Грязный мент

«ГРЯЗНЫЙ МЕНТ»
(КРИМИНАЛЬНЫЙ РОМАН)


АВТОР: Андрей Батов

Batov@mail.ru






«…клянусь … уважать и защищать права и свободы человека и гражданина, свято соблюдать Конституцию Российской Федерации и федеральные законы;
быть мужественным, честным и бдительным, не щадить своих сил в борьбе с преступностью…
(из Присяги полицейского)


1.

В допросной было душно. Пахло мочой и потом. Мерзко горел электрический свет, сводящий с ума.
Вот уже четвертый час безостановочно шел допрос. Подозреваемый прикован наручниками к столу, который намертво вмонтирован в бетонный пол. За спиной подозреваемого сержант. Сержанту дико хочется спать и мечтает он только об одном: он так и видит, как достает дубинку и со всего размаха бьет эту сволочь по затылку. Бьет так, чтобы мозги вылетели, а затем идет в дежурку, валится на диван и вырубается мертвым сном. Но сержант стоит неподвижно, старается не заснуть и ненавидящим взглядом буровит затылок подозреваемого. Изредка поглядывает на следователя.
- Еще раз. – Говорит спокойным тоном Алексей Шагов, старший следователь отдела по раскрытию особо тяжких преступлений Управления, но все называют его Алекс. Так повелось еще с Училища, а может быть и раньше. – Я слушаю.
- Сколько можно! Я уже не знаю, в какой раз говорю вам одно и то же! Я больше не могу, я ничего не делал!
- На записи четко все видно. Вот сам смотри! Видишь, ты за руку выводишь мальчишку из подъезда. Чья это морда? А? Твоя! Где ребенок? – Алекс наливает очередной стакан воды и протягивает подозреваемому. Тот сомневается. Но пьет. Обливается потом. Алекс специально выключил вентиляцию.
- Хорошо. Я был там по делам. Вошел в подъезд, а этот, - подозреваемый кивает на монитор ноутбука, - стоял у лифта и плакал. Я спросил его, в чем дело? Он сказал мне, что не может выйти из подъезда, кнопка не нажимается. Ну, кнопка замка двери. Я открыл ему подъезд и помог выйти.
- Ты не помог ему выйти, ты его вывел за руку и больше ни он, ни ты в этот подъезд не вошли, итак, где ребенок? – Алекс налил еще стакан воды и кивнул сержанту. Тот вздохнул, но подошел к столу, взял стакан и начал поить подозреваемого. Тот выпил. Сухость во рту от нервозности и духоты была дикой.
- Я хочу в туалет. Я сейчас описаюсь, - признался плаксиво подозреваемый и с мольбой в глазах уставился на Алекса.
- Скажи, мне, где ребенок, и я лично отведу тебя в туалет и даже член твой подержу, которым ты, мразь, маленьких мальчиков трахаешь.
- Я никого не трахаю! Я сейчас нассу вам прямо тут! Отведите меня в туалет! Вы не имеете права так издеваться надо мной!
- Ссы! Ссы в штаны! Хоть все тут залей! Но пока ты тварь не скажешь, где держишь ребенка, ты отсюда не выйдешь! Слышишь? Мы оба тут сдохнем! Ты и я! – заорал Алекс и соскочил со своего стула.
Алекс схватил стакан с водой и начал через силу поить подозреваемого. Тот стиснул зубы, мычал, мотал головой, но Алекс двумя пальцами надавил ему на скулы и тот вынужден был, подчиняясь боли, открыть рот.
– Где ребенок? Где он?! Ты мне все равно скажешь! Рано или поздно, но скажешь! И молись тварь, чтобы он был жив, иначе я сгною тебя в камере. Я посажу тебя в камеру к пидорам. Они будут трахать тебя в жопу так долго и столько раз, что ты будешь смотреть в унитаз, чтобы понять посрал ты или нет, потому, что твоя жопа превратится в огромную дырку! Где ребенок!! Где он?! Где?!! – Алекс схватил подозреваемого за волосы и стал трясти его голову из стороны в сторону. Он тряс так, что было слышно, как хрустят шейные позвонки.
Подозреваемый орал и скулил, но… молчал.

2.

В это самое время за стеклом допросной, в маленькой комнате стояли двое: начальник отдела Управления по раскрытию особо тяжких преступлений полковник Семин и молодой старший лейтенант Орехов.
Орехов был бледен и взволнован. Он не мог поверить в то, что видит. Нет, он не целка и все понимает, но чтобы так вести допрос, это уже за гранью понимания!
- Надо его остановить. – Прошептал Орехов севшим голосом и повернулся к полковнику Семину. Тот только ухмыльнулся:
- Ну, так вперед. Иди и останови.
- Но, товарищ полковник. Это же незаконно!
- Да?! – Изумился полковник. – А как выразился наш Алекс «трахать» ребенка? Это, по-твоему, законно? Счет, Орехов, идет на минуты, а может уже на секунды. Третьи сутки пошли с момента пропажи ребенка. Его может, и в живых-то уже нет, но я оптимист, я всегда верю в лучшее. А ты?
- Я? – Орехов развел руками и уставился на полковника. – А причем тут я?!
- Да притом, что в нашем деле, надо быть оптимистом и верить в лучшее. Иначе вот такой урод сломает тебя, ты сдашься и ребенок погибнет. А должно быть все наоборот, Орехов. Сдаться должен этот маньяк, а ты найти малыша и вернуть его родителям. Понял?
- Так точно, товарищ полковник. – Согласился Орехов.
- Соси сочно. – Спокойно сказал полковник.
- Что простите? – не понял Орехов, ему показалось или на самом деле полковник ему сказал «соси сочно»?
- Ничего, молодой. Смотри и учись. А вот и кульминация! – полковник указал на зеркало, за которым они видят допросную и в ней Алекса, сержанта и подозреваемого, который в этот самый момент описался. Он напустил себе под ноги огромную лужу и сейчас тихо плакал от стыда, страха, боли, обиды.
- Кульминация? – переспросил Орехов. – В чем она заключается?
- В том, что Алекс сломал его. Ты в обоссанных штанах долго бы смог корчить из себя героя? Нет. Никто не способен быть героем в обоссанных штанах. Вот и этот поплыл. Тихо всем!! – заорал полковник, хотя в комнате были только они вдвоем. Орехов от этого вопля даже дышать перестал.

3.

- Я скажу, вы тогда отпустите меня? – Заскулил подозреваемый.
- Обещаю тебе, как только ты назовешь мне адрес, ты тут же отправишься домой. Тебя отвезут.
- Обещаете? Правда? – Скулил подозреваемый и шмыгал носом.
- Слово офицера. – Сказал Алекс и поддался чуть вперед, показывая жестом и позой, что слушает внимательно и … уважительно. – Где ребенок?
- Гаражный кооператив, на Народного ополчения, там, у моста, где съезд с кольцевой дороги. За заправкой.
- Номер гаража?
- Сто сорок пятый. Второй ряд от ворот. В глубине, ржавые такие серые ворота.
- Он еще жив? Ты не убил его?
- Нет. Не знаю. Я не убивал его. Он должен быть живой, только …
- Что только? – Насторожился Алекс.
- Я не давал ему пить и есть. Но очень хочу,  чтобы он был еще жив.
Алекс направился к выходу. Он шел, стиснув зубы, старался не смотреть в сторону этого ублюдка. Иначе он за себя не ручается.
- А как же я? Я поеду домой? Вы же обещали?! – заскулил снова подозреваемый.
Алекс посмотрел на сержанта:
- Не вздумай его отстегнуть. До моего приезда, чтоб было все как, есть!
- Слушаюсь. – Устало выдохнул сержант.
Алекс вышел из допросной и быстрым шагом пошел по коридору. Его догнал полковник Семин. За Семиным спешил Орехов, стараясь не отставать, но и не забегать вперед.
- Отличная работа! – похвалил Семин Алекса. Тот кивнул на ходу.
- Реанимация? – спросил Алекс у Семина.
- Уже в пути, группа захвата и опера тоже уже рванули туда. Возьми молодого с собой. Пусть учится.
- Пусть учится. – Повторил задумчиво Алекс. Он устал, но расслабляться еще рано, рано! Хотя он и так уже знал, что все напрасно. Ребенок, скорее всего, уже умер от истощения, да плюс побои и пытки этого ублюдка. « Все. Завтра … завтра я сделаю то, о чем давно мечтаю - застрелюсь». Так думал Алексв тот момент и улыбнулся своим мыслям.
Кто-то мечтает о поезде на Кубу или Мальдивы, кто-то мечтает найти на улице мертвого инкассатора с сумкой, полной денег. Алекс же мечтает о том, что однажды возьмет пистолет и пустит себе пулю в лоб. И его мечта завтра исполнится. Он в это сам уже поверил.
Орехов шел рядом и не сумел разгадать, чему так счастливо улыбнулся Алекс. «Черт его знает, что он так улыбается? Они все тут с прибабахом! На всю голову! Но я таким не стану! Никогда! Я не сойду с ума! Я смогу! Я выдержу, я крутой!» так себя успокаивал Орехов. И кажется, ему удалось. Сердце забилось ровнее, в затылке перестало ломить.
Они вышли из Управления. Сбежали с крыльца и быстрым шагом направились к джипу Алекса. Но тут их ждал сюрприз…

4.

- Хорошая тачка! Откуда интересно знать, у майора полиции такая тачка?! – У машины стояло двое. Один, тот, что спрашивал, достал «корочки» и показал их, как полагается Алексу в развернутом виде. – Отдел внутренних расследований, подполковник Алексеев. Майор Шагов, нам надо поговорить. – Алексеев встал на пути у Алекса. Тот не сбавляя ходу, оттолкнул его так, что подполковник отлетел на метр и сел на задницу. Его «корочки» полетели еще дальше и упали в грязную лужу.
- Пошел на ***! – Рявкнул Алекс, садясь за руль. – Че застыл?! Ты едешь или как?! – Рявкнул он уже Орехову. Тот тут же очнулся и прыгнул на пассажирское сиденье рядом с Алексом. Алекс завел мотор и включил заднюю скорость, высунулся в окно: -  Убери это говно с дороги, а не то я ему копыта перееду! – сказал Алекс напарнику подполковника, и как бы подтверждая свои слова делом, стал выкручивать руль, медленно сдавать назад.
Напарник подполковника бросился поднимать его с асфальта. Он вовремя это сделал, еще бы секунда и Алекс точно проехал бы колесом по ноге обалдевшего подполковника.
Алекс высунул руку в окно, плюхнул мигалку на крышу. Завыла сирена, маячок стал крутиться.
- Вот, что вы, ****ь, за люди такие?! – кричал Алекс подполковнику Алексееву,  не скрывая своего презрения и стараясь переорать сирену, - вроде менты, а ловите не преступников, а своих же. Дерьмо вы, а не менты!
Алекс рванул с места с визгом покрышек, выжимая из мотора все на что тот способен. Орехова вдавило в спинку кресла, словно он не в новом «Лэнд Ровере», а в реактивном самолете. Через минуту он пришел в себя.
- Не мое дело, но они Вас, товарищ майор,…
- Алекс, зови меня так. Как все – Алекс. Так что ты там хотел сказать? – Алекс не смотрел на Орехова. Он лихо вел джип в потоке машин, лавируя между ними.
- Я хотел сказать, что они теперь Вас, Алекс, точно смешают с …
- Это не страшно. – Ухмыльнулся Алекс.
- Почему?
- Потому, что я итак в говне.
- Ну, тогда, они вас в нем утопят.
- Не получится, молодой!
- Почему?
- Потому…
«потому, что завтра утром я застрелюсь» - подумал про себя Алекс и снова улыбнулся той загадочной улыбкой, которая не дает покоя Орехову. Вслух же ничего не сказал.
Орехов снова видел эту улыбку, и снова не мог ее разгадать. Но доставать вопросами он не хотел, понимал, что отвлекает от вождения Алекса. А это опасно для жизни. Тот вел машину, словно японский камикадзе, которому давно уже плевать на себя и свою жизнь.
Они мчались по Московскому проспекту. Выскочили одной стороной на тротуар, затем через газон и вот уже Ленинский. На красный свет проскочили пару перекрестков, на одном чуть не сбили двух подростков…
- Пидорасы, – орал Алекс, в миллиметре проскочив перед подростками. – Ушлепки малолетние, ****ь, что за поколение, всю дорогу с этими наушниками в ушах. Сука, они же мира не слышат и не видят! Как так, *****, можно жить!!!
Это был риторический вопрос и Орехов не стал на него отвечать, он глаз не сводил с дороги.
Вцепился мокрой ладошкой в поручень, а нога то и дело искала невидимую педаль тормоза… «Господи, спаси! Если я выживу, клянусь тебе Господи, что брошу курить и дрочить по утрам в душе!» - молился Орехов и всеми мыслями мечтал только о том, чтобы живым выйти из этой машины!
Вот и приехали! «Слава Богу!» - воскликнул про себя Орехов, чуть ли на ходу выскакивая из джипа.
Джип остановился у гаража.
Тут уже толпились оперативники и омоновцы в масках, бронежилетах.
Стояла машина реанимации и два врача курили от нечего делать, греясь под весенним солнышком.
- Что у вас?! – Алекс прошел мимо оперов и заглянул в гараж. За ним в гараж вошли пара оперов и Орехов.
- Ни *** у нас хорошего! Пусто! – зло процедил сквозь зубы опер и сплюнул на пол. – Наебал тебя наш маньячина.
- Ну, так мы поехали? – заглянул в гараж врач, глядя на Алекса, понимая, что он тут босс и все только его и ждали.
- Тихо всем! – заорал вдруг Алекс и обратился весь вслух.
- Он не мог… - начал было объяснять что-то оперу Орехов, но не договорил, получив сильный толчок кулаком в плечо от Алекса.
- Я сказал – тишина! – Прорычал Алекс.
Все умолкли, застыли, кто, где стоял.
В тишине слышно было, как где-то далеко за гаражами бежит ручеек.
Алекс закрыл глаза и слушал. И вдруг все явно услышали, где-то глубоко под землей едва слышный плач ребенка.
Алекс первым бросился к старым сваленным в угол покрышкам, разбросал их и нашел потайной люк, ведущий куда-то  в подпол. Алекс бросился к люку. Тот был закрыт на замок. Алекс крикнул через плечо:
- Колян, замок!
В гараж заглянул тот самый Колян. Ровесник Алекса и старинный его друг. Коляну как и Алексу было где-то чуть за сорок. Огромный лоб весь в веснушках и полный рот железных зубов – Коляну осколком мины выбило все зубы. Было это в двухтысячном, в Чечне. Тогда его на себе в госпиталь почти десять километров пер Алекс. С тех пор, они друзья. Алекс только Коляну и верит, а тот только Алекса и уважает, готов за него любому глотку перегрызть своими стальными зубами.
- Кувалду или клещи? – спросил Колян.
- Монтировку давай. – Ответил Алекс.
Алекс еще не успел договорить, а Колян уже рылся в багажнике оперативной машины, которую водил хер знает сколько лет. Как назло не мог найти. Сверкнули в диком оскале его стальные зубы:
- Ну, где ты ****ина! А вот ты сука куда спряталась! – заорал радостный Колян, сжимая в кулаке монтировку.
Он бросился в гараж:
- Держи, - Колян протянул монтировку Алексу – тварь, под коврик завалилась, - начал оправдываться Колян.
Алекс уже сломал замок и Колян помог ему поднять крышку люка.
- Мы должны войти первыми – попытался остановить Алекса, который уже спустил ноги в люк, здоровенный омоновец.
- Игорь! Ты себя видел?! – Алекс зыркнул зло на огромного омоновца. – Ты же застрянешь тут! – последнюю фразу Алекс уже говорил из люка.
Он стоял на полу. Воняло плесенью, дерьмом и мочой. Темно было, что и носа не видно. Алекс достал мобильник и нажал кнопку. Вспыхнул монитор мобильника. Алекс посветил им по сторонам. И увидел его!
Ребенок – мальчишка лет семи, совершенно голый лежал на полу. Он лежал на спине и почти не дышал. На его шее было что-то вроде ошейника. Металлический обруч, который был стянут кольцом и закрыт на гайку с болтом. Ребенок был прикован цепью к штырю, который был вбит в земляную стену подвала. Алекс понимал, что времени нет, оно уже ушло.
Просто невероятно, как этот карапуз еще жив!
Алекс схватился за цепь и что есть силы дернул ее на себя. Крюк выскочил из стены. Алекс отлетел в другой угол подвала. Больно ударился головой о стену, но тут же вскочил на ноги, два шага и он уже наклоняется к ребенку.
Осторожно взял его на руки. Ребенок был в каком-то полуобморочном состояние, дышал редко, через раз, жадно хватал ртом воздух, слышно было, как свистят его легкие, а затем словно умирал. И вдруг снова жадный свист маленьких легких и открытый рот.
Алекс обернулся и увидел наверху открытый люк. Пошел туда, на слабый свет.
- Прими! – Алекс поднял ребенка над головой, протягивая его рукам, которые тянулись к нему со всех сторон.
Но… Алекс мог доверить столь драгоценную ношу только одному:
- Колян! – позвал друга Алекс.
- Да здесь, я! Давай сюда его! – Колян протягивал руки к ребенку. Алекс передал ему ребенка. Колян исчез.
Алекс выбрался из люка. Перед ним стоял Орехов. Он смотрел на Алекса полным восторга взглядом. Смотрел с восхищением и обожанием.
- Че ты мне глазки строишь, Орехов! Быстро вниз! Найди там мою мобилу. – Спокойно и как-то устало приказал Алекс. И вышел из гаража.
Орехов тут же бросился в подвал.
Алекс стоял перед машиной реанимации. Он смотрел на врачей, которые пытались найти у ребенка вену, чтобы влить в нее физраствор. Щупали пульс, готовили шприц адреналина.
К Алексу подошел Орехов, протянул мобильник и застыл на месте с отрытым ртом. Он не мог отвезти глаз от ребенка. Ужас сковал его мышцы, разум, нервы. Он видел, что на ребенке нет живого места! Тельце малыша сплошь было покрыто синяками, царапинами, а на шее и спине следы укусов!
- Что это? – Прошептал Орехов.
- Оргазм. – Ответил Алекс.
- Что? Какой оргазм? – переспросил Орехов.
- Безумный,полный страсти, сводящий с ума. – Ответил Алекс, забирая свой мобильник у Орехова. – Когда эта мразь его трахала - испытывала оргазм и кусала его, кусала… такой вот оргазм. Поехали.
Алекс направился к своей машине. Орехов не понял что происходит.
- Куда поехали? А он?! – Орехов кивнул на ребенка.
- Поехали! Теперь он – их забота! – Алекс кивнул на врачей, кстати, как он? – крикнул врачу Алекс.
- ****ец! – не поворачивая головы ответил реаниматолог.
- У вас ****ь, вечно на все случаи одно слово! Ты можешь нам просто сказать, будет пацан жить или нет? – начал злиться Алекс, уже садясь за руль.
- Сам ты ****ь! – огрызнулся врач. – Должен! Сделаем все, чтобы оклемался!
- Хорошо! – кивнул Алекс доктору и захлопнул дверцу. Орехов уже карабкался на пассажирское сиденье.
- Знаете, - начал осторожно, подбирая каждое слово Орехов, когда они уже ехали обратно в Управление, где-то в районе Московского проспекта. – Я думал, что так нельзя, как Вы, но теперь понимаю, что иначе нельзя с этими ублюдками.
- Рад это слышать. – Пробурчал Алекс и закурил. Вздохнул. Подумал, затягиваясь своим любимым «Ричмонд. Клан», что в аду, куда он завтра утром отправится, ему будет не хватать только двух вещей: любимых сигарет и виски. Даже женщины не нужны. У него их было очень много…
Зазвонил мобильный телефон. Алекс полез в карман, чертыхаясь:
- Ну, кто там еще, мать твою. Слушаю! – звонила его женщина. Ольга.
Орехов слышал ее голос, ее слова.
- Мы сегодня увидимся? – спросила с затаенной надеждой Ольга.
- Да. – Коротко ответил Алекс.
- Хорошо. – Как-то виновато сказал женский голос в трубке. – Я подъеду к тебе около десяти. Ладно?
- Ладно.
Алекс отключил звонок. Но телефон тут же зазвонил снова.
- Да еб твою мать! Что еще тебе надо?! – Вдруг заорал Алекс на телефон и тут же уже ласково ответил в трубку. – Что еще, Оль?
- Я забыла спросить, что ты хочешь на ужин?
- Тебя.
- Хорошо. – Засмеялся женский голос в трубке.
- Тебя и виски.
- Хорошо. Все, до вечера, не буду тебя отвлекать.
Орехов слышал, как в трубке что-то щелкнуло. Покосился на Алекса. Подумал, что вот такой тип наверное бабам должен нравится и пользуется у них бешенной популярностью: не высокий и не низкий. Не качок, но и не дохляк. Симпатичное волевое лицо, красивые карие глаза и волевой подбородок. Красивый рот и брови, будто он их выщипывает. Короткий ежик волос на правильной формы голове плавно переходит в трехдневную щетину. Красивые сильные руки.
- Че ты на меня пялишься, влюбился что ли? – спросил Алекс, перехватив на себе восхищенный взгляд Орехова. Тот тут же покраснел. – Э, друг мой, а ты часом не из этих?
- Нет. – Огрызнулся Орехов и отвернулся в окно. А через минуту повернулся и уставился в глаза Алексу, - вы всегда такой хам и со всеми? Даже с ней? – Орехов кивнул на телефон Алекса.
- Нет, только с тобой. И знаешь почему? – Алекс интригующе замолчал и посмотрел на Орехова.
- Почему? – купился Орехов.
- Потому, что я тоже… в тебя влюблен. - Промурлыкал Алекс и положил руку на коленку Орехову.
Орехов уставился на Алекса. Тот расхохотался во все горло.
- Да ладно, расслабь сфинктер, это шутка! – хохотал Алекс, закуривая новую сигарету.
Орехов улыбался и думал, глядя в окно: «он классный мужик! Попрошу Семина, чтобы поставил меня к нему в пару. Костьми лягу, но стану его напарником. Я хочу быть таким как он – настоящим ментом!»
Снова зазвонил мобильник Алекса.
И снова Орехов слышал весь разговор.
Только на этот раз звонила не Ольга, а Колян.
- Привет, это я, Колян.
- Что, Колян, что случилось? – Алекс чуть напрягся и даже сбросил газ. Он знал, что Колян по всякой ерунде не станет звонить.
- Говно случилось, Алекс, не довезли мальчонку. Умер тут в гаражах. Сердце остановилось. Они ему давай этой ***виной электрической пытаться моторчик запустить, но не вышло. Сказали, что все хватит, пять минут прошло, мол, мозг уже умер, даже если сердце запустить, пацан в коме бы и остался навсегда и без мозгов. Такие дела.
Колян замолчал.
Алекс тоже молчал и не знал, что сказать.
Орехов вдруг перед глазами увидел истерзанное тельце ребенка. И понял, что к горлу подкатило. Он сейчас разрыдается, в глазах уже щипало. Он изо всех сил пытался удержать слезы и крик.
- Да. – На большее не нашелся Алекс.
- Знаешь, я… хер знает, зачем звоню тебе. Просто этот пацан так похож на моего сына. Прости, Алекс.
- Да все нормально, Колян. Все нормально.
- Да ни *** не нормально, Алекс! Слушай, пусти меня всего на пару минут в допросную! А?! Дай мне только две минуты.
- Нет. – Отрезал Алекс, отключил мобильник и покосился на Орехова. Тот избегал взгляда. Пялился упрямо в окно.
Алекс понял, что Орехов сейчас плачет. И будучи умным человеком, сделал вид, что не видит слез молодого оперативника.
Он вспомнил сейчас, глядя на Орехова, как когда-то тоже был молодым и зеленым опером и все принимал слишком близко к сердцу. Он никогда не забудет той картины, что навсегда врезалась в его память: старушка, спасаясь от пожара, который учинил ее сын-алкоголик, закрылась в туалете с кошкой на руках. Такой ее увидел Алекс. Старушка в длинной ночной сорочке, сидела на унитазе и будто спала. А кошка «спала» у старушки на коленях.
- Обе угорели. – Сказал пожарный, проходя мимо, ковыряя ломиком доски пола, глядя, все ли залил, и нет ли где тления или огня.
Алекс стоял и смотрел на старушку. И вдруг подумал, что вот она прожила всю жизнь, пережила войну и блокаду, последний кусок хлеба отдавала своему сыну, наверное, мечтала, что когда он вырастит, она будет им гордиться, ведь он у нее такой умница! Он обязательно станет космонавтом или летчиком-испытателем. А эта мразь, выросла и стала алкоголиком, который сам сгорел в огне и свою мать погубил.
- Приехали. – Сказал Алекс. Заглушил мотор и вышел из джипа. Он пошел, не глядя на Орехова, в Управление. Не глядя, чтобы не смущать молодого опера, который тер украдкой глаза, вытирая предательские слезы…

5.

