I
5-го февраля 1938 года Гитлер обратился к высшим офицерам вермахта с длинной речью, в которой обьяснял причины перемен в руководстве вооруженными силами Германии. Он поговорил на тему о том, что это – “… давно задуманное и глубоко выношенное решение …”, которое он вынужден был ускорить в связи с "делом Бломберга-Фрича" - но, вполне возможно, на самом деле это было не так.
По крайней мере, Геббельс в своих записках утверждал, что решение было спонтанным и причина его состояла в том, что было очень желательно унять дикие слухи, которые начали ходить по Берлину.
В самом деле - внезапная отставка двух высших офицеров вермахта по совершенно невнятной официальной причине "... проблем со здоровьем ..." показалась бы подозрительной кому угодно.
Ну и сразу же в столице завертелись разговоры о том, что имела место попытка военного переворота и установления диктатуры генералов, что намечалась еще одна "Ночь Длинных Ножей" - только теперь уже направленная не на руководство СА, а на руководство НСДАП - и так далее.
Все эти слухи - и дома, в Германии, и заграницей - очень хотелось бы если не пресечь, то хоть куда-то перенаправить.
Поэтому, после совещания Гитлера с Герингом и Геббельсом, было решено - во-первых, для отвлечения внимания иностранных посольств устроить "большой переполох" изменениями в военно-дипломатическом руководстве Рейха, во-вторых, собрать генералов и сообщить им действительные причины отставки Бломберга и Фрича.
Так и было сделано.
Барон Константин фон Нейрат, глава министерства иностранных дел Рейха, получил почетную отставку в виде назначения на пост главы Тайного Совета министров (нем. Gehejmer Kabinettsrat), который так никогда и не собрался - а на его место был назначен Иоахим фон Риббентроп.
Считалось, что фон Нейрат слишком осторожен, и вообще он - наследие старых времен, потому что назначение в МИД получил еще в кабинете Франца фон Папена.
A Риббентроп не только носил значок НСДАП, но и вообще стремился к “… сближению с партийными кругами …” - даже добился чина штандартенфюрера в СС.
Это соответствовало общей установке Адольфа Гитлера - каждый видный военный или государственный деятель Рейха по необходимости должен был быть и хорошим национал-социалистом[1].
Новости об отставках и о новых назначениях были официально обьявлены 4-го февраля, и сделано это было “единым пакетом”. Первые страницы газет и в Германиии за рубежом оказались заполненными комментариями, и все обозреватели сходились на том, что все это неспроста, и что фюрер Германского Рейха собирает все нити управления в собственные руки, и так сказать, “… консолидирует руководство перед штормом …”.
И даже делались догадки - куда же этот шторм может быть направлен ... И как-то сходились во мнении, что, скорее всего, центром шторма станет Австрия. Одним из намеков в этом направлении была внезапная отставка человека, в качестве посла представляющего в Вене интересы Рейха.
Это был бывший рейхcканцлер, Франц фон Папен.
II
Помимо почетной отставки - назначения на номинально высокую, но пустую должность - существует еще и почетная ссылка. Она может принимать самые разнообразные формы, и одной из них является назначение на должность как бы почетную, но для данного лица унизительно низкую.
После "Ночи Длинных Ножей", в ходе фон Папен сохранил жизнь только потому, что Геринг, так уж и быть, предоставил ему защиту, возник вопрос - что же с ним делать дальше ?
Ну, и было сочтено, что на роль посла в Вену он подходит как нельзя лучше. Он был католиком, имел хорошие связи в Ватикане, и в такой католической стране, как Австрия, вполне мог и пригодиться - а к тому же еще имелся и тот плюс, что при этом столь неудобный неудобный человек из Рейха все-таки убирался в некое полу-изгнание.
Остается, правда, вопрос - почему сам фон Папен не ушел в отставку, а согласился на такое назначение ?
Трудно сказать - возможно, ему показалось, что лучше быть хоть на какой-то службе новому режиму, чем попытаться “… уйти в частную жизнь …”.
Довольно понятное решение - просто из соображений личной безопасности …
Уж что он думал, оказавшись 4-го февраля 1938 без своей посольской должности, сказать невозможно - может быть, даже думал о побеге.
Но его известили, что претензий к нему не имеется, и вообще, сама отставка есть только “… средство дополнительного давления …” на австрийское правительство - а Францу фон Папену доверяют, и ведение сложных переговоров с австрийцами будет осуществляться через него.
