Если у вас есть семья или была. Если в этой семье вы друг другу не безразличны, то должны иногда ссориться. Это нормально. Люди должны иметь собственное мнение, должны его отстаивать. А ссора между близкими людьми – это предельное состояние равнозначности противоречий, когда никто не может в области разума доказать свою преобладающую правоту, или не может воззвать к разуму другого, который не хочет и не может в этот момент руководствоваться холодными струями умственных рассуждений. Такое бывает, когда от несправедливости перекраивает внутренности, а аргументов не находится. Или просто мало силы, и не всегда только для убеждения. А повод для этих противоречий бывает часто смехотворным, но он как ком катится и наматывает на себя глубинные обиды, мелкие претензии и весь мусор, который еще не успели убрать.
Так и было… Так было не раз. Я психовал и хлопал дверью, уходя во вне.
Мы поссорились из-за велосипеда. Тогда я и сын хотели приобрести пару велосипедов, чтобы вместе кататься по городу и окрестностям. И деньги в семье для этого были. Но у неё внутренняя, извините за сленг, жаба была сильнее меня. Я убежал и спрятался в бане.
Здесь следует дать пояснение. В нашем дворе была небольшая баня, которую давно уже не использовали по назначению. И баня превратилась в сарай или маленький домик, в зависимости от того, как её оборудовать. Там есть санузел, есть электричество, есть кровать. Вот туда я демонстративно и ушел. Ушел в виде протеста против несправедливости и жадности – достало.
Как я и говорил, подобный демарш был не первым в нашей совместной жизни. Могу добавить, что не только я один так поступал в критической точке отношений. Так поступала и она, когда уматывала к своей сестре в Бахчисарай, или с подругой отправлялась на несколько дней в поход в какую-то святую пещеру к какой-то знаменитой толи знахарке, толи экстрасенше. И сын наш тоже хлопал дверью и мчался в соседний город Севастополь встречать Новый год со случайными ребятами в каком-то киносъемочном ангаре.
Зачем я всё это рассказываю? Чтобы теперь вы могли понять разницу в том, что произойдет дальше. А разница в том, что раньше наш дом формально был записан на меня. Он достался нам от моей мамы, а она стала наследницей моего дедушки. И этот дом приносил нашей семье доход, так как мы живем на Южном Берегу Крыма. Я никогда не был меркантильным, не был хорошим организатором. У меня отсутствует предпринимательская жилка, потому что ненавижу врать, не умею быть жестким до жестокости и предвзятым в свою пользу до подлости. Но свою семью я считал чем-то вечным и святым. Поэтому с легким сердцем все то, что принадлежало мне по закону, я передал своей жене. И вот прошло пару лет, когда я как мальчишка, не получивший новую игрушку, хотя тогда считал это символом, хлопнул дверью и ушел жить в баню. Чтобы доказать им, что без меня им будет плохо, чтобы они поняли и пожалели, что обидели меня. Я свой демарш сделал мощным, забрал с собой компьютер, забрал еще что-то необходимое для обустройства. Потребовал деньги на первый случай и получил их порциями. Поэтому купил себе электроплиту и стал есть не только мивину.
И я очень не скоро понял, из-за своей глупой уверенности, что семья это незыблемо и верно, не сразу догадался что за мной уже закрыли дверь, тихонечко повернув изнутри ключ. Так собачонка вскормленная и взлелеянная добрым хозяином не сразу понимает, что её не впустят назад с промозглого холода, потому что не хотят тратиться на корм, потому что она так стара, что от неё никакой пользы для меркантильного хозяина больше нет. Погуляв по округе бедная собачонка возвращается к родной двери, которая закрыта изнутри, она скулит и как-то укладывается на любимом пороге, который может ей сочувствовать, но не может ничем помочь, потому что даже тряпку хозяин убрал, чтобы собачонка побыстрее издохла или убралась подальше.
Но мне было лучше, чем собачонке, потому что у меня были руки, была голова и крыша над ней. Пусть это жилье убогое. Но я сумел найти себе работу, хотя в мои предпенсионные годы это было очень нелегко.
Добрые хозяева, которые были моей семьей, не смогли не хитростью, не силой отобрать у меня этот коврик в виде бани. Они подсылали ко мне кого-то, чтобы я несколько месяцев не приходил в тот дом, в котором прописан. Эта кто-то выманивала меня к себе. Тогда я бы сразу оказался на улице, как собачонка по всем законам страны. И не помогла бы моя многолетняя жизнь в родном доме.
Так я и остался жить в бане, как собачонка на коврике у закрытой барской двери.
Я пытался вернуться, не веря, что меня уже вышвырнули. Писал письма с покаянием, даже записал и передал видео обращение. Ответа не было, если не считать ответом, что моя жена, вполне открыто, позволяла себе удовлетворять свою похоть, платя молодому специалисту в этих вопросах.
Я еще долгое время переживал, и мне было очень больно, ведь, сын мой не остался нейтральным он заявил мне, что я для него только «биологический отец».
Я проморгал, когда моя семья стала жадной. Настолько жадной, что отхватив себе кусок, безжалостно вышвырнула меня за его пределы с одной лишь целью – не делиться, не кормить устаревшую собачонку.
Я проморгал, когда самым близким людям стал чужим, когда втайне они ждали только момент, чтобы избавиться, и этот момент я сам создал, я сам дал им в руки оружие и повод.
Время лечит. Мы не стали врагами, а я не спился, как надеялась моя семейка, я не копался в мусорниках, добывая пропитание. Я выжил. И первым налаживал мирные отношения. Не пропустил ни одного праздника, чтобы не сделать подарок и сыну, и жене.
Теперь мы соседи, живущие в одном дворе. Сохраняющие элементы семейственности. Возможно, теперь я имею статус выше биологического отца, но сын мой никогда не дезавуировал свое определение.
Но моя жена (я не пытался разводиться, а жена тем более) стала всем рассказывать другую историю нашего разрыва, в которой все добрые и хорошие. Просто так уж произошло, что собачонка живет не дома, а на тряпке с наружной стороны дверей. И чтобы вы знали мою точку зрения, я написал этот рассказ.