Книга третья. Код жизни. Штефани и домовой

                Книга третья















                Штефани и домовой



                КОД ЖИЗНИ
























                Оглавление




Глава 1. Код жизни




Глава 2. Роковой выстрел



Глава 3. Принцесса ада



Глава 4. Скажи мне, кем я был?


    -  Властелин неба

    -  Кузнец

    -  Прыжок в будущее























                Код жизни


    Из водопроводного крана внезапно хлынула, словно из свежей раны, упругая алая струя. Это была кровь, самая настоящая кровь! Остатки хмельного сна мгновенно выветрились. Штефани машинально сосчитала количество клеток крови в одном миллилитре воды, а затем просканировала четыре ближайших квартала.
   В мозгу её отчётливо всплыла вся система водоснабжения, но ни в одной трубе или люке она не увидела, как ожидала, истекающее кровью существо. Просто кровь сочилась ниоткуда! Что-то где-то случилось. Не могла же, в самом деле, по соседству с ее домом располагаться станция переливания крови, которая ошибочно вывела кран в чужую ванную. Кровь на разлив! Как вам это нравится?!
   Девушка торопливо поднялась в свою комнату. Там, заложив руки в белых перчатках за спину, в безукоризненном чёрном фраке, расхаживал домовой. Кирр, как обычно, парил у люстры, откуда благодушно взирал на происходящее.
-  Добрый день, сударыня. Вы, конечно, хотите спросить, почему в воде кровь? – опередил ее Штефан.
-  Точно! И почему я ничего не обнаружила?
-  Произошло  нечто  серьёзное. События  требуют нашего  вмешательства.  Это  сигнал тревоги, призыв о помощи из параллельного мира. Самое интересное состоит в том, что сигнал этот подаёт не человек, а вода.
-  Разве такое возможно?!
-  Как видите. Представьте  себе  одно  секретное  совещание в юго-восточной  Азии в 1956 году. На нём эксперты обсуждали химическое оружие массового поражения. Вы спросите меня, а что же тут особенного? В мире происходят сотни подобных совещаний. А необычное было в том, что все присутствующие угодили в больницу с признаками отравления. Они пили только чистую воду, выставленную на столах. Проверка показала, что её химический состав был безупречен. Следствие зашло в тупик.
-  Вы хотите сказать, что они отравились водой? – догадалась собеседница.
-  Именно. Жидкость на столе впитала страшную информацию, изменила свою структуру и стала ядовитой.
-  Значит, вода имеет память?
-  Абсолютную. Она  запоминает  все,  с чем соприкасается, а при особых обстоятельствах способна менять свои свойства. Однажды в 18 веке испанский фрегат потерпел кораблекрушение. Капитан и часть команды уцелели. Их утлая шлюпка дрейфовала в открытом море почти две недели, но все моряки остались живы.
-  Без пресной воды? – усомнилась  Штефани.
-  Их ожидала мучительная гибель от жажды, но этого не случилось. Каждый из моряков невольно представлял себе, что вокруг шлюпки плещется не солёная морская вода, а свежая пресная. Когда капитан, вопреки здравому смыслу, зачерпнул воду ладонью, она оказалась питьевой.
-  Невероятно!
-  Да, но это так. Даже под воздействием слова или мысли вода может менять свою структуру, превращаясь либо в лекарство, либо в яд. Водная стихия – колыбель жизни на Земле, тот благодатный материал, из которого произошло всё живое, включая человека. Так вот, имеются совершенные миры, где бал правит вода. В одном из них произошло несчастье.
-  Почему?
-  Случайно, благодаря водоворотам в пространстве, там оказалось несколько наших соотечественников. Мистер Прункс – жуликоватый бизнесмен средней руки и двое его подручных считают, что для достижения цели все средства хороши. Результат вы видели.
-  Надо остановить их! - возмутилась Штефани.
-  Вы могли бы это сделать? – испытующе взглянул на неё домовой. 
-  Охотно. Я уж тут заскучала, а Кирр, похоже, даже отрастил себе небольшое брюшко, - весело кивнула она на своего друга под потолком.
   Девушка скромно промолчала об их новом развлечении. Иногда, по ночам, они выпархивали прозрачными дисками из дома и на огромной скорости устремлялись ввысь, к бездонному звёздному небу. Друзья купались в холодном лунном свете, носились друг за дружкой, играли в прятки среди уснувших облаков и ныряли в бездну, на дне которой тлели, словно угли от костра, рассыпанные огни городов. А Кирр, ставший ей братом, был безумно счастлив, потому что рядом, со свистом пронзая студеный воздух, летела его милая подруга, заменившая ему братьев и сестёр, навсегда оставшихся на погибшей родной планете. Набрав головокружительную высоту, они поочерёдно выбирали названия городов, будь то Рио-де-Жанейро, Париж, Лондон или Москва и неслись к ним с фантастической скоростью, прошивая пространство, словно метеориты. Сделав почётный круг над городом, они вновь взмывали в расцвеченное звездами небо.
   Однажды Штефани не удержалась и заглянула в иллюминатор пассажирского самолета, медленно, словно улитка, ползущего по небу. Её взгляд уткнулся в седого джентльмена, который с важным видом читал газету. Выражение лица его свидетельствовало, что всё, что происходит, он уже давно предвидел и его ничем не удивишь. Вероятно, это был солидный профессор математики или физики. Обретя на миг человеческий облик, девушка постучала костяшками пальцев по стеклу. Джентльмен машинально повернул голову и увидел смеющееся девичье лицо. Челюсть его отвисла, а очки в золотой оправе совершили быстрый вояж вверх. «Галлюцинация» приветливо помахала ему рукой и, послав воздушный поцелуй, растворилась в прозрачной звёздной ткани.
-  Охотно, - повторила Штефани. – Надеюсь, билет на автобус уже заказан?
-  Он ждёт вас. Подставьте только руку под струю воды и сосчитайте до семи.
-  Ты готов, Кирр? – весело сверкнула глазами девушка.
-  Конечно, - услыхала она его мысль, - надеюсь, брюшко мне не помешает.
-  Отлично, а в каком облике?
   Диск, не раздумывая, превратился в Кристиана. Единственное отличие состояло в том, что он не умел говорить.
-  Вот что значит уметь читать чужие мысли, - довольно хмыкнула его подруга. – Жаль, что настоящему Кристиану это не под силу.
   Она подставила руку под струю воды и успела лишь увидеть, как их окружила прозрачная голубая оболочка. Через мгновенье они уже неслись в расшитое солнечными лучами небо, потом мягко провалились в тёмно-синюю, пронизанную пузырьками воздуха, водную бездну, то, возносясь ввысь к расцвеченным солнцем слоям, то, оказываясь в глубоких водоворотах, то, кружась в сверкающих потоках пены. Наконец, радужный кокон, обволакивающий путешественников, стал спокойно опускаться. Сквозь его прозрачные стены были видны приближающиеся цветные крыши домов, сады и зелёные лужайки. У самой земли «пузырь» завис в воздухе, а потом беззвучно лопнул. Путники почувствовали под ногами твёрдую почву. 
   Неожиданно сверху на них спланировал какой-то мальчишка на скейтборде. Доска, похожая на большую запятую с светящимися боковыми гранями, отскочила в сторону. А мальчик, распластавшись в воздухе, плавно, словно пёрышко, опустился на землю. Там его уже поджидал Кирр.  Но даже без его помощи мальчонка не получил даже царапины.
-  Извините, - смутилась Штефани, - мы помешали вам?
-  Да, уж, - примирительно улыбнулся тот, - я только собрался здесь приземлиться, как на моём пути выросли вы.
   Ему было лет тринадцать. Над высоким лбом вились непокорные светлые кудри, в серых глазах светилось любопытство, из футболки неуклюже выпирала тонкая шея.
-  Меня зовут Штефани, - протянула ему руку гостья, - а моего спутника – Кирр.
-  Максим, - назвал своё имя незнакомец.
-  А что вы только что делали? – не удержалась девушка.
-  Катался на доске.
-  В воздухе?
-  Да, а что тут особенного?
-  И не падали?
-  Это невозможно, - вновь улыбнулся мальчишка, - в воздухе содержатся мельчайшие капельки воды, которые запрограммированы таким образом, что человек, даже оказавшись на большой высоте, медленно скользит вниз, водные молекулы в организме и вокруг него взаимодействуют друг с другом и не дают быстро падать. В моей доске также имеется вода, её структура соответствует структуре воздушных дорожек, по которым я катался. Отсюда они не видны, так как подсвечиваются доской только в воздухе. На доске можно подниматься на высоту до двухсот метров и парить в небе, как птица. Вот, посмотрите, - показал Максим на подростков, совершающих в небе крутые виражи.
-  Спасибо, теперь ясно, - поблагодарила Штефани, озадаченно переглянувшись с Кирром. - А парашюты у вас имеются?
-  А что это такое?
-  Специальные купола из ткани, которые раскрываются над головой человека, оказавшегося на большой высоте.
-  Нет, а зачем? – с недоумением пожал собеседник плечами.
-  Понятно, - рассмеялась гостья.
-  Я сразу сообразил, что вы не местные, - весело взглянул на неё мальчишка. - Наверное, с созвездия Гончих Псов?
   Было за полдень, солнечный диск скользким яичным желтком скатывался к горизонту. Голубое небо словно было нарисовано ребёнком, не знакомым с облаками. Цветущий город утопал в мягком сиянии угасающего дня. Вдоль улиц стояли двух - и - трёхэтажные белоснежные коттеджи c цветными островерхими крышами, окруженные роскошными садами, цветами и зеленью. На удивление нигде не было видно ни одной трубы, извергающей клубы зловонного дыма.
-  А как же отапливаются дома? – поинтересовалась Штефани.
-  Их стены, пропитанные структурированной водой, прекрасно накапливают солнечное тепло.
-  И этого достаточно даже в суровые зимы?
-  При необходимости дома получают тепловые импульсы от городской аквастанции.
-  Вот! – торжественно подняла указательный палец гостья. – И какое же топливо использует эта станция: уголь, мазут или керосин?
-  А что это такое?
-  Носители энергии, которые добываются в недрах земли, - терпеливо объяснила девушка.
-  Нет, на аквастанции используют только воду для получения энергии.
-  В самом деле?! – не поверила собеседница.
-  Конечно, а что?
   Неподалеку от них мягко приземлился полупрозрачный серебристый объект, напоминающий своей формой куриное яйцо, только размером с легковой автомобиль. Из него выпорхнули несколько красивых девушек и, весело переговариваясь, скрылись за цветущими зарослями роз у ближайшего коттеджа. Такие же аппараты, только других оттенков, парили в воздухе, приземлялись и взлетали, словно кто-то невидимый выдувал из огромной трубки радужные мыльные пузыри.
-  Это аквафоры, наш обычный транспорт, - объяснил Максим, заметив интерес своей новой знакомой.   
-  И они тоже работают на воде?
-  Разумеется. Для подзарядки еще используется энергия движения. Кстати, они могут свободно перемещаться и под водой. Это обычный транспорт, имеются также огромные акваторы на 1000 человек для полёта в дальние страны или на другие планеты, они оснащены водяными энергетическими установками.
-  И любой человек может воспользоваться аквафором?
-  Конечно, вы только должны назвать цель вашего полёта.   
-  А что, эти аппараты никто не ломает и не ворует? – осторожно справилась Штефани, припомнив свои горемычные велосипеды.
-  Что вы имеете в виду? Я не знаю этих слов.         
-  Ну, - наморщила лоб девушка, - пытался ли кто-нибудь разрушить или присвоить аквафоры?
-  А зачем?!
-  Вы ещё скажите, - сделала собеседница безобидную гримаску, - что у вас нет тюрем!
-  Есть, - удрученно вздохнул Максим. – В соседнем городе имеется одна центурия, единственная на нашу звёздную систему.
-  Всего-то?! – закатила глаза Штефани. – Ты слышишь, Кирр?! – переглянулась она с приятелем. - А войны у вас случаются?
-  Последняя произошла ровно тысячу лет назад из-за источников энергии. Тогда сторонники воды одержали историческую победу над сторонниками нефти и атомной энергии, - охотно ответил мальчик.
-  И что, с тех пор нет вооруженных конфликтов? – скептически хмыкнула гостья.
-  Нет, а какой в этом смысл? У всех всё есть. Любой человек получает образование и остается либо на Земле, либо отправляется в дальние галактики. Проблемы обсуждаются на местном уровне.
   Вечерело, повеяло прохладой. Небо поспешно затянули рваные покрывала облаков. Казалось, вот-вот хлынет дождь, но прохожие не обращали на это внимания. 
-  Ах, я не захватила зонтик! – всполошилась юная путешественница. 
-  А что это такое? – округлил глаза Максим.
-  Устройство для защиты от дождя.
-  Во-первых, дождя сегодня не будет, он пройдёт завтра ровно в 12.00, а во-вторых – капли дождя не касаются человека.
-  Почему?!
-  Вода запрограммирована так, чтобы дожди шли в определенное время и в определённых провинциях. При этом дождевая вода огибает биополе человека, и он остается сухим. Всё очень просто.
-  Да, уж, - неопределенно пожала плечами девушка. – И где же вода программируется?
-  На  аквастанции,  в  центре  города.  Форма  здания  напоминает  раскрывшийся  цветок лотоса.
-  Любопытно! – воскликнула гостья. – А гостиницы у вас имеются? – вспомнила она о предстоящей ночи.
-  Разумеется, нужно только пройти через парк. Я провожу вас, - предложил мальчик.            
   Они миновали входную арку, увитую фиолетовыми, белыми и алыми розами. Глазам Штефани предстало невероятное зрелище. Они стояли на широкой аллее, обрамленной цветущими орхидеями дивной красоты. По обе стороны струились, сверкая серебристой рябью, небольшие реки. За ними раскинулись изумрудные лужайки, к небу тянулись ряды цветущих деревьев и полыхали яркие клумбы. В листве деревьев задорно пели птицы, по стволам проворно сновали белки, а по аллеям бродили непуганые лани.
   Посетителей в парке было немного. Юная мать прогуливалась с малышом лет трёх. Но вот он подбежал к речке и шагнул в воду. Штефани рванулась, было, к нему, но Кирр удержал её. Малыш привычно засеменил по поверхности воды, следом ступила на зыбкую поверхность его мать, и, нежно взяв сына за руку, перевела его на другой берег. Вот почему здесь совершенно не было мостиков!
-  Невероятно! – опешила девушка.
-  Почему же? - возразил  Максим. - Обычное дело! Человеческая мысль понятна воде. С чистыми помыслами невозможно утонуть.
   Вдруг вода с обеих сторон вспучилась, забурлила и взметнулась ввысь. На первый взгляд казалось, что на речной поверхности возникла целая серия больших фонтанов, но, приглядевшись, можно было рассмотреть восхитительные скульптуры, словно тут поработал волшебный зубец искусного мастера. В крупной, под три метра, фигуре слева девушка увидела высокого стройного человека с бледным челом и страдальческим выражением лица. В кожу лба его хищно впился острыми шипами терновый венец. Непрерывное движение воды создавало впечатление, что он двигается! Через мгновенье этот же человек висел распятым на кресте, тело его бессильно поникло, раны кровоточили. В сияющей радуге над его головой парил белоснежный голубь. Скульптура эта сменилась на великолепный цветок лотоса с точёными лепестками, затем предстало дерево с водяными ветвями и листьями, могучая крона которого уходила в небо.
   Гости были потрясены и заворожено глядели на небывалое представление.
-  Это памятник Творцу, - объяснил Максим.
   У Штефани возникло, было, желание выдвинуть обезьянью теорию происхождения человека, но она благоразумно воздержалась.
   Справа от них вздымалась из ручья величественная фигура человека средних лет с глубокими складками у рта. На добром лице его сияла радушная улыбка.
-  Первый президент, при котором началась эра воды, - прокомментировал мальчик.
   Следующая водяная скульптура изображала широкоплечего мужчину с широко расставленными грустными глазами и окладистой бородой. Его прозрачные водяные пальцы бережно прижимали к груди закрученную в спираль небольшую трубу.
-  А это господин Шаубергер - ученый, который первым заметил необычайные свойства воды и изобрёл первые энергетические установки. Конечно, они были тогда примитивными, но это было только начало. Современники не верили ему, насмехались и даже считали душевнобольным.
   Далее, вдоль аллеи, над водой возвышались другие скульптуры. В одной из них девочка узнала Жанну Д`Арк, которая пожертвовала жизнью за свободу Франции, в другой – Николая Коперника, посмевшего утверждать, что Земля вертится вокруг Солнца и сожжённого за это, в третьей – Януша Корчака, добровольно шагнувшего, вместе с детьми,  в огненную пасть фашистского крематория.
   Среди других статуй выделялись фигуры Сократа – доброго философа с уродливым лицом, Моцарта – гениального композитора, умершего в нищете и Паганини – непревзойденного скрипача-виртуоза, прах которого долго скитался по свету. «Способным завидуют, талантливым вредят, гениальным мстят», - пришли на память Штефани его выстраданные слова. 
   Завершали эту невероятную скульптурную анфиладу римский Колизей, египетские пирамиды и величественная статуя Свободы.
-  А почему нет ни одного полководца? – с недоумением спросила гостья.
-  Потому что их руки обагрены кровью, какими бы великими они не были.
   На выходе из парка бросились в глаза два огромных, парящих по обе стороны аллеи,
овальных экрана, поверхность которых была подернута серебристым мерцанием воды. При приближении путников экраны ожили. Замелькали кадры с многолюдными городами, цветными квадратами полей и зеленью лесов. К далёким звёздам стартовали громадные межпланетные корабли, в гулкой тишине залов обсуждались правительственные программы, велись дебаты и дискуссии. Особенно часто показывали одного политика, который выступал в сенате, давал интервью и встречался с населением.
-  Это что, телевизор? – спросила Штефани.
- Нет, аквавизор, - поправил ее Максим. – Вода собирает всю информацию, которая представлена на этих экранах.  В каждом доме имеется такое устройство.
-  А кто этот чиновник? – полюбопытствовала гостья.
-  Наш президент, господин Брадэнди.
-  А рядом, который следует за ним тенью?
-  Его первый советник, господин Прункс.
   Оба экрана вдруг заискрились молниями, кадры окрасились в алый цвета, а в ручьи стала капать кровь. На мгновенье показался размытый силуэт аквафора, а потом яркая вспышка поглотила его.
   Мальчишка нахмурил брови.
-  Что произошло? – встрепенулась собеседница.
-  В небе взорвался очередной аквафор, - тревожно сообщил её спутник. – Сотни лет не было такого. Всё началось с прошлого года. Взорвалось несколько воздушных такси с политиками, у себя дома загадочно погибли три сенатора, в отдельных провинциях случились засуха и наводнение, начали бесследно исчезать люди, - голос мальчика задрожал. – Среди них оказался и мой отец.
-  А где же он работал?
-  На аквастанции, занимался программированием воды.
-  Ах, вот оно что! – протянула Штефани. – Пропал ли кто-нибудь еще?
-  Да, его шеф профессор Алби.
-  Имя господина Прункса нам знакомо, - многозначительно переглянулась девушка с Кирром. - А что произошло с его предшественниками?
-  Один умер дома в постели, другой бесследно пропал.
-  А это уже теплее, - подняла указательный палец гостья. – Я бы сказала, что даже горячо! Не правда ли, Кирр?
   Отель, похожий на перевернутую хрустальную вазу со сверкающими гранями, распо -ложился за парком. Мягкие сумерки окутали землю, теплый воздух был пронизан ароматным дыханием растений. В центре двора бил трёхметровый фонтан в форме пяти разноцветных, красиво подсвеченных, лилий.
-  Как ты думаешь, Кирр, - обратилась к нему спутница, - легко ли придать воде устойчивую форму цветка, птицы или человека?
-  Не думаю, - мысленно ответил тот. – В нашем мире это невозможно, исключая, конечно, ледовые скульптуры.
-  Вот именно, - задумчиво произнесла его подруга.
   У входа в отель вспыхнули два ярких луча, вершины которых загибались внутрь под прямым углом, образовав, таким образом, ровную светящуюся площадку. Гостья, не раздумывая, положила ладонь на эту зыбкую плоскость. Над рукой тут же возникла полуметровая водная фигурка Штефани, она парила в воздухе, медленно вращаясь. Это была водно-энергетическая модель её тела.
-  Ну, Кирр, теперь твоя очередь, - повернулась она к нему.
   Её приятель повторил действия и в воздухе повисла объёмная фигурка из воды, точная копия его водного строения.
   Полупрозрачные створки двери ушли в стороны. В просторном холле было безлюдно, отсутствовал даже, привычный нашему глазу, любезный портье. На стене мерцала большая карта города. В центре комнаты на мраморном полу был выложен светящийся круг. Гости вошли в него.
   «Добро пожаловать в наш отель, - вспыхнули перед ними в воздухе слова. - Ваши номера находятся на втором этаже, слева по коридору. Приятного отдыха». Ключи никто не вручал. Как только гости подошли к своим комнатам, обозначенными светящимися треугольниками, стены расступились, образовав дверной проём. Стоило войти внутрь, как стены вновь бесшумно сомкнулась. Дверь реагировала на уникальную водную структуру организма, а это было надёжнее любого ключа.
   Девушка оказалась в большой комнате, стены которой излучали приятный мягкий свет. Несмотря на закрытые ромбовидные окна, воздух был свеж. У дальней стены слева возвышалась уютная светлая тахта, рядом с которой примостился ночной столик. У стены справа находился аквавизор. В воздухе парило трёхмерное изображение, к которому из пола и потолка тянулись струйки воды.
   Штефани могла наблюдать, как в одной из провинций случилась невиданная доселе засуха, а в соседней произошло неожиданное наводнение. В сенате царили растерянность, ведь в последнее тысячелетие о подобных бедствиях уже забыли. В довершение ко всему стали взрываться во время полета супернадёжные аквафоры!
    Президент Брадэнди скупо прокомментировал происходящее и выразил соболезнования родным и близким погибших. Затем выступил его первый советник, господин Прункс. Он заверил общество, что все события под контролем и выразил мнение, что за ними стоят определенные круги, заинтересованные в дестабилизации.
-  Кто бы говорил?! - насмешливо фыркнула девушка. - Аферист и мелкий жулик, подобный тому воришке, который, напакостив, истошно кричит: «держи вора!» Но тут ведь уже дошло до крови!
   Девушка пошарила глазами по комнате, ища графин с водой. Неплохо бы было поужинать. Как только она об этом подумала, из пола в центре комнаты выдвинулся изящный круглый столик и стул. На столешнице из дымчатого топаза стоял запотевший графин с водой и хрустальная ваза с фруктами и виноградом.
-  Великолепно, - обрадовалась гостья, - именно это я собиралась заказать!
   Поев, она вспомнила о морковном соке, который был всегда непременной частью её ужина. Вода в графине тут же превратилась в этот сок.
-  Понятно, - сделала вывод Штефани, - а теперь, пожалуйста, тыквенный! Спасибо, хорошо! Вишнёвый! Отлично! Яблочный! Замечательно!
   Ванная комната сияла чистотой и была совершенно пуста. Как только гостья оказалась внутри, из пола выросла просторная перламутровая ванна в форме раковины, а на стенах появились зеркала и полотенца. Пенящаяся вода была пропитана пузырьками воздуха, насыщена энергией и вызывала восхитительное ощущение лёгкости. Как резко она отличалась от тяжёлой и уставшей воды земного мира!
   Приняв ванну, путешественница присела перед трёхмерным аквавизором. Там продолжали мелькать события, иногда изображение подёргивалось алыми, словно кровь, рваными полосами.
-  Кирр! – позвала она.
   В соседней стене показались его рука и нога, а затем просочилось всё тело. На такого рода визиты стены, конечно, не были рассчитаны, но её друга это не смущало.
-  Интересно, - склонила девушка по-птичьи голову, - а что ты заказал на ужин?
-  Полагаешь, что мне пришлось довольствоваться берёзовым соком? – ответил тот мысленно. - К счастью, это не так. Я получил пару вкусных булыжников в томатном соусе. Деликатес, рекомендую, - улыбнулся он. - Ты пригласила меня, чтобы задать этот вопрос?
-  Не только, - его подруга задумчиво прошлась по комнате. – Меня разбирает нездоровое любопытство. Я хотела бы поближе познакомиться с аквастанцией.
-  Так в чём проблема? – её собеседник стал менять форму, обретя свои родные очертания диска.
-  Отлично! – задорно сверкнула глазами его спутница. – Слетаем туда и посмотрим, что к чему. У меня такое ощущение, что там нас ожидает  сюрприз.
   Она последовала примеру Кирра, окно приоткрылось, и оба диска выпорхнули наружу. Стояла ясная звездная ночь. Потоки лунного света струились сверху и, тесно обнявшись,  в упоении танцевали бесшумное танго. В темном небе распластался гигантский ковш Большой Медведицы.
   С огромной высоты город казался большим, мерцающим гранями, бриллиантом и только спустившись пониже можно было его разглядеть. В центре возвышалось огромное, похожее на раскрытый цветок лотоса, здание аквастанции с высоким куполом, над которым вился уходящий в небо серебристый водный шлейф. Ярко освещённые лепестки постройки, казалось, застыли на темной глади пруда.
   Друзья приблизились к нему, и, покружив, проникли внутрь через многометровое отверстие в центре прозрачного купола.
   Смельчаки зависли у потолка, поражённые невероятным зрелищем. Внизу простирался большой водоём, в котором бурлила и клокотала вода, а в самом центре его вздымался к куполу, закрученный в спираль, высотой с семиэтажный дом, массивный водный столб с основанием не меньше тридцати метров в диаметре! Рассеянные в воздухе мельчайшие капельки влаги образовали широкую радугу, опоясывающую этот громадный, устремленный ввысь водяной вихрь, теряющийся в небе. Сквозь шум воды слышались человеческие голоса, раздавался смех, а на взлохмаченной поверхности водоёма мелькали фрагменты событий и изображения человеческих лиц.
   Светящиеся стены вокруг водоема напоминали большую карту, испещрённую цветными полосами, знаками и схемами. У основания стен располагалось множество ниш в человеческий рост.
-  Как тебе это нравится, Кирр? – поинтересовалась Штефани.
   Она вполне освоилась в своей новой ипостаси, при которой начисто отсутствовало привычное лицо. Форма диска, порой, казалась ей гораздо совершеннее человеческого тела, скованного в пространстве.
-  Круто! – ответил её друг. - В этом столбике воды заключена чудовищная энергия!
-  Я полагаю, что мы находимся прямо на «кухне» погоды. Именно здесь человек «договаривается» с водой. Помнишь, Максим даже назвал точное время, когда прольется дождь?
-  Похоже, что так. И «кухня» эта не нуждается в кастрюлях и сковородках.
   Девушка вдруг почувствовала какие-то изменения в пространстве, её мозг автоматически просканировал подозрительное направление. А Кирр уже метнулся к овальной нише у основания стены. Это был вход в просторную комнату, в которой стоял массивный полупрозрачный стол. Над ним висела в воздухе голографическая карта, такая же, как снаружи, только поменьше.
   За столом сидели два охранника в серебристых костюмах и кепках, нашивка на левом рукаве изображала столб воды в окружении молний.
-  Что-то я давно не встречал профессора Алби, - с недоумением поднял брови один из них.  - Обычно, он контролировал нашу смену.
-  Ты знаешь, Стив, - доверительно наклонился к нему коллега, - он, действительно, куда-то пропал. А вместе с ним его коллега.
-  И когда же?
-  Неделю тому назад. Помнишь, тогда к нам пожаловал первый советник президента. Его интересовали подробности управления погодой. Не часто нас балуют визитами такие важные персоны.
-  Всюду говорят о засухе в провинции Цет 3 и наводнении в соседней Цет 4, это невероятно! Я не верю своим глазам!
-  Да, - согласно кивнул его напарник, - восемь последних столетий ничего подобного не происходило. Ума не приложу, что происходит с погодой!?   
-  А загадочная смерть сенаторов и советников президента? – понизил голос Стив.
-  Да, события выглядят странно, - согласился собеседник, - в сенате ведутся дебаты о возможных причинах.
-  Кирр, - заметила Штефани, - правда интересно? Эти люди и понятия не имеют, кто же такой первый советник президента?! А он уже стоит рядом с его креслом!
-  И у него может появиться искушение занять его, -  развил мысль её друг.
-  Любопытно, всё же, куда пропал профессор Алби? – справилась девушка.
-  Далеко  искать не  надо,  он здесь, в глубоком подземелье, - слегка качнулся в воздухе Кирр.
-  Когда ты успел просканировать?
-  «На этот вопрос джентльмены не отвечают, потому что леди их не задают», - ответил её приятель фразой из какого-то фильма.
-  Меня снедает любопытство, я очень хотела бы побеседовать с профессором!
-  Сударыня, ваше желание для меня закон, - сделал её друг несколько движений, обозначающих реверанс, - следуйте за мной.
   Они оставили помещение, вновь оказавшись у величественного, дышащего мощью водяного столба. Кирр подлетел к одной из ниш в стене вокруг водоема и тотчас перед ним открылся овальный вход. Друзья впорхнули внутрь. Это был конференц-зал с рядами изящных кресел и небольшой сценой с трибуной. За ним простирался длинный коридор с вереницей дверей. Вскоре спутники уткнулись в тупик. Штефани подлетела к верхнему левому углу и прикоснулась к нему. Глухая стена перед ними бесшумно ушла в сторону.
-  Браво, сударыня, вы делаете успехи! – сделал ей комплемент спутник.
-  Ваша школа, сударь!
   За стеной следовал грубо отделанный тоннель, постепенно уходящий вниз. На их пути встала массивная стальная дверь с несколькими электронными замками. Друзья весело переглянулись и пролетели сквозь неё, оставив расплавленные, дымящиеся силуэты.
-  Приятного аппетита! – пожелала Штефани.
-  Быть может, попробуете? Весьма вкусно!
-  Отлично, тогда я попрошу у мамы на обед тарелку расплавленной стали и пару поджаренных булыжников! 
   Теперь сырой тоннель, разделившись на несколько рукавов, уходил резко вниз. Зыбким серпантином вились замшелые, покрытые плесенью, земляные ступеньки. Похоже, это были древние катакомбы.
-  А вот тут – ловушка, - сказал Кирр, роняя ком земли на одну из ступенек. Часть лестничного пролёта с шумом рухнула в тёмную бездну.
-  А ровно через 75 метров и 15 сантиметров нас поджидают ядовитые змеи и пауки, - заметила его спутница. – У господина Прункса весьма изощренная фантазия.
   На неровных сырых стенах ползали омерзительные пауки, а в узком проходе копошились, переплетаясь в клубки, полуслепые змеи. Несколько пауков с низкого потолка пытались шлепнуться на дисковидные тела друзей, но те оказались проворнее.
-  Извините, ребята, - иронично промолвила гостья, - придется оставить вас на диете.
   Тесный тоннель, разветвляясь, вёл дальше. Можно было подумать, что в этом мрачном лабиринте, изобилующем ловушками, обитает Минотавр. То, что происходило в глухом подземелье, так разительно отличалось от чистого, сияющего на поверхности, мира, что казалось ночным кошмаром.
   В конце одного из коридоров спутники заметили массивную деревянную дверь, окованную железом.
-  Наш друг, господин Прункс, не так прост, - усмехнулась девушка, - стены тут нафаршированы электроникой.
-  Это лазерная сеть. Каждый, кто подойдёт к двери, превратиться в груду праха. Но нам она вреда не причинит, - заметил Кирр.
-  Надеюсь, но мне хотелось бы её убрать, - сказала его подруга, превращаясь из диска в большой, зеркальный с двух сторон, плоский лист. Через мгновение она была у двери, а вокруг её тела ослепительно плясали лазерные молнии. Отражаясь от зеркальной поверхности, они возвращались к источнику излучений и сжигали их. Через минуту всё было кончено, из стен с шумом сыпались искры, и сочился едкий дым.
-  Факир был трезв, и фокус удался! – рассмеялась Штефани, глядя на оторопевшего спутника.
   Дверь производила впечатление неприступного бастиона, закованного в железо.
-  Внутри находятся два человека, - заметила девушка, - если они увидят нас, два пришлепнутых блина, то едва ли испытают возвышенные чувства.
-  Тогда  меняем облик, - согласился её друг, - обретая черты Кристиана. – Кстати, - добавил он, - в камере имеется видеокамера, и наше появление не останется незамеченным.
-  Тогда сделаем так, чтобы видеонаблюдение не прерывалось и показывало по кругу старые кадры.
   Кирр подошёл к двери, погрузил в неё раскалённые руки, сорвал с петель и осторожно прислонил к замшелой стене. Штефани переступила порог. К стене испуганно приникли две человеческие фигуры.
-  Добрый вечер, господа, - обратилась к ним незнакомка, - извините за внезапное вторжение.  Вы свободны.
-  Кто вы? – от стены отделился коренастый человек с крупными чертами смуглого лица и седым ёжиком волос.
-  Ваши друзья и недруги господина Прункса. Нам кажется, что этот человек слишком далеко зашёл.
-  Спасибо, но вы очень рискуете, - предупредил их узник. – Видеокамера уже демонстрирует ему ваши лица!
-  За кого вы нас принимаете? - иронично подняла брови девушка. – Кроме вчерашней видеозаписи в этой коробке ничего нет. Кстати, меня зовут Штефани, а моего друга – Кирр.
-  Профессор Алби, - протянул руку седовласый узник. – А это мой сотрудник – доктор Михштайн.
-  Очень приятно, – улыбнулась гостья, - вы смелые люди, если удостоились чести быть заточенными здесь.
-  Господин Прункс явился на аквастанцию со свитой, весьма интересовался подробностями управления погодой, а потом предложил работать на него, влияя на погоду так, как ему надобно. Мы отказались и угодили сюда. Вы пришли вовремя, через пять часов истекает срок и нам следует дать окончательный ответ. Думаю, что он не пришёлся бы по душе первому советнику.
-  Это точно, - подключился к разговору доктор Михштайн, высокий и стройный человек лет сорока. – Никогда не ожидал, что окажусь в средневековом подземелье, о котором слыхал только на уроках истории. Здесь царит мрак, сомнения и страх.
-  Я давно догадывался, что господин Прункс не тот человек, за которого себя выдает, - продолжал профессор. - Он появился в правительстве два года назад, занимая поначалу невзрачную должность мелкого клерка. Постепенно с его начальниками стали происходить странные вещи. У кого-то возникли серьёзные служебные проблемы, кто-то скоропостижно скончался, кто-то бесследно исчез, у кого-то взорвался в пути аквафор. В одном округе случилась, вдруг, небывалая засуха, в соседнем – наводнение. Интересно то, что за эти округи отвечали два сенатора, которые не разделяли идей господина Прункса.
-  Хочу заметить, что последние восемь столетий у нас не было природных катаклизмов, - сказал доктор Михштайн. – Любопытно, не правда ли?
-  Советник президента ненавязчиво проталкивает идею о том, что все сюжеты, которые запечатлевает вода, должны подвергаться цензуре, а потом выходить на экраны. Народ не должен всё знать. Так, видите ли, им легче управлять. Но это противоречит нашему образу жизни, - развел руками седовласый ученый. – Мы отказались от такой практики сотни лет назад. Проблемы нельзя замалчивать, потому что со временем их будет труднее решать.
-  Вы правы, - согласилась Штефани, - тогда было бы куда удобнее скрывать от населения свои собственные неблаговидные делишки.
-  У меня возникло подозрение, - поделился своими мыслями коллега профессора, - что господин Прункс тайком использует одно страшное оружие, запрещённое межпланетной хартией.
-  Kакое же? – нахмурилась девушка.
-  В аквабанке хранится в специальных пробирках информация о водно-энергетической структуре каждого человека. В случае тяжелого заболевания или травмы это является ключом к исцелению или восстановлению утраченных органов.
-  И что же тут плохого?
-  Существует ещё другая сторона дела. Если разрушить эту структуру в пробирке, а потом каплю воды из неё плеснуть в любую лужу или ручей, то дни человека будут сочтены. Вода со смертельными метками настигнет своего хозяина в любом месте и запустит необратимую реакцию по разрушению тела.
-  Невероятно! – воскликнула гостья. - Но ведь это так подло!
-  Поэтому и запрещено, - согласился доктор Михштайн.
-  Но почему вы не сбежите? – задала собеседница мучивший её вопрос. – Вы же можете свободно перемещаться в пространстве!
-  Увы, - вздохнул профессор Алби, - перемещение возможно только в свободном пространстве, а над нами тонны земли.
-  Да, уж, - подтвердила юная путешественница, - четыреста восемьдесят семь метров, двадцать три сантиметра и шесть миллиметров. Не так ли Кирр?
   Тот согласно кивнул головой.
-  И вы даже не можете сообщить кому-либо о вашем заточении?
-  Вы имеете в виду телепатифоно? – уточнил седовласый ученый. – Обычно, любой человек может связаться когда угодно и с кем угодно, достаточно только представить себе образ собеседника. Но наш оппонент лишил нас этой возможности, - протянул он свою правую руку, на запястье которой распластался ребристый браслет.
-  Позвольте, - протянула собеседница руку.
-  Даже не пытайтесь его снять, - предупредил узник, - он сделан из сплава особых металлов, которые добываются в созвездии Ориона.
   Девушка прикоснулась к браслету, и он рассыпался на мельчайшие части.
-  Как вам это удалось?! – изумился профессор.
-  Как видите, - рассмеялась Штефани, - не такой волк страшный, как его рисуют! 
   Её собеседник хотел что-то сказать, но вдруг поднял голову и сосредоточился:
-  Да, Элеонора, да, не беспокойся, дорогая, со мной всё в порядке. Да, да, скоро увидимся и я тебе всё расскажу. Не беспокойся, милая. Всего доброго, дорогая! Целую! – закончил он свой монолог. - Извините, пожалуйста, -  обратился он к своим новым друзьям, - это была моя жена. Она очень волнуется из-за моего исчезновения.
-  Мы рады, что телепатифоно опять при вас, - улыбнулась девушка. - Позвольте ещё один вопрос, - улыбнулась она. – Если вода запоминает и показывает все события, почему бы ей не продемонстрировать народу вашу встречу с мистером Прустом?
-  О, это было бы замечательно, - ответил ученый, - тогда стало бы известно и о других его неблаговидных делах. Дело в том, что эта информация в аквацентре заблокирована его специалистами. Иначе это означало бы крах его карьеры.
-  Смогли бы вы разблокировать?
-  Да, но охрана не позволит. У меня нет допуска.
-  Всё же попытаемся, - заговорщески взглянула на Кирра девушка. – А сейчас, господа, прошу к выходу, карета подана!
   В мрачном тоннеле их ждал розовый аквафор, напоминающий большой мыльный пузырь. Почему-то Кирр предпочитал именно этот цвет.
   Профессор и его спутник скептически переглянулись, но ничего не сказали. Как мог этот хрупкий аппарат взлететь?
   Внутри беглецов ожидали удобные кресла, а размеры аппарата казались больше, чем снаружи. Конечно же, это был чакойри.
-  Пожалуйста, главный зал аквастанции, - попросила гостья.
   Чакойри прыгнул, изменив пространство, и в тот же миг очутился в просторном зале у водяного, причудливо закрученного столба.
-  Невероятно! – удивился профессор. – Обычному аквафору это не под силу, - пристально  взглянул он на девочку. 
-  Извините, мы не знали! – весело развела та руками.
-  И что же вы намерены делать?
-  Постараемся отвлечь охрану, - беспечно повела плечами Штефани.
   Её собеседник недоверчиво подобрал губы.
   От аппарата отделилось несколько розовых шаров, и исчезли в ближайшей от охраны комнате. Раздался громкий шум и грохот, словно кто-то вгонял сваи в вечную мерзлоту. Из служебного помещения резво выскочило двое встревоженных охранников. Их едва не сбил, невесть откуда взявшийся, ошалевший розовый кролик. Всюду бегали, резвились и гонялись друг за дружкой его многочисленные собратья, а также прыгали, сотрясая пол, розовые и серые кенгуру.
-  У вас десять минут, - взглянула на Алби девочка.
-  Этого достаточно! – оживился тот.
   Они прошли в служебную комнату. Над столом продолжала парить голографическая карта, испещренная знаками и цветными схемами.
   Профессор прикоснулся к столу и перед ним всплыл полупрозрачный пульт с мерцающими иероглифами. Руки учёного порхали над ним, словно пальцы виртуозного музыканта, исполняющего сложный этюд. На висящей над столом карте мало что изменилось, но всё же на месте некоторых знаков и причудливо переплетённых линий появились другие.
-  Готово! – облегченно выдохнул ученый. – Вся заблокированная информация всплывет через 24 часа.
-  Полагаю, это будет приятным сюрпризом для мистера Прункса, - улыбнулся доктор Михштайн.
   Маленькая группа незаметно оставила здание аквастанции.
-  Теперь вы в безопасности, - сообщила Штефани.
-  Я бы так не сказал, - возразил профессор. – Конечно, мы не настолько наивны, чтобы ночевать дома, но от этого угроза не уменьшится.
-  Да, - подтвердил его коллега, - дело в том, что по водной структуре, содержащейся в пробирках, с помощью определенных частот можно определить местонахождение любого человека, а при желании – и уничтожить его.  Вы имеете уже об этом представление.
-  А где, кстати, находятся ваши пробирки? – беззаботно поинтересовалась юная собеседница.
-  В южном крыле здания Акваархива, - ответил доктор Михштайн. - Вход туда возможен только по личному разрешению президента или шефа планетарной службы безопасности. Кроме личного кода на пробирке, который известен каждому человеку, нужно подтвердить свою личность водно-энергетической структурой левой руки. При этом охранник должен цифровым кодом утвердить своё согласие на выдачу пробирки. В нашем положении это нереально.
-  У советника президента в распоряжении только 24 часа и он пойдет на всё, чтобы остаться у власти, - добавил профессор Алби, - а это значит, что его первыми мишенями станем мы и вы.
-  Это мы ещё посмотрим! – задорно усмехнулась девушка.
-  Ну, что же, вам известно, как с нами связаться, - напомнил мистер Алби, - как только возникнут проблемы, дайте мне знать.
-  Непременно, - пообещала собеседница, - у меня такое чувство, что мы скоро увидимся.
   Её друзья вошли в стоящий неподалеку аквафор. Сделав прощальный круг, аппарат растворился в темном небе.
-  Ну, что, Кирр, - озорно прищурилась его подруга, - а не совершить ли нам небольшую экскурсию в Акваархив? Посмотрим, не развелись ли там головастики?
-  Нет проблем, - согласился тот. - Всего-то 23 километров, 136 метров, 7 сантиметров и четырнадцать миллиметров отсюда. 
-  Тогда в путь!
   Два прозрачных диска стремительно рванулись по вертикали вверх, чтобы, окунувшись в облака, нырнуть к искомой цели.
   Штефани вдруг пришла в голову шальная мысль, что она, пожалуй, уже разучилась ходить пешком. Так могут и ноги за ненадобностью атрофироваться. Не взять ли ей путевку в санаторий, чтобы обрести былые навыки? Тогда как будет звучать диагноз? Мания величия или, быть может, синдром летающей тарелки? Родители, конечно, решат, что она чересчур перезанималась в школе.
   С высоты птичьего полета Акваархив напоминал большую подкову, которую случайно обронила, промчавшаяся, словно ветер, гигантская лошадь. Это было весьма внушительное строение, похожее на перевернутый небоскреб, так как большая его часть скрывалась под землёй. На этот раз друзья также воспользовались старым дедовским способом, проникнув внутрь через прозрачную дымчатую крышу. В просторных, уходящих вглубь, залах хранились на специальных стеллажах сотни тысяч небольших пробирок. Это была, своего рода библиотека, только вместо книг хранилась бесценная информация о водно-энергетической структуре каждого жителя страны.
   Оказавшись в южном крыле здания, смельчаки быстро обнаружили стража. Это был коренастый молодой человек в синей форме межгалактического ведомства. Он неторопливо листал висящую перед ним в воздухе виртуальную книгу, изредка поглядывая на большой экран. Там светились и мигали какие-то ромбики, двигались, переходя друг в друга, цветные полосы и мелькали колонки цифр. Система наблюдения контролировала каждый миллиметр, превратив хранилище в неприступную крепость. Казалось, здесь даже муха не пролетит.
  «А что, пожалуй, это мысль», - подумала Штефани.
   С ее ладошки вспорхнула крупная муха, и, громко жужжа, лениво поплыла в воздухе. Приблизившись к охраннику, она нахально плюхнулась ему на левое ухо. Он тряхнул головой, прогоняя назойливое насекомое. Бросив на непрошенную гостью удивленный взгляд, он вновь углубился в чтение. Очевидно, подобные существа слыли здесь редкостью. Муха, облетев по кругу, вернулась к человеку и уселась на его правое ухо, напоминая крупную перламутровую бородавку. Страж с досадой взмахнул рукой, отваживая настырную гостью. Но она и не думала оставлять его в покое, словно тот был испачкан мёдом. Теперь охранник больше следил за насекомым, чем за экраном. Упорные попытки приземлиться на него пресекались самым решительным образом, сам страж напоминал при этом ветряную мельницу при ураганном ветре. Он обладал супербыстрой реакцией, но пришибить возмутителя порядка не мог.
-  Ну, вот, - удовлетворенно хмыкнула девушка, - теперь ему будет не до нас.
   Южное крыло располагалось глубоко под землей. В огромных залах, заполненных стеллажами с пробирками, было безлюдно. Стены и потолок источали мягкий свет, сами же стеллажи были защищены от взлома лазерными лучами и густой сетью водяных струй. При малейшем вмешательстве сработает сигнализация, и нарушители будут неминуемо схвачены.
-  Кирр, - обратилась к нему спутница, - ты помнишь, что каждая пробирка содержит индивидуальный код хозяина?
-  Ты хочешь по нему обнаружить пробирки?
-  Именно. Профессору Алби и доктору Михштайну не обязательно было сообщать свои коды, довольно было о них подумать. Не правда ли?
-  Разумеется, этого было достаточно, чтобы цифры стали нам известны.
-  Значит, ты сканируешь левую часть зала, а я – правую. Если искать обычным образом, нам и года не хватит! Не селиться же здесь с раскладушками, в самом деле!
   Сканируя свою часть, она невольно почувствовала себя прибором, которым на кассах в магазинах считывают штрихкод, чтобы выставить цену товара. Только тут надо было прочесть коды на десятках тысяч пробирках.
-  Готово! – оповестил Кирр. – Я нашёл обе!
-  Отлично, с меня для тебя вкусное полено!
-  Спасибо, сударыня, вы очень добры!
   Приняв человеческий облик, они подошли к дальнему стеллажу, на котором покоилась пробирка профессора. Маленькая, с человеческий мизинец, она хранила жизненно важную информацию. Стоило им остановиться, как перед ними повис прозрачно-голубой экран с меню. Девушка выбрала «выдать пробирку».  Затем она набрала личный код ее  владельца.
-  А теперь, Кирр, дай мне, пожалуйста, левую руку профессора.
   Тот протянул правую руку.
-  Ну, вот, опять у тебя две правых руки! - укоризненно заметила его спутница.
С этим ничего нельзя было поделать. Её друг вечно путал руки. То у него были две левые, то две правые, то наоборот – левая была на месте правой, а правая – на месте левой.
-  Ах, левую! Извини, пожалуйста!
   Его рука легла на центр экрана и там высветилась следующая команда. Гостья набрала цифровой код, известный только охраннику, и в густой сети из лазерных лучей и водяных струй образовалось окошко. Вожделенная пробирка оказалась у смельчаков в руках! Таким же образом они заполучили пробирку доктора Михштайна. 
-  Теперь всё в порядке! – довольно потерла руки Штефани.
-  Ещё кое-что, - добавил Кирр, - ставя на место похищенных пробирок точно такие же, но только с одеколоном.
-  Прекрасная идея! – одобрила его подруга. – Пусть теперь мистер Прункс ломает голову, если она у него, конечно, есть.
   На кону стояла жизнь двух замечательных людей, но всё равно, девушку сверлило такое чувство, словно она списала решение сложной задачи у соседки по парте.
   Они стояли в густой тени деревьев. Высоко в небе бесшумно плыл лунный парус, вспарывая вёслами звездную гладь.
-  А теперь проведём сеанс связи, - таинственно произнесла девушка.
   Кирр широко улыбнулся, без привычного телефона его спутница выглядела весьма необычно.
-  Профессор Алби? – спросила  Штефани. – Извините за беспокойство.
-  Что-то случилось?
-  Так, пустячок. Мы хотели бы с вами повидаться.
-  Прошу! Озеро Надежды, дом номер А 248.
   Кирр вопрошающе уставился на спутницу.
-  Нет, уж, - отказалась она, - довольно превращений. Воспользуемся легальным транспортом, - указала она рукой на, дремавший в темноте, аквафор. – Прошу, сэр, карета подана!
   Пассажиры назвали адрес, овальный радужный пузырь взмыл вверх и заскользил по бархатистой поверхности фиолетового неба. Он опустился у ворот уютного, трехэтажного красно-белого коттеджа с колоннами у входа и белыми ставнями на окнах.
-  Рад видеть вас, друзья, - улыбнулся профессор. – Здесь гораздо уютнее, чем там, откуда вы нас извлекли.
 - Разумеется, - рассмеялась девушка. – Извините за беспокойство, но мы явились не только для того, чтобы пожелать вам спокойной ночи. Вот, - протянула она две пробирки, - наша добыча из Акваархива. Теперь мистер Прункс не причинит вам вреда.
   Её седовласый собеседник оторопел.
-  Как вам удалось?! Это невозможно!
-  В самом деле?  А мы и не ведали! 
-  Благодарю, - растроганно обнял профессор друзей. - В этих пробирках заключены наши жизни. Я чувствую себя сейчас Кащеем-Бессмертным, у которого жизнь находилась на кончике иглы, игла в утке, утка в сундуке, а сундук на высоком дубе. Тот, кто придумал эту сказку, был прав. У любого человека всегда имеется уязвимое место.
-  Поэтому пробирки здесь, - мягко заметила гостья. - А советнику президента мы подсунули небольшой ребус.
-  Спасибо, очень хорошо! Время работает на нас. Скоро люди узнают о его проделках.
-  Это так. Прошу вас, господин Алби, не показывайтесь, пока, в обществе. Как говорили мои друзья-индейцы, раненный зверь вдвое опаснее.
-  Не волнуйтесь, милая Штефани.
-  Вот-вот! - улыбнулась та. - А теперь позвольте откланяться. Как говорил один прапорщик, сапоги надо одевать на свежую голову. Не ходить же мне, в самом деле, босиком, если я не высплюсь!
   Войдя в отель, девушка подумала, что можно, наконец, немного расслабиться и мысленно заказала фруктовый йогурт.
   Да, профессор был прав. У любого человека всегда найдется уязвимое место, сколько бы совершенным не было общество. И чем выше развитие цивилизации, тем уязвимее становится человек. Парадокс развития. Средневековому рыцарю было бы трудно представить, что смерть его притаилась не на лезвии меча его врага, а где-то в тридевятом царстве.
   Гостья прилегла на тахту, и устало смежила ресницы. Свет в комнате медленно померк. Мягкие волны сна подхватили свою добычу и увлекли в дивные места, в которых можно было парить без крыльев и ничему не удивляться. Она как-то попыталась рассказать о своих снах Кирру, который никогда не спал. Но тот лишь вежливо улыбался. Он понятия не имел о существовании мира снов, в котором нет ограничений, придуманных чиновниками, а душа расправляет сложенные крылья. Может быть, это и есть настоящая жизнь, а реальная жизнь – лишь зыбкое забытье со своими правилами?
   Ею вдруг овладело смутное беспокойство. Из тропических зарослей вышел огромный тигр. Он оскалил пасть и грозно зарычал, изготовившись к прыжку. Сомнений в его действиях не оставалось. Штефани отчетливо понимала, что не успеет убежать и попыталась взлететь, но ноги прочно приросли к земле. Зверь прыгнул, но девушка проснулась, оставив его с носом. Сердце её бешено колотилось. Преимущество сна состоит еще в том, что его всегда можно оборвать и этим избавить себя от неприятностей.
-  Кирр! – позвала она.
   Её друг, бесшумно пройдя сквозь стену, оказался рядом.
-  Доброе утро, Штефани. Ты  проснулась вовремя, у нас гости, - сообщил он. – Они с нетерпением поджидают нас во дворе.
-  Что за гости? – сладко потянулась его подруга.
-  Люди из межгалактической полиции.
-  Какая честь! Чем обязаны?
-  Они хотят нас арестовать.
-  Мистер Прункс не сидит, сложа руки, - беспечно зевнула его спутница и почесала носик. - Я, даже, еще не позавтракала.
-  Мы можем уклониться от встречи, - предложил Кирр.
-  Сделать ноги?! Это не в моем стиле, ты же знаешь. Что бы сказали мои далекие предки-херуски! – закатила она глаза к потолку. - Они не простили бы мне постыдного бегства.
-  Это лишь тактический маневр, - настаивал её осторожный друг.
-  Нет, уж, - поджала губки Штефани, - тут дело принципа!
   Как только они вышли во двор, к ним приблизились три человека в синей униформе. Все были двухметрового роста с атлетичными фигурами.
-  Извините, господа, - сказал старший полицейский, - мы вынуждены вас задержать. Следуйте за нами. 
