ГЛАВА 40
ПУТЕШЕСТВИЕ С ОТВЛЕЧЕНИЕМ НА ПЕТУШИНЫЕ БОИ
Вечером друзья вместе с другими пассажирами потерпевшего аварию самолета отдыхали в ауле. Пострадавших приняли хорошо, накормили и оказали необходимую медицинскую помощь. Стоял ясный и теплый летний вечер, и все собрались у чайханы. Пограничники подробно расспрашивали о происшествии в воздухе и об инциденте на земле. Местные жители, которым тоже все было интересно, окружили гостей и военных, сидящих на лавках, и с интересом слушали. Когда же все было рассказано, они разобрали людей на ночлег.
На следующий день, отдохнув и хорошо выспавшись, друзья отправились на рейсо-вом автобусе в Нахичевань. Аул, в котором они ночевали, находился недалеко от заповедника Шахбу, рядом с дорогой, некогда соединяющей Азербайджан с Нахичева-нью. Из окон полупустого автобуса были видны величавые вершины неприступных гор, бархатистые и узорчатые невысокие скалистые гряды и плоские, почти без раститель-ности, равнины. Несмотря на утро, температура воздуха снаружи уже была около тридцати пяти градусов в тени. Однако благодаря низкой влажности такая температу-ра воспринималась легко.
Чем дальше ехали наши путешественники, тем больше им встречалось раститель-ности. А по всему пути они видели живописные руины, остатки древних городов, башен, крепостей и мавзолеев. Широкое и ровное шоссе вело, казалось бы, к самому Арарату, в сизой дымке мощно возвышающемуся впереди. Время за любованием пейза-жами пролетело быстро, и вот автобус уже подъезжает к областному центру.
Нахичевань — город в горах. Поэтому видов снежных вершин и кристально чистого воздуха здесь более чем достаточно. Но огромная синяя гора Арарат, буквально висящая над городом, впечатляет более всего.
— Нахичевань, как я уже вам говорил, по преданию — страна Ноя,— обратился к друзьям Абас, когда они вышли из автобуса и направились к его, припаркованной невдалеке машине.— Но если бы библейский праведник увидел сегодняшний город, то был бы поражен.
Машина неспешно катила по улицам города. Андрей и Константин наслаждались кондиционированным воздухом и смотрели по сторонам. Из окон, и впрямь, было вид-но, как изображения баранов времен язычников, средневековые мечети, персидского стиля дворцы и мавзолеи властителей, драматический театр, построенный в позапрош-лом столетии, тесно соседствовали со зданиями сталинских, хрущевских и брежнев-ских времен, сооружениями современного периода, с пристроенными, стоящими на железных трубах-сваях балконами.
— Да, приличный винегрет…— сказал Курилов и добавил,— но мне нравится.
— Главные культурные достопримечательности у нас — мавзолеи,— продолжал Маме-дов.
— Подожди, насчет мавзолеев, Абас,— перебил друга Андрей.— Меня заинтриговало предание о связи этих мест с Ноем.
— Да и меня, признаться, тоже,— присоединился к Курилову Федоров.
— Понял. Вы, как и многие, кто слышит об этом, втайне лелеете, наверное, надежду увидеть хоть кусочек Ноева ковчега. Таких искателей — любителей всего таинственного — в городе хватает, в основном это, конечно, иностранцы — европейцы и американцы.
— А местные жители не интересуются?— продолжал расспрашивать Андрей.
— Хозяева питейных заведений и те, кому нечего делать, могут днями рассказы-вать туристам о великом праотце. И, как в России говорят, на голубом глазу указы-вают даже, где ковчег остановился и в какой пещере спрятан.
— Даже так?!
— Ты же знаешь — где спрос, там и предложение.
— Понятно…
— Но в каждой сказке есть доля истины.
— У нас еще говорят, что дыма без огня не бывает!— улыбнулся Константин.
— Да, да!— засмеялся в ответ Абас.— Рассказывают еще и о том, что библейский праведник сотворил в Нахичевани много целебных источников.
Когда машина остановилась у светофора, Курилов через открытое окно снова в шутку спросил у стоящего неподалеку мальчишки:
— Эй, парень, а ты знаешь, кто такой Ной?
Тот молчал.
— Этот тоже не понимает по-русски,— улыбнулся Мамедов.
— И даже в столице области молодые люди не знают русского? А много здесь таких, не знающих языка?— спросил Федоров.
— Хватает…
— Ясненько!..
Они ехали по улице с аккуратными, выкрашенными в пастельные тона домиками.
— А как сейчас живется тут?
— Тяжело, Андрей, тяжело…— вздохнул Абас.— Работы мало, нет газа и электри-чества, зато много свободного времени. И люди занялись традиционными народными промыслами. Но и безделья хватает, а это плохо.
— Это везде плохо, Абас,— согласился и одновременно посочувствовал Константин.
— Да, это так…
Наутро друзья отправились в Карабаглар. Вдыхая через открытые окна машины невысокой влажности чистый горный воздух,— то, что нужно для здоровья Курилова,— они наслаждались красивыми видами горной страны.
По пути путешественники заехали отдохнуть и позавтракать в придорожный аул. Стояло еще раннее утро и, как обычно, младшие женщины в домах вовсю подметали дворы. Остальные женщины топили печи, готовили еду, раздували самовары, стирали и занимались с детьми. Мужчины все уже были в центре аула. Две дороги, пересекаясь, образовывали небольшую площадь с магазином, ларьками и чайханой. Здесь жители аула обсуждали различные вопросы, делились как местными, так и теми новостями, что доставляли газеты, радио и телевидение, и между «делом» до самого вечера пили чай и играли в нарды и домино.