В кабинете полковника Семина сидели уже целый час, пытаясь его уговорить сдать им Шагова, те двое из отдела внутренних расследований.
Полковник Семин из последних сил пытался сдержаться, чтобы не послать этих двух крыс куда подальше и тем самым не напортачить, сохранить марку и лицо отдела.
Подполковник Алексеев вел себя нагло, с вызовом, будто это его кабинет и вообще, у него тут в Управлении самый огромный член.
- Я не понимаю Вас, честное слово, полковник. Мы оба знаем, что Шагов – коррупционер и самый что ни на есть оборотень в погонах.
- Не надо мне тут пургу гнать, подполковник. Майор Шагов – отличный опер и сыщик. Он столько поймал и засадил за решетку подонков, что тебе и не снилось. А то, что он, как ты говоришь, вошел в сговор с преступным миром. Все это твой треп и домыслы, подполковник. Ты просто бесишься, что ты бездарь. А он Моцарт. Настоящий виртуоз криминального сыска.
- Но я, надеюсь, вы не станете отрицать, что видели в окно, как он меня толкнул. – Решил зайти с другого края подполковник Алексеев.
- Да ни *** я не видел! – Улыбнулся полковник Семин и вышел из-за стола, включил электрочайник. – Еще чаю, подполковник?
- Нет, спасибо, - сказал подполковник, поднимаясь из кресла. За ним встал и его напарник, который за весь разговор ни единого слова не сказал.
- Я докажу Вам, что Ваш любимчик майор Шагов порочит честь полицейского мундира.
- Хорошо. Когда докажите, тогда и приходите. – Полковник Семин открыл подполковнику дверь, давая тем самым понять, что разговор окончен.
Подполковник Алексеев покинул кабинет, за ним его напарник.
Семин налил себе чаю и сел в кресло. Он пил чай и ни о чем не думал. Он устал думать. Вот уже сорок лет, он только этим и занимается, что думает, думает, думает. «На хрен все это говно тебе надо, Семин? Пишу рапорт и на пенсию. На дачу, вскапывать грядки, нянчить внука». Подумал полковник Семин. Встал, одернул мундир и вышел из кабинета.

6.

В допросную устало и как-то тяжело вошел и сел напротив подозреваемого Шагов. Он устало вздохнул. Молчал и смотрел на подозреваемого. Тот на Шагова, вглядывался в лицо, пытаясь угадать, что у того на уме.
- Он снова обоссался. – Вдруг сказал сержант и посмотрел умоляюще на Шагова.
Шагов кивнул сержанту на дверь. Тот тут же выскочил прочь из этой вони. Остались вдвоем.
- Вы обещали меня отпустить. – Осторожно напомнил подозреваемый. – Помните? Вы дали мне слово офицера полиции.
Шагов пожал плечами:
- Значит, я ***вый мент. Я не держу данного слова.
- Что теперь?
- Ты о чем?
- Что теперь со мной будет? Я могу … допрос окончен? Хотите, я напишу явку с повинной?
Шагов закурил, хоть это было запрещено. Пускал дым в потолок и в уме что-то прикидывал. Смотрел, словно прицениваясь, на подозреваемого. Заглянул в протокол:
- Как там тебя? - Нашел имя и фамилию, - Илья Огнев. Красивая у тебя фамилия. Огнев, огонь! Знаешь, что Огнев, я потушу твой огонь сейчас и здесь. Раз и навсегда. Понимаешь о чем я?
Огнев отрицательно замотал головой.
- Нет, я не понимаю.
- Я думаю, ты все прекрасно понимаешь. И! Начнем с того, что ребенок умер. В машине скорой помощи. Я звонил врачам, сейчас, там, когда шел сюда и знаешь, что они мне сказали?
- Нет.
- Они сказали, что если бы мы нашли его чуть раньше, на час или минут сорок, то он был бы жив.
Шагов замолчал. Уставился в стол. Огнев тоже молчал и смотрел себе под ноги, где была огромная лужа мочи.
В это самое время в комнату, что за стеклом вошел полковник Семин. Он кивнул сидящему тут одиноко на стуле Орехову. Тот при виде начальства тут же вскочил. Семин отмахнулся от Орехова. Подошел к стеклу и уставился на Огнева:
- Ну, лейтенант, что тут у нас?
- Думаю, товарищ полковник, Шагов крутит его на признание по другим эпизодам.
Семин согласно кивнул. Затем посмотрел на Орехова:
- Иди домой, лейтенант. Отдохни.
- Если позволите, то я хотел бы остаться до конца допроса.
Семин ухмыльнулся.
- Боюсь, сынок, эта волынка до утра тянуться будет. – Семин кивнул на допросную.
- И все-таки…
- Как хочешь.
- Спасибо, товарищ полковник. – Орехов взял свой стул и сел ближе к зеркалу. Полковник украдкой наблюдал за Ореховым. Полковник думал, пытался понять, что ему молодому тут надо? Нет, не в допросной комнате, а в полиции вообще. Вроде умный и симпатичный, мог бы впаривать кредитные карты в банке, получать бонусы, или качать нефть и опять то, таки получать бонусы, а он тут. Сидит и копается в дерьме людском.
- Зачем, тебе это все, Орехов? – Не удержался Семин.
Орехов уставился на полковника. Он через мгновение понял суть вопроса.
- Полиция?
Семин кивнул.
- В школе у нас был бал, я надел мундир полицейского. Произвел фурор. Все, как один признали, что форма мне идет.
«Молодец!» - отметил про себя Семин. - «чувство юмора есть и здоровый цинизм присутствует». – И все-таки, если это не секрет?
- Да, нет, не секрет. Я … - Орехов вдруг умолк, посмотрел на полковника таким взглядом, будто спрашивал его, можно ли быть с тобой откровенным?
Полковник спокойно и открыто смотрел в глаза Орехову, тот кивнул:
- Хорошо, я скажу честно. Мой отец.
- Что твой отец? Он тоже мент?
- Нет, - горько усмехнулся Орехов. – Он не мент. Он был простым работягой. Всю жизнь прослесарил на заводе Кирова. А однажды вечером его убили. Он шел с работы домой и какой-то… поддонок всего его изрезал ножом. Кошелек не тронули. Ничего не забрали. Просто убили.
- Убийц не нашли? – Догадался полковник.
- Да. Точнее нет. Не нашли.
- И ты решил пойти в полицию, чтобы найти убийц своего отца? Верно?
- Не совсем. Я не просто пошел в полицию. Я пахал, как танк! Я школу окончил с золотой медалью. В шестнадцать лет стал мастером спорта по самбо. Я не оставил приемной комиссии ни единого шанса, на то, чтобы они меня срезали, а на мое место взяли какого-нибудь блатного, у которого папа большая шишка. И в Училище, я … в общем, красный диплом.
- Тогда отчего погоны не старшего лейтенанта, раз красный диплом?
- Я же говорю, что мой отец был слесарем, а не большой шишкой. – Снова усмехнулся Орехов.
- Понятно.
- А потом что?
- В смысле?
- Ну, когда найдешь? Что дальше? Что ты с ним или с ними сделаешь?
- Отдам под суд.
- Хорошо. А если, – не унимался Семин, – истек срок давности или, скажем, не достает улик. Что в таком случае?
- Не знаю. – Признался Орехов.
- Врешь. Все ты знаешь.
Оба посмотрели в глаза друг другу. Отвернулись к зеркалу.
- Знаешь, - подытожил полковник, - убить человека не так просто, как кажется.
- Знаю. Только это не люди, а нелюди. – Поставил жирную точку в разговоре Орехов.

7.

- Ты не выйдешь отсюда пока не расскажешь мне все. – Упрямо гнул Шагов. – И знаешь, в чем мое преимущество?
Огнев опасливо покосился на Шагова.
- В том, что я могу выйти отсюда и справить нужду. Или пойти домой, а ты нет. Ты навсегда тут останешься. Или нет. Решать тебе. Все зависит от тебя. И что тебе терять? Какая разница одного ребенка ты до смерти уморил или десять? Все едино, тебе, Огнев дадут пожизненное. Я могу продолжать эту пытку, но ты можешь ее в любой момент остановить. Ты понимаешь меня?
- Да.
- И что ты решил?
Шагов уставился вопросительно на Огнева. Тот ногой провел по луже мочи, и вдруг резко поднял голову и зло посмотрел на Шагова.
- Четверо. Их было четверо! – Заорал Огнев на всю допросную.
- С сегодняшним?
- Нет! Он пятый!!! Пятый!!! Что еще?!!
Шагов не обращал внимания на вопли и крики Огнева. Он достал из кармана блокнот и ручку.
- Я жду.
- Чего ты ждешь?
- Мне нужны точные координаты мест, где ты спрятал трупы детей. Начнем? Ну, давай же и через пять минут, ты сможешь переодеться в чистую одежду, лечь в койку и уснуть. Ну!
- Первый…
Огнев начал говорить. Шагов не перебивал его, он слушал и записывал. Изредка задавал уточняющие вопросы.
За зеркалом Орехов к своему ужасу понял вдруг, что не способен на это! Он не сможет сохранять такое хладнокровие, как Шагов. Он бы давно уже бросился на Огнева и воткнул бы ему в горло ручку или задушил бы голыми руками! А этот сидит, даже улыбается, записывает и кивает согласно! Как так можно? Ведь речь идет о детях, а не о хомячках!
Орехов вдруг почувствовал, что тошнота подступила к самому горлу. Он выскочил из комнаты и бросился в туалет, зажимая рот рукой, чтобы не наблевать на пол, который так старательно тетя Люся драит каждое утро…
Орехов блевал, обнимая унитаз. Приступ за приступом, волна тошноты за новой волной. Вот вроде отпустило. Он совершенно выбился из сил. Он встал. Подошел к умывальнику. Прополоскал рот и вышел из туалета. И наткнулся на сидящего на подоконнике Шагова.
- Это ничего, молодой, это бывает.
Орехов кивнул машинально. Побрел к допросной.
- Стой! – остановил его окриком Шагов. – Допрос окончен. Все, по домам.
- По домам? А как же те, кого он убил? Как их родители?
- А причем тут их родители? – Не понял Шагов.
- Они же ждут! Они… с ума сходят. Им нужно, хоть что-то. Ведь нельзя жить ничего не зная о судьбе своего ребенка!!! Так нельзя! Так не правильно!
- Иди за мной.
Шагов поманил за собой Орехова. И направился к лестнице. Орехов, как телок послушно брел за ним. Они вышли из Управления. Сели в джип Шагова.
- Оружие сдал? – спросил Шагов.
- Я его и не получал.
- Это хорошо. Вообще советую тебе купить хороший травмат. Боевым шмальнешь кого – заебешься потом отмываться! А так из травмата ебнешь, если надо будет - и все окей! Остановит любую гориллу, и живой останется.
- Что еще? – огрызнулся Орехов. – Так как насчет детей?
- Тут не все так просто, Орехов. – Вдруг Алекс назвал Орехова по фамилии, а не «эй ты» или «молодой». Огнев же не спрашивал у них документов. Завтра утром наши помчатся во все стороны. Найдут, откопают. Сверят, поднимут дела о пропавших без вести, возьмут анализы ДНК у родителей всех пропавших детей, затем… в общем, ты и сам знаешь, вас должны были этому учить.
- Тогда куда мы?
- Да никуда – признался Шагов. – Я за бухлом и к своей женщине, чего и тебе советую.
- Спасибо за совет.
Орехов протянул руку. Шагов пожал протянутую ему руку. Орехов вышел из машины и куда-то побрел. Шагов смотрел ему вслед и подумал, что за сегодняшний день Орехов постарел лет на десять. И так было и будет всегда, если ты выбрал эту профессию. Ни один еще не остался тут таким, каким вошел сюда, переступил порог, за которым человеческая боль, страдания и все пороки, которые есть в этом мире…
Шагов завел мотор и поехал прочь. Он знал, что завтра это все кончится. Завтрашний день принесет ему вечный покой и конец всем его страданиям. Завтра он будет в аду, который просто окажется курортом по сравнению с Управлением МВД по городу Санкт-Петербург!

8.

Шагов сидел в машине и смотрел с грустью на окна своей квартиры. Ольга была уже там и вовсю хозяйничала. Сейчас больше всего на свете Шагов хотел, чтобы ее там не было, зря он дал ей ключи от квартиры. Смалодушничал. Шагов закрыл глаза и размечтался. Он хотел сейчас войти в свою квартиру, выпить два полных стакана виски, выкурить пару-тройку сигарет и как есть в одежде и башмаках упасть на кровать и уснуть, чтобы утром встать, побриться, помыться, надеть парадный мундир, передернуть затвор и…
Вдруг кто-то постучал в стекло машины.
Шагов открыл глаза и увидел перед собой Ольгу. Она стояла и как привычно, в свойственной ей манере чуть виновато улыбалась:
- Прости. А я смотрю в окно, твоя машина, а тебя все нет и нет, вот и решила выйти. С тобой все в порядке?
- Да, все хорошо.
Шагов вышел из машины, поцеловал Ольгу. Взял пакет с едой. В пакете радостно стукнулись друг о дружку две бутылки виски.
- Ты уверен? – чуть испуганно спросила Ольга.
- Уверен. Хочу напиться до чертиков! – улыбнулся ей Шагов, обнял ее и они пошли в подъезд.

Ольга положила ему котлету и хотела пюре, но Шагов запротестовал. Он не хочет наедаться на ночь. У него другие планы на эту ночь. Он поковырял вилкой котлету, при этом выпил уже два бокала виски. Ольга не отставала от него. Пить она умела, что нравилось Шагову. Она пила с ним наравне, при этом сохраняла разум и никогда не блевала, сколько бы ни выпила.
- Как дела на работе? – спросил Шагов, и не дожидаясь ответа, протянул ей свой бокал. Чокнулись. Выпили. Закурили.
- Нормально. – Чуть виновато улыбнулась Ольга. – Завтра в ночь.
- Как тебе новый режиссер? – В голосе Шагова послышались нотки ревности. Ольге это понравилось. Она влюблено посмотрела на Шагова. – Не переживай, он просто режиссер, а я его помощник. Для меня он такой же мудак, как и прочие. Я просто подаю ему чай, ношу обед и отмечаю дубли. Ты лучший и единственный мужчина на всем свете!
Ольга искренне это сказала. Но, она все время забывает, что он мент и отличный мент. От него никогда не ускользнет ложь, как бы правдиво она не выглядела.
Шагов знал ее историю. Она сама ему как-то по пьяне рассказала. У нее был муж, который погиб в ДТП. Прошло уже почти два года с момента его гибели, и Шагов стал первым, кто сумел вернуть ее к жизни, хоть на время забыть о горе. Но она все еще любила своего мужа. У них остался сын. Степка, кажется. Хороший мальчишка пяти лет. Живой такой, сообразительный и не по годам развитый.
Шагов видел его пару раз, но не подпускал к себе близко. Зачем давать мальчишке надежду, которой не суждено сбыться. Он никогда не женится и не сойдется с Ольгой. Он не отец этому ребенку. Он просто время от времени встречается с его мамой, они пьют вместе виски, курят, а затем до умопомрачения трахаются. Вот как сейчас.
Ольга кричала так, что Шагову казалось, что он оглохнет, что лопнут его перепонки. Ни одна женщина во время оргазма так не кричала, как Ольга! Кажется, весь дом слышит. Шагову это нравилось, пусть слышат и завидуют. Ольга кончила. Она все еще стонала и ее била судорога.
Шагов лежал на спине и смотрел в потолок. Отдышался, закурил.
Ольга подползла к нему и легла на плечо. Прижалась к нему всем своим стройным и жарким телом.
- Было классно. Ты лучший.
- «Лучше, чем он? Твой муж?» - мысленно не удержался от ревнивого вопроса Шагов, но вслух только что-то промычал, мол, ты лучше всех. Он не врал. Она действительно в сексе лучшая, что у него были.
- Я хочу выпить. Тебе принести? – Ольга встала и уже стояла в дверях. Она совершенно не стеснялась своей наготы и при этом не кичилась своим роскошным телом. Она была сама непосредственность и наивность, что тоже бесспорно подкупало в ней Шагова. Шагов кивнул. Ольга ушла, вскоре вернулась с двумя бокалами виски.
- Давай до дна? – предложил Шагов.
- До дна?! – испугалась Ольга. – За что пьем?
- Давай выпьем, чтобы у тебя все было хорошо! – сказал Шагов, стукнул бокалом по ее бокалу и выпил. Она не пила и смотрела на него.
- Что это значит? – в ее глазах стояли слезы.
- Что?
- Что значит это твое «чтобы у тебя все было хорошо»? Звучит так, будто ты прощаешься со мной.
Ольга уже плакала. Ох, уж эти пьяные слезы!
- Что ты. Все хорошо! Мы вместе и я не собираюсь с тобой прощаться!
- Правда?!
- Правда!
- А ты меня любишь? Мы с тобой уже пять месяцев, а ты ни разу мне не сказал, что любишь меня или что не любишь. Ты любишь меня?
- Мне с тобой безумно хорошо!
- Ты не ответил!
Ольга вскочила на ноги и тут же упала с грохотом с постели на пол. Бокал куда-то улетел. Шагов бросился к ней и тоже вдруг понял, что его голова весит с пуд не меньше! Улетел к ней на пол. Они были совершенно уже пьяны!
Оба лежали на полу и смеялись. Она вдруг стала его целовать, опускаясь поцелуями все ниже и ниже. Как она брала в рот! Это что-то фантастическое! С таким исступлением и искренностью! Будто от этого зависит ее жизнь и ее счастье! Но своим умением делать минет, она дарила счастье Шагову. Он кончил ей в рот, все до последней капли. Она продолжала и продолжала. Затем он снова овладел ею. Она снова начала стонать, а затем и кричать когда достигла оргазма.
Шагов вышел из нее и устало пополз на кровать. Она осталась на полу. Он слышал, как она лежит там и блаженно стонет. Вдруг над кроватью показалась ее пьяная мордашка.
- Ты так и не ответил мне.
Шагов подполз к ней. Поцеловал и затем взял двумя руками за лицо. Перед ним было два лица! Две Ольги! Шагов зажмурил один глаз, чтобы не двоилось. Она тоже смотрела на него одним глазом, другой, как и он зажмурила! Шагов улыбнулся, этому понимая, что и он у нее все двоится. А затем медленно и по слогам произнес:
- Я ТЕ-БЯ ЛЮБ-ЛЮ.
Ольга стала улыбаться ему, опять чуть виновато, что за манера! А затем, они пили. Они выпили две бутылки виски и совершенно опьянели.
Заплетающимся языком, она что-то ему рассказывала, о том, как увидела его впервые. Они снимали какой-то очередной сериал про ментов и снимали у них в Управлении, а Шагова дали им консультантом. И тут она его увидела.
- Ты был такой красивый. Безумно красивый. Подошел к нам, представился, такой весь из себя злой, неприступный и недовольный. Но божественно красивый. И вдруг я поняла, когда услышал твой голос, что безумно тебя хочу. Я готова была отдаться тебе прямо там. Со мной никогда такого не было!
- Никогда? – Снова ревность в голосе Шагова.
- Клянусь тебе никогда! А ты?
- Что я?
- Ты хотел меня?
- Нет. Я в упор тебя не видел. – Честно признался Шагов.
- Как так?
- Вот так. Я был занят одним делом, а тут вы со своими дебильными съемками! Но шеф приказал.
- А когда ты обратил на меня внимание?
- Когда ты принесла мне обед. У тебя на лбу было написано «трахни меня!»
Ольга засмеялась!
- Что, прямо, было написано?!
- Не то слово. У тебя на лбу в тот момент, словно неоновая реклама, знаешь, такая бегущая строка «ТРАХНИ МЕНЯ».
Теперь уже смеялись оба. Закурили. Дальше разговор пошел о работе Шагова. Он что-то ей рассказывал, опуская служебную тайну и мерзкие детали разных преступлений. Вдруг поймал себя на том, что рассказывает ей, как сегодня пытал Огнева водой.
- Всегда работает. Преступник обсыкается и все, он твой.
- А мне нравится. – Вдруг сказала Ольга.
- Что? Не понял? Ты о чем?
- Мне нравится, когда на меня писают.
-И… ты хочешь, чтобы я на тебя пописал? – Шагов аж трезветь начал. Такого у него еще не было!
- Ну, если ты непротив. – Ольга виновато улыбнулась.
- Где? Тут?
- Нет, пойдем в ванную.
Ольга взяла Шагова за руку и увела в ванную комнату. Там она легла на дно ванны и стала мастурбировать. Шагов смотрел на нее. Она поманила его к себе. Он забрался в ванну. Встал над ней.
- Так?
- Да!
Ольга стала мастурбировать быстрее. Шагов некоторое время смотрел на нее, затем подумал, что уж там, сама же просит! Женщине нельзя отказывать ни в чем!
… … …
Она кончила так страстно и сладко, затем включила душ. Они стояли под струями воды и целовались.
Утром Шагов открыл глаза, и в голове тут же пульсом стукнуло одно слово «Пора!!!»
Он посмотрел по сторонам. Ольги не было. Он обрадовался этому. Помех нет. Все случится. Он встал и пошел на кухню. Затем заглянул в другую комнату и ванную. Ольги нигде не было. Вдруг услышал свой мобильник. Пришло смс. Шагов прочитал «Любимый, ты был великолепен! Жду не дождусь сегодняшней ночи. Твоя О.»
Шагов не стал отвечать на смс. Он подошел к шкафу, где в чехле висел его парадный мундир…

9.