Соединение немцев Рейха с немцами бывшей Австро-Венгерской Империи было чуть ли не первой задачей, поставленной Гитлером в его книге "Майн Кампф", и значилось важным пунктом в программе НСДАП. Весной 1938 возникло некое ощущение, что этот пункт может обрести черты реальности. Вопрос "аншлюса" - слияния - Рейха с Австрией уже обсуждался дипломатически, хотя и не напрямую.
Англичане в лице лорда Галифакса считали, что сам по себе аншлюс будет чем-то вроде “… слияния находящихся рядом двух капель воды …” - помешать этому невозможно.
B последнюю неделю февраля 1938 года британский премьер Невилл Чемберлен сделал, так сказать, заявление общего характера:
"… Мы не должны обманывать, а тем более не должны обнадёживать малые слабые государства, обещая им защиту со стороны Лиги Наций и соответствующие шаги с нашей стороны, поскольку мы знаем, что ничего подобного нельзя будет предпринять …".
А Муссолини после своего знаменательного визита в Германию в 1937 тоже, как полагали в окружении Гитлера, "... значительно смягчился ...". Больше всех на аншлюсе с Австрией настаивал Геринг. Он считал, что нужда в сырье, валюте и прочих ресурсах перевешивает все прочие соображения, включая сюда и возможную ссору с Италией.
Его точка зрения и возобладал - было решено дерзать, и действовать с максимальной быстротой.
Среди разного рода планов по созданию предлога для вторжения рассматривался и такой вариант - убийство фон Папена в Вене, в сочетании с немедленным обвинением австрийского правительства в “… пособничестве этому ужасному преступлению …”.
Если верить запискам фон Папена, он каким-то образом узнал об этом - но, на его счастье, был выбран менее радикальный подход.
Канцлера Австрии Шушнига пригласили посетить Берхтесгаден, резиденцию фюрера в Баварии.
III
12 февраля Шушнигу был предьявлен ультиматум, который под угрозой немедленного вторжения ему пришлось подписать. Условия были простыми: глава австрийской ветви НСДАП, Артур Зейсс-Инкварт, назначался министром внутренних дел и одновременно - главой сыскной полиции Австрии, что давало ему право немедленного распоряжения всем полицейским аппаратом страны.
Далее, всем австрийским национал-социалистам обьявлялась полная политическая амнистия, вне зависимости от того, что они сделали.
Ну, и наконец невинно звучащее требование - вступленииe австрийской нацистской партии в так называемый Патриотический фронт.
Суть дела тут состояла не в том, что нацисты вступали в правящую и единственно законную партию Австрии, а в том, что они захватывали над ней контроль.
В последней попытке спасти австрийский суверенитет канцлер Шушниг обьявил о проведении в Австрии референдума. На обсуждение ставился один-единственный вопрос, и ответить на него можно было одним-единственным образом - закрасив кружок "да" - другого кружка просто не было.
А вопрос звучал так:
"... желаете ли вы иметь свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и собственную Австрию ? ...".
Геббельс посчитал такую формулировку грязным трюком, Гитлер обьявил частичную мобилизацию вермахта, а Геринг "... отмены плебисцита и отставки Шушнига в пользу Зейсс-Инкварта ...". Он даже подтвердил свое требование в телефонном разговоре с Шушнигом.
Австрийским нацистам было приказано из Берлина немедленно занять резиденцию канцлера.
Уже 11 марта Шушниг согласился отменить свой плебисцит, а вечером подал в отставку. Власть он передал Зейсс-Инкварту, как от него и требовали, армии в случае вступления немецких войск в Австрию было велено отступать, и в боевые действия не ввязываться.
Президент Австрии, Миклас, еще пытался что-то сделать, но ближе к полночи капитулировал и он. Скорее всего, он сделал это вовремя - ведь устроить несчастный случай при полном контроле над полицией чрезвычайно легко.
По приказу Геринга в Берлин была отправлена телеграмма с просьбой об отправке в Австрию войск Рейха, за подписью Зейсс-Инкварта. Он, правда, ее не только не подписывал, но даже не знал о ее отправке - но это уже не имело никакого значения.
В ночь с 11-го на 12-е марта 1938 года германские войска вступили на территорию Австрии.
