Привезли нам внучку. На всё лето. Маленькая ещё была. По третьему годику. Жи-вём мы в посёлке на самом его краю. Рядом роща сосновая. Одним словом, по чистоте воздуха и всего прочего не хуже, чем в деревне. Грибы, ягоды - всё в двух шагах. На участке всё своё, не магазинное. Это я для того, чтобы было понятно, в какие условия после города попала наша внучка. Да, про соседских коз забыл. А это, надо сказать, - одна из составляющих здоровья.
Через неделю наша внучка стала наливаться на глазах у всей улицы. За день, быва-ло, так набегается, что, казалось бы, только ткнуться в подушку. Так нет же, не уснёт, по-ка сказку не расскажешь. Все, какие знал, рассказал.
- Ладно, - говорю в очередной раз. - Так и быть, расскажу. Закрой глазки и слушай.
Только начал, а она тут как тут:
- Ты эту сказку вчера рассказывал. Расскажи другую.
- Ну, хорошо. Слушай другую, новую. Жила-была девочка…
Вижу: приоткрыла один глаз:
- А какая она была?
- Кто?
- Та девочка.
- Девочка, как девочка. Такая же, как ты.
- Как я? Значит, она тоже не любила спать днём?
- Не хочешь слушать - не буду рассказывать.
- Ладно, буду слушать. А как же я буду слушать, если я буду спать, дедушка?
- Так я начинаю? Жила-была девочка…
- Ты это уже рассказывал.
- А как же я начну сказку, если они все так начинаются? Жила-была девочка…
- А когда она жила?
- Давным-давно.
- Это когда меня ещё не было? А где я тогда была?
- Ты была далеко-далеко.
- Так далеко, что отсюда не видать?
- Верно. Знаешь что, давай-ка, выключим свет и подойдём к окну. Что там видишь?
- Ничего не вижу. Там темно.
- Правильно. Темно. Это потому, что твои глазки не привыкли к темноте. А теперь что видишь?
- Там звёздочки, дедушка. Они мне подмигивают.
- Видишь, как много их там. Ты тоже была звёздочкой, пока папа и мама не нашли тебя и не попросили спуститься к ним.
- Им скучно было без меня?
- Очень скучно. Потому-то они и искали тебя. Смотри: звёздочки то вспыхивают, то гаснут. Это они другим папам и мамам говорят: "Ждите. Мы скоро прилетим к вам". И ты так прилетела, а вместо тебя осталась другая звёздочка, которая следит за тобой. Здо-рова ли ты? Всё ли у тебя в порядке?
- Слушаюсь ли деда? Да, дедушка? Это ты всё сам придумал. Ладно, буду спать и слушать. – Внучка закрыла глазки и примирительно закончила: – Рассказывай сказку.
- Тогда слушай и не перебивай.
В одной деревне жила девочка. Очень ей хотелось съездить в большое село на яр-марку, посмотреть, что же это такое – ярмарка, откуда отец привозил много подарков. Но сколько ни просилась, в ответ одно:
- Подрасти немного, тогда и возьму. Дорога дальняя, устанешь.
С тем и уезжал, бывало, в расписной кошёлке. Долго было слышно, как вызвани-вают, словно дразнятся, бубенчики: "Не догонишь, не догонишь…"
Стоит босоногая девчонка на краю деревни, кулачками слёзы вытирает. Только не долог её плач.
- Алёна, - кричат подружки, - айда с нами в лес. Тётка Пелагея разрешила. Мы и корзинку для тебя взяли. Вот, возьми.
Бежит Алёна с подружками, только пятки сверкают. Больше всего любила она в лес ходить.
Едва вошли в лес, слёзы высохли и про ярмарку Алёна забыла. Земляника сама в корзинку просится. Подружки разбрелись по полянке, а она как склонилась, так и ни с места. Сидит как большой гриб. Птички её не боятся, прыгают с ветки на ветку прямо над головой. Подружки на весь лес аукают, а она словно и не слышит их. Не отвечает. Да и чего бояться? Вот она, деревня. Алёнка привстала, посмотрела по сторонам и вновь к земляничным кустикам склонилась. Ягода словно дразнит её. Листочком укрывается, к земле прижимается. Оттого и земляникой называется.
Набегались подружки по лесу, только Аленка с места не сошла. Подошли к ней - дивятся. "Алёна, когда ты успела столько ягоды набрать?" У Алёнки почти полная, а у них едва донышко покрыто.
Домой возвращались с полными корзинками. Алёнка и себе набрала, и подружкам помогла. Все довольны.