Шагов открыл шкаф, достал из чехла парадный мундир. С минуту разглядывал его. Тут снова смс. Он положил очень аккуратно мундир на диван, подошел к телефону и открыл смс. Нет, это не Ольга. «Ты все еще должен мне три с половиной миллиона. Есть вариант списания долга. Позвони мне».
- Пошел ты на *** со своими вариантами. – Беззлобно ругнулся Шагов. – Долбанный Кот, достал. А может, мне тебя с собой забрать? А?! – Заводился Шагов, теперь он кричал на телефон, который сжимал в кулаке. – Знаешь, сколько людей мне спасибо скажут? Ублюдок!
Шагов отшвырнул телефон прочь. Тот упал на кресло и вдруг зазвонил.
- Ну, сука, сейчас ты у меня…
Шагов схватил телефон и увидел, что звонил не Кот, его номер Шагов не заносил в базу, но знал наизусть. Но этот номер был неизвестен Шагову. И поэтому он решил не отвечать. «Все, меня уже считайте, что нет в живых, кто бы там не трезвонил!»
Телефон продолжал звонить, затем умолк и снова зазвонил. Тот же номер. Шагов покосился на телефон, но уже натягивал брюки. На брюках были такие наутюженные стрелки, что казалось можно порезать руку, если провести по стрелке ладонью.
Шагов надел рубашку, мундир, поправил галстук. Похмелье было жутким, особенно остро ощутил его Шагов, когда в коридоре наклонился, чтобы зашнуровать туфли. В голову тут же ударила волна, а к горлу подкатило.
Шагов с полминуты боролся с тошнотой, но не справился. Он бросился в ванную комнату и стал блевать прямо в ванну, понимая, что до унитаза уже не доберется! Когда все было кончено, Шагов несколько раз сплюнул, затем стал поливать из душа дно ванны, пытаясь убрать следы блевотины. И вдруг смутно вспомнил, что было в этой ванне пару часов назад. Улыбнулся воспоминаниям.
- Да, Оленька, а ты у меня еще та штучка… – Хмыкнул Шагов и вышел из ванной.
Он подошел к зеркалу. Надел фуражку. Посмотрел на свое отражение в зеркале. Кивнул сам себе, мол, прощай. Вышел в коридор и потянулся к кобуре и тут по его спине пробежал знакомый ему холодок, только ужас теперь заключался не в том, успеет ли Шагов спасти человека или обезвредить преступника, который стреляет в него или тычет кухонным ножом. Ужас был сейчас в том, что Шагов вспомнил, что по запаре вчера сдал боевой свой ПМ в оружейную комнату! А в кобуре сейчас самый что ни на есть обычный травмат!
- Вот же еб твою мать! – Заорал на всю комнату Шагов. – ****ь, какой же ты майор Шагов долбаеб! Ну, надо ж так налажать! Мудак, ну мудак!
Шагов сорвал с головы фуражку и швырнул ее со всей злости куда-то вглубь коридора. Телефон снова зазвонил, требовательно, настойчиво.
Шагов без сил опустился на пол. Оцепенел. Хотелось пить. Встал кое-как и напился прямо из-под крана. Снова звонил телефон.
Шагов вдруг понял, какой есть вариант. Он может сделать как тот чудик, который не в силах рассчитаться с кредитом решил покончить собой. Шагов вспомнил того чудика и его вариант самоубийства.
- Отлично. Вполне себе ничего, только мундир в данном случае будет лишним, хотя… можно и в мундире. Не зря же я его наглаживал. И я же в конце то - концов не гражданское лицо, я мент! Мент!!! – Заорал Шагов на всю квартиру. Он решил выкурить сигаретку на дорожку, но не вышло, с первой же затяжкой вернулось похмелье и тошнота.
Шагов поморщился от омерезения, затушил окурок. Пошел за фуражкой. Надел ее. Поправил мундир и галстук у зеркала, сам не понял зачем, наверное, на автомате взял мобильник, ключи от машины и вышел из квартиры, которую не стал запирать на замок. «На ***?» Мысленно спросил и этой же фразой ответил себе Шагов. Вошел в лифт и поехал вниз.
Шагов сел в машину. Запустил мотор, воткнул рычаг на «D» и медленно поехал со двора. В голове пронеслась мысль, что сюда он больше никогда не вернется.
Шагов в зеркало посмотрел на двор дома. Ни сожаления, ни страха, ровным счетом ничего. Он пустой, как барабан. Тут ему вспомнились слова психолога, которого все следователи и сотрудники Управления под страхом увольнения обязаны были посещать раз в месяц.
Психолог тогда ему сказал, что у него «эмоциональное выгорание». Не страшно, с этим жить можно, но лучше пройти курс реабилитации. И назначил двадцать часов лечения.
Шагов, как идиот обязан был раз в день и так двадцать дней ходить к психологу на часовой сеанс! Благо, тот сидел там же в Управлении, на первом этаже, рядом с сортиром.
В кабинете всегда витал легкий флер мочи и табака… Шагов ложился на кушетку и отвечал на вопросы психолога, а затем делал разные дыхательные упражнения.
Помогло ли лечение тогда? Ответ очевиден, раз сейчас Шагов ехал по городу в парадном мундире, чтобы свести счеты с жизнью. Но тут как посмотреть! Не было бы лечения, может быть бы его укрыло, как того Евсюкова. Он набухался бы и ворвался в магазин и стал бы валить всех без разбора. А так… он ехал по городу, даже правила не нарушал! Ехал себе тихо, чтобы никого не трогая и не причиняя никому вреда покончить с собой.
Шагов припарковался у винного бутика. Вошел в магазин, купил бутылку дорого виски, взял еще кубинскую сигару. Расплатился картой. Вышел. Сел в машину и сделал пару глотков. Виски был отменным! «Боже!» пронеслось в голове Шагова.
Поехал дальше, что-то высматривая в вывесках и названиях магазинов. Вот то, что нужно!
Шагов вышел из машины и вошел в магазин, торгующий музыкой и фильмами.
- Барри Вайт.
- Что простите? – Переспросил молоденький продавец с серьгами в ушах, носу, губе. Шагову хотелось дать ему в морду и вырвать с мясом все эти серьги. Он не скрывал своего презрения.
- Я говорю, мне нужен Барри Вайт. Есть у вас, Барри Вайт?
Продавец смотрел, и глаз не мог отвести от парадного мундира Шагова. Не каждый день к тебе заходят при всем параде!
- Да, - Улыбнулся дружелюбно продавец и куда-то убежал. Шагов остался на месте. Он стоял и смотрел, как продавец шарит по полкам.
- Вам, простите, альбомы нужны или сборником хитов обойдемся? – Крикнул из глубины торгового зала продавец и снова уставился на парадный мундир Шагова.
- Хитами. – Согласился Шагов.
Продавец протянул Шагову диск. Шагов рассчитался картой. Наличность всю вчера пропили с Ольгой.
Шагов уже был у дверей, когда вдруг за спиной услышал голос продавца:
- Красивый мундир.
Шагов обернулся, готовый дать в морду, как ему изначально хотелось, но наткнулся на искренний взгляд продавца, взгляд полный восхищения.
- Спасибо. – Пробубнил Шагов и вышел из магазина.
Он сел в машину. Он видел, что на него смотрят люди. Смотрят с изумлением, восторгом, восхищением.
«Блин, почему мы так на службу не ходим каждый день, глядишь и по-другому бы к нам стали относиться». Подумалось Шагову.
Он выехал с парковки и вдруг осознал, что мундир и его к чему-то обязывает! Он строжит его, облагораживает что ли!  Шагов чувствовал  себя иначе, ощущал в себе некое благородство и чинность. Не хотелось хамить, лезть в драку, не нарушать Закон и сквернословить. Он усмехнулся про себя этому открытию.
Шагов остановился на обочине у железнодорожного переезда. Это был знаменитый на весь город переезд. Тут что не день то ЧП. Электрички и поезда носились, чуть ли не каждую минуту! И постоянно какие-то ЧП. То велосипедист погибнет, то машину снесут, то пешехода после соскребают с асфальта. Отличное место, чтобы свести счеты с жизнью.
Шагов сидел в машине и наблюдал за переездом. Электрички носились с воем и визгом действительно каждую минуту туда и обратно! Шагов сидел в машине, слышал давно забытого и когда-то обожаемого им Барри Вайта, пил из горлышка виски и курил не спеша отличную кубинскую сигару марки «Партагас».
Пока он сибаритствовал, телефон звонил еще пару раз. Тот же самый номер – два раза, затем Ольга – один раз. И снова этот номер. Кто бы это мог быть? «Наверное, Ольга с другого номера».
Ведь известен старый женский трюк. Если мужчина не отвечает на твои звонки, берешь телефон подруги или покупаешь симку и набираешь еще раз. А мужчина, у которого много дел, связей и так далее всегда ответит на неизвестный звонок, вдруг это что-то важное. А это ты, его женщина, которую он игнорирует. Но Шагов уже на эту фигню не купится. Он опытный мужчина. «Наверняка Ольга». Но отвечать Шагов не станет. Вдруг смалодушничает. А выбора у него нет. Назад уже никак. Он вспомнил про расследование внутреннего отдела. Ведь рано или поздно, но эти крысы доберутся до него, раскопают его связь с Котом – воротилой криминального мира, у которого Шагов уже не один год на крючке болтается. А если не эти крысы, то Кот. И ладно если просто грохнет, но нет, тот предпочитает что-нибудь поизощреннее. Недаром, что Котом зовут. Сначала поиграет, как с мышкой, а уж после сожрет. «Пошли все к черту!» - Пронеслось злостью в голове Шагова. Он выехал на центр переезда и заглушил мотор. Закрыл глаза и стал ждать.
Снова зазвонил телефон. Шагов поневоле открыл глаза и увидел, что все тот же неизвестный номер!
К машине Шагова уже бежал пожилой мужик в оранжевой безрукавке. В руке у мужика был желтый флажок, а в глазах ужас. Вот он подбежал к машине Шагова, заглянул внутрь. Он увидел перед собой пьяного мента в парадном мундире, в одной руке у мента была почти пустая бутылка виски, а в другой тлел окурок сигары. Мент пьяно улыбался мужику и что-то говорил через закрытое стекло.
- Ты что, мать твою удумал? А? – Кричал мужик и то и дело смотрел по сторонам, он знал, что через минуту появится электричка. Он не расслышал, что ему ответил пьяный мент. Видел, как тот отмахнулся, сделал музыку погромче, и закрыл глаза.
- Вот скотина пьяная! – Ругнулся мужик и стал звать на помощь, - Эй, ****ь! Люди, все сюда! Он же щас погибнет тут! Быстро! Помогите мне!
К мужику со всех сторон бежали прохожие. Они попытались сначала все вразумить Шагова. Но тот не реагировал, тогда мужики попытались сдвинуть его машину, но машина стояла на скорости. Все напрасно, не получалось. Мужики стали спорить, как им быть.
Шагов слышал их и слышал, что они решили стащить его машину с путей с помощью буксира. Стали искать машину, трос… «Идиоты, - проворчал мысленно Шагов, - надо разбить стекло и вынуть меня, вот и все».  Шагов ухмыльнулся. Допил виски, не открывая глаз.
Снова зазвонил телефон. Тот же номер.
Вдали показалась электричка.
Машинист уже заметил желтый флажок, машину на путях и стал экстренно тормозить, но куда там! Столкновения и катастрофы не избежать! Телефон умолк и снова зазвонил!
- Да что ж такое! – Заорал Шагов и схватил трубку. Зачем и сам не понял, достал его этот номер! – Да!
- Папа, это я, Антошка! Пап…
Шагова будто молнией ударило! Молния словно его в темечко долбанула и из жопы вышла! Как он мог забыть, что у него есть сын! Сын! Да, они сто лет не виделись, но он есть! Он не исчез, не растворился в воздухе, он просто жил с этой … бывшей его женой, его мамой в другом городе!
- Алле, пап! – Звонко звучал в трубке голосок его сына.
Шагов услышал уже где-то совсем рядом вой сирены электрички. Рванул рычаг и вдавил педаль газа в пол! Джип тут же рванул прочь с путей, словно живой, словно ему не хотелось умирать!
Сзади пронеслась с истошным воем сирены электричка и растаяла в полуденной дымке. Шагов мчался прочь от переезда. Он не видел, как за ним бежал стрелочник, махая лопатой, как швырнул в него лопату…
Шагов скрылся за поворотом. Он не помнил, сколько проехал, очнулся где-то на лесной дороге и понял, что все это время ехал с трубкой мобильника у уха.
- Алле. – Выдавил из себя Шагов. Он вышел из машины. Ноги и руки тряслись. Адреналин бушевал в крови. Шагов был трезв как стекло! – Сынок? Антоха? Это ты?
- Да, пап, я!
- Чего тебе? – Шагов сморщился и стукнул себя по лбу, мол, вот идиот и вопрос идиотский!
- Пап, мама согласилась!
- Мама? На что она согласилась!
- Я устроил ей бойкот и она сдалась! Она отпустила меня к тебе на все лето! Я прилетаю завтра! Ты встретишь меня?!
- Конечно. Вышли смской рейс и время.
- Хорошо! До завтра, пап!!!
- До завтра, сынок. – Промолвил ошарашено Шагов.
Антошка отключил звонок.
Шагов опустил руку с мобильником. Поморщился невольно от боли, рука затекла. Сел на траву, затем упал на спину.
Шагов лежал на земле в парадном мундире, смотрел, как по небу плывут облака, он то хмурился, то вдруг начинал улыбаться – улыбкой счастливого человека…

10.

Как он мог забыть, что у него есть сын?! Парадокс, но вполне себе оправданный и объяснимый. Жена ушла от него, подала на развод, было это лет десять назад. Антохе тогда было что-то около трех. А через год вышла замуж и уехала, кажется в Сургут, куда-то туда, где моча на лету замерзает даже летом.
Новый муж бывшей жены Шагова был нефтяником. Вот и увез его бывшую и сына куда-то на Север – нефть качать.
Бывшая не напрягала все эти годы Шагова, она не требовала алиментов или внимания к себе или ребенку, они словно исчезли из его жизни. Шагов первое время скучал, тосковал, а затем постепенно боль стала утихать. Рана на душе затянулась и все забылось. И то, что он по ночам белугой выл над оставленными Антохой детскими игрушками, и то как пил запойно и то что безумно ревновал бывшую супругу к ее новому мужу, в общем все было забыто раз и, как казалось тогда навсегда и вдруг этот звонок и голос сына в трубке!
Шагов не звонил, не тревожил, не искал. Собрал в мешок все игрушки и выбросил на помойку, затем поменял обои и вообще перестал заходить в детскую.
А затем судьба свела его с Котом, который давал ему женщин, наркотики и подпольную игру в покер. Поначалу все было просто великолепно – дорогая выпивка, кокс и женщины. Кот давал ссуды и брал на себя долги в покер, пока однажды не напомнил о долгах. Но тут же предложил вариант. Шагов тогда вел дело о зверском убийстве бизнесмена. Убили несчастного по заказу Кота, вот Кот и попросил развалить дело, взамен попросил списания всех долгов и новый безлимитный счет. Шагов отказался. Он продал трехкомнатную квартиру, купил двушку, а разницей покрыл долги, но скоро понял, что увяз еще больше. С кокса так просто не соскочить, а стоит он дорого. Пришлось развалить дело…
Шагов вспомнил, как однажды Антошка, ему было что-то около года, первый раз в жизни произнес осознанное слово и слово это было «папа»! Ребенок не по обыкновению, как большинство детей произнес не «мама», а «папа». Шагов помнил, как тогда взбесилась жена. Она ревновала и не понимала за что ей это! Она целый день с ребенком, ухаживает за ним, а Шагов, который уделяет малышу пару минут вечером, когда приползает с работы, и вдруг это «папа». Шагову нравилось, что жена бесится. Ну, так, просто забавно. У них была хорошая семья, он был на хорошем счету у начальства, и вдруг все лопнуло в один момент, как мыльный пузырь.
Бывшая стала часто ссориться с ним. Она устала сидеть с малышом. Наняла няню, а сама стала исчезать из дома. Однажды Шагов проследил за ней и удостоверился в своих подозрениях. Не было ни каких поездок к маме, посиделок с подругами, а был любовник. Шагов избил их. Ему и ей он совал в рот заряженный ПМ. Угрожал расправой. А затем бил и бил любовника жены. Шагов унижал его и унижал жену. Затем засунул обоих в багажник, вывез в лес и облил бензином, тогда, в девяностые это было модно…  Шагов не мог остановиться и был уверен, что сможет это сделать, но он не смог бросить в них горящую спичку. Он уехал. Забрал ребенка и исчез.
Они отлично провели неделю с Антохой в Игоре. Катались на лыжах, ели шашлык и пили пиво. Да! Шагов дал трехлетнему ребенку пива. Бродили по лесу и жгли костры. Перед сном Шагов рассказывал ребенку сказки, а когда тот вырубался, шел в бар, где снимал очередную скучающую цыпу и затем вел в номер, где трахал зло и долго, с ожесточением, стиснув зубы, словно мстил всем женщинам за их коварство и подлость. Женщины убегали от него в слезах, а он хохотал им вслед и сквернословил…
И вот спустя без малого десять лет в его жизни возникает сын. Сколько ему сейчас? Шагов стал считать, глядя на облака. Дату рождения он помнил – восьмое декабря. У отца шестого, а у сына восьмого. Но вот год вспомнить не мог, то ли девяносто второй, то ли третий. Ладно, приедет - спрошу. Сейчас это не столь важно. Шагов нахмурился и сел. К черту облака и блажь! Тут говно вокруг такое творится! Как быть? Его если не посадят в тюрьму в ближайшее время, то точно пристрелит Кот за огромные долги. На собственную жизнь Шагову плевать, а вот жизнь сына в опасности. Кот – старый бандит и опасный. Кот коварный и подлый, который играет всегда против правил. Он бьет всегда исподтишка и неожиданно в самое уязвимое место, а у Шагова его Ахиллесова пята – сын, который завтра утром прилетает к нему на все лето!
Шагов ломал голову над этой проблемой. Как быть? Вариантов было немного, честно скажем. Можно завалить Кота, можно сдать его с потрохами полиции, но тогда тот потянет за собой и его Шагова! А как же сын, который приехал к нему на все лето?!
Можно конечно исчезнуть на неделю, как тогда, побыть с сыном и по-тихому отправить его обратно на Север, и затем все-таки застрелиться. Но это уже отработанный вариант и плохой. Застрелиться можно было тогда, когда Шагов совершенно забыл о сыне! А теперь, когда знаешь, когда вспомнил, что тот все-таки есть в этом мире, Кот его достанет, ну так из подлости и мести, даже когда Шагов уже будет в аду.
Шагов искал варианты, проигрывал в воображении разные сценарии, и как он не крутил выходило все на одну и ту же тропинку: Кота надо валить! Или Кот завалит и его и его сына. Тут все просто, конечно же  - Кот. Осталось придумать, как к тому подобраться и все мастерски обтяпать!
Убивал ли Шагов? Да. Убивал. На его счету было три трупа. Два в Чечне. И один до Чечни. Пьяная мразь, который в белой горячке взял в заложники собственных детей: близняшек пяти лет. На глазах у своих девочек он зверски убил их мать, свою жену, которая привиделась ему то ли чертом, то ли инопланетной нечестью. Он нанес ей тогда тринадцать ударов ножом. А когда пришел в себя, то понял, чего наворотил! Забаррикадировал дверь в квартиру, вооружился тем самым ножом и стал угрожать детям. И требовать… миллион долларов и вертолет.
Штурм сразу отмели – не вариант, могут пострадать дети. Тогда Шагов прикинулся переговорщиком, который весь день вел переговоры с обезумевшим от алкоголя и страха мужиком, а затем, мол, впусти, принес твой миллион. Тот впустил Шагова. И тут понеслось. Конечно же, никакого миллиона долларов не было! Где его взять ментам, как только Шагов вошел в квартиру, он тут же бросился на мужика. А тот рвался не убить Шагова, а выполнить свое обещание – убить детей! Собственных детей! Каких только отморозком не носит эта гребанная земля!
Шагову ничего не оставалось, как применить табельное оружие. От выстрела в голову мозги безумца разлетелись по всех комнате, благо дети этого не видели, они были прикованы проволокой к батарее отопления в другой комнате…  сожалел ли Шагов? Раскаивался? Конечно нет. Снился ли тот ему поддонок? Тоже нет, ни разу. Шагову давно ничего не снилось. Потому что или он спал в диком похмелье, или под коксом гонялся за бандитами, или трахал очередную женщину или всю ночь сидел за картами в одном из подпольных казино Кота…
Те двое в Чечне… там тоже все было просто. Или ты или тебя. Две командировки в Чечню. И из каждой по трупу. На самом деле Шагов не был фанатом войны, не был псевдопатриотом, который до хрипоты орет: «вперед за Родину!», как и не было той самой Родины, это слово даже стали в школах писать с маленькой буквы, как и слово «Бог». Ни Бога, ни Родины, просто работа. Ты в Чечню и тебе в дело жирная галка. Премии, карьерный рост, льготы, как ветерану боевых действий. В самой Чечне тоже было как-то странно все. Да воевали, но не менты. Эти просто пытались поддерживать в тылу правопорядок, но Шагову «везло».
В первый раз на блокпосту остановили машину, стали обыскивать, а там арсенал будь здоров! Началась потасовка, перестрелка. Шагов просто защищался. Выпустил всю обойму. А что оставалось делать, когда на тебя с автоматом наперевес прет огромный бородач с безумным оскалом и воплями «Аллах акбар!».
Второй раз в другую командировку: совместно с военными прочесывали село. Наткнулись на боевиков. Перестрелка. И снова реакция и инстинкт Шагова оказался на высоте, он на долю секунды выстрелил раньше, чем тот пацан лет семнадцати, что готов был выпустить в него весь рожок из «Калаша». Вот и весь «черный» список Шагова.
А тут иное.
В тех случаях Шагов был под защитой и на защите Закона, а теперь ему предстояло самому переступить черту и нарушить Закон и оказаться по ту сторону. Одно дело убить, защищая или защищаясь и совершенно другое дело убить хладнокровно, осознанно, продуманно.
Конечно, Кот не был ангелом. Он та еще конченная мразь. Только то, что про него знает Шагов, вполне хватило бы не на один пожизненный срок, но каким бы отморозком не был Кот, убить его цинично и в упор Шагову было сложно, и он это прекрасно понимал, но… жизнь и судьба не оставляли Шагову выбора. Кот им, Шаговым, был уже приговорен к смерти. Здесь на лесной дороге, под плывущими в синей выси облаками. Осталось только спустить курок… так казалось в тот момент времени Шагову.

11.