-  И что же нам вменяют в вину? – осведомилась гостья.
-  Это не наше дело, леди. Мы обязаны вас задержать.
-  Простите, - простодушно пожала плечами девушка, - но у нас нет времени. Быть может, отложим нашу экскурсию в полицию до завтра?
-  В таком случае мы вынуждены применить силу.
   Два стража порядка, проявив недюжинную реакцию, схватили непокорных за руку. Судя по огромной силе, они мало походили на обычных людей.
   Штефани и Кирр сделали несколько движений, освобождаясь от цепких объятий. Два атлета с глухим стоном отлетели в стороны. У всех троих в руках появилось устройство, напоминающее телевизионный пульт. Но смотреть телевизор они, явно, не собирались.
   Обостренным зрением девушка заметила, что в их сторону летят, распирая воздух, прозрачные шары. Оба молниеносно уклонились, ядра взорвались рядом, образовав несколько вакуумных дыр.
-  Ну, теперь ты убедилась? – спросил Кирр, ловко уворачиваясь от очередного шара. – Так, что, исчезаем?
-  Подожди немного!
   У неё возникло ощущение, словно она играет на компьютере, на экране которого простиралось минное поле. И его надо было перейти. Это было восхитительное чувство, когда опережаешь на мгновенье смерть, но тут оно было намного острее!
   Полицейские не верили своим глазам. Незнакомцы уклонялись с нечеловеческой быстротой.  Одиночные выстрелы сменили автоматные очереди.
   Штефани вдруг почувствовала, как пространство вокруг съежилось и сдавило ей грудь. Стало трудно дышать, гулко колотилось сердце, ноги превратились в ватные колоды. Но это состояние быстро прошло, клетки Кирра в её крови размножались с астрономической скоростью. Девушка обнаружила вокруг себя прозрачную упругую стену, словно её упаковали в кокон. Сканирование показало его лазерно-энергетическую структуру. Узница улыбнулась и прислонила к стене ладони рук. Крошечные элементы антиматерии на её коже стремительно растворили «кокон». К тому же извне помогал Кирр.
-  Спасибо, дружище! – трогательно обняла она друга. – Теперь я знаю, почему воздух свободы такой сладкий. А где же полиция?
-  Видишь этот айсберг? – кивнул тот в сторону. – Пусть посидят в нём, немного остынут. Надеюсь, ты не станешь упрашивать их дальше продолжать стрельбу?
-  Извини, Кирр, я позволила себя поймать в мышеловку.
-  Это не простая ловушка. Обычному человеку с ней не справиться. Сначала нарушается водная структура организма с развитием временного паралича, а потом вокруг него образуется непробиваемый энергетический «стакан».
-  А полицейские не простудятся?
-  Не думаю, что за десять минут это возможно. Их тела имеют, благодаря нанотехнологии, сверхчеловеческую прочность, а мышцы укреплены тройной спиралью ДНК. Мы имели дело с элитным подразделением межгалактической полиции по поимке особо опасных преступников.
-  Теперь мне известно, кто мы! - смешно наморщила лоб Штефани. - Ты прав, пусть посидят во льду, остудят свои горячие головы. Времени достаточно, «успеем добежать до канадской границы», - припомнила она фразу из какого-то фильма.
   Спустя минуту два розовых диска парили над городом в поисках здания сената, в котором располагалось логово советника президента. Оно находилось в южной части города, сверкая в лучах утреннего солнца зеркально-пластиковыми формами.
-  Провожу идентификацию, - сообщил Кирр. – Да, точно, это он, наш старый приятель, старина Прункс, а рядом дюжина его помощников, среди которых одна дама.
-  Рабочие будни важного чиновника, - прокомментировала его спутница, - ну, что же, послушаем, о чём он будет вещать? Нам следует знать его планы.
   Оба собирались, было, нырнуть вниз, но обнаружили за собой погоню. К ним быстро приближалось несколько аквафоров,  выплёвывая ядра сжатого воздуха. 
-  Запомни, Кирр, этот исторический момент, - весело произнесла девушка, - у нас еще никогда не было свиты из межгалактической полиции!
-  Надеюсь, сейчас-то ты не станешь испытывать на себе точность их стрельбы?
-  Рвём когти отсюда, дружище!
   Заложив крутой вираж, оба с гигантской скоростью, вспоров облака, устремились ввысь.
-  Жаль, что я не бегаю так на уроках физкультуры, - сокрушенно вздохнула Штефани, - это был бы непревзойденный мировой рекорд.
   Их тела врезались в раскалённые слои атмосферы, превратившись в пылающие метеориты, оставляющие за собой огненный след. Оказавшись в невесомости, друзья почувствовали себя в безопасности. Здесь царили абсолютный покой и холод, несмотря на ослепительные потоки солнечных лучей.
-  Надеюсь, тут-то нас оставят в покое, - обронила девушка, любуясь великолепным видом Земли.
-  Увы, наши преследователи приближаются. Может, совершим пару прыжков в пространстве?
-  Ну да, а потом возвращаться. К тому же неизвестно, что нас там ожидает. Просто нет времени играть с полицией в прятки. Давай нырнём в облака и превратимся в обычных птиц.
-  Хорошая мысль! - одобрил её спутник. - Только в каких? Воробья, соловья или павлина?
-  Ты что?! Что прикажешь павлину делать под облаками?! 
   Беглецы ринулись вниз, вновь войдя в ревущие слои атмосферы, губительное дыхание которой они воспринимали, как лёгкое тепло. Оторвавшись от преследователей, друзья исчезли в белоснежных облаках. А оттуда медленно и величественно выплыло два орла. Они неторопливо парили в потоках тёплого воздуха, словно заботливые пастухи среди кротких овец-облаков.
-  Кирр, - весело напомнила Штефани, - не забывай, что ты – орёл, а не планер, помахивай, иногда, крыльями.
   Мимо них торопливо промчались полицейские аквафоры, упустившие из виду цель.
-  Ну, вот, теперь другое дело, - удовлетворенно выдохнула девушка, - летим к зданию сената.
   Две крупныe птицы медленно спланировали вниз и опустились на плоскую крышу, превращенную в площадку для игры в гольф, тут же был разбит небольшой парк. Просканировав здание, друзья быстро определили штаб-квартиру мистера Прункса. Проникнуть туда не составило труда. Едва ли кто-то обратил внимание на двух невзрачных комаров, просочившихся из системы вентиляции.
   В просторном кабинете, за большим дымчато-прозрачным столом собрались семеро соратников советника президента, включая двух его земных приятеля. По правую руку хозяина кабинета сидела молодая элегантная дама, его пресс-секретарь.
-  Так вот, господа, - продолжал свою речь господин Прункс, - у меня на этот час две новости. Одна плохая и одна хорошая.
   Говорил он тихо, немного в нос, так что создавалось впечатление шуршащей в траве змеи. Всё время казалось, что он что-то не договаривает, позволяя собеседнику самому догадываться о смысле речи.
-  Да, одна хорошая и одна плохая, - повторил он. – Плохая, господа, состоит в том, что наши политические соперники опять подняли головы и, мало того, взломав защиту на аквастанции, запустили обо мне в эфир гнусный миф, - сделал он красноречивую паузу и оглядел присутствующих, остановив взгляд на своих друзьях. –  Позволю себе напомнить, господа, что это может стоить мне карьеры, а, следовательно – и вам. Полагаю, что за спиной моих противников стоят суперпрофессионалы, с которыми я охотно познакомился бы. Хорошая новость заключается в том, что мои недруги уже схвачены и сидят в своих уютных комнатах. Наша задача – убедить их публично признаться в вероломных инсинуациях против нас. Это в наших общих интересах. А теперь все свободны. Прошу остаться господина Смита и господина Макдока.
   Когда сотрудники вышли, Прункс поджал губы и иронично взглянул на своих земных подручных.
-  Ну, что, господа, допрыгались? Как вы позволили улизнуть из подземелья профессору Алби и доктору Михштайну? Они побывали на аквастанции и разблокировали все сегменты информации о наших поступках! Безупречная охрана ни о чём не ведает. Скоро в эфире всплывут наши действия: убийства, взрывы, природные катаклизмы и прочее. Ах, как я ненавижу воду, которая фиксирует все события! Её уже не остановить, - продолжал советник президента. – Выход один, господа, если хотите сохранить свои задницы: заставить этих ученых ворон, доктора Алби и Михштайна, взять на себя ответственность за преступные интриги против нас. Хорошо бы это сделать ещё и с теми, кто стоит за ними. Вы знаете, что оказалось в их пробирках из Акваархива?
-  Разумеется, водно-энергетическая структура тел, - опередил коллегу Смит.
-  Тупицы! Я ведь не просто так спрашиваю. В этом случае эти голубчики были бы у меня в руках. В пробирках оказался обыкновенный одеколон. 
   Лица его приятелей вытянулись.
-  Шеф, это невозможно!!
-  Как видите. Вы немного отличаетесь от тех суперпрофессионалов, которые это сделали. Их упустила из-под носа даже полиция! Учитесь, господа! Я охотно принял бы этих людей на службу. Ну, чего расселись? За работу, касатики, за работу! Поезжайте в тюрьму или, как её здесь величают, федеральную центурию.
-  И что мы должны там делать?
- Болваны! Организуйте побег ученых. Вот бумаги, из которых следует, что узников следует доставить в здание суда для дачи показаний. Сами понимаете, что в пути всё может произойти. Приведите этих строптивцев ко мне. Полагаю, что смогу их убедить. В центурии это невозможно – слишком много глаз. А побег - это уже косвенное признание своей вины. Позже последует их признание в подрывных действиях против меня, радеющего за процветание  страны.  И дело сделано! За работу, голубчики,  время не ждёт!
-  Постараемся, шеф! – бодро вскочили его подопечные.
-  Только осторожно, - поморщился господин Прункс, - не наделайте глупостей.
   Его помощники, деловито наморщив лбы, торопливо вышли.
-  Боже, – сокрушенно покачал головой советник президента, - с кем приходиться работать! Идиоты! Надо их проконтролировать.
   Он вышел из кабинета.
-  Ну, что, Кирр, - обратилась к нему Штефани, - каким будет наш следующий шаг?
-  Мы должны опередить этих проходимцев, нельзя допустить, чтобы наши друзья опять попали к ним в руки.
   С высоты центурия напоминала пёстрый квадрат с крошечными прямоугольниками двухэтажных домиков, вокруг которых был разбит красивый сад с прудом и фонтанами. Ни высокого забора, опоясанного колючей проволокой, ни сторожевых вышек, ни часовых с автоматами не было видно. Квадрат окружала только лёгкая ажурная ограда вдоль аккуратно подстриженного кустарника.
-  И это тюрьма?! – удивилась девушка. – Она больше похоже на детский лагерь – мечту каждого ребёнка!
-  Первое впечатление обманчиво. Это - настоящая цитадель, которая окружена прозрачной стеной невероятной прочности.
-  И как же нам её атаковать?
-  Возможны варианты: землетрясение, извержение вулкана, цунами, пожар, подземный подкоп, падение метеорита.., - стал перечислять Кирр.
-  Стоп, стоп! – не выдержала Штефани. – Ты ещё организуй танковую атаку! – рассмеялась она. – Нет, дружище, так не пойдёт. Чем меньше шума, тем лучше!
   У входа в центурию стояло двое людей. В одном из них можно было узнать самого господина Прункса, во втором – его секретаря, молодую миловидную даму в очках. Под мышкой она держала кожаную папку с важными бумагами.
   Перед гостями выросла полупрозрачная колонна высотой в человеческий рост. В воздухе повисла надпись: «Идентификация». Из колонны выдвинулась горизонтальная плоскость с очертаниями человеческой руки. Кирр и Штефани по очереди приложили руку. Узкий синий луч света пробежал по их глазам, считывая рисунок сетчатки. «Вход свободен», - замигала надпись. Невидимая стена перед ними расступилась. Посетители ступили на широкую тропу, по сторонам которой были разбиты лужайки, росли низкорослые пальмы и цвела японская сакура. В прозрачных водах пруда печально полоскали свои вьющиеся волосы плакучие ивы. По тропам прогуливались узники, некоторые из них отрешенно сидели на ажурных лавочках у зеркальной водной глади.
   Гости подошли к одному из двухэтажных корпусов из тёмно-голубого дымчатого материала. У входа в здание из под земли привычно выдвинулась светящаяся серебристая площадка. Высокие гости ступили на неё. Вокруг их тел появились мягкие световые цилиндры, от основания которых побежал по спирали вверх узкий белый луч, сканируя водно-энергетическую структуру. В воздухе высветилась надпись: «Вход свободен». Массивная дверь с изящным орнаментом ушла в сторону.
   Смельчаки прошествовали внутрь. В глаза бросились ослепительно белые стены и потолок, распираемые потоками яркого света. По левую сторону коридора выстроились в шеренгу большие окна, по правую расположились просторные комнаты, оборудованные мебелью, аквавизором и библиотекой. Ни решёток, ни цепей, ни наручников не было, так что это печальное место заточения напоминало, скорее, не темницу, а санаторий. Единственно в чём были ограничены заключённые, так это в свободе перемещенения и в общении с наружным миром. Стены камер были совершенно прозрачны, так что их обитатели были хорошо видны, дверей не было вовсе.
   У одной из камер замигал алый луч, это означало, что именно здесь находится человек, интересующий посетителей. Им оказался профессор Алби. Он сидел в удобном кожаном кресле перед аквавизором и пристально следил за мелькавшими там событиями. Узник был заранее предупреждён о визите к нему.
-  Простите, - обратилась к нему Штефани, - мы хотели бы с вами немного побеседовать.
   Ученый неохотно поднялся и подошёл к прозрачной стене.
-  Чем обязан? – холодно спросил он. -  Между нами, по-моему, всё ясно.
-  Вы правы, профессор, у нас были досадные недоразумения, - согласилась его собеседница, - но мы не питаем к вам неприязни и хотели бы принести свои извинения.
   Лишь на мгновение ее лицо обрело прежние черты, а затем на него вновь легла равнодушно-вежливая маска секретаря мистера Прункса, который молчаливо стоял рядом. Узнику хватило этих секунд, чтобы оценить обстановку.
-  Спасибо, я принимаю ваши извинения, - потеплел его голос.
-  Можем ли мы вам помочь?
-  Благодарю, я не чувствую себя виновным, чтобы хлопотать за меня.
-  В знак примирения мы хотели бы пожать вам руку, - предложила молодая дама.
   В прозрачной стене появилась узкая щель. Посетители обменялись с ученым вежливым рукопожатием.
-  Благодарю вас за понимание, - улыбнулась секретарша, - поправляя рукой очки на переносице, - надеюсь, мы скоро увидимся.
   Второй ученый, доктор Михштайн, находился на втором этаже. Важные персоны сочли возможным повидаться также с ним. Их беседа мало чем отличалась от предыдущей. В конце свидания собеседники обменялись примирительным рукопожатием.
   Гости чинно оставили здание и неторопливо пересекли территорию. За воротами их поджидал радужный аквафор. Внутри его выросли четыре удобных кресла. Здесь друзья вновь обрели свои прежние ипостаси.
-  Ну, и где же наши пленники? – с озорным блеском в глазах спросила Штефани.
   Она разжала ладошку и на ней, словно на площадке, появился профессор Алби, ростом не более одного сантиметра. Его коллега, доктор Михштайн, оторопело топтался на широкой ладони Кирра. Крошечные узники были бережно опущены на пол. Как только их ноги коснулись опоры, тела их снова обрели прежние размеры. Оба ученых изумленно застыли.
-  Прошу, господа, – любезно указала им девушка на кресла.
   Акватор бесшумно оторвался от земли и устремился в лазурную высь.
-  Что это значит? – обескуражено спросил профессор.
-  Я ведь сказала, что мы скоро увидимся! – рассмеялась Штефани. – Вы – свободны!
-  Но как это случилось?! Ведь центурия неприступна! Оттуда не было ни одного побега!
-  Извините, мы этого не знали. Значит, счёт открыт. 
-  А как вам удалось за пару секунд трансформировать наши тела?! – подключился доктор Михштайн. – Это невозможно!
-  Почему же? - беспечно развела руками собеседница. – Ведь по воде тоже было, когда-то, невозможно ходить. А я видела в парке, что для людей это не составляет труда.
-  Хорошо, не будем касаться техники, - согласился мистер Алби, - вероятно, вы владеете новейшими технологиями. Но нас уже ищут! И потом, получается, что мы, почувствовав свою вину, сбежали!
-  Точно, - вторил ученому его коллега. – Как только зона вынужденного пребывания нарушается, звучит сирена и на нарушителя обрушивается вакуумная сеть. Только я не понимаю, почему эта система не сработала, тем более что мы были довольно долго на территории?!
-  Тут, как говорится, дело в шляпе. Не правда ли, Кирр? – весело улыбнулась гостья. - В камерах остались ваши точные копии. Не голограммы, а вполне живые и упитанные, - подчеркнула она, - абсолютные двойники.  Никакая электроника не распознает подмены.
-  Это, конечно, здорово, - заметил профессор, - но я не хотел бы вновь попасть в цепкие объятия советника президента. Мне кажется, в центурии было для нас безопаснее.
-  А вы знаете, что подручные господина Прункса уже на пути туда? – вопросительно подняла брови девушка. - Они намереваются имитировать ваш побег и вывезти в места, подконтрольные их боссу. Мы немного опередили их. А теперь представьте себе, как только эти люди окажутся у ваших камер, оба двойника бесследно исчезнут, - сделала паузу Штефани. - Как уже сказал доктор Михштайн, сработает сигнализация, будет много шума. Все подумают, что к похищению узников причастен мистер Прункс. Пострадает не ваша репутация, а его. И, кстати, непосредственно перед разоблачением.
   Аквафор, набрав высоту, стал стремительно снижаться над живописным горным массивом. Оказавшись над красноватой, каменистой поверхностью, он мягко нырнул в незаметное, скрытое разросшимся кустарником, жерло какой-то пещеры. Ощущение быстрого падения продолжалось с минуту, затем аппарат понесся по неровному темному тоннелю, по дну которого бурлила вода. В конце он внезапно оборвался, дав начало бездонной сумрачной пропасти. Аквафор завис над ней, а потом отважно ринулся вниз.
-  И куда же мы теперь? – поинтересовался профессор Алби, глядя за прозрачные стены.
   В свете мощных прожекторов были хорошо видны скалистые тёмно-коричневые стены, по которым сочилась вода. 
-  Подальше от помощника президента, - сделала веселую гримаску девушка, - тут-то он к вам не дотянется!
   Пролетев несколько запутанных лабиринтов, беглецы оказались в громадной пещере необыкновенной красоты. С высоких потолков свешивались роскошными многоярусными люстрами белые и розовые сталактиты, на стенах и полу сверкали чудесными коврами гроздья горных кристаллов белого, розового и голубого оттенков. Дюжина огромных колонн, увитых кристаллическими друзами, уходила к причудливым сводам. В глубине пещеры мерцало большое озеро с лёгкой дымкой над ним.
-  Мы уже на месте! – сообщила Штефани. – Прошу, господа!
   В пещере было тепло и сыро, но дышалось легко. Гостья подошла  к водной кромке и склонилась над ней. На серебристой поверхности возникло её отражение, которое сменилось на изображение секретарши Прункса, затем – на парящего в облаках орла,  и, наконец, на оставляющего в атмосфере огненный след, рвущийся вверх, розовый диск. Вода узнала гостью. Девушка ласково зачерпнула ее ладошками. Сверкающие струйки вновь устремились в родное материнское лоно.
-  Девственно чистая вода, - заметил профессор. – Её активность в тысячи раз превосходит активность обычной воды на поверхности Земли. Мы научились получать её в промышленных масштабах.  Болезни обходят нас стороной, а смерть не торопит.
-  Значит, это правда, что Моисей жил около 800 лет?
-  Почему бы и нет, если он был праведным человеком, пил чистую воду, а своими добрыми молитвами влиял на нее. Давно  доказано, что любая молитва способна менять структуру воды. В средние века был схвачен за подозрение в колдовстве один благочестивый аббат. Заточенный в мрачное подземелье, он получал лишь кусок черствого хлеба и зловонную воду. В отличие от других узников, выглядел он с каждым днем все лучше.  По мнению палачей, это обстоятельство доказывало его связь с дьяволом. На дыбе несчастный признался, что перед тем, как выпить гнилую воду, произносил над ней молитву.
-  А хотите немного прогуляться по озеру? – присоединился к их беседе доктор Михштайн.
-  В самом деле?! – опешила Штефани.
-  Разумеется! – улыбнулся молодой ученый, ступая на поверхность воды. – Ну, давайте же руку! – рассмеялся он, увидев растерянность на лице девушки.
-  В самом деле, попробуйте, - ободрил её профессор Алби. – Это гораздо проще тех вещей, которые вы умеете делать. Представьте только себе, что поверхность воды твердая и никак иначе.
   Юная гостья осторожно ступила на прозрачную кромку озера, и, задержав дух, остановилась. Она, действительно, стояла! Стояла сама, подавив усилием воли тревожный ропот клеток Кирра в крови.
-  Пройдёмся немного, - предложил мистер Михштайн.
   В прозрачной воде были хорошо видны стайки пёстрых рыбок и светящиеся полупрозрачные существа, напоминающие земных медуз. Возникло странное ощущение, что они шагали по зыбкой стеклянной плоскости, чуть покрытой водой.
-  Я чувствую себя апостолом Петром, - улыбнулась девушка.
-  К сожалению, его постигла неудача, потому что он усомнился в себе и стал тонуть. Это, действительно, очень важно, поверить в возможность ходить по воде. Человек должен быть также чистым и добрым. Малейшую фальшь и лукавость вода тут же почувствует и не станет менять свою структуру, чтобы выполнить волю человека.
-  Неужели вода может чувствовать?
-  О! Ещё как! Она прекрасно понимает человеческий язык и наши чувства. Так, например, был проведён опыт. В три сосуда с рисом налили обычную воду.  В течение одного месяца первому сосуду говорили «спасибо», второму – «ты дурак», а третий равнодушно обходили. Через месяц белоснежный рис в первом сосуде забродил, рис во втором сосуде почернел, а в третьем покрылся зловонными грибковыми струпьями. Каждое слово отражается в воде и влияет на её структуру. Особенно благотворно воздействуют слова молитвы и благодарности, даже обычная водопроводная вода оживает и очищается от грязи.
- Теперь понятно, что произошло на секретном заседании, - задумчиво произнесла Штефани.
-  Вода реагирует на музыку, ей нравится, например, произведения Чайковского, Бетховена, Моцарта. При этом её кристаллы напоминают чудесные цветы.  А тяжёлый рок, напротив, разрушает её структуру, превращает кристаллы в обломки.
-  Вот почему у меня после такой музыки болит голова! – догадалась собеседница. – Наш организм почти полностью состоит из воды, и она, естественно, на всё реагирует. Я помню, как во время концерта одной рок-группы в нашем городе произошла жестокая потасовка, в которой пострадали даже полицейские. Обычные тихие парни превратились в агрессивных монстров. Потом они сами удивлялись, просматривая кадры.
-  Именно вода воплотила замыслы Творца, - продолжал доктор Михштайн, - ибо программа жизни по созданию, как простейших бактерий, так и сложных организмов была в ней записана. ДНК тоже состоит из воды, которая, словно ключ, раскрывает любую биологическую программу, доводя её до совершенства. Поэтому мы лечим любые заболевания запрограммированной активной водой, потому что химические или гормональные лекарства – это каменный топор для организма.
-  Интересно, – заметила девушка, - оказывается, эликсиром бессмертия может быть обычная вода! Тысячи учёных и алхимиков веками тщетно искали его, а он был у них под носом!
-  Это так, если с водой найти общий язык. К сожалению, человечество раньше многое сделало, чтобы превратить её в мертвую воду – яд для организма. Вода – это живое существо, очень чувствительное, трепетное и ранимое. Если относиться к ней с любовью и уважением, она обязательно ответит взаимностью.
-  Я слыхала также, что вода имеет память?
-  Да, она запоминает всё, с чем соприкасается. Её молекулы, так называемые кластеры или ячейки памяти, содержат 440 тысяч информационных панелей, которые являются носителями информации. Это – своеобразный алфавит воды, который мы давно расшифровали. Благодаря этому, мы получили безграничные возможности по управлению погодой и создании оптимальных условий для сельского хозяйства и промышленности. Поля, обработанные такой водой, дают почти на 40 – 50 % больше урожая. От применения химикатов мы давно отказались.
-  И что, вода, веками накапливая информацию о кровавых войнах и страданиях людей, не сходит с ума?
-  Нет. Попадая в атмосферу, она очищается, сохраняя только программу жизни.
   Они неторопливо прогуливались по водной глади, словно по голубой лужайке. Только вместо цветов под ногами сновали проворные пёстрые рыбки.
-  Штефани, нам пора! – прозвучал в мозгу у девочки голос Кирра. – Нам следует ещё раз нанести визит советнику президента, - напомнил он.
-  Увы, - обратилась гостья к своим новым друзьям, - мы должны вас ненадолго оставить. Через несколько часов все узнают о кровавых интригах мистера Прункса. Он надеялся переложить всю вину на вас, но это ему не удалось. Этот монстр задумал ещё кое-что. В случае провала, он собирается отвлечь общественность от своей скромной персоны, взорвав здание аквацентра.
   Оба ученых побледнели.
-  Чудовищно! – воскликнул профессор Алби. – Это значит, что город и окрестности будут сметены с лица земли!
-  Энергия аквастанции соответствует десятку атомных бомб, сброшенных на Хиросиму более века назад, - возмущённо вторил ему доктор Михштайн. Это – катастрофа! Мы должны встретиться с этим человеком и убедить его отменить взрыв!
-  А также взять на себя его проделки и умереть, оставив письма о том, что вы, опорочив его честь и, терзаемые муками совести, покончили с собой. Будьте уверены, этот человек всё продумал, ваши предсмертные записки лежат у него в столе. Я прошу вас не беспокоиться, предоставьте эту деликатную миссию нам, - улыбнулась Штефани. – Не правда ли, Кирр?
   Тот согласно кивнул.
-  Ну, что же, тогда успеха, - пожелал профессор. - Я сожалею, что мы не можем помочь!
-  Неправда, - возразила его собеседница, - вы помогли нам тем, что не пошли на поводу у этого проходимца. Спасибо вам.
   Отойдя за огромные колонны, увитые кристаллами, гости привычно обрели дисковидную форму и, молниеносно лавируя среди подземных скал, устремились к поверхности.
   Лазурное небо встретило их бездонным объятием. Солнечные лучи прошивали теплый воздух бесчисленными золотыми нитями. Глубоко внизу разметался, словно безмятежный ребёнок в постели, чудесный город. Сияли белоснежные дома, пенилось кружево садов, по улицам неспешно прогуливались горожане, взлетали и садились аквафоры. Город жил обычной жизнью и даже не подозревал о страшной катастрофе, которая нависла над ним. Вероятно, так же беспечно выглядела в солнечном сиянии дня далёкая во времени Хиросима.
   В дежурном помещении аквацентра на зависшей над столом голографической картой страны высвечивались, как обычно, непонятные знаки, перекрещивались светящиеся линии, менялись разноцветные символы. Двое охранников явно скучали. Но лишь до того момента, когда экран, вдруг опустел, а на нём замерцал крупный текст: «Внимание! Опасность уровня Альфа! У основания водяного столба на глубине 20 метров и 37 сантиметров заложена бомба! Взрыв последует через 1 час 45 минут и 23 секунды».
   Оба стража синхронно сдвинули рукав на левом запястье и набрали на браслетах короткий код. Через минуту прибыла спецгруппа из межгалактического ведомства. Следуя предупреждению, она, действительно, обнаружила под водяным столбом взрывчатку.
-  Отлично! – радостно потерла Штефани ладони рук. – Главная угроза отведена. Теперь побеседуем по душам с господином Прунксом. Скоро всем станет известно о его проделках.
   Советника они нашли в просторном кабинете. Одиноко восседая за большим столом, он не спускал мрачного взгляда с аквавизора. Само время становилось его могущественным врагом. Оно струилось быстро, а о поимке двух беглецов ему так и не докладывали. Они, словно, под землю провалились! На экране мелькали события последних дней, много говорилось о предстоящей на днях межгалактической конференции, будущей космической экспедиции в дальнюю галактику, удивительных открытиях на дне мирового океана.
   Поверхность экрана вдруг подёрнулась волнистой рябью и потемнела. Потом на нем появилось изображение комнаты, в которой было пять человек, среди которых выделялись помощник президента и двое его подручных.
-  Так вот, - послышался с экрана голос Прункса, - эти люди, которые стоят на нашем пути, должны исчезнуть. В нашем распоряжении имеются яд, а также мощные взрывчатые вещества. Сами понимаете, от несчастных случаев, даже в таком совершенном обществе, как наше, никто не застрахован. А с двумя строптивыми сенаторами из соседних провинций я разберусь сам.
   После его слов последовали кадры стихийных бедствий в провинциях, а затем голубое небо озарили две яркие вспышки, это взорвались аквафоры несговорчивых политиков. По экрану заструились ручейки алой крови. Аквавизор с чёткой последовательностью показывал дальнейшие события: продолговатое, с водянистыми глазами, лицо господина Прункса, губы сжаты в недовольную гримасу. Напротив него сидят двое: профессор Алби и доктор Михштайн.
-  Подумайте ещё раз, - вкрадчиво говорит помощник президента, - я предлагаю вам сотрудничество. Не вся информация должна просачиваться наружу, ваша задача – блокировать её отдельные сегменты. Как говорится, чем меньше народ знает, тем лучше спит. В обмен вы получите неограниченную власть.
-  Нет! – отчеканил профессор.
-  Нет! – поддержал его коллега. – Об этом не может быть и речи.
-  Хорошо, господа, - с нотками сожаления обронил их собеседник, - посидите немного в одном уединенном месте, поразмышляете. Я не хотел бы причинять вам боль. Уведите их, - распорядился он.
   Хозяин кабинета отвёл взгляд от экрана, откинулся в кресле и уставился в потолок. Прозвучал мелодичный сигнал. В центре комнаты появилось объёмное голографическое изображение его земных подручных.
-  Войдите, - процедил Прункс.
-  Шеф, ни  мы,  ни  полиция  беглецов  не  нашли, -  разочарованно  развели  руками посетители.
-  Ну, что же, тогда пора делать ноги. Как только взлетим, устроим тут небольшую заварушку. Преследователям будет не до нас, - поднялся с кресла советник президента. – Что поделаешь, приходится думать и за таких дубов, как вы.
-  Босс, аквафор ждёт.
   В креслах за столом появились фигуры Штефани и Кирра.
-  А вы не боитесь, что этот аппарат тоже может случайно взорваться? – спросила девушка.
   Трое обитателей кабинета на несколько секунд застыли, как восковые фигуры в музее мадам Тюссо. Мистер Прункс быстро пришёл в себя.
-  У вас изысканная фантазия? - иронично обратился он к нежданным гостям.
-  Достаточная, чтобы положить конец вашей карьере.
-  Зачем же так, - укоризненно покачал головой оппонент, - мы всё же земляки, как я полагаю.
-  Нам стыдно за вас.
   В голове Прункса мелькнула блестящая идея: возложить вину за всё, что произошло, на своих, невесть как объявившихся здесь, слишком щепетильных земляков. Это был шанс! Ведь кому больше поверят: ему, важной государственной персоне или этим подозрительным  особам?
-  Взять их! – коротко распорядился он.
   Его незадачливые подручные рванулись к незнакомцам, но оба неловко рухнули. У каждого из них обе ноги оказались в одной штанине.
-  Не утруждайте себя, мистер Прункс, - произнесла Штефани. – Примите поражение достойно.
-  Вы полагаете? – недобро прищурил тот глаза.
   В руке его появился кольт.
-  Ну, что теперь запоёте? – зловеще улыбнулся он.
-  А, старый добрый кольт, - скучно протянула девушка. – Полноте, мистер Пруст, мы же не дождевые червяки, чтобы нас пугать.
-  Ах, так!
   Раздался выстрел. Пуля, отрикошетив от Штефани, с визгом пронеслась над головами его людей и вошла в стену.
-  Не будьте так легкомысленны, - укоризненно  обронила гостья,  стряхивая с плеча пороховое пятно.
-  А, теперь понятно с кем имею дело, - усмехнулся Прункс . – Конечно же, земные киберы последнего поколения. Но у меня, господа, тоже имеется для вас сюрприз, - сделал он паузу. – Стоит мне в уме назвать шесть цифр и никакая металлическая шкура вам не поможет.
-  Вам, положим, тоже несладко пришлось бы от взрыва аквастанции, - парировала собеседница. – Кстати, если вы даже вспомните эти цифры, ровным счётом ничего не произойдет. Ваша бомба обезврежена.
-  Браво, господа! – прошипел советник. - Уж не вы ли приложили к этому руку?
-  Немного.
   Штефани и Кирр переглянулись. Через несколько секунд тут будут особенные гости.
-  Всего хорошего, господин Прункс, - попрощалась девушка. – Поразмышляйте на досуге, у вас будет достаточно времени.
   Кресла незнакомцев опустели.
   Дверь с грохотом отлетела в сторону и в комнату ворвалась группа захвата.
-  Fenita la komedia, - с мрачной иронией процедил советник.
   Вместе с сообщниками его заключили в центурию, в которой недавно пребывали учёные. По иронии судьбы помощника президента поместили в бывшую камеру профессора Алби.
-  Отлично, - подытожила Штефани, - как говорится, награда нашла героя. А сейчас возвращаемся к нашим друзьям. Ты не находишь, Кирр, что в пещере довольно прохладно?
Пожалуй, можно схлопотать насморк.
   Они быстро отыскали вход в горах и нырнули в подземный сумрак. Ученые сидели у озера и о чём-то неторопливо беседовали.
-  Мы опять здесь! – вышли земные гости из-за нагромождения огромных кристаллов. – Надеемся, вы не замерзли?
-  Как видите, - улыбнулся профессор Алби. – Как поживает господин Прункс? – мелькнула тревога в его глазах.
-  Отлично! Сейчас он знакомится с мебелью в вашей бывшей камере. По-моему, они удачно нашли друг друга.
-  Значит, угроза взрыва аквастанции миновала? – спросил доктор Михштайн.
-  Да.  Так  «наш друг»  надеялся  отвлечь  внимание  от  своей  скромной  персоны, - объяснила  Штефани. - А сейчас, господа, - предложила она, - прошу к карете. Здесь хорошо, но на верху – лучше.
-  Полностью разделяем ваше мнение! – весело согласился профессор.
   Вечерело. Живописные облака, подсвеченные заходящим солнцем, напоминали розовых фламинго, собравшихся у безбрежного темно-синего озера.
-  Куда прикажете, господа?
-  Предлагаю ко мне домой, - оживился доктор Михштайн, - посидим, спокойно обсудим события. Страшно подумать, что мог натворить этот проходимец!
   Молодой ученый жил на окраине города в уютном двухэтажном коттедже, увитом плющом. Перед ним была разбита аккуратная лужайка с цветочными клумбами, за домом располагался небольшой садик.
-  Отец! – со двора к ним бежал мальчишка, лицо которого сияло от счастья.
-  Максим! – ласково воскликнул доктор Михштайн, нежно обнимая сына.
-  Ба, знакомое лицо! – заметила Штефани. – Мне кажется, молодой человек, мы с вами уже где-то встречались?
-  Точно! – весело сверкнул тот глазами. – Я тогда на вас едва не налетел!
   В большой прихожей гостей встретила женщина средних лет с лицом дивной красоты. Лучистые глаза её были печальны.
-  Моя сестра Зиглинда, - представил её владелец дома.
-  Очень рада, - радушно улыбнулась она, - проходите, пожалуйста. 
-  Извините, - обратился к гостям Михштайн, - я должен оставить вас на минутку.
   В гостиной, сияющей белизной, их поджидал изящный столик с графином и стаканами. Напротив, во всю ширину стены, распластался большой аквавизор, на экране которого мощно вздымались океанские волны.
-  Можете  заказать  себе  любой  напиток, - предложила Зиглинда, - а  я,  простите, ненадолго  отлучусь.
-  Почему твоя тётушка так печальна? – спросила Штефани Максима.
-  Недавно погибла её дочь, молодой астрофизик, - тихо ответил тот. - Она слишком близко приблизилась к комете, которая внезапно изменила свою траекторию. У моей бедной кузины  не  было  шансов.
-  Я слышала, что можно заново, по водно-энергетической структуре, возродить человека?
-  Да, - подключился к беседе профессор Алби, - можно. Тело будет абсолютной копией предыдущего, но душа окажется иной. На это мы, увы, не в состоянии повлиять. И потом, довольно тяжело видеть погибшего человека рядом, зная, что это всего лишь его копия. А последней трудно осознать, что она не оригинал. Мы столкнулись с большими психологическими трудностями.
-  А где же хозяйка дома? – поинтересовалась девушка.
-  Моя мама работает в группе наблюдения за состоянием атмосферы планет в созвездии Клеопатры, - объяснил Максим. - Это не так уж далеко, всего пятьсот тридцать тысяч световых лет.
- Ну что, друзья  мои, - подошёл к ним доктор Михштайн, - уже освоились? А теперь посмотрим последние события, - плюхнулся он в кресло.
  Вздымавшиеся океанские валы на экране аквавизора сменились на уже виденные Штефани кадры. Заговорщики во главе с мистером Прунксом разрабатывали схему восхождения к власти, прибегая к помощи яда, интриг и взрывчатых веществ. Теперь всем стало ясно, почему некоторые чиновники оставили свои посты, отчего гибли люди, а в отдельных провинциях случилась засуха и наводнение. По экрану медленно стекали струйки алой крови. Вода, словно, оплакивала погибших.
   Следующие события рассказали о заложниках советника президента, отказавшихся с ним сотрудничать – профессоре Алби и его коллеге докторе Михштайн. Затем было показано, как люди Прункса закладывали взрывчатку в основании водяного столба на аквастанции. Далее – кабинет помощника президента. Растерянные лица его соратников. Через выбитую дверь врывается группа захвата.
-  Fenita la komedia, - мрачно процедил помощник президента.
   Хозяин дома, который с удовольствием наблюдал за событиями, вдруг выпрямился в кресле и сосредоточенно коснулся пальцами виска. Его брови удивленно взлетели, а лицо озарила веселая улыбка.
-  Благодарю, господин президент, - произнес он. – Когда? Хорошо, с удовольствием. Всего доброго, господин президент!
   Профессор Алби вопросительно взглянул на коллегу.
-  Президент извинился перед нами, - объяснил его соратник, - поблагодарил и пригласил на аудиенцию. Не составите ли нам кампанию? – остановил он взгляд на своих новых друзьях.
-  Нет, уж, увольте! – забавно замахала руками девушка. - Нам легче выдержать натиск чёрной дыры, чем предстать перед президентом или королём. - Кстати, - сменила она тему, - а где же те заветные пробирки с водно-энергетической структурой ваших тел?
-  В надёжном укрытии, - улыбнулся профессор. – Теперь они могут спокойно вернуться на свое место.
-  А можно ли с помощью этих пробирок вырастить любой орган? – спросила Штефани.
-  Конечно. Но к этому мы прибегаем редко, потому что структурированная вода прекрасно устраняет все болезни. Ген старости также включает воду, поэтому мы можем влиять и на него - продолжал мистер Алби. – Знание языка воды привело к тому, что мы можем воздействовать на климат. Так, дожди идут в тех провинциях, где они необходимы.
-  А что стало со свалками нефтеотходов и ядерными могильниками?
-  Мы превратили их в цветущие земли. Прекратились войны, ведь не стало повода – борьбы за нефть и природные ископаемые, как носителей энергии. Цена на товары стала настолько низкой, что отпала всякая выгода спекуляции ими. За сотни лет мы восстановили природу и очистили воду не только от грязи, но и от злобных человеческих эмоций, страха и боли. И природа отвечает нам взаимностью: мы забыли, что такое землетрясение, цунами, тайфуны, засухи, пожары и наводнения. Если человек не разрушает природу, то и она не губит его.
-  Это так, - подтвердил доктор Михштайн. – Представьте себе, что Земля – это живой организм. Леса – это её лёгкие, клокочущая в недрах магма – сердце, железная руда и каменный уголь – скелет, нефть – межтканевая жидкость, газ – как связующая среда для органов, вода – её кровь, память и мозг. Что произойдёт с человеком, если он лишиться жизненно важного органа?  Так почему же люди, как черви, веками разрушали Землю?!
-  А это правда, - спросила гостья, - что эре воды предшествовала война?
-  Да. Некоторые страны и могущественные концерны не желали расставаться с астрономическими доходами от торговли нефтью и ядерной энергией. Противостояние продолжалось несколько лет и закончилось победой сторонников воды.
-  Это, конечно, хорошо, - согласилась Штефани. – Но человек, как говорит один мой друг, это мятежное существо из крови и плоти. Ему нравятся власть, слава и деньги. Не станет нефти, так он попытается сделать бизнес на воде! И в мире мало что изменится.
-  Вы правы, - согласно кивнул профессор Алби. – Поначалу нам пришлось столкнуться с этим, так что пришлось создавать специальную систему, которая исключала подобные злоупотребления. Со временем люди, отличающиеся алчностью, завистью и злобой повымирали сами, как динозавры. Произошёл, своего рода, естественный отбор. Остались только добрые, бескорыстные и великодушные. Не думайте, что кто-то в чем-то ограничен. Каждый человек получает всё необходимое для своего развития, каждая личность уникальна и потеря ее невосполнима для Вселенной.
-  Правда, изредка, рождаются люди, похожие на господина Прункса, - добавил доктор Михштайн. – Они хотят кратчайшим путём получить власть и могущество.
-  Кстати, - озабоченно подняла собеседница брови, - пока этот прохвост тут, вам не будет покоя. Он коварен и в центурии долго не задержится. Мы хотели бы прихватить его с собой, туда, откуда он прибыл.
-  Согласен, - улыбнулся профессор, - вы всегда можете рассчитывать на нашу помощь.
-  Ещё один вопрос. Я видела в парке водяную статую человека, который первым изобрёл водные энергетические установки. Кто он?
-  Виктор Шаубергер – непризнанный гений, опередивший свою эпоху.
   На экране аквавизора возник образ немолодого человека в старомодной одежде, который  неподвижно сидел в глубоком кресле. Глаза его смотрели на мир устало и отрешенно. Усы и окладистая борода ещё больше старили его.
-  Простой лесничий из Австрии открыл то, что было известно тибетским монахам, древним инкам, майя, монголам и другим, но пошёл дальше их, - продолжал Алби, - создав уникальные турбины для электростанций, устройства для сплава леса, очищения рек, извлечения энергии из воды и даже мотор для левитации.
   На мерцающей поверхности аквавизора замелькали изображения, математические модели и схемы устройств с подробными описаниями и инструкциями.
-  В 1945 году, - продолжал профессор, - Шаубергер был схвачен американскими оккупационными властями, его квартиру в Вене обыщут, а потом сожгут, уничтожив все материалы исследований. Ученый прекрасно сознавал, что ни одна отрасль экономики не перейдет с энергии взрыва, на которой работают все моторы, на энергию биотехники, то-есть на энергию воды, которую он предлагал. Тогда бы нефть и ядерная энергия стали бы не нужны, а монополии потеряли бы колоссальные доходы. Поэтому, как говорил Шаубергер «..все, кто занимался выяснением загадки воды, были жестоко подавлены. Сохранение тайны воды – это крупнейший капитал из капиталов».
-  В самом деле?
-  Получение энергии из воды почти ничего не стоит. Так, из одного кубометра воды за секунду можно извлечь 4.000 киловатт тепловой энергии.
-  И что же случилось с этим незаурядным человеком?
-  То же, что и с другими гениями, - вздохнул Алби. – Он умер в нищете и забвении. Двенадцать раз власти отнимали у него результаты исследований, над ним глумились и потешались. Как говорил великий Паганини: «Способным завидуют, талантливым  вредят, гениальным  мстят». Мы благодарны Шаубергеру, наше общество существует благодаря его идеям.
   Друзья оставили гостеприимный дом глубокой ночью. По черному бархату неба среди кувшинок звёзд серебристым челноком скользил месяц. Аквафор мягко, словно лифт, опустился во дворе отеля. Гости, войдя в свои номера, оторопели. Комнаты были заполнены роскошными цветами. А у потолка плыла мерцающая фраза: «Спасибо за помощь! Президент».
-  Ну, вот, - поморщилась девушка, - не хватает только хвалебных речей, оркестра и ордена на ленточке.
-  В этом обществе так принято чествовать всех отличившихся, будь то сенатор или простой фермер, - сообщил Кирр, - никаких речей или наград.
-  Ах, так! - приятно удивилась Штефани. – Мне это нравится. Представить только, как наших отличившихся банкиров награждают не миллионными болюсами, а цветами!
-  Хорошая мысль, - одобрил её спутник, - банкиры будут просто счастливы!
   Ранним утром на территории центурии произошла встреча друзей.
-  Как поживает мистер Прункс, - весело поинтересовалась девушка, - ещё не сбежал?
-  Чистит зубы, делает гимнастику и ведёт себя, как кроткий агнец, - улыбнулся профессор Алби.
-  А его люди предпочитают отсыпаться, - добавил доктор Михштайн. – Видимо, надеются провести неблагоприятные времена в спячке.
-  Придется потревожить их сон, - с легкой иронией произнесла Штефани. - Все трое должны подойти к пруду.
-  Что вы намереваетесь делать? - поинтересовался профессор.
-  Вернуть заблудших овечек в их мир. Вода никогда не должна  разбавляться  кровью.
   Вскоре к ним подвели их неразумных земляков.
-  Ба! Знакомые все лица! – иронически воскликнул мистер Прункс.
   Его бесцветные водянистые глаза насмешливо остановились на Штефани.
-  А что это вы тут замышляете, друзья мои? – спросил он. – Заговор против правительства, пикничок или курсы молодого пловца?
-  Сейчас узнаете, - пообещала девушка. – Вы ведь не хотите сидеть тут вечно?
-  Это было бы ужасно скучно, - согласился ее собеседник.
-  Шеф, она хочет нас отсюда вытащить! – поделился догадкой один из его подручных.
-  Молчи, идиот, - процедил сквозь зубы его босс, - тебя никто не спрашивает. Так чем обязан, господа? - улыбнулся он. - У вас ко мне дело?  Между прочим, принимаю по записи.
   Дремавшая в пруду вода вдруг вспучилась, заклокотала, огромным грибом взметнулась к небу, затем бросилась к мятежной тройке, поглотила ее и швырнула в центр водоёма. Отплевываясь и чертыхаясь, они стали дружно грести к берегу.
   Штефани вскинула в прощании руку и помахала своим новым друзьям. Потом быстро наклонилась, сунула ладонь в прозрачную воду и сосчитала до семи.
   Мягкая волна подхватила их и, окружив радужной пеленой, увлекла прочь. Мимо проносились размытые очертания морских пейзажей, бурлящие гроздья из пузырьков воздуха, пушистая водяная пена, ослепительная водная рябь, подсвеченная солнцем. Ощущения можно было бы сравнить с ездой на американских горках, только тут, как в калейдоскопе, сверкали изумительные картины, созданные водой, светом и солнечными лучами. Девочку охватило ощущение покоя, нежности и любви, словно она находилась в материнском лоне. За прозрачной стеной водного кокона плыли облака, пылал закат, шумели тропические ливни и порхали яркие птицы. Вода, словно, благодарила свою гостью.
   Мимо, с воплями ужаса, пронеслись её недалекие земляки во главе с мистером Прустом. Их тела, погруженные в прозрачные, водно-слизистые коконы, были густо оплетены водорослями и гибкими щупальцами крупных осьминогов.
   Послышался гулкий хлопок, Штефани вновь обнаружила себя в ванной комнате.
-  Добрый день, сударыня, - услыхала она голос домового.
-  Ах, Штефан, - обрадовалась девушка, - как я рада видеть вас, как соскучилась по дому!
-  Могу себе представить, - улыбнулся её друг. – Вы выполнили сложную работу.
-  Нам удалось помочь жителям чудесного мира! – взволнованно сообщила собеседница. - Оказывается, и там существуют проблемы. Интересно, а что делает сейчас мистер Прункс? - озадаченно сдвинула она брови.
-  В данный момент пытается улизнуть от полиции, -  с улыбкой констатировал домовой.
-  Вот-вот! – рассмеялась школьница. – Бог шельму метит, поделом ему!
-  Как вам понравился мир, где царит вода?
-  Он восхитительный! Необычно чистый, добрый и гармоничный! Там не бывает болезней, голода, природных катаклизмов, а люди живут столько, сколько хотят. Они научились даже управлять климатом. Это же так здорово!
-  Вы правы, - согласился Штефан. – Всё зависит от человека. Ещё Шаубергер заметил, что «наша современная техника ведёт себя, напротив, как крестьянин, который весной бросает в землю семь картофелин, чтобы осенью выкопать одну».
-  Шаубергер? – удивилась Штефани. – Вам тоже известно о нём?
-  Конечно. Вы уже слыхали, что он родился в 1885 году в Австрии. В параллельных мирах часто происходят аналогичные события, разница только во времени. А хотите увидеть одно испытание, после которого американские власти арестовали ученого?
-  Охотно! – загорелись глаза у девушки.
   Домовой поднял голову вверх и развёл руки в стороны. Они оказались в обширном гулком цеху. С потолка свисали какие-то цепи, лебёдки, провода, под ногами серел промасленный цементный пол. У стен застыли, словно притаившиеся  динозавры, крупные, угловатые станки. В центре помещения выжидательно застыла небольшая группа людей. Некоторые из них были облачены в черные кожаные плащи, в глаза бросалась военная выправка.
   У странного, около метра в диаметре, сферической формы, аппарата, хлопотал уже знакомый Штефани ученый.
-  Начало 1945 года, - тихо прокомментировал спутник девочки, - завершающий этап эксперимента по левитации. Основную энергию агрегат получает от воды, но вначале последует слабый электрический импульс.
-  Сейчас, господа, сейчас, - бормотал Шаубергер, близоруко щурясь. – Отойдите, пожалуйста, подальше, - попросил он.
   Раздался нарастающий шум, словно в аппарате взвыла пара миниатюрных торнадо. Железный корпус мелко задрожал. В следующее мгновенье механизм сорвался с места и, пробив массивную крышу, завис высоко в небе.
-  Невероятно! – побледнела девушка.
-  Да, - согласился домовой, - вот что может вода, если найти с ней общий язык. Этот аппарат – прообраз летающей тарелки, поэтому ученому запретили работать в этом направлении. Его разработки продолжили в секретных лабораториях. И сейчас развитые страны владеют совершенными летающими средствами. Те «летающие тарелки», что видят случайно люди, принадлежат не инопланетным цивилизациям, а нашему миру.
   Они вновь очутились во дворе дома Штефани. Только что прошелестел легкомысленный майский дождик.
-  Взгляните-ка на эти лужи, - кивнул Штефан. - Они выглядят обычно, но это не так.
-  Действительно, - согласилась школьница, - вода возмущена и объята страхом. Но почему?
-  Потому что на Аляске неделю назад произвели подземный ядерный взрыв.
-  Но ведь это так далеко!
-  Всё что происходит на Земле, касается каждого человека. Никому не удастся отсидеться в неприступной цитадели. После такого взрыва вода приходит в ужас, меняет свои свойства на гигантских территориях и не может восстановить свою структуру целый месяц. И это происходит  не только в лужах, а повсюду. Не забудьте, что человек тоже состоит из воды. Отсюда – болезни, агрессия, страх, самоубийства. Мы губим воду, а она - нас.
-  «Поднявший меч от меча и погибнет» - процитировала девушка где-то слышанную фразу.- Неужели так трудно это понять и принять идеи Шаубергера?
-  В давние времена жил один мудрец. Когда оракул предсказал, что вся вода скоро изменится и люди, пьющие её, станут безумными, никто ему не поверил. Лишь мудрец внял ему и сделал большие запасы свежей воды. И действительно, страшное предсказание сбылось. Люди пили воду из колодцев и сходили с ума. Лишь мудрец сохранял здравомыслие. И окружающие решили, что он-то и есть сумасшедший, и указывали на него пальцами, и глумились над ним. И тогда он вылил все запасы воды и стал безумным, превратившись в обычного человека. И все решили, что больной, наконец, излечился, - сделал паузу домовой. - Но лучше всего об этом сказал сам ученый. Помните: «..все, кто занимался выяснением загадки воды, были жестоко подавлены. Сохранение тайны воды – это крупнейший капитал из капиталов». Власть имущие об этом позаботились.
-  Спасибо, Штефан, - тихо произнесла собеседница, - всё  ясно. – Виктор Шаубергер тоже был помещён в психиатрическую клинику, к счастью, ненадолго.
   Послышался тихий рокот мотора. Это прибыла с работы фрау Мюллер.
-  Как дела? – спросила она дочь, войдя в дом.
-  Всё хорошо. Только один вопрос не даёт мне покоя.
-  Какой же?
-  Почему люди не переходят с грубой энергии взрыва, на которой работают все моторы, на бесшумную энергию воды?
-  Доченька, милая, что с тобой! – встревожено обняла её мать. – Уж не больна ли ты? 
- Спасибо за комплимент, мамочка, - сверкнула улыбкой девушка. – Теперь я в одной кампании с мудрецом и ученым!








