Перипетии любви и всего, что связано с этим светлым чувством, поэты воспевают тысячелетиями. Эти женские прелести, капризно поджатые губки и кокетливо подрагивающие ресницы, пышные груди и соблазнительные изгибы – из-за них брали города великие полководцы и творили свои невообразимые шедевры скульпторы, инженеры, художники…
Наша Лёля – это метр шестьдесят с хвостиком одной сплошной красоты, страсти и отчаянной зависимости от интернет-флирта. Если парни предпочитают инфранет с его более подходящими для игрушек мощностями, то Лёля любит зарубежный Интернет и сайты знакомств. Она готова неделями, как чёрная вдова в своих путах, заманивать, завлекать и соблазнять избранную жертву, пока к оному типу не рванёт опер-служба с беседой «за жизнь». И у Лёли есть причины так делать.
В силу определённых особенностей генома псионики не должны размножаться. Оставим в стороне этический момент и сразу перейдём к практическому – каждый попавший на базу стерилизуется. И девочки, и мальчики. Если мальчики ещё относительно спокойно переживают тот факт, что их сперма не может никого оплодотворить, то у девочек несколько иные проблемы. Природа рано или поздно намекает даже «оружию», что пора бы размножаться. И вчерашние суровые бойцы неожиданно вспоминают о том, что они слабый пол, покупают на ближайшее жалованье платьице с рюшами и идут выгуливаться в парк. Я, конечно же, про девушек. И смертельно обижаются на шарахающихся от них прохожих. Если бы не изматывающие тренировки, снижающие вероятность аффекта почти до нуля, местность вокруг Базы выглядела бы устрашающе. Пахла бы, впрочем, тоже.
Лёля о своём бесплодии знала едва ли не с самого детства, прошедшего на Базе, и относилась к нему спокойно до тех пор, пока ей не стукнуло 25, и в честь юбилея в голову не прилетела шальная мысль о том, что она – женщина. Нет, даже с большой буквы – Женщина. И уж если она полюбит, то соединительная ткань в трубах рассосётся, и Лёля нарожает любимому сразу двойню. Или даже больше. Женственные мальчики с Базы ей приелись быстро, да и взять с них нечего, кроме крутых историй про то, в какой игрушке он кого «нагнул», когда не спал. А вот брутальные самцы с «санлава» - сайта, объединяющего знакомства всей Солнечной системы, - подойдут вполне. И Лёля, будучи девушкой решительно настроенной, начала воплощать планы в жизнь.
Первый «красный сигнал» опер-службе прилетел уже через несколько дней Лёлиных зависаний на «санлаве», когда разгорячённый самЭц с южной Турции уже был финансово и морально готов красть невесту с хорошо охраняемой Базы в ледяных российских пустошах. Назревал дипломатический скандал, который едва удалось разрулить совместными усилиями опер-служб обеих стран. Лёля урок запомнила, а турок, по слухам, сжёг роутер.
Вот и сейчас Лёля сидела напротив меня, страстно придыхая и томно постреливая глазками. Ещё бы, психолог – это и командир, и мужчина. Одно сплошное удобство.
- Андрей Васильевич, ну я же красивая, да?
- Красивая, Лёля, красивая…
- А зачем мне тогда лишняя тренировка послезавтра?
- Потому, Лёленька, что ты русская женщина.
- Не поняла!
- Ты ж, если влюбишься, коня на скаку…
- Пф-ф-ф, я не зоофилка!
- …остановишь, в избу горящую войдёшь… Я уже молчу про силу аффекта.
- Но я люблю его, Андрей Василич! Вы видели? Видели, какой бицепс?
- Вот потому тебе, Лёля и дополнительная тренировка. Ты мне про бицепс зубы не заговаривай. Кто обещал ему трёх детей?
- Ну я это… Люблю же… - И грустный-грустный взгляд из-за краешка чашки с чаем. – А может… Вы мне сможете помочь?
- Нет, Лёля. Я женат. Если уж вся таешь от нежности, то Шурика нашего погладь. Ему сейчас нужнее.
- Так Шура малой ещё.
- Погладь, Лёля, а не оприходуй! Он к твоей томной красоте ещё морально не готов. Всё, иди, Лёля, иди. Гладь Шуру и послезавтра на тренировку.
Иначе ты, Лёля, устроишь тут и цирк с конями, и избы горящие… А к хахелю твоему уже опер-группа мчит, только искры из-под копыт сверкают.