Зазвонил телефон. Шагов снял трубку, ответил не глядя, на монитор, он был уверен, что это сын, но ошибся. Звонил его начальник – полковник Семин. Его голос был мрачным и каким-то обреченным:
- Шагов, запиши адрес.
- Я запомню.
- Хорошо. Запоминай: Таллиннское шоссе дом 40. Запомнил?
- Да. Что там?
- Там? Там ****ец какой-то. Поезжай. Это дело на тебе. Да и это… молодой наш Орехов уже там. Тебя дожидается. Он просился к тебе в напарники, ****ь насмотрятся американщины. «Напарники», представляешь?
Шагов услышал в трубке, как Семин усмехнулся.
- Короче, пусть будет при тебе, на подхвате.
- Хорошо. Еду.
Шагов поднялся с земли, отряхнул брюки и одернул китель, направился к машине. Он все еще был пьян. Что ж, иного выхода нет. Шагов запустил руку под сиденье, нащупал за пружиной сиденья маленький пакетик. Вынул его и соорудил прямо на приборной панели себе «дорожку».
Глубокий вдох и в голову тут же ударила теплая волна ясности. Похмелья как не бывало! Шагов посмотрел в зеркало, стер пальцами с носа остатки кокаина, вернул пакетик в тайник и запустил мотор. Он совершенно забыл, что на нем парадный мундир и когда он прибыл по адресу, который ему дал Семин, то вызвал у оперов и следственной группы настоящий фурор.
- Шагов, что сегодня праздник какой-то?
- Ты че, бля, как на парад вырядился?
Шагов вздохнул, отмахнулся:
- Праздник, праздник. Что у вас тут?
- Просто кровавое воскресенье! – ответил один опер и сморщился.
- А где мой … «напарник»? – улыбнулся Шагов.
- Вот, у забора блюет. Укрыло пацана конкретно! Да и понятно, я сам еле минуту там выдержал. Пошли?
- Показывай. – Шагов направился за оперативником.
Они вошли в ворота частного дома. Оперативник вел Шагова к дому, на ходу рассказывая:
- Ночью ворвались предположительно трое, хозяин, выскочил им на встречу. Они убили его кувалдой. Один удар точно в голову. Вот смотри…
Оперативник остановился у крыльца дома. Указал Шагову на труп, что лежал в метре от крыльца. Головы у трупа почти не осталось, только болталась нижняя челюсть и ухо. Всюду были уже засохшие брызги крови и остатки мозга. Вокруг валялись осколки черепа, похожие на арбузные корки, которые уже облепили мухи. Шагов сел перед трупом на корточки. Смотрел пару секунд, затем кивнул:
- Да. Они его свали на землю. Но точнее сказать, оглушили, наверное чем-то сзади. А затем, когда он уже лежал на земле, без сознания - нанесли удар кувалдой по черепу.
- Может и так. – Согласился оперативник. – Но зачем убивать?!
- Отморозки. – Шагов закурил. – Что еще?
- Там в доме. Но… извини, я туда не пойду. Я уже был там и насмотрелся. Там Колян с криминалистом. Они тебя встретят.
Шагов вошел в дом. Он курил, а пепел бросал себе в ладошку. Он прошел через веранду. Цепким взглядом смотрел как уже много лет, по часовой стрелке, не опуская ни одной детали. Вот след от ботинка. Грязь. «Значит, вошли через огород, что за домом. Замок не взломан. Выманили хозяина во двор. Тот вышел и … дальше, уже знаем».
Шагов вошел в комнату. Идеальный порядок и чистота. Но в другой комнате кровь была даже на потолке и оконных стеклах. Там щелкал фотоаппарат криминалиста. Шагов заглянул в комнату, оставаясь на пороге, чтобы лишний раз не топтать место преступление.
- О, Шагов! Отлично! Дай я тебя щелкну! – криминалист щелкнул Шагова на фотоаппарат. – Не каждый день увидишь тебе при полном параде! И…
- Хорош! Колян, что тут?
- Тут, ужас. Вон, смотри.
Оперативник кивнул на кровать. Подошел к кровати, где все было залито кровью. Кровь была всюду и даже лужами!!! В кубле из простыней и покрывал лежало женское тело. Что-то необычное в нем привлекло внимание Шагова. Он переступил порог.
- Это что? – Шагов указал пальцем на труп женщины. – То, что я боюсь подумать?
- Верно, - кивнул Колян, - она беременна. Тут бумаги ее нашли врачебные. Ей через две недели рожать, а тут…
- А тут, - вклинился криминалист, - я насчитал двадцать пять ударов ножом и что-то около десяти ударов молотком по голове! Но сейчас подрулит наш Сан Саныч, осмотрит и выдаст тебе все точненько.
- А где Сан Саныч? – Шагов не мог отвести глаз от ужасного зрелища. Он много чего повидал, но такого еще не было в его практике. – Почему судмедэксперта до сих пор нет?
- Не кипятись, тут я уже. – На пороге возник толстяк Сан Саныч, - на даче был, пока туда, пока сюда. А пока сюда, так, падла этот аккумулятор сдох… я к соседу, тот в жопу пьяный, в общем, сейчас все сделаем!
Сан Саныч, борясь с отдышкой и больными суставами ног, прошел в комнату, раскрыл свой чемоданчик и стал натягивать перчатки. Шагов обратил внимание, на то, как Сан Саныч на глазах потеет и становится зеленого цвета: «Господи, да наш Сан Саныч тоже поплыл!»
- Саныч, ты в порядке? – спросил Шагов, сдерживая улыбку.
- Нет, еб вашу мать! Я не в порядке! Я хоть и каждый день среди трупов, но такого ужаса мне не доводилось еще видеть.
Шагов видел, что руки Саныча дрожат, когда он натягивал перчатки. Вот он подошел к трупу, осторожно откинул простынь и стал осматривать тело.
Шагов наблюдал за Санычем. Шагов понимал, что Саныч сейчас готов убить тех, кто это сделал, но виду не показывает, все внутри держит. Саныч – отличный мужик. Шагов уважал Саныча. Тот всегда был включен в работу. Не тянул с результатами и заключениями, не вымогал подарки и взятки с оперов, а делал все быстро и четко! Все любили и уважали Саныча.
И вдруг с воплем Саныч отскочил от трупа. Он глазами полными ужаса смотрел на труп и указывал на него рукой. Но от волнения не мог ничего сказать.
- Саныч, ты чего? – закричал Колян. Но Шагов уже все понял. Он уже набирал номер неотложки.
- Она жива! Жива еще! Этого не может быть!!! – заорал Саныч и бросился к женщине. Он рвал простыни на бинты, пытаясь закрыть наиболее страшные открытые раны.
Шагов уже вызвал неотложку. Что он мог тут сделать? Ничего. Он вышел из дома и закурил. Его рука … мелко дрожала.
К нему подошел Орехов.
- Простите, я тут…
- Все отлично. Если бы я позавтракал, я бы тоже не смог удержать все внутри. Бывает. Так, Орехов, дуй за калитку и освободи быстро проезд для скорой?
- Для скорой?
Шагов резко повернулся к Орехову.
- Она жива?!! – изумился Орехов.
- Да.
Орехов помчался за ворота. Шагов слышал, как он там дает четкие и короткие команды оцеплению. «Молодец, толковый парень». Подумал Шагов. Но тут он снова посмотрел на труп мужчины, что лежал от него в метре. По остаткам черепа ползали жирные зеленые мухи.
- Мать вашу, накройте его уже кто-нибудь чем-нибудь! Его мухи сейчас сожрут всего!!! – заорал Шагов и пошел тоже за калитку.
К трупу тут же бросилось несколько оперов.
Неотложка надо отдать должное уважение, примчалась быстро, не прошло и пяти минут! Женщину погрузили в машину и увезли. Шагов тут же запрыгнул в свой джип. Поманил к себе рукой Орехова.
- Я за ней в больницу, вдруг придет в себя. А ты тут. Слушай Саныча и записывай каждое его слово! Каждое! Опроси соседей, поговори с участковым и дуй ко мне в больницу.
- Хорошо. – Кивнул Орехов, крутанулся кругом и побежал в сторону дома.
Шагов помчался за машиной неотложки.
Он вошел вслед за каталкой. Но дальше приемного покоя его не пустили. Велели ждать.
Шагов потребовал к себе главврача. Тот появился через минуту. Такой важный господин лет сорока пяти. Из блатных – тут же определил для себя Шагов. Глаза – в них ничего кроме достатка. Никаких тебе бед, лишений, студенческого голода и жажды. Только сытость. Папа и мама дали сыночку все и даже кресло главврача.
- Вы меня спрашивали? Чем могу…
Шагов взял главврача за халат и подтянул к себе.
- Что такое? – начал было визжать главврач.
- Заткнись и слушай. Та женщина должна жить. Сделай все, чтобы она выжила, пришла в себя, хоть на минуту и в эту самую минуту, я должен быть рядом с ней.
- Это запрещено.
- срать я хотел на твое «запрещено»! Смотри мне в глаза и слушай внимательно. Ею всю истыкали ножом, ей добивали молотком по голове, а ее мужу кувалдой разбили череп, словно арбуз! И я не гарантирую тебе, что следующей их жертвой не станешь ты. Знаешь закон Мерфи. Если говно должно случиться, она случится. Так как?
- Мы сделаем…
- Веди меня к ней!
Шагов развернул главврача и подтолкнул того в спину. Тот повел его куда-то коридорами, лестницами и вскоре они оказались в операционной.
Шагов стоял в углу и смотрел, как бригада врачей пытается спасти жизнь этой несчастной.
Шагов видел и слышал все что происходит: как женщину два раза вытаскивали из клинической смерти, как удалили ей мертвый плод.
Шагов видел этот плод. В голове не могло уложиться! Мертвое тело младенца истыканное ножом! Ребенок еще не был рожден, но был уже зверски зарезан ножом в череве матери! Шагов несколько раз чувствовал прилив ярости. Он понимал, что когда найдет этих отморозков, он лично их убьет. Сам, собственноручно! Операция длилась несколько часов. Затем женщину увезли в палату реанимации. Шагов был тут, с ней, рядом. Он всматривался ей в ее лицо. Молоденькая - лет двадцать, двадцать два максимум и такое…
В палату то и дело заглядывали врачи, медсестры, проверяли показания приборов, ставили новые капельницы, делали какие-то уколы. Заглянул и главврач, предложил Шагову коньяку, тот отказался.
Наступило затишье.
Вдруг Шагов понял, что допустил ошибку!
Вдруг она очнется, а он не готов! Он тут же достал телефон и набрал номер Орехова. И услышал, как за дверью раздался звонок. В палату заглянул Орехов.
- Я уже тут.
Шагов не успел дать ему распоряжения. Орехов, все-таки большая умница, сам догадался.
Орехов вкатил в палату инвалидное кресло. На нем грудой лежали альбомы с фотографиями преступников.
- А я как раз звоню сказать, а ты… молодец … напарник! – похвалил Шагов Орехова.
Тот весь просиял, но лишь на секунду и тут же собрался весь, серьезный такой стал:
- Товарищ майор…
- Алекс. – Напомнил ему Шагов.
- Да, простите, Алекс, в общем, я тут собрал тех, кто наиболее нам подходит.
- И кто же это?
- Я как вы и велели: слушал каждое слово Саныча. Его напрягло, то, что девушку били столько раз молотком по голове и я подумал, предположил, что это или очень слабый физически человек или подросток…
- Подросток? – удивился Шагов. – А ведь верно! Ты прав, Орехов! Это молодые отморозки. Бандиты так не зверствуют, но на кой юным отморозкам все это?
Шагов кивнул на женщину. Она все еще была без сознания.
Орехов тоже посмотрел на женщину. Задумался.
- Не знаю пока. Трудно сказать. Ревность? Она молодая, может быть это ее бывший кавалер. Она отвергла его, вышла замуж за другого…
- Тогда почему он не убил их на свадьбе? – спросил Шагов. Он уже знал ответ. Орехов это видел. Орехов понял, что Шагов сейчас и здесь учит его мыслить. Орехов старался не подвести своего наставника.
- Вариантов два. Он отсутствовал. Был в армии или в тюрьме.
- Очень хорошо. – Снова похвалил Шагов Орехова. Только на этот раз Орехов не откликнулся улыбкой и радостью на похвалу, он весь уже был в процессе.
- Они не богатые, дом так себе, значит не грабеж.
- Ты же установил мотив? Ревность.
- Нас учили не становиться заложником собственной версии. Версий должно быть несколько от самой очевидной, до самой нелепой.
- Тогда я тебе скажу эту самую нелепую. Хочешь? – предложил Шагов.
- Да.
- Этот район я знаю. По сводкам не самый тихий. Много бывших сидельцев, работяги и наркоманы. В общем, тот еще Гарлем. Несколько подростков… два или три, но не один, один на такое не отважится. Пришли компашкой в гости к нашему … назовем его всадником без головы, в гости. Может дружки, может ты и прав, выяснить прошлые отношения, может обмыть возвращение дружка из зоны. В общем, пили…
- простите, почему пили?
- Слушай дальше, и не перебивай!
- Простите.
- Затем ссора. Кувалда под руку подвернулась, а дальше отступать было нельзя. Ведь остается свидетель – Шагов снова кивнул на женщину. Прислушался, присмотрелся, все еще без сознания. – Так как мало опыта в таких делах, отсюда и весь этот кошмар: нож, а затем и молоток, которым пытались добить несчастную. Ах, да! Почему пили? Они замели следы, только на полу рядом с трупом я увидел несколько свежих чешуек от рыбы. Пиво, а где пиво, там и водочка, а где водочка, когда нет мозгов, там непременно возникает или нож, или ружье, или топор или как в нашем случае кувалда и молоток. План такой, Орехов … кстати, а что там с участковым?
- Ничего, Алекс. Участковый уволился, а нового пока нет. Я попытался найти прошлого, его нет в городе. Он умотал вот уже как две недели к родственникам жены во Псков. Сейчас его ищут.
- Хорошо. Тогда к плану. Возьми оперов и дуй на район. Постарайся найти этих упырей. Они там. Сидят сейчас по домам, забились в угол и принюхиваются. Ходи и бей колотушкой, шуми, вымани их из норы. Хватай всех, кто тебе не нравится. Всех от … пятнадцати до тридцати!
- Как так?
- Очень просто. Идет по улице люмпен, плохо одет, надбровные дуги, как у гориллы, вот и хватай этого недочеловека. Забей мне все камеры такими обезьянами, а там уже разберемся. Перед кем надо извинимся, а кому надо и дубинку в жопу засунем и провернем против часовой стрелки! Понял?
- Да.
- Вперед.
Орехов исчез.
Шагову безумно хотелось курить, но выйти из палаты он не мог, вдруг эта несчастная всего на минуту очнется, а после умрет, а его в ту минуту не будет рядом. Ладно, можно и тут покурить. В конце-то концов, если эта несчастная пережила молоток и нож, что для нее табачный дым?!
Шагов подошел к окну, открыл его нараспашку и закурил, свесившись из окна по пояс, чтобы дыма меньше залетало в палату и вдруг за его спиной раздался едва слышный стон.
Шагов отбросил сигарету, закрыл окно, схватил один альбом и через секунду был уже у кровати жертвы. Она открыла глаза. Посмотрела на Шагова как-то устало, словно через какую-то пелену.
- Я старший следователь Управления МВД, майор Шагов. Вы слышите меня? Моргните, если понимаете меня!
Женщина смотрела на Шагова.
Он уже было испугался, что разум навсегда покинул эту несчастную, но нет, пусть и с задержкой в несколько секунд, но она моргнула ему и тут же из ее глаз покатилась огромная слеза.       
- Муж? – едва слышно прошептала несчастная.
- С ним все в порядке, он тут в соседней палате, - соврал Шагов, - не говорите, вам нельзя! Я буду показывать фото преступников. Если узнаете одного из тех, кто … избил вас, моргните. Хорошо?
Женщина снова моргнула и тут же из ее глаз брызнули в два ручья слезы.
Шагов, не теряя ни секунды, стал листать альбомы и тут же буквально на второй странице удача! Женщина застонала и моргнула. Разволновалась. Шагов попытался ее успокоить. Затем уточнил, тыча пальцев в фото девятнадцатилетнего преступника.
- Этот?
Снова стон.
- Он был не один. Верно?
Женщина моргнула.
- Сколько их было? Двое?
Молчит, не моргает.
- Трое?
Моргнула.
Шагову вполне достаточно. Хватит ее мучить. Он захлопнул альбом и заспешил из палаты. Он видел, что она пытается его остановить, что-то хочет спросить. Он знал, что именно, но нельзя терять времени! Да и не хотелось снова врать несчастной.
В дверях он столкнулся с главврачом. Тот принюхался:
- Вы что тут курили?!! – взвизгнул возмущено главврач.
- Нет, она пару раз затянулась. – Огрызнулся Шагов, кивнув в сторону несчастной, вышел из палаты.
В коридоре он остановил медсестру:
- Там в палате остались оперативные материалы. Головой за них отвечаете! За ними приедут.
Шагов уже бежал по лестнице, набирая на ходу номер Орехова…

12.

Шагом мчался по улицам, подрезая машины и чуть ли не толкая бампером нерадивых пешеходов. Шагов знает, что если есть зацепка, пока не остыл след, очень важно действовать без промедления, без отсрочки и бумажной волокиты, согласований и приказов. Вот он промчался мимо скучающего ДПСника. Тот проводил взглядом пролетевший мимо него джип. Шагов видел в зеркало, что ДПСник пару секунд думал, а затем бросился к своей машине.
Шагов усмехнулся:
- Что, развеяться решил, ну давай, посмотрим на что ты годен!
Шагов увеличил скорость. Вскоре машина ДПС догнала его. ДПСник что-то кричал ему в громкую связь, мол, машина такая-то прижмитесь к обочине и остановитесь! Шагову быстро надоело это развлечение с ДПС, он на ходу достал маячок и шлепнул его на крышу. Машина ДПС поравнялась с ним.
Шагов показал «корочки». Он видел, как ДПСник что-то проворчал, наверное, материл его. Еще бы такой куш сорвался, отстал.
Шагов, между тем, уже в пятый или шестой раз пытался выйти на связь с Ореховым. Но тот упорно не отвечал на звонки.
Шагов подрулил к дому подозреваемого. Оставил джип в метрах двухстах от дома и пешком отправился к калитке. Ни к чему поднимать лишний шум.
Шагов достал пистолет, передернул затвор и перемахнул через забор. Пистолет – на случай какой-нибудь овчарки во дворе. Но в будке оказалось вполне себе миролюбивая псина – обычная лохматая средних размеров псина.
Пес даже из будки не вышел, а только чуть приподнял голову и проводил Шагова равнодушным взглядом. «Значит, тут проходной двор» - подумал Шагов, - «если пес так реагирует, а точнее не реагирует на посторонних. Это могло значить только одно – тут притон».
Шагов не ошибся.
За открытым окном слышались несколько пьяных голосов. Шагов прислушался. Спорили о футболе. Шагов, прежде чем войти, обошел весь дом. Заметил для себя возможные пути бегства тех, кто сейчас пил в доме и спорил до хрипоты, кто круче «Зенит» или его вечный враг «Спартак».
Шагов не стал ломиться в дверь, а залез в дом через окно. В комнате сидели двое мужчин средних лет. Они обалдело уставились на Шагова и пистолет в его руке. Шагов показал им удостоверение.
- Криминальная полиция. Майор Шагов.
Оба мужика не сговариваясь, как по команде кивнули. Шагов пистолетом указал на дверь комнаты:
- в доме еще кто-нибудь есть?
- Только мы. – Ответил один мужик.
Шагов подошел к ним и обоих одной парой наручников приковал к батарее.
- Никуда не уходите. – Улыбнулся Шагов мужикам и тихо вышел из комнаты.
Шагов комнату за комнатой обследовал весь дом. Всюду была грязь, пустые бутылки из-под спиртного, крошки и даже дохлая на полу высохшая крыса в углу, под журнальным столиком. Шагов заглянул в подпол. В доме кроме этих двоих никого не было.
Шагов вернулся к мужикам:
- Молодец, не соврал, - похвалил мужика Шагов, - а теперь также честно и коротко. Кто это?
Шагов показал мужику фото преступника.
Мужик покосился на своего собутыльника и кивнул на него:
- Евойный сын.
Шагов посмотрел на второго мужика. Наклонился к нему и как бы ненароком упер ему дуло пистолета в шею.
- Где он?
- Не знаю. – Огрызнулся мужик и попытался убрать голову от пистолета, но пистолет только сильнее уперся ему снизу в челюсть.
- Знаешь. И скажешь. Иначе пойдешь с ним, как соучастник. А может ты и есть его соучастник или главарь банды?
- Че ты несешь, полиция! Какой главарь, какой банды!
- Где твой сын? – Шагов ткнул мужика под ребра дулом пистолета.
Мужик сморщился от боли и заорал:
- Да я в правду не знаю! Он со вчера, как ушел, так и все!
- Куда ушел? – спросил Шагов и снова ткнул мужика в ребра пистолетом, теперь сильнее.
- Не знаю! Он уходит и приходит, когда захочет. Я не спрашиваю.
- Где он может быть? Друзья, подруга, родственники, съемная хата? Где?! – Заорал Шагов и замахнулся пистолетом на мужика.
Тот зажмурился. И тут на помощь своему собутыльнику пришел его дружок.
- Вторая съезжинская! Там у него подруга живет!
- Номер дома!
- Номер не знаю, а так… второй слева, как свернешь на улицу. Ну, там, сразу за заправкой.
Шагов убрал пистолет. Отец преступника волком смотрел на своего дружка. Тот пожал плечами:
- Федорыч, а че, ты хочешь, чтобы он тебя тут уморил?
- Тихо! – приказал Шагов.
Он снова пытался дозвониться до Орехова, а тот снова не отвечал.
- Сука! Я тебе устрою, - проворчал Шагов сквозь зубы. – Так, сидим тут тихо, и ждем меня.
Шагов вышел из дома. Он сел в джип и рванул по указанному адресу.
В это самое время Орехов сидел за забором и наблюдал за калиткой дома. Телефон он поставил на беззвучный режим.
Вот из калитки вышел тот самый парень, которой не понравился Орехову сразу же, с первого взгляда, дерганный какой-то, в общем, «тревожный», как сейчас говорят.
Орехов с местным опером совершал обход соседей на улице, где произошло зверское убийство. И тут выйдя из очередного дома, Орехов и срисовал этого молодого лет двадцати типчика.
Тот наблюдал за местом преступления, а когда увидел Орехова, то неумело сделал вид, что просто зевака, а затем стал удаляться. Орехов за ним. В голове тут же всплыли лекции и конспекты по скрытой слежке. Орехов делал все, как учили и сработало! Он остался для типа незамеченным. Так, Орехову удалось проследить типа до самого дома.
Теперь Орехов ждал, когда тот выйдет из дома, чтобы возобновить слежку. Нет, конечно, может быть это пустышка, но чутье подсказывало Орехову, что он на правильном пути. Вот тип вышел. В руке у него была дорожная сумка. Тип явно нервничал, озирался все время и куда-то торопился.
«Интересно куда?» - подумал Орехов, отправляясь вслед за типом.
И вдруг Орехов увидел джип Шагова. Орехов на миг растерялся, а затем указал Шагову на типа, который в свою очередь заметил и Орехова и его жест водителю джипа.
Шагов же тут же опознал в типе девятнадцатилетнего преступника. Шагов рванул наперерез. Тип бросил сумку и что есть силы, рванул к забору какого-то дома.
Орехов бросился за ним. Но не успел и шагу сделать, как на его глазах, Шагов своим джипом сбил типа и не очень удачно… для преступника.
Джип на гравии заскользил и тип оказался под машиной. Джип передним колесом переехал ему ногу. Орехов ясно услышал, хруст сломанной кости. Тип заорал, но не потерял сознания. Он корчился от боли под джипом.
Орехов остолбенел.
Шагов выбрался из джипа и за волосы, без церемоний, вытащил типа из-под машины. Тот орал от боли и корчился, как угорь на скороде:
- Сволочь! Ты мне ногу сломал! – кричал в лицо Шагову тип.
Шагов все еще держал его за волосы, резко рванул на себя и заставил смотреть себе в глаза:
- Смотри на меня! Смотри! – Орал в лицо преступнику Шагов.
Орехов стоял в сторонке и наблюдал, понимая, что сейчас не лучший момент вмешиваться, задавать вопросы…
- Мне сорок лет! У меня было много женщин, приключений, кайфа! А у тебя ничего этого не будет! Ты мразь всю жизнь просидишь в клетке, как дикий зверь! А тебе всего девятнадцать! За то, что ты, поддонок, разбил мужику кувалдой голову - ты получишь пожизненный без права на амнистию!
- Это не я, а Бобер! – заскулил преступник.
- Какой еще к ***м собачьим Бобер? Фамилия, адрес!
- Он сейчас у своей бабки прячется. – Охотно и сквозь рыдания от отозвался преступник.
- Адрес бабки!
- Заводская пять.
- Имя есть у твоего Бобра? – Шагов сжал кулак, в котором были волосы молодого подонка. У того тут же из глаз брызнули слезы.
- Иван!!! Иван Харитонов.
- Третий кто! Вас было трое! Ну!!!
- Откуда вы все знаете!
- Оттуда! А ты думал, полиция только взятки берет? Кто был третий?!
Тип сдал ему и третьего подельника, назвав имя, фамилию и адрес, где тот «залег на дно».
- За что вы его убили? – Вмешался в разговор Орехов, но его тут же осадил Шагов.
- Позже! Вызывай наряд и скорую. Я за Бобром и этим, как его?
- Хорек. – Подсказал Орехов, так как тип уже был в полуобморочном шоковом состояние и не мог внятно отвечать на вопросы.
- Звиринец, сука какой-то! - Проворчал Шагов, направляясь к своей машине. Уже сев за руль вспомнил и крикнул на Орехова:
- Почему на звонки не отвечал?
- Так, я за этим следил. – Оправдывался Орехов, кивая на типа.
Шагов на миг завис.
- За этим? А откуда ты узнал, что именно он нам и нужен?
- Ни откуда, - искренне и без позы ответил Орехов, - срисовал его и интуиция вдруг сработала. Вот и решил…
- Хорошая у тебя интуиция. – Похвалил Шагов Орехова. Запустил мотор и тут же рванул прочь…
Орехов остался стоять над типом. Вздохнул и полез в карман за телефоном.
Шагов медленно ехал по улице, высматривая нужный ему дом. И вдруг он увидел в зеркале свое отражение и ухмыльнулся, он был все еще в парадном кителе! Вот цирк! «Ладно, всякое бывает» подумал Шагов. Вот и нужный ему дом. Шагов проехал мимо. Затем вернулся к дому пешком. Как и в первый раз, он достал свой травмат, снял с предохранителя и перемахнул через забор. На этот раз ему не повезло.
Как только Шагов оказался по другую сторону забора, он тут же боковым зрением заметил какое-то стремительное движение в свою сторону. Еще не успев понять до конца, что происходит, Шагов в падении выстрелил.
Пуля угодила огромному псу в голову. Но пес уже прыгнул. Шагов только и успел выставить руку. Пес вцепился ему в левую руку. Сильная боль обожгла руку Шагова. А другая рука уже что было сил, колошматила пса рукоятью пистолета по голове.
Раз за разом, Шагов бил и бил пса по голове, морде. Но тот, заливаясь кровью, только сильнее сжимал челюсти. Шагов вдруг понял и угадал, что пес сейчас отпустит его руку, чтобы вцепиться в горло.
И только Шагов подумал об этом, как пес отпустил его руку, рванул, сбивая Шагова грудью, и Шагов, как в замедленной съемке, видел, что пес уже летит на него, сверкая огромными клыками и вдруг выстрел. Пса отбросило в сторону.
Шагов тут же вскочил на ноги и увидел, висящего на заборе Орехова. В руке Орехова дымился пистолет.
- В дом! – Заорал Шагов.
Орехов перепрыгнул через забор и бросился к двери. И тут же дверь резко распахнулась, сбивая Орехова. Пистолет полетел в одну сторону, а Орехов  в другую.
Бобер бросился на Орехова с ножом. Орехов инстинктивно зажмурился, закрыл лицо руками и вдруг выстрел. На этот раз стрелял Шагов. Бобер с криком боли присел, хватаясь за ногу.
Шагов медленно подошел к нему. Ногой отшвырнул, куда подальше нож.
- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь.
- О чем же? – процедил сквозь зубы Бобер: на вид этому мальчишке было лет семнадцать не больше!
Шагов вскинул руку и выстрелил Бобру в грудь из своего травмата. Тот тут же отключился.
- О том, что успеешь дотянуться до ножа, Бобер. – Усмехнулся Шагов.
Орехов встал на ноги, он испуганно смотрел на нож. Затем поднял взгляд на Шагова.
- Спасибо, товарищ майор, если бы не вы…
- И тебе спасибо. Наручники есть?
Орехов кивнул.
Шагов видел, как дрожат руки Орехова, когда тот достает наручники и пытается застегнуть их на задержанном, как он смущается этого.
- Не стыдись, что дрожат. Это не страх, а адреналин зашкаливает. Откуда ты взялся?
- Так я сдал первого нашим и следом за Вами.
- Очень хорошо, - улыбнулся Шагов Орехову, - напарник.
Тот покраснел.
- Да ладно, мне Семин по телефону сказал, что ты ко мне рвешься в напарники.
- Смешно? Я ведь не знал, что у нас нет напарников. Я просто, хочу учиться у Вас.
- Чему, Орехов?!
- Всему. Вы настоящий сыщик и крутой мент! – Выпалил Орехов признание на одном дыханье.
Шагов пристально смотрел в глаза Орехову. Тот не отвел взгляда, выдержал взгляд Шагова. Шагов кивнул ему на дом.
- Проверь.
Орехов поднял с земли пистолет и осторожно вошел в дом.
Ноги Шагова подкосились. Он устало опустился на землю и осмотрел свою руку. Хлестала кровь из порванной раны, но вена не задета. Шагов с ненавистью посмотрел на мертвого пса.
Затем снял галстук и перевязал рану.
Из дома вышел Орехов.
- Никого.
В руке Орехова был пузырек с зеленкой и бинты. Шагов уважительно закивал:
- Ну, Орехов, ты не перестаешь меня удивлять своим умом!
- Спасибо, товарищ…
- Алекс, - напомнил ему Шагов. – Зови меня Алекс.
- Спасибо, Алекс, и «ты» давай.
Орехов обработал рану, перебинтовал.
- Что дальше? – спросил Орехов.
- Дальше за третьим. Этого в багажник.
Орехов тут же бросился выполнять распоряжение Шагова. Он поднял с земли преступника. Поволок его к калитке.
- Брось его у калитки, я сейчас подрулю сюда.
Шагов заковылял к машине.
Третьего, самого юного из троих, пятнадцатилетнего преступника по прозвищу Хорек, взяли просто и без изысков. Позвонили в дверь. Тот сам им открыл, а когда увидел на пороге Шагова в форме полицейского и Орехова с пистолетом, то тут же впал в истерику. Он плакал и кричал, что не виноват, что уговор был только ограбить, ведь жертва сам хвастался им, что взял кредит – двадцать пять тысяч рублей! Он, Хорек, не знал, что его дружки станут убивать!
- Разберемся. – Проворчал Шагов, застегивая наручники на руках Хорька…

13.

Шагов отправил Орехова в Управление составлять протоколы и начинать допрос. Сам же заехал домой, переоделся в обычный свой наряд: джинсы, рубашку и кожаную куртку.
Затем он заехал в Травмопункт, где ему наложили пятнадцать швов, вкатили противостолбнячную сыворотку и отпустили восвояси. Предложили еще провести анализ на бешенство, но для этого надо было привести образец шерсти пса, но Шагов отверг эту идею. Далеко ехать, да и что ему неудачливому суициднику и наркоману какое-то собачье бешенство, он сам иногда чувствует себя бешеным псом!
Через полчаса Шагов припарковался у Управления, и хотел было выйти уже из машины, как вдруг зазвонил мобильник.
Номер ему неизвестен:
- Слушаю, Шагов.
- Привет! – раздалось в трубке. Шагов тут же узнал голос своей бывшей.
- Привет. Ты что номер сменила? – Решил схитрить Шагов, но не получилось. Он услышал, как бывшая усмехнулась в трубку.
- Шагов, прекрати юлить! Ты мой номер раз сто записывал. Но я не об этом, ты знаешь, что завтра к тебе Антон летит?
- Знаю, он звонил мне.
- На все лето, Шагов! И это значит, что?
- Что?
- Что тебе три месяца придется трахать своих ****ёшек по мотелям и отелям, но никак ни в квартире на глазах у ребенка! Ты меня понял?
- Понял.
- Обещай мне! – не унималась бывшая.
- Обещаю. Что еще?
- Что еще? Ты обалдел, что ли, Шагов! К тебе сын летит, которого ты десять лет не видел! Номер рейса запиши! И я вышлю тебе ммской фото.
- Фото, лишнее! Что я родного сына не узнаю что ли?!
- Не узнаешь. Он очень изменился за эти годы.
- Хорошо, - сдался Шагов, - высылай фото.
- Ты же будешь хорошим отцом?
- Постараюсь. А что он летит?
- Скучает по тебе. Весь год мне в уши жужжал. Я против была, конечно, извини за прямоту, но поняла, что пришло время уступить. Так что от тебя зависит, Шагов, сможешь ты или нет.
- Смогу что?
- Не разочаровать своего сына. Все, завтра, как посажу его в самолет, позвоню. А ты, как встретишь, сразу же дай мне знать. Позвони.
- Обязательно и это, Лен, спасибо, что… отпустила его ко мне.
- Не за что, Шагов. Все пока!
- Пока.
Шагов отключил звонок. Закурил, вдруг нахлынуло.
Он снова вспомнил, как много-много лет назад Антошка впервые назвал его папой. Лена была занята приготовлением торта, вечером ждали гостей, и она попросила поменять колготы ребенку.
Антону тогда было что-то около одиннадцати месяцев.
Шагов взял Антошку на руки, отнес и положил на диван, стянул с него мокрые колготки, ребенок описался. Стал надевать сухие и вдруг ребенок схватил его за нос! И так четко, глядя в глаза, сказал «ПАПА!»
Шагов вспомнил тот момент, вот и сейчас, как тогда по спине побежали мурашки, и дыханье перехватило. Его словно молнией шарахнуло. И до него дошло, что он – ПАПА… 
Шагов погасил окурок. Подумал, почему он совершенно обо всем забыл? О ребенке, о прошлой жизни, как отрезало, стерло. Ответа не нашлось.
Шагов зашел в кабинет к Семину. Тот сиял, как новенький пятак.
- Ну ты Шагов и умница! Надо же за один день! За полдня!!! Премия и внеочередное звание с меня, будь я проклят! Будь я проклят, если не выбью тебе полковника и должность моего зама!
- Спасибо, товарищ полковник. Звание и премия это хорошо, только не забудьте и об Орехове.
- Что, классную я смену нам с тобой готовлю? А?!
- Да, признаю, парень, что надо. Между прочим, жизнь мне сегодня спас.
- Да, ладно! А мне ни слова, скромняга еханый!
- Что там наши юные головорезы?
- Признания строчат! Все окей!
- Так кто там из них…
- Все трое. Мужа убил этот, самый старший, а затем двум другим приказал добивать жену бедолаги, так сказать, кровью скрепить…
Шагов подошел к столу Семина.
- У меня к Вам просьба.
Шагов положил перед Семиным рапорт. Тот тут же насторожился.
- Что это? Только не говори мне что устал и решил уволиться!
- Сын приезжает. Отпуск нужен.
- Когда?
- Завтра.
Семин вздохнул, потянулся за ручкой. Подписал рапорт, протянул Шагову:
- Что ж, нельзя же всю жизнь без выходных и отпуска этих подонков ловить! Это как говно в Авдеевых конюшнях грести. Иди Шагов, отдыхай. Две недели хватит?
- Да.
- Ну, с Богом, майор!
Пожали руки, Шагов вышел из кабинета.
Зашел в бухгалтерию, отдал рапорт.
Ему тут же выдали отпускные.
Затем Шагов заглянул в отдел. Отдал несколько распоряжений своим операм. Хотел было зайти в допросную, посмотреть, как там дела у Орехова, но махнул на это дело рукой – все он в отпуске. До следующего утра у него осталось не так много времени, чтобы раз и навсегда решить проблему с Котом. И тут надо все хорошенько обдумать. В том, что Кот уже им приговорен, Шагов не сомневался. Чем ближе встреча с сыном, тем сильнее уверенность в принятом по поводу этого мафиози решения. «Приговор окончательный и обжалованию не подлежит» - мысленно произнес Шагов.