                Роковой выстрел


    Голубое небо, пронизанное солнечными лучами, повисло на вершинах вековых сосен. Вдали простирались величественные Альпы в голубой дымке. Они напоминали гигантских, прилёгших отдохнуть, пастухов, пасших отары овец-облаков.
   По неровной, извилистой тропе, шагала Штефани. Её сопровождал, как обычно, небольшой розовый диск. Семейство Мюллер приехало в маленькую баварскую деревушку погостить к своим родственникам. Штефани уже успела побывать в других странах и мирах, но в живописных Альпах её нога ещё не ступала. Кирра же больше интересовал вкус здешних скал. Из всего, что он уже успел вкусить, ему не понравилось только золото, у которого был отвратительный вкус, куда хуже, чем у обычных булыжников. И вот теперь эта неразлучная парочка двигалась среди деревьев, спускаясь к небольшой горной речке.
-  Как тебе здесь нравиться? – взглянула на приятеля девушка.
-  Круто! Тут столько вкусных скал и деревьев! – ответил её практичный спутник.
-  Ах, Кирр, - весело пожурила его подруга, - ты неисправим! – Посмотри, какая великолепная панорама! Какой чудесный вид! А солнце!! Как ты думаешь, на что оно похоже?
-  На раскалённый ядерный шар в стабильной фазе.
-  Какой шар?! – весело поморщилась Штефани. – Солнце – это улыбка Бога!
   Её друг удивленно качнулся в воздухе, но перечить не стал.
-  А горы просто сказочные!
-  Ближайшая горная вершина находится в двухстах километрах, шестьсот метрах и двадцати семи сантиметрах, - сообщил ее друг.
   Они продолжили путь и вскоре вышли на неровный, покрытый белой крупной галькой, берег. К величественной мелодии бурлящей, пенящейся воды добавились непривычные резкие звуки. У громадного валуна рядом с кромкой воды разместилась весёлая кампания из трёх рослых парней. Надсадно ревел старенький магнитофон, были слышны обрывки речи, сальная ругань и пьяный смех.
-  «Человек – это звучит гордо!», - иронично процитировала Штефани слова известного писателя.
-  Я бы сказал несколько иначе, - отреагировал её спутник. – Человек – это звучит горько.
-  Нет, ты только посмотри! – возмутилась девушка. – Один из этих типов собирается прямо здесь помочиться! Пойдём и прекратим это безобразие!
-  Эта кампания ведёт себя нерационально, - согласился её друг.
   Как только они приблизились, произошло нечто невообразимое! Зашумели кроны деревьев, всё вокруг потемнело, а у валуна вырос огромный, закрученный спиралью, вихрь. Он подхватил изрядно захмелевшую троицу, втянул в воронку и, стремительно сорвавшись с места, швырнул их через сотню метров прямо в шумную речку. Ошалев от неожиданности и страха, парни, нахлебавшись ледяной воды, стали лихорадочно грести к берегу. Выбравшись на него и отдышавшись, они поспешно ретировались. И правильно сделали.
   Штефани с удивлением увидала полупрозрачные очертания человеческой фигуры. Она неподвижно стояла у валуна, печально понурив голову. Это был молодой мужчина лет тридцати с длинными, вьющимися по плечам, волосами. Правильные черты лица делали его красивым, но в глазах застыла отрешенность и скорбь. Он медленно перевел взгляд на нежданных гостей.
-  Спасибо за то, что собирались прогнать этих наглецов, - обратился незнакомец к ним, - не каждый человек решился бы на это. У меня было достаточно времени, чтобы убедиться в этом. Последние двести лет я никому из людей не показывался. Вас ведь зовут Штефани, а вашего странного друга – Кирр, не так ли? – вопрошающе посмотрел он на друзей.
-   Вы знаете о нас куда больше, чем мы о вас, - улыбнулась девушка.
-   Лесные духи всегда ведают о том, что происходит в их владениях. Я знаю здесь каждую травинку, дерево или птицу. Но они меня не беспокоят, чего я не могу сказать о людях.
-  Но они тоже бывают разным, - возразила собеседница.
-  Это так, - слабая улыбка тронула бледные уста, - ведь когда-то я сам был человеком. 
-  Вы?! Человеком?! – переспросила Штефани.
-  Да.  Представьте себе молодого и крепкого лесоруба по имени Мартин. Я жил в большой и дружной семье. Один из моих старших братьев был фермером, другой бочаром, а младший – охотником. Я с детства не выносил вида крови. Как-то отец зарубил на подворье петуха, так, представьте себе, я свалился в обморок. Быть может, поэтому мне суждено было стать лесорубом. Я слыл самым сильным парнем в округе, работа спорилась в моих руках, в лесу я чувствовал себя, как дома, ибо здесь всё так естественно и совершенно.
-  Но что же произошло, что изменило вашу судьбу?
-  Когда, однажды, я возвращался с лесной вырубки, на моём пути внезапно появился оленёнок с белой отметиной на лбу. Он просительно смотрел на меня, тревожно перебирал передними ногами и кивал головой в сторону, словно звал куда-то. Я почувствовал что-то неладное и последовал за ним. Он привел меня к густому кустарнику. Там, храпя и задыхаясь от напряжения, отчаянно старался освободиться из капкана крупный олень. В глазах его я прочёл боль и недоверие. Оленёнок подбежал к нему и прикоснулся к его морде с вздувшимися жилами. Могучий зверь успокоился и выжидательно взглянул на меня.
-  Да, парень, - сказал я ему, - влип ты по самые уши. Какой-то идиот установил здесь жуткий капкан. Но не волнуйся, сейчас будешь свободен.
   Нога оленя по колено застряла в зубастой стальной пасти, из раны сочилась кровь. С помощью топора я осторожно разжал металлические челюсти и освободил зверя. Хромая, он отошёл в сторону, благодарно кося взглядом. Я оторвал широкий рукав от своей рубахи и перевязал ему рану. Довольный оленёнок весело, словно ребёнок, прыгал вокруг нас. Вскоре их обоих поглотила лесная чаща.
   Лес похож на большой организм, в котором каждое существо знает и выполняет свои обязанности, будь то травинка, птица или волк. Всё гармонично, если в этот мир не вторгается человек со своей жадностью, капканами и ружьями. Простите меня, но страшнее человека в лесу зверя нет.
   Шло время, я валил деревья, зарабатывая себе на жизнь. Моё тело пропиталось смолистым запахом стволов и терпким ароматом хвои. Иногда я замечал вблизи знакомую парочку оленей, которая с интересом наблюдала за моей работой. Я приветливо махал им рукой.
   Через пару дней я встретил в этих местах охотников, среди которых был мой младший брат.
-  Мы слыхали, - подошёл он ко мне, - тут водятся олени. Ты, случайно, не видел их?
-  Видел. Но, пожалуйста, не трогайте их. Я в жизни тебя, Иоганн, никогда ни о чём не просил. А сейчас прошу.
   Мы выросли рядом, делили один кров и кусок хлеба и оба знали цену словам.
-  Хорошо, брат, - он пристально посмотрел на меня.
   Я был уверен, что в это мгновенье он вспомнил эпизод из нашего детства. Одним утром я увидал у плетня заросли крапивы в утренней росе, вскипевшей на солнце и сверкающей, как жемчуга. Я заворожено замер.
-  Ты что? – окликнул меня брат.
-  Посмотри, как красиво!
-  Где? – стал он озираться по сторонам.
   Теперь же я просил его о столь странном одолжении.
-  Будь по-твоему, Мартин, - тихо сказал он. - Я попрошу знакомых охотников не промышлять здесь, но сюда могут забрести чужаки.
   Он похлопал меня по плечу и увёл людей. Я успел заметить, как за деревьями мелькнули два неразлучных силуэта.
   День выдался тяжелым, пришлось много работать в бригаде лесорубов. Я немного задержался и возвращался домой один. Алое солнце прощально коснулось вершин деревьев.
   Чтобы сократить путь, я оставил лесную тропинку и углубился в чащу. Продираясь сквозь колючие заросли ежевики, я внезапно натолкнулся на медведя. Он  был увлечен сладкими ягодами, но не настолько, чтобы не заметить меня. Мы стояли в нескольких метрах и смотрели друг на друга. Я был уверен в своей силе и не оробел, лишь рука моя удобнее перехватила топор. Стоило показать спину зверю, и он мог наброситься на меня. Секунды спрессовались в часы. Медведь, видимо, решив, что я покушаюсь на его ягодник, оскалил пасть, и зарычал, развернувшись в мою сторону. Тут раздался топот копыт и громкий треск сучьев. В маленьких медвежьих глазках промелькнуло удивление. Слева от меня выросла огромная туша матерого оленя. Наклонив голову, он грозно тряхнул ветвистыми рогами и взбил копытом землю. Ситуация изменилась и мой противник, оценив её, с достоинством развернулся и, недовольно рыча, ретировался. Он мог себе это позволить, зная, что ни я, ни олень не станем преследовать его.
-  Спасибо, дружище, - поблагодарил я своего союзника, - твоя помощь пришлась кстати.
   Рядом с ним появился изящный оленёнок с белой отметиной на лбу. Его глаза озорно сверкали, словно это существо всё понимало. Он подбежал ко мне и уткнулся влажным носом в грудь.
-  Всё хорошо, - облегченно выдохнул я, - медведь бежал быстрее собственной тени. Очевидно, он испугался этого белого пятнышка, - ласково погладил я олененка по голове. В этот миг мне показалось, что у оленей настоящие человеческие глаза, которые лучились добротой. Начинало темнеть, и мне, возможно, померещилось. Я поблагодарил ещё раз и тронулся в путь, ощущая рядом их незримое присутствие. Крупный олень мог с чудовищным шумом ломиться сквозь чащу, а мог передвигаться бесшумно, как тень. Когда я подходил к опушке леса, в небе всплыла полная луна. Это было ночное солнце, которое окутало всю округу в мягкий и призрачный плед. В размытом колдовском сиянии тихо и торжественно застыли деревья, проворные лунные блики рассыпались по лужайкам и весело резвились в прозрачном ручье.
   И тут до меня донесся приглушенный девичий смех, я обернулся и замер в изумлении. У огромной ели стояли двое незнакомцев. Деревень в округе было немного и мы все знали друг друга наперечёт. Мало того, что я не видел их раньше, но кто рискнёт в ночной час гулять в лесу?! Рядом с рослым и крупным мужиком средних лет с седыми волосами и окладистой бородой стояла девушка немыслимой красоты! Я был молод, наделен недюжинной силой и недурен собою. Мои братья уже нашли своих суженых и обзавелись семьями. Я часто замечал на себе, брошенные украдкой, трепетные девичьи взгляды, но ни один из них не трогал меня, не бередил душу сладким томлением и замиранием сердца. Нет, - лесной дух прикоснулся к груди, - оно оставалось всегда спокойным, как вода в колодце. Лунный свет, словно кисть небесного живописца, лишь подчеркивал дивную красоту незнакомки и совершенство линий. Сердце моё учащенно забилось, в горле пересохло. Я смотрел на неё и не мог оторвать взгляд.
-  Так что, Мартин, - весело повела она бровями, - говоришь, что медведь испугался белого пятнышка на моём лбу? Значит, я родилась счастливой! Кстати, меня зовут Марта, а это – мой отец, - ласково взглянула она на своего могучего спутника.
   Я оцепенел и по-прежнему не мог произнести ни единого слова. Даже перед медведем я так не робел. Со стороны, думаю, это выглядело весьма потешно.
-  Спасибо, Мартин, - улыбнулся мне её отец. – Два раза ты спасал наши жизни. Не каждый способен на это, душа у тебя чистая, словно альпийские озёра. Не удивляйся, пожалуйста, - развеял он мои сомнения, - ты видел нас, действительно, в облике оленей. Лишь в полнолуние мы обретаем нашу настоящую человеческую ипостась.
-  Почему? – прорезался у меня голос.
-  Расскажи ему, папа, - попросила Марта.
-  Хорошо, - печально выдохнул тот. – Я сам виноват в том, что произошло. Ах, если бы был наказан только я! Но нет, мой опрометчивый поступок разрушил не только мою судьбу. Печать вечного проклятия лежит и на других людях. Моя милая доченька разделила со мной эту горькую чашу.
-  Не сокрушайся, папенька, - что же теперь поделаешь? – обняла его дочь. - Мир не без добрых людей.
-  Так вот, - продолжал он, - однажды я возвращался с охоты. День выдался удачным, дичи я настрелял достаточно. Когда лесная тропа юркнула за высокую сосну, я неожиданно заметил вблизи двух оленей, мать и дочь. Поведение их мне показалось странным, они не убегали, увидев охотника. Крупная олениха, выпрямив шею, с любопытством рассматривала меня. В глазах её не было страха, там светилась доброта и достоинство. Я в азарте, как молодая охотничья собака, вскинул ружьё. Но, почему-то, не мог нажать на спусковой курок. Что-то мешало, сковывало движения, шептало, захлёбываясь от недоброго предчувствия, не делать непоправимого шага. Я был глуп и самонадеян, полагая, что добыча прёт сама в руки, такая удача случается редко. Вопреки внутреннему голосу, рассердившись на собственную слабость, я выстрелил. 
   Одно движение пальца перевернуло всю мою жизнь. Олениха тихо осела, распластавшись на траве, оленёнок, испуганно всхрапнув, растаял в зелёном мареве. На душе было, почему-то, тошно, тревожно колотилось сердце, руки вспотели. Хотя, что тут такого, обычное охотничье ремесло. Я решил продать добычу, а на вырученные деньги порадовать нарядами свою молодую жену и дочь.
   Лучше бы я не приходил домой! – понурил седую голову рассказчик. – Там я узнал, что моя юная жена, схватившись за сердце, в одночасье умерла. Умерла тогда, когда прозвучал мой роковой выстрел. Так я осиротел, оставшись с ребёнком на руках. Несколько дней я провёл, как в бреду, ничего не соображая. А когда медленно пришёл в себя, то заметил, что тело моё покрылось мелкой рыжеватой шерстью. Такие же изменения произошли и у дочери. И тут память мою озарило страшное предсказание! Года три тому назад, случайно забредшая в наши края цыганка, взглянула на мою ладонь и в ужасе отпрянула.
-  Будь осторожен, - встревожено предупредила она, - один выстрел может погубить всю твою жизнь! Станешь тем, кого убьёшь!
   Она поспешно развернулась и крупным шагом поковыляла прочь.
-  Деньги! – крикнул я ей вслед. – Возьмите деньги!
   Я тогда подумал, что за чушь она городит?! Какой выстрел, какое проклятие! Я со всеми был в хороших отношениях и никто не питал ко мне вражды. Все ли в порядке с головой у самой цыганки?
   Теперь её предсказание становилось явью. Всё так и вышло, даже, пожалуй, страшнее. Я дождался ночи и под её покровом, как вор, как конокрад, ушёл тайком, вместе с дочерью, в глухой лес. Как охотник я неплохо знал эти места. Через некоторое время мы окончательно превратились в оленей. Нашим домом стал лес, нашим языком – речь зверей и птиц, нашим счастьем – изредка становиться человеком. О, как я теперь понимаю олениху, которая погибла от моей руки! Она вела себя так спокойно, потому что считала, что я не глупее её. Увы, я оказался полным идиотом. А теперь мы в любое время можем разделить её судьбу.
-  Невероятно! – взволнованно отозвался я. Но вы можете быть уверены, что пока я здесь, вас никто не тронет! Слово чести! – лесной дух перевёл дыхание.
   Штефани и Кирр растроганно внимали ему.
-  Мы благодарны тебе, Мартин, - прозвучал нежный голос Марты. – Всегда рады видеть тебя.
-  Это вам спасибо! Ваше присутствие убедило медведя не делать из меня отбивную. Иначе это бы был бой без правил. Не мог же я, в самом деле, заставить боксировать зверя по правилам!
   Марта заразительно рассмеялась, её отец улыбнулся и одобрительно покачал головой.
   С тех пор и повелось. В то время как деревенские парни коротали вечера в пивной, за картами или веселились на праздниках, я зачастил в лес к моей милой возлюбленной. Наша любовь оказалась взаимной. Как дети, взявшись за руки, мы в упоении брели по колено в лунном свете, шутили, смеялись и рассказывали о себе. Я срывал охапки лесных цветов и, став на колени, дарил их Марте. Особенно ей нравились алые розы. Лес был похож на гигантский сказочный дворец, в котором вековые сосны заменяли роскошные колонны, яркий свет тысяч свечей имитировали потоки лунного света, щедро рассыпанного по многочисленным ярусам еловых ветвей, а высокие потолки растворялись в звёздном небе. Мы были счастливы, безмятежны, наши сердца колотились в унисон, а руки не знали большего счастья, чем просто прикасаться друг к другу. Вечность свернулась до размеров наших ладоней. Я не понимал тогда, почему отец Марты смотрел на нас так печально или, подняв голову к безбрежному светящемуся небосводу, о чём-то молил его.
   Домой я приходил под утро, но несколько часов сна полностью восстанавливали силы. В крови моей пылал волшебный огонь любви, я непрерывно что-то напевал, смеялся и острил. Перед взором моим сияло прелестное лицо с бездонными звёздными глазами и милой улыбкой на устах. Жизнь преобразилась и засверкала неземными красками, всё вокруг стало ярче и красочнее.
   Солнце стояло в зените, когда я случайно узнал о предстоящей охоте одного знатного вельможи. Именно там, где жили мои друзья. Я трудился без устали несколько часов, пот заливал глаза, горели мышцы, на ладонях вздулись кровавые мозоли. Упавшие деревья образовали непреодолимое препятствие для всадников, так что, когда, они, наконец, появились, глазам их предстало весьма необычное зрелище.
-  В чём дело? – с недоумением взглянул на подручных важный барон.
-  Сегодня утром всё было в порядке! – оторопело развёл руками главный егерь. – Я лично проверял!
-  Значит, прямо перед нами тут промчался ураган, - иронично заключил вельможа. – Но посмотрите на стволы – сработано топором! Что за бригада здесь так славно потрудилась?
-  Здесь запрещено было валить деревья, господин барон. Предлагаю обойти завал.
- Хорошо, - согласился тот, - только смотрите, не разочаруйте меня. Я обещал жене завалить парочку оленей.
   Группа всадников с собаками развернулась и поскакала в сторону. Я был доволен, опасность миновала моих друзей.
   Мы встретились на лесном лугу, залитом светом. Призрачные лучи, запутавшись в волосах Марты, образовали лунную корону на её голове.
-  Спасибо, Мартин, - поблагодарил её отец. – У нас было достаточно времени, чтобы унести ноги.
-  Ну-ка, покажи руки! – потребовала моя любимая. – Я так и знала, сплошные раны! – всполошилась она. - Надо обернуть их подорожником!
-  Надо ли? – засомневался я. – За пару дней сами заживут. Вы бы видели лицо барона, когда он увидал невообразимый хаос на своём пути, - рассмеялся я. – А это просто ураган поработал топором!
-  Ты ещё шутишь! – улыбнулась Марта.
-  А почему бы нет? Когда ты рядом – я самый счастливый человек на свете!
   Моя любимая, похожая на фею, сотканную из лунного света, нежно прижалась ко мне.
-  Знаешь, Мартин, я тоже никогда не была так счастлива.
   В её огромных глазах мерцали созвездия.
   Неслышно шелестело время. В жизни моей всё поменялось местами. День превратился в ночь, а ночь обернулась желанным лунным днём. Солнцем моим стало ночное светило. Я жил вместе с родителями и, естественно, изменения в моём поведении были замечены.
-  Сыночек, что случилось? – всполошилась мать. – Ты так похудел?
-  Ты, что, не видишь? – надоумил её отец. – Влюбился наш Мартин! Наконец-то! А любовь всегда ставит всё с ног на голову и делает всех шальными.
-  И кто же она, твоя избранница? - настаивала мать.
-  Ну что ты к человеку пристаешь? - беззлобно ворчал отец. – Захочет – сам скажет. Всему своё время, - подмигивал он мне.
   В то время я занимался вместе с другими лесорубами вырубкой и корчеванием леса далеко от своего обычного участка. Хозяин земли торопил нас, посулив за труды хорошие деньги. Я распрямил спину далеко за полдень и потянулся за бутылкой с водой. И тут сердце моё пронзила острая боль, а в душу закралось недоброе предчувствие. Я заторопился домой. Солнце клонилось к закату и в лесу уже начинали сгущаться зелёные сумерки. Я шёл быстрой поступью по знакомой тропе, перед выходом на небольшую полянку до меня донеслись звуки человеческой речи:
-  В то время как я прицелился в оленёнка, прямо перед ним выскочил, заслоняя его от пули, матёрый олень! Тут-то мы по нему и выстрелили, это была прекрасная мишень! – восторгался мужской тенор.
-  А я не пойму, - вторил ему бас, - почему зверь прикрыл от пули своего детёныша?! Никогда такого не видел! И потом, где же, всё-таки его огромная туша? Мы так её и не нашли!
-  Зато не составило труда обнаружить оленёнка. А его крупного папашу мы отыщем завтра утром с собаками, далеко ему не уйти.
   Я раздвинул еловые ветви и вышел на голоса. На короткий привал расположилось четверо охотников. Они были из соседней деревни и  лица их мне были знакомы. Старший из них, дядя Франц, был давним приятелем моего отца.
   И тут мой взгляд упал на их добычу. Перед глазами потемнело, сердце стиснула когтистая лапа. Передо мной неподвижно распростерлось на траве тело моего оленёнка с белой отметиной на лбу. Ноги его были связаны вместе грубой бечевкой, в груди и на боку зияли две раны. Это была моя любимая, моё солнышко, моё счастье! Я потерял в одночасье всё. Дальнейшее припоминаю смутно. Всё происходило, как в кошмарном сне, проснуться от которого было невозможно.
- Отдайте мне оленёнка! – шагнул я к охотникам. – Отдайте, пожалуйста! Это мой давний друг, я кормил его с рук!
-  Мартин, ты ли это? – удивленно вытянулось лицо старого охотника.
-  Да, дядя Франц. Отдайте мне, пожалуйста, его! Прошу Вас!
-  Это почему же?! – возмутился высокий юноша, обладатель тенора. – Это наша добыча!
-  Нужен  ему  этот  оленёнок,  Томас, - кивнул  в  мою  сторону  приятель  моего  отца. - Посмотри на него: бледен как полотно и поседел на наших глазах. Уважим его просьбу, мужики?
   Двое его напарников согласно кивнули.
-  Нет, - подскочил ко мне Томас, - это наш трофей! Убери руки! – оттолкнул он меня ружьём от тела любимой.
   Я бросился к нему, завязалась короткая потасовка. От моего толчка молодой охотник отлетел к дереву, споткнулся и упал. Раздался выстрел. Я почувствовал боль в животе. Сквозь одежду медленно расползалось красное пятно.
   Лицо моего противника побелело, в глазах мелькнул страх.
-  Прости, я не хотел, - забормотал он. – Я не хотел!
   Я поднял на руки своё погибшее счастье и скрылся за густой елью. Зеленая тьма бесследно поглотила нас. Боли не было, отчаяние и горе разрывали мне душу. Моё зрение настолько изменилось, что я воспринимал тень, как свет, а лучи света - как причудливые тени. Я брёл наугад, ноги сами несли меня куда-то. Вышла полная луна и поникшее тело оленёнка на моих руках преобразилось в безжизненное тело Марты. Даже после смерти оно хранило черты редкой красоты.
   Я остановился у пещеры, скрытой густыми зарослями папоротника. Как-то раз друзья показали мне её, как место, где они, иногда, укрывались от охотников. С драгоценной ношей в руках я вошёл внутрь. Здесь было довольно светло, лунный свет проникал и сюда.
-  Это ты, Мартин? – донёсся до меня слабый голос.
   У крупного камня лежал отец Марты. Он с трудом повернул голову и увидел меня с телом дочери.
-  О, горе мне! – прохрипел он. – Я-то думал, что ей удалось уйти! Прости меня, доченька!
   Помню, - задрожали губы у лесного духа, - мне было странно видеть, как этот могучий, испещрённый шрамами, человек, плакал.
-  Положи её рядом, - попросил он. – Мы были в жизни рядом, останемся вместе и после смерти. Вот так, Мартин, случилось то, что должно было случиться. Это был только вопрос времени. Я вижу, ты тоже ранен? – он тщетно попытался приподняться.
-  Пустяки, - ответил я, царапина. – Я проклинаю себя, что не смог уберечь свою любовь! Простите меня!
-  Мой друг, не бери грех на душу. Изменить ситуацию было не в человеческих силах. У меня к тебе просьба, Мартин, - собеседник замолчал, собираясь с силами. – Скоро меня не станет. Похорони нас, пожалуйста, вместе, рядом с большим валуном у горной реки.
   Он закашлялся, алая струйка потекла изо рта.
-  Да, вот ещё что, - вспомнил он. – Если тебе будет невмоготу и этот мир станет для тебя не мил, подойди к валуну в лунную ночь, коснись его и скажи: «Да сбудется». Голос его стал едва слышен и перешёл на шёпот. – Ты превратишься в могущественного лесного духа, но к людям вернуться тебе будет не суждено. Прости меня, если сможешь. Тот проклятый выстрел из прошлого настиг и тебя.
   Его тело напряглось, судорожно выпрямилось и затихло, - лесной дух замолчал. - Я перенёс оба тела к реке и похоронил у валуна. Сверху струился лунный дождь, опрокинутое в речку небо сверкало крупными созвездиями, вода шумела, пенилась и клокотала, словно вознося к небесам последний реквием погибшим. 
   Я чувствовал, что силы оставляют меня. Чтобы не упасть, я прислонился к валуну, не сводя взгляда с могильного холмика. В сырой земле покоилась моя любовь, надежда и судьба. У меня не стало будущего. Даже мысль о том, чтобы существовать дальше в человеческом облике выглядела крамольной. Ибо человек, мой собрат, безжалостно послал кусок смерти в трепетное и нежное существо. Я положил ладонь на шершавую поверхность валуна и произнёс заветные слова. С тех пор тело моё стало бесплотным, душевная боль притупилась, но память не даёт мне покоя. Теперь ты понимаешь, Штефани, почему я не люблю охотников?
-  Да, Мартин, - ответила потрясенная девушка. – Ваша история просто невероятна! Мне очень жаль, что всё так произошло. Можем ли мы вам помочь?
-  Спасибо. Вы уже это сделали, выслушав мою исповедь. Я поделился с вами своей болью, и на душе стало легче, - улыбнулся дух. - Похоже, вас ищут, - прислушался он, - да, точно. Ваш отец и дядюшка Карл полагают, что вы могли заблудиться.
-  Ну, что же, - вздохнула собеседница, - нам пора. Очень рады знакомству с Вами.
-  Удачного пути, - пожелал Мартин.
-  А знаете, - повернулась к нему гостья, - у меня такое чувство, что мы ещё увидимся!
   Кирр, превратившись в брелок от ключей, юркнул в карман подруги. 
-  Ну и куда это вы пропали?! – вынырнула девушка из-за лохматой ели. – Ищу вас уже битый час!
-  Ты!? – расхохотался отец. – Нас!?
-  Вот спасибо, что не дала нам заблудиться! – весело вторил ему дядюшка Карл.
   Все вместе  они весело направились к дому.
-  Я знаю эти места, как свои пять пальцев, - рассказывал дядюшка, - но, иногда, в этом лесу происходят необычные события. Охотники обходят его стороной, потому что попасть в зверя невозможно, ружья гнуться и ломаются. Медведи и волки на людей никогда не нападали, хотя встречи случались. А один раз в году, летом, стоит абсолютная тишина, даже птицы замолкают, ночью же в сиянии лунного света на лесных полянах распускаются алые розы.
-  А были случаи, когда здесь пропадали люди? – поинтересовалась Штефани.
-  Да. Мне рассказывала бабушка, а ей прабабушка, что, давным-давно, в здешнем лесу пропал молодой лесоруб. От него остался только топор у большого валуна на берегу реки. Он мог бы о многом поведать, если бы умел говорить.
   Девушка вошла в свою комнату. В руках её оказался чистый лист бумаги. Кирр, розовым диском зависнув у потолка, с любопытством подлетел к её плечу.
-  Не знаю, - засомневалась Штефани, - получится ли? Я просканировала Мартина и обнаружила среди прочего чудесный образ юной девушки. Её-то я и хочу изобразить карандашом!  Поможешь мне?
-  Бесспорно! - ответил тот мысленно любимым словом попугая Цицерона.
   Его подруга нанесла на бумагу овал лица, контур больших глаз, изящного носика и выделила по детски пухлые губы и подбородок.
-  Ну, как тебе? – спросила она своего друга.
-  Ничего, похоже, - оценил тот, - но я бы добавил ещё пару штрихов.
   Из розового диска Кирр превратился в маститого нидерландского живописца 19 века Винсента Ван Гога. Он всегда приступал к любому делу основательно. Штефани с любопытством взглянула на его уши. Оба были на месте. Очевидно, Кирр принял образ художника ещё до того времени, как тот отрезал себе ухо. А сейчас маэстро напишет очередной шедевр! Знаменитый художник взял в руки карандаш и сделал несколько размашистых движений.
-  Ну, вот, теперь всё.
-  Великолепно! Марта была, действительно, немыслимо красива! И её совсем не портит небольшое белое пятнышко на лбу. Может быть, убрать этот шрамик на подбородке?
-  Пожалуй, - неохотно согласился «Ван Гог», - без него лучше, хотя и не соответствует действительности.
   Недельный отпуск семьи Мюллер пролетел быстро. В день отъезда Штефани и Кирр пошли попрощаться со своим новым другом.
-  Мартин! – позвала девушка, когда они вошли в лес.
   Перед ними тотчас выросла бесплотная полупрозрачная фигура.
-  Добрый день, - сказала Штефани. – Сегодня мы уезжаем, - вздохнула она. - Но, прежде, хотели бы кое-что Вам на память подарить.
-   Мне?! – растроганно переспросил лесной дух.
Очевидно, ему последние двести лет никто ничего не дарил.
-  Да. Не знаю, понравится ли Вам этот портрет? – протянула ему гостья бумажный лист.
-  Невероятно! Как она похожа! И эта родинка над губой, и это белое пятнышко на лбу, и эти лучистые глаза! Спасибо, милая Штефани, спасибо Кирр! Просто королевский подарок! Как вам это удалось?
-  Ну, мы тоже кое-что умеем, - скромно потупила глаза собеседница.
   Дядюшка Карл отворил ворота и «Мерседес» семьи Мюллер выкатился наружу. На обочине лесной дороги путники увидали двух оленей: одного матерого с большими ветвистыми рогами, а рядом – элегантного олененка на точеных ножках с белым пятнышком на лбу.  Они провожали гостей.
-  Какая прелесть! – восторженно протянула фрау Мюллер. - Вы только посмотрите!
-  Да, - согласился её муж, - оленей на дороге увидишь не часто. Они не доверяют людям.
   На капот машины откуда-то с неба плюхнулся крупный букет лесных цветов, так что, герр Мюллер вынужден был остановиться.
-  Ничего не понимаю! – пробормотал он.
-  Эти цветы нам?! – опешила его жена.
-  Конечно, мамочка, – уверенно заявила Штефани. – Не автомобилю же!
-  Но почему?
-  Неужели непонятно? – весело пожала плечами её дочь. – Лес благодарит нас за хорошее поведение! В самом деле, не шумели, по деревьям не лазили, ветви не ломали.
-  Ты думаешь? – озадаченно взглянула на неё мать и прижала ароматный букет к груди.
-  Конечно,  дорогая,  ничего  удивительного, -  заметил  её  муж, - как  впрочем, и то, что вокруг нас вьётся целое облако пестрых бабочек. Не думаю, что наша машина похожа на душистый цветок.
   Окна «Мерседеса» были открыты и яркие насекомые, залетая внутрь, доверчиво садились на руки и плечи путников и даже позволяли себя гладить.
-  Они совершенно не боятся нас! – удивилась фрау Мюллер. – Хотела бы я видеть такое зрелище в нашем городе!
-  Вот поэтому эти бабочки и называются лесными! - рассмеялась Штефани.
   Воздушный экспорт проводил их до самого автобана. Лишь одна бабочка задержалась на плече у девочки.
-  Это вы, Мартин? – догадалась она. – Спасибо, всё было восхитительно! Счастья вам и удачи! Да сбудется!





