Псионика можно остановить и даже выжить при встрече с ним. Нужно направить всю мощь аффекта на внутренние переживания, вынудив его тратить силы на возвращение самоконтроля, а не на твою смерть. Достигается это элементарно – почти у каждого из нас есть в прошлом некая травмирующая ситуация, воспоминания о которой способны надолго вывести из строя. У псиоников нейтрализация аффекта через душевную травму работает очень эффективно, поэтому сведения о такой «больной мозоли» бойца держатся в строжайшей тайне. Фактически, их знают только психологи Баз. Если таковой травмы нет – она воспитывается. Как правило, для запуска ассоциативного ряда достаточно одной короткой фразы…
Когда я ещё только начинал работать на восемнадцатой Базе, этот «псих» уже находился тут и большую часть своего времени спал, оккупировав кровать у тёплой батареи. Надувные матрасы мы ещё не закупили, предыдущий психолог уволился в запас, а я пришёл в откровенно жутковатое место с пыльными углами, воющими, как космолёт на старте, древними компами и намертво убитым горячим водоснабжением. База была старой и, по всей видимости, переделанной из какого-то развлекательного сооружения, так как требованиям, предъявляемым к военным объектам, она не отвечала никак. Зато вид из окон… или стен – сложно обозвать правильно эти конструкции, был просто потрясающий – томный, залитый золотыми лучами парк. По-осеннему разноцветные деревья под голубым куполом неба, сыплют листву на дорожки, лужи поблёскивают под приглушённым сентябрьским солнцем, а местные вороны - здоровые, раскормленные как птеродактили, гуляют по брусчатке в поисках добычи. Это вам не голуби - такая тварь и кошку может задрать, и мелкую шавочку унести, чтобы склевать в гнезде с воронятами. Идёт она по дороге, резко останавливается и начинает чистить серебристо-чёрные перья, а клюв щелдычет так, что на всю аллею слышно. Красавица...
- Работка что надо. – Олег, к которому я на замену пришёл, махнул рукой в сторону кабинета, отвлекая меня от лицезрения местной фауны. – Психам всё фиолетово, кормить можно как попало – жрут всё, те ещё мыши. Про деньги не заикаются. Главное следи, чтоб Лёля в Инфранете кого не цепанула, а то она у нас влюбчивая – придётся дополнительные тренировки назначать и высылать спецов к парню на задушевную беседу. В сейфе документы, глянь, как у меня всё обустроено было.
- И чай, ай эм сорри, что не встаю. – Раздался голос от батареи.
- Ах, да. И чай сэру Лёхе.
- Чего? – Я тупо уставился сначала на силуэт под одеялом, потом на психолога.
- Чай. – Устало вздохнул Олег. – У нас тут фанат Великобритании проживает. У него каждый день файв о клок, белые носки и грёбаный чай с молоком на каждый приём пищи. Как будто завтра улетает на свой остров. В общем, он - сэр. Ну, ты понял. Ему в паёк увеличиваем чай.
- Ага. – На самом деле я ничего не понял, но сделал вид. Шаблон об унифицированных с детства биороботах дал лёгкую трещину. – Об остальных что скажешь?
- Всё в папочках по каждой роже. Про этих двоих просто отдельно стоило упомянуть. Работай.
В той ситуации, как выяснилось позже, сэр Лёха повёл себя совершенно по своей природе. Этот пэр российского розлива всю свою сознательную жизнь между сном и явью посвятил неистовой и горячей любви к Великобритании. Лёха искренне считал, что проживает в варварской стране, где цивилизованному и утончённому юноше в белых носках делать нечего. И всё то время, что не спал, он готовился уехать в Британию. Воспитывал в себе английские манеры, стиль (по мере накопления средств из скудного жалования), юмор, чай по поводу и без, одеяло с британским флагом... Говорил на адской смеси русского и английского, сдабривая ее перцем из мата на обоих языках по вкусу и необходимости.
При этом, его наивно-восторженное восприятие Британии с жестоким треском и чисто русским матом легко ломалось об суровую реальность, где островное государство, потерпев унизительное поражение в бою за Фобос, сдало не только сам спутник, но и часть контролируемого ими пояса астероидов союзу Троицы (Россия-Украина-Беларусь). На Земле это выразилось в виде дипломатических нот, имевших характер недовольного шипения. На планете уже давно не воевали – дорого это, да и незачем. Мир так и не оправился после периода Великой Стагнации, которую вызвала неконтролируемая трата ресурсов на освоение планет Солнечной системы. Остатки былой роскоши тратились на войны за освоенные месторождения и колонии, а на родной планете царил долгожданный пацифистический рай, вызванный не всеобщим просветлением, а тотальным обнищанием. Человечество медленно вымирало от голода, ставшего обыденностью для большинства стран, внеземных войн и завезённых из Дальнего космоса болезней. Так и вышло, что за пределами Земли троичане и англичане дрались насмерть, а на родном шарике могли и в гости друг к другу съездить. Исключительно по деловым вопросам, конечно же.
Поэтому, Лёхиной травмой было тщательно выпестованное предыдущим психологом сражение за Фобос под кодовым названием «Фобия-2». Именно оно и запускало процесс остановки аффекта. Бой случился ещё до Лёхиного рождения, что и позволило воспитать в нём нужную реакцию с раннего детства.
Хоть Лёха и мечтает переехать в Британию, из нашей страны его просто не выпустят – он оружие, а не гражданин, - но мечтать не мешают. Вдруг, когда и пригодятся его увлечения – мало ли, потребуется агент среди их пси. Я потихоньку работаю с ним в этом направлении, закладываю своеобразный коридор «доверия» - мол, блудного сына примем всегда, если оный предварительно о нашем существовании позаботится и сольёт опасную для Родины информацию. Не в ущерб Короне, нет – для взаимного паритета безопасности сторон. Вдруг задружимся, тогда-то обе страны нашему сэру «спасибо» и скажут.