14.

Сын прилетает только завтра утром, времени еще вагон, чтобы убрать Кота, чтобы навести дома порядок к приезду Антохи.
«Начнем с Кота, а уж после приберем квартиру». Так для себя расставил приоритеты Шагов. Но в его голове все еще не было четкого плана, как и где, и каким образом пристукнуть мафиози. Разделаться с ним раз и навсегда. Но в то же самое время Шагов понимал, что сделать это надо таким образом, чтобы на него не пала тень подозрений.
Ведь даже всякому известно, что в расследовании начинают всегда с того, кому выгодно. А здесь рано или поздно всплывет имя Шагова. Его не раз видели рядом с Котом: охранники, шлюхи, подручные Кота. Убить его надо чужими руками – тому, кому Кот совершено безразличен. Но где найти того, кто согласится пойти на убийство ради него, Шагова?
Шагов задавался этим вопросом, сидя в своей машине на парковке Управления.
Он закурил свой любимый «клан», смотрел, как тлеет сигарета и перебирал в уме всех известных ему наркоманов, уголовников и отморозков, готовых за деньги убить хоть самого черта, не то, что Кота!
Но в голове одна за другой исчезали клички, фамилии, имена – все не то! Шагов вздохнул – да, если хочешь что-то хорошо сделать – делай сам! Вспомнилась поговорка.
Шагов завел мотор и вдруг кто-то постучал в стекло его машины. Шагов посмотрел на незнакомца. Тот знаками показывал, мол, открой окно.
Шагов нажал кнопку. Стекло поползло вниз.
Шагов смотрел на незнакомца, гадая кто это. Но тот тут же кивнул и представился:
- Добрый день! Меня зовут Игорь. Я … брат убитого сегодня Иванова Станислава.
- Какого Станислава? – спросил Шагов, уже догадываясь о ком идет речь.
- Того, которому эти твари голову кувалдой разбили.
Шагов молчал. Не знал что сказать, что спросить.
- Вы же Шагов? Следователь, который их поймал?
- Ну, я. И что дальше?
- Могу я с вами поговорить?
- О чем?
- Давайте не здесь. – Предложил Игорь Иванов.
- Вы на машине? – спросил Шагов.
Иванов кивнул.
- Поезжайте за мной.
Шагов включил передачу и медленно поехал с парковки, гадая, что понадобилось родственнику жертвы преступления от него. Он видел, как Игорь быстрым шагов подошел к своей машине, сел в нее и поехал за ним следом.
Шагов не торопился останавливаться. Тут тоже надо подумать, вдруг подстава какая или еще какое-нибудь говно. Но так ничего путного не придумал.
Шагов припарковал машину на обочине улицы и включил аварийку. Он в зеркало видел, как Игорь припарковался за ним. Вышел из машины и шел к его машине.
Шагов нажал кнопку разблокировки дверей. Игорь сел в машину Шагова. На переднее сиденье. Шагов смотрел на Игоря. Тот был убит горем. Даже лицо было какого-то земляного серого цвета. «Так не сыграть горе. Значит, подставы нет. Но что тебе от меня надо?» Думал Шагов, глядя на Игоря.
Тот собирался с мыслями. Вот он кивнул сам себе и достал из кармана куртки тугой сверток денег.
- Тут триста тысяч, больше у меня нет.
- Поздравляю или сочувствую. Прежде, чем мы продолжим, разговор ответьте мне на два вопроса. Только честно. Если солжете, и я это заподозрю, мы тут же закончим наше общение. Идет?
- Спрашивайте. – Согласился Игорь и уставился воспаленными от слез глазами на Шагова.
- Откуда вы узнали, что я это я?
- Мне в дежурной части на вас указали. На вашу машину. Я спросил, кто ведет дело моего брата и дежурный указал на вашу машину.
- Так просто?
- Да.
- Хорошо, второй вопрос. Вы не сотрудничаете с отделом ВР?
- Что?! – не понял Игорь.
- Проехали. – Шагов понял, что Игорь действительно не знает, что такое Отдел внутренних расследований (ОВР), а значит, тут нет подвоха.
Шагов уже понимал, что будет происходить дальше. Догадывался, зачем этот несчастный трясет перед ним деньгами.
- Итак, я слушаю. – Шагов протянул сигарету Игорю, тот отказался.
- Я не стану давить на жалость и все такое, скажу только, что после смерти родителей воспитанием Стаса занимался я. Он мой младший брат и нечто даже большее, он мне как сын еще. И у меня кроме него никого нет… точнее теперь и его нет. Эти скоты забрали его у меня.
- Что вы от меня хотите?
- Я прошу у вас только одного в обмен на эти деньги… я не стану их убивать, честно! Но мне надо пять минут наедине с каждым!
- Это невозможно. – Отрезал Шагов.
- Вам мало этих денег? Только не обижайтесь.
- Денег всегда мало. – Вздохнул Шагов.
И вдруг ему в голову пришла одна мысль.
Мысль казалась Шагову гениальной, но он прогнал ее прочь. Но она снова и снова возвращалась и пульсировала где-то в затылке, аж до боли! «а почему бы и нет?!»
- Вы кому-нибудь говорили о нашей встрече?
- Нет! Я же сказал, что у меня нет никого! Я одинокий человек.
- Ни жены, ни детей?
- Нет. Так вышло…
- Хорошо. – Кивнул Шагов, о чем-то думая, прикидывая в уме свою идею. И вот он решился. – Я смогу Вам помочь, но взамен мне не нужны ваши деньги. Я потребую нечто большее.
- Я согласен! Что угодно! – Обрадовался Игорь.
- Не спешите. Тут не все так просто. Во-первых, вы не сможете попасть в камеры к этим уродам, которые зверски убили вашего брата, но я могу Вам гарантировать, что их «опустят» в камере или даже завалят. Этих денег вполне хватит. А во-вторых…
Шагов умолк. Смотрел на Игоря. Прикидывал, стоит ли продолжать. Тот ждал и готов был на все, лишь бы поквитаться с подонками.
- А во-вторых? – Поторапливал Игорь.
- Вы когда-нибудь убивали?
- Что?
- Не важно, кого: мышку, таракана или человека. Вы убивали?
- Нет. Но я готов убить кого угодно, если это убьет этих скотов. Кого я должен убить?
- Извините, я что-то не то несу. Усталость. Забудем этот разговор. Прощайте. – Шагов передумал. «Идиот, о чем я только думаю!!!»
- Постойте, я согласен! Не бойтесь, я…
- Вон из моей машины. – Прошипел Шагов.
- Но…
- Вон!!! – Заорал Шагов.
Игорь Иванов тут же выскочил из машины Шагова.
Шагов рванул с места и тут же увидел сверток на приборной панели. Он выбросил деньги в окно. В зеркало заднего вида, он видел, как Игорь плетется к свертку.
Шагов стал орать сам на себя за глупость и минутную слабость. Он материл себя последними словами! Надо же так чуть не подставился!
Затрезвонил мобильник. Это была Ольга. Шагов понимал, что если не ответит, она начнет названивать каждые пять минут. Он выдохнул, успокоился и ответил на звонок.
- Привет, прости, был занят и не смог ответить на твою смску утром.
- Привет. Я соскучилась.
- Я тоже.
-  Правда?
- Правда.
- Увидимся сегодня?
- Я бы рад, но нет.
- Почему? Дела?
- Да. Ко мне завтра сын утром приезжает, а … в общем надо прибраться дома и…
- Сын? Ты не говорил, что у тебя есть сын.
- Правда? – изумился Шагов.
- Да. Никогда. Почему?
- Не знаю, если честно, то… я как-то забыл в этих всех гонках, что у меня есть сын.
- Это плохо. – Вздохнула Ольга. – А сколько ему лет?
- Не помню точно. По моим подсчетам то ли двенадцать, то ли тринадцать.
- Ну, ты даешь, Шагов! Не знаешь, сколько лет твоему сыну!
- Да, вот такой я ***вый отец.
- Да, ты ***вый отец, но знаешь что…
- Что?
- Трахаешь ты лучше всех! – Засмеялась в трубку Ольга.
Шагов любил ее смех. Так искренне и открыто он не слышал, чтобы еще кто-то смеялся. Иногда он ее намерено смешил, чтобы лишний раз послушать ее смех, полюбоваться им.
- Ты нас познакомишь? – спросила Ольга.
- Обязательно, слушай, а мне не приснилось, что ночью вчера я… на тебя… как-то сказать-то?!
- Писал?
- Да, писал.
- Да. Я сама тебя об этом попросила.
- Понятно.
- А что тебе не понравилось? Если нет, то…
- Да нет! Отчего, если тебя это заводит, я готов писать на тебя – ты только намекни!!!
Оба засмеялись.
- Ладно, мне пора. Позвоню завтра. – Подытожил Шагов.
- А когда мы увидимся теперь? – испугалась Ольга. – Завтра ты будешь с сыном и послезавтра и … когда? Я не смогу без тебя больше трех дней, Шагов!
- Вот через пару дней и увидимся.
- Обещаешь?
- Обещаю.
- Ну, все, пока! Стой!
- Что еще?
- Можно я завтра тебе позвоню, хоть голос твой послушаю.
- Можно.
- Ну, все, целую тебя. Стой! А, как сына зовут?!
- Антон. Оль, мне, правда, пора.
- Все, все, пока-пока.
Шагов тут же нажал кнопку, пока вдогонку еще не прилетели вопросы. Вздохнул. «Что же делать с Котом?» И тут же в голове зазвучал ответ «поговорить».
Шагов сам себе кивнул и набрал номер Кота.

15.

Обычно, ну там, в кино или криминальных романах пауки-авторитеты заседают в ночных клубах или в роскошных ресторанах. В жизни все проще и прозаичнее. Логово авторитета по прозвищу Кот находилось в бизнес-центре. Его бизнес-центре. У Кота их было несколько. Отличный бизнес – сдаешь офисы и склады в аренду. Имеешь неплохой и стабильный доход и под эту марку можно еще кучу бабла отмыть от нелегального бизнеса: вымогательство, торговля оружием, наркотиками и проститутками. В общем, у Кота был полный набор.
Шагов вошел в бизнес-центр, охранник на входе только мельком на него глянул и тут же отвернулся. Шагова тут знала каждая собака.
Шагов прошел к лифту. Нажал кнопку вызова. К лифту подошли двое, клерки, встали рядом с Шаговым. Клерки мыли кости своему начальнику, который обещал премию, но так сука и не выплатил ее, хотя они жопу рвали с продажами два месяца без сна и отдыха!
Шагов невольно вздохнул и подумал: «****ь, мне бы ваши проблемы». Шагов и клерки вошли в лифт.
Шагов вышел из лифта и тут же у дверей наткнулся на огромного человека. Это был бандит по кличке Шпала – самый верный и приближенный телохранитель Кота.
Свое прозвище Шпала получил не за огромный рост, а за несгибаемость и силу.
Шпала кивнул Шагову и открыл дверь. Этот огромный мудак даже не обыскал Шагова! Отличная возможность. Войти и всадить в тело Кота пару-тройку пуль. Но выйти обратно беспрепятственно, минуя Шпалу не удастся. Вот, наверное, поэтому Шпала и был так спокоен и не утруждал себя обыском посетителей. Тем более что перед ним сейчас был мент, а не киллер.
- Как дела, Шпала? – Устало спросил Шагов.
- Все нормально. – Кивнул в ответ Шпала. – Как сам?
- ***во. – Признался Шагов.
- Бывает. – Молвил Шпала и отвернулся, давая понять, что не намерен продолжать разговор.
Шагов вошел в кабинет Кота.
Обычный кабинет босса. Все вокруг отделано красным деревом, золотом и мрамором. Хрусталь и дубовый паркет. Ничего лишнего, но вкусно и богато.
Кот сидел за столом и что-то быстро строчил в компьютере. Он кивнул Шагову, не отрываясь от монитора.
Шагов сел в кресло напротив Кота.
Кот с минуту еще долбил по клавишам, затем замер, глядя в ожидании в монитор, затем расплылся в широкой довольной улыбке. Он и вправду был похож на Кота.
- Отлично!
- Что такое? – Поинтересовался Шагов.
- Такая телка! Глянь! – Кот повернул монитор к Шагову. Тот кивнул согласно.
- Да, супер.
- Не то слово! Богиня! Все-таки социальные сети это классная штука. Ну, скажи, где бы я ее снял в городе? Где бы нашел? А тут – их целые стаи, косяки! Только успевай!
- Зачем звал? Ты же знаешь, что долг я не могу отдать. У меня нет таких денег. – Шагов уставился на Кота. Закурил.
- Когда-нибудь эта гадость тебя убьет. – Кот указал пальцем на сигарету.
- Переживу. Давай о деле.
- Хорошо. О деле, так о деле. Есть одно чучело, которое кинуло меня на большие деньги и тварь ведь, спокойно себе ходит по городу, даже не шифруется! В общем, привезешь мне его на интимно-деловой разговор, и твой долг будет списан.
- Так все просто? Найти, привезти и все?
- Все.
- Тут какая-то подъебка, Кот.
- Нет тут никакой подъебки. Просто этот мудень должен мне столько, что твои пара-тройка лямов просто ни о чем! Понятно?
- Нет. А что Шпала?
- Шпала не может. Если он его привезет на разговор. Это будет похищение. А ты мент. Тебе можно.
- Железная логика.
- Или гони долг. Сегодня.
Шагов посмотрел в окно. По небу плыли низкие темные тучи.
- Гроза будет. ****ь, я только машину помыл. – Выдохнул Кот.
- Давай адрес.
- Вот. - Кот тут же протянул визитку.
- Продюсер? – удивился Шагов.
- Ага. Кино снимает, падаль вонючая. Я дал ему денег на кино, а он кино не снял – тварь. Тут понимаешь – отличная схемка. Кино никто у нас не проверяет. Я ему миллион, грубо говоря. Он снимает кино. А после мне возврат, якобы, мы в прокате собрали два миллиона. Все шито-крыто. Я отмываю лям. Только это грубо говоря. Речь у нас шла о сотнях миллионов. Этот гондон развел меня на сорокет и мол, все заглохло.
- Сорок миллонов!
- Ага. Рублей. А теперь поет, что актеров надо ждать до следующего года. Только я ему не верю. Навел тут справки. Он кино не запустил, с актерами даже не созванивался, но зато себе в Испании домик прикупил. Такой нехуевый домик на триста квадратов.
- Куда его привезти?
- Как возьмешь его – позвони мне. Я скажу.
- Хорошо. И … я тебе ничего не должен, верно?
- По рукам. – Кот вылез из кресла и протянул руку Шагову. Тот пожал руку и вышел из кабинета.

16.

На часах было без четверти шесть вечера.
Шагов решил ехать сразу по адресу, что был указан в визитке продюсера. Может, удастся застать того на месте и сегодня все решить одним махом, чтобы завтра в новую жизнь без долгов и порочащих мундир офицера полиции связей с организованной преступностью.
Ехать было не далеко. Всего-то пару кварталов. В другой бизнес-центр.
Шагов срисовал продюсера, тот выходил из кабинета. Инстинкт подсказал, что тут не время и не место заводить разговор, всюду люди и камеры наблюдения.
Шагов последовал за продюсером на выход. Сел в машину и поехал за машиной продюсера. Тот двигался куда-то в сторону центра. Шагов ждал. Не спешил и вот подвернулся отличный случай. Продюсер решил срезать путь через подворотни, дабы сэкономить время на пробках.
В одном из переулков Шагов обогнал его и подрезал. Вынудил остановиться. Продюсер негодовал.
- Вы что творите? Это же дорога, а не трек!
Шагов миролюбиво улыбнулся и показал удостоверение.
- В чем дело? – Тут же заволновался продюсер.
- Вы Павлючик Юрий Геннадьевич? – спросил Шагов.
- Да, это я. Так в чем дело?
- Вам надо проехать со мной для дачи показаний.
- Куда?
- В Управление.
- Да, но я…
- Это не займет много времени, но это в ваших же интересах.
- Но в чем дело?
- Там Вам все объяснят.
Продюсер секунду думал. Затем кивнул. Вышел из машины. Шагов жестом пригласил его в свою машину. Продюсер покорно проследовал в машину Шагова. Тот тут же рванул с места. Набрал телефон Кота.
- Куда ехать?
- Вези его за город. На Приозерское шоссе. Второй съезд за кольцевой. Там тебя будет ждать Шпала. Дальше за ним.
- Хорошо. 
- Мы не едет в Управление? – Догадался продюсер.
- Нет. Едет сразу же на место преступления.
- Но мы так не договаривались. Что происходит? Остановите! Я требую.
- Закрой рот. Ничего с тобой не случится. Просто кое-кто с тобой поговорить хочет, вот и все.
- Кто? О чем? Это похищение!
Шагов показал пистолет.
- Если не заткнешься, я прострелю тебе колено. А после заставлю отмывать от крови машину. Химчистка нынче дорогая! 
Продюсер умолк.
Через двадцать минут Шагов съехал с дороги и остановился за джипом Шпалы. Тот кивнул ему, мол, следуй за мной. Сел в машину и джип Шпалы поехал куда-то в сторону леса.
- Это же Шпала! Бандит Кота! Вы понимаете, что они меня могут убить! А вы станете соучастником убийства – чуть не плакал продюсер.
-  А есть за что? – Ухмыльнулся Шагов. Он не верил, что Кот пойдет на убийство. Да, скорее всего сейчас продюсеру крепко достанется, но чтобы убийство! Нет. Кот в последнее время изо всех сил старается не нарушать Закон, особенно его раздел по тяжким преступлениям.
Въехали в лес. Тут у машины стоял Кот. Он заулыбался широко своей фирменной улыбкой, когда увидел на переднем сиденье рядом с Шаговым продюсера.
- Еб твою мать, Павлючик, как же я рад тебя видеть! – Расставив руки в стороны, Кот пошел навстречу продюсеру, как к дорогому гостю.
Шагов остался сидеть в машине, как и продюсер, который вцепился в поручень двумя руками.
Но Шпала легко оторвал продюсера от поручня и швырнул на землю.
Кот тут же ногой нанес удар в голову. Продюсер закричал больше от страха, чем от боли. Шагов включил передачу – ему тут нечего больше делать. Кот благодарно кивнул Шагову и пошел к своей машине.
Шагов разворачивал машину и тут он увидел, как Кот достал из своей машины двустволку!
- ****ь, а вот это уже скверно! – прорычал Шагов. Он ударил по тормозам и выскочил из машины.
Тут же на его пути возник Шпала. Он выхватил пистолет и взял на мушку Шагова.
- Стой там. – Мрачно приказал Шпала Шагову и взвел курок.
- Вы совсем охуели! – Шагов сделал шаг к Коту. Но Шпала тут же выстрелил под ноги Шагову.
- Я сказал, стой там.
Кот кивал сам себе, мол, ты прав, ты прав, и при этом заряжал ружье.
- Это мое ружье. – Пропищал продюсер. Зачем оно вам?
- Затем дружок, что ты гандон и пидор жопный, и должен кучу бабла и не только мне. Ты сука полгорода развел под марку своего говеного кино, и знаешь, тебя хотят убить многие и ты решил не дожидаться этого. Ты нашел единственно правильный выход – ты настоящий мужик, ты - решил покончить собой.
- Я?!!!
- Ты.
Кот подошел к продюсеру и выстрелил тому в лицо дуплетом. От головы продюсера практически ничего не осталось.
Шагов не мог поверить в то, что видит. Все казалось, каким-то кошмарным похмельным сном.
- Охуеть! – Заорал радостно Кот. – Ты видел, Шпала, башка просто в пыль разлетелась! Классная вещь! – Кот погладил ружье. Бросил его на землю. – ****ь, как давно мне не было так хорошо! Я как алкоголик, который развязал! Ладно! Шпала обставь все тут как надо, а меня Шагов подбросит в город.
- Сделаю! – Шпала покосился на Шагова. Тот закурил и поплелся к своей машине. Кот уже сидел на переднем сиденье, где всего минуту назад сидел продюсер.
Шагов сел за руль. Делать нечего, надо ехать отсюда и поскорее.
В машине Кот достал пачку сигарет Шагова с панели, закурил. Он улыбался. Шагов покосился на него.
- Хули ты лыбишься, ты только что человека убил!
- Да какой он на *** человек, Шагов?! Тоже мне человека нашел! Вот ты человек, я человек! Шпала… нет, Шпала полудурок. Ты знаешь, что этот … продюсер - наркоман и педофил? Я когда по его следам бросился, столько инфы на него нарыл. Он падла из Киева себе малолеток самолетами заказывал, а потом долбил их у себя в особняке. Вот такой он ****ый шоубизнес! Слава Богу, я не влез в это говно по горло! Он и мне детей предлагал, представляешь, в часть уплаты долга! Урод. А ты «человек».
- А что теперь со мной?
- А что с тобой? Рот на замок и все. Твое молчание – гарантия долголетия.
Посмотрели друг на друга. И Шагов все понял. Кот не оставит его в живых. Он свидетель. Просто Кот не стал его там убивать, где только что грохнул продюсера-педофила, ведь тот «покончил собой», там не может быть еще одного трупа. А сейчас… отличная возможность.
- Даже не думай. – Словно прочитал его мысли Кот.
- Ты о чем? – Спросил Шагов.
- Ты сам знаешь, о чем. Завалить меня решил. Не получится.
- Это почему же?
- Завтра приезжает твой сынуля. Не смотри так удивленно на меня. Я знаю. И у Шпалы приказ. Если я сегодня умру, завтра умрет твой сын.
Шагов продолжал вести машину, как ни в чем не бывало.
- Рот на замок и все. – Повторил Кот. – Ты нужен мне. А теперь ты еще и кровью со мной повязан. Так что, Шагов, мы теперь с тобой братья по крови. – Кот расхохотался. Ему понравился его каламбур. – Да не ссы ты! Не буду я тебя валить – ты большая шишка, а скоро станешь еще больше! И мне такие люди нужны. И вот еще, что – я не буду тебя дергать по мелочи. Только в случаях крайней нужды.
- Ага, когда захочешь еще кого-то вальнуть?
- Может и так.
- Ты меня подставил. Жестко подставил, Кот. И я этого тебе не прощу, ты же понимаешь?
- Понимаю. Поэтому, спешу тебе напомнить, что у тебя растет сын. Останови тут! Да у кафешки. Тут азеры отличный шашлык подают. Ты со мной? Я угощаю?
- Нет.
Шагов подрулил к придорожной забегаловке. Он видел, как Кот входит в кафе.
Шагову хотелось орать, крушит все вокруг и порвать на сотни лоскутков Кота, но это уже было невозможно. Кот знал о сыне и вряд ли блефовал, когда говорил о Шпале и о приказе об убийстве Антохи. 
А через секунду на смену злости пришла апатия.
Шагову вдруг стало все равно, что с ним будет, что ждет его в будущем. Даже мысли о сыне казались какими-то далекими. Будто и нет никакого сына…

17.