В авангарде шли танковые части под командованием Гудериана - примерно за месяц до вторжения, в его жизни произошли значительные изменения.
Вот что он пишет на эту тему в своих мемуарах:
"... 1938 начался неожиданным присвоением мне в ночь со 2 на 3 февраля звания генерал-лейтенанта и приглашением в Берлин на 4 февраля для беседы с Гитлером. Утром 4 февраля на одной из улиц Берлина я встретил знакомого, сообщившего мне, что я назначен командиром 16-го армейского корпуса ...".
Начальником штаба корпуса при Гудериане был полковник Паулюс.
IV
Вторжение в Австрию было организовано настолько впопыхах, что в штабах не нашлось нужных карт, и движение войсковых колонн осуществлялось по туристическому справочнику Бедекера[2].
Еще хуже оказалось положение с горючим.
Согласно мобилизационному плану, начальник базы снабжения горюче-смазочными материалами имел право отпускать эти материалы только в случае обьявленной мобилизации на Западном Фронте - а она обьявлена не была. Никакие уговоры Гудериана не помогли, и ему пришлось пригрозить применением оружия.
Только после этого начальник базы сдался и разрешил заправить танки.
Гудериан в своих мемуарах с уважением говорит, что этот интендантский офицер был поистине верен долгу.
Как ни странно, как раз движение на территории Австрии оказалось организовать полегче: во-первых, местные власти всячески содействовали помощью грузовым транспортом, во-вторых, заправка осуществлялась с местных бензоколонок путем реквизиций.
Поскольку никаких предварительных мероприятий не предусмотрели и не провели, 2-й танковой дивизии (которой Гудериан командовал вплоть до начала февраля) пришлось пройти значительные расстояния.
От района ее расквартирования у Вюрцбурга до австрийской границы у города Пассау было около 400 км, а от Пассау до Вены —еще 280. Некоторым частям пришлось и вовсе двигаться от Берлина до Вены, что составляло без малого тысячу километров.
Добрая треть бронетехники отстала из-за бесконечных поломок.
Но это не помешало солдатам Гудериана дойти до Линца без особых хлопот. Их танки были украшены флажками и зелеными ветками - а по обочинам дорог стояли восторженные толпы.
Как говорит Гудериан:
"... Дети одного народа, которые в течение многих десятилетий были разобщены из-за злополучной политики, ликовали, встретившись, наконец, друг с другом ...".
Еще раньше, чем танки, в Вену вошел отряд СС, составлявший охрану Генриха Гиммлера.
Теоретически - по приглашению нового австрийского правительства Зейсс-Инкварта.
Ну, это было не совсем “… правительство Зейсс-Инкварта …”, потому что в него вошли два важных министра - Эрнст Кальтенбруннер, один из виднейших нацистов Австрии, в качестве министра безопасности и родственник Геринга, доктор Гюбер, в качестве министра юстиции.
И самой первой задачей нового "правительства Австрии" было обеспечение полного полицейского содействия эсэсовцам, проводившим аресты нужных им людей по заранее составленным спискам.
Входили в эти списки вовсе не обязательно коммунисты или евреи - с этими все было ясно, их можно было оставить на потом.
Нет - арестовывались в основном те деятели Австрийской Республики, которые были замечены в наличии у них ума и воли - например, Леопольд Фигль, первый канцлер Австрии после 1918, и самый молодой во всей ее истории.
Кто знает - в будущем он мог бы послужить в лидером сопротивления - и поэтому-то Фигля арестовали и живо отправили в Дахау.
Гиммлер считал процесс очистки Австрии настолько важным, что приехал в Вену занялся и занялся им лично. Дел было много. Но с ним, правда, в качестве помощника был и молодой, но очень способный сотрудник СД. Гиммлер, что называется, "одолжил" его у Гейдриха.
Звали сотрудника Вальтер Шелленберг.
**
Примечания:
1. Правило это соблюдалось неукоснительно. Даже отставленный и опозоренный генерал Вернер фон Фрич счел необходимым сказать, что несмотря на свой уход, он “… остается верным линии НСДАП …”.
2. Карл Бедекер (нем. Karl Baedeker) — немецкий издатель, основал в 1827 году в Кобленце издательство путеводителей по разным городам и странам. Известным его сделали непревзойднная достоверность и издательское качество путеводителей, "бедекеров". Имя быстро ставло нарицательным для изданий такого вида.