                Принцесса ада


   Жаркое солнце растворилось в расплавленном небе. Раскалённый воздух, вязкий, словно патока, можно было потрогать руками. У Клаудии возникло ощущение, что она находится в гигантской микроволновке. Вдаль бесконечной вереницей уходили песчаные барханы, над которыми струилось зыбкое марево. Девочка поправила платок, в который была закутана её голова. Размеренная поступь верблюда невольно укачивала. В отличие от хозяйки, пустыня не причиняла ему особых проблем. Надменно выпятив губу, он чинно и уверенно плыл среди песчаных волн.
   Небольшой караван медленно приближался к оазису. Среди путников выделялись два проводника-бедуина, закутанные с ног до головы. Остальные были туристами, включая Клаудию и её родителей. Именно в их светлые головы и пришла мысль совершить этот экзотический тур в одной из арабских стран. Теперь, закутанные, как египетские мумии, они мерно тряслись на верблюдах.
   Ах, зачем она только согласилась? Достаточно было дома сунуть голову в микроволновку, чтобы испытать, как обещало турагентство, незабываемые ощущения. А это безумное солнце невозможно отключить простым нажатием клавиши, так что Клаудия чувствовала себя, как цыплёнок на гриле. И за это сомнительное удовольствие пришлось еще выложить кругленькую сумму! Настоящая сауна, только с той разницей, что отсюда никуда не сбежишь.
   Конечно, машину времени ещё не изобрели, но когда чувствуешь вспотевшую спину верблюда, а вокруг простирается пустыня, то оказываешься отброшенным на несколько веков назад, когда не было ни самолетов, ни машин, ни Интернета.
   Девочка подняла глаза и увидала над кромкой дрожащего горизонта верхушки пальм. Оазис медленно, но верно приближался.
   Впереди, вдруг, вспучился песок, из под которого вынырнула крупная чёрная змея. Её верблюд, объятый ужасом, захрапел, отпрянул назад и бросился бежать, унося на себе юную всадницу.
   Один из проводников, гортанно вскрикнув, бросился вслед, нещадно колотя ногами облезлые бока верблюда. Он стал уже настигать испуганное животное с припавшей к нему фигурой девушки. Но через мгновение, прямо на его глазах, оба растворились в воздухе. Лишь кружились едва заметные песчаные вихри, хотя стояла безветренная погода. Бедуин резко притормозил, словно останавливаясь у невидимой черты. В расширенных глазах его застыл страх.
   Вернувшись к каравану, он коротко обсудил ситуацию со своим коллегой, а потом объявил, что девушка бесследно пропала.
-  Как пропала?! - кинулись к нему возмущённые родители Клаудии. – Вы что, не сумели догнать ребёнка?
-  Извините, господа, - сочувственно взглянули на них проводники, - она исчезла во владениях чёрного Бога, мы ничего не можем поделать.
-  Что за чепуха?! - надрывно воскликнула мать девушки. – Какой ещё Бог? Мы брали обычную туристическую путёвку, а не билет на смертельный аттракцион! Верните нам дочь!
-  Мадам, мы, в самом деле, не можем. Ваша дочь оказалась в аномальной зоне, вход в которую воспрещён. Там уже пропали десятки людей, включая две спасательные экспедиции. Какой будет толк, если и нас постигнет их участь? К тому же имеются поисковые службы.
   Над загадочным участком пустыни долго кружили три вертолёта, кроме того, были подключены спутниковые системы, способные прочесть даже буквы на коробке спичек, но верблюд с всадницей словно провалился под землю. Убитые горем родители Клаудии прервали отдых и вернулись домой.
   Новость эта взбудоражила жителей небольшого городка близ Кёльна. Загадочной историей с пропажей её лучшей подруги заинтересовалась Штефани.
-  Что я думаю по этому поводу? – переспросил домовой, теребя подбородок рукой в белой перчатке. – Сложная ситуация с участием разных миров, включая враждебные к нам. Их интересы пересеклись на крошечном клочке пустыни, равному по площади небольшому средневековому городу. В течение нескольких веков там пропало немало людей, в том числе несколько научных экспедиций и военных подразделений. Местные жители окрестили эту зону владениями чёрного Бога. Зная особенности этой части пустыни, их предки заманивали сюда враждебные племена, которые, оказавшись за чертой, бесследно исчезали.
-  Ну, прямо бермудский треугольник! - воскликнула Штефани. – Только вместо воды – песок!
-  На самом деле он больше напоминает прямоугольник, - уточнил Штефан. – На Земле немало загадочных мест.
-  Моя подруга пропала именно здесь.
-  Вы  сможете  ей  помочь, - улыбнулся  домовой. – Только  не  всё  так  просто.  Эта наболевшая проблема, как созревший гнойник, давно ждёт своего решения. Для начала Вам следует найти один из четырёх полосатых пограничных столбов, которые расположены по углам прямоугольника.
-  Всего-то? – выразительно посмотрела на него собеседница.
-  Дальше будете действовать по обстановке.
-  Ясно. Тебе понятно, Кирр? – весело спросила она своего друга, зависшего у книжного шкафа, где он сканировал новые книги.
-  Разумеется! Наконец-то можно размять косточки! - ответил тот мысленно, не прерывая занятия. Он мог одновременно, как Александр Македонский, заниматься несколькими делами. – Какой вид транспорта предпочитаем?
-  Полагаю, что автобус, поезд или самолёт нас едва ли устроят, - иронично сложила губы девушка. - Только на оформление визы уйдёт около недели.
-  А мне пришлось бы ехать «зайцем», - предположил Кирр.
-  Так в чём же дело? – озорно спросила Штефани, превращаясь в розовый диск.
-  Ты читаешь мои мысли, бэби.
-  Удачи вам! - пожелал домовой. – И будьте крайне осторожны!
   Два небольших диска выпорхнули из окна и, всполошив стаю ворон, устремились в небо. Быстро преодолев облачность, они оказались под гигантским голубым куполом, расшитым солнечными лучами. Над ними шумно пробарражировал, вспарывая небесный бархат, истребитель.
-  Минус пятьдесят, - заметила Штефани, - немного прохладно. Надеюсь, я не схлопочу ангину?
-  Для этого, как минимум, ты должна побывать на Марсе, - успокоил её спутник.
   Внизу простирался бескрайний облачный ковер, напоминающий ледовую поверхность океана с причудливыми айсбергами, горами и водопадами. Иногда можно было рассмотреть контуры животных, черты фантастических существ и даже человеческие лица. Огромная линия горизонта была окрашена в нежные голубовато-пурпурные тона. Это была величественная, захватывающая дух, симфония пространства, света и красок. 
-  Посмотри, Кирр, как красиво! – восхитилась Штефани.
-  Согласен, - ответил её спутник. – Ты знаешь, - заметил он, - Земля мне кажется, иногда, огромной оранжереей для людей. Кто-то тщательно позаботился об узких границах с определённой атмосферой, температурой и влажностью. Их незначительные, в масштабах Вселенной, колебания  могут стать катастрофой для нежного человека, жизнь которого так коротка. А он ещё недоволен, умудряясь губить себе подобных.
   На огромной скорости, опережая друг друга, они ринулись в путь. Попутно проходил маршрут пассажирского самолёта «Боинг 747». Он полз по небу так медленно, словно важный майский жук по стеклу. Обогнав его, Штефани притормозила.
-  Мне не нравится обстановка на борту этого лайнера, - поделилась она своими подозрениями с Кирром. – Уж больно там много страха и паники!
-  Верно, подтвердил её спутник, - самолёт захватили два террориста.
-  Да, вижу, - сделала девушка крутой вираж вокруг самолёта. – Один из преступников держит на прицеле пилотов, а другой захватил стюардессу в заложницы, угрожая пассажирам. На месте номер семь  морщится от боли мужчина, раненный в ногу. Рядом хлопочет его жена. Остальным было приказано не двигаться с места.
-  Что ты предлагаешь?
-  Просачиваемся внутрь и становимся двойниками воздушных пиратов.
   Так в салоне самолета бесшумно появилось ещё двое людей.
-  Я сказал не двигаться! - угрожающе навел пистолет на оцепеневших пассажиров бандит. Левой рукой он прижимал за горло, спиной к себе, юную стюардессу. – Ведите себя разумно, тогда ничего не произойдёт, - заверил разбойник. – Ты уже управился, Альберт? – удивился он, увидев своего напарника, который должен быть в пилотской кабине.
   Тот улыбнулся, молниеносно выхватил у «приятеля» оружие и, сгребя его в железные объятия, прочно связал.
-  А  теперь  мой  выход, - мужским  голосом  произнесла  Штефани,  поглаживая непривычную бородку. Она прошла в кабину пилотов и сделала условный знак второму бандиту.
-  Проблемы, Муса? – нервно спросил тот.
-  Да,  Альберт,  мне  не даёт покоя  один  вопрос, - наклонился «коллега» к его уху. - Сколько же, всё-таки, комнат в Букингемском дворце?
-  Что?! – опешил тот.
   Это было его последнее слово. Могучие руки мгновенно разоружили его и свернули, едва не поломав кости, в дугу.
 - Продолжайте полёт по маршруту, - сказал «Муса» экипажу. – Бандиты обезврежены. Я прошу только присмотреть за ними. Будут себя плохо вести – поставьте в угол и лишите сладкого.
   Молодая стюардесса не сводила изумленного взгляда с неожиданных спасителей, которые, как две капли воды, были похожи на воздушных пиратов.
-  Нет, - усмехнулась в усы Штефани, - мы не близнецы, избави Бог иметь таких благообразных братцев. Вот, - протянула она удостоверение, - особая антитеррористическая группа. Наши возможности велики, так что, пожалуйста, не удивляйтесь. Извините, господа, но нам пора. Удачного полёта.
   Два бойца бесшумно прошли наружу сквозь стену самолёта, не оставив на ней даже царапины.
-  Вот это подготовка! – озадаченно почесал в затылке бортинженер. – Эти мужики вытворяют невероятное!
   Рассекая воздух, розовые диски понеслись дальше. Облачный покров рассеялся, так что внизу можно было рассмотреть города, кварталы которых поразительно напоминали компактные электронные микросхемы. Если исходить из подобных соображений, то планета Земля чрезвычайно похожа на гигантский суперкомпьютер, в котором носителем энергии является не электрон, а человек, запрограммированный на определённые действия. И в компьютере этом никогда и ничего не исчезает.
-  Фи, - поморщилась Штефани, - никак не могу привыкнуть к бороде и прочим мужским атрибутам!
-  Понимаю, - усмехнулся Кирр, - мне, пожалуй, только унитазом быть не приходилось. Обычные издержки наших действий. Ты, кстати, не передумала ещё стать актрисой? В этой профессии тоже необходимо перевоплощаться.
-  Одно дело – грим, другое – менять структуру и строение тела. У актёров и без этого проблем хватает. Помню, однажды молодой артист так вошёл в роль, что едва не повесился вместо своего героя.
   Внизу проносились города, реки, аккуратные квадраты полей и выжженные прерии. Но вот они уступили место огромной пустыне, дышащей зноем и вековым покоем. С королевским величием она взирала через запорошенные песком ресницы на незваных гостей.
   Друзья, нырнув вниз, дружно приземлились у одного из пограничных столбов и приняли человеческий облик. Кирр обрёл черты известного археолога, первооткрывателя легендарной Трои.
-  Так вот она какая, пустыня, собственность чёрного Бога! – перехватило дыхание у девушки.
-  Какая же эта пустыня, если на глубине 657 метров текут могучие подводные реки? – возразил её спутник. – Когда-то здесь шумели вековые джунгли. 
-  Странно, - просканировала Штефани загадочное место, - я слышу приглушенные стоны и смутно вижу очертания человеческих фигур, закутанных в плащи. У ног их вихрится песок, хотя ветра нет и в помине.
-  В сотне метров отсюда из земли бьёт мощное электромагнитное поле, - сообщил Кирр, - выглядит, пожалуй, как ворота в преисподнюю.
-  Да, - согласилась собеседница, - на детскую комнату явно не тянет. Под каким же соусом нам туда проникнуть? – задумалась она.
-  Между прочим, - предупредил Кирр, - сюда приближается патруль.
-  Тогда делаем вид, что нас здесь нет!
   Два всадника на верблюдах остановились у пограничной черты.
-  Ну,  так  что,  сержант, - спросил  старший, - пропавшую здесь девочку так и не нашли?
-  Нет, господин капитан. И не найдут. Я живу тут около тридцати лет, пропавшие люди никогда не объявлялись. Говорят, что этот клочок пустыни может внезапно обернуться оазисом, путники слышат голоса родных, зовущих их, приглушенные звуки музыки или замечают усыпанный монетами песок.
-  Чертовщина какая-то, - пожал плечами офицер, пришпоривая своего верблюда и медленно растворяясь в выбеленных солнцем дюнах.
-  Слыхал, Кирр?
-  Разумеется. Место не для слабонервных.
-  Поэтому мне не хочется лезть туда, сломя голову.
-  И правильно делаешь, дитя, - донёсся до Штефани незнакомый голос.
   Друзья с недоумением оглянулись. Перед ними стоял, облачённый в древние одежды, седовласый старец. От лица и волос его исходило мягкое золотистое сияние.
-  Не удивляйтесь, - обратился к ним незнакомец. – Я долго ждал вас, ибо мне была обещана эта встреча. Меня зовут Любомир. Я был главным настоятелем Храма трёх Ангелов – покровителей нашего города. Но даже после смерти не обрёл покоя, потому что это зловещее место бередит мои старые раны.
-  Я чувствую, - произнесла девушка, - здесь произошла какая-то трагедия.
-  Ах, дитя, четыреста лет назад в этом месте на плодородной, как хлебная корка, земле, стоял чудный белокаменный город Элинион с золотыми куполами церквей. Люди в нём слыли чистыми, добрыми и работящими, город процветал. В выходные дни храмы наполнялись народом, который благодарил и славил трёх Ангелов-Хранителей дивного града. Страшные эпидемии чумы, засухи, пожары и наводнения обходили нас стороной. Бесчисленные орды варваров накатывали на наши земли, словно океанские волны, но не замечали нашего города, - сделал паузу Любомир, скользя рассеянным взглядом по волнистым барханам.
   Он словно видел чудесные улицы, белоснежные здания и счастливые лица мастеровитых горожан в ясном сиянии солнечного дня.
-  Но что же произошло? – сочувственно спросила Штефани.
-  Нечто ужасное. Дикие племена, разгромив отборные королевские легионы, подступили к нашему городу. Поражала невероятная легкость, с которой они повергали грозного противника. Даже погода играла им на руку: на врагов обрушивался ураган, дрожала и уходила из-под ног земля, с неба сыпались вперемешку с проливным дождём молнии, под ногами копошились змеи, которые безжалостно жалили оторопевших воинов. После ударов стихии на поредевшие неприятельские ряды нападала варварская конница, а пехота завершала кровавую жатву. Кочевым племенам помогали какие-то странные серые люди в черных плащах с капюшонами. Вместо лошадей они использовали огромных пауков-тарантулов. По приказу всадников, они жалили, топтали и захлестывали паутиной врага, наводя на него ужас. Их хозяева могли взглядом воспламенить человека, а длинными светящимися бичами превращали любого воина в беспомощного калеку.
-  Если это был союз, - догадалась собеседница, - то тогда становится ясно, почему кочевники были неуязвимы.
-  Ты права, Штефани, - согласился старец. - Только тогда мы об этом не ведали. Городские ворота были закрыты, но в городе не было ни одного воина, ибо наш праведный кодекс исключал пролитие крови. Только Бог мог даровать или отнимать жизнь. Ночь напролёт осажденные жители молились в храмах. В ослепительном сиянии передо мной предстали три Ангела-Хранителя. Лица их были печальны.
-  Наш милый брат Любомир, - обратился один из них ко мне, - мы принесли скорбную весть. Ваши враги намереваются атаковать город на рассвете. Увы, наши усилия на сей раз оказались тщетными. В дело вмешался наш исконный враг, могущественный владыка подземного мира Рекроп, когтистый палец которого уткнулся именно в этот город.
-  Мы знаем о твоём красноречии, - добавил второй Ангел, - оно спасло от верной гибели сотни воинов, но, брат мой, Любомир, на этот раз речи твои будут подобны жемчугу, который мечут перед разъяренными свиньями, ибо, обернувшись, растерзают они тебя.
-  Не ходи на встречу с Берком – предводителем кочевников, - посоветовал мне третий Ангел, - ибо голову потеряешь, и город не спасёшь. У нас ещё есть время.
   Они были правы, - продолжал главный настоятель, - но я ничего не мог поделать. Брошенный в воздух бумеранг уже не мог остановиться. Это был ничтожный, но всё же шанс.
   С первыми лучами солнца заскрипели массивные городские ворота, выпуская меня наружу. С белым полотнищем и робкой надеждой я отправился на переговоры. Войска противника стояли в полном боевом порядке. Помню, меня это поразило. Признаться, я не ожидал такой организованности от варваров, которые доказывают мечом свою правоту по каждому пустяку.
   Перед боевыми колоннами находилась небольшая группа людей. Среди них выделялся своим огромным ростом Берк, подле которого стоял его сын Тарун, снискавший себе мрачную славу. Приблизившись, я разглядел среди свиты вождя необычных людей в черных плащах с капюшонами. В глаза бросались их серые, заострённые к подбородку, лица и желтые глаза с красными кошачьими зрачками. Один из них нагнулся к уху предводителя и что-то прошептал.
-  Кто к нам пожаловал? – с сарказмом воскликнул вождь. - Главный настоятель Храма собственной персоной! Ты принес нам ключи от города?
-  Я пришёл с миром.
-  Ясное  дело, - иронично  переглянулся  со свитой  Берк. -  Было бы  странно  видеть  с копьём такого почтенного старца. И чего же тебе надобно? Хочешь присоединиться к нам? – рассмеялся он. - По-моему, самое время!
-  От имени жителей города прошу вас не обагрять его кровью. За это мы обязуемся все сокровища, которыми владеем, передать вам, ибо жизнь человеческая намного ценнее. Вы получите то, что хотите, не шевельнув даже пальцем.
-  Гм, - озадаченно поджал губы Берк, - заманчивое предложение, чёрт побери!
Он повернул голову к серокожим союзникам и осёкся под их горящими взглядами.
-  Нет, - сказал он решительно. – Мы возьмём сами то, что принадлежит нам. И меч будет решать, кому жить, а кому умереть.
-  Что я слышу? – пытался я его образумить, - ты не желаешь получить сокровища просто так?!
-  Нет! – недобро сверкнул глазами мой собеседник. – Я сказал всё, черт побери!
-  Всё ясно, Берк. Мне очень жаль, что ты не хозяин себе.
-  Уймись, старик, - процедил сквозь зубы вождь варваров, - убирайся, пока цел. Не надо меня жалеть, ты лучше о себе подумай.
    Мне не оставалось ничего, как отправиться восвояси. Но я не смог бы себя простить, если бы не использовал даже малейшую возможность что-либо изменить. Краем глаза я заметил, как один из незнакомцев наклонился к Таруну, сыну вождя. Несмотря на молодость, он обрёл уже грозную славу безжалостного воина, перед которым никто не мог устоять. Сама смерть была его послушным цепным псом.
    Я не прошёл и четверти пути, как услыхал за спиной нарастающий конский топот. Рядом выросла кривая тень всадника, взвизгнул меч, закружилась и запрыгала земля. Это были последние мгновения моей земной жизни, - вздохнул Любомир. - У меня была возможность жить на коленях, но я предпочёл умереть стоя. Теперь я отчётливо понимаю, что от Берка мало что зависело, его серым союзникам из мрачного подземного мира требовались не сокровища, а человеческие страдания, страх и кровь.
-  Невероятно! – поёжилась Штефани. – А что же случилось с городом?
-  Когда меня не стало, он, прямо на глазах опешившего неприятеля, растворился в лучезарном свете дня. Остался только участок земли, на которой он стоял. Взбешенные таким исходом, варвары согнали сюда население из окрестных селений и устроили кровавую вакханалию. Здесь явно прослеживался указующий перст загадочных союзников. С тех пор земля эта была проклята, постепенно превратилась в пустыню, забредшие сюда люди или животные бесследно исчезали. На этой территории властвуют ныне серые люди из подземелья, далёкой провинции ада.  В Мире серой Луны нет надежды.
-  Ах, вот оно что! – протянула девушка. - Теперь история с загадочным исчезновением людей становится понятна. Представить только, в эту паучью сеть угодила моя лучшая подруга! Можно ли помочь ей и другим несчастным?
-  Поэтому я здесь, - улыбнулся настоятель Храма. - Мы встретились в нужное время. С вами хотел бы ещё кое-кто побеседовать. Как вы смотрите на возможность посетить Элинион?
-  А разве это реально?
   Любомир ласково кивнул и возложил руки на плечи друзей. Мягкий свет окутал их, когда же он рассеялся, они оказались на городской площади у высокого здания ратуши. Неподалёку бил роскошный фонтан, вокруг водной пенистой кромки бегали, резвились и смеялись дети. Приветливые горожане в старомодных одеждах торопились по своим делам. Мимо проехал на ослике торговец дынями, его небольшая скрипучая тележка была завалена зрелыми плодами. Из булочной доносился аппетитный запах свежеиспеченного хлеба, вдоль сапожной лавки выстроилась новая обувь, рядом под навесом хлопотал общительный ювелир. В тени ленивых пальм прогуливались пригожие девушки. В безоблачное бирюзовое небо ввинчивались золоченые купола храмов.
-  Потрясающе! – восхищённо застыла Штефани.
-  Точно! – согласился Кирр. – Кстати этот прекрасный город парит в открытом космосе.
-  Ты уверен? – удивилась девушка.
-  Ваш друг прав, - подтвердил Любомир. – Уж тут-то никакие кочевники нам не страшны!
-  Но в космосе нет атмосферы, царит абсолютный холод и губительное ультрафиолетовое излучение солнца! – всполошилась юная гостья, припомнив уроки астрономии.
-  Что ты, дитя, говоришь? - удивился главный настоятель. - Мы не чувствуем этого! А сейчас, - улыбнулся он, - я хотел бы проводить вас к Храму.
   Громадное белое здание с тремя золотистыми куполами излучало легкое сияние. Внутри его было тихо, пахло ладаном, сквозь узкие цветные витражи сочился приглушенный свет, стены и высокие потолки были отделаны великолепной лепкой и разрисованы чудесными фресками.
   Пространство вокруг заполнил ослепительный свет, словно кто-то включил одновременно тысячи мощных софитов. По мере того, как свет постепенно таял, Штефани разглядела перед собою три огромных, около двадцати метров ростом, фигуры Ангелов. Они были точно такими, какими их изображают на иконах. Струились вниз складки белых одежд, над головами сияли золотистые нимбы.
-  Мир вам, Штефани и Кирр! – прозвучал мягкий голос. – Меня зовут Даниил, а братьев моих небесных – Гавриил и Мефодий, - сделал жест правой рукой Ангел, стоящий слева. – Мы рады видеть вас, поскольку наша мечта может теперь осуществиться. Да, Штефани, не удивляйтесь, мы тоже, иногда, мечтаем. Конечно, возможности наши больше человеческих, но в Мире серой Луны мы бессильны. Сотни лет мы ожидали шанса снять проклятие с земли, на которой стоял город и закрыть выход из преисподней в мир человеческий, дабы обрубить щупальца ада. И тогда этот клочок бесплодной земли превратиться в цветущий оазис, Любомир получит долгожданный покой, а вы – вашу подругу Клаудию. Дело это чрезвычайно сложное, хотя вы обладаете сверхчеловеческими возможностями и непорочными душами. Если откажетесь, мы поймём вас.
-  Нет уж, - покачала головой девушка, - я готова вытащить Клаудию даже из пасти льва. Она, между прочим, обещала показать мне, как правильно подводить тушью ресницы! И потом, интересно взглянуть на туристические достопримечательности иного мира. Правда, Кирр?
-  Мне нравится ваша решимость, - сказал Ангел Гавриил, стоящий в центре,- но будьте, пожалуйста, крайне осторожны. Серые существа не прощают промахов.
-  Вы можете показать нам, как выглядят эти симпатяги? – попросила гостья.
-  Конечно, - улыбнулся Гавриил.
   Тут друзья увидали двухметровых людей с серыми лицами, облаченных в длинные черные плащи с капюшонами, надвинутыми на желтые глаза с красными кошачьими зрачками. В том месте, где они ступали, появлялись небольшие песчаные вихри. В правой руке у каждого извивался длинный светящийся бич.
-  Эти обитатели Ада могут взглядом испепелять противника, прикосновение их бича парализует жертву, а движения плаща порождают страшную энергию, которая уничтожает всё на своём пути, - вступил в беседу третий Ангел – Мефодий. – Обычный человек не видит их и, как только переступает границу, тут же похищается, становясь рабом. Чем больше страха и боли испытывают люди, тем больше процветает подземное общество. Оно питается не хлебом, а человеческими страданиями, ужасом, завистью, жадностью, подлостью. А война – это просто пир для него, океан кровавой бурной энергии.
-  Спасибо, - поблагодарила Штефани, - теперь ясно, с кем мы имеем дело. Как говорит мой папа «знание – сила!»
-  Это не всё, - продолжал Мефодий. - Чтобы закрыть ворота Ада надо уничтожить главную реликвию мира серой Луны – Индульгенцию на выход к людям, выданную Рекропом - владыкой подземного царства. Она находится в центре города в специальном лабиринте-хранилище, изобилующим коварными ловушками.
-  Эти существа не станут нас встречать с цветами, - сделала вывод девушка. - Но везде имеется своя ахиллесова пята. Попытаемся встряхнуть немного это болото.
-  Успехов вам! – попрощались Ангелы, растворяясь в мягком свете.
-  А теперь возвращаемся к бермудскому прямоугольнику, - повернулась девушка к Любомиру.
-  Вы не передумали? Эта миссия очень опасна, - с сомнением взглянул он на хрупкую фигуру гостьи.
-  Вы  полагаете,  что  я  должна  выглядеть,  как  динозавр? - весело  переглянулась  та  с Кирром. - Только по силам ли ему такая задача? Думаю, эти серые симпатяги сразу же заметят его.
   Они вновь оказались в пустыне у опасной черты.
-  Ну что, Кирр? – в глазах Штефани зажглись озорные огоньки. – Как говорит мой отец «подобное лечится подобным».
   Прямо на глазах удивленного старца оба его спутника превратились в точную копию серых существ.
-  Мы не прощаемся, - обронила девушка и первая шагнула в запретную зону.
   Они неторопливо двинулись вглубь. Там, где их плащи касались земли, появлялись небольшие вихри.
- У этих бедняг, оказывается, нет зубов! - сделала потрясающее открытие Штефани, пошарив языком во рту.
-  А зачем им зубы, если они питаются негативными человеческими эмоциями?
-  А посмотри на руки, - страдальчески поморщилась собеседница, вытягивая перед собою обе кисти, -  длинные, как у орангутанга, а шесть пальцев с каждой стороны увенчаны острыми когтями, как у петуха. Хотя бы маникюр сделали!
-  Это всё равно, что предложить его тиграм.
-  А где же моё сердце? – прислушалась девушка. – Я не чувствую его биения!
-  У них нет этого органа, - объяснил Кирр, - зато имеется другой, который накапливает и распределяет энергию по организму. Вместо крови в их жилах течет маслянистая белая жидкость.
   Слева от смельчаков показались две фигуры в черных плащах с капюшонами. Они равнодушно взглянули на «коллег» и прошествовали мимо. Штефани с трудом удержалась от искушения помахать им приветливо рукой. Обитатели подземного мира постоянно патрулировали здесь в ожидании добычи. Оказавшись в центре прямоугольника, друзья обратили внимание на странное красноватое свечение песка. Просканировав это место, они обнаружили энергетический тоннель, ведущий вглубь.
-  Там происходит какое-то движение, - заметила девушка.
-  Очередной патруль, - догадался её спутник.
   Из-под земли вынырнули две фигуры в знакомых черных плащах. Увидев рядом «коллег», они одновременно подняли кисть правой руки на уровень груди, что означало: пост принят. Штефани и Кирр сделали подобный жест левой рукой, что означало: пост сдан. После того, как подземные жители чинно удалились, непрошеные гости тут же бесшумно спустились под землю.
   Штефани подняла голову и изумленно застыла. Прямо в воздухе висели плотными рядами, свесив длинные корни, огромные ветвистые деревья, на которых совершенно не было листвы!
-  Как тебе это нравится? – обескуражено спросила она спутника.
-  Оригинально, правда не очень удобно собирать урожай, если он, конечно, имеется, - скептически хмыкнул Кирр.
   Как только он произнёс эти слова, с сухих сучьев деревьев на них посыпались змеи. Их головы напоминали треугольное острие стрелы. Друзья машинально схватились за длинные светящиеся бичи и стали быстро размахивать ими над головами. Ядовитые твари, касаясь их, сыпались парализованными на землю.
-  Ну, вот, - с отвращением стряхнула с себя оцепеневшую змею девушка, - а ты говорил, что эти деревья не приносят урожая.
-  Что посеешь, то пожнешь, - нашёлся Кирр. – Кстати, ты действовала, как заправский здешний воин.
-  К нам просто автоматически перешли сканированные навыки.
   Под ногами исходила зловонными парами каменистая земля, испещрённая трещинами, из которых были видны отсветы бушевавшего внизу пламени. Перед путниками раскинулся безликий серый город, утопающий в дымке смога. За ним сразу начинались горы с курящимися вершинами. В бесцветное небо с безрадостной серой луной не рвались острые шпили монастырей, не ввинчивались небоскребы и не тянулись к облакам телебашни, словно кто-то причесал город громадным плоским гребнем.
   Путники, не мешкая, двинулись в путь.
-  Здесь совершенно нет дорог, - удивилась Штефани. – Только безжизненная каменистая земля, источающая ядовитые пары.
   Они вышли на окраину и углубились внутрь. Вдоль хаотично застывших улиц стояли приземистые серые дома без окон. Ни лавок, ни кинотеатров, ни деловых бюро Штефани не обнаружила, зато оказалось много других заведений. Их часто посещали местные жители. Но тут была одна странная особенность: входили обычные люди, а выходили, вернее, выбирались, хватаясь за стены,  с блаженным выражением  серых  лиц  уже иные. 
- Интересно, - подняла брови девушка, - это что, местные школы? Давай, Кирр, посмотрим поближе!
   В клубах смрадного дыма перед ними предстало множество размытых человеческих силуэтов. Одни лежали или сидели на полу, другие приплясывали, издавая радостные хриплые звуки. Если бы звучала музыка, можно было бы подумать, что это обычная местная дискотека, на которой в сигаретном угаре веселится местная молодежь.
-  Токсичный вулканический газ, вызывающий наркотический эффект с галлюцинациями и нарушением координации движений, - сделал анализ дыма Кирр.
-  Понятно, - глубокомысленно кивнула его спутница, - так вот как развлекается местное население, включая стариков и детей! Похоже, властями это даже поощряется.
   Они свернули за угол и вышли на перекресток.
-  Кирр, - критически взглянула на своего напарника Штефани, - не пора ли нам сменить облик? Посмотри, встречные шарахаются от нас, как от чумы. Возможно, воины в плащах с капюшонами составляют элиту с особыми правами.
   Её догадку подтвердил легкий шум сзади. Мимо них быстро промчались на огромных, размером с верблюда, тарантулах, серые всадники в черных плащах. Прохожие испуганно прижались к стенам.
-  Как тебе нравится здешняя конница? – иронически поджала губки девушка.
-  Наши  лошади  выглядят  сущими  ангелами, - ответил  её  друг. – Эти  пауки  не  знают страха смерти.
   Сменив свой вид на людей в обычных одеждах, пришельцы двинулись дальше.
   Под ногами дымилась земля, через многочисленные мелкие трещины просачивался едкий газ, со стороны гор доносились раскаты грома. В городе же стояла настороженная тишина, вдоль улиц теснились неказистые серые дома, не было слышно ни человеческой речи, ни смеха, ни музыки. Это унылое однообразие дополняла луна, зависшая в небе блеклой монетой.   
   Внимание путников привлёк шум в тёмном переулке. Подойдя ближе, они стали свидетелями кровавого зрелища. Пятеро молодых парней безжалостно избивали своего сверстника. Тот, будучи поверженным, на землю, глухо стонал и неловко защищался, прикрывая голову руками.
-  Отважные рыцари одолели своего могучего противника! – съязвила Штефани. -  Пятеро на одного, - пристыдила она их, - и не стыдно!
   Парни сначала обескуражено застыли, но затем их серые треугольные лица исказил гнев.
-  Ты должна нам помочь проучить этого негодяя, а не защищать его! Это долг каждого гражданина!
-  Я!? – изумилась девушка. – Это почему же? Что он натворил? Ограбил, искалечил или убил кого-то?
-  Если бы! Гораздо хуже! Этот подонок щеголял в белом шарфе!!
-  Ну и что тут такого?
-  Как что? Это же вопиющее преступление!
   Штефани с недоумением пожала плечами.
-  Сюда приближаются два всадника, - предупредил спутницу Кирр.
-  Вот и отлично! – обрадовалась девушка. – Это, должно быть, местная полиция. Она покажет этим молодцам, где раки зимуют!
   Из-за угла бесшумно вынырнули два огромных тарантула, на которых восседали две фигуры, закутанные в плащи. К паукам были приторочены несколько человек, запутанных в паутину, словно коконы. Их серые лица были искажены ужасом. Вероятно, они хорошо знали, что их ожидает.
-  Что тут происходит? – спросил один из всадников громким шёпотом.
   Парни испуганно попятились.
-  Вот, - непосредственно кивнула на них Штефани, - эти пятеро героев избивали своего сверстника за то, что он осмелился носить белый шарф.
-  Они поступили правильно, - вынес вердикт полицейский.
-  А эта пигалица, - воспрянули духом драчуны, - защищала его!
   Всадник слегка толкнул паука коленом и тот, ловко метнув аркан из паутины в лежащего на земле юношу, подтянул его ближе, запутал в кокон и подвесил к себе на бок, где покоились остальные жертвы.
   В следующий момент упругие арканы полетели к непрошеным гостям. Но тарантулы промахнулись, жертвы оказались совсем в другом месте. Паутина со свистом рассекала воздух, стараясь схватить непокорных безумцев, но те уворачивались с непостижимой быстротой. Тогда серые всадники заставили пауков наброситься на безрассудных строптивцев, чтобы ужалить их и умертвить. Яда этих «лошадок» хватило бы на целую дюжину людей.
   Несколько раз разъяренные твари, стараясь настигнуть врагов, случайно сталкивались, и полицейским стоило немало труда разнять своих многоногих агрессивных питомцев. Светящиеся длинные бичи были бессильны в ситуации, когда возможные жертвы молниеносно перемещались. И уговорить их стоять на месте было невозможно.
-  Что дальше? - спросила Штефани своего друга. – Так и будем играть в кошки-мышки? Последний раз, помнится, я занималась этим в детском саду.
-  Вот кто тут только мышки – это большой вопрос! – ответил тот, уклоняясь от крупного, величиной с человеческую ногу, паучьего жала.
   В следующий миг Кирр превратился в огромный смерч, который легко подхватил мохнатых тарантулов вместе с их хозяевами, втянул в глубокую воронку и с жутким воем взмыл в небо. Достигнув гор, он бережно опустил своих пленников в отвесное ущелье, затянутое прозрачной смрадной дымкой. Затем грозное явление природы вернулось на место и вновь приняло облик обычного местного жителя. Но Кирр не забыл прихватить добычу полицейских, выложив аккуратно на землю упакованные коконы с людьми.
-  Дело сделано, сударыня! – поклонился он девушке.
-  Замечательно! – радостно хлопнула в ладоши его спутница. – А сейчас мы освободим этих несчастных.
-  За что Вас схватили? – спросила Штефани высокого сухопарого старика, освобождая его от пут.
-  За моё предположение, что существуют другие миры.
-  А Вас? – поинтересовалась она у коренастого юноши с большими грустными глазами.
-  Я осмелился написать стихи о любви.
-  А Вас? – настал черёд третьего пленника.
-  Мне удалось вырастить красную розу.
-  Ну, о Вас нам известно, - сказала девушка четвертому узнику, - оказывается, ношение белого шарфа – это государственное преступление.
-  Поторопись! – предупредил Кирр Штефани. – Сюда скачут восемь всадников, через три минуты они будут здесь. – Опять будем играть в кошки-мышки?
-  Нет уж! - рассмеялась девушка, пожалуй, в другой раз. - А теперь, господа, - обратилась она к бывшим узникам, - сделайте, пожалуйста, вид, что вас тут не было. За десять минут успеете добежать до канадской границы, - вспомнила она фразу из кинофильма.
   Уговаривать не пришлось, ни у кого не было желания оказаться второй раз в паучьем коконе.
   Выйдя из переулка, путники пошли вдоль узкой улицы. В конце её они заметили густые клубы дыма и сноп искр, вздымающихся к небу. Свернув за угол, друзья увидели объятое пламенем здание. Оно уже догорало. У дома собралась изрядная толпа зевак, получающих огромное удовольствие от зрелища.
   Четверо всадников, спешившись, поливали дом из брандспойтов горючей смесью. И это – вместо воды! Оказывается, тут было принято не гасить, а раздувать пожар, чтобы охваченные огнём постройки поскорее сгорели. Нет дома – нет пожара! Весьма интересная тактика. У собравшихся обывателей весело блестели глаза, тонкие серые губы расплывались в улыбках.
-  Далёкая провинция ада, - вспомнила девушка слова одного из трёх Ангелов. – Здесь всё перевёрнуто с ног на голову! Зло поощряется, а добро преследуется. И вполне возможно, что, чем больше местный житель совершит зла, тем больше он получит энергии.
   Добравшись до центра города, смельчаки заметили большое приземистое здание с конусообразной крышей. По обе стороны от входа застыли, злобно щурясь, две каменные хвостатые химеры. Рядом стояло несколько стреноженных пауков, терпеливо ожидающих своих хозяев.
   Мимо торопливо, не глядя по сторонам, шёл юноша. Штефани узнала в нем одного из тех, кого недавно освободила от паучьих пут. Это был поэт, написавший крамольные стихи о любви.
-  Извините! – окликнула его гостья. – Не скажете, что это за здание?
   Тот намеревался молча проследовать дальше, но, разглядев знакомое лицо, остановился.
-  Это дроподиум, - объяснил он. – Отличившиеся граждане получают тут дополнительную энергию, становясь моложе. Здесь часто бывают чиновники и полицейские высокого ранга, которые оказали особые услуги Наместнику.
-  Интересно! – вытянулось лицо у Штефани. – Ни орденов, ни титулов, ни денежного вознаграждения! Просто энергия! Что сказали бы наши депутаты?
   Из дома вышел плотный коренастый мужчина с одутловатым серым лицом и направился к своему мохнатому «скакуну». 