Но, сын был, он существовал! И с каждой минутой становился все реальнее.
Шагов пил утренний кофе в аэропорту. Он слышал, как объявили, что самолет приземлился. Что всех встречающих просят пройти к выходу номер два.
Шагов допил кофе, бросил окурок в картонный стаканчик и двинулся к входу в аэропорт. На ходу он швырнул стаканчик в урну, но промахнулся. Стаканчик отскочил и покатился куда-то под ноги стоящему у входа человеку. Тот укоризненно посмотрел на Шагова, но тут же отвел взгляд в сторону. Шагов был очень злой. Он не спал всю ночь. Закроет глаза и тут же перед ним возникает картина: голова продюсера разлетается в кровавую пыль. Тело валится и замирает к какой-то нелепой позе, все вокруг залито кровью…
Выход номер два.
Толпа пассажиров смешивается с толпой встречающих, радостные лица, улыбки, объятия и только двое не улыбаются. Шагов смотрит на толстого мальчишку лет двенадцати, который стоит в сторонке от всех, нервно теребит в руках лямку рюкзака и неотрывно смотрит на Шагова. Смотрит с недоверием, косится подозрительно и не моргает. Шагов смотрит на пацана и в голове только одна яростная мысль: «неужели этот толстяк мой сын, что она с ним сделала?!»
Шагов кивнул пацану. Тот тут же расплылся в улыбке и с радостным воплем «папа!» бросился к Шагову. Обнял Шагова, вцепился в него, смотрит снизу вверх, в глазах слезы.
- Папа, я так скучал!
- Я тоже, - Еле выдавил из себя Шагов. – А ты че такой толстый стал?
Мальчишка тут же приуныл. Пожал плечами и извинительно уставился на Шагова.
- Ладно, излишний вес мы подправим. – Выдохнул Шагов. Взял у сына рюкзак и они пошли к выходу. – Ты на все лето?
- Да. Но у меня есть коварный план. – Мальчишка умолк и уставился на отца, он хотел убедиться, что привлек его внимание, и что отец его слушает.
- Ну, и что за коварный план? В чем коварство? – едва заметно улыбнулся Шагов. И поймал себя на том, что он уже сто лет не улыбался. А тут и минуты еще не общаются, а он уже улыбается и на душе как-то легче вдруг стало и это чувство тепла растет с каждой секундой.
- Коварство в том, пап, что я хочу у тебя остаться навсегда, насовсем. Ты непротив? – Сын уставился на отца, даже в веснушках на его мордашке замерла надежда.
- А мама?
- А что мама! Мне уже двенадцать лет и я вправе сам решать с кем мне жить. И я хочу жить с тобой.
- Это прекрасно. Но мне кажется, что твой план чересчур коварен по отношению к твоей маме. Она этого не переживет.
В глазах мальчишки снова появились слезы.
- Ладно, только не реви, ты не девочка и не ребенок. Тебе уже двенадцать лет, сам же сказал! Подумаем. Время есть.
- А что у тебя за тачка? – Сын утер слезы и стал шарить взглядом по парковке.
Шагов нажал кнопку на пульте сигнализации. И тут же в глубине пару раз квакнула и моргнула фарами его машина. Сын удивленно вскинул брови.
- Ого! Крутой аппарат! «Ленд Ровер»?
- Он самый.
Они сели в машину. Выехали с парковки и тут же встряли в пробку.
- Гребанная суббота. – Проворчал Шагов, он терпеть не мог пробки.
- Ты чего пап, ругаешься? – Антоха вопросительно уставился на отца.
- Терпеть не могу пробки. Эти выходные. Все, как больные на эти дачи…
- у нас тоже есть дача. А у тебя?
- Нет. На фига она мне?
- Ну не знаю. Чистый воздух и это ж хорошо, два дня побыть в кругу семьи.
- у меня нет семьи, - на автомате выпалил Шагов и тут же пожалел. В глазах сына стояли слезы. – Прости, не то ляпнул. Ты у меня есть, ты моя семья, только ты живешь далеко от меня. Кстати, как там Сургут? Яйца не отморозил?
- Нет, - заулыбался Антоха, - пока на месте.
- Это хорошо, береги их смолоду, как честь. Яйца тебе еще пригодятся.   
Теперь смеялись оба. Шагов смеялся!
Но через какое-то время Антон стал ерзать нетерпеливо на сиденье, посматривать то на Шагова, то на пробку, которая и не думала рассасываться.
- Что-то не так? Что с тобой? В туалет хочешь? – спросил Шагов и посмотрел на сына, закуривая сигарету.
- Нет, пап. Там просто… такое дело, - сын умолк, сконфузился.
- Да говори, какое там у тебя дело?
- Просто через сорок минут начнется «Кармелита». Мы успеем домой?
- Что начнется? Какая «Кармелита». Кто это?
- Это сериал, пап.
- Ты смотришь сериалы? – удивился Шагов.
- Да, а ты нет?
- Нет.
- Так мы успеем?
- Успеем. – Заверил сына Шагов. Он достал мигалку, шлепнул ее на крышу джипа и врубил сирену. Антоха зашелся радостным криком от восторга:
- Круто, пап! У папы Олега такой нет!
Шагову категорически не понравилось, что его родной сын называет отчима папой, но он проглотил обиду и нажал на газ, выезжая на встречку.
Через двадцать минут они уже были дома. Антоха обошел квартиру, осмотрел комнаты. Довольно кивнул и сел рядом с Шаговым на диван.
- Нормально? – спросил Шагов.
- Отличная квартира, мне нравится. Я тут родился?
- Нет. В другой квартире. Я ее продал.
Сын хотел еще что-то спросить у Шагова, но тут у него зазвонил телефон.
- Наверное, мама. – Вслух подумал Антон.
- Нет, это не твоя мама. – Помрачнел Шагов. Вышел в другую комнату и включил кнопку ответа.
- Чего тебе? – Грубо спросил Шагов.
- Ничего, просто хотел убедиться, что ты встретил сына, не опоздал.
- С чего это вдруг такая забота?
- Мы же теперь кровные братья. – Усмехнулся Кот в трубку.
- Это все?
- Нет. Завтра приглашаю тебя с сыном на турнир по боям без правил, будет биться мой боец. Твоему малышу будет полезно глянуть, на то, как рубятся настоящие мужики. А то он у тебя что-то жирком заплыл малость. И тебе тоже польза …
- Что мне тоже?
- Мой боец – это верняк. Я поставлю на него и за тебя тоже ставку сделаю. Полляма. Ставка один к двум. Лям срубишь, Шагов. Тебе нужны сейчас деньги, как никогда.
- Это еще почему?
- Да потому, Шагов, не тупи! Дети – это очень затратный проект! До завтра. Подруливай к трем часам в Ледовый.
- Я подумаю.
- Жду. – Коротко ответил Кот и отключил звонок.
Шагов вернулся к сыну. Тот уже нашел пуль от телевизора и щелкал по каналам, отыскивая «Кармелиту».
Шагов сел рядом и налил себе полстакана виски. Стал потягивать мелкими глотками.
Сын косился на отца:
- Пап, ты же не алкоголик?
- Нет. Просто выпить захотелось.
- Это хорошо. – Радостно выдохнул Антоха.
Теперь Шагов покосился на сына:
- А почему ты спросил? Что папа Олег пьет?
- Нет.
- Не ври.
- Ну да, бывает. Запои раз в два месяца и на неделю. – Грустно сказал Антоха.
- Бьет тебя или маму?
- Нет, пап, ну, правда, нет. Он, как это…
- Тихий алкоголик? – подсказал Шагов.
- Да, тихий. Пьет с утра, а потом спит, просыпается и снова пьет, и снова спит и так неделю. Ой, все начинается!
Сын тут же замер и во все глаза стал смотреть сериал. Шагов был в шоке. «КАРМЕЛИТА» - это не сериал про супергероев, это обычная тупая мыльная опера.
- Сынок, ты чего? Тебе и правда нравится это говно?
- Это не говно, пап. Не говори так! Это очень крутой сериал.
- Крутой, ты прикалываешься что ли?! Это же для баб, которым под шестьдесят и у них все в прошлом. Нет, ****ь, пока я жив и ты живешь у меня, ты это говно смотреть не будешь!
Шагов взял пульт и выключил телевизор. У Антохи тут же в глазах появились слезы.
- Только попробуй зареветь, я тебя этим же самолетом обратно отправлю!
- Ну, пап, там сейчас двести шестая серия! Там сейчас самое интересное начнется!
- Ладно, - сдался Шагов, - Хочешь смотреть это говно – двадцать отжиманий.
- Чего? Сколько?! – Вскочил Антоха и изумленно уставился на отца. – Я столько никогда в жизни не отожмусь.
- Значит, на фиг, этот сериал! Ты посмотри на себя! У тебя жопа в два раза больше, чем голова! – Все больше злился на сына Шагов.
- Ну, пап, - заканючил сын.
- Двадцать!
Сын выдохнул и лег на пол. Он кое-как отжался семь раз и упал на живот без сил.
- Еще тринадцать.
Сын зарычал зло и стал отжиматься дальше. Он отжимался пару раз и падал. Лежал на полу, стонал и снова принимался за отжимания. Когда наконец-то ему удалось в общем счете отжаться от пола двадцать раз, и включить телевизор - сериал уже кончился. На экране шли титры.
- Так нельзя! – Заорал возмущено сын и ударил себя ладошками по толстым ляжкам.
- Можно, если хочешь стать мужиком, а не…
Шагов прикусил язык.
- Есть хочешь?
- Нет. И это, маме позвони. – Напомнил Антоха Шагову о звонке.
- Да, сейчас позвоню.
Шагов закурил и вышел на кухню. Он позвонил бывшей и накинулся на нее с упреками, мол, что ж вы сделали с моим сыном такое! Что за «Кармелита», будь она проклята и толстый зад!
Бывшая смеялась в трубку, ей нравилось, что Шагов так переживает за сына. «Вот и займись им, ты же его отец». Подытожила бывшая и отключила звонок.
Шагов вздохнул. Сел на стул и стал задумчиво смотреть в окно. Новые, неизвестные ему ощущения сейчас возникали в его душе. Ему никуда не надо, он дома и не один. Он с сыном. И с этим жопастиком надо срочно что-то делать.
Вдруг Шагову пришла в голову мысль. Она ему понравилась. Он решительно вошел в комнату и сказал Антохе, который грустно и устало сидел на диване и весь такой поникший смотрел в пол.
- у тебя есть спортивный костюм и кроссовки? – Спросил Шагов, сам уже открывая шкаф и доставая из него свой старый «найк».
- Да. – Выдохнул сын, подозревая подвох. – А что?
- Надевай! – коротко и решительно молвил Шагов, уже роясь на антресолях.
- Ты что ищешь, пап?
- Мяч.
- Какой мяч?
- Футбольный, какой же еще! – Огрызнулся Шагов, он был расстроен, мяча не нашлось.
Антоха, видя это, улыбался.
- Зря лыбу тянешь! Мы все равно будем играть в футбол! – Сказал, как отрезал Шагов.
Антоха обреченно вздохнул и стал натягивать спортивный костюм.
Через минуту они уже было во дворе.
Шагов двинул к спортивной площадке, там за сеткой была хоккейная коробка, которая летом служила детворе футбольным полем. Шагов подозвал к себе мальчишек, что гоняли мяч.
- Э, иди сюда.
- А что такое?
- Иди, не ссы!
- А я и не ссу. – Ответил старший. Он подошел к Шагову и уставился на него снизу вверх. Антоха жался к отцу.
- Твой мяч? – спросил у дерзкого мальчишки Шагов, кивая на мяч в его руке.
- Нет, наш общаковый.
- Какой?! – улыбнулся Шагов. – Ты где таких слов нахватался малой, не в сериале ли «Кармелита»? А?
- Че я педик такое дерьмо смотреть! – Обозлился мальчишка.
- Да, ладно, я шучу, - миролюбиво улыбнулся Шагов и посмотрел на сына, тот от стыда весь стал пунцовый. – Продай мяч.
- Сколько? – Деловито осведомился мальчишка.
- Столько хватит? – Шагов протянул мальчишке купюру в пятьсот рублей.
- Нет, не хватит, накинь еще столько же.
- Хорошо.
Шагов купил мяч у пацанов. Выгнал их с площадки, мол, мы с сыном хотим один на один сыграть. Мальчишки покинули площадку, но не ушли, такого зрелища они не пропустят. Они уселись на барьер, как воробьи на провод и стали ждать зрелища.
- Значит, так, правила очень простые. Это не УЕФА, где напомаженные геи играют. Это настоящий уличный футбол для настоящий пацанов, понял?
- Так какие правила, пап? – Антоха стал злиться. Шагов отметил про себя, что когда сын злится, он делается похожим на свою мать. 
- Правило одно – ни каких правил. Можно толкать, подковывать…
- Что делать?
- Подковывать, это значит ставить подножки, главное победить. Играем до трех голов. Кто проиграет – тот пидор.
Мальчишки на барьере засмеялись.
Антоха вспыхнул весь и пошел к выходу.
- Че обкакался, хомяк? – Закричали мальчишки и засмеялись.
- Иди сюда, ты у меня щас сам обкакаешься! – огрызнулся Антоха и сжал кулаки.
Шагов отметил про себя, что не такой уж у него и слюнтяй сын. В нем есть что-то настоящее злое, мужское. Он велел мальчишкам прикрыть рты и футбол начался.
Шагов не был хорошим педагогом. Но был некогда отличным нападающим в своей дворовой команде. Уже через пять минут счет был два – ноль в пользу Шагова.
Антоха обливался потом, скрипел зубами, но играл. Он бился, как лев!
Шагов позволил  ему довести счет до ничьей, а после, когда в их матче наступил решающий момент Шагов взял тайм-аут. Как и его сын Шагов тяжело дышал. Оба вспотели и казалось, что они под июльский ливень попали. Антоха вспотел от лишнего веса, Шагов от моря выпитого виски и выкуренных за годы миллионов сигарет.
- Ну, что, сынок, узнаем сейчас, кто из нас двоих тут пидор. – усмехнулся Шагов.
И вдруг Антоха выбил у него из руки мяч, выбил в сторону ворот Шагова и бросился за мячом.
Шагов бросился за сыном и через мгновенье понял, что не успеет отнять мяч, если только не…
Шагов плечом толкнул Антоху и тот тут же отлетел в сторону и ударился спиной о барьер.
Мальчишки засмеялись и стали улюлюкать, мол, давай вставай.
Шагов вел мяч к воротам сына. Вот он уже у самых ворот остановил мяч и уставился на сына. Тот лежал на земле и с ненавистью смотрел на отца.
Шагов усмехнулся, пожал плечами и что есть сил, пнул мяч в ворота сына, забивая тому победный гол!
- Пидор! – дружно заорали мальчишки.
Антоха бросился на них с кулаками. Отец не стал разнимать дерущихся. Шагов, не оглядываясь, пошел домой.
Стемнело.
На часах было половина первого ночи, а сына все не было. Шагов сидел за столом и пил виски. Он тревожился за сына, но решил, погодить еще с полчаса, прежде чем броситься на поиски пропавшего чада. И тут тихо заскрипела дверь.
Антоха вошел в комнату. Его было не узнать. Под глазом огромный синяк, нос разбит и опух. Губа вздулась и стала в два раза толще, чем была утром. Шагов усмехнулся и протянул сыну заготовленное заранее мокрое полотенце.
- Приложи к губе.
- Спасибо. – Вздохнул Антон и приложил полотенце к губе. Молчали. Вдруг Шагов тихо заговорил.
- Знаешь, однажды в детстве, когда мне было чуть лет десять, твой дед, ну мой отец…
- Я понимаю. – Огрызнулся Антоха. – Дальше что.
- Так вот… я только, что научился кататься на велосипеде… лайба была чужой, взял у друга… Я так гордился собой… качу по двору и вдруг вижу, отец идет. Я ему кричу пап, смотри, как я умею и тут руль у меня поперек, я лечу через лайбу, падаю мордой в асфальт, а лайба на меня сверху. Так меня долбанула, что из глаз искры посыпались! Нет, правда, искры, такие, знаешь белые!
Антоха улыбнулся отцу. Шагов же продолжал.
-  И знаешь, что сделал твой дед?
- Что?
- Он, как ни в чем не бывало, прошел мимо.
- Мимо?! И не помог тебе!
- Да, даже не глянул в мою сторону. Я поднимаю голову, и вижу, как он входит в парадный и исчезает в нем.
Шагов замолчал, сделал глоток виски, затянулся сигаретой.
- Что дальше? – Нетерпеливо спросил Антоха, в его взгляде был неподдельный интерес и сострадание.
- Дальше? Дальше я помню, как рыдал на крыше дома от обиды. Я тогда ненавидел своего отца. Я твердо решил, что уйду из дома, что не вернусь. Но куда деваться ребенку? Куда ему горемычному уйти? Я вернулся. Со временем обида прошла. Забылось. Я снова стал любить своего отца, а когда вырос, то стал ему еще и благодарен за тот случай. За то, что он прошел мимо.
- Почему?
- Потому, сынок, что когда жизнь меня бросает в очередной раз мордой в асфальт, я всегда вспоминаю тот случай. Нельзя ныть и искать сострадания. Мужик не плачет, не жалеет себя. Он встает и идет дальше, утирая сопли, кровь и слезы.
- Зачем?
- Что зачем?
- Зачем и куда идет мужик? – Антоха серьезно смотрел на отца.
Шагов засомневался, может тот его подкалывает. Но нет. Тот во все глаза смотрел на отца и ждал ответа.
- Трудный вопрос. Каждый мужчина сам для себя решает в этой жизни, куда и зачем ему идти. Только куда бы ты ни шел, всегда будут трудности, препятствия. Всегда тебя ждет отчаяние, боль, но! Если хочешь дойти до своей цели, надо терпеть, вставать и идти.
- А если я не знаю своей цели и мне некуда идти, что тогда?
- Иной раз поиск самой цели и есть цель.
- Ну знаешь, пап, как-то … туманно.
- Может быть, только это лучше, чем сидеть на жопе ровно и тихо самому становиться жопой.
- Теперь понятно.
- Ну и хорошо. Поужинаем?
- Я не хочу. – Ответил сын.
- Но ты же целый день ничего не ел. – Удивился Шагов.
- Меня угостили.
- Кто? – Еще больше удивился Шагов.
- Корень с пацанами.
- Какой еще Корень? Кто это?
- Ты его знаешь. Ты у него купил мяч.
- А! - Улыбнулся Шагов, - так и рождается настоящая мужская дружба – из кулаков и крови. Я рад за тебя.
- Они классные.
- Не сомневаюсь. Ну, тогда в душ и спать?
- Ага, спокойной ночи, пап. – Антоха замялся.
Шагов взял его за руку и притянул к себе. Обнял сына. Обнял неловко, не умеючи, но искренне.
- Спокойной ночи, сын.
Шагову нравились Антона называть не по имени, а вот так просто и коротко, одним словом – СЫН.
Антоха ушел в душ.
Шагов лег на диван и уставился в потолок. «****ь, подумал он, еще утром я хотел сдохнуть и пытался это сделать, а теперь лежу, пялюсь в потолок с улыбкой идиота на лице и, сука, хочу жить, как никогда!»
Шагову вспомнились свои же слова, те самые, только что им сказанные, когда он учил сына, мол, надо идти, не сдаваться, не ныть… как он мог забыть все это и когда он сдался, опустил руки и махнул на себя, стал жопой?
Шагов стал отматывать пленку своей жизни назад, но мотать пришлось долго, и он уснул. Уснул впервые за долгие годы спокойным и безмятежным сном. И надо заметить, что уснул без наркоты, бухла и женщин.

18.

Утром следующего дня Шагова разбудили какой-то шум, доносящийся с кухни: лязг кастрюль, шум воды и свист закипающего чайника.
Шагов открыл глаза и первым делом посмотрел на часы. На часах было без пяти минут полдень.
«Ни хера себе! Я полдня проспал»! Шагов был удивлен и сбит столку.
Он каждое утро, даже когда был выходной день, вскакивал в семь утра и сна ни в одном глазу, а тут!
Он встал с дивана и вдруг ощутил во всем теле какую-то легкость. А на душе было радостно, светло и что-то в душе так тихо его бодрило. «Ничего себе, как обычный толстый карапуз может в один миг перевернуть всю жизнь!» усмехнулся своим мыслям Шагов. Но он не успел довести мысль до конца, его отвлек Антоха, который крикнул ему с кухни, что завтрак готов. Если бы сын не отвлек его, то Шагов бы додумался бы до той мысли, до того вывода, что дети и есть смысл жизни, они есть сама жизнь.
Шагов заглянул на кухню, где на столе уже было все накрыто к завтраку. В кружках дымился кофе. В тарелках пельмени.
- Пельмени с утра?
- А что такое? – Обиделся Антоха.
- Да все хорошо, только тяжеловато, как мне кажется.
- Я старался.
- Я вижу и спасибо. – Шагов сел за стол и отправил пельмень в рот и чуть тут же его не выплюнул. Пельмени были полусырые и не соленые.
- Не вкусно.
- Нет. Они не доваренные и не соленые.
Антоха попробовал тоже и тут же выплюнул в ведро пельмень.
- Черт! Я так старался!
- Ничего. Это исправимо.
Дальше они уже вдвоем сварили пельмени. Поели и стали думать, чем бы им заняться.
Антоха предлагал аттракционы, парки, музеи. Шагов кивал, а сам думал о вчерашнем предложении Кота. Он понимал, что лучше поехать, Кот не тот человек, кто принимает безропотно отказ. Да и миллион не помешает.
- У меня другое предложение. – Сказал Шагов.
- какое?
- Бои без правил. Хочешь посмотреть?
- Круто! Конечно, пап. Когда выдвигается?
- Через час. Я в душ и едем. А ты посуду помой и убери все со стола.
- Хорошо, пап!
Шагов улыбнулся сыну и пошел в душ.
Он стоял под струями воды. Рука сама, привычно потянулась к члену, но Шагов тут же одернул руку. Нет, сегодня он не будет дрочить. Что-то его останавливало. За дверью сын, такой чистый и непорочный, просто ангел, а он тут стоит и дрочит под душем. Нет и еще раз нет.
Шагов вылез из душа, завернулся в полотенце и отправился на поиски сигарет. Затем вернулся в ванную комнату, и стал бриться, он всегда брился с сигареткой в зубах.
В ванную заглянул Антоха и стал наблюдать за тем, как бреется Шагов. Тот улыбнулся сам себе, вдруг вспомнив, что и сам так любил смотреть на то, как его отец бреется.
- Пап?
- Умммм? - Промычал Шагов и в зеркале увидел сына.
- А ты научишь меня бриться?
- Конечно, когда будет что брить.
- Заметано!
Антоха куда-то исчез.
Шагов брился не спеша, с чувством и расстановкой, как когда-то однажды научил его отец. Вспомнился еще эпизод из детства, как отец учил его рыбачить, насаживать червя на крючок. «Червь на крючке - приманка». Вот! «Нужно выманить Кота! Нужно найти приманку. Насадить червя на крючок»!
Шагов снова стал думать о том, что Кота нельзя оставлять в живых. Даже если тот не навредит ему или сыну впрямую, то рано или поздно его, Кота, Следственный Комитет возьмет за яйца, а когда ему стиснут эти самые яйца, тот так запоет, что вся страна заслушается! Будет там куплет и про него, Шагова. Шагову теперь нельзя в тюрьму, ни как нельзя! Он не мог себе позволить такого позора, чтобы в его сына все тыкали пальцем и кричали вслед, что его папа вор и оборотень в погонах. И снова уже в сотый раз Шагов приговорил Кота к смерти.
Шагов сделал теплый компресс и вышел из ванной.
Антоха сидел за столом и крутил в руке пистолет Шагова. Шагов застал тот момент, когда ребенок направил дуло себе в лицо, а палец, конечно же был на курке.
Шагов обмер весь, но внешне остался спокойным. Он подошел к сыну и медленно взял у того пистолет из рук. Затем молча направил пистолет на телевизор и нажал на курок. Раздался грохот выстрела. Антоха вскрикнул и зажал уши руками. Шагов же указал ему на телевизор. В экране была дырка сантиметров пять в диаметре.
- Видишь? Эта дырка могла быть сейчас в твоей башке. Никогда не бери в руки оружие, если не умеешь с ним обращаться. Ты понял меня?
- Да, пап. Прости, просто я пошел в коридор, а он там, на полке лежит, я не удержался.
Шагов кивнул сыну, разрядил пистолет, вынул обойму.
- Пап, а ты меня научишь обращаться с оружием?
- Да. В другой раз. Ты готов?
Антоха кивнул и пошел в коридор.
Шагов забросил пистолет на шкаф и вдруг его затрясло. По всему телу пробежал холодок, зазнобило. Он понял, что это шок. Он был дико напуган, и никогда в жизни его так не трясло и уж тем более не пугало. А тут мысль о том, что могло бы случиться, выйди он на минуту позже из ванной… Шагов зажмурил глаза и потер их пальцами, выдохнул, взял себя в руки и вышел из комнаты…

19.

