http://www.proza.ru/2015/10/06/1471
Из всей семьи только Виталий в полной мере располагал информацией о происходящем. И ещё - Кира. Поздним вечером того дня, когда разразилось несчастье, он попытался говорить с Кирой как с другими, оберегая, пытаясь смягчить факты: о чём-то умолчать, чуточку недоговорить, не делиться сомнениями и тревогами. Они тогда были наедине. И Кира подошла близко, вплотную, взяла в ладони его лицо и, глядя в глаза, проговорила:
- Прекрати, Глебов.
Виталий замолчал.
- Мне врать не надо. Говори всё, как есть.
Вечерние разговоры-размышления помогали Виталию ещё раз оглянуться на прошедший день, увидеть события в их совокупности. Кирины мысли и слова становились отражением его мыслей. А тогда, под конец первого, самого тяжёлого дня, когда Кира заставила его пересказать всё, что произошло после похищения девочки, Виталий почувствовал важность этого разговора для него самого. Он тогда почти потерялся в хаосе мыслей. Вперемешку с конкретным знанием фактов и принятых решений в голове крутилась какая-то аморфная невнятная смесь из ощущений, догадок, предчувствий, и Виталий никак не мог ухватить в ней что-то конкретное, придать этому туману очертания завершённых мыслей. Но вот ему понадобилось облечь это в слова, чтобы донести до Киры, и оно вдруг начало обретать чёткие формы, проступать в ясном и конкретном виде. А скажи кто Кире, что она активно участвует в мыслительном процессе Виталия - улыбнулась бы только, даже и возражать не стала бы, чтоб не тратить время и слова на доказательство очевидной бессмыслицы. Она только слушала. Ну, подала несколько реплик, полувопросом подсказала несколько наводящих слов, когда Виталий затруднялся высказать мысль.
Впрочем, он чувствовал её помощь не только в те минуты. Кира не знала, а для Глебова давно стало привычкой "советоваться" с нею, даже когда её не было рядом. Он в какой-то миг видел ситуацию Кириными глазами и определял: а что сказала бы она, как поступила бы? Попытка взглянуть на события глазами жены как будто придавала им контрастности, и Виталию становилось легче принимать решение.
Был и ещё нюанс, почему Кире было необходимо знать всё в истинном свете. Глебов выбрал авторитарную линию поведения - с тем же телефоном, и сознавал, что Ольга, Алексей имеют все основания быть недовольными и обижаться на него. Но позволь он, так они сутки напролёт сидели бы у телефона. И Ольга плакала бы в трубку, умоляя вернуть дочку, и кричала бы, что согласна на все условия. Виталий не мог этого позволить, но объясняться на эту тему он не имел ни времени, ни сил, надеялся только, что когда всё будет позади, они поймут его. А Кира взяла на себя роль своего рода амортизатора между ним и остальными. Именно ей они жаловались на несправедливость Виталия, о чём-то просили, о чём-то спрашивали.
Кира, будучи в курсе всех событий, считала, что Виталий с Крёзом действуют умно и правильно. Но теперь, когда ситуация вошла в кризисную стадию, она была встревожена как никогда. Она понимала, что похититель загнан в угол, деваться ему некуда - из города его не выпустят. Но понимает ли он сам это? И с кем они имеют дело? Очень хочется верить, что истерического психопата Шерхан бы не отправил сюда. Но если всё же теперь, когда речь идёт о его собственном спасении, нервы у парня сдадут, и он попытается вырваться? Что он сделает с ребёнком, который перестанет быть нужен ему? И если, не дай Бог, с девочкой что-то случится. А если с Виталием… Алёшей… У Киры останавливалось сердце, когда она пыталась думать, что произойдёт в этом случае. Самым страшным было то, что Кира видела: Виталий боится того же.
Кира лежала, глядя в темноту. Она знала, что уснуть едва ли удастся - тревога прогоняла сон. Она прислушалась к дыханию мужа и с облегчением чуть слышно вздохнула: кажется, он заснул. Вечером Виталий очень нервничал, хотя и не позволял этому своему состоянию прорваться наружу. Но скрыть его он мог от кого-то другого, только не от неё. Причину она понимала - невозможность заранее просчитать поведение противника. К тому же - вынужденное бездействие. Они не знали, где отсиживается похититель, где прячет девочку, и подходов к нему не было, ни единой ниточки, держась за которую можно было бы выйти на его убежище. Правда, люди Александра продолжали прочёсывать город, дом за домом, улицу за улицей. Искали разных посторонних, кто появился недавно и, возможно, с маленькой девочкой. Но необходимость действовать с предельной осторожностью оборачивалась потерей времени. А где оно было, лишнее время?
"Нельзя ждать, что он сделает! - думала Кира, невидящими глазами глядя в темноту. - Нужен какой-то шаг, чтобы предотвратить несчастье, а не ждать, что оно, Бог даст, не произойдёт! Но каким должен быть этот шаг? Виталий не знал. А она?"
http://www.proza.ru/2015/10/06/2152