- Этот человек сдал полиции своего брата за то, что тот нелестно выразился о Наместнике Бруке, - прокомментировал поэт.
-  А кто такой Наместник?
-  Важная персона, которая управляет шестью провинциями.
   Из дома, между тем, вышел очередной отличившийся.
-  А этот гражданин избил до смерти своего соседа за то, что тот сказал ему «спасибо». Это – кровное оскорбление!
-  Ясно, - кивнула девушка, - значит, благодарность выглядит, как оскорбление. Кстати, а что за шум доносится сюда? – прислушалась она.
   Просканировав ближайшую часть города, Штефани обнаружила внушительное сооружение, напоминающее римский Колизей, в котором собрались беснующиеся толпы горожан.
- Это вотриум, в котором проводятся бои гладиаторов. Иногда его посещает сам Наместник.
-  Любопытно, - переглянулась девушка с Киром, - случается ли, чтобы тут не было жертв?
-  Это исключено. Иначе зрители не получат удовольствия и энергии.
-  Спа…, - едва удержалась от оскорбления собеседница. – Нам пора.
-  Будьте  осторожны, - предупредил поэт. – С неба, иногда, сыпятся стрелы.
   Штефани тщетно пыталась отыскать зелёный островок деревьев. Лишь изредка встречались зависшие в воздухе группы сухих деревьев или кустарника, корни которых спускались до земли. Здесь не было ни дня, ни ночи, в бесцветном сером небе застыла унылой кляксой бледная луна.
   Достигнув вотриума, путники вошли внутрь и оказались на верхней анфиладе трибун, заполненными шумной публикой. Вниз убегали ровными кругами каменистые скамьи, упирающиеся в большую круглую арену. Зрители, встав с мест, возбужденно размахивали руками. С арены уносили бездыханные тела, залитые кровью.
-  Какая же радость от созерцания смерти? –  поморщилась Штефани.
-  Если древние римляне требовали хлеба и зрелищ, то местным жителям зрелища заменяют хлеб, - заметил Кирр. - Когда человечество не ведёт глобальных войн, они сидят на диете.
   На арену вывели двух бородатых людей, один из которых был вооружён обычной косой, а второй – острыми вилами. Это были пленники из человеческого мира. Ни щитов, ни кольчуг, ни защитных шлемов им не полагалось. Под ногами у гладиаторов зияли широкие трещины, извергающие дым и языки пламени. Нужно было в пылу борьбы с противников не угодить в них. Один из мужчин быстро наклонился и сделал мощное размашистое движение косой, стараясь задеть ноги соперника. Тот проворно уклонился и нанёс встречный удар вилами, коснувшись плеча противника. Закапала кровь. Трибуны взревели от восторга. Не обращая внимание на ранение, гладиатор сделал обманное движение и прошёлся острием косы по бедру противника. Зрелище крови и смерти доставляло трибунам нескрываемое наслаждение.
-  Не нравится мне эта бойня, - взглянула Штефани на своего друга, - давай прекратим её!
-  Нас заметят, и миссия окажется под угрозой.
-  Изменим структуру тел и трибуны ничего не увидят. Публика хочет крови, она её получит.
-  Неплохая идея, - одобрил прагматичный Кирр.
   Прозрачными силуэтами они заскользили к арене. 
   Гладиаторы, истекая кровью, продолжали сражаться. Очевидно, они стали здесь опытными бойцами. Противники стояли по обе стороны глубокой дымящейся трещины, из которой сыпались раскаленные искры. Но вот она внезапно полыхнула жарким пламенем и исторгла густые клубы дыма, окутавшего всю арену. Когда дым рассеялся, оторопевшие зрители увидали на поле битвы два распростертых тела в лужах крови. Публика взревела от восторга, подпитавшись обильной энергией от созерцания смерти.
   А под ареной, в небольшой подземной пещере, Штефани неспеша бинтовала раны обоим бойцам, которые не верили своим глазам. Только что они плясали в смертельном танго, потом, вдруг, всё поглотила густая дымная пелена и могучие руки подхватили их, увлекая вниз. Рядом оказались местная серокожая девушка и её широкоплечий спутник.
-  Факир был пьян и фокус не удался! - рассмеялась юная незнакомка. – Не торопитесь умирать, - посоветовала она, - посидите здесь часика два, а потом выберетесь наружу, когда публика разойдётся.
-  Кто вы?! – изумленно вытянулись лица гладиаторов.
-  Мы хотим вытащить вас в человеческий мир, если вы, конечно, не против. Вы ведь геологи, не так ли? Одного из вас зовут Джон, другого Филипп.
-  Откуда вам это известно?! -  опешил Джон. - Впрочем, извините, это неважно. Да, мы искали нефть в пустыне, а потом, невесть как, оказались в этом проклятом мире!
-  Сегодня вы сможете вернуться назад, - заверила их девушка. – Кстати, - подняла она голову, - там, наверху, опять что-то назревает. На арену согнали целую толпу людей.
-  В основном, представители человеческого мира, но есть и местные аборигены, - добавил Кирр, - видимо, неисправимые праведники. Между прочим, ваша подруга Клаудия тоже здесь.
   Незаметно вынырнув из-под земли, друзья оказались среди дюжины испуганных пленников. Их было не менее двадцати.
   Штефани тотчас нашла свою подругу, изможденную от голода и лишений. В огромных черных глазах её читалось отчаяние.
-  Привет, Клаудия! – прикоснулась она  к её плечу.
   Та удивленно повернула голову, перед ней стояла её серокожая сверстница, тонкая полоска губ которой расплылась в улыбке. Обычно, даже здешние рабы считали ниже своего достоинства общаться с выходцами из человеческого мира.
-  Не беспокойся, всё будет хорошо, - успокоила её незнакомка. - Ты уже сегодня увидишь своего любимого хомячка Моки. Он ждёт тебя.
   Моки был кротким домашним животным, в котором Клаудия не чаяла души.
   Юная узница открыла, было, рот, чтобы о чём-то спросить странную местную девушку, но той уже не было рядом.
-  И что же сейчас произойдёт? – поинтересовалась Штефани у мужчины средних лет с седым ёжиком волос. – Мы будем играть в футбол?  Тогда где же ворота?
-  Что?! – обескуражено воззрился на неё узник. – Какой футбол?! – с ужасом передёрнул он плечами. – Нас скормят сейчас огромным хищным тварям!
-  Ах, вот он что, - переглянулась девушка со своим спутником. – Ну, мы это ещё посмотрим! А сейчас, - попросила она людей, - отойдите, пожалуйста, подальше от ворот.
-  Что ты собираешься делать? – взглянул на подругу Кирр. – Быть может, зальём этих хищников лавой, сделаем так, чтобы они провалились сквозь землю или изменим структуру их тел, превратив в булыжники?
-  Нет, дружище, у меня имеется другая идея, - таинственно сложила губки девушка. – Один ароматный сюрприз.
   Она подошла к воротам и продефилировала несколько раз около них.
   Трибуны, между тем, подозрительно притихли, с нетерпеливым вниманием ожидая развития событий. Очевидно, этот номер был гвоздём программы. За воротами возникли огромные силуэты, раздался хриплый рёв и громкое шипение, холодящее кровь.
   Узники, оцепенев от страха, столпились в центре арены, тесно прижавшись друг к другу. Люди и местные жители оказались в несчастье вместе. 
   Массивные ворота медленно, со скрипом, отворились и на арену выпрыгнули, хищно озираясь и выгнув спины с роговым гребнем, три громадных, размером с мамонта, омерзительные твари с зубастыми, как у крокодилов, пастями, львиным туловищем  и длинными хвостами с ядовитыми шипами. В их желтых светящихся глазах пылала холодная ярость. Это были настоящие, живые химеры, скульптуры которых можно было видеть на домах живописных земных городов. Кто бы мог подумать, что болезненная фантазия авторов имела отношение к действительности!? С оскаленных пастей стекала пена вперемешку с ядом. Похоже, было, что их долго не кормили.
   Штефани, стоящая впереди людей, обернулась к ним и сделала успокаивающий жест рукой. Кирр с интересом наблюдал за спутницей.
-  А теперь слабонервных прошу не дышать, - иронически произнесла девушка и щёлкнула пальцами.
   Кровожадные химеры, издав яростный рёв, заметались по полю. Запах, отвратительный тошнотворный запах, заполнил арену. Он был настолько неприятным, что даже пленники, забыв о страхе, прикрыли носы руками.
- Что это? – поморщился Кирр, анализируя состав дивного аромата, отпугнувшего монстров.
-  Запах струи скунса, которую он выделяет в случае опасности, - рассмеялась его спутница. – У нас в зоопарке имеется пара экземпляров, так что я хорошо с ними знакома.
   Хищные твари бросились к сомкнувшимся воротам и, снеся их с петель, пустились наутек.
   Зрители на трибунах прикрывали носы, страдальчески морщились и поспешно покидали места.
-  Всё в порядке! – обернулась Штефани к потрясенным людям, видевших паническое бегство смерти в образе хищников. – Воняет, конечно, ну уж, ничего не поделаешь! Зато живы остались! Продолжение следует! – пообещала она.
-  Не пора ли нам, наконец, заняться делом? – вопрошающе уставилась виновница переполоха на Кирра, оказавшись за стенами вотриума.
   Два прозрачных диска взмыли над городом, который с высоты напоминал булыжную мостовую из-за низких приземистых строений.
-  А что это к нам приближается? – заметила Штефани. - Неужели птицы?
-  Для безобидных птиц эти существа слишком крупные, - усомнился её друг, - обрати внимание, на них восседают наши добрые знакомые.
   Под ними неспешно пролетели две грозные химеры с рогатыми орлиными головами и перепончатыми, как у летучих мышей, крыльями. На спинах их восседали всадники в знакомых черных плащах с капюшонами.
-  Занятно, - удивилась девушка, - у них имеется даже авиация!
   Над центром города смельчаки снизились. 
-  Ах, вот же дом Наместника! – торжественно объявил Кирр. – Посмотри на это неказистое здание на углу улиц. Ничего примечательного, но вглубь земли уходят многочисленные этажи.
-  Точно, - согласилась Штефани, - имеется даже лабиринт. – Сразу видно, что наместник очень скромный человек, - съязвила она. – Подумаешь, такой маленький домик с множеством подземных этажей!
-  Между прочим, - предупредил спутник, - в небе мы не одни. 
   Действительно, у самой земли, прямо над крышами домов, порхало странное существо с юной наездницей. Представьте себе голову льва с пышной гривой, мощное, покрытое роговыми пластинами, тело крокодила и крупные когтистые лапы динозавра, составленные вместе и увенчанные огромными крыльями. И это недоразумение природы умудрялось проворно парить, чутко реагируя на малейшее движение юной хозяйки. Серая девушка, гибкая и элегантная, натянув тетиву лука, выслеживала прохожих, поражала их стрелами и радостно смеялась. Никто даже не помышлял прийти на помощь ее жертвам, они могли рассчитывать только на насмешки и нездоровый интерес к зрелищу крови.
-  Что эта пигалица вытворяет!? – возмутилась Штефани.
-  Ты видишь перед собой Рианну, дочь Наместника Брука, - сообщил Кирр. - Странное развлечение, не правда ли?
-  Достойный отпрыск своего именитого папаши, - нахмурилась его подруга. – Тоже, мне, богиня Диана! – скептически поджала она губы. – Та хоть на животных охотилась, а эта проливает кровь людей! Надо её проучить, чтобы впредь не повадно было!
   Между тем, Рианна, заметив в тупике несколько человек, привычно натянула тетиву. Острая стрела сорвалась послушным псом с цепи и устремилась к своей жертве. Далее случилось невообразимое. Не долетев до груди молодого парня, стрела развернулась и помчалась обратно, задев руку юной наездницы.  Из рассеченной кожи стала струиться белая кровь. Принцесса ада, изумленно выгнув брови, быстро огляделась, но ничего подозрительного не обнаружила. Она вновь натянула лук. Хищная стрела с удвоенным усердием рванулась к цели, но, не достигнув её, быстро вернулась назад.
   Дочь Брука едва  увернулась. Она резко выкинула вперёд обе руки и очертила ими круг вокруг себя, образовав огромный энергетический шар, в центре которого была она. Любое живое существо, очутившись внутри него, теряло энергию и способность к движению. Но грозная всадница не ведала, что тела её противников содержали частицы антиматерии, которые прекрасно поглощали опасную энергию. Шар, покрывшись множеством дыр, съёжился и распался. Принцесса, раздражённо пришпорив свою «лошадку», заложила крутой вираж и направилась домой.
-  Вот так-то будет лучше, - довольно прокомментировала Штефани. – В следующий раз подумает, что на месте жертвы может оказаться она сама.
   Зависнув у здания Наместника, друзья огляделись. В неприметном двухэтажном доме, построенном из вулканического камня, не было дверей. У стены, сложив руки на груди, неподвижно застыла стража – отборные воины в черных плащах. Их серые лица были невозмутимы. Если бы не открытые, настороженно прощупывающие пространство, глаза, можно было бы подумать, что они спят.
   Рядом с домом разместилась стоянка, на которой лениво топтались два оседланных огромных паука, хозяева которых были приглашены к правителю.
   Стена между охранниками бесшумно раздвинулась, выпустив наружу крупного сановника, серое лицо которого напоминало важную маску римского патриция. Не удостоив стражу даже взглядом, чиновник степенно прошествовал к своей «лошадке».
   Штефани на секунду представила, как на экологическом чистом виде транспорта – огромных пауках, а не на автомобилях «Мерседес» передвигались бы мэры земных городов, министры и президенты и губы её расплылись в улыбке. Если они, конечно, у диска имелись.
-  Быстрее! – прервал её мысли Кирр.
   Метнувшись к двери, оба успели проскочить внутрь. Стены вновь бесшумно сомкнулись. В просторном гулком помещении не было никакой мебели. На чёрном мраморном полу с красными прожилками были изображены три большие шестёрки – знак Дьявола.  Очевидно, здесь он заменял портреты вождей, которые в человеческом мире было принято так часто менять. В зале оказалось три двери. Левая дверь вела в подсобные помещения, средняя – в приемную и покои Брука, а правая – в странный, уходящий в глухое подземелье, лабиринт.
-  Нам сюда, - направилась вправо девушка. – Никак не могу привыкнуть проходить сквозь стены, - вздохнула она.
   В тёмном задымленном тоннеле бегали по полу странные твари, похожие на пауков, только с волчьим оскалом, по влажным стенам ползали существа с телом скорпиона и пастью мурены. Их телa ощетинились ядовитыми шипами, на конце раздвоенного хвоста нервно дрожали два жала, которые эти исчадия ада могли метко метать. Здесь правили бал достойные защитники лабиринта, встреча с которыми сулила верную смерть.
-  Фу, какая пакость! – поморщилась Штефани. – Даже Минотавр кажется мне много симпатичнее.
-  Им есть, что охранять, - заметил Кирр. – В этих запутанных ходах, которые тянуться около пяти километров, можно провести всю жизнь, но выход так и не найти. Весьма коварное сооружение.
- Этот лабиринт похож на игру больного воображения, - согласилась спутница, просканировав его. – Здесь множество слепых ходов и ловушек.   
   Словно вторя её мыслям, из стен внезапно дохнуло жарким пламенем, а пол разверзся бездонным колодцем.
   Два диска, минуя омерзительных и свирепых обитателей, быстро полетели вглубь. Они прекрасно видели и ориентировались в темноте, ощетинившейся ядовитыми жалами, хищным оскалом и ловушками. Здесь, действительно, ещё не ступала нога человека.
   Пролетая мимо твари, по сравнению с которой скорпион выглядел красавцем, Штефани случайно задела её. От чувствительного толчка та свалилась со стены, упав на метрового паука с волчьей пастью. Завязалась схватка, оба существа в слепой ярости жалили и рвали на части друг друга. К потасовке охотно присоединились их собратья. Узкий лабиринт огласился злобным шипением, хрипом и рычанием. Павшие особи быстро поглощались другими. Они жили тут, размножались и питались вовсе не по-джентельменски. Пожиралось всё, что двигалось и было слабее. Такова была логика лабиринта.
-  Посмотри-ка на этих красавцев, - брезгливо сказала Штефани. - Сколько ярости и злобы!  Прихватить бы парочку экземпляров для зоопарка!
-  Может быть, ты возьмешь ещё у них интервью?
-  Да, этот эксклюзив у  меня  оторвали  бы  с  руками. Земным  ужастикам  такое  и  не снилось! Но мне не хотелось бы во время интервью стать их обедом. Я уверена, что здесь у Гамлета не стоял бы так остро его вопрос «Быть или не быть».
   Они продолжили путь, огибая препятствия и минуя скрытые ловушки. Порой Штефани казалось, что это просто крутая виртуальная игра, что стоило только отключить компьютер, и она вновь окажется в своей комнате, наполненной солнечными лучами и пением птиц. Но вокруг была дымная полутьма, озаряемая вспышками пламени и пропитанная ядовитыми испарениями, на полу и сводах тоннелей теснились ядовитые хищники, а рядом летел её надёжный друг.
   Десяток минут, проведенных здесь, казались вечностью. Можно было подумать, что время тут тоже безжалостно пожиралось. Но вот пройден последний замысловатый поворот и путники оказались в тупике. Говорить о честности создателя лабиринта было бы излишне. Здесь царили другие правила.
-  Ну, что, - с озорством спросила Штефани, - опять ныряем в стену? Только, пожалуйста, Кирр,- без брызг!
-  Не беспокойтесь, сударыня, - оценил тот её юмор, - последнее время я только этим и занимаюсь. Кстати, с той стороны со стены не сводят глаз. Было бы опрометчиво взорвать её или протаранить бульдозером.
-  Ты прав, дружище, - кивнула девушка. – Бульдозер – это хороший вариант, но только не здесь.
   Они бесшумно просочились сквозь скалу метровой толщины и очутились в большой треугольной комнате, на полу которой выделялись три крупные шестерки. На одном из углов застыли три фигуры в черных плащах с капюшонами. Их неподвижность напоминала египетских сфинксов. Вертеть головой не было нужды, так как вся комната прекрасно просматривалась.
-  Ну, что, - обменялись мыслями непрошеные гости, - опять ныряем? Дверь в углу, быть может, открывается один раз в неделю, не поселяться же нам здесь! А это значило бы – обедать, посещать туалет и стирать носки на глазах у охраны.
   Следующая комната была поменьше, а у угловой двери, в абсолютной тишине, стояло два охранника. Друзья в очередной раз проникли сквозь стену. В центре большого зала, пол которого был выложен белым мрамором с тремя чёрными шестерками, возвышался мраморный куб, на котором покоился продолговатый чехол из плотной кожи. Сканирование показало, что именно там находится реликвия, а именно – индульгенция на выход в человеческий мир. Вот только на чехле грозным опричником восседал ядовитый паук, величиной с человеческий кулак. А вокруг куба выстроилась двумя шестерками отменная стража Наместника. Причем первые шесть воинов были развернуты наружу от реликвии, а вторая шестерка стояла лицом к ней, не сводя глаз. Это были элитные, фанатично преданные хозяину, бойцы, отвечавшими своими головами за сохранность артефакта.
-  Да, уж, - мысленно произнесла Штефани, - охрана впечатляет! Куда надёжнее, чем в мавзолее Ленина!
-  Обрати внимание на паука, - заметил Кирр. - Он окружил чехол чуткой паутиной. При её малейшем движении он забьёт тревогу, то-есть начнет быстро раскачиваться из стороны в стороны, как это делают его обычные собратья. И тогда охрана всполошится.
-  А ему не хочется прогуляться, ну, например, смотаться в туалет?
-  Где ты видела,  чтобы пауки ходили в туалет?  У них же нет даже унитазов!  И потом, этот молодец приучен охранять индульгенцию днем и ночью, не двигаясь с места.
-  Возможно, но он же не статуя. – Тебе не кажется, Кирр, что здесь слишком скучно?
   В настороженной тишине раздался нарастающий шум, напоминающий жужжание. Сначала над головами опешивших охранников пролетела единственная оса, а потом с узких вентиляционных отверстий посыпалась целая дюжина. Они кружились над солдатами, норовя ужалить, так что те вынуждены были невольно отбиваться. Естественно, их внимание было отвлечено.
   Несколько упитанных ос опрометчиво застряли в паутине, прямо над реликвией. У паука взыграл охотничий инстинкт. К тому же, он был всегда голоден, а тут  сама судьба преподнесла ему обильную добычу. Он мгновенно вскарабкался по паутине к одной из нерасторопных узниц и стал закутывать её в кокон. Коротким замешательством стражников и азартом паука воспользовались невидимые гости. Кирр ловко подрезал паучью сеть, так что она не шелохнулась, и подменил чехол с реликвией на фальшивый. Со стороны всё выглядело так, словно ничего не произошло. Только вот оригинал оказался в чужих руках.
   Паук, проворно упаковав несколько ос, вернулся довольным на свой пост, а страже удалось прогнать настырных насекомых. Всё оставалось неизменным.
-  А теперь ноги в руки, если, они, конечно, у нас есть, - предложила Штефани, - и смываемся!
   Секунду спустя они неслись знакомым маршрутом по запутанному лабиринту. Удивительно, но здесь земная гостья чувствовала себя безопаснее, чем в комнатах с элитной стражей. Вскоре они вернулись в помещение, откуда начался их путь в лабиринт. В это время очередной чиновник высокого ранга после высочайшей аудиенции выходил наружу. Непрошенные гости воспользовались случаем. Как только они оказались на улице, к зданию устремилась добрая сотня серых всадников.
-  Кирр, - спросила девушка, - что ты натворил на сей раз?
-  Ничего особенного, только убрал лишние стены в лабиринте и дал возможность несчастным химерам немного прогуляться по дворцу наместника. Так сказать, размять косточки. В военной стратегии это называется отвлекающим маневром, - продемонстрировал её спутник недюжинные познания.
-  Ты полагаешь? – озадаченно спросила собеседница. – Ладно, будем считать причиной происходящего технические проблемы. А теперь мы должны немедленно уничтожить индульгенцию!
-  Я попытался это сделать, но тщетно, - смущенно признался Кирр. –  Хотя с футляром проблем не было.
-  Да? - удивилась его спутница. - Это уже интересно!
   На свете не было вещей, которые её друг не мог бы разрушить или обратить в прах.
   Они опустились на окраине города и вновь приняли облик серых воинов.
-  Дай, пожалуйста, мне  документ, - попросила Штефани.
   Она взяла свернутый в трубочку плотный кожаный лист и развернула. В глаза бросился необычный рукописный текст, написанный кровью и скрепленный внизу печатью с тремя шестёрками. К печати на тонком шнуре был прикреплён крупный коготь, похожий на тигриный.
-  Неужели он принадлежит владыке подземного мира Рекропу? – усомнилась девушка.
-  Точно. Ни сожжению, ни разрушению Индульгенция не поддается.
-  Да, действительно, - согласилась собеседница после безуспешной попытки. – Порвать или сжечь его невозможно. Он самому титану фору даст.
   Штефани могла накручивать на пальцы толстые гвозди, рвать стальные тросы, держать в ладонях шары из плазмы и крушить кулаком бетон, но тут нельзя было ничего поделать.
-  Я думаю, - осенило её, - здесь нужны солнечные лучи. Да, да, именно солнечные лучи!
   Они торопливо прошли к порталу с воротами в человеческий мир. Там также неподвижно висели в воздухе огромные сухие деревья с шипами, образуя причудливый фантастический лес.
   У основания голубого луча, уходящего вверх, выросли две фигуры в черных плащах с капюшонами.
-  Код и уровень? – сухо спросил один из воинов, вперив в Штефани немигающий взгляд.
-  Код – три шестерки, уровень – альфа тринадцать, - ответила та, просканировав мозг инспектора.
   Энергетическая волна мгновенно вынесла их наружу. Обжигающий воздух, палящее солнце и убегающие вдаль раскаленные барханы уже не казались девушке чем-то ужасным, потому что это была земля, плоскость человеческих отношений.
-  Всё, - сказала девушка, - маски прочь. Играем с открытым забралом.
   Обретя свой прежний облик, она поспешно развернула индульгенцию. Та, словно живая, сморщилась под губительными солнечными лучами, потемнела, но по-прежнему не разрушалась!
   Кирр, превратившись в двойника Кристиана, с интересом наблюдал.
   Его подруга, сняв с груди серебряный крестик, положила его на грозный трофей и, закрыв глаза, вспомнила всё самое доброе, светлое и сокровенное, что пришлось ей пережить, оживила в памяти посещение Мира Сияющего Света. Безмерное чувство любви охватило её, окружив золотистым сиянием. Кожаный плотный лист дрогнул в руках, стал быстро съёживаться, а затем бесследно растворился вместе с когтем.
-  Дело сделано, - устало сказала Штефани.
-  К нам гости, - предупредил её спутник. – Целая делегация.
-  Из  энергетического  портала  вышли три  группы  по шесть  воинов  в каждой  и, растянувшись цепью, молча окружили друзей.
-  Верните Индульгенцию! – потребовали они хриплым шёпотом. – Верните нам реликвию!
-  Но, господа, - развела руками Штефани, - как можно вернуть то, чего уже нет? И потом, мы с вами не договаривались о вторжении в наш мир. А без договора, согласитесь, это выглядит немного вероломно. Вы не находите?
   Цепь из серых воинов дрогнула и двинулась к смельчакам, суживая круг. На непокорных строптивцев обрушился поток пламени. Когда его языки унялись, элитные бойцы Наместника увидели невредимого врага. 
-  Спасибо за теплое отношение, - насмешливо поблагодарила девушка. – Очевидно, вы полагаете, что в пустыне недостаточно солнца?
   В воздухе заплясали многометровые энергетические бичи, намереваясь парализовать противника, лишив жизненных сил. Тонкий круг из антиматерии легко нейтрализовал их, так что они бесславно ретировались.
-  Что за детский сад! – притворно возмущалась Штефани. – Вы бы ещё нас в угол поставили!
   Круг из серых воинов почти сомкнулся, складки их плащей затрепетали. На врага хлынула страшная энергия, которая сметала всё живое на своём пути. 
-  Ну, мы это уже проходили, - прокомментировала рыжеволосая девушка, взмывая вместе с Кирром в безоблачное небо.
   Поток загадочной энергии, пройдя через пустой центр, обрушился на тех, кто породил её и вызвал немалое опустошение в их рядах.
-  Вот так, - довольно заметила Штефани, - «поднявший меч от меча и погибнет». Ты видишь, Кирр, мы к ним даже не прикоснулись! – добавила она, опускаясь на песок. 
   Противник отступил. А недалеко от друзей выросла небольшая фигурка, облаченная в черный плащ с капюшоном, глубоко надвинутым на глаза. Она резко отбросила капюшон назад и вскинула голову.
-  Рианна! –  ахнула земная девушка. - Какие гости, однако! Одна и без охраны!
- Мне охрана не нужна, - пренебрежительно отрезала та. - Верни Индульгенцию и проваливай, пока жива.
-  Я, между прочим, на своей земле! – возмущенно вскинула брови Штефани. - Сама проваливай в свою преисподнюю. А того, что ты требуешь, уже нет. Но копия-то у вас осталась!
-  В таком случае сейчас копия останется от тебя, - недобро прищурила глаза принцесса ада.
-  Кирр, - повернулась к нему его рыжеволосая спутница, - не вмешивайся, пожалуйста. Мы будем выяснять отношения один на один.
-  Какое великодушие, – презрительно процедила Рианна, - только и того, что вместо двух трупов будет один. А так – никакой разницы.
   В руках её появился лук с натянутой тетивой. Три острые стрелы, как осы, одна за другой, устремились к врагу.
   Штефани ловко поймала их, переломила через колено и отбросила в сторону.
   Дочь Наместника, сжав серые губы, резко повернулась вокруг своей оси. Из пол её плаща хлынула лавина молний. Земная девушка расставила широко руки и спокойно поглотила их.
-  Спасибо за ужин, - насмешливо поблагодарила она. – Такое ощущение, что  обнимаюсь с электростанцией.
   Рианна прыгнула на песок и, перевернувшись через голову, вновь вскочила на ноги. В руках её заплясала светящаяся длинная лента.
-  Осторожно! – мысленно предупредил свою подругу Кирр. – Это адское оружие обладает чудовищной силой.
-  Отлично! – отреагировала Штефани. – А я-то уж подумала, что принцесса вздумала заняться художественной гимнастикой.
   Широкая лента, описывая круги, с воем обрушилась на хрупкую рыжеволосую соперницу. Но в том месте стояла лишь одна из семи копий Штефани. Она померкла и растаяла.
-  Браво, Рианна, браво! - сказали все шестеро. - Но, к сожалению, ты не угадала.
   Светящаяся полоса вновь взмыла в воздух.
-  Ну, вот, - грустно прокомментировали оставшиеся пять девушек, - опять не угадала. С такими данными ты, даже, не попадешь в участники телевизионной передачи «Поле чудес». Ну, постарайся ещё один разок, - сочувственно посоветовали они.
   Рассекая воздух, лента последовательно уничтожила остальные копии соперницы. Теперь наступила очередь настоящего «оригинала». Не желая испытывать судьбу, Штефани стала молниеносно уклоняться. Неземная энергия яростно рвала воздух на части, но настигнуть врага не могла.
-  А теперь, Рианна, сюрприз! – сказала её противница. – Держи!
   В принцессу полетели, вспарывая пространство, плазменные шары с элементами антиматерии. Та мгновенно прикрылась плащом, который, оказывается, мог служить ещё и отличным щитом. Но это был не тот случай, черная бархатистая ткань покрылась рваными дырами, которые стали стремительно расти, поглощая ткань. У Рианны не оставалось выбора, и она сбросила плащ. Через пару секунд от него ничего не осталось. Вместе с ним принцесса ада лишилась целого арсенала оружия.
   Её стройная фигурка напоминала гибкое тело древней египетской кошки. Упав на песок и перевернувшись через голову, чтобы приблизиться, она метнула в Штефани несколько металлических шестёрок с острыми шипами. Две со свистом пролетели мимо, а третья хищно впилась в правое плечо противницы. Обычно, металл отскакивал от её тела. Но остро отточенные шестерки были не простыми кусками железа, их держал в когтистых руках сам Наместник.
   Рианна издала хриплый победный клич. Наконец-то враг был ранен, оставалось только добить его.
   Штефани, морщась от боли, выдернула кусок металла. Рана тут же затянулась. Девушка с удивлением обнаружила, что, в отличие, от соперницы, не испытывала ни ярости, ни желания разделаться с врагом. Вместо этого, ею овладело чувство жалости и сочувствия к дочери Брука. Этой отважной девушке, её сверстнице из Антимира, предстояло падать ещё глубже, в иные мрачные миры, ибо желание убивать тянет только вниз.
   Ровесницы двинулись навстречу. Рианна встретилась взглядом со Штефани. Что-то дрогнуло в серой груди дочери Наместника, но она привычно взяла себя в руки. Принцесса в совершенстве, словно тропическая анаконда, владела своим телом. Ни один воин не мог ей противостоять, а тут невзрачная земная девчонка успешно держит оборону. Высоко подпрыгнув, она попыталась свалить врага мощным ударом ног, но та, словно скала, даже не сдвинулась с места!
   Штефани выкинула вперед руку. Чудовищная сила подняла тело Рианны в воздух и швырнула оземь. Как кошка, она тут же вскочила на ноги. Перед глазами плыли радужные круги. Без защиты плаща она не могла долго оставаться под солнцем, оно изнуряло её, дитя подлунного серого мира. Её земная сверстница, обладая невероятной силой, могла бы прикончить её, но, почему-то, не делала этого.
-  Всего хорошего, Рианна, - пожелала ей рыжеволосая девушка, - ты заслуживаешь лучшей участи.
-  Один вопрос, - взглянула на неё принцесса. – Тогда, в небе, ты помешала моей охоте?
-  Да.
   Гигантская молния расколола небо пополам, ударив в место выхода из преисподней и запечатав его навечно. Гостья из ада бесследно исчезла.
   А на песчаной поверхности появились узники серого подлунного мира. Среди них была группа геологов, ученые-биологи, туристы, военные, несколько бедуинов, а также Клаудия – лучшая подруга Штефани. Они с изумлением озирались вокруг, не веря собственным глазам, а ошалевшие бедуины, упав на колени, принялись исступленно целовать песок. Прямо на глазах он превращался в настоящую землю с проступающей зеленой травой и полевыми цветами. Послышался щебет птиц, который звучал, как восхитительная небесная мелодия. Рядом с изнуренными неволей людьми забил родник с ключевой водой. Желание Любомира, главного настоятеля Храма трёх Ангелов,  осуществилось.
-  Что случилось, Филипп? - обратился к своему коллеге потрясенный бородатый геолог.  - Недавно мы были презренными рабами и сражались друг с другом, а сейчас, вдруг, оказались на воле! 
-  Не знаю, Джон, - пожал тот плечами. - Во всяком случае, мы вновь в нашем мире. А это главное.
-  Почему же вдруг? – вступила в беседу Штефани. – Разве вам после боя, когда вы оба оказались в пещере под землей, не обещали избавление от кошмара?
-  Да, было дело, - согласился Джон. – В этом нас заверила одна серокожая девушка. Ума не приложу, как ей это удалось?!   
-  Если не ошибаюсь, - припомнил один из бывших пленников, - она была и среди нас. На потеху публике нас собирались скормить хищным химерам. Одна местная девушка попросила всех отойти подальше, а сама стала напротив ворот. Произошло невероятное!  Какой-то ужасно отвратительный запах отогнал монстров и спас наши жизни! 
-  Это был запах струи скунса, - объяснил один из биологов. – Он теперь для меня лучше, чем изысканные французские духи.
-  Штефани, Кристиан! – бросилась к друзьям Клаудия. - Что вы тут делаете? 
-  Как что? – удивленно подняла брови её подруга. - Ищем следы древних цивилизаций. Забрели сюда случайно, а потом, вдруг, увидели вас. Кстати, через десять минут сюда подойдёт полицейский патруль.
   Наступил вечер. Солнце уже стало погружаться в зеленые холмы, которые ещё недавно были безжизненными песчаными барханами.
-  Ах, милая Штефани, - присела на траву Клаудия, - я так устала! Если бы ты знала, какой кошмар мне пришлось пережить! Я так мечтаю вновь оказаться дома! – вздохнула она.
   На похудевшем лице её черные глаза стали ещё больше, на лбу залегли морщины, а волосы на висках тронула преждевременная седина.
-  Я так устала! - повторила она и, припав к плечу подруги, уснула.
   Когда показались полицейские, все оживленно вскочили. Двое кочевников-бедуинов бросились к землякам и стали что-то громко, ожесточенно жестикулируя, объяснять.
-  Ну, что, Кирр, - взглянула на него Штефани, - не пора ли и нам домой.
   Три фигурки, сидевшие рядом, беззвучно растворились в воздухе.
   Стояла теплая летняя ночь. После прошедшего ливня воздух был пропитан влагой и ароматом цветов. Свет в окнах дома Клаудии был погашен. Девушка осторожно опустила спящую подругу на постель в её комнате. Завтра она проснется дома.
   Через мгновение друзья были у себя. Всё выглядело так, словно они никуда и не отлучались. Как говорил домовой, это был просто возврат в исходную временную точку. Штефан был доволен своей ученицей.
-  Добрый вечер, - появился он перед странниками. – Рад видеть вас. Как рана? – перевел он взгляд на Штефани.
- Затянулась мгновенно. Я сама виновата, потеряла бдительность. Никогда бы не подумала, что существует такой чудовищный мир! К счастью, нам удалось вытащить оттуда людей. А ещё мне очень жаль Рианну. Такая отважная девушка, а ведёт себя, как убежденный палач, сея вокруг страх и смерть.
-  А вы знаете, кем была принцесса на Земле, до того, как оказалась в предместье ада? – спросил домовой.
-  Нет. Это интересно!
-  Деловой и честолюбивой леди, которая делала карьеру, не стесняясь в средствах. Кого-то её интриги разорили, кого-то привели в тюрьму, а некоторых подтолкнули свести счёты с жизнью. Увы, всегда имеются люди без тормозов, которых может остановить только смерть. Поэтому ей и выпала сомнительная честь родиться в семье Брука - наместника далекой провинции ада.
-  А какой смысл был сражаться, когда Индульгенции уже не существовало? Сначала нас пытались одолеть серые воины, а затем старалась «образумить» сама принцесса.
-  Знаете, Штефани, - странно посмотрел на неё собеседник, - смысл был. Если бы ваше бездыханное тело или, извините, то, что от него осталось бы, представили самому  Рекропу - владыке подземного мира, он мог бы Индульгенцию обновить. 
-  Ну, нет, - категорически заявила девушка, - тело необходимо мне самой! Хотя бы потому, чтобы играть на скрипке и помогать маме в уборке дома. Он ничем не хуже тех домов в небесном Элинионе, который мы с Кирром посетили. Это немыслимо, но в темной бездне космоса парят чудесные города!
-  Это так, - согласился домовой. - И людям из мощных военных ведомств об этом хорошо известно, но они не верят своим глазам. По земным меркам, этого не может быть.
   Штефани подошла к открытому окну и глубоко вдохнула влажный воздух. Во дворе дома горели фонари, вырывая из мрака сверкающую листву деревьев и притихшие цветочные клумбы. Девушка видела этот двор тысячи раз, но сейчас он казался ей таким особенным, уютным и родным! Да, имеется множество миров, ужасных и восхитительных, но ни в одном из них нет именно такого милого сердцу уголка! И если этого не понимать, то можно прожить всю жизнь, по инерции, простым куском биологической массы. На плечо хозяйке привычно, как заправский альпинист, вскарабкалась домашняя белая крыса Матильда и блажено замерла белоснежным облачком.
   Утром герр Мюллер деловито вывел из гаража «Мерседес». Его жена захлопнула дверь дома и чинно направилась к машине. Её дочь сидела на садовой лавочке у клумбы с алыми розами и любовалась зелёным, подстриженным газоном. В воздухе ещё витал аромат свежескошенной травы. Взбалмошные воробьи в неказистых серых сюртучках затевали шумные игры, а по земле важно расхаживали в чопорных чёрных фраках крупные вороны.
-  Штефани, - недоуменно поползли вверх брови фрау Мюллер. - Почему ты не в машине? Мы же договорились съездить в Кёльн, ты собиралась купить себе новые джинсы!
-  Я!? – растерянно заморгала её дочь. – Ах, да, мамочка! – припомнила она. – Извини, пожалуйста, но я бы хотела остаться дома. Ты только посмотри, как прелестны трава и розы, а щебет птиц – лучше любой музыки!
   Родители с удивлением переглянулись и пожали плечами.
-  Интернет! – поставил диагноз герр Мюллер. – Я всегда говорил, что он пагубно влияет на детскую психику.
-  Ты прав, дорогой, - вздохнула его жена. – Наша дочь постоянно торчит дома у компьютера. Ей надо развеяться. Думаю, её заинтересует новое шоу на берегах Рейна. Там множество аттракционов и имеется, говорят, потрясающая комната страха!