В Ледовом дворце было не протолкнуться от любителей боевых искусств и их губастых подруг. Казалось, что тут не турнир по боям без правил, а городской съезд бандитов и дорогих шлюх.
Антоха во все глаза пялился на силиконовые сиськи, которые сплошь и рядом проплывали мимо него, выпирали из блузок, маек и вечерних платьев.
Шагов же сканировал лица. Да, тут много было тех за кем он уже без малого пятнадцать лет бегает по подворотням и кабакам.
Вот Шило, которого Шагов только в прошлом году взял за вымогательство, и гляньте на него, сука, как нив чем не бывало, расхаживает с телкой по залу! В руке дорогое шампанское, в другой ключи от «Бугатти».
А вот в третьем ряду собственной персоной Борода. Азербайджанец, у которого по слухам в девяносто пятом братки отрезали пол члена. Отрезали за то, что Борода засунул его в дырочку дочки Плиты, которого после нашли убитым на болотах и которого всего обглодали не то волки, не то бродячие псы.
А сейчас Борода это глава межведомственного комитета по градостроительству, уважаемый человек, одним словом, но поговаривают, что он, как и в девяностые стрижет своих земляков азеров, как баранов, снимая с них по двадцать процентов с любого бизнеса, будь то наркота или пирожки с картошкой. Азеры ведь тоже разные бывают, не все из них  наркобарыги. Но барыг все же больше, чем продавцов пирожками. В начале нулевых их плотно цыгане подвинули. А вот и их князь, или как они называют Барон – Василий Костемиров. В две тысячи третьем Шагов расследовал убийство в Красном селе, где ночью была вырезана вся семья – цыган. И все сводилось не к местным русским, которым мол, надоело смотреть, как их детей сажают на героин и спайсы, а ниточки вели к Барону. И всякий раз ниточки рвались на уровне местных оперов. Оно и понятно, все жрали с рук Барона, как в прочем сам Шагов свой кусок хлеба имел с Кота.
Кот был тут же. Он увидел Шагова и подошел сам первым. Пожал руку Шагову, затем Антохе. Потрепал Антоху за плечо, сказал, мол, отличный парень и под локоток отвел в сторону Шагова.
- У нас проблемы. Следственный Комитет не верит в версию самоубийства Павлючека. Гандон штопанный, он падла даже после смерти подосрать наровит.
- А я причем? – Шагову вдруг сильно захотелось курить. Он достал сигарету. Закурил. Тут же рядом с ним нарисовался охранник.
- У нас не курят.
- Съебался отсюда пока есть на чем съебывать! – рявкнул на охранника Кот. Охранник тут же исчез, словно и не было его в природе. – При всем, мой дорогой Шагов. Ты соучастник.
- Теперь понятно, откуда такая забота обо мне и приглашение на турнир.
- Да, можно и так сказать. Кстати, я поставил за тебя пол ляма, так что после боя получишь лям. Не плохо, да?
- От меня чего хочешь? – Шагов глянул на сына. Антоха все также пялился на сиськи красавиц и казалось, что забыл обо всем на свете. На его лице блуждала улыбка счастливого человека. Шагов невольно улыбнулся. Затем спохватился и стал серьезным. Перевел взгляд на Кота.
- Пока сам не знаю. Но надо что-то делать и срочно. Знаешь такого следока – Дербин, кажется?
- Знаю. Туповатый, но честный… не мне чета.
- То есть его не купить и подкатывать - смысла нет? Так?
- Точнее точного. Он тебя еще и за дачу взятки возьмет.
Кот задумался. Шагов ждал. Кот закурил сигару и уставился на нее, как пес на пустую миску. Так продолжалось с минуту, не меньше, после чего Кот сам себе кивнул и тихо, едва слышно сказал Шагову, при этом глядя на его сына своим фирменным – пустым ледяным взглядом:
- Значит, Дербин свое отжил. Зря он на меня полез, писька еще не выросла. Получишь еще два ляма сверху, но чтобы завтра этого Дербина в живых не значилось.
Шагов ничего не успел сказать, Кот уже развернулся и исчез в толпе.
Шагов все понял. В голове зазвенело, затылок стало ломить. Шагов понял, что или Дербин или его сын.
Шагову хотелось дышать, но дыханье сперло. Он стоял и ловил воздух ртом. И вдруг сердце оборвалось и упало куда-то вниз. Антохи не было! Мальчишка исчез. Только что был тут и вдруг исчез!
Шагов бросился на поиски сына.
- Вы видели тут только, что стоял мальчишка лет двенадцати, такой рыжий и с веснушками? Толстый такой?  - Кричал Шагов какой-то полупьяной ****и. Та удолбанными от наркоты и алкоголя глазами смотрела на Шагова, пытаясь понять, что от нее хотят. Вдруг рядом с  *****ю вырос огромных размеров мужик.
- Ты че, падаль к моей телке подкатываешь? – Верзила попытался схватить Шагова за руку, но тот ловко вывернулся и бросился прочь.
Шагов бежал по залу, высматривая сына, вдруг ему показалось, что Антоха мелькнул метрах в двадцати впереди. Так и есть. Это он!
Шагов бросился к сыну. Он видел, что того тащит за руку Шпала. Антоха плачет и пытается вырваться.
Шагов схватил со столика бутылку и бросился за Шпалой, еще пару метров и он закатает тому бутылкой по затылку! Но вдруг Шагова кто-то сбоку мастерским ударом в челюсть отправил в глубокий нокаут…

20.

Шагов очнулся у себя в машине, сидя за рулем.
На панели лежала записка, в ней одно слово: «Дербин».
Шагов открыл рот, хотел было матюкнуться, но тут же схватился за челюсть и застонал. Рот не открывался. Шагов пальцами прощупал кость челюсти и убедился в том, что челюсть цела и не сломана. Просто сильнейший ушиб. На пассажирском сиденье лежал пакет. Шагов заглянул внутрь пакета. Там лежал пистолет ТТ с глушителем и три миллиона.
Шагов достал пистолет, выщелкнул обойму – под завязку и один патрон в стволе. Шагов бросил пакет на сиденье. Запустил мотор и тут понял, что это паника, он не знал куда ехать и что ему делать. Одно только знал наверняка – Кот не отпустит живым его сына. Он и Шагов так же приговорены, как и этот долбаеб честный - Дербин.
Шагов толком не знал Дербина, так несколько раз пересекались в Управе, и Шагов слышал много хорошего о Дербине, уважал его за принципиальность и честность, но теперь он его ненавидел, ненавидел больше чем Кота.
- Уебок, - Прошипел сквозь стиснутые от боли зубы Шагов, думая о Дербине. Шагов впервые в жизни не знал, что ему делать. И вдруг его осенило.
Шагов мчался по городу в сторону Управления, на ходу разговаривал по мобильнику с Ореховым.
- Мне нужен адрес брата убитого. Не помню как его там… да. Адрес и телефон. Скинь смской. Не твое дело, Орехов. Спасибо, жду.
Через минуту пришла смс от Орехова. Шагов тут же набрал номер.
- Это майор Шагов. Ваше предложение еще в силе? Тогда через час у Управления.
Шагов отключил звонок. Подрулил к Управлению, въехал на парковку и стал ждать. Мимо прошло несколько оперов. Все здоровались с Шаговым и у всех была одна и та же тупая шутка, мол, что ты тут делаешь, у тебя же отпуск, что, мол, без работы ломает дома? Шагов отшучивался, старался быть хотя бы внешне спокойным. На самом же деле ему хотелось орать, крушить и убивать!
Через сорок минут к нему в машину сел брат убитого Иванова - Игорь. Он протянул Шагову сверток с деньгами.
- Вот, тут триста тысяч.
- Это много. Этим мудакам хватит и полтинника. – Цедил сквозь зубы Шагов. Челюсть все еще дико болела. – Извините, на тренировке челюсть повредил.
- Бывает, - Просто и в одно слово посочувствовал Игорь.
- Как невестка? – спросил Шагов, отсчитывая пятьдесят тысяч, остальные деньги возвратил Игорю.
- Умерла.
- Мне жаль. – В свою очередь посочувствовал Шагов.
- Спасибо. – Поблагодарил Игорь и вытер слезу. – Знаете, они со школы дружат… дружили, и вот…
- Значит так. Одно условие, - перебил Игоря Шагов. Ему некогда было выслушивать мелодраму из жизни простых россиян. – Не убивать, и на каждого по пять минут. За мной.
Шагов вышел из машины и двинул в Управление. В сторону ворот СИЗО.
Игорь семенил за ним. Шагов пока шли к воротам, несколько раз посмотрел на Игоря, как бы прикидывая его силы. Не убьет ли тех отморозков, что убили его брата и беременную невестку. С виду обычный задрот лет сорока, субтильный, клерк одним словом.
- Кем работаете? – Спросил Шагов, нажимая звонок у дверей КПП.
- Я? В строительной компании - менеджер в отделе закупок.
- Понятно. Открывай, Шагов. – Шагов толкнул дверь и вошел первым, Игорь за ним.
Они подошли к стеклянной перегородке, за которой скучал дежурный. Шагов кивнул дежурному:
- Привет. Вызови-ка мне сюда старшего смены. Кстати кто сегодня?
- Капитан Ермолин. – Ответил дежурный и достал мобильник.
- Это хорошо. – Тихо сказал Шагов Игорю. – Вам везет.
Игорь побледнел. Кивнул, сглотнул слюну и потер вспотевшие ладошки о штаны.
Через минуту капитан Ермолин вел их уже по коридорам СИЗО. В кармане капитана приятно так лежали пятьдесят тысяч рублей. Капитан жестом подозвал к себе разводящего.
- Этих троих, новеньких, в карцер, в разные камеры. Живо.
Сержант кивнул и исчез за углом.
Капитан повел Игоря и Шагова дальше в сторону карцера.
Через несколько минут одного за другим привели тех троих отморозков, что кувалдой разбили голову брату Игоря и молоком убили беременную сноху. Разводной запер их по одиночкам карцера. И вопросительно уставился на капитана Ермолина, мол, что дальше.
Ермолин подошел к разводному, забрал у того резиновую дубинку и приказал исчезнуть. Тот послушно ушел. Когда его шаги стихли где-то в глубине коридора. Ермолин передал дубинку Игорю.
- Только не по голове и не больше трех минут на каждого. Мне тут трупы не нужны. Ты меня понял?
- Да. – Коротко ответил Игорь. Взял дубинку и остался стоять на месте. 
Шагов наблюдал за Игорем. Тот был смертельно бледен, и казалось, что вот-вот грохнется в обморок.
- Время пошло. – Сказал Ермолин, засекая время на наручных часах.
Игорь с мольбой и надеждой посмотрел на Шагова. А тот понял, что этот хрен не то, что человека убить, не сможет дубинкой огреть отморозка, который вчера убил его родного брата!
- Ладно, пошли отсюда, - Выдохнул Шагов и направился к двери и вдруг у него за спиной раздался крик Игоря.
- Нет!
Капитан Ермолин и Шагов уставились на Игоря. Тот решительно подошел к первой камере. Взялся за ручку. И посмотрел на Шагова:
- В этой кто из них? – спросил Игорь севшим от волнения голосом.
- Тот кто убил твоего брата кувалдой. – Ответил Шагов.
Игорь кивнул Шагову, стиснул дубинку в кулаке и решительно вошел в камеру.
Через секунду оттуда раздался звук удара и истошный вопль девятнадцатилетнего оболтуса.
Шагов заглянул в камеру. Он не мог поверить в то, что видит. Игорь удар за ударом не бил, а старался убить молодого подонка. Тот от боли уже два раза обоссался. Корчился на полу, пытаясь руками и ногами закрыться от града ударов, что сыпались на него.
Ермолин смотрел на часы.
Шагов глаз не сводил с Игоря. Вдруг один удар пришелся по голове задержанного.
- Еб твою мать, я же сказал не по голове! – Заорал на Игоря капитан Ермолин. Но Игорь его не слышал. Он старался успеть за три минуты максимально уделать эту мразь.
- Время! – заорал во все горло капитан Ермолин и бросился на Игоря. Обхватил его двумя руками и выволок из камеры. Игорь тут же рухнул на колени и его вырвало.
- ****ь! – ругнулся капитан Ермолин, - за это доплатить придется.
- Ага, щас прям! Тебе и так хорошо отсыпали. – Огрызнулся Шагов.
- Ладно, давай следующего, у меня времени мало. – Проворчал капитан Ермолин, отпирая следующую камеру.
- В этой кто? – тяжело дыша, спросил Игорь, поднимаясь с колен и сплевывая на пол остатки блевотины.
- Какая на *** разница тебе мужик! Давай, время пошло! – закричал капитан Ермолин на Игоря и толкнул того в спину, в направлении камеры…
… через десять минут Игорь сидел в джипе Шагова и салфеткой для чистки панели и пластика в автомобиле оттирал со своих рук кровь. Он был как каменная статуя.
Шагов курил и смотрел в окно.
Игорь засунул грязные от крови салфетки себе в карман и протянул Шагову сверток с деньгами.
- Вот возьмите, это ваше.
- Иди на *** отсюда, мужик. – Сказал Шагов, все также глядя в окно.
- Мы… договорились, что я для вас… я готов, понимаете, я смогу.
- Да съебись ты уже! И чтобы я тебе больше не видел! – закричал Шагов в лицо Игорю.
Тот грустно посмотрел на Шагова, затем кивнул и выбрался из машины. Шагов посмотрел ему вслед, он видел, как Игорь еле перебирая ногами, плетется к своей машине.
Шагов видел, что за эти девять минут, что Игорь провел наедине с убийцами своего брата, он постарел лет на двадцать, а то и тридцать.
Шагов выехал с парковки и тут же наткнулся на подполковника Алексеева из отдела внутренних расследований. Тот махал рукой, мол, остановись.
Шагов остановил машину напротив подполковника. Тот подошел к двери Шагова и жестом показал, мол, открой окно. Шагов подчинился.
- Чего тебе, подполковник?
- Слышал, убили продюсера Павлючека, который задолжал кучу денег твоему дружку по кличке Кот. Что скажешь?
- Скажу… - Шагов задумался на секунду, после чего спокойным голосом продолжил, - скажу, иди ты на ***, мудак.
Шагов нажал кнопку и стекло поползло вверх, закрывая окно. Подполковник спокойно смотрел в глаза Шагову, тот ему.
- Я возьму тебя за жопу, Шагов. Ты у меня на крючке и тебе с него не спрыгнуть, слово даю.
- В жопу засунь себе свое слово. – Огрызнулся Шагов и рванул с места с визгом покрышек. И тут он снова подумал об Игоре, понимая, что этот несчастный – это единственный вариант… 

21.

… Шагов остановил машину у ресторана «Горный орел» и приказал Игорю ждать его в машине. Сам вошел в ресторан.
Это был самый что ни на есть типичный кавказский ресторан с аляповатым интерьером: красные скатерти на столах, псевдо барочные колоны и статуи древних полуголых воинов, гипсовые грозные орлы, фонтаны и прочая ерунда, коей любят украшать свои дома и рестораны лица кавказской национальности.
На входе стоял огромный бородатый охранник с поломанными ушами. Он сканером глянул на Шагова и отвел глаза в сторону, мол, проходи.
Шагов прошел через весь зал и сел за крайний столик, что был ближе всего к служебного входу. Через минуту к нему подошел молодой официант, который явно только что спустился с гор. Парень едва говорил по-русски и с диким чеченским акцентом.
- Вам чего? – Спросил официант у Шагова и положил на стол меню. 
- Так слушай и запоминай друг, мне чашку эспрессо и скажи Магомеду, что Шагов с ним хочет переговорить. Запомнил?
- Чашечку экспресса, - еле выговорил официант, - И сказать Магомеду, что к нему Шаг…
- ША-ГОВ, - По слогам произнес свою фамилию Шагов.
- Шагов. – Повторил официант у ушел.
Шагов проводил его нетерпеливым взглядом.
Вдруг на телефон пришла смс: «ДЕРБИН. СЕГОДНЯ».
Шагов тут же перезвонил на неизвестный ему номер, с которого секунду назад пришла смс. Но ему ответил механический голос робота, что абонент вне зоны действия сети. Шагов стиснул в кулаке мобильник. В груди больно билось сердце, в висках застучали молоточки.
Он закрыл глаза и заставил себя успокоиться.
Когда открыл глаза, то перед ним стоял Магомед – владелец ресторана «Горный орел». Магомед поставил чашку кофе перед Шаговым и сел напротив.
Магомет молчал и сурово смотрел на Шагова, ждал, когда тот первым заговорит. Шагов благодарно кивнул на чашку кофе, отпил глоток и закурил.
- У нас не курят. – Напомнил Шагову Магомед.
- Мне можно. – Шагов посмотрел в глаза Магомеду. Тот кивнул:
- Конечно, ты же мент. – Магомед усмехнулся и откинулся на спинку стула, показывая своим видом, что он тут главный и что снисходит до Шагова и ждет конкретики.
- Не в этом дело. – Ответил Шагов, не сводя глаз с Магомеда.
- Тогда в чем дело? – Магомед закурил.
- Должок за тобой Мага, и пришло время его отдать.
- Чего ты хочешь?
Шагов не торопился с ответом.
- Денег? Сколько?
- Когда твой племянник покалечил того бедолагу, ты со мной другим тоном разговаривал. Скулил, в ногах ползал, а теперь вдруг такой важный с чего это вдруг? Все подзабылось, в памяти подстерлось? – Шагов наклонился чуть вперед и пристально посмотрел Магомеду в глаза. Тот тоже подался вперед, и не отводя взгляда, тихо и зло процедил сквозь зубы.
- Я не скулил, а вежливо попросил тебя об услуги. И я ничего не забыл. Так сколько тебе денег надо, Шагов?
- Нисколько.
- Тогда что тебе надо? – Магомед пододвинул к Шагову пепельницу, которую заботливо принес официант.
- Мне нужен чистый ствол. – Ответил Шагов.
- Я владелец ресторана, а не торговец оружием. – Ответил Магомед.
- И не просто ствол, - сказал Шагов, будто не слыша ответа Магомеда, - а надо мне снайперскую винтовку, лучше импортную с хорошей оптикой. Патроны к ней, и лучше разрывные. Так чтобы башку снесло в пыль и родственники труп не опознали. Иначе, твой племянник сядет и надолго.
Магомед с ненавистью посмотрел на Шагова. Тот улыбнулся:
- Не скрипи зубами Мага, когда я скажу, на какого зверя я открываю сезон, я тебе отвечаю, ты мне эту винтовку подгонишь сегодня и бесплатно.
- И на кого же ты хочешь поохотиться? – Спросил Магомед и невольно оглянулся по сторонам, убедиться, что их не подслушивают.
- Знаешь, в этом сранном городе слишком много развелось диких котов. А один так вообще мышей не ловит. Ну, так как? Поможешь?
Магомед бросил окурок на пол и раздавил его носком ботинка.
- Через час.
- Отлично. Где?
- Завод «Красная звезда».
Шагов кивнул и достал портмоне. Магомед скривился:
- Ты прав, я дам тебе орудие бесплатно.
- Это за кофе. – Улыбнулся Шагов, бросил на стол сто рублевую купюру и быстрым шагом вышел из ресторана.
Игорь стоял у своей машины и грустно смотрел на плывущие по небу тяжелые свинцового цвета тучи.
- Гроза будет. – Как-то печально заметил он, глядя на Шагова.
- Машину свою брось здесь. Садись в мою. – Приказал Шагов и сел за руль. Игорь сел рядом на пассажирское сиденье.
- У тебя есть семья, дети, жена, любовница?
- Нет. Я же говорил, что у меня был только брат.
- Родители?
- Нет. Они давно умерли. А что?
- Ничего. Ты готов выполнить свою часть договора? Шагов закурил новую сигарету и уставился на Игоря.
- Кого я должен убить?
- Одного козла. – Шагов запустил мотор и медленно поехал, выруливая с парковки ресторана на Кронверский проспект.
- Я могу спросить, кто он и что он плохого тебе сделал? – еле слышно произнес Игорь. Шагов глянул на него. Засомневался. Игорь успел перехватить и понять его взгляд.
- Вы не волнуйтесь. Я справлюсь.
- Правда? Откуда такая уверенность? – усмехнулся Шагов.
- Так кто он?
- Мафиози. Самый настоящий мафиози, на его совести более двадцати трупов, десятки изнасилований, торговля наркотиками, проституция, похищения людей, шантаж, вымогательство, тяжкие телесные и даже доведение до самоубийства. Этого достаточно?
- Да, - с некоторым облегчением выдохнул Игорь, - я просто боялся, что это будет…
- Некто совсем обычный?
- Да.
- К сожалению, в моей жизни, в силу специфики работы, приходится общаться по большей части вот с такой мразью, как этот козлина… который похитил моего сына.
- И вы хотите его убить?
Шагов зло глянул на Игоря.
- Простите, глупый вопрос.
Некоторое время ехали молча. Игорь посматривал на Шагова. Тот перехватил его взгляд и увидел в нем сомнение.
- Спрашивай. – Разрешил Шагов.
- Только один вопрос.
- Ну?
- Не пострадает ли Ваш сын при этом?
- Нет, если ты все сделаешь правильно.
- Какой план?
- Позже. Выходи, приехали.
Шагов заехал на территорию заброшенного завода «Красная звезда». Заглушил мотор. Взял какой-то сверток и жестом велел Игорю следовать за ним.
Игорь шел за Шаговым чуть позади. Он недоуменно смотрел на Шагова, который вдруг присел на корточки перед какой-то дыркой в стене и стал кис-кискать, подманивая к себе котенка, который тут же выполз. Шагов без труда сцапал котенка и пошел дальше.
Игорь, все больше недоумевая, шел за ним.
Они вошли внутрь огромного цеха. Их шаги гулким эхом разносились по пустому помещению. Под потолком курлыкали голуби, и вдруг бахнул раскатистым взрывом гром. А через минуту пошел ливень. Обходя лужи и ливень, что стеной лил в дыры в потолке, Шагов свернул за угол, поднялся по лестнице на второй этаж и продолжил движение куда-то в самую глубь заброшенного завода.
Вот он остановился. Прислушался. Вокруг тишина и ни души, только ливень по потолку и стенам.
Шагов передал котенка Игорю. Закурил.
- Что мне с ним делать? – Недоуменно спросил Игорь.
- Погладь его, видишь, он весь дрожит.
- Замерз бедняжка. – Согласился Игорь. Невольно улыбнулся, глядя на милую мордашку котенка. – Зачем он нам?
Шагов не ответил. Он курил и смотрел на котенка, который замурлыкал и всем своим тельцем прижался к груди Игоря.
Вдруг Шагов резко схватил котенка, тот испуганно замяукал. Игорь во все глаза уставился на Шагова, но молчал.
Шагов же отнес котенка метров на пять от Игоря и поставил его на остатки какого-то станка. Вернулся к Игорю и протянул ему ТТ с глушителем. Тот вдруг все понял и с ужасом посмотрел на Шагова.
- Это проверка?!
- Убить человека куда сложнее, чем эту тварь мелкую.
- Нет. Это безобидный котенок, а не мразь, который торгует людьми и убивает их! Тут разные вещи. Я не буду стрелять в этого котенка.
Шагов кивнул Игорю и передернул затвор.
- Или ты или он.
Шагов поднял руку и прицелился Игорю точно между глаз.
- Это глупо!
Котенок протяжно мяукал и метался по станку, ему хотелось вниз, на пол, но он боялся спрыгнуть. Он звал и звал людей на помощь.
Шагов смотрел на Игоря:
- Я не могу с тобой тут стоять весь день. Моего сына, может быть, в этот самый миг сейчас убивают. Ну!
Игорь протянул руку.
Шагов вложил в руку Игоря «ТТ» и встал с ним рядом.
- Рука вытянута до упора. Палец на курке. Оружие это часть тебя, неотъемлемая часть тебя. Плавно выбираешь свободный ход курка. Да вот так. Чувствуешь, курок уперся?
- Да.
- Теперь прицеливаешься и между ударами сердца - плавно, без рывков, нажимаешь на курок.
Мгновение. Игорь прицелился в несчастного котенка и нажал на курок. Щелчок бойка, но выстрела не прозвучало. Игорь зажмурился.
- Открой глаза. Никогда не закрывай глаза во время выстрела. - Как-то устало сказал Шагов. Забрал у Игоря пистолет и подошел к котенку. Спустил бедолагу на пол, тот тут же на пузе пополз к Игорю, жалобно мяукая.
Игорь взял на руки котенка и сел на металлический ящик. Молчали.
- Я справлюсь. – Тихо, но твердым голосом сказал Игорь.
- Отлично. – Устало произнес Шагов, закуривая новую сигарету.
- А можно мне тоже? – Осторожно попросил Игорь.
Шагов кинул ему пачку и зажигалку. Игорь закурил. Шагов отметил про себя, что руки Игоря мелко дрожат.
- Когда… я его убью? Как это спасет Вашего сына? – Спросил Игорь и виновато глянул на Шагова.
- Боевикам этого урода будет бессмысленно удерживать его дальше в заложниках. Они знают, что я мент и поверь мне не ***вый мент и что я найду и уничтожу каждого из них. Они позвонят мне и назначат встречу, чтобы вернуть сына и замолить свои грехи. Все просто. Сейчас они действуют только из страха перед этим уродом. А затем у них останется только один страх – Я.
- Вы не называете его имени.
- Что? Чьего имени? – Переспросил Шагов.
- Этого урода.
- Завтра узнаешь из новостей. – горько усмехнулся Шагов.
- Я… готов.
- Не гони, всему свое время.
- Хорошо. – Согласился тут же Игорь и весь с головой ушел в сюсюканье с котенком.
Шагов подошел к окну и стал смотреть, как весело пузырится первый летний ливень в лужах.
Шагов стоял и мысленно давал себе зарок: « Когда все кончится, пишу рапорт об увольнении, продаю квартиру и уезжаю туда, где целый год светит солнце и плещется ласково море… хорошо будет, если Ленка отдаст мне Антоху. Да. Это будет славно…» И тут раздался телефонный звонок.
- Шагов. Хорошо. Второй этаж. – Ответил в трубку мобильника Шагов. Отключил звонок и как-то холодно глянул на Игоря. У того от такого взгляда по спине пробежал холодок.
- Жди тут. Я скоро. – Сказал Шагов и ушел куда-то в сторону лестницы.
Внизу, на первом этаже его уже поджидал Магомед. В руке у него был длинный сверток. Он передал его Шагову.
- Отличная вещь. Бельгийская снайперская винтовка. Стреляет почти беззвучно. Дальность прицельной стрельбы до трех сотен метров. Подойдет?
- Вполне. Патроны? – Осведомился Шагов.
- Вот. Держи. Одна коробка – двадцать пять разрывных.
- Бывай и спасибо, что выручил. И это, Мага, извини, что надавил и не беспокойся насчет племянника, я …
- Все хорошо, Шагов. А племянник уже у деда в горах. Мудень дикий, баранов пасет. Не *** ему в большом городе делать. Там ему самое место.
Шагов хмыкнул и пошел к лестнице. Магомед остановил его:
- Шагов! – Магомед подошел к Шагову и заглянул ему в глаза.
- Я не знаю, что за говнотерки у тебя там с Котом вышли, но если нужна помощь, я готов дать тебе бойцов. Эта ****ь мне поперек горла стоит.
- Спасибо, Мага, я сам, по-тихому.
- Ну, если что  - звони. Подскочим, поддержим.
- Бывай, Мага и … уважай Закон.
Теперь хмыкнул Мага.
- Я простой ресторатор и так сказать ****ный ИП.
Магомед еще раз усмехнулся, махнул рукой Шагову, мол, удачи и пошел прочь из цеха.
Шагов же пошел к лестнице, но не стал подниматься наверх за Игорем. Он подождал пока уйдем Магомед, затем быстро вернулся к своей машине, спрятал винтовку на дно багажника и только после этого возвратился за Игорем.
- Пора. Ты готов?
- Да. – Коротко и уверено ответил Игорь. Осторожно положил котенка на пол и пошел вслед за Шаговым.
Ливень кончился, всюду были огромные лужи. В воздухе пахло свежестью и наступающим летом. В небе висели багряные от закатного солнца рванные тучи. Туда-сюда по небу сновали стайки стрижей и ласточек. Где-то вдали раздался гром, затем с другой стороны звон трамвайного колокольчика, детский смех – от которого у Шагова кольнуло под ребрами. Он даже словно споткнулся и наступил в лужу.
- Еб твою! – Ругнулся Шагов, отряхнул ногу и сел в джип.
Игорь глянул на облака и стрижей, словно прощался навсегда с ними и забрался в джип. Он смотрел в одну точку перед собой. Он был готов. Готов убить и умереть. «Жизнь – говно. Беспросветное и унылое говно. Уж лучше сейчас, но как мужчина, чем потом в нищете, одиночестве и маразме». Подумал Игорь, вздохнул и попросил у Шагова еще одну сигаретку.
- Без проблем. – Шагов протянул Игорю сигарету, чиркнул зажигалкой и тоже закурил.
Они сидели в машине, курили и наблюдали за котенком, который выполз из развалин цеха и короткими перебежками устремился к дырке в стене. Когда котенок исчез в ней, Шагов завел мотор и поехал к выходу из этих руин…

22.