— Это все развлечения местных?— спросил Курилов, когда они сидели в чайхане.
— Нет, не все. Есть еще шахматы и бои,— ответил Мамедов.
— Что за бои?
— Петушиные и собачьи.
— О! Я уже хочу посмотреть,— заинтересовался Федоров.
— Интересно…— присоединился к нему Андрей.
— Ну что ж, поговорю с местными…
Через некоторое время они узнали, что как раз сегодня в соседнем ауле должен состояться петушиный бой. Друзья, не долго думая, сели в машину и через двадцать минут уже стояли в кругу зрителей, расположившихся вокруг ровной вытоптанной площадки, политой водой, чтобы не было пыли, где важно вышагивали, присматриваясь друг к другу, два петуха — один черно-красный и второй совершенно белый. Но вот подбадриваемые хозяевами петухи бросились друг на друга. Зрелище было малоприят-ным. Дрались они, используя разные приемы. Вот белый схватил противника клювом за голову, удерживая ее, подпрыгнул и сильно ударил ногами по голове врага. Не прошло и пяти минут, как тот же прием использовал и черно-красный боец. Особо удачные боевые приемы приводили зрителей в неистовство, они кричали — «Молодец!» и шлепали ладонью о ладонь. Иногда петухи били друг друга одновременно, затем отвалившись в стороны, быстро вставали и вновь били до изнеможения. Главной задачей их, видимо, было клювами и когтями вырвать у противника глаза и куски мяса…
Жестокое и кровопролитное зрелище длилось несколько часов и вызывало сильно негативные эмоции. Раззадоренные смертельной схваткой петухов их владельцы, не дожидаясь окончательной победы одной из птиц, вступили в бой между собой. Владе-лец красно-черного петуха, Рустам, бросился на Махмуда, крича, что тот незаметно дал своему белому «гладиатору» склевать какое-то зернышко, наверняка, допинг. Махмуд кричал в ответ что-то оскорбительное для Рустама, судя по реакции послед-него. Но криками и ругательствами дело, к сожалению, не ограничилось. Мужчины вцепились друг в друга, как разъяренные петухи, рвали одежду, наносили удары. Вот уж действительно, с кем поведешься, от того и наберешься.
Зрители же вместо того, чтобы разнять дерущихся рядом с продолжавшими бой петухами, смеялись, подзадоривали мужчин, выкрикивая азартные слова, и громко комментировали перспективы соперников на победу.
Видно было, что Абасу стало стыдно за своих соплеменников. Он отошел в сторону и, молча, курил, глядя на высившийся над всем этим безобразием Арарат.
Курилов и Федоров, разочарованные и немного возбужденные увиденным, подошли к нему и тоже закурили.
— Вообще-то, данный случай — исключение, обычно петушиные бои проходят куль-турно, без ругательств и драк…— первым нарушил молчание Абас.— Не напоминает ли вам все это азербайджано-армянский конфликт?— спросил он.
— Очень даже напоминает!— отозвался Андрей.
— Да, хорошая иллюстрация!— сказал Константин.— Так и ультра-националисты с обеих сторон, затеяв драку, подобно этим петухам, спровоцировали народы не только на бытовую вражду, но и на смертоносную современную войну.
— Тем более, что у обоих народов еще была жива память о страшной вражде, которая также была раздута между ними в десятые-двадцатые годы и многократно усиленна происшедшей в 1915 году в Турции тотальной резней армян,— добавил Курилов.
— Да, все это так…— согласился Мамедов.— Про отношение азербайджанцев к ар-мянам и наоборот можно долго рассказывать. Противоположную сторону вспомнят в негативном плане чуть ли не в каждом разговоре продолжительностью более десяти минут. Причем, сила злобы поражает. Послушать и азербайджанцев, и армян, так противники — суть дьяволы во плоти, повинные во всех возможных грехах и прес-туплениях. А то, что сами творили, сколько крови на их собственных руках либо вовсе не обсуждается, либо свои действия безоговорочно оправдываются!..
В это время женщины, прибежавшие на яростные крики, стали разнимать дерущихся мужчин и разгонять зрителей по домам. Делали они это, видимо, не впервой, так как все получалось деловито и быстро. Со стариками подошел и мула. Он тоже что-то говорил, увещевая и взывая, видимо, к покаянию и молитве.
Через некоторое время все успокоилось. На арене все же осталось бездыханное тело красно-черного петуха с разорванным горлом. Видимо, под шум драки между владельцами белый петух добил своего соперника. Судить о его собственном состоя-нии было нельзя, так как хозяин унес с поля боя.
— То, благодаря кому закончилось все безобразие, тоже очень наглядно,— проком-ментировал Абас.
— Да, женщины и священнослужители с обеих сторон — наиболее прагматичная и здоровая часть населения. Но они смогут только развести враждующие народы по домам, не больше…— подхватил Федоров.
— В корне же все отношения могут измениться только через Россию…— добавил Андрей.
— Если только Россия, как мы с вами сегодня, не будет стоять в стороне, не будет зрителем. Мать ведь всегда остается матерью, независимо от того, как ведут себя ее дети и как они относятся к ней!
— Да, Абас, ты прав!— согласились друзья.
© Шафран Яков Наумович, 2015