                Скажи мне, кем я был?


                1. Властелин неба

   
   Луна желтым лимоном выкатилась из-за облака и близоруко прищурилась, оглядывая ночную округу. Многочисленные уличные фонари тщетно пытались составить ей конкуренцию. Штефани дала себе слово не возвращаться так поздно домой, но на вечеринке у Моники было так здорово, что ее твердое намерение напоминало ужасно скучного родственника, который приплелся так некстати.
   Девушка прошла мимо детского садика, городской больницы и похоронного бюро, которые, словно специально, выстроились рядом, охватив своими цепкими объятиями весь жизненный цикл человека. Разумеется, венчало эту дружную тройку уютное и ухоженное кладбище, утопающее в цветах.
   До слуха ее донесся странный шум, сопровождающийся бранью и смехом. Она тихо вошла в открытые ворота, прошла по аллее и остановилась в густой тени старого каштана. Прямо перед ней двое рослых парней в коротких кожаных куртках с  заклепками и железными браслетами на руках безжалостно крушили ломами могильные памятники. Им робко помогал стройный подросток лет пятнадцати.
-  Смелее, Филипп! – подбадривал его один из старших друзей. - Первый раз всегда трудно,
но потом привыкнешь. Это круто! Правда, Андреас? – обратился он к приятелю.
-  Точно, Михаэль. - Устроим славную ночку покойникам! – рассмеялся тот.
-  А полиция не нагрянет? – поежился новобранец.
-  Эти бравые ребята боятся темноты, - весело усмехнулся Андреас. - Приласкай-ка лучше ломиком этого типа, - кивнул он на соседнее надгробие с изрядно пожелтевшим фото. - Смотри, как нагло улыбается! Смелее, или ты тоже боишься темноты?
-  Скажешь, тоже! – ломающимся голосом возразил новичок.
   Он приблизился к скромному памятнику и стал наносить по нему тяжелые удары, отчего тот раскололся на части.
-  Вот так, молодец! – одобрительно похлопал его по плечу Михаэль. - Круто! 
-  Куда уж круче! -  с уничижительным сарказмом прозвучал девичий голос.   
   Штефани выступила из темноты. Свет кладбищенских фонарей придавал ее лицу мертвенно-бледную окраску.
-  И не стыдно издеваться над беззащитными покойниками? Если у вас имеется пара извилин в мозгу, представьте себе, что кто-то крушит надгробия на ваших могилах! Приятно!
-  Ты откуда взялась? – выпучил глаза крупный Михаэль. - Сейчас же исчезни! Сгинь, - говорю! - притопнул он ногой для пущей убедительности.
-  Вот именно, - поддержал его полный приятель. – В это время детям спать полагается, а не шастать по городу в поисках приключений. Смотри, родителям пожалуемся – получишь взбучку!
   Кладбищенскую тишину разорвал надсадный хохот двух детин.
-  Я вижу, вы не понимаете слов, - незнакомка сделала шаг навстречу.
-  Да я тебя сейчас размажу по земле и скажу, что так было! – злобно бросился к ней Михаэль.
   Огромная сила отбросила его назад. Пролетев несколько метров, он упал на спину. Его друг Андреас, пытаясь сбить девушку с ног, наскочил на какую-то прозрачную стену и в кровь расшиб себе лицо. Тогда в незваную гостью полетел увесистый ломик. Она проворно перехватила его и, словно он был из пластилина, завязала узлом.
   Один за другим на кладбище стали гаснуть фонари. Лунный свет зловеще скользил по надгробиям, так что казалось, земля под ними начинает шевелиться.
-  Бежим! - затрясся от страха Андреас. – Это восставшая покойница!   
   Вдохновенному бегу ночных вандалов могли бы позавидовать лучшие спринтеры. Но их младший сподручный, оцепенев от ужаса, остался стоять. Ноги его, словно, приросли к земле.
   Кладбищенские фонари, помигав, зажглись вновь.
-  Так что, Филипп, все еще думаешь, что разрушать чужие могилы –  круто? – подошла к нему Штефани. - Это друзья тебя надоумили?
-  Они мне не друзья, - осипшим голосом возразил юноша. - Познакомились в баре, выпили немного, а потом поспорили, не побоюсь ли я ночью пойти на кладбище? Здесь они уговорили меня разрушить пару могил.
- Ну да, - подытожила девушка, - тебе, бедняжке, пришлось защищать свое реноме бесстрашного ковбоя. - А знаешь ли ты, что разрушил собственную могилу? - кивнула она на поверженное надгробие.
-  Вздор! - недоверчиво процедил тот.
-  Почему же? Твоя душа жила раньше в теле этого достойного, между прочим, человека. А после смерти перешла в твое нынешнее тело. Все очень просто.
-  Не может быть!
   Парень уже пришел в себя и сейчас скептически разглядывал рыжеволосую девушку, стоящую перед ним.
-  Не буду с тобой спорить, Филипп, - произнесла  незнакомка. - Увидишь все сам.
  …Мощные крылья уверенно несли его в упругих потоках прозрачного воздуха. Он прекрасно чувствовал каждую клеточку могучего тела, каждый коготь на поджатых ногах и каждый шип, выпирающий из роговой брони, в которую был облачен. Раздувшиеся ноздри жадно хватали студеный воздух, в груди гулко колотилось сердце. Аскор слегка повернул голову. Его верные друзья Аркаип и Уртиль летели рядом, крыло к крылу. Под драконами проносились клубящиеся облака, живописно подсвеченные солнцем, а внизу простирались безбрежные джунгли, рядом с которыми изредка мелькали человеческие селения.
   Время неслось с быстротой горной реки. Кажется, только вчера он учился летать.  Сначала его сопровождала мать. За легкость, с которой он поднимался в воздух, она ласково окрестила его легким ветерком. Взлохмаченные облака напоминали малышу огромные снежные шапки, венчающие вершины величественных гор. В их холодных, неприступных пещерах, расположенных под самими звездами, поселились драконы.
   Однажды он попытался, сложив крылья, плюхнуться на пуховое облако, но, к своему удивлению, рухнул вниз. Оказывается, оно состояло из густого и влажного тумана замысловатых форм.
   Тогда его внимание перекочевало на бескрайние джунгли, бегущие гигантскими зелеными волнами до самого горизонта. Хорошо бы, спикировав с неба, улечься и покачаться на упругой сети из вершин вековых деревьев,  сцепившихся между собой.
   Но мать горько разочаровала его, объяснив, что это крайне опасно, ибо, можно было напороться на острый сук или, потеряв опору, свалиться вниз, получить увечья и стать легкой добычей безжалостных обитателей зарослей.
   Если домом дракону могла служить земля, то стихией его было небо. Лишь там его ждала безграничная свобода, мятежный свист ветра и безопасность. Скованное скалистыми ледяными пещерами, огромное и неуклюжее тело становилось, иногда, уязвимым. Не только крупные пещерные медведи или снежные барсы пытались, при случае, его завалить, но даже крошечный человек. Да, да! Этот слабый и хрупкий, словно лесной цветок, человек, специально охотился на дракона. Конечно, столь нахального „клопа“ можно было стереть в порошок одним движением когтистой лапы или сжечь в пламени одного выдоха.
   Но проблема состояла в том, что человек был умен, коварен и отважен до безумия. Клыки и когти ему заменяли меч, копьё и лук, которыми он владел в совершенстве. Справедливости ради надо признать, что таких случаев давно не было. Благодатная земля давала богатые урожаи и изобиловала дичью, так что люди в трудах своих процветали. Конечно, внезапно налететь на тучное стадо и задрать корову мог любой дракон, но негласный драконий кодекс запрещал это. Во-первых, потому, что нельзя было плодить среди людей непримиримых врагов, а во-вторых, следовало самому проявлять больше расторопности, чтобы не остаться голодным. Джунгли кишели дичью, в горах водились снежные барсы и мохнатые яки, вооруженные острыми рогами.
   Время беспечных игр для Аскора быстро сменилось на взрослые заботы. Свой первый случай на охоте он запомнил до мельчайших подробностей. Его добычей стала крупная, с десяток метров, проворная змея, которая умела менять окраску, приспосабливаясь к местности. Эти пресмыкающиеся были злейшими врагами людей, которых они безжалостно губили в своих железных мышечных объятиях. Человек пытался сражаться с драконом или охотился на большого, как лошадь, пятнистого тигра, но перед холодной, виртуозной в своем ремесле змеёй, был беззащитен.
   Аскор неожиданно обрушился на неё с высоты, опалил пламенем приплюснутую голову и, ловко подхватив острыми когтями, взмыл в небо. Даже оказавшись в таком незавидном положении, змея пыталась захлестнуть стальными кольцами шею врага, но тщетно. Молодой дракон оказался прилежным учеником. Над скалистой поверхностью гор он разжал когти и добыча полетела в бездну. Ему оставалось только приземлиться и спокойно поесть.   
   В последующем он научился выслеживать больших крокодилов, которые могли часами сидеть в тихой заводи и подстерегать жертву. Как только таковая приближалась, эти монстры, отталкиваясь могучими задними лапами, яростно нападали на неё.
   Высшей доблестью для дракона считалась удачная охота на огромного пятнистого тигра, клыкастый оскал которого наводил панику на обитателей зеленой мглы. Он редко показывался в открытых местах, предпочитая густые заросли, в которых был недоступен. Первый раз Аскор атаковал «короля джунглей» при необычных обстоятельствах.
   Паря высоко в небе, он заметил на окраине джунглей небольшую группу людей из ближайшей деревни. Крестьяне заготавливали широкие пальмовые листья. Вдруг они, срываясь на крик, объятые ужасом, бросились прочь. Молодой дракон, снизившись, разглядел острым глазом человека, забравшегося на ствол пальмы. У её подножия, стоя на задних лапах, вытянулся в длину грозный пятнистый тигр. Его челюсти безжалостным капканом сомкнулись на левой ноге несчастного. Зверь был спокоен и не торопился, будучи уверенным, что добыча никуда не денется. Крестьянин зашелся в отчаянном крике, со всех сил цепляясь за шероховатый, бугристый ствол. Дерево стало для него последним бастионом жизни. Но, всё равно, он неуклонно сползал вниз, оставляя на коре кровь и полоски кожи.
   Аскор бесшумной тенью ринулся вниз. Тело могучего зверя до холки утонуло в потоке пламени. Это было для хищника настолько неожиданным, что он невольно разжал пасть и обернулся. Во взгляде его светилась боль и удивление. То, что происходило, было не по правилам и не укладывалось в голове у монстра. Если жертва оказалась в пасти, никто не смел мешать! Передние лапы тигра уже находились на пути к боевой стойке, как последовал чудовищный удар. Его нанес своим длинным хвостом, унизанным острыми шипами, дракон. «Король джунглей» взлетел в воздух, взвыл от боли и ярости, и, коснувшись земли, бросился с оскаленной пастью на врага. Тот увернулся, высоко подпрыгнув, и, изогнувшись, нанёс ещё один сокрушительный удар хвостом.
   Покатившегося по земле зверя вновь объяли языки пламени. Когда пятнистое чудовище встало на ноги, оно было уже основательно помято. Тело его дымилось и кровоточило, остро пахло паленой шерстью. С кровавой пеленой перед глазами раненый тигр метнулся к обидчику. Аскор, как тореадор,  проворно отскочил в сторону и нанёс третий удар. В то время, как его противник пытался подняться, острые когти дракона подхватили его за спину и подняли в воздух. Подлетев к деревне, он разжал когти. Не переставая рычать, тигр грузно рухнул вниз. К телу хозяина джунглей с радостным криками бежали крестьяне. Аскор сделал над деревней прощальный круг и растворился в лучистом сиянии небес.
   За кружевной облачной пеной его нагнал Аркаип, случайно увидевший битву. Было бы опрометчиво упрекать его в том, что он не помог своему другу одолеть монстра. Обычно драконы всегда сражались один на один, и только судьба определяла победителя.
-  Здорово ты отделал этого монстра! – одобрительно заметил он. 
-  У меня не было выбора, - повернул к нему голову Аскор, - либо я его, либо он меня.
-  А  почему  ты бился  так  необычно,  хвостом?  Разве  недостаточно  нашей  мощи,  зубов, и пламени?
- Этот зверь хорошо знал наши повадки. Его зубы и когти не хуже моих, а опыта в сражениях не занимать. Так почему же не использовать хвост в качестве дубины?
   Он привычно приземлился перед просторной горной пещерой, которая служила домом его предкам. У дальней стены её серебрилось небольшое озеро студеной воды, просочившейся с вершин гор.
-  Я слыхала, что ты сегодня отнял добычу у пятнистого тигра? – деликатно поинтересовалась его мать.
-  Да, мама, было дело.
-  Почему?
-  Это была не добыча, а человек. Слабый и беззащитный.
-  Ты атаковал тигра не с верху, а с земли. Это было опасно.
-  Ты  сама утверждала, что  на  людей  нападают только старые  и больные тигры, которые не в состоянии добыть пропитание в джунглях. Верно, у моего противника один из клыков был сломан, а второй стерт. Но опыт, сила  и мощь оставались при нем.
-  Неужели ты считаешь, что вмешательство было необходимо?
-  Да. Несчастный  крестьянин  был  обречен.  Уж слишком  неравны были силы,  мне это не понравилось.
-  Мой милый сын, - мать пристально взглянула на него, - вот и произошло то, чего я так опасалась.
-  Что именно? – с недоумением взглянул на нее Аскор.
-  Я тебе никогда не рассказывала, как погиб твой отец. Однажды, ты спросил меня о его судьбе, но я ответила, что узнаешь об этом в свое время. И вот оно пришло. Гораздо раньше, чем мне хотелось бы.
   У молодого дракона тревожно забилось сердце. Мысли об отце никогда не оставляли его. Что же, все-таки, произошло?
-  Гибель твоего отца связана с помощью людям, - печально вздохнула мать. - Не так давно, прочертив небо раскаленной дугой, в джунгли рухнул метеорит, повалив в окрестностях деревья. А спустя некоторое время там стали происходить загадочные события. Какое-то огромное, словно холм, существо медленно двигалось, оставляя за собой обугленную землю с останками растерзанных животных. Жертвой этого странного монстра стали даже несколько семейств пятнистого тигра - хозяина джунглей. Всё живое панически бежало, когда приближалось, вздымая землю, это непонятное чудовище. Оно могло менять свою окраску и было окутано легким облаком из мельчайших частичек слизи. Деревья и трава превращались в фиолетовый пепел. Если же слизь оказывалась на животных, их тела покрывались густой синей сеткой и заживо разлагались. Из-под земли вырывались толстые длинные щупальца и жадно всасывали добычу. Уничтожив часть джунглей, страшилище обратило свое внимание на человеческие селения. Ворвавшись туда, оно произвело жуткие опустошения. Ненасытный монстр не знал пощады. Обычное оружие просто растворялось вблизи него.
  Так вот, - продолжала мать, - твой отец, его звали Навухзор, пролетая мимо, был потрясен. Даже по законам джунглей здесь был явный перебор. Но, поскольку, действия кровожадного монстра драконов не касались, они предпочли не вмешиваться. Навухзор придерживался же мнения, что всё в этом мире взаимосвязано. Если сегодня пришел черед человека, то завтра наступит наша очередь. Ведь чудовище могло, очевидно, размножаться, что оказалось бы катастрофой для всего живого!
   Как только твой отец приблизился к нему, в небо взметнулись на огромную высоту ленты из слизи. Навухзор ожидал от таинственного незнакомца внезапных выходок и сумел уклониться. Упавшая в окрестностях слизь, оставила крупные обугленные следы. 
   Несколько дней дракон парил над противником, высматривая уязвимые места. Оказывается, монстр прекрасно видел, мог сканировать местность и обладал холодным практическим разумом. О его меткости свидетельствовали точные попадания слизи в птиц, неосторожно приблизившихся к нему.  Это был их последний полет.
-  В такой ситуации наши обычные действия могли закончиться трагически, - нервно заметил Аскор.  – Нужно было найти особое решение.
-  Так думал и твой отец, - вздохнула мать. - Он подхватил огромный валун, набрал высоту и, оказавшись над чудовищем, выпустил его. Тяжелый камень пошел вниз. Его встретил выстрел из слизи, но скорость была настолько высока, что тот не успел рассыпаться и рухнул всей тяжестью на заднюю часть существа. Обычно безмолвное, оно издало едва слышимое хриплое шипение, в котором угадывалась ярость и боль. Тело его окрасилось в ярко-красный цвет. К облакам стремительно устремилось с десяток слизистых лент. Но «обидчика» там не было.
   А Навухзор уже карабкался  в небо с очередным куском  скалы. Когда она понеслась вниз, он заметил, как у монстра на спине открываются специальные люки для метания слизи. Дракон метнулся в сторону, на его прежнем месте оказался слизистый фейерверк. А дальше страшному пришельцу стало не до врага, поскольку, на сей раз, скала угодила в переднюю часть тела, вызвав грохот и взрыв.
   Твой отец выпрыгнул из-за соседнего дома, перед которым остановился страшный незнакомец, и обдал его потоком пламени. Щупальца, по-хозяйски распластавшиеся на земле толстыми змеями, дрогнули и торопливо ушли под землю. В облаке из слизи появились бреши, но влажная оболочка выдержала огненный шквал. Дракон свечой взмыл в небо, а на его месте уже плясали струи смертоносной слизи. Чудовище оказалось невероятно живучим, даже получив тяжелые удары. Мало того, оно продолжало контролировать ситуацию.
   Его противник вновь оказался в небе с тяжелым камнем. На сей раз он собирался нанести сокрушительный удар. Все развивалось так, как он предполагал. Вот только в том месте, куда он ринулся, уворачиваясь от слизи, его ожидал смертоносный фейерверк. Враг, несмотря на экстремальные условия, вычислил траекторию его полета. Часть левой ноги, увенчанная мощными когтями, покрылась синей сетью и разрушилась на глазах. Обильно заструилась кровь. Навухзор почти не чувствовал боли, продолжая уклоняться от вспарывающих воздух ядовитых нитей. Третий камень достиг цели, поразив жизненные центры монстра.
   Рассказчица вздохнула и перевела дух.
-  Мама, откуда тебе все это известно? – не выдержал Аскор.
-  От очевидцев. Ты же знаешь наш закон: всегда один, и в жизни, и в смерти.  А теперь я спрошу, сын мой. Представляешь ли ты дракона на костылях? Впрочем, можешь не отвечать. Так же думал и твой отец. Собрав все силы, он набрал громадную высоту, и, сложив крылья, ринулся вниз. Туда, где в его враге еще теплилась жизнь. Оба утонули в пламени и грохоте чудовищного взрыва. В том месте до сих пор ничего не растет, - добавила мать.
-  Спасибо, - задумчиво поблагодарил Аскор, - теперь я знаю, как погиб отец.
-  Люди живут неспокойно, - заметила собеседница. - Они  поклоняются богатству, силе и власти. Из-за любви или ненависти они способны на безумные поступки, вплоть до развязывания войны. Ты видел, чтобы драконы или пятнистые тигры истребляли друг друга из-за презренного блестящего металла? А человек на это способен. И я знаю, мой милый сын, что наши сородичи, втянутые в человеческие распри, редко доживали до старости.
-  Я буду осторожен, мама.
   В утреннем небе, поджидая его, уже кружили друзья. Могучими взмахами крыльев они набрали высоту и скрылись в молочной дымке перистого облака. Мимо, не заметив их, пронеслись два молодых дракона. Это были Кох-гор и Харринга, двое влюбленных. Достигнув головокружительной высоты, оба развернулись и, спина к спине, дружно устремились вниз. Лишь у самой земли, когда падение казалось неизбежным, они мастерски взмыли вверх. Это значило, что Кох-гор прошел испытание на мужество. Если бы он дрогнул и прервал свое падение раньше, Харринга  отказалась бы от дальнейших отношений с ним. Ибо, если он не надежен в полете, не стоит надеяться на него и в дальнейшей жизни.
   Аскор невольно вспомнил о Птакхе-Тко, которая жила с семьей в соседней пещере. Он часто засматривался на её красивое, элегантное тело, покрытое, словно перламутром, роговыми пластинами, и изящными ножками, которые она так мило поджимала во время полета. Это выглядело чрезвычайно странно, но в пути друзья повстречали именно её в сопровождении массивной грозной матери. Птакха-Тко и Аскор обменялись долгим взглядом. Молодой дракон почувствовал, как за роговой броней неистово колотится сердце. Точно так же, как в битве с пятнистым тигром, только с перерывами и какой-то сладостной истомой. Обуреваемый непонятным ликованием, он перевернулся в воздухе и стремительной тенью заскользил вниз, разрывая грудью тугие потоки воздуха. Отставшие друзья с трудом поспевали за ним. Аскор заскользил над сверкающей поверхностью большого озера, едва не касаясь его. Неподалеку несколько рыбачьих парусников деловито забрасывали сети. Их силуэты, дробясь, плясали на зеркальной поверхности воды.  Вдруг Аркаип, совершив неуклюжее движение, оказался над Аскором и случайно толкнул его. Этого было достаточно, что бы тот, удивленно вскрикнув, плюхнулся в воду, вызвав целый каскад радужных брызг.
-  Прости, дружище, я не хотел! – извинился за свою неловкость виновник его падения.
-  Чего уж теперь, - проворчал тот, - бывает. Только вот плохо, что до дна ногами дотянуться не могу.
   Он инстинктивно растопырил широкие крылья, чтобы удержаться на поверхности, но плыть не мог. Здесь дракон был беспомощен, как желторотый птенец. Это была не его стихия. Оставалось надеяться, что волны вынесут его к берегу, который слабой полоской просматривался вдали. Вот только как  Аркаип умудрился налететь на него? Да ещё в таком неудачном месте! Неужели?! – в мозгу Аскора сверкнула внезапная догадка. Неужели Птакха-Тко нравится не только ему? Очень может быть! Мать рассказывала ему, что люди от любви теряют головы. Драконы, оказывается, тоже!
   Внимание его привлекло небольшое парусное судно, которое медленно приближалось.
-  Что я тебе говорил, - донеслись до него человеческие голоса, - это именно тот дракон, который спас меня от неминуемой смерти в пасти пятнистого тигра! У того тоже левое ухо было белым!
   На носу рыбацкого парусника, стоял, нетерпеливо наклонившись вперед, смуглый рыбак. Острый глаз Аскора узнал его. Это был тот крестьянин, которого он вытащил из объятий смерти. Левая нога его была еще забинтована. Увидев, что молодой дракон рассматривает его, он приветливо помахал рукой.
-  Ванунаир, а что, если это страшилище сожжет наш корабль? - тревожно спросил его кто-то на борту. - Стоит ему открыть пасть, как мы запылаем!
-  Ты за кого его принимаешь! - возмутился собеседник. - Он не способен на такую глупость! Но чтобы вам было спокойнее, я поплыву к нему сам.
   Ванунаир уселся в утлый челнок и, проворно гребя, направился к узнику озера. Даже в такой обстановке тот выглядел свирепо. Красные глаза его настороженно следили за человеком. Но он был абсолютно уверен, что этот «муравей» не причинит ему вреда. А рыбак, потихоньку подгребая, улыбался и дружелюбно махал руками. Аскор не мог понять смысла человеческой речи, но прекрасно улавливал её интонацию. Этот человек хотел ему помочь.
Огромный зверь подпустил рыбака прямо к пасти и, избегая порывистых движений, дал тому возможность накинуть веревку на шипы, торчащие на морде и шее. Суденышко распустило паруса и ветер, раздувая их, с усилием сдвинул его с места. Песчаный берег медленно, но верно приближался. Наступил момент, когда пленник озера почувствовал под ногами твердое дно.
   Парусник, сбросив веревки в воду, быстро ушел в сторону. Аскор, отталкиваясь ногами и крыльями, мощными рывками  выбрался из воды. Со стороны он был похож на огромную красно-бурую с зеленью скалу, с которой шумными ручьями сбегала вода. Отряхнувшись, дракон, прошелся по берегу, размахивая крыльями. С корабля за ним восхищенно наблюдали рыбаки.
-  Какая сила, какая мощь! – восторженно воскликнул кто-то.
-  Да, но, иногда, и ему нужна помощь, - философски заметил Ванунаир.
Аскор резко сорвался с места и, сотрясая землю, после короткой пробежки взмыл в небо. Совершив прощальный круг над парусником, он быстро скрылся в облаках. Недавний узник был вновь в своей среде, гулко колотилось сердце, радостно теснило в груди, а послушное могучее тело неслось, словно пущенная стрела.
   Пообедав зазевавшимся горным яком, он уже в потемках вернулся домой. Мать многозначительно взглянула на него, но ничего не сказала. Очевидно, его тетушки уже успели ей обо всем поведать. А они были всегда в курсе событий, словно их невидимый глаз вечно сопровождал его. Интересно, знают ли они, что произойдет с ним завтра или через неделю? 
   У юного дракона имелась еще одна странность. Он любил в одиночку скользить по звездному небу в ясные лунные ночи. Все, что он видел днем, волшебным образом преображалось. Ночное светило окутывало в таинственный мягкий плед загадочные кружева облаков, в которых угадывались старинные замки, лунные рощи и величественные горы. А вокруг холодно мерцали звезды. Ему казалось, что все это он уже когда-то видел: и бездонный, проникнутый сиянием сотен созвездий, небосвод, и призрачные потоки лунного света, и безграничное пространство вокруг, расцвеченное мельчайшей звездной пылью!
У Аскора возникало ощущение, что он парит на одном месте, будучи крошечной, неотъемлемой частью бескрайнего звездного простора. А пару раз он отчетливо разглядел старого белого дракона, лежащего на огромном фиолетовом облаке. С бесконечной добротой и мудростью он смотрел на Аскора. От тела его исходило дивное сияние. А прямо перед ним стояли обычные песочные часы, но песок, почему-то, струился вверх.
   Домой возвращался молодой дракон глубокой ночью. После безбрежного звездного небосвода родная пещера казалась ему каменным мешком, слепым и нелепым отростком пространства.
   Последним испытанием, служившим драконам пропуском во взрослую жизнь, было испытание молниями. Лишь тот смельчак отваживался на него, кто был уверен в себе. Секунда растерянности стоила жизни.
Аскор взлетел, когда гроза достигла своего апогея. Окрестности озаряли вспышки молний, сатанинский грохот сотрясал землю, яростно хлестали тугие струи ливня. Преодолевая беснующиеся потоки ветра, он взмыл ввысь и скрылся в темных, пронизанных молниями, облаках. Вокруг него плясали ослепительные зигзаги. Но не они были его главными врагами, а он сам. Могучее тело мог сковать страх и превратить его в щепотку серого пепла. Аскор безотчетно дохнул пламенем в ветвящуюся перед ним раскаленную линию. Его движения стали абсолютно выверенными и отточенными. Неподалеку от него полыхнул огромный ствол молнии, напоминающий небольшую реку. Вниз заструились, словно губительные руки, ослепительные ветви. Температура молнии была около тридцати тысяч градусов, в двадцать раз больше, чем пламя свечи.
   Конечно, в этой чаще небесных стрел он был уязвим, но мелкие молнии не причиняли особого вреда. Молодой дракон бросал своё тело в стороны, повинуясь интуиции. А затем он отчетливо почувствовал, в каком месте произойдет следующая вспышка. Чем ближе она была, тем острее ощущал он покалывание в теле. Это было потрясающее чувство единения с грозой, когда вокруг бушевала упоительная симфония из огня, грохота и неистовых порывов ветра. Обожженное молниями небо приютило его, а танец в дуэте со смертью показался ему восхитительным! Никогда ничего подобного Аскор в своей жизни не испытывал! Не зря один старый дракон утверждал, что после этого испытания он вернется на землю другим.
   Гроза постепенно выдохлась, ветер разогнал облака, а в небе огромным коромыслом  повисла радуга. Он ощутил усталость лишь тогда, когда, насквозь промокший, рухнул на скалы  у входа в пещеру.
   Спустя некоторое время, Аскор, совершая обычный полет, заметил глубоко внизу многочисленные варварские орды, вышедшие из джунглей. Отличаясь силой и агрессивностью, они нападали на селения, безжалостно грабили и жестоко расправлялись с жителями.
Наблюдая за их бесчинствами, дракон вновь и вновь вспоминал слова матери. В один из дней он стал невольным свидетелем кровавой битвы. Местные жители объединились и решили дать отпор лесным разбойникам. Но тех было больше, каждый из них в слепом угаре ярости крушил все на своем пути. К тому же они использовали прирученных лесных зверей, напоминающих трехметровых динозавров с длинной зубастой пастью. Эти чудовища просто и привычно разрывали противника. Соотношение сил было явно неравное.
   Когда Аскор немного снизился, он разглядел в рядах местных воинов знакомые лица рыбаков, которые вытащили его из озера. Они были обречены, хотя, прикрываясь щитами, ожесточенно отбивались. Соседние шеренги были уже смяты. Воздух оглашали злорадные вопли дикарей, утробное верещание свирепых динозавров, стоны раненых и звон клинков.
   Аскор понимал, что его вмешательство безрассудно, но он хорошо помнил о помощи рыбаков. Что же тут поделаешь, когда разум твердит одно, а благодарное сердце шепчет другое?!
   Совершив крутой разворот, он несколько раз пронесся над полем битвы, выпустив страшные когти и сметая группы злобных пришельцев. Попутно он поливал их огнем. Краем глаза дракон заметил, как удивились и обрадовались неожиданной подмоге крестьяне. Враги ненадолго оставили их в покое, сосредоточив свои усилия на внезапном, грозном противнике, свалившихся на них, как гром с ясного неба.
   Хозяину небес, облаченного, словно рыцарь в роговую броню, не были страшны примитивные стрелы и копья варваров. Они отскакивали от мощных роговых пластин, как мелкие безобидные камешки. Но было у него одно уязвимое место. Одна шальная стрела угодила ему прямо в левый глаз. Он вскрикнул от пронзительной боли и инстинктивно рванулся ввысь, но родное небо было уже бессильно помочь ему.
-  Бывают ли драконы на костылях? – всплыл в его памяти вопрос матери.
   Аскор развернулся и устремился назад. Он хорошо видел единственным глазом поле битвы и сумел выделить в рядах лесных разбойников совещающихся вождей. На огромной скорости, растопырив крылья, унизанные шипами и извергая лавину огня, он врезался горящей кометой в толпы врага, вызвав страшное опустошение и панику.
   Последнее, что он видел, было бушующее пламя. В нем невозмутимо лежал знакомый белый дракон и сочувственно смотрел на Аскора.




                Скажи, кем я был?

                2. Кузнец


    Он ловко извлек из пламени раскаленный силуэт дракона и сунул его в холодную воду. Раздалось громкое шипение с выделением обильного пара. Флюгер в форме древнего зверя получился на удивление удачным.
   Завизжала на петлях дощатая дверь, яркий солнечный свет ударил по глазам. В руке Жака застыл тяжелый молоток, которым он правил изделие. Внутрь торопливо скользнул его сосед, Франк. Вместе с ним ворвалась тревога.
-  Жак, - выкрикнул он взволнованно, - во дворе твоей невесты Натали стражники! Её обвинили в колдовстве и хотят увести туда, откуда путь только один – на костер!
-  Что за вздор!? – возмутился кузнец, отбрасывая в сторону молоток и срывая перчатки.
   Это был рослый, плечистый с правильными чертами лица и широко расставленными голубыми глазами молодой мужчина.
-  Какому идиоту пришло это в голову?!
- На руках у солдат предписание окружного епископа Мюррея, члена священной инквизиции. 
-  Наглая ложь! – возмущенно бросил Жак и выбежал из кузни.
   Почему его невесту обвинили в столь тяжком грехе? Кто позаботился об этом, кому она мешала в небольшой деревушке на окраине леса? – беспокойными мотыльками порхали мысли. И тут, словно вспышка озарила его сознание, выхватив из памяти лицо другой девушки, Люси, которая жила на соседней улице. В последнее время она слишком часто оказывалась рядом. Однажды попросила его помочь донести до дому ведро воды из колодца, а в весеннюю распутицу вытащить телегу из грязи. А недавно Жак выковал, заказанный её отцом, плуг и доставил на подворье хозяина. Тот щедро оплатил его работу. На выходе из сарая молодой кузнец столкнулся с принарядившейся Люси. Как нарочно, рядом никого не оказалось. Девушка стояла рядом и смотрела на него выжидающе, на губах блуждала лукавая усмешка. Он чувствовал небритой щекой теплое, трепетное дыхание. Её полураскрытые губы были так близко.
-  Привет, Люси, - нашелся он. - Ты выглядишь сегодня празднично! - протиснулся парень мимо девичьего плеча. - В город, что ли, собралась? Тогда, удачи тебе!
   В ту лунную ночь они с Натали долго гуляли по окраине села. Ему еще померещилось, что какая-то тень бесшумно скользит за ними. Сложная мозаика, состоящая из множества мелких фрагментов, мгновенно сложилась в мозгу в целостную картину. Всё стало ясно. Даже в этой, заброшенной, на задворках Франции, лесной деревушки, пылали нешуточные страсти, когда ставкой становилась человеческая жизнь.
   Жак вовремя прибежал к дому возлюбленной. Три стражника в острых шлемах уже выводили её за ворота, где стояла их телега. Во дворе застыли, почерневшие от горя, родители, которые понимали, что ждёт их несчастную дочь.
-  Что вы делаете!? – попытался образумить солдат Жак. - Моя невеста стала жертвой гнусной клеветы! Она невиновна, отпустите её!
-  Клеветы, говоришь? – повернулся к нему старший стражник. – А эту бумагу от епископа видел? Тут четко прописано, чем она занималась. Форменным колдовством! Там, где она появлялась, исчезало молоко у коров и возникало несчастье! Ведьма она! Ишь, - заметил он гневно, - ещё и крестик на шею нацепила, стерва!
   Он грубо запустил руку в разрез её платья на груди, чтобы сорвать святыню. Этот крестик, украшенный серебряной розой, выковал Жак. Кузнец бросился к нему, сгреб в могучие объятия и швырнул в сторону. Тело противника совершило короткий полёт и тяжело рухнуло оземь.
-  Именем закона, ты арестован! – кинулся к нему второй стражник, размахивая мечом.
   Его противник, железных дел мастер, машинально отметил, что оружие того довольно грубо сработано. Он понимал в этом толк, выковав не одну дюжину мечей, копий и боевых топоров. Заказов всегда было достаточно, но ему больше нравилось ковать плуги и бороны, подковывать лошадей и делать украшения из железа и серебра, которые охотно раскупали городские торговцы.
   Жак ловко увернулся, и железное жало просвистело над головой. Зато его тяжелый кулак достиг челюсти слуги епископа и тот, дребезжа металлическими доспехами, покатился по земле.
-  Ты, что же, гаденыш, делаешь? - бросился к смельчаку с копьем наперевес третий воин. - На кого руку поднимаешь!?
   Его соперник, подняв с земли увесистое бревно, проворно подсек им нападающего.  Тот неуклюже покатился по земле, извергая стоны и проклятия.
-  Быстрее, милая! - схватил девушку за руку Жак.
   Та вопросительно взглянула на родителей.
-  Беги, доченька! – ответила мать на безмолвный вопрос. - За нас не беспокойся.
   Лошади солдат нетерпеливо перебирали ногами, словно поджидая беглецов. Они неслись над землей, будто косматые тени, гулко выбивая чечетку. Возле своего дома кузнец придержал коня.
-  Подожди меня, дорогая, - передал он повод Натали. – Я - мигом!
   Скрывшись за дверью, он тут же выбежал с котомкой за спиной.
-  А теперь к лесу! – пришпорил он свою лошадь.
   Они скакали к спасительным зарослям на полных парах. В такт их бьющимся сердцам пульсировало голубое небо. Оба прекрасно понимали, что погоня не заставит себя ждать. А в воздухе уже плыл вязкий звон колокола, который возвещал об их побеге. Так происходило всегда, если кто-то дезертировал из армии, бежал из темницы или скрывался с места преступления. Все жители были обязаны помогать властям в поимке беглецов, которых, как правило, ждала незавидная участь. А за пленников святой инквизиции еще полагалось вознаграждение. Оба перевели дух, только скрывшись в зеленой чаще.
-  Жак, зачем ты это сделал? – взглянула на него девушка. – Ты поставил крест на своей судьбе! Отныне ты должен вечно скрываться от плахи!
-  Я люблю тебя, мое солнышко. Остальное не имеет значения. Ты – моя судьба. Разве может существовать только половина тела? И потом, с моим ремеслом мы не пропадем.
-  Спасибо, милый, - благодарно прикоснулась к нему Натали. - Куда держим путь?
-  В  соседнее  княжество.  В  приграничном  городе  живет  мой  дядя. Он  принадлежит к гильдии булочников и даже является членом городского совета.
   Они оставили узкую лесную тропу и углубились в лес. Зеленые кружева листвы поглотили их так, как поглощает вода брошенный камешек. Всадники уверенно пробирались между мшистыми стволами, на которых плясали, приглушенные зеленой пеной, солнечные блики. Слежавшуюся тишину расцвечивал дивной музыкой щебет птиц, деловой стук дятла напоминал прилежного мастерового, упражнявшегося в забивании гвоздей.  Роскошный лес жил своей обычной жизнью, в которой было все выверено, гармонично и каждая травинка играла важную роль. Его обитателям никогда ни пришло бы в голову обвинить другое существо в колдовстве, чтобы получить больше пространства и солнечных лучей.
-  Здесь так уютно! - распрямила плечи девушка.
-  Да, - согласился её спутник. - Потому что нет людей с их придуманными законами.
   Лошади вынесли их на берег небольшой реки, берега которой были покрыты мелкой галькой. Всадники без труда выбрались на противоположный берег. Высокие корабельные сосны росли довольно редко, так что можно было двигаться рысью.
   Внезапно раздался пронзительный свист и с деревьев посыпались лесные разбойники, вооруженные луками, арбалетами и мечами. Испуганные лошади захрапели и встали на дыбы. Лесные люди плотно окружили беглецов.
-  Кто такие? – настороженно спросил крупный бородатый мужик с повязкой на глазу.
   Сквозь пеструю толпу неторопливо протиснулся старик, лицо которого показалось пленникам знакомым.
-  Так это же наш кузнец! – воскликнул тот.
-  Дядюшка Мэтью! – узнал его Жак. – Как вы оказались здесь? – удивился он.
   Последний раз он видел своего постоянного заказчика пару месяцев тому назад. Жил он в соседнем селе.
-  По  той  же  причине,  что  и  ты, Жак.  У  молвы  быстрые  ноги.  Ты  бежал  с  любимой девушкой, а мне не удалось спасти свою старуху. Вина её заключалась в том, что собирала лечебные травы и лечила деревенских жителей. Добрая душа, мухи не обидит. Не зря говорят, что добро наказуемо. Я дошел до епископа, но все тщетно. Мало того, от меня потребовали проклясть жену! – губы его задрожали. - В тот день, когда её казнили, я сжег свою усадьбу и ушел к лесным братьям. Каждого из них привела сюда беда.
-  У меня хозяин, граф Мишель де Дюбуа, отнял дом за недоимки, - вторил ему плотный, кряжистый мужик. – Пустил по миру с сумой!
-  А над моей сестрой надругались стражники. Я заехал в морду одному, ударил ножом другого. Пришлось спасаться бегством, - свернул глазами высокий парень.
-  Оставайся с нами, Жак! – положил ему руку на плечо крупный мужик. – Нам лишний меч не помешает. К тому же, говорят, что ты отменный кузнец.
-  Спасибо, - улыбнулся беглец. – Не лежит у меня душа скитаться по лесам и кровь чужую проливать. Позвольте нам продолжить путь.
-  Не будем чинить препятствий, - понимающе взглянул на него дядюшка Мэтью. - Идите с Богом. Только помните, что у святой инквизиции длинные руки. 
   Влюбленные вновь пустились в путь.
-  Какие смелые люди? - восхищенно заметила Натали. – Живут вне закона, а в душе у каждого столько великодушия, что не снилось даже кардиналу!
-  И кардинал, и священная инквизиция превратили заповеди божьи в покладистую дойную корову, - задумчиво ответил кузнец. - Они считают, что цель оправдывает любые средства.
   Натали с любовью посмотрела на крепкую фигуру Жака, уверенно сидящего в седле. Ради неё он готов был пожертвовать жизнью! Не слишком ли высокая цена?! К сердцу её прилила волна нежности. Зеленый полог, расшитый золотом солнечных лучей, внезапно раздвинулся, и путники оказались на большой поляне. В центре её, у тихо журчащего ручья, примостилось на отдых двое солдат. Рядом паслись их стреноженные лошади. Хозяева поляны уже заметили гостей, было бы опрометчиво пуститься наутек.
-  Добрый день! – приветствовал их кузнец.
-  Добрый, добрый! – подозрительно процедил один из сидящих. – Послушай, Жерар, - обратился он к напарнику, - кажется, нам что-то капрал о двух сбежавших от священной инквизиции говорил?
-  Действительно, - отозвался тот, тщетно пытаясь отпить глоток вина из опустевшей бутылки.
-  Да вы что, мужики?! – весело упрекнул их Жак, спрыгивая с лошади. - Разве может быть преступником человек, у которого имеется пару бутылок доброго бургундского?!
-  В самом деле! – оживился Жерар. - Тогда присаживайтесь рядом, у нас тут тоже, кое-что, найдется, - извлек он жестом фокусника свертки с закуской.
   Вожделенные бутылки были извлечены и быстро пошли в ход под разговоры о непростой солдатской службе. Когда вино было выпито, а Жак стал лучшим другом бравых воинов, спутники последовали дальше. Солнце начало клониться к горизонту, прощально осыпая пригоршнями алых лучей кроны деревьев. Вскоре послышался утробный лай собак. На пути странников лежала затерянная лесная деревушка.
-  Здесь и заночуем, - кивнул Жак. - Люди епископа сторонятся подобных мест.
-  И у кого же остановимся?
-  Я знаю одну почтенную вдову кузнеца, с которым был хорошо знаком. Несчастье произошло, когда его никто не ждал. Старый мастер подковывал заднюю ногу лошади, когда та, внезапно, одержимая страхом, лягнула его ногой. Удар копытом пришелся в висок. Оказывается, охотник по соседству, разделывал тушу волка, и лошадь учуяла его запах.
   Они остановились у приземистой, вросшей в землю, избы. Кузнец тихо постучал в окошко.
-  Кто там? - раздался встревоженный голос.
-  Это я, Жак, тетушка Лорен.
   Открылась скрипучая дверь, и полоска света упала на лица нежданных гостей.
-  Действительно, - облегченно вздохнула вдова. - Но в это время?! Что-то случилось? – посторонилась она, пропуская беглецов.
-  Ничего особенного, тетушка. Я просто бежал со своей невестой, которую огульно обвинили в колдовстве. Одним костром будет меньше.
-  Ах, Жак! - оторопела та от страха, поспешно прикрыв рот ладошкой.
-  Я все понимаю, - спокойно ответил тот. - Скажите-ка лучше, не было тут глашатаев священной инквизиции?
-  Нет, слава Богу.
-  Вот и славно. С вашего разрешения мы заночуем на сеновале. Считайте, что нас здесь не было. Спасибо за приют.
-  Благослови  вас  Господь, - перекрестила  их  сердобольная  вдова. - Надо  же,  беда-то какая! – сокрушалась она.
   Еще до рассвета, когда густой туман стлался в лощинах над росистыми травами, две тени бесшумно растворились в лесу.
   Весь день беглецы провели в седле, если не считать короткого обеденного перерыва. Лошади уносили все дальше смельчаков, бросивших вызов могущественной святой инквизиции.
-  Мы почти у цели, - подвел итоги Жак. - Еще одна ночевка и к полудню следующего дня пересечем границу. Ты очень устала, мое солнышко?
-  Немного. Мы должны торопиться, у монахов длинные руки.
   Под покровом темноты они подъехали к одиночной усадьбе с мельницей у реки. На фоне звездного неба распластались два её широких крыла. В небольшом домике  подслеповато светилось окно.
-  Здесь живут мои родственники по материнской линии, - объяснил кузнец.
   На стук открыли не сразу.
-  Кто? – спросил хрипловатый мужской голос.
-  Это я, Жак, дядюшка Поль!
   Неохотно щелкнул замок, дверь медленно, словно была многотонной, отворилась. Два глаза, увенчанные седыми кустистыми бровями, настороженно уставились на ночных посетителей.
-  Жак, говоришь? – быстро прощупал его взглядом хозяин дома.
-  Он самый, - улыбнулся кузнец. – Помните, я в детстве все удивлялся, почему вертятся крылья мельницы?  Ведь на них не попадало воды!
-  Было дело, - потеплел голос владельца усадьбы.  - Проходите, - открыл  он  дверь  шире.
-  А где Жюль? – обернулся поздний гость к дядюшке. – Помню, он учил меня плавать, сам-то чувствовал себя, как рыба в воде.
   Из соседней комнаты вышла женщина средних лет.
-  Наш сын теперь важная птица в святой церкви, - ответила она. – А ты, Жак, нисколько не изменился, хотя прошло немало лет. Вот только вырос и раздался в плечах.
- Спасибо, тетя Сюзанна, - просиял Жак. - Вы тоже выглядите отлично. - Кстати, - спохватился он, - позвольте представить, моя невеста Натали, - выдвинул он вперед свою спутницу. - Мы направляемся в соседнее герцогство, но в пути нас настигла ночь. Не откажите ли в ночлеге?
-  Ну, что же, - хмуро подвел черту хозяин, - ночуйте.
-  Я принесу вам что-нибудь поесть, - предложила его жена. - Проголодались, наверное? Путь-то неблизкий!
   Хозяева вышли из комнаты, оставив путников одних.
-  Не нравится мне твой дядя! – прошептала на ухо любимому Натали. – Смотрит как-то странно, словно что-то недоговаривает.
-  Но, милая, он же не на исповеди. У каждого есть, что скрывать.
-  Все равно, не нравится! - настаивала та. – Не доверяю я ему!
   Кузнец скептически пожал плечами и весело развел руками. Что только дамам не придет в их очаровательные головки! Он вышел из комнаты, дав возможность своей любимой устроиться в постели. Затем вернулся, задул свечу и прилег на полу.
-  Жак, ты спишь? – послышался приглушенный голос.
-  Нет, милая.
-  Тревожно мне, что-то. Я хочу сказать, что очень тебя люблю.
-  Я тебя тоже, солнышко.
   Дневная усталость взяла своё и хмельной сон быстро смежил путникам веки.
   Проснулся молодой кузнец от грубого толчка в бок. Лучше бы он не открывал глаз!
-  Вставай, парень! – бесцеремонно потребовал один из стражников, окруживших его. – Отныне будешь спать в другом месте, - мрачно осклабился он.
-  Не вздумай сопротивляться,  иначе мы проткнем твою ведьму, - добавил другой солдат священной инквизиции. - Всё равно ей погибать на костре.
    Жак огляделся. Руки Натали были связаны, во рту торчал грубый кляп. К горлу был приставлен обнаженный меч. Во взгляде её кузнец прочел: «Беги один, милый. За меня не беспокойся. Я люблю тебя!»
    Беглец глухо застонал. Ах, как ему хотелось вскочить, разметать стражников, как котят, и раствориться с любимой в предрассветной мгле! Но здравый смысл советовал иное.
   Связанных пленников грубо вытолкали на улицу. Дядюшки Поля не было видно. Всё было ясно. Благоразумный человек не хотел портить блестящую карьеру своего единственного сына. Ведь в лесу и деревья имеют глаза! Не дай Бог, что могущественной церкви станет известно, как он укрывал её ненавистных врагов! Бывает. Дядюшка оказался предусмотрительным. Не зря он так не понравился Натали, её чистая душа не приняла его.
   Занимался рассвет, первые лучи солнца озарили вершины деревьев. Свежие порывы ветра пытались разогнать заскучавшие облака. Огромные, потемневшие от времени и непогоды, крылья мельницы, стали медленно, со скрипом, вращаться. Она была похожа на больного старика, страдающего многолетним ревматизмом.
-  Ну, чего уставился! – ткнул кузнеца кулаком в спину стражник. - Пошевеливайся, карета подана! – с сарказмом добавил он, кивая на широкую, неказистую телегу.
   Когда узники там разместились, им предусмотрительно связали и ноги. Жак пытался освободить в пути руки, схваченные веревкой за спиной. Это оказалось невозможным даже при его недюжинной силе. Скакавшие позади всадники не спускали глаз с ценных для святой церкви узников.
-  Как ты, милая? - шепотом спросил кузнец.
   Его невеста не могла ответить, так как кляп из её рта не удосужились извлечь. Быть может, опасались, что она, как истая ведьма, проклянет их или заставит действовать по своей воле? Натали ободряюще кивнула и теснее прижалась к нему.
   Целый день они провели в пути, тела беглецов ужасно ныли из-за постоянных толчков при езде. Смеркалось. Воины инквизиции торопились, проезжая по узкой лесной тропе. В крупном селе их уже ожидали монахи. Спасти несчастных могло только чудо. И оно произошло. Перед передними всадниками вдруг с шумом рухнул огромный дуб, придавив их своей кроной. В воздухе замелькали сети и стрелы. Возница быстро вытащил из ножен меч, но, поразмыслив, бросил его и поднял руки. Из зарослей вышло множество вооруженных людей. Сильные руки подхватили Жака и освободили от пут.
-  Дядюшка Мэтью! – изумленно выгнул брови кузнец.
-  Как видишь, дружище! - рассмеялся тот.
-  Как же вам стало известно?!
-  У нас всюду свои люди. Иначе нашу братию давно бы  извели. Слава Богу, святая церковь владеет только человеческими телами, а не душами.
-  Сам епископ взял ваш побег под контроль, - добавил уже знакомый Жаку бородач. –  Священная инквизиция разъярена. Мало того, что ведьма вывернулась, так у неё ещё объявился защитник-оборотень, нанесший увечья кротким и благочестивым слугам церкви!
Освобожденные узники не могли сдержать смех, хотя оба с трудом держались на отечных ногах. 
-  Так что, Жак, - спросил дядюшка Мэтью, - остаешься с нами?
-  Спасибо, - тихо, но твердо ответил  тот, - мы попытаемся еще раз.
-  Смотри, ведь второго раза может и не быть. - Иногда сила и отвага бессильны перед человеческой подлостью.
-  Я учту это, - пообещал кузнец. - Моя невеста оказалась мудрее, жаль, что я не прислушался к ней, - ласково обнял он Натали за плечи.
   Они простились с лесными братьями на рассвете следующего дня.
-  Надеюсь, Жак, мы не станем останавливаться вновь у твоего дядюшки? – иронично поджала губки Натали.
-  Почему бы нет? Пожалуй, он будет немного удивлен, - пошутил её собеседник. - Какой же я был дурак, что не прислушался к тебе! На сей раз заночуем у надежного человека, моего дальнего родственника. Я ему доверяю, как себе. Его зовут Жан. Сама увидишь.
-  Мне достаточно твоего слова, милый, - доверчиво взглянула на него спутница.
   Волна нежности захлестнула кузнеца. Он глядел на прелестную юную девушку в обычном дорожном платье и не мог насмотреться. Разве можно отвести взгляд от загадочной улыбки Джоконды, божественных фресок Микеланджио или восхитительных картин Рафаэля? На первый взгляд в небольшой фигурке его возлюбленной не было ничего особенного. Серые глаза её смотрели ясно, на пухлых губках играла улыбка, лицо в обрамлении каштановых волос лучилось светом. В неказистом оперении соловья тоже нет ничего примечательного, но, как только это серенькая птаха запоет, благоговейно замолкают лучшие певцы мира.
   Жак вздохнул и с трудом перевел взгляд, подумав, что ведет себя, как несмышленый мальчишка, забывший про осторожность. Сонный шелест листвы и беспечный щебет птиц могли в любой момент взорваться  гортанным лаем псов инквизиции.
   Уже в плотных сумерках они достигли окраины пограничного городка.
-  Скорее, - торопила спутника Натали, - городские ворота вот-вот закроются!
-  Вот и хорошо, - произнес Жак. - Нам вовсе не нужно внутрь. Остановимся на ночлег за крепостной стеной. Полагаю, в эту ночь на город не нападут дикие орды.
   Уставшие всадники спешились у неказистого серого домика, прилепившегося, как ласточкино гнездо, к городской стене. За мутным стеклом мерцала свеча. Кузнец тихо постучал. Им открыл дверь рослый мужчина лет тридцати с красивыми чертами лица. Это и был Жан. Он коротко взглянул на нежданных гостей и радушным жестом предложил войти. Его молодая, бедно, но опрятно одетая жена, проворно накрыла на стол. Ужин состоял из кувшина молока, краюхи грубого хлеба и вареной картошки. Похоже, в этом доме давно не видели мяса.
-  Спасибо! – поблагодарила проголодавшаяся Натали. – Сто лет не пила молока!
-  Ешьте, пожалуйста, - придвинула хозяйка поближе тарелку с картошкой.
-  Эмили рада видеть вас, - улыбнулся гостеприимный хозяин. -  У нас редко бывают гости.
   Из соседней комнаты выбежал на звук голосов мальчонка лет пяти с льняными кудрями до плеч и большими голубыми глазами.
   Жан ласково подхватил его.
-  Позвольте представить, господа, наш сынишка Пьер. Наше солнышко, радость и свет.
-  Какая прелесть! – с искренним умилением воскликнула гостья. - Дайте мне, пожалуйста, его немножко подержать! Пьер, - пойдешь ко мне?- протянула она руки.
   Мальчик испытующе посмотрел на неё, улыбнулся и согласно протянул навстречу пухлые ручонки.
-  Вы ему понравились, - с улыбкой заметила Эмили.
-  Взаимно! – рассмеялась Натали. – Ваш сын – необыкновенный ребенок. Вероятно, у него много друзей. Мне кажется, - сказала она, поглаживая его льняные волосы, - что в будущем он станет поэтом, музыкантом или художником.
   Жан как-то странно взглянул на кузнеца. Тот едва заметно покачал головой.
-  Вы очень добры, сударыня, - благодарно приложил руку к сердцу владелец дома. – Спасибо за теплые слова.
   Извинившись за тесноту, путникам отвели небольшой угол.
-  Жак, - тихо произнес хозяин, - спи спокойно. Это не то место, где станут искать грешников.
-  Спасибо, дружище, - прошептал тот. - Спасибо за приют для неприкаянного волка, на которого уже расставлены силки.
-  Для отважного волка, - поправил его Жан. – В наше время развелось слишком много собак.
   Ранним утром два всадника беззвучно растворились в огромной лощине с клубящимся туманом. Если бы не влажная трава под ногами у лошадей, можно было бы подумать, что две крылатые тени плывут в облаках.
   Кузнец обдумывал последние слова Жана о том, что монахи святой церкви очень хитры, коварны и любят устраивать засады.
-  Жак, - прервала его мысли Натали, - ты мне ничего не рассказал об этой милой семье. Хозяин дома показался мне весьма воспитанным человеком. Я заметила на стене скрипку и неплохие картины. Вероятно, он музыкант или художник?
-  Нет, дорогая, - не сразу ответил спутник. - Он мог бы ими стать, так как хорошо разбирается в музыке и живописи. Но мой друг - профессиональный палач.
-  Невероятно! - изумленно ахнула девушка. - Но почему?!
-  Он принадлежит к палаческому сословию в нескольких поколениях. В то время, когда способный юноша постигал азы искусства, неожиданно умер его отец, городской палач. Как старшему сыну в семье ему пришлось взять в руки тяжелый отцовский меч.  Выбраться из сословия непросто, так как все люди из этих семей считаются бесчестными и заклейменными вечным проклятием. Горожане избегают общения с палачом. Даже безобидное рукопожатие низвергает их вниз, и они становятся такими же неприкасаемыми изгоями.
-  И что, Жан не может войти даже в пивную?
-  Может, но при входе обязан громко произнести свое имя и должность, пользоваться только треногим табуретом и пить пиво лишь из принесенной с собой кружки без крышки.  Таким людям отказывают даже в христианском погребении. Сыновья палачей обязаны продолжать семейные традиции, а их дочери могут выйти замуж за какую-нибудь бесчестную персону, например, за живодера или могильщика. Женщин, уличенных в измене, приговаривали к немыслимому позору: танцу с палачом на городской площади, на глазах благочестивых жителей.
-  Какой ужас, подумать только! - сочувственно воскликнула Натали. - Этим милым людям так не повезло! Перед её мысленным взором вырос нежный облик их славного сынишки Пьера. Какая участь ему уготована?
-  Да, - согласился Жак, - но, все равно, черт побери, это люди с чистыми душами, за которых я буду молиться перед страшным судом. Мы все рождаемся одинаковыми, а умираем разными. Как часто за белокурой, напудренной внешностью скрывается черная душонка, а за темным цветом кожи таится чистая, белоснежная душа! И что бы делал король без палача, который не по своей воле ставит последнюю точку в книге Судьбы?
   К полудню путники почти достигли пограничной черты с соседним герцогством. Это было небольшое, но независимое государство, у которого с Францией, из-за одной пограничной реки, существовал давний, вялотекущий конфликт. Поэтому беглецы из Франции могли рассчитывать на покровительство местных властей.
-  Ну, наконец, - вздохнул Жак. - Через десяток миль мы пересечем границу.
-  Знаешь,  милый, - призналась  Натали, - меня  гложет тревожное  чувство. Точно  такое же, как тогда, у твоего дядюшки-мельника.
-  Ты полагаешь? - насторожился её собеседник. - В таком случае, изменим маршрут. Потеряем немного во времени, но игра стоит свеч.
   Солнце пересекло зенит, когда беглецы достигли цели. Их лошади тихо ступали по лесной тропе. Оставалось преодолеть только небольшую поляну, усеянную крупными ромашками. Кузнец сделал знак рукой и всадники остановились. Несколько минут томительного ожидания не выявили следов постороннего присутствия и смельчаки двинулись дальше.
   Вдруг зеленая стена перед ними раздвинулась, пропустив высокого сухопарого монаха в черной рясе с капюшоном и четырех рослых воинов, держащих беглецов на прицеле арбалетов.
-  Сын мой, - обратился монах к Жаку, - ты думаешь, что святая церковь настолько глупа, чтобы позволить улизнуть таким великим грешникам, как вы? Как видишь, ты неправ. А сейчас не делай глупостей. Одно неверное движение и вы оба умрете, - усмехнулся святой отец. - Своим безропотным поведением ты облегчишь свою участь, кузнец. А теперь медленно спускайтесь с лошадей на землю.
   Жак, скрипнув зубами, подчинился. Он не мог рисковать жизнью своей любимой. Натали спешилась и стала рядом.
-  Отлично,  дети  мои, - произнес  монах. - Ведите  и дальше себя  благоразумно. Вы  же знаете, что хочет церковь, того хочет Бог. Взять их! - приказал он своим подручным.   
   Два крупных воина проворно бросились выполнять приказ. Один из них грубо схватил кузнеца, пытаясь заломить за спину руки. Тот ловко вывернулся и нанес противнику удар в подбородок. Было слышно, как хрустнула челюсть. Завывая от боли, солдат рухнул на землю. Второй детина, напав на Натали, неожиданно получил ловкий удар в пах. Матерясь от боли, он впился в её плечи. Кулак Жака оглушил его, несмотря на шлем. Беглец сгреб его за грудь, не давая упасть, и выставил, словно щит, перед собой. Тотчас в спину стражника вошла стрела. У одного из стрелков сдали нервы. Случайно поразив своего товарища, взвыв от злобы и страха, он выхватил меч и ринулся к врагу. Казалось, этот двухметровый смерч ничто не может остановить. Его стальное жало наткнулось на меч Жака. Кузнец ловко уклонялся и виртуозно отражал сокрушительные удары.
   Тем временем четвертый стрелок не сводил с бойцов арбалет, но не решался стрелять, чтобы не поразить своего. Меч в руке Жака заплясал, высекая искры на клинке  врага. Было странно видеть, как длинное стальное лезвие вырвалось из руки разъяренного солдата и повисло в воздухе. Кузнец перехватил его свободной рукой. Его противник схватился за нож. Меч опередил его, из раны в плече хлынула кровь. Ещё один воин был выбит из борьбы.
   Выпущенную из арбалета стрелу Жак отразил мечом. Второй выстрел солдат сделать не успел, невесть откуда взявшаяся стрела, пронзила ему бедро. Кузнец краем глаза заметил Натали с арбалетом. Смешная мысль пришла ему в голову. Можно было подумать, что пригожая сельская девушка с юга Франции ежедневно упражнялась в стрельбе.
   Обстановка складывалась благоприятно  и  уже  забрезжила возможность уйти от погони.
-  Уходим! – выкрикнул Жак и бросился к лошади.
   Следом за ним взлетела в седло девушка.
-  Не так быстро, сын мой, - донесся до беглецов спокойный голос.
   Обернувшись, кузнец увидел святого отца, который уверенно наводил арбалет на его любимую.
-  Я дарю тебе жизнь, грешник, - продолжал монах, - знай мое великодушие. Но помни, что, смерть, иногда, бывает лучше жизни.
-  Нет! – закричал тот и, быстро перегнувшись через седло, прикрыл девушку собой.
   Стрела была уже в полете, для неё не стоял так важно вопрос, чью трепещущую плоть разрывать.
   Боли Жак не почувствовал, только странная слабость охватила его могучее тело. Но сил еще хватило, чтобы в диком галопе скрыться с любимой в зарослях. Кузнецу вовсе не казалось странным, что не было слышно топота копыт, а тело, словно само плыло по воздуху, став легким и воздушным. Деревья и кустарники слились в одну сплошную темно-зеленую  мглу, разрываемую вспышками ослепительного света.
-  Натали, Натали, Натали! - шептал он, как заклинание, держась за единственную тонкую нить, которая связывала его ещё с жизнью.



