Она сидела на открытой террасе и любовалась горами, покрытыми зеленью, облаками, лениво проплывающими по небу. И так хотелось убежать высоко в горы, и затеряться, спрятаться от людских глаз. Ей не давали покоя мысли о предстоящей свадьбе.
- Как мать не может понять, не спросит: хочу ли я замуж? Мне только пятнадцать. Я хочу учиться.
Может, кто-то бы и радовался предстоящей свадьбе, но только не Аминат. Она всем своим существом взбунтовалась против обычаев и законов предков. Нет, не о такой свадьбе мечтала она и не такой свадьбы хотела. Девушка понимала, что мать её, малограмотная женщина, не могла поступить иначе. А может, могла, но не захотела? От этой мысли девушка вздрогнула. Ведь время сейчас другое и давно женятся по любви и согласию. А кто спросил её об этом?
Оказывается, её мать, Патимат, давно уже готовится к свадьбе дочки - получила калым от вдовствующего соседа, оставшегося с двумя малолетними детьми. Аминат плакала, уговаривала родительницу не отдавать её замуж за не любимого мужчину. Но мать была непреклонна:
- Он богат, доченька, руководит совхозом, будешь жить в достатке, ни в чём не нуждаться.
- Мама, он старше меня, толстый и лысый, да ещё дети…. Да и рано мне еще замуж.
- Подумай, Аминат, я буду спокойна за тебя, если ты дашь согласие. Одной мне нелегко поднимать тебя. А он заплатил хороший калым.
- Зачем ты взяла калым? Как ты могла? Тебе все равно, что будет со мной? Я хочу учиться!
- Ничего, хватит тебе и восьми классов. Замужней - учеба ни к чему.
Патимат только ворчала:
- Молодежь совсем разучилась соблюдать обычаи. Меня в пятнадцать лет выдали замуж, увезли в горы. Мужа увидела только в день свадьбы. Жаль, рано умер. Самой пришлось, и работать, и заниматься твоим воспитанием.
Мать вышла во двор, присела на скамью, стала думать о предстоящей свадьбе.
Дочь вернулась в свою комнату, застланную домоткаными шерстяными коврами, упала на кровать и заплакала. Рыдания сдавливали горло, стало трудно дышать. И тут её словно кто–то в бок толкнул. Она поднялась, открыла ящик комода, достала документы и деньги, вышла в другую комнату. Собрала вещи и поставила сумку за дверь.
- К соседке схожу, - донесся голос матери.
«Вот тот момент уехать в город! Прочь из дома! И как можно быстрей, никакой свадьбы!
Она торопливо написала записку, подождала пока мать уйдёт, схватила сумку и поспешила на остановку. Не раздумывая, вскочила на ступеньку автобуса и облегченно вздохнула. Автобус следовал в Кизляр, а там и до Махачкалы недалеко. Там никто не станет искать.
Аминат поступила в строительный техникум, где ей предоставили общежитие. Годы учёбы летели быстро, вот уже и защита, диплома, а там — и работа. Она привыкла к городской жизни. С подружками спускалась к морю, которое любила не меньше гор, не раз вспоминала мать - та всё еще не простила её побег.
Однажды, гуляя с подругами по берегу, почувствовала, как кто – то коснулся её кос. Обернулась и увидела парня в военной форме, с голубыми, чистыми и глубокими, как озера, глазами.
- Простите, не удержался. Такие косы вижу впервые. У вас красивые волосы, - произнес сержант. - И вы - тоже.
Аминат улыбнулась. Сердце её затрепетало, она ощутила непонятное ей чувство. Молодые люди познакомились. Ей понравился русский парень, и они стали встречаться.
Подошел срок демобилизации.
- Аминат, скоро я уеду на Дон. Я люблю тебя, выходи за меня замуж.
И она согласилась. Ей захотелось поделиться своим счастьем с матерью, познакомить с Андреем, но женщина и слышать не желала о женихе дочери. Давняя обида не давала ей покоя. Она всё ещё не могла простить упрямства девушки.
С мужем Аминат уехала на Дон. Родители Андрея приняли невестку из Дагестана тепло и сердечно. Младшим братьям и сёстрам она казалась девушкой из другого мира, неведомого им. Смуглолица, черноглаза, брови дугой, губы алые, косы ниже пояса - всё делало её загадочной и не похожей на казачек. В облике Аминат, скромной и молчаливой, было столько гордости и самоуважения! Конечно, она часто грустила, вспоминая горный край, пела песни на своем, никому непонятном языке. Видя, как мучается жена, Андрей решил вернуться в Дагестан.
Они устроились на работу. Им выделили комнату в общежитии, а вскоре и квартиру. Андрей и Аминат были счастливы, радовались рождению первенца. Аминат решила поделиться радостью с матерью. Встреча была холодной. Женщина не простила её побега, а тут ещё и русский муж. Бабушка ни разу не подняла внука на руки.
С тех пор Аминат больше не ездила к ней. Она была счастлива с Андреем, радуясь, как растёт их сын. Но счастье омрачалось преследованием родственников со стороны не состоявшегося жениха.
Они решили вернуться на Дон, где вскоре построили дом. Дали сыну образование. Аминат всё меньше и меньше грустила о далёких заснеженных горах, о матери. Писала ей письма, но ответа не получала. Не заметили, как взрослым стал сын и привел в дом невестку. А вот уже и внучка родилась, но не суждено было Аминат понянчить её. После продолжительной болезни, в сорок семь лет она скончалась.