Главное - под ноги смотреть, чтоб за ветку не зацепиться, о корень не запнуться. А не то вмиг разлетится ягода. Попробуй её тогда собрать!
Вышли из леса на солнышко, зажмурили глазки и стоят, ждут, кто первый не вы-держит, засмеётся. Это у них игра такая была. Молчанки называлась. Когда наигрались, домой направились. Идут по дороге, пыль босыми ногами собирают. Пыль такая тёплая, ласковая, ноги сами зарываются в неё. А за ними серое облако тянется, на траву оседает. Весело идти подружкам.
Вошли в деревню, и каждая в свою избу. В лесу хорошо, а дома лучше. Поставила Алёнка на стол корзинку, глянула в окошко, а батюшка в ворота въезжает. От радости едва не рассыпала ягоду. Выскочила из сеней на двор, а братья уже лошадь распрягают. Увидел отец Алёнку, расставил руки, а она к нему с ходу – прыг. Обрадовалась. Прижа-лась к бороде, сама едва не плачет.
- Ну, что? Дождалась? Хлопотунья ты моя, - сказал отец и погладил дочурку по голове.
Так и вошёл с ней в дом, где матушка стол накрыла, самовар поставила. Братья управлялись во дворе и уселись за стол. Мать у печи хлопочет, раскраснелась от жара. Смотрит - не насмотрится на чадушек своих, чинно рассевшихся за столом.
Отец тоже посматривает то на детей, то на жену. Наконец, не выдержал:
- Садись-ка, мать, за стол.
- Сейчас, сейчас, - отвечает мать. Вытерла фартуком руки и присела на краешек лавки. Улыбается. Знает, что сейчас будет.
Отец, молча, кивнул старшому - тот вмиг слетел с лавки да в сенцы. Несёт мешок с подарками. Всех обделил отец, а напоследок достал большую связку бубликов да головку сахара. Смеётся мать:
- Пирогов напекла с ягодой да грибами, с капустой да морковкой, а они, эвон чё, бублики увидели - про всё забыли. Дети…
Хорошо сидеть за большим столом, за пыхтящим самоваром! Но как только вспом-нила Алёнка утро, когда отец отправлялся на ярмарку, так и заревела. Стали успокаивать, а она ещё пуще, да в голос. Братья свои бублики и кусочки сахара ей подкладывают, не могут понять, какая муха её укусила. А отец догадался. Переглянулся с матерью и гово-рит старшему сыну:
- Ну-ка, Ваньша, запряги-ка гнедого.
Иван быстренько из-за стола выскочил - и на двор. Алёнка то на отца, то на мать посматривает да глаза кулачками вытирает. Ладно, хоть реветь перестала. Сидит да слушает, как Гнедой стучит копытами во дворе, как Иван покрикивает на него, заводит в оглобли.
Отец спокойно чай из блюдца потягивает, да хитро так посматривает из-под бро-вей. Допил, поставил на стол блюдце и на него чашку перевёртывает.
- Ну, спасибо, мать, накормила, напоила. Поедем - ка мы с Алёнкой в село, на ярмарку. Мать прикрыла улыбку рукой, да и протягивает Алёнке старенькое платьице:
- Надень-ка, дочка, старенькое: новое-то в дороге испачкается.
Алёне два раза не нужно повторять. Стоит посреди избы в сарафанчике. Глазёнки сияют, щёчки, как маков цвет, пылают. Сбылась её мечта! Едет на ярмарку.
Вышли с отцом на крыльцо, а Гнедой уж ждёт, бьёт копытом, так ему хочется на ярмарку. В телеге, что навоз на поле возят, солома постелена (брат постарался ради любимой сестрички. Подхватил Алёнку и подсадил в телегу, а другой братец ворота распахнул. Поехали. Сидит Алёнка, от счастья ничего перед собой не видит. За воротами по-махала братьям ручкой. Мягко сидеть на соломе! Так и не заметила, как объехали дерев-ню да с другой стороны во двор въехали.
- Всё, дочка. Приехали.
Отец передал вожжи подбежавшему сыну и направился в дом, где его ждало пол-ное лукошко ягод. Свесив ноги с телеги, раскрасневшаяся Алёнка смотрела, как братья распрягают Гнедого, закрывают ворота, через которые она только что приехала с "ярмарки".
Подозрительная тишина в комнате и лёгкое посапывание внучки рассеяли мои вос-поминания о далёком прошлом. Давно уже нет той деревни, нет лошадей и кошёвок. Нет и Алёнки, которая так хотела побывать на ярмарке.
.