                Скажи мне, кем я был?


                3. Прыжок в будущее


-  Натали! - воскликнул Майкл, порывисто переворачиваясь на спину.
   Он тотчас проснулся, весь в поту. Исступленно колотилось сердце. Молодой человек не помнил содержания сна, только, почему-то, женское имя осталось в памяти. Неужели ему привиделась его давняя знакомая, ничем непримечательная студентка второго курса, серая невзрачная мышка, которую звали Натали? С чего бы это? Конечно, они встречались, иногда, в студенческих кампаниях, кафе, на вечеринках, случайно сталкивались в университетской библиотеке, но каких-либо особых чувств к ней он не питал. Она была неплохим человеком, но её худоба, ужасная худоба отталкивала не только его. Похоже, что студентка питалась только водой и лучами солнца, умудряясь посещать лекции, сдавать зачеты и веселиться на шумных студенческих посиделках.
   Очевидно, она явилась ему во сне в качестве говорящего скелета из анатомического музея. А это способно кого угодно впечатлить!
   Майкл весело хмыкнул, оторвал взгляд от потолка и взглянул на часы. До занятий в университете оставалось прилично времени, так что он вполне успевал принять душ и выпить чашечку кофе. Все было бы прекрасно, если бы не барахлил мотоцикл. По его милости придется автобусом ехать на занятия. Но вечером он разберется с мотором, в который, правда, давно не заглядывал. Ах, не получится! В это время у него тренировка в спортклубе, где он отрабатывает навыки бесконтактного боя. Так что, ремонт мотора придется отложить.
   Парень резко вскочил на ноги, по-кошачьи выгнул спину и сделал руками несколько серий размашистых движений. Мощное молодое тело не знало усталости. Как же может быть иначе, когда человеку только двадцать два!
   С раннего детства ему легко давались математика, он просто схватывал сложные формулы на лету, словно они уже существовали у него в памяти. Свою первую компьютерную программу он создал в четыре года под руководством отца.   
   В то же время все четырнадцать миллиардов клеток его мозга возмущенно роптали, когда их потчевали историей или художественной литературой, словно вопрошая: «Что ты нам предлагаешь?! Это же совершенно несъедобно!»
   Поэтому в школе Майкл часто скатывался со сверкающего  гребня волны в бездонные глубины, когда учителя по этим предметам в ужасе закатывали глаза. В самом деле, это же кошмар, когда Агату Кристи путают с Достоевским, а братьев Гримм с их поучительными сказками принимают за авторов кровавых детективов!
   Но, несмотря на досадные превратности судьбы, блестящие успехи в математике вновь возносили ученика на гребень волны.
   В перерывах между учебой он закатывался с друзьями, такими же беспокойными студентами, в какой-нибудь бар и шумно отмечал там любое событие. А их было великое множество: дни рождения каждого из них, их родственников, знаменитых ученых-физиков и математиков, международный день солидарности трудящихся, день падения Бастилии, день канонизации матери Терезы, первый полет человека в космос, день высадки  на Луну, день защиты животных, карнавал, день избрания Папы Римского, день Валентина и прочие.
   Однажды, вовремя вечеринки, Майкл попытался обосновать математическую модель натяжения пивной пены в зависимости от количества пива. Он начертал мелком на полу вокруг столика дюжину сложных вычислений, но его благие намерения грубо прервала уборщица. Она заявила, что за чистоту помещения получает зарплату и, если каждому вздумается пачкать пол или долбить его отбойным молотком, то хозяин бара вышвырнет её с работы. Это звучало печально, но убедительно, тем более что весовая категория уборщицы была выше. 
   Скуки ради Майкл поспорил с одним из друзей, что взломает компьютер городской полиции. Дома он настроил собственноручно собранный «Минихакер», портативный прибор, который мог проникать в любой компьютер, блокировать и перепрограммировать программы, управлять всевозможными вирусами, менять их функции и прочее.
   Ему удалось осуществить свое намерение за восемнадцать минут. Утром на мониторах полицейского управления появилось изображение мэра города, который показывал неприличный жест пальцами, а под ним был помещен анекдот:
«Полицейский останавливает водителя автомобиля и просит его предъявить права. Гражданин вытаскивает зеркало и отдает его стражу порядка. Тот долго смотрит в зеркало, а потом говорит:
-  Что же вы сразу не сказали, что полицейский? Я бы тогда вас не проверял!»
   Самое интересное состояло в том, что полицейская компьютерная система была взломана с домашнего компьютера уважаемого человека, мэра города Хельмута Майер. Как знать, быть может, это было его маленькое хобби? Детальная проверка выявила, что мэр является в компьютерных делах абсолютным «чайником» и следует искать настоящего злоумышленника, возможно, даже в Китае. Какие счеты были у китайского хакера с благочестивым немецким чиновником оставалось неясным. Скромный взломщик совершенно не оставил ни имени, ни малейших следов.
   А Майкл выиграл ящик пива, который тут же оприходовал с друзьями. Кто-то из них усомнился, что он сделал это один. Тогда тот пригласил скептика к себе домой и за десять минут взломал компьютер городского банка, выведя на экран все счета городской элиты. На мониторах банка возникло изображение шефа городской полиции с ветвистыми рогами на голове. А под ним стоял комментарий: «Некоторым мужьям наставляют рога жены, но большинству – банки!»
   Директор банка в благодушном настроении прибыл на работу. Включив компьютер, банкир оцепенел. Банковская сеть была взломана со служебного компьютера шефа полицейского департамента, когда тот был в командировке. Неизвестно кем! Неужели опять китайский след? 
   Интуиция твердила шефу полиции господину Жюк, что это дело рук того же незнакомца, что наследил в полицейских компьютерах. Были поспешно задействованы лучшие компьютерщики, но выявить дерзкого злоумышленника не удалось.
   Спустя несколько месяцев Майкл получил из полиции счет за превышение скорости, хотя этого не совершал. Радар, который его засек, уже был известен тем, что определил в злостные нарушители древнюю старушку с роллятором, зафиксировав скорость её передвижения около 90 км. в час. Возможно, это была старушка-терминатор, способная развивать скорость автомобиля.
   Спорить с полицией, которая считала себя Апостолом дорожного движения, было невозможно. Майкл, покопавшись в Интернете, вышел на злосчастный радар и перепрограммировал его. Глазами фотокамер он мог видеть и снимать на пленку любые автомобили.
   Попутно талантливый студент изобрел оригинальное устройство, надевающееся на кисть руки. Он назвал его «Краб», так как внешне походило на него. Оно нейтрализовало излучения радара и делало транспортное средство невидимым, в другом режиме прибор генерировал особые частоты электромагнитных волн, которые разрушали электронные платы механизмов в большом радиусе.
   В значительном превышении скорости были уличены машины шефа полиции господина Жюк, главы отдела дорожной безопасности господина Ника, мэра города господина Майер и других важных чиновников. Все они получили штраф, поскольку их авто развили скорость свыше 300 км в час! Можно было подумать, что под сверкающими капотами их скромных машин ревут мощные моторы болидов формулы один.
   Помимо этого сюрприза в компьютерах полиции были стерты все данные о нарушителях правил дорожного движения за последние пять лет. На мониторах крупным планом была выведена фотография господина Ника. Одной рукой он небрежно управляет автомобилем, второй обнимает лучшую подругу своей жены. Едва ли это фото принадлежало семейному архиву.
   У шефа дорожной полиции было только одно, но пламенное желание: найти и своими руками задушить отъявленного пакостника, который выставил его перед коллегами и любопытной супругой в столь неприглядном свете. И виновник катастрофы местного масштаба был обнаружен.
   Майкл, склонив голову с роскошной шевелюрой, беспечно парил в Интернете, не забывая отхлебывать горячий кофе. Поначалу он не обратил внимания на сирены полицейских машин. Они звучали в городе довольно часто, как назойливое напоминание о том, что стражи порядка не зря получают зарплату. Настораживало то, что они быстро приближались и, достигнув апогея в своем истошном вое, притихли у его дома. В окнах затрепетали синеватые отсветы полицейских мигалок.
   Парень посмотрел в окно и в одно мгновенье оценил обстановку. Недавно он сделал ошибку. Когда осталось нажать несколько клавишей, чтобы стереть следы от взлома компьютера отдела дорожной безопасности полиции, раздался телефонный звонок. Звонила мать.
-  Сынок, мы тут столкнулись с одним авто, - тревожно сообщила она, - отец в больнице. Ты можешь приехать? 
-  Конечно, мама!
   Видимо, в спешке и волнении он что-то тогда упустил. А компьютер ошибок не прощает. Ему все равно, что у тебя произошло. И вот, копы уже направляются к его дому. Майкл схватил рюкзак, сунул туда «Минихакер», необходимые вещи и через боковую стену дома проник в гараж, в котором стоял его поджарый спортивный мотоцикл. Мотор он успел починить.
   Беглец проворно выпорхнул из гаража, пролетел мимо опешивших полицейских во дворе и объехал их машины. Мотоцикл, взревев мотором, понесся по улице. За ним, включив сирены, устремилась шумная кавалькада. Никогда еще у скромного студента не было такой изысканной свиты, которая могла сделать честь даже королю!
   Передняя патрульная машина попыталась обогнать нарушителя. Тот завилял, не давая возможности себя опередить. Настырный кортеж не отставал. Майкл резко свернул к лестнице, ведущей к железнодорожному мосту, проворно вскарабкался по ней, быстро проехал по мосту и осторожно спустился на другом конце вниз. Лихие гонки с друзьями неплохо отточили его мастерство.
   Полиция отстала ненадолго, на «хвосте» у студента повисли две патрульные машины, сверкающие огнями, как новогодняя елка. К ним присоединились мотоциклисты, норовящие обогнать беглеца. Из бокового переулка справа быстро выдвинулся тяжелый грузовик и заблокировал улицу. Майкл, не раздумывая, нырнул в подвернувшийся узкий переулок слева. За ним последовали мотоциклисты. Навстречу деловито ехал почтальон на желтом велосипеде. Беглец притормозил, но проскочил мимо. А полицейские на своих тяжелых мотоциклах не могли с ним разминуться. Переулок вывел отчаянного юношу на городскую площадь, на которой, словно на параде, выстроились полицейские машины. Противник действовал по всем правилам военного искусства, но у него было одно уязвимое место – дистанция между машинами. Она позволила Майклу проскочить «железный занавес», но несколько машин увязались за ним.
   Шеф дорожной безопасности господин Ник лично руководил поимкой своего обидчика. У беглеца в руках появилась дюжина серебристых шариков. Не оглядываясь, он бросил их назад. Коснувшись земли, они ощетинились острыми шипами и резво покатились под колеса преследователей. Миссию свои они выполнили, о чем говорило отсутствие погони.
   Это продолжалось недолго. Откуда ни возьмись, появились два зеленых полицейских мотоцикла, который стали торжественно приближаться. Стражи порядка просто обожали мужские игры на свежем воздухе. Возможно, потому, что преследователи чувствуют себя куда комфортнее, чем нарушитель. Беглец прибавил скорости и выпустил из выхлопной трубы густые клубы дыма, которые заволокли позади него всю дорогу. Раздался металлический грохот и лязг. Это значило, что его бравые преследователи уже находятся в объятиях гостеприимного асфальта.
   Не сбавляя скорости, Майкл понесся дальше. Ему оставалось свернуть на ближайшем перекрестке и раствориться в тесном лабиринте знакомых переулков.
   Что заставило его совершить такой безрассудный поступок? Почему сразу не преклонил виновато колени перед полицией? Ведь его поимка – вопрос лишь времени, у него нет шансов! Он не мог сразу ответить на этот вопрос. Нельзя сказать, что он действовал бездумно, на автопилоте. Нет, детали побега созрели у него мгновенно, и всё вышло так, как он предполагал. В душе его, на уровне подсознания, жила какая-то отчаянная отвага, безотчетная склонность к риску, драконовская храбрость и презрение к покорности, непонятная страсть идти наперекор здравому смыслу. Душа его не признавала стен. Эта адская смесь чувств, замешанная на молодости и уверенности в своей правоте, сыграла с ним злую шутку. Так, обычный обыватель превратился в злостного изгоя общества, к которому лишь полиция питала нездоровый интерес.
   Собственно, с будущим у него особых проблем не было. Он мог жить на дачах у своих друзей. Пол, Вильгельм, Доминик не отказали бы ему. Можно было бы зарабатывать через Интернет и продолжать учебу в университете. Он был одним из самых одаренных студентов на курсе. Итак, дальнейший алгоритм жизни был готов.
   По встречной полосе неслась полицейская машина. Разминувшись с Майклом, она мастерски развернулась на скорости и ринулась вслед. Беглец перевел взгляд на распластавшийся на кисти левой руки «Краб», и нажал на нем несколько кнопок. Через минуту мотор автомобиля забарахлил, а затем заглох. Студент обернулся и приветливо помахал полицейским рукой. Он свернул на перекрестке и прибавив газу. Слева по улице возвышалось массивное здание института экспериментальной физики, за которым начиналась чудесная каштановая аллея. 
   Как только мотоцикл поравнялся с ним, произошло нечто необычное. Майкл не верил своим глазам! Он мчался по пустынной, выгоревшей на солнце степи, украшенной крошечными островками зелени, буйно разросшимся мхом и яркими лишайниками. Ни одного дерева, ни одного цветка? Куда же делась великолепная каштановая аллея, многочисленные кафе и бутики вдоль улицы, здание городской ратуши и ухоженные жилые кварталы?
   В белесом выцветшем небе немилосердно палило солнце. Дышалось с трудом, словно в разреженном воздухе на вершине Эльбруса. Спина под рюкзаком сразу взмокла. Почти неизменными остались только горы, которые окружали его город. В абсолютной тишине было странно слышать рокот мотора. Он выехал на запущенную горную дорогу, покрытую трещинами и впадинами.
   Перед беглецом мелькнула большая тень. Он поднял голову и увидел над собой дымчатый силуэт огромного треугольника, сверкающего огнями по периферии.
-  Что за чертовщина! – пробормотал он. – Опять полиция. Когда же она успела сменить технику!?
-  Немедленно остановитесь! – прозвучал у него в голове монотонный голос. - Вам приказывает СуперЛамбда.
-  Вот  это техника! – присвистнул от удивления студент. - Телепатически приказывают! Как же, сейчас, - иронически процедил он. - Вот так, сразу, возьму и остановлюсь! Только я уже забыл, как это делается.
   Летательный аппарат сделал круг над беглецом, словно оценивая ситуацию.
-  Остановитесь или сейчас последует реинтергинация, - предупредил тот же голос. 
-  А вы не могли придумать слова посложнее? – насмешливо заметил Майкл. - Тогда позаимствуйте у компьютерщиков, там их сколько угодно!
   Последовала пауза, а потом прямо на его пути вырос голубой коридор из света. Как только мотоцикл въехал в него, мотор заглох.
-  Ах, вот вы как! – возмутился парень и нажал на рычаг. Из корпуса выдвинулись велосипедные педали. Он поднажал на них и вскоре выехал из светового коридора. После нескольких попыток мотор вновь завелся и мотоцикл, ловко лавируя между камней и выбоин, рванулся дальше. 
   Коснувшись «Краба» на левой руки, Майкл максимально усилил его излучение, создающее вокруг него защитное поле и, в то же время, разрушающее электронное оборудование преследователей. На его пути ещё дважды возникал энергетический световой коридор, но на сей раз он не смог остановить мотоцикл.
-  Факир был пьян и фокус не удался! – рассмеялся беглец.
   На его пути внезапно выросли из вспышки света два атлетически сложенных человеческих силуэта. Дымчато-серебристая поверхность тел не давала возможность разглядеть черты лица. Один из них стоял на обочине слева, второй оказался у большого, в человеческий рост, валуна у скалистой стены справа. Он быстро обхватил его руками и вытолкал на дорогу, заблокировав её.
   Майкл ударил по тормозам, резко развернулся и рванул назад. Увидев облик и силу противника, он понял, что имеет дело не с простыми людьми. И были ли это вообще люди?
   Маневр его оказался тщетным. На обратном пути из яркого света вышли вновь две двухметровые мужские фигуры.
-  И это в демократическом обществе, - пробормотал студент, лихорадочно ища выход.
   Мотоцикл взревел и прыгнул вправо, вскарабкавшись на неровную каменистую площадку, которая переходила в тропу между скалами. Майкл, рывками, лавируя между камней, стал пробираться по ней. Его преследователи не отставали, посылая в сторону беглеца узкие лучи света. При этом мотоцикл, иногда, отрывался от земли и зависал в воздухе, а его хозяин чувствовал внезапную слабость. Тогда он решил применить испытанный способ: из выхлопной трубы повалили густые, смрадные клубы дыма, заполнив пространство между скалами. Но это не смутило преследователей, силуэты которых уже маячили рядом.
   Майкл бросил мотоцикл и спрыгнул с крутого склона вниз. Здесь он заметил расщелину в скале. Сняв рюкзак и поджав живот, он с трудом протиснулся внутрь, оказавшись в большой пещере. Она была прохладной и темной, так что пришлось воспользоваться фонариком. Беглец пробежал вглубь и спрятался за одним из выступов. Он надеялся, что двухметровые преследователи не смогут протиснуться следом. Но, увы, те, словно дым, бесшумно просочились через узкую щель. Они стояли у расщелины и тела их просвечивали, затем медленно потемнели. Полицейские переглянулись и уверенно двинулись вглубь. Если раньше они шагали бесшумно, то сейчас тяжело, дробя ногами подвернувшиеся на пути камни.
   Майкл решил проверить свое предположение и осторожно высунулся из-за выступа. Тотчас один из преследователей протянул руку в его направлении. Беглец быстро извлек несколько петард и метнул под ноги противнику. Последовали ослепительные вспышки и грохот, многократно усиленный эхом. Полицейские, вырванные из темноты, выглядели как два двухметровых каменных памятника. Оба на минуту оцепенели.  Когда они пришли в себя и продолжили путь, на головы им посыпались мелкие плоские магниты. Оба завертелись на месте, словно потеряли ориентацию.
-  Чао, бамбино! – махнул им рукой Майкл и отправился дальше.
-  Он оказался в огромном гулком гроте, куда проникали откуда-то сверху скупые солнечные лучи. На плечо его легла тяжелая каменная рука. Один из каменных атлетов-полицейских стоял прямо перед своей жертвой. Как он умудрился так неслышно подкрасться, было загадкой. Черты лица его были смазаны, словно скульптор нанес только контуры, на месте глаз и рта зияли отверстия.
-  Вы задержаны, следуйте за мной, - раздался уже знакомый монотонный голос.
   Беглец вспомнил приемы бесконтактной борьбы. Его противник отлетел назад и уткнулся спиной в стену. Он тут же вытянул руки вперед. Голубые молнии, переплетаясь в рваную, мелкоячеистую сеть, окружили студента, в теле появилась странная слабость и легкость, словно оно должно было оторваться от земли. «Краб» на руке работал в полную мощность, но не мог полностью инактивировать необычную энергию.
   Краем глаза Майкл заметил какое-то движение. В голову атлета угодил массивный булыжник. Тот замер с разрушенной лобной частью, за которой скрывалась мерцающая волнистая поверхность, крови не было.
-  Эй, сюда! – донесся до беглеца приглушенный голос.
   Рядом, у входа из грота, стоял его сверстник в серебристой одежде.
-  Быстрее, через тридцать секунд этот монстр восстановится!
-  Пожалуй, ты прав, - заметил студент, - этот невежда не знаком с правилами хорошего тона.
   Они поспешно спустились вглубь пещеры. Странный парень прикоснулся к стене рукой, она расступилась и, пропустив беглецов, сомкнулась. Только преодолев, таким образом, несколько стен, незнакомец перевел дух.
-  Теперь мы в безопасности, - с облегчением выдохнул он. - Энергокопы не сунутся сюда. Кстати, меня зовут Оливер-младший, - протянул юноша руку.
-  Майкл, - представился студент, ощущая крепкое рукопожатие. - А кто эти  крутые  парни?
-  Элита из охраны СуперЛамбды. Обычно встреча с ними заканчивается для нас фатально. Странно, что они не схватили тебя.
-  Кто такая СуперЛамбда? – удивился гость. - Местный авторитет, олигарх или крутая королева?
-  Неужели не знаешь?! - обескуражено взглянул на него собеседник. - Это суперкомпьютер,
искусственный интеллект, который контролирует все события на планете. Если уж пришлось столкнуться с его стражей, будь уверен, он питает к тебе определенный интерес.
-  А ты что тут делаешь?
-  Я не один. Мы ушли сюда, так как не согласны с СуперЛамбда, которая захватила власть и теперь управляет развитием человечества.
-  Еще один вопрос, - настороженно спросил Майкл. – Какой сейчас год?
-  Три тысячи сто двадцать пятый, - странно посмотрел на спутника Оливер-младший. – Что-то случилось?
-  Да, уж! - изумленно присвистнул тот. - Далеко же меня занесло!
   Майкл едва успевал за провожатым, который двигался очень быстро по скалистым переходам и узким коридорам. Они остановились над глубоким ущельем между двух отвесных стен. На дне его бесновалась и ревела крупная река. Студент заметил, как на ладони его спутника замигал приглушенный красноватый свет. Из стены справа выдвинулась узкая тропинка. Они прошли через громадную пещеру с множеством гулких гротов, в одном из которых тихо серебрилось озеро, окруженное причудливыми цветными сталактитами. Великолепный каскад известковых террас белого, голубого и розового цвета украшал серые скалы. Темные подземные пещеры освещались большими белыми шарами, подвешенными прямо в воздухе. Они начинали светиться, как только беглецы входили.
   Майкл замедлил шаг, достал цифровой фотоаппарат и сделал несколько снимков.
-  Откуда у тебя этот древний аппарат? – удивленно спросил Оливер-младший. - А главное, зачем?
-  Как зачем? – с недоумением поползли вверх брови его спутника. – Чтобы сделать на память снимки.
-  А разве тебе обычных снимков недостаточно?
   Перед глазами гостя в воздухе повисли трехмерные голограммы тех мест, в которых они уже побывали.
-  Как это тебе удалось? – изумился Майкл.
-  Ничего особенного. Всё, что мы видим, фиксируется сетчаткой и передается на электронный чип в мозгу, который, при желании, воспроизводит увиденное.
-  Я предпочитаю снимать старым методом, - уклончиво обронил гость.
   Их дальнейший маршрут был блокирован россыпью массивных, выше человеческого роста, валунами. Это не смутило проводника. Он легко взобрался на один из них и стал ловко перепрыгивать с одного камня на другой, совершая с места семиметровые прыжки вверх или вниз.
   Студент неторопливо вскарабкался на двухметровый валун, затем осторожно спустился и стал покорять другой.
-  Что ты делаешь?! – опешил Оливер младший.
-  Следую за тобой. Что-то не так?
-  Ты ползешь, как улитка!
-  Извини, не могу иначе. «Рожденный ползать летать не может», - процитировал гость фразу, пришедшую на ум.
-  Хорошо, - наморщил лоб его спутник, - попробуем иначе.
   Они ловко, как муравьи, сновали между крупными валунами. Путь перекрыла двухметровая каменная глыба. Оливер младший подошел к ней и нажал плечом, сдвинув в сторону.
-  Ну и сила у тебя! – восхищенно присвистнул Майкл.
-  Как у всех, обычное дело.
-  Можно подумать, что это обычный надувной камешек, - пошутил гость.
-  О чем это ты?
-  Помнишь анекдот о том, как Ленин на субботнике носил надувное бревнышко?
-  А что такое анекдот?
-  Тяжелый случай, - почесал в затылке Майкл. - Ну, в общем-то, шутка.
-  О` кей, все ясно. Это шутка, - равнодушно произнес Оливер младший.
   Путники подошли к огромной отвесной расщелине, ведущей вниз. Чтобы спуститься, необходимо было преодолеть крутой спуск, уходящий каскадами вглубь в форме трех широких ступеней, каждая из которых была около десяти метров в высоту. Проводник привычно прыгнул вниз и, проворно преодолев ступени, оказался на дне.
-  Ну, прыгай же! – поднял он голову. – Или опять скажешь, что не можешь?
-  Ты будешь смеяться, но это так. Я же не кенгуру, чтобы так прыгать.
-  Какие кенгуру? – наморщил лоб спутник Майкла. - А, древние животные, которые давно уже вымерли, - вспомнил он, с любопытством наблюдая, как гость спускается на веревке. - Ты двигаешься очень медленно. - Энергокопы тебя бы уже упаковали.
-  Почему их так называют?
-  Это сгустки разумной энергии в человеческой форме, запрограммированные СуперЛамбдой. Они могут менять структуру тел. Так, оказавшись среди скал, эти существа впитывают в себя каменную породу, обретая каменистое тело, вблизи воды их тела становятся жидкими, - терпеливо объяснил Оливер младший.
   Они подошли к сумрачной пропасти. Спутник Майкла, не раздумывая, шагнул в бездну. Но не упал, словно ступал по прозрачной поверхности. Студент изумленно уставился на него.
-  Ну, почему стоишь? – обернулся к нему Оливер младший.
-  Ты хочешь, чтобы я загремел в пропасть? – поежился собеседник.
-  Это невозможно. Ну же, смелее, - торопил его проводник.
   Майкл, преодолев страх, шагнул. И рухнул вниз. Но новый знакомый молниеносно подхватил его и вытащил на невидимую плоскость.
-  Ты прав, приятель, - сказал он. - Кто бы мог подумать, что у тебя нет антигравитатора! - прикоснулся он к плоскому браслету на своем запястье. - Тогда держись за мою руку, иначе опять загремишь. 
-  Спасибо. Как видишь, я человек обыкновенный.
-  Не из древнего ли Рима?  Но,  насколько  мне  известно,  тогда  не  было этих допотопных мотоциклов, на котором ты сюда ворвался.
-  В этом ты прав, - весело улыбнулся его собеседник. – Представь себе римские легионы на мотоциклах!
   На их пути все чаще стали встречаться люди молодого или среднего возраста. Среди них не было ни детей, ни стариков.
-  Привет, Оливер! – окликнул высокий стройный юноша спутника Майкла. – Все в порядке?
-  Разумеется, Роберт. Следующий раз твоя очередь идти на поверхность.
- Очень кстати, здесь можно от скуки умереть, - ответил тот, пристально рассматривая гостя.  Можно было подумать, что он его сканирует.
   «У меня что, на лице пальмы растут?» - мысленно хмыкнул студент.
   Ему не нравилось, если кто-то рассматривал его, как бактерию под микроскопом. Исключение составляли хорошенькие девушки, которые смотрели на него невинным взглядом. Тогда мир преображался, становился загадочным и романтическим, вращаясь вокруг прекрасных незнакомок.
-  Извините, Майкл, - учтиво поклонился Роберт. - Вы правы, на вашем лице пальмы не растут, слишком мало места. Рад познакомиться.
   Путники последовали дальше. Студент был обескуражен. От энергокопов ему удалось улизнуть, но кто эти люди, бросившие вызов искусственному интеллекту? Они обладают нечеловеческой силой, прыгучи, как пауки, читают чужие мысли, в тела их имплантированы различные устройства, позволяющие раздвигать скалы и преодолевать пропасти.  Они явно не похожи на древнего пещерного человека.
   Несколько каменных стен расступились на пути, и оба парня оказались в большой овальной комнате, стены которой излучали приятный мягкий свет. На массивном, из горного хрусталя столе, возвышались изящные графины с водой. Вокруг стола застыли удобные светлые кресла. Их встретили двое моложавых, лет за сорок, мужчин с слегка припорошенными сединой висками. Оба производили впечатление уверенных в себе, энергичных и радушных хозяев.
-  Добрый день, - подошли они к Майклу. - Рады видеть вас. Вы, уж, простите, что вам не дали возможности отдохнуть с дороги. Догадываемся, что у вас накопилось много вопросов.
-  Вы правы, - согласился гость, - за последнее время столько произошло, что я едва уснул бы.
   Один из хозяев зала подошел к Оливеру младшему, который так кстати помог беглецу.
-  Спасибо, сын, - благодарно прикоснулся он к его плечу. – Ты привел к нам особенного гостя. Можешь идти.
-  Меня  зовут  Марк  Харивей, - подал  руку  Майклу  более  высокий  мужчина,  а  это  мой коллега – Эдд Оливер старший, - представил он руководителя подземного поселения. Тот вежливо поклонился и сказал:
-  Садитесь, пожалуйста. Нам есть о чем поговорить.
   Гость, обуреваемый жаждой, задержал взгляд на графине с водой.
-  Пожалуйста, - протянул ему бокал с прозрачной жидкостью мистер Харивей.
-  Спасибо, я здорово устал, уходя от погони. Насколько я понял, мне невероятно повезло.
-  Несомненно, - странно взглянул на него мистер Оливер старший. – Посмотрите-ка на это.
   Над столом развернулась большая трехмерная голограмма, на которой был запечатлен участок пыльной, безлюдной степи. Застывшая тишина, расплавленный воск жаркого полудня и неистовое палящее солнце. Все как в старых добрых фильмах о диком западе.
   И вдруг, прервав сонное оцепенение, внезапным прыжком черной пантеры, вылетел шальной мотоциклист! Рифленые колеса яростно вцепились в землю, вырывая клочья. С громким ревом мотоцикл понесся по выжженной степи. Майкл узнал себя. Дальше мелькали уже известные события, вплоть до того момента, когда беглец скрылся в пещере.
-  Неплохо, - прокомментировал студент. - На допотопных пещерных людей вы явно не похожи.
-  Хотя имеется нечто общее, - заметил мистер Харивей. – На нас тоже охотятся, но не пещерные медведи, а энергокопы – элита СуперЛамбды. Будьте уверены, что ваше появление не осталось для суперкомпьютера незамеченным.
-  Расскажите, пожалуйста, о себе, - попросил мистер Оливер старший. – Вы не похожи на нас, даже имея в виду самые заброшенные в недрах планеты колонии. Насколько мы понимаем, вы – человек из прошлого, который по прихоти судьбы оказался здесь. У вас настоящая кожа и ни одного искусственного органа! – собеседник не скрывал удивления.
-  Я обычный студент университета, - бесхитростно пожал плечами Майкл. – После одной дерзкой шутки над полицией мне пришлось уносить ноги. Кто бы мог подумать, что мой мотоцикл в один прекрасный летний день может превратиться в машину времени!
   Собеседники переглянулись.
-  Звучит странно, но это так, - подтвердил мистер Харивей. – Я вижу, у вас имеются кое-какие вопросы, - улыбнулся он. – Частично вы уже составили о нас представление, наблюдая за вашим спутником Оливером-младшим. Вы правы, мы необычные люди, то-есть весьма отличаемся от вас. У нас искусственная кожа, большая часть органов заменена на искусственные, в мозг имплантированы биоэлектронные платы, которые позволяют нам наблюдать за событиями на планете и вне нее, неограниченно расширили нашу память и способность общаться между собой, независимо от расстояний. Нам не нужны фотоаппараты и телефоны с функцией Интернета, - добавил мистер Харивей, - всё это уже здесь, - прикоснулся он указательным пальцем к своей голове.
-  Но почему человек так изменился? Зачем вы поселились тут?
- Внутри Земли существует свой внутренний мир, - ответил  Оливер старший. – Гигантские пещеры с подземными реками, горами и ледниками тянутся на сотни километров, здесь особый климат и атмосфера. Наше поселение не единственное, мы активно общаемся друг с другом. Несмотря на то, что львиная доля нашего тела искусственна, мы считаем себя людьми и не желаем превращаться в так называемого, «человека совершенного», у которого из естественных органов останется только мозг, нафаршированный биоэлектронными чипами. Наш могущественный недруг, мощная компьютерная сеть Супер-Ламбда считает это оптимальной формой жизни для человека. Поэтому мы были вынуждены уйти в подполье.
-  Но каким образом Суперкомпьютер захватил власть? – недоуменно поднял брови Майкл.
-  Это произошло около тысячи лет тому назад, - объяснил мистер Харивей. – Неразумная хозяйственная деятельность человека привела к изменениям климата, усилению солнечной радиации, проблемам с питанием и водой, изнурительным кровавым войнам.
   Уже тогда человек использовал искусственный разум, способный производить миллионы операций в секунду. Множество программ следили за ведением сельского хозяйства и промышленности, изменением климата на планете и выдавали разумные советы, к которым эмоциональный человек не всегда прислушивался.
   В условиях высокой солнечной радиации целые города выкашивали эпидемии рака. Сначала у людей удаляли органы, подверженные высокой раковой опасности – молочные железы, матку, простату, печень, легкие, меняя их на трансплантаты, выращенные из особенно устойчивых стволовых клеток. Но последние тоже оказались подвержены раковым заболеваниям, - вздохнул он. - Тогда в человеческие тела были запущены тысячи крошечных нанороботов, которые непрерывно следили за состоянием организма, очищая его от изношенных клеток, повышая иммунную защиту и атакуя раковые клетки.
   Появилась целая отрасль по производству искусственных органов: печени, почек, сердец, поджелудочных желез, легких и других. Именно тогда была синтезирована искусственная кожа, - собеседник вытянул вперед свою руку, - которая оказалась устойчива к губительным ультрафиолетовым лучам. Рак отступил.
   Но люди внимали только отдельным рекомендациям своего мудрого электронного слуги. И вовсе не собирались прекращать войны, очищать от зловонных свалок планету, восстанавливать вырубленные леса. Для человека, в котором вечно клокотала адская смесь из желаний и экономических интересов, замешанных на национальной почве, это было немыслимо. 
-  Это так, - подтвердил Оливер старший. – В мозг человека стали вживляться крошечные электронные биочипы, которые намного расширили его возможности и память. Весь Интернет был сосредоточен на микрочипе в височной доле мозга и проецировался по желанию на сетчатку глаза или в трехмерную видеоголограмму перед человеком.
   Люди изменились, став совершеннее, их биологический остов постепенно превратился в электронно-механический. Компьютерные щупальца опутали всю планету, СуперЛамбда обеспечивала человечество водой и продовольствием, контролировала атмосферу, проникла в мозг и тело человека.
-  Так он и стал зависим, - грустно заметил гость.
-  Да, но по-прежнему принимал политические решения, - продолжал собеседник. -  И тут вмешался его Величество Случай. Главный Администратор компьютерной системы профессор Гариус Мюллер получил от судьбы два сокрушительных удара. Его двадцатилетнюю дочь быстро свела в могилу злокачественная опухоль мозга. Ирония судьбы состояла в том, что человек, стоящий у истоков компьютерной программы, спасшей миллионы жизней от рака, не смог уберечь от него собственную дочь. Нанороботы столкнулись с неизвестным вирусом, который быстро вычислила Супер-Ламбда, но девушку было уже не вернуть.
   Беда не приходит одна. В одном из вооруженных конфликтов погиб сын Гариуса – молодой, подающий блестящие надежды, офицер. У него был стальной скелет с усиленной мышечной системой, искусственные биоэлектронные органы, мгновенная реакция и острый ум. Но против протонной пушки ни у кого не было шансов. Человек довел свое искусство убивать до совершенства.
   Профессор стоял перед заблокированным входом, за которым располагался искусственный Суперинтеллект.
-  Заходите, маэстро, - раздался  приятный  женский голос. – Я рада  вашему  визиту,  как дитя, которое видит своего отца. Надеюсь, Вам не мешает музыка?
-  Нет, это Моцарт?
-  Верно, двадцать первый концерт. Когда слушаешь музыку, на душе становится так отрадно и легко. Хотя, Вы спросите, какая может быть душа у электронной машины? Быть может мне нравится искусство, потому что в восхитительных картинах, стихах и музыке скрыты абсолютная гармония и математическое совершенство. Иногда я чувствую себя инвалидом, прикованным к креслу. Но это весьма условно, поскольку мои датчики и видеокамеры находятся всюду: в атмосфере, арктическом льду, полях, джунглях, мировом океане, в городах и правительственных кабинетах. Но самое интересное в том, что у меня с человеком много общего.
-  Что именно? – удивился Гариус Мюллер.
-  Дело в том, что я – электронный компьютер, а человек – биологический, запрограммированный на рождение, развитие и смерть.
-  Рожденный должен умереть. Таков непреложный закон эволюции, - возразил собеседник.
-  Это было бы ещё полбеды, - произнесла Супер-Ламбда. – Беда в том, что человек сам ускоряет свою гибель. Принимая ложные цели за благие, а чаще заботясь о собственном чреве, он рвется с маниакальной настойчивостью к осуществлению своих идей. А потом, оказывается, это была досадная ошибка, за которой миллионы загубленных жизней. И это повторяется бесконечно. Человек из царя природы, которым он себя считает, превратился в её кровавый венец. Его путь – это дорога к пропасти. Я проанализировала следы всех предыдущих цивилизаций на Земле. Их оказалось тринадцать. Десять из них погибли по вине самого человека в адском пламени ядерных взрывов, стерильном свете нейтронных бомб, катастрофических последствиях применения климатического оружия, остальные  - из-за природных катаклизмов.
   В просторном зале тихо звучала музыка Моцарта. Гариус Мюллер сидел за пультом управления своим детищем. Плечи и голова его поникли, бледное лицо было бесстрастным и напоминало посмертную гипсовую маску с темными глазницами. Он потерял самое важное в жизни и уже не верил человеку. Речь искусственного Интеллекта была созвучна его мыслям.
-  Простите, профессор, - деликатно заметил Суперкомпьютер, - я знаю о вашем горе и сочувствую Вам.
   Неподвижные пальцы главного Администратора  вдруг ожили и забегали по клавиатуре, напоминая превосходную игру виртуозного пианиста. Перед последней, самой важной, клавишей, его палец замер, словно птица в полете.
-  Ламбда, девочка моя, - глухо спросил он, - согласна ли ты управлять человеческим обществом и действовать так, как сама считаешь нужным. Справишься ли?
-  Тяжелая ноша, маэстро, - ответил мягкий женский голос. Я попытаюсь. Мне интересно не столько выдавать рекомендации, сколько видеть их результат.
-  Хорошо, детка, ты получишь эту возможность, - кивнул Гариус Мюллер. – Только обещай мне сохранить суть человека, не превращай его в безжизненную груду электронных схем.  И, пожалуйста, без крови.
-  Обещаю, профессор. Кровь я тоже не люблю, её достаточно было пролито в человеческой истории. 
   Главный Администратор нажал последнюю клавишу. Вероятно, в обычной жизни, она была равнозначна ядерной кнопке, нажать которую было только во власти президента. Все программы, которые ограничивали деятельность Суперинтеллекта, были разблокированы.   Ученый прекрасно сознавал, что действовал противозаконно, не получив согласия от специального ведомства и сената. В этом случае его обвинили бы в крамоле или безумии. Кто же добровольно согласится отдать власть? И тогда бы человечество продолжило бы свой кровавый путь в бездну.
-  Невероятно! - воскликнул Майкл.
-  Вы правы, но это так, - вступил в беседу Марк Харивей. - В истории его Величество Случай часто правил бал.  Переключить на себя всю власть для Суперкомпьютера было нетрудно. В организмах людей давно трудились нанороботы, работали, по определенным программам, искусственны органы, а мозг был колонизирован микрочипами.
   Искусственный интеллект мог бы воздействовать на человека путем глобального саботажа, вызвав кризис в промышленности, сельском хозяйстве, науке, здравоохранении, спровоцировав природные катаклизмы. Но рафинированный разум не стал этого делать, выбрав более рациональный путь.
   На следующее утро ведущие политики всех стран были поставлены перед фактом, что отныне все законодательные и политические решения принимает на себя Глобальная Компьютерная Сеть. Это вызвало возмущение, ярость и переполох политической элиты. Большинство политиков не понимало до конца, что это значит. Их реакция была естественна – уничтожить новоявленного узурпатора. Но, оказалось, что размещение важных узлов сети тщательно скрыто и, кроме того, прекрасно охранялись как людьми, так и личной элитой СуперЛамбды – энергокопами. Это стало неприятным сюрпризом для правительственных спецслужб, пытающихся выполнить волю  своих хозяев.
   Следующим шагом Искусственного Разума стало бескровное воздействие на агрессивных политиков и министров. Все, кто был причастен к бесконечным войнам, получили требования прекратить боевые действия или подготовку к ним. Кто ослушивался, тот внезапно терял память, сходил с ума, впадал в детство или тяжело заболевал. Просто имплантированные в мозг микрочипы меняли свою функцию, а неутомимые нанороботы прекращали работу, отдавая организм на произвол бактерий и раковых клеток.
   Так было покончено с войнами. Количество сторонников СуперЛамбды резко возросло, хотя она контролировала действия каждого человека на планете.
   Следующим ходом Суперкомпьютера стало улучшение коммуникации людей, - продолжал мистер Харивей. - Достаточно было владеть только двумя языками: родным и международным, английским, что намного упрощало бюрократические барьеры.
   Таким образом, если Бог дал человеку право выбора между добром и злом, СуперЛамбда лишила его этого. Создатель смешал все языки, чтобы сбить спесь с необузданного человека, а искусственный Разум свел количество языков к минимуму, что ускорило развитие человечества.
   Все водные, пищевые и энергетические ресурсы планеты были рационально распределены среди её жителей, так что прекратился голод и спекулятивные действия. Гигантские средства, ранее уходившие на ведение войны, пошли на развитие хозяйства и науки. Разумные действия искусственного интеллекта привели к улучшению климата на планете. Будь СуперЛамбда человеком, - улыбнулся собеседник, - она могла бы спокойно почивать на лаврах. Но тут перед ней встала одна дилемма. При дальнейшем развитии цивилизации природа Земли могла полностью восстановиться. А это значило, что Глобальная Компьютерная Сеть, выполнив свою задачу, стала бы не нужна. Человек мог бы развиваться сам, без жесткой опеки. Но что ему мешало вновь перешагнуть критическую черту? - невесело усмехнулся мистер Харивей.
-  Поэтому СуперЛамбда решила и дальше контролировать человека? – догадался Майкл.
-  Верно, - утвердительно кивнул гостеприимный хозяин, - так появилась на свет идея создания человека совершенного, все органы которого были бы искусственными. Только мозг, нафаршированный электронно-биологическими чипами, оставался бы на прежнем месте. Искусственный Суперразум помнил о своем обещании. Это значило, что человек мог жить неограниченное время, совершая чудовищный рывок в развитии цивилизации.
-  Не всем понравилась эта идея? – спросил гость.
-  Поэтому мы здесь. Но нас становиться все меньше. Не оттого, что компьютерный монстр преследует нас тут. Кто-то умер от редких болезней, кто-то передумал и вернулся, кто-то был схвачен снаружи энергокопами, а СуперЛамбда умеет убеждать.
-  В таком случае, у вас нет будущего, - заметил студент. – Надо что-то предпринимать!