Андрей известил об этом тёщу, и через несколько дней пришло письмо от Патимат.
- Отец, смотри, как быстро пришел от бабушки ответ - сказал сын, подавая письмо.
Да, но это был не ответ. Она просила прощения у дочери - за непонимание, у зятя и внука - желая всем счастья, просила не держать на неё зла.
А через месяц они получили ещё одно письмо. Из сельсовета. В нём сообщалось, что Патимат умерла.
- Выходит, она писала за несколько дней до смерти, так и не узнав, что Аминат больше нет. Ушла на два дня позже, - удивился Андрей.
В письме ещё говорилось о том, что она завещала всё своё имущество и сбережения своей единственной дочери.
- Отец, ты поедешь вступать в наследство?
- Нет. Может ты, как внук поедешь? Вам, молодым, не помешали бы деньги от продажи дома. Да и сбережения немалые…
- Нет, отец, я тоже не поеду. Я не знал бабушку Патимат и мне не нужны её сбережения.
Поздним вечером Андрей сел и написал ответ, в котором сообщал о своем отказе от наследства на усмотрение местной администрации. Зачем ему деньги без его любимой Аминат? У него есть сын, внучка. Он давно простил Патимат. Она, наверное, ни в чём не виновата. Ведь каждая мать видит счастье дочери по - своему и желает ей счастья. Жаль, запоздало прощение. Он вздохнул, заклеил конверт и положил письмо в сторонку. Надо завтра отправить. Андрей посмотрел на спящую внучку:
«Как же похожа она на Аминат!» - Он наклонился, поцеловал спящую девочку и улыбнулся: «Надо научиться жить без жены. Ведь есть для кого!»
А В О С Ь К А
Каждый раз, проходя мимо магазина «Авоська», Анна смотрела на вывеску и улыбалась. Ей вспоминалось далёкое детство и сетка, которую называли авоськой, с которой родители ходили за продуктами, и она тоже.
Курортный город, сегодня, пестрит другими названиями: - «Магнит», «Пятёрочка», супермаркет «Европа», «Венеция», и вдруг магазин - «Авоська»! Подумала:
- Интересно, есть ли в других городах такие ретро - названия, как в нашем Кисловодске?
Однажды услышала от внука, который приехал на лето отдыхать, удивлённый возглас:
- Бабушка, смотри, какое странное название - «Авоська»! Что оно означает, откуда такое название?
Анна улыбнулась:
- В старину говорили: « Авось что ни будь, по пути найдётся», «Авось бог поможет», «Авось – вся надежда наша». Понималось, как «может быть», «станется», «сбудется. А слово «Авоська» - это будущий желанный случай, счастье, удача, отвага. А у меня, Саша, это слово ассоциируется с торговой сеткой, которую, в пору моего детства, называли авоськой, с ней ходили по магазинам в поисках съестного. Были трудные годы, когда с продуктами было неважно. Вот и вспоминался русский авось: «Авось, что – ни будь да куплю», «Авось да повезёт». Так и прозвали сетку авоськой.
- В фильме «Бриллиантовая рука» герой Юрия Никулина, за хлебом ходил с авоськой. Такая сетка, как у него, была в каждой семье – удобная, лёгкая, места много не занимает. Мужики носили её в карманах, а домохозяйки в сумочках, а то и просто в руке. После работы заходили в торговую лавку, отоваривались и спешили домой с сеткой, из которой торчали хлебные батоны, стеклянные бутылки с кефиром и молоком. Сетка- то, плетёная, всё видно…
- Зачем нужна такая? Есть же пакеты, в них не видно, что несёшь.
- Это сейчас пакеты продают на каждом углу, а раньше полиэтилена не было. В стране много чего не было…. Сейчас другой век - век прогресса: компьютеры, сотовые телефоны, стиральные машины, даже посудомоечные…. В моё время ничего такого не было, на всё дефицит.
- Когда я была маленькой, - продолжала Анна, - под Новый Год отец уходил с авоськой в гастроном. Выстаивал километровую очередь и возвращался с полной сеткой довольный, и счастливый. Выкладывал на стол апельсины, мандарины, яблоки, конфеты - розовые подушечки и шоколадные в обёртках, а для себя припасал бутылочку портвейна «Три семёрки».
Анна ностальгически вспоминала своё детство.
- Как радовались мы праздникам! Не каждый день могли позволить себе сладости. Это сейчас в магазинах есть всё, - она вздохнула.
- Помню, как с братьями и сёстрами, ставили туфельки под ёлку; спать ложились с надеждой, что Дед Мороз оставит гостинец. И чудо свершалось - каждый находил подарок.
- Внук рассмеялся.
- Да, да, маленькой я верила в Деда Мороза…. На работе родителям выдавали подарки детям: конфеты, орехи и обязательно – мандарины. Я очень любила Новый год, и сейчас люблю - это замечательный праздник. Мама пекла пироги, делала торты, готовила вкусные блюда.
- А знаешь, на эти авоськи, спрос был огромный. Плели их на виду у всех, прямо на рынке - женщины, старики, дети…. Разные по размеру, по рисунку, по цвету. Покупая арбуз или дыню, клали в авоську - так удобнее нести. Авоськи плели прочные, из капроновых ниток - такие не рвались под тяжестью, как сегодняшние пакеты, пестрящие яркой рекламой. Вот для чего, Саша, нужна была авоська.
Внук слушал и улыбался, с трудом представляя бабушку Аню маленькой девочкой, идущей с полной авоськой из магазина.