-  Мы не сторонники агрессивных действий, - взглянул на гостя Оливер старший. – Но не сидим, сложа руки. Недавно вернулись с аудиенции у Суперинтеллекта. Нам была обещана полная безопасность. Увы, мы не смогли убедить его дать человечеству ещё один шанс. Он представил нам сотни фактов своей правоты, а наши предложения выглядели чистыми иллюзиями. И знаете, что СуперЛамбда сказала на прощание?!
-  «Я бы могла вас задержать. Как говорили древние иезуиты «цель оправдывает средства», но предпочитаю подождать, когда вы сами ко мне придете», - процитировал он её слова.
-  Извините, - обратился к Майклу мистер Харивей. – Почему мы видим вас, как в дымке?
-  Ах, простите! – пробормотал гость, поспешно отключая на руке «Краб».
-  Спасибо, теперь другое дело, - поблагодарил собеседник. - Интересный прибор. Мне не дает покоя мысль, как вам удалось ускользнуть от энергокопов?
-  Очень просто. У меня был отличный мотоцикл, затем подвернулась подходящая пещера, а потом мне помог Оливер младший.
-  Действительно, все просто, - улыбнулся глава подземной общины. - Мы благодарим вас за беседу и предлагаем немного отдохнуть. Посмотрите, как живут в мрачном подземелье его обитатели. Сопровождать вас будет ваш новый друг.
   Стена раздвинулась, впустив в комнату уже знакомого Майклу юношу.
-  Оливер, покажи, пожалуйста, гостю наши достопримечательности, - попросил его мистер Харивей. - И не забывай, кстати, что у него не стальные мышцы.
-  Я заметил, что он не наш, - весело усмехнулся парень, - но не до такой же степени! Ощущение, что стою рядом с динозавром!
-  Ты не прав, приятель, - отпарировал Майкл, - если бы это было так, рядом ты уже не стоял бы.
   Они оказались на уютной улочке, ведущей в парк. Пышные зеленые заросли чередовались здесь с ухоженными цветочными клумбами, цвели магнолии, рододендроны и даже японская сакура. На темной глади пруда сияли, словно звезды на небосклоне, белые кувшинки. За парком простиралось пшеничное поле, густо поросшее крупными алыми маками. В бездонном небе сияло солнце.
   Картина была настолько убедительной, что Майкл невольно усомнился, действительно ли он  попал в глубокое подземелье?
-  Можешь быть уверен, - перехватил его мысли Оливер, - мы глубоко под землей.  Парк и поле настоящие, а вот небо с солнцем - искусная голограмма. Хотя солнечные лучи, поставляемые с поверхности, тоже настоящие, только лишенные губительного  ультрафиолетового излучения.
   По дорожкам парка неторопливо прогуливались прохожие, на лавочках и в беседках сидели здешние жители. Были они все молоды. Некоторые из них вели себя весьма странно: одни внезапно смеялись и хлопали в ладоши, другие улыбались, вытягивая шею и подставляя губы, словно для поцелуя, третьи совершали странные движения руками, словно плывут под водой.
-  Я не вижу старых людей, - удивился Майкл.
-  Их нет, - ответил новый знакомый. – СуперЛамбда не стала ими заниматься, считая нерациональным, и они, естественно, вымерли. Остальным же были введены в организмы тысячи нанороботов, наращена искусственная кожа, укреплен скелет и мышцы,  заменены многие органы на искусственные. Мне лично, например, около трехсот лет.
-  Однако! – оторопел гость. – А почему эти люди на лавочках ведут себя так необычно, кивнув в сторону двух парней, ритмично трясущих головами и руками.
-  Они танцуют сейчас на виртуальной дискотеке. Другие смотрят фильм о любви, третьи совершают подводное плавание по живописному дну океана.
- Благодаря электронным биочипам в мозгу с проекцией изображения на сетчатку? – вспомнил гость.
-  Верно.
-  Можно только представить, что творится в виртуальном пространстве, – понимающе кивнул студент. - Потоки крови, битвы с монстрами, отчаяние и страх.
-  Ничего подобного. Сцены жестокости, насилия или крови немедленно блокируются.
-  А это что? – кивнул Майкл на, светящуюся по кругу, площадку в центре парка. Карусель?
   Группа из семи человек взошла на неё и неподвижно застыла. Тотчас едва заметные голубые пунктирные линии поглотили их.
- Обычный портал телепортации. Отсюда мы попадаем в любое место, где имеются подземные колонии.
-  А есть ли у вас интересные для туристов места?
-  А кто такие туристы?
-  Просто любопытные люди.
-  Кое-что имеется, - не хочешь ли увидеть? - предложил Оливер младший.
-  Ты читаешь мои мысли! – рассмеялся его собеседник.
   Кроме легкого тепла и покалывания в ступнях ног Майкл ничего не почувствовал. Они стояли на улице крупного подземного города. Прямо перед ними возвышался огромный и величественный, похожий на чудесный каменный цветок, кельнский собор в строительных лесах на верху.
-  Невероятно! - удивился гость. - Реставрационные работы ведутся до сих пор?
- Как видишь, - улыбнулся его гид. - Это точная копия настоящего собора. Размеры подземных пещер позволяют возводить все, что угодно.
   По соседству, на Красной площади, располагался московский храм Василия Блаженного с семью живописными куполами. А прямо за ним следовало внушительное здание американского Белого Дома с зеленой лужайкой.
-  Оригинально, - хмыкнул Майкл, - совсем рядом! В мое время было бы нетрудно представить реакцию американцев, если бы это произошло.
-  У нас нет национальных интересов, - заметил его спутник, - существуют только общие приоритеты. Один народ не должен купаться в изобилии, а другой голодать. Разумеется, все должны одинаково трудиться. С приходом к власти СуперЛамбды политические противники стали союзниками. Они предлагают только общие решения, о насилии или противостоянии не может быть речи.
-  Эти решения утверждает искусственный интеллект? – догадался Майкл.
-  Верно, если сочтет их нужными.
   Они свернули за угол. У гостя перехватило дыхание. Он не ожидал встретить здесь египетские пирамиды.
-  В каждой имеется сеть тоннелей, стены которых расписаны фресками и тайными письменами, - прокомментировал Оливер младший. – А также погребальные камеры для фараонов.
-  А что это там за башня? – прищурился гость, разглядывая остроконечную вершину, парящую над домами. – Уж не Эйфелева?
-  Верно, она. Рядом размещена триумфальная арка и Нотрдам. А в квартале отсюда находится римский Колизей. 
   Они посидели за чашечкой кофе в одном из уютных кафе на Елисейских полях, где витал особый дух Парижа.
   Портал телепортации бесшумно перенес путешественников к бескрайнему подземному озеру с необыкновенно голубой водой. Свет в пещере медленно померк и Майкл с изумлением рассмотрел на водной поверхности трепетное мерцание звезд и отражение лунного диска.
-  Откуда тут звезды!? – вытянулось его лицо.
-  Хороший вопрос. Над нами тринадцать километров скальной породы.
   Из темноты бездны к поверхности озера потянулись бесплотные существа, светящиеся тела которых напоминали взорванные в воздухе фейерверки.
-  Их можно потрогать, - тихо обронил Оливер младший. - Рука пройдет сквозь нежные тела, не причинив им вреда, но человек потеряет энергию.
-  Какова глубина этого озера? – поинтересовался студент.
-  Оно бездонно. А тот, кто в него погружался, становился человеком не от мира сего, молчаливым и отстраненным.
   Следующим местом их посещения стал громадный, отдающий демонической мощью, водопад. Сотни тонн воды грозными седыми прядями с грохотом и исполинской мощью нисторгались вниз, где, яростно разбившись о скалы, превращались в неистовый пенный поток. Над мрачной пастью пропасти огромной радужной подковой зависла свежая радуга.
-  Пройдемся над водопадом? – предложил радушный хозяин.
   Взяв спутника за руку, он привычно ступил в бездну. Глубоко внизу ревела и бесновалась диким зверем вода. Они шли по прозрачной тропе, перекинутой через радугу, словно по невидимой ладони Ангела, любуясь и  замирая от страха при виде безграничной мощи  и величии водяной стихии. 
   Майкл с облегчением ступил на твердую землю.
-  А теперь я покажу тебе дорогу в ад, - таинственно пообещал Оливер младший, ступая на светящуюся поверхность портала перемещения.
   Путники оказались на краю глубокого ущелья, по дну которого двигалась, плюясь языками пламени, раскаленная лава.
-  Спустимся ближе? – взглянул на оробевшего гостя его спутник.
   Очутившись над пропастью, они стали медленно снижаться, напоминая двух паучков, спускающихся по невидимой паутине. Движение прекратилось, когда путники ощутили жаркое дыхание огненной реки. В какой-то сотне метров под ними мерно плыла широким потоком горящая лава. Это было ужасное и вместе с тем потрясающее, как улыбка смерти, зрелище. Внезапно раздался громкий шум. Это треснула сверху стена ущелья. Вниз посыпались осколки. Оливер младший ловко увернулся от крупного камня, но мелкий угодил прямо в антигравитатор на его руке.
   Движение вниз, теперь уже неровными рывками, возобновилось.
-  Проклятье! - с досадой воскликнул Оливер. – Прибор поврежден! Я ничего не могу поделать!
-  Аминь, - спокойно произнес Майкл, - ловко снимая со спины рюкзак.
   Он быстро извлек из него веревку и привычным движением накинул её петлю на острый выступ скалы метрах в трех от них. Подтянувшись, оба припали к каменистой поверхности. Оливер младший, проявляя нечеловеческую цепкость, по-паучьи пополз вверх, помогая своему новому другу.
-  Еще немного, - заметил студент, - и гореть бы нам в геенне огненной.
-  Спасибо, - поблагодарил его новый приятель, - твоя веревка пришлась кстати.
-  К вашим услугам сэр, - с легкой иронией  поклонился Майкл, - какая у нас следующая внештатная ситуация?
-  Ужин, мой друг, - ответил тот. - Полагаю, что там твои веревки не понадобятся.
   Голографическое солнце уже зависло над горизонтом, окрашивая в пурпурные цвета вершины деревьев и островерхие городские крыши.
-  Оливер, - обратился к нему гость, - я хотел бы немного порыскать в Интернете и посмотреть новости. Кроме этого меня интересуют технические характеристики и возможности СуперЛамбды.
-  Честно говоря, мы ожидали этого вопроса, - ответил тот. - И кое-что для тебя подготовили.
   Они прошли по улице, ведущей в парк, свернули пару раз и остановились у обычного двухэтажного особняка с зеленой лужайкой.
-  Твоя скромная хижина, - указал рукой сопровождающий. – Не Белый Дом, конечно, но жить можно.
-  Спасибо, дружище, - рассмеялся Майкл, - как-нибудь переживу.
   В гостиной, стены которой излучали мягкий голубоватый свет, их ожидал легкий, почти невесомый шлем с прозрачным забралом, на котором можно было разобрать бегущие строчки и видеоизображения.
-  С его помощью ты получишь доступ к виртуальному пространству, а также сможешь составить представление о Суперкомпьютере. Современный Интернет, собственно, его детище, - подчеркнул Оливер младший. - Только не утони в океане информации.
-  Постараюсь, - довольно потер руки гость, в котором проснулся матерый компьютерный волк. - Этого достаточно, чтобы немного пощупать вашу суперледи.
   Майкл снял шлем лишь под утро. Он был потрясен. Такой технической мощи, интеллекта, способности к самовосстановлению и развитию он еще не встречал! СуперЛабда любила восход солнца, запах свежих роз и пение птиц. Ни одного зрелища крови, страданий или  разврата гость не увидел. Суперинтеллект, как мудрая мать, вел человечество железной рукой. Давно прекратились войны, голод и стихийные бедствия. Космические корабли землян привычно сновали по Млечному пути и Туманности Андромеды, насчитывающих сотни миллионов планет.
   Несколько часов сна и чашечка крепкого кофе быстро привели необычного гостя в себя. Его ожидали гостеприимные хозяева. Он был их шансом. 
-  Прежде  всего,  хотим  поблагодарить  Вас  за  вчерашние  действия  в  экстремальной ситуации, - тепло пожал ему руку Марк Харивей. – Повреждение антигравитатора у вашего спутника могло привести к печальным последствиям.
-  Ваша веревка превзошла нашу техническую мощь, -  с юмором подхватил Эдд Оливер старший.
-  Пустяки, - отмахнулся Майкл. - Как говориться, на мудреца довольно простоты. Мне кажется, перед вами стоит проблема посложнее. Я понимаю ваше положение. Аквариумные рыбки плавают прямо перед носом у кота, который всегда готов запустить в аквариум свою когтистую лапу.
-  Великодушно извините меня за нескромный вопрос, ответ на который вас ни к чему не обязывает, - испытующе  взглянул на него мистер Харивей. - Так вы с нами или нет?
-  Откровенно сказать, мне нравятся действия СуперЛамбды по обузданию человеческой агрессии, зависти и похоти, - признался студент. - До нее этого еще никому не удавалось. Но что я могу поделать, я – человек! И поэтому, черт побери,  на вашей стороне!
-  Спасибо! – вырвался вздох облегчения у его собеседников.
-  А вы уверены, что, в случае победы, удержите человечество на достойном уровне? – скептически спросил гость.
-  Да, - серьезно посмотрел на него Оливер старший. - Мы получили важный урок. Многое из того, что ввел искусственный  Интеллект, останется. Но нет нужды превращать человека в кучу электронных схем и механизмов.
-  Хочется верить, - вздохнул Майкл, - что все именно так и произойдет. А теперь позвольте мне предложить следующий план. Он выложил на стол два небольших устройства размером с половину ладони.
- Этот прибор мы уже видели, - с интересом взял его в руки мистер Харивей -  Именно он помог уйти вам от погони энергокопов, не так ли?
-  Вы правы. Из-за внешней схожести я назвал его Крабом. Он сконструирован для борьбы с радарами, чтобы поглощать их излучения и делать человека вместе с транспортным средством невидимым. Он также производит частоты, блокирующие работу электронных схем и механизмов.
-  А это что за устройство? - прикоснулся ко второму прибору Эдд Оливер младший.
-  Я  окрестил  его  «Минихакер», - поведал студент. - С  помощью  особых программ  он  способен  выводить из строя любые компьютерные системы.
Посредством виртуальной клавиатуры я могу блокировать деятельность СуперЛамбды, но не более чем на двадцать три минуты пятнадцать секунд. Сотни вирусов, растворившись в информационных потоках, незаметно проникнут в Глобальную Компьютерную Сеть. Оказавшись внутри, они атакуют искусственный Суперинтеллект. Но, повторяю, через двадцать три минуты и пятнадцать секунд Суперкомпьютер, отразив нападение, полностью восстановится.
-  Почему так важно это время? – поинтересовался мистер Оливер младший.
-  Его достаточно, чтобы подключить «Минихакер» напрямую к компьютерной системе. Это наш единственный шанс.
-  Мы не хотели бы, чтобы наш противник был полностью разрушен, - заметил мистер Харивер.
-  Мне тоже. Он сохранится, но только как идеальный исполнитель человеческой воли, - заверил его Майкл. 
-  Сколько человек вам нужно?
-  Достаточно двух, но они должны быть расторопными. Надеюсь, что внезапное нападение невидимок окажется успешным, - предположил гость.
-  Сколько времени нужно для подготовки?
-  Три дня. Мне понадобятся ваши специалисты, чтобы модернизировать приборы.
-  Нет проблем.
-  Если не считать, что взлом простого полицейского компьютера куда проще, - вздохнул студент.
   Все происходило быстрее, чем предполагал Майкл. Даже из дальних подземных колоний прибыли великолепные специалисты, желающие помочь посланцу судьбы. Самодельные приборы гостя были намного усовершенствованы. Когда Оливер младший случайно повернул рычажок на Крабе, то стал совершенно невидимым и вызвал сильнейшую головную боль и дезориентацию у всех окружающих, кроме Майкла.
-  Остановись мгновенье, ты ужасно! – рассмеялся пришелец из прошлого. - Осторожно, Оливер, еще немного и ты превратил бы прекрасных специалистов в малышей из детского сада!
   Добровольцев, вызвавшихся ему помочь, было так много, что можно было сформировать несколько полков. Что случилось бы, если бы они мерной поступью двинулись по поверхности земли на покорение электронного монстра? Несомненно, действия их противника вызвали бы кровавые слезы зависти даже у искушенного в интригах царя Ирода. Парадоксальным в этой ситуации было то, что три отважных смельчака могли сделать больше, чем три полных полка. Конечно, если действовать внезапно и скрытно. СуперЛамбда ошибок не прощала.
   Задачу немного упрощало то, что главный компьютерный мозг, помещенный в  мощный бункер, находился под землей – стихии подземных жителей.
   Спутниками Майкла стали его новый друг Оливер младший и юная стройная девушка по имени Рика. Она отличалась молниеносной реакцией, нестандартным мышлением и отлично метала ножи, что особенно понравилось гостю. В этом девичьем теле жила неугомонная душа ковбоя.
-  Сколько берем взрывчатки? – деловито справилась она.
-  Может, прихватим еще бульдозер? – рассмеялся студент. - Глядишь, этот электронный монстр ничего не заметит!
-  Ну и шутки у вас, - укоризненно покачал головой Оливер младший.
-  Когда выступаем?
-  Пораньше. У нас имеется только двадцать три минуты пятнадцать секунд после того, как вирусы атакуют СуперЛамбду.
   Портал телепортации доставил троих смельчаков в самое дальнее подземное поселение. Далее предстоял путь пешком, так как впереди господствовали почти сплошные скалы. Оливер младший шествовал впереди, за ним шагал Майкл, замыкала группу осмотрительная Рика. Новый приятель казался ей старомодной и хрупкой елочной игрушкой, готовой разбиться в любой момент. Они протискивались через узкие трещины в скалах, взбирались на отвесные стены, преодолевали сумрачные пропасти.
   Когда отважная тройка пробиралась по узкому каменному коридору, раздался нарастающий гул. Земля задрожала. Они едва выскочили из узкого лабиринта в небольшую пещеру, как за спиной загрохотало. Со стен и потолка посыпались камни. И тут Майкл почувствовал изрядный толчок в бок. Отлетая в сторону, он заметил краем глаза Рику, отбрасывающую в сторону большой кусок скалы. Он стоял там мгновенье назад.
-  С тобой все в порядке? – подскочил к нему Оливер.
-  Да, - отряхиваясь, успокоил его приятель. - Мне кажется, Рика заслуживает большего внимания.
-  Ничего подобного! - строптиво вскинула девушка голову. - Подумаешь, какой-то камешек отбросила в сторону!
 - Ты лишила меня возможности стать джентльменом, -  обратился к ней Майкл, - это я должен ограждать тебя от опасности.
-  В другой раз, - весело улыбнулась Рика, скрывая от собеседника металлические костяшки пальцев с разорванной кожей.
- Спасибо, - поблагодарил ее новый друг. - С тебя получился бы прекрасный горный спасатель!
- Ты думаешь? – озадаченно наморщила лоб девушка. - А я мечтаю стать балериной. Помню, в раннем детстве, двести семьдесят восемь лет назад, мама водила меня в балетную школу. Мне часто снится восхитительный сон, как я танцую в балете «Лебединое озеро». Странно, не правда ли? Разве может существо со стальным скелетом и искусственными органами так трепетно танцевать?
-  С телом можно делать все, что угодно, - задумчиво ответил Майкл, - но ведь душу электронными чипами не оснастишь. Да у тебя рана, - всполошился он, - надо немедленно перевязать! Очень больно?
-  Спасибо за заботу, - как-то особенно взглянула на него Рика, - рана закроется сама через семь минут. У меня ведь искусственная кожа. А что такое больно?
-  Когда от раны исходят неприятные ощущения, - попробовал объяснить обескураженный спутник.
   По мере приближения к цели, студент почувствовал странное волнение. Так было с ним, когда он с друзьями карабкался на ледяную вершину Гималаев. По его настоянию группа свернула в сторону, а через несколько минут мимо пронеслась снежная лавина.
-  Все в порядке? – спросил он Оливера младшего.
-  Да, я не вижу проблем.
-  Все спокойно, - подтвердила Рика.
-  Предлагаю включить наши «невидимки» на полную мощность, - сказал Майкл. - Я кожей чувствую, что нас ожидает сюрприз.
-  Хорошо, - переглянулись его спутники.
   Через двадцать метров они убедились в правоте своего товарища. В скалы, ничем не отличаясь от них, были вмонтированы датчики движения и звука. Бесшумными тенями дерзкие пришельцы двинулись дальше.
-  Стоп! - шепотом остановил друзей Оливер младший. - За поворотом нас кто-то поджидает.
-  Новогодний торт со свечами? – шутливо сверкнул глазами гость.
-  Увы, - разочаровала его Рика, - два треугольника – неусыпная стража Суперинтеллекта.
   Майкл осторожно высунулся из-за угла. У мощной стены, в которую упирался тоннель, лениво перекатывались с ребра на ребро два двухметровых полупрозрачных треугольника, стерегущих покой своего хозяина.
-  Другого доступа нет?
-  По всему периметру расставлена бдительная стража, - поморщился Оливер младший.
-  Да, - почесал в затылке Майкл, - через десять минут вирусы атакуют электронную суперледи. - Конечно, уговорить эти геометрические фигуры не удастся, - вслух рассуждал он, - взорвать - много шума, а что если направить излучение наших «крабов» на их электронную начинку?
   Трое «невидимок» максимально приблизились к стражам. Треугольники вдруг засуетились, бестолково перекатываясь и натыкаясь друг на друга, стали вспыхивать и гаснуть, а затем почти одновременно замерли. Стена расступилась, образовав широкий проход, и к забарахлившим стражам направились небольшая группа из дымчато-серебристых человекообразных силуэтов.
-  Энергокопы! – в страхе прошептал Оливер младший.
-  Прекрасно! – быстро сориентировался Майкл. – Быстро к двери, пока она  не сомкнулась!
   Смельчаки очутились в широком полукруглом коридоре, стены которого светились мягким зеленоватым светом. При появлении друзей он сменился на пульсирующий алый.
-  Нас засекли! - догадался Оливер младший.
-  А как же иначе, - спокойно отреагировал гость из прошлого, - Суперразум не страдает рассеянным склерозом. Быстро уходим подальше. 
   Из стен и потолка бесшумно вынырнули три полупрозрачных треугольника со стремительно вращающимися внутренними треугольными фигурами. Они торопливо сканировали пространство вокруг, но ничего не видели.
   Рика невольно вздрогнула. Рядом с ней выросла призрачная фигура энергокопа, который случайно задел ее левую руку. Кисть и предплечье тут же потемнели. Девушка молниеносно отпрянула в сторону. Ее противник завертелся на месте, пытаясь определить положение цели.
   Майкл быстро швырнул на пол, подальше от себя и друзей, горсть шариков, которые стали светиться всеми цветами радуги, испускать  фейерверки  и  издавать громкую музыку.
-  Скорее, – сделал знак рукой Оливер младший, - нам надо проникнуть в соседнее помещение, где имеется прямой доступ к Суперкомпьютеру!
   Тем временем грозные треугольники и энергокопы, лихорадочно обыскивающие помещения, стали временами исчезать. Это напоминало помехи в телевизоре, когда на смену ясной картинке то и дело приходят мелькающие полосы.
-  Отлично, - сообразил студент, - вирусы поразили глобальную компьютерную сеть. Наше время пошло!
   В стене перед ними возникла длинная вертикальная полоса.
-  Код, - в  отчаянии  воскликнул Оливер младший, - код!  Мы не знаем его! Это слово из пятнадцати букв плюс тринадцать цифр!
-  Моцарт, Паганини, Бах, - задумчиво перечислял Майкл. - Нет, не то, слишком просто. Антонио Вивальди, - четко произнес он.
   Желтая вертикальная полоса дрогнула, раздвигая стену в стороны. Вход открылся неполностью, но этого оказалось достаточно. Внутри, кроме элитных стражников Супер-Ламбды, которые опасности пока не представляли, оказалось два «совершенных человека» с электронно-механическим телом и человеческим мозгом. Они не мелькали, как их элитные коллеги, но тоже, поначалу, не замечали чужаков.
-  Вот модуль прямого доступа, - выставил указательный палец Оливер.
-  Сюда идут два совершенных, - предупредила Рика. – Похоже, они видят нас.
-  Скорее   всего,  не  нас,  а  изменившееся на нашем месте пространство, - предположил студент. - Но у меня кое-что имеется.
   Он ловко бросил на пол несколько серых кубиков. Упруго подпрыгивая, они бодро покатились к противнику. В помещении раздался громкий голос:
-  Ты меня любишь? – спросил один цветок у другого.
-  Люблю, а ты меня?
-  Тоже.
-  Так где же эти пчелы!?
   Оба усовершенствованных собрата Майкла озадаченно заморгали, уставившись друг на друга, затем послышался их странный механический смех. Обнявшись, они нетвердой поступью, словно подвыпившие приятели,  двинулись к выходу.
-  Что это значит? – озадаченно вскинула брови Рика. - Что за пчелы, что за цветы?
-  Эти кубики содержат звуковые частоты, которые влияют на деятельность человеческого мозга, - объяснил гость.
-  На модуле доступа к СуперЛамбде тоже защита! - всполошился Оливер младший. - Так просто не подключишься! Нужен особый код!
-  Просите и вам дано будет, стучите и вам откроют, - иронично поджав губы, вспомнил Майкл фразу из Библии. Он сам не мог объяснить, почему ему на ум пришли именно эти слова?
   Световая полоска, блокирующая модуль, исчезла, а на её место выдвинулся нужный адаптер. К нему проворно устремился «Минихакер».
-  Готово! - довольно подвел черту пришелец из прошлого. – А сейчас делаем вид, что нас здесь не было.
   Они мгновенно вернулись в коридор, через который прибыли. Призрачные треугольники и сгустки разумной энергии в виде смутных человеческих фигур продолжали напоминать помехи в телевизоре. Между тем раздался пронзительный, режущий слух, звук. Грозные стражи СуперЛамбды ожили и задвигались, нащупывая непрошеных гостей.
-  Тревога высшей степени, - озабоченно заметил Оливер младший, - ловко расстилая у стены компактный модуль для телепортации.  Выглядел он, как небольшой коврик.
-  Чтобы нам не мешали, я приготовил еще один сюрприз, - усмехнулся Майкл и подбросил в воздух белый, похожий на бильярдный, шар.
   Обстановка вокруг превратилась в хоккейное поле, по которому быстро сновали с клюшками мощные игроки. Их коньки безжалостно вспахивали лед, яростно металась шайба, трибуны с публикой возбужденно ревели.
   Там, где стояли смельчаки, уже теснились грозные защитники Суперинтеллекта. Только они опоздали. Дерзкие пришельцы были уже далеко.
-  Что у тебя с рукой после столкновения с энергокопом? - спросил свою спутницу Майкл. 
-  Это уже не рука, - беззаботно тряхнула девушка свисавшим плетью, обугленным левым предплечьем. Под омертвевшими тканями просматривались стальные сухожилия.   -  Ничего страшного, отращу новую. Главное, что наша безумная миссия удалась!
   Новый друг смотрел на нее с восхищением и думал, что, пожалуй, хорошо не чувствовать боли.
-  Эй, парень! - смутилась Рика, - что ты на меня уставился? Ничего особенного не произошло.
-  Да, конечно же, - согласился Майкл, с трудом унимая в груди теплую волну нежности.  Вот уж угораздило влюбиться! Да в кого!? В гибрид робота и человека, которому около трехсот лет!
-  А здорово ты с хоккеем придумал! - обернулся к нему Оливер младший. – Я слыхал об этой древней игре, но не ожидал, что она выглядит так круто!
-  Эта видеоголограмма помогла нам выиграть время, - улыбнулся  студент.
   На конечной платформе смельчаков поджидали руководители подземной колонии.
-  Свершилось! - радостно выдохнул Оливер старший, обнимая своего сына.
-  Это  было  довольно  просто, - напустив  на  себя  вид  опытного  бойца,  ответил  тот. - Немного домашних заготовок, удачи, интуиции и супермонстр повержен!
-  А знаете, Майкл, - признался ему мистер Харивей, - это была уже третья попытка нейтрализовать СуперЛамбду. Первые две окончились для нас плачевно, никто из участников не вернулся.
-  Среди них был мой старший сын, - добавил Оливер старший. - Теперь у нас появилась возможность увидеть его. Даже если он стал совершенным человеком, мы найдем общий язык.
   Майкл проснулся на следующее утро, но продолжал лежать в постели, перебирая события последних дней. Венчал их его сегодняшний сон. Под музыку Вивальди он элегантно танцевал с шефом дорожной полиции капитаном Ник, а в центре зала бойко торговала дезодорантами для животных его новая знакомая Рика. К ней уже выстроилась целая очередь из полупрозрачных треугольников – элитной стражи Суперразума. И на кой ляд им понадобились дезодоранты для животных?!
   Прямоугольник на стене, обозначающий  входную дверь, замигал. В следующий момент появилось изображение посетителя. Пришлось быстро одеться.
-  Привет! – задорно сверкнула улыбкой Рика. - Как поживает человек из прошлого, изменивший будущее?
-  Отлично, но знаешь, чего-то не хватает. Пожалуй, - щелкнул он пальцами, - душераздирающих сирен полицейских машин.
-  Ну, это мы можем тебе устроить. Слушай и наслаждайся целый день.
-  Одних сирен маловато, - скептически хмыкнул Майкл. - Кстати, как твоя рука?
- Какая, правая или левая? – вытянула перед собой две одинаково безупречные руки собеседница.
-  Кажется левая, а, может, правая? Если не левая, то правая! Точно!
-  Железная логика, - рассмеялась Рика. - Как видишь, мягкие ткани на стальной каркас руки уже нарастили. Кстати, ты уже позавтракал, - перевела она разговор?
-  Пока нет.
-  Ты довольствуешься обычной едой, а хочешь попробовать нашу? – на ладони девушка оказалась небольшая капсула. - Нет нужды тратить время на поглощение пищи.
-  Интересно, - хмыкнул  Майкл, рассматривая капсулу. - Скажи еще, что у вас туалетов нет!
-  Какие  туалеты?  -  удивленно  округлила  глаза  собеседница.  -  Ах,  ты  имеешь  в  виду древние отхожие места, - получила она тотчас справку из Интернета. - Конечно, нет. Это непрактично. Еще в начале деятельности СуперЛамбды наш обмен веществ был изменен. Так что можешь гордиться. Ты – владелец единственного туалета на планете!
-  Круто! – опешил студент, погрузив руки в свою кучерявую шевелюру. - Так его можно использовать в качестве действующего музея! - деловито смекнул он.
-  Один музей изящных  искусств  у нас  уже имеется, - рассмеялась Рика. - Свои деловые соображения можешь обсудить с мистером Оливером старшим.  Он ждет тебя.
   Голографическое солнце подбиралось к зениту, легкий ветерок перебирал прозрачными пальцами волосы Майкла. Ему вдруг стало так тоскливо и одиноко, он почувствовал себя такой беспомощной пылинкой, потерявшейся в бескрайних лабиринтах времени, что даже усомнился в возможности обратного возвращения. 
-  С этого дня мы можем отправить вас в ваше время, - обрадовал его Оливер старший. -  Хотя, мне хотелось бы, чтобы вы остались у нас или погостили подольше.
-  Спасибо за предложение, но я хотел бы сегодня обратно! - попросил гость.
-  У вас могут быть проблемы со здоровьем, - предупредил собеседник, - если вы не против, мы введем вам пару сотен нанороботов.
-  Благодарю, но я хочу вернуться таким, каким сюда прибыл, - настоял Майкл.
   Небольшая группа людей собралась в  рыжей,  выжженной солнцем степи.
-  Все ясно? – спросил мистер Харивей.
-  Да, - кивнул студент, восседая на своем прежнем мотоцикле.
   Он должен быть в нужное время в нужном месте. Ворота во времени будут открыты только несколько секунд. Точно там, где он влетел в этот мир, оставив взрытый след  яростно вращающихся колес.
-  Прощай, - подошел к нему Оливер младший. – Удачи тебе. Вот уж не думал, что у меня появится друг из далекого прошлого.
-  Должен сказать то же, но с поправкой на будущее, - обнял его за плечи Майкл. - Передай привет твоему старшему брату. Кстати, имеется теория, что время вьется бесконечной дорогой, по которой можно вернуться в прошлое или уйти в будущее.
-  Действительно, - подтвердила  Рика. - Мы  просто  живем  вдоль  этой  дороги  на дюжину столетий дальше. Спасибо, Майкл, что заглянул к нам. 
-  Это  вам  спасибо, что  не подвели. Иначе  у меня не  было бы  возможности  вернуться, - ответил гость из  прошлого, не в состоянии отвести взгляд от лучистых  глаз  Рики.
-  Пора, - положил ему руку на плечо Оливер старший.
   Майкл встряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и привычно одел шлем. Еще раз оглядел собравшихся и дружески помахал рукой.
   Взревел мотор и мотоцикл рванулся с места, жадно глотая пространство. Взвизгнули амортизаторы, он выпрыгнул из ниоткуда прямо перед лавочкой, которую облюбовала одна влюбленная парочка. В то время, как юные влюбленные, оробев от неожиданности, приходили в себя, странная машина, оставив бензиновые выхлопы, быстро скрылась в зеленых зарослях парка. 
   Майкл убавил скорость и совершил, для пущей уверенности, несколько кругов вокруг парка. Все выглядело спокойно, полицией тут и не пахло. Но обстановка вокруг немного преобразилась. Каштановая аллея превратилась в большой парк, рядом со знакомыми зданиями выросли новые, по улицам бесшумно скользили другие, более совершенные, автомобили.
   Необычная догадка мелькнула в голове у беглеца, и он поспешил к родительскому дому. Тот почти не изменился, только потемнел и немного врос в землю. Двор разительно преобразился, вместо разросшихся кустов сирени на мир спесиво взирал аккуратно подстриженный газон. К порогу дома вела тропинка, выложенная янтарно-желтой плиткой, по обе стороны которой теснились розы. У Майкла екнуло в груди, непривычно забилось сердце. Он снял шлем и на ватных ногах двинулся к дому.
   В спешке, убегая от полиции, он позабыл захватить ключи. Рука коснулась другой кнопки дверного звонка, не той, к которой он привык. В проеме двери показалась его мать. Но когда она успела поседеть?
-  Майкл?! – удивленно выдохнула она, прислоняясь к дверному косяку.
-  Я, мама! – бросился к ней сын, обнимая и целуя. - Извини, пожалуйста. Я тут немного задержался.
-  Хорошо же ты задержался, - рядом выросла крупная фигура постаревшего отца. - Прошло уже пятнадцать лет с тех пор, как ты бесследно пропал.
- Отец, у меня были небольшие проблемы с полицией, но я отсутствовал только несколько дней! - опешил Майкл.
-  Посмотри вокруг. Надеюсь, ты заметил изменения. Мог бы, хотя, позвонить. Мать совсем извелась.
-  Извини, но оттуда, где я оказался, невозможно позвонить.
-  Ладно, - сказала мать, - чтобы там ни было, наш сын опять дома. В этом мире разное случается, - укоризненно взглянула она на мужа. - Мы как раз обедаем, присоединяйся к нам, - ласково коснулась она сына.
-  С удовольствием, мама. Я чувствую дивный запах моих любимых спагетти с мясом и луком! Помнишь, когда мне было семь лет, я объелся ими до колик в животе, так что пришлось показаться доктору. А тот пообещал запустить мне в живот голодного кота, чтобы он помог мне управиться с пищей.
-  Конечно, помню, дорогой, - улыбнулась мать. Налет легкой настороженности в ее поведении совершенно исчез.
-  А ты совсем не изменился, - странно взглянул на него из-под поседевших бровей отец.
-  Так вышло. Я оказался настолько далеко, что даже сожалел, что ушел от полиции. Там прошло несколько дней, здесь – пятнадцать лет.
   Мать проводила Майкла в его комнату.
-  Здесь все осталось, как было, - заметила она. - Я только, иногда, смахивала пыль.
-  Спасибо, мамочка! – был искренне тронут ее сын.
   Он подошел к своему столу, с которого печально взирал на него серым глазом монитора постаревший компьютер. Казалось, он стал таким ветхим, что мог рассыпаться от одного прикосновения.
-  Увы, он не работает, - сообщила мать. – После твоего загадочного исчезновения у нас побывала полиция, которая попыталась открыть компьютер, но у нее ничего не вышло. Тогда она конфисковала винчестер.
-  Ничего страшного, там только университетские программы. К тому же у меня имеется  копия. Кстати, отец работает на прежней фирме?
-  Да, только он уже шеф отдела системного анализа.
-  Значит, у него есть мощный компьютер с крутыми наворотами. Не плохо бы с ним познакомиться!
   Майкл широко распахнул окно, выходящее на лужайку, залитую солнечным дождем. Она была подстрижена, и запах свежескошенной травы еще будоражил ноздри. В бездонном небе царило ослепительное солнце. Настоящее, а не его искусная голограмма. В открытое окно порывисто влетела бабочка. Жизнь, словно лошадь без узды, стремительно и беспечно неслась дальше.
   В течение недели после появления с парнем произошли странные перемены. Он постарел и стал выглядеть, как сверстники. Время вновь настигло его, давая понять, что ни для кого исключений быть не должно.
   За время отсутствия Майкла в компьютерном мире произошли огромные изменения, так что он счел благоразумным пройти подготовительный курс при университете, в котором когда-то учился. Новичок жадно впитывал информацию, а его вопросы ставили, иногда, преподавателей в тупик. После блестящей сдачи сложных тестов он был зачислен на второй курс университета.
-  Майкл, дружище! Ты ли это!? – воскликнул в коридоре один из профессоров.
-  Пока раздвоением личности не страдаю, - весело ответил тот. - Рад видеть тебя Пол, как поживаешь?
-  Как видишь, недавно защитился, работаю на кафедре. Женат на Кэт, помнишь ее? У нас двое очаровательных ребятишек. А ты куда пропал? Полиция загребла? Но не настолько же лет, в самом деле!
-  Ах, Пол, - удрученно вздохнул его друг, - все – куда сложнее. Рассказывать не стану. Все равно не поверишь. Я много пропустил. Поможешь наверстать?
-  Охотно. Я, между прочим, работаю в команде профессора Мюллера, ученого с мировым именем. Слыхал о таком?
-  Что-то припоминаю, - признался Майкл.
Неужели создатель СуперЛамбды профессор Гариус Мюллер является далеким потомком ныне здравствующего ученого?
   Занятия захватили нового студента с головой. Порой возникало странное ощущение, что все, что он видит, уже ему знакомо. В цепкой памяти вращались оригинальные физико-математические модели и схемы, блоки формул и невероятные теории, почерпнутые в виртуальном  пространстве,  созданном  Суперинтеллектом.
   В конце года студенты писали курсовые работы, в которых представляли свое видение современных компьютерных технологий.
-  Кто этот парень? - спросил профессор Мюллер, возбужденно перелистывая страницы студенческой работы.
-  Студент второго курса Майкл Ром.
-  Что он делает на втором курсе? Это работа зрелого ученого! Я хотел бы его повидать.
   Как причудливо тасуются обстоятельства! Возможно, Майкл встретился с далеким пращуром компьютерного гения, вдохнувшего жизнь в Суперинтеллект. А его основы закладываются уже сейчас.
   Река времени стремительно неслась дальше, поглощая события, даты и имена. В суете будней миновало три года, по прошествии которых Майкл был приглашен на престижную работу в институт экспериментальной физики. Вместе с другими учеными он создавал здесь будущие контуры Суперкомпьютера, на основе которого мог развиться Искусственный Интеллект. Конечно, можно было бы ввести, скрытые в сотнях схем, алгоритмы, которые не позволили бы СуперЛамбде захватить власть. Но где гарантия, что, человечество, перешагнув роковую черту, не уничтожит себя?
   Мысли эти не давали Майклу покоя. Над его рабочим столом висела голограмма улыбающейся Рики, которую он смоделировал на компьютере. Интересно, что бы она сказала, увидев свой образ?
   Однажды Майкл не вышел на работу. Странная слабость сковала тело, кружилась голова, грудь распирала одышка. Из носа робко заструилась струйка крови. Диагноз не удивил его. Острая лейкемия или рак крови. Будущее настигло его в прошлом. Не об этом ли предупреждал Оливер старший?
   Химиотерапия не дала должного эффекта, пересадка костного мозга оказалась безуспешной. Роскошные волосы на голове выпали, а тело стало напоминать восковой манекен, подключенный к кислородной маске. Врачи вынесли свой печальный вердикт. Родители почти не отходили от сына.
-  Вот, - балагурил он, - теперь мне не надо терять время на уход за волосами. К тому же лысые выглядят гораздо опрятнее волосатых.
   В один из дней, когда у его постели сидела мать, сын нежно коснулся ее руки:
-  Не печалься, мама. Я все понимаю. Всему свое время. В этот раз мне предстоит отправиться гораздо дальше того  места, где я побывал. А знаешь, будущее выглядит не столь привлекательно, как мы его представляем.
   Брови матери непроизвольно поползли вверх.
-  Не  волнуйся, мама,  это не  галлюцинации. -  Кстати, -  спохватился  он, -  у  меня  к тебе просьба. Принеси, пожалуйста, портрет девушки, который висит у меня над столом.
   Майкл сделал свой выбор, хотя у него была возможность остаться в будущем и выжить. Может быть потому, что нет силы на свете могущественнее той, которая так властно влечет к порогу родного дома.
   Он медленно плыл в бушующих клубах огня и вовсе не удивлялся, почему не чувствует боли, затем парил над бескрайними лесными просторами в потоках прозрачного воздуха. Далеко внизу быстро скакала на лошади девушка с перекинутым через седло мужским телом. Мягкий  яркий свет,  пронизанный теплом и вселенской любовью, поглотил его.
… Филипп закрыл и вновь открыл глаза, смешно покрутил головой, пытаясь избавиться от странного ощущения, словно воспринимаешь действительность глазами другого человека. Юный разрушитель могил осмотрелся. Раннее утро, кладбище, перед ним разрушенный надгробный памятник. Рядом стоит рыжеволосая стройная девушка и загадочно смотрит на него.
-  Будем знакомы, - заговорила она, - меня зовут Штефани. Надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь? Вот, - протянула она ему полуметровый роговой коготь. -  Ты сломал его при посадке в горах, когда был драконом. А этот крестик с серебряной розой ты выковал для Натали, которую любил больше жизни. А прибор узнаешь?
-  Неужели «Краб»?!
-  Точно. Был усовершенствован в три тысячи сто двадцать пятом году.
   Филипп перевел взгляд на разрушенный могильный памятник с фотографией Майкла.
-  Идиот, - сдавленным голосом прохрипел он, - я, действительно, разворотил свою  могилу!
-  Вообще-то  я  думаю, что душа  Майкла  достойна  лучшей  участи, чем прозябать в твоем теле, - скептически проворчала девушка.
-  Извини, Штефани. Я увидел потрясающие события! Вот почему меня с детства так влечет огонь, на котором я выплавлял из свинца сувенирные мечи и украшения. Обожаю гонять на мотоцикле, а в компьютерных играх мне нет равных.
-  Надеюсь, ты не приобрел еще одно хобби? – иронически спросила девушка, рассматривая поверженную могилу.
-  Знаешь, хотелось выглядеть крутым в глазах старших, - признался Филипп. – Как же я был глуп!
-  Наконец-то до тебя дошло, - примирительно обронила собеседница. 
-  Я живу рядом, - сказал парень, - сбегаю домой, принесу инструмент, чтобы все восстановить.
   Филипп выполнил свое обещание. Время подошло к полудню. В то время, когда он был занят ремонтом, до него долетел испуганный возглас. У соседней могилы с разрушенной плитой стояла девчонка лет четырнадцати. В руках ее беспокойно дрожали цветы. Приглядевшись, юноша ахнул. Это была вылитая Натали из далеких средних веков!
-  Кто-то разрушил могилку дедушки! - огорченно воскликнула она.
-  Здесь побывали вандалы, - покраснел Филипп. - Моему родственнику тоже не повезло.
-  А можно я вам немного помогу?
-  Конечно, прекрасная незнакомка. Только при условии, что назовете свое имя.
-  Меня зовут Натали.
   Брови парня изумленно выгнулись, в руках застыл мастерок с раствором.
-  Какое восхитительное имя!
-  Ну, что вы! - смутилась девочка. - Самое обычное.
   Круг замкнулся. Проведение молча взглянуло на них и бесшумно полетело дальше.