Шагов припарковал машину за несколько кварталов от бизнес-центра, в котором обитал Кот.
- Приехали? – Спросил Игорь и взялся за ручку двери, намериваясь покинуть джип Шагова, но Шагов его остановил, придержав за руку.
- Не так быстро. Слушай внимательно и запоминай.
Игорь кивнул и обратился весь в слух. Он ловил каждое слово Шагова.
- Через сорок минут он выйдет из главного входа и направится к своей машине. Это будет серебристый «Бентли». От дверей до машины пять метров. Ты выйдешь из-за колонны, встанешь между ним и машиной. Первый выстрел … целься ему в грудь. Он, скорее всего, будет в бронежилете, но пуля собьет его с ног. Выдохни и выстрели ему в голову. Убедись, что он мертв. Затем опусти руку с пистолетом и спокойно, но быстрым шагом уходи оттуда в сторону набережной. Затем на мост. На мосту – выброси пистолет в Неву. Все понятно?
- Да, - Деловито кивнул Игорь, можно было подумать, что он профи и каждый Божий день мочит одного за другим мафиози.
- И еще, про камеры не думай. Они там не работают. Так для вида висят. Это бизнес-центр нашего «клиента». А он, то со шлюхами, то с нарко-барыгами, в общем, камер там нет. Стрелять будешь без глушителя. Шум собьет с толку его охранника и зевак.
- А охранник, с ним как?
- Никак. Его я знаю тыщу лет. Он не впишется за Кота. Он сам его ненавидит и завалил бы давно, будь у него яйца из стали, а не из ваты.
- Откуда ты знаешь и так уверен?
- Я же мент. Забыл? Я про этих уродов все знаю, даже то, что они сами о себе не знают. – Шагов посмотрел на Игоря и понял, что тот ждет продолжения рассказа, ждет конкретики. Шагов выдохнул покорно и продолжил. – В девяносто шестом наш «клиент» завалил всех корешей своего телохранителя, который в то время был во вражеской группировке. Тот чудом избежал смерти. Наш мафиози пожалел несчастного только потому, что в то время потрахивал его сестру. Даже вроде как был влюблен нее. Через год она пропала без вести. Я думаю, что девочка слишком много знала и когда наскучила нашему «клиенту», тот от нее избавился. Так что телохранителя не бойся. Он так для вида и не какой не телохранитель, он не профи, так для понтов и экстерьера представительского больше.
Шагов глянул на часы, кивнул: Пора.
Затем Шагов достал из бардачка «ТТ», свинтил с него глушитель, передернул затвор и протянул пистолет Игорю. Тот взялся за пистолет, но Шагов продолжал удерживать оружие в своей руке. Игорь недоуменно посмотрел на Шагова, мол, что еще?
- Не смотри ему в глаза, смотри на грудь.
- Почему?
- Чтобы не обломиться.
- Простите, я не понимаю.
- В глазах его будет ужас – и ты можешь сдрейфить. Испугаться. Убежать. Но он тебя запомнит и найдет. Поверь мне. И тогда…
- Смотреть на грудь. Я понял. – Перебил Игорь Шагова. Игорь открыл дверцу машины и стал выбираться из джипа, пряча на ходу пистолет под пиджак – Мы больше не увидимся, так?
- Так. Дальше, каждый сам за себя.
- Спасибо Вам, за … то, что помогли мне и выполнили мою просьбу. – Сказал Игорь и попытался благодарно улыбнуться.
- Пожалуйста. – Ответил Шагов.
Шагов проводил Игоря взглядом, Шагов не смотрел Игорю в глаза, он смотрел ему в область груди, туда, где на рубашке болталась плохо пришитая пуговица…

23.

… Шагов подрулил к старому трехэтажному дому, что как раз был напротив бизнес-центра, открыл дверь подъезда «вездеходом». Вошел в подъезд и поднялся на третий этаж. Дверь на чердак была заперта на висячий замок. Монтировкой Шагов сорвал петли замка и вошел на чердак.
На чердаке повсюду валялся какой-то хлам, было жутко пыльно и воняло голубиным дерьмом.
Шагов подошел к слуховому окну и осторожно выглянул в него, вход в бизнес-центр был как на ладони и отлично просматривался. Шагов глянул на часы. Через четыре с половиной минуты Кот выйдет из бизнес-центра…
Шагов закурил и неторопливо развернул сверток, извлек на свет Божий винтовку. «Отличный аппарат» - про себя, мысленно отметил Шагов. Дослал патрон в патронник и стал курить, не сводя глаз с часов. «Пора». Шагов сплюнул на пол, в плевке погасил окурок, спрятал его в карман. Открыл окно и взял винтовку на боевую.
В оптику он отлично видел Игоря, который стоял за колонной. Вот и серебристый «Бентли», который подрулил к входу. Остановился четко напротив дверей. Водитель вышел и открыл дверцу.
Через секунду из дверей бизнес-центра вышел Шпала. Он деловито покрутил головой по сторонам. Ну, прямо Кевин Костнер из фильма «Телохранитель». Шпала кивнул кому-то, глядя на дверь, и тут же из дверей центра вышел Кот, держа за руку … Антоху.
Шагов замер, у него сердце биться перестало. Этого он не предвидел, он был уверен, что Антоха на одной из конспиративных квартир Кота! Нет, так нельзя, так не правильно! Шагову хотелось крикнуть Игорю, мол, отбой, при ребенке нельзя!!!
Но Игорь уже вышел из-за колонны и двинулся в сторону «Бентли».
- Твою мать! – злобно прошипел Шагов, наблюдая в прицел за действиями Игоря. – Стой, ****ь, тебе говорят! Очнись! – Шипел Шагов.
В оптику Шагов видел, как Игорь быстрым шагом прошел к «Бентли», и… не задерживаясь прошел мимо Кота в бизнес-центр. Кот на секунду опешил, мол, что за мудень тут под ногами крутится, но Игорь уже вошел в бизнес-центр и скрылся за дверью.
Кот подтолкнул Антоху в машине, залез следом за ним на заднее сиденье. Шпала сел рядом с водителем и машина укатила.
Шагов выдохнул и опустил винтовку. Его руки тряслись. Он только что пережил такой стресс, коего в его жизни еще не было. Даже попытался блевануть – нервы, но только покряхтел, посипел, утер, выступившие из глаза слезы и сплюнул на пол.
- Что теперь? – Сам у себя тихо спросил Шагов, закурил.
Ответа не было. Так или иначе, Дербина убивать нельзя, но можно…
Шагов спрятал винтовку среди хлама и бросился вниз.
Он выбежал из дома, пересек улицу и вошел в бизнес-центр. Он тут же увидел Игоря, который спокойно сидел в кресле и смотрел на Шагова. Шагов сел рядом.
- Я не смог, он был с ребенком – тихо и спокойно произнес Игорь. – Это был Ваш сын?
- Да. – Шагов утер пот со лба.
- Нужен другой план.
Шагов глянул на Игоря, его решительность, вызвала усмешку.
- Нет, дружок, для тебя на этом все. Сейчас войдем в туалет, и ты вернешь мне ствол. Дальше я сам.
- А я как?
- А ты домой и забудь все как кошмарный сон.
- Я все еще хочу Вам помочь. Вы можете на меня рассчитывать.
«Дурак, ты, дурак», - мысленно усмехнулся Шагов, - «ты так и не понял, что минуту назад был в прицеле снайперской винтовки и твои мозги бы лежали сейчас в сторонке от твоей башки».
- Нет, - Вслух категорично произнес Шагов. – Дальше я сам.
- Хорошо. – Согласился с некоторой долей облегчения Игорь, поднялся из кресла и двинулся в сторону туалета. Шагов за ним.

24.

Дербин лежал на диване и дрочил, глядя на экран телевизора, там на канале «Хастлер ТВ» одна шикарная телочка вылизывала киску другой такой же шикарной девке. Дербин любил лесби, от таял, как мороженое на солнце, когда видел по телеку подобные вещи. И мечтал, что однажды ему выпадет счастливый билет и он сможет не во сне, а наяву присоединиться к двум лесбияночкам и поиграть с ними в их сладкие мокрые игры.
Когда Дербин готов был кончить, у него зазвонил телефон. Нет, что не говори, а если дерьмо должно случиться, она непременно случиться! В самый кайфовый момент – всегда облом!
Дербин зарычал и схватил телефон. Номер ему неизвестен.
«Кто бы ты ни был – пошел на ***!» - подумал Дербин и отшвырнул телефон от себя куда подальше и снова стал дрочить, но телефон звонил и звонил, умолк, а через мгновение снова стал настойчиво трезвонить.
- ****ь! – Заорал на всю квартиру Дербин, выключил телевизор и ответил на звонок, стараясь сдерживаться.
- Да, Дербин, слушаю!
- Привет. Это Шагов. Есть разговор.
- Мне некогда Шагов, я занят…
- Тебя завалить хотят. – Перебил Дербина Шагов.
У Дербина тут же опал член.
- Кто?
- Через минуту у твоего дома. Я жду и держи язык за зубами, если хочешь жить. – Сказал Шагов и отключил вызов.
- Ни хрена себе расклад! – Изумился Дербин. Натянул штаны и вышел из квартиры.
У подъезда он увидел джип Шагова. Тот сидел за рулем и мрачно смотрел на Дербина. Дербин кивнул Шагову и забрался в его машину. Сел рядом.
- Ну и кто желает моей смерти? – Усмехнулся Дербин и протянул руку, мол, привет!
Но вместо рукопожатия, Шагов со всего размаха звезданул Дербина в лоб рукоятью пистолета «ТТ» и когда тот отрубился, мрачным голосом ответил «Я»…

25.

Шагов вынул из кармана мобильник и не успел нажать вызов, как телефон зазвонил. Это была Ольга. Только ее сейчас не хватало.
Шагов вспомнил, что они договаривались сегодня встретиться, чтобы познакомить Ольгу с Антохой. Что делать? Врать. Что же еще остается в такой ситуации.
- Привет. Прости, замотался совсем. – Спокойным и делано уставшим голосом произнес в трубку мобильника Шагов.
- Привет. – Несколько расстроенным голосом ответила Ольга. – Мы сегодня не увидимся, я так понимаю?
- Да и тысяча извинений. Правда, навалилось говно со всех сторон.
- Понятно, враги не дремлют. Так?
- Именно. – Горько усмехнулся Шагов и заглянул в багажник джипа, где находился Дербин и который был все еще в отключке. «Черт, - подумал раздосадовано Шагов, а если я его убил?» - Что прости, не расслышал?
- Я говорю, что завтра? – Не сдавалась Ольга. – Я скучаю безумно, я тебе такой минет сделаю… ммм…
- Договорились. Ловлю на слове. Завтра в обед наберу тебя, и все решим.
- Буду ждать, любимый.
- Целую тебя, любимая. – Слово «любимая» пришлось выдавливать из себя. Шагов не был уверен, что любит Ольгу и называть ее любимой не хотел, но когда она его вынуждала, то проще было выдавить из себя это слово, чем в противном случае утирать слезы часа два – три.
Он отключил звонок и тут же набрал номер Кота. Затаив дыханье слушал гудки. И вот Кот ответил.
- Ну.
- Дербин у меня.
- И что дальше? – Как то безразлично, если не уныло отозвался на новость Кот.
- Дальше? Дальше обмен.
- Обмена не будет. Завали его, а завтра, когда в новостях скажут, что больше нет такого следователя на этот свете, получишь своего сынулю.
- Дай мне его услышать.
- Нет. Условия диктую я. Жду новостей. – Уныло произнес Кот и отключил звонок.
- Тварь! Сука, я тебя зубами рвать буду, я тебе глаза выдавлю, падла! – Орал в трубку Шагов, а затем несколько раз саданул телефоном по приборной панели, да так, что на той рубцы остались. 
Шагов попытался взять себя в руки, с великим трудом ему удалось сдержать свой порыв – прямиком помчаться в особняк к Коту, ворваться в него и всех там поубивать собственноручно. Когда разум вернулся к Шагову, то подсказал Шагову вариант сдачи Семину. Шагов понял, что единственный вариант, это идти на поклон к Семину, все ему рассказать, покаяться, но тогда тот вынужден будет передать Шагова внутренней службе, и не факт, что те смогут освободить его сына. Спецназ и все такое, это всегда пятьдесят на пятьдесят, мало кто знает, что в первую очередь спецы думают не о заложнике, а о себе, их так затачивают. Мол, государство на вас уродов тратит миллионы рублей, а заложник… кто он? Может чмо конченное, а вы стоите дорого. Поэтому спецы на операциях всегда работают исходя из того, что в первую очередь это собственная безопасность, а уж там как сложится – может, удастся по ходу дела еще и заложника спасти, а на нет и суда нет, можно списать на бандитов и террористов, мол, те завалили несчастных. Что поделать – такова жизнь.
Шагов похлопал по щекам Дербина. Тот замычал, открыл один глаз и тут же отключился снова.
- ****ь, да что с тобой не так! – Закричал на Дербина Шагов и навел на него пистолет. Нет! Так нельзя! А какой еще выход! Выхода нет.
Шагов закурил и стал ходить вокруг джипа. Где-то вдали залаяла собака. Шагов оглянулся на лай.
В глубине лесополосы появился пес, а за ним и хозяин. Оба посмотрели на Шагова. Затем двинули куда-то вдоль леса по тропинке.
Шагов выволок Дербина из багажника, бросил на землю. «Что ж, может так даже и легче будет».
Шагов отволок за ноги Дербина в лес, бросил у каких-то кустов. Передернул затвор и навел пистолет на голову Дербина и когда Шагов был готов нажать на курок и нажал бы, если б, не Дербин. Тот открыл глаза и уставился на Шагова. Через пару секунд пришло осознание происходящего.
- Ты чего? – Дрожащим голосом спросил Дербин, закрывая голову руками. – Ты чего творишь, Шагов?
- У них мой сын. И они приказали мне убить тебя.
- Да кто они? Что происходит?!
- На хера ты долбаеб полез в дело о самоубийстве Павлючека! – Закричал Шагов на Дербина, тот сильнее закрыл голову руками, сжался весь от крика и закричал в ответ:
- Это не самоубийство! Кто, скажи на милость, будет убивать себя дуплетом из двух стволов! А!
-  Да мне по ***м кто, а ты дурак теперь сдохнешь тут!
- Шагов, Шагов, не смей убивать меня, мент мента не убивает. Мы же с тобой на одной стороне…
- Нет у меня никаких на *** сторон! Есть ты и есть мой сын. Сам подумай, кого я выберу?
- Шагов, дай мне десять секунд!
- Зачем?
- Я могу тебе пригодиться.
- Нет.
- Да. Кто бы ни стоял за похищением твоего сына, в одиночку ты не справишься. Убьешь меня, они все равно убьют твоего сына и ты это знаешь.
- ****ь, зачем, зачем, я тебя похитил! Это была моя ошибка!
- Ошибку всегда можно исправить. – Не унимался и боролся за свою жизнь Дербин.
- Нет. Есть ошибки, которые не исправить никогда. И такая ошибка это ты Дербин.
- Отпусти меня, я клянусь, что сделаю все, что ты скажешь. Развалю дело, уволюсь. Буду молчать. Я клянусь тебе своей мамой. Шагов, моей маме семьдесят в этом году, ты же не хочешь, чтобы она умерла от разрыва сердца, когда узнает, что ее сын погиб. Ты же отличный мент, Шагов и настоящий мужик. Не спеши, выдохни, давай вместе подумаем, что мы можем сделать для освобождения твоего сына?
- Мы? Ты ****улся, Дербин?! Нет никакого «мы»!
- Моя мама, Шагов, ради нее, прошу тебя, у нее никого больше нет! Я единственный сын!
- У меня тоже единственный сын, Дербин, так что, всё, твои десять секунд истекли и прощай.
Шагов навел пистолет на Дербина. Палец лег на курок. И вдруг Дербин очень сильно ударил ногой под коленку Шагова и бросился бежать.
Шагов упал, вскочил и тут же снова рухнул как подкошенный, дикая боль ударила под коленную чашечку. «Выбил колено» - понял Шагов, и в ту же секунду он понял, что если сейчас же не выстрелит, Дербин уйдет, а затем сдаст его внутреннему отделу. И тогда все кончено. Кот убьет сына, а сам Шагов до конца своих дней будет гнить в красной зоне.
Шагов прицелился и нажал на курок.
Пуля ударила Дербину в правое бедро, перебив артерию и ломая кость.
Дербин истошно завопил и рухнул на землю.
Шагов упал на спину и смотрел на небо, на плывущие по небу тучи. Шагов только что убил своего соратника, товарища. Дербин кричал, но с каждой секундой, его крик делался все тише и тише, он стремительно терял кровь. Через минуту на крик уже не было сил, и Дербин стал стонать, а еще через минуту, он уже скулил, как маленький щенок.
Через пару минут все было кончено. Дербин умер от потери крови.
Шагов взялся двумя руками за выбитое колено и резко крутанул коленную чашечку, пытаясь ее поставить на место. Закричал от резкой и жгучей боли и только усилием воли заставил себя не отключиться, не потерять сознание. 
Шагов поднялся на ноги и захромал в сторону Дербина. Тот лежат на боку, свернувшись калачиком, словно ему было холодно. В остекленевших глазах Дербина были слезы.
Шагов опустился на колени перед Дербиным и вдруг тихо заплакал. Он только что убил хорошего мента и отнял жизнь у единственного сына матери. Шагов провел ладонью по лицу Дербина.
- Прости меня, у меня не было выбора. Прости. И… я обещаю тебе, что как только освобожу сына, я уйду за тобой. Даю тебе слово офицера.
Шагов встал и побрел к своей машине. Он не стал заботиться об оставленных уликах – гильзе, например. Или своем биоматериале – слезы, слюни, волосы. Плевать. Как только Антоха обретет свободу, Шагов покончит с собой.
Шагов сел за руль и закурил. Он тупо смотрел перед собой и думал о том, что смалодушничал, что надо было не рвать с того переезда, а остаться в машине и пусть бы поезд снес его к чертям собачьим. И ничего бы не было того, что сейчас происходит вокруг. Антоха был бы на свободе, а Дербин был бы жив.
Шагов бросил прощальный взгляд на труп Дербина, завел машину и поехал прочь. В голове было пусто, как и на душе. Шагов с этим выстрелом перестал быть человеком, только тело, которое хотело умереть, хотело покоя. Шагову казалось, что его тело превратилось в оболочку, которая от усталости и обреченности трещит по швам и вот-вот лопнет.
Но это будет чуть позже, как бы заманчиво не было желание со всем разом покончить, тем более что пистолет лежал рядом, поблескивал и манил.
Шагов вырулил на трассу и рвал в сторону Грузино, где в своем роскошном коттедже обитал Кот…

26.

Шагов пил кофе на заправке. Он забился в угол, сидел спиной к стене и лицом к входной двери. Это тоже привычка выработанная годами – спина должна быть прикрыта, и должно видеть где бы ты не находился всякого кто входит и выходит.
Шагов думал о том, что за последние дни не сделал, ни одного разумного поступка. Только проколы, ошибки и промахи. Да он на грани срыва, но ведь он не целка, как этот курсант Орехов. Он, Шагов, опытный опер и следак, что с ним не так! Он выкручивался и выходил сухим из воды из таких ситуаций, из таких жоп выбирался, а тут словно первый раз в первый класс. «Да, ты на нервах, да не спал толком уже сутки, да твой сын скорее всего уже мертв, да по твоему следу идут псы гончие - следаки из ОВР, но надо взять себя в руки и заставь себя успокоиться, все обдумать и самое главное придумать! Ты можешь, ты умный и старый волк. Думай, Шагов, думай»! Шагов смотрел на стакан с кофе и сосредоточенно искал выход из сложившейся ситуации. Со стороны могло показаться, что какой-то брутальный и мрачный мужик пытается силой мысли передвинуть стакан с кофе с места на место.
- Может быть, Вам еще кофе? – Спросила симпатичная кассирша у Шагова. – Второй кофе бесплатно.
- Если только бесплатно, – кисло улыбнулся в ответ Шагов. Устало сполз с высокого барного стула и захромал к кассе.
Кассирша налила ему кофе и снова мило улыбнулась.
- У Вас все хорошо? – Вдруг спросила она.
Простой вопрос застал Шагова врасплох. Что ей на это сказать? Правду? Она сойдет с ума от этой правды. Врать тоже не хотелось.
- Нет, у меня все плохо. – Просто ответил Шагов и захромал обратно к себе в угол. Взгромоздился на стул и стал смотреть в окно. Хотелось курить, но тут нельзя. Шагов достал сигарету и положил рядом с чашкой.
- Можете тихо покурить в туалете. – Подсказала ему кассирша.
Шагов благодарно кивнул в ответ. Прошел в туалет. Закурил. Сел на крышку унитаза и стал смотреть на дым, на то, как он струйкой поднимается вверх и исчезает в вытяжке.
И тут Шагов нашел решение. Дым ему подсказал. «Никогда не надо переть напролом, будь как этот дым». Вдруг подсказал ему внутренний голос.
- Да, я стану как этот дым. – Произнес вслух Шагов.
Бросил окурок в унитаз, смыл его, вышел из туалета и направился к выходу.
- Ваш кофе! – крикнула ему вслед милое создание за кассой, но Шагов только отмахнулся рукой.
Сел в машину. Еще раз все обдумал и поехал в сторону Грузино.

27.

Шагов остановил машину перед въездом в Грузино. Включил внутренний свет в салоне. Достал из кармана перочинный нож, портмоне. Извлек из портмоне несколько пластиковых карт. Затем осторожно и неторопливо ножом заострил все углы и края одной карты. Выбрал ту, что визуально круче и богаче смотрится. Выбор пал на карту «Феррари». Когда все было сделано - провел картой по подушке пальца, на пальце тут же появилась кровь. Шагов довольно ухмыльнулся. Спрятал карту обратно в портмоне, убрал нож в карман, выключил свет в салоне и уверенно въехал в Грузино.


28.
План Шагова был прост – проникнуть в дом, убить всех кто там есть, забрать своего сына и подбросить улики – подставить Кота, мертвого Кота, который не сможет опровергнуть слова Шагова. А затем взять своего сына и исчезнуть, как дым. Просто и гениально.
Шагов подъехал к коттеджу Кота, нажал на кнопку видеодомофона. Через пару секунд монитор вспыхнул, и на Шагова с монитора смотрело мрачное лицо Шпалы.
- Чего тебе Шагов? – Грубо спросил Шпала.
- Открывай, я к Коту с отчетом о проделанной работе.
- Жди.
Монитор погас.
Прошло, наверное, не меньше пяти минут, прежде чем монитор вспыхнул снова.
- Положи оружие за дверью.
Щелкнул дверной электрозамок. Дверь чуть приоткрылась. Шагов переступил порог. Прикрыл за собой дверь. Увидел видеокамеру и на нее демонстративно разоружился. Он положил на пол пистолет «ТТ» - тот самый, из которого был убит Дербин. Достал из кармана нож и бросил его к пистолету. Развел руки в сторону, мол, я пустой.
В доме на первом этаже в холле зажегся свет. Открылась дверь. На пороге возник Шпала.
- Сюда иди. – Приказал Шпала.
Шагов безропотно подчинился. Он подошел к Шпале. Заглянул в глаза, пытаясь угадать: жив ли еще его сын. Но взгляд Шпалы выражал только злость и раздражение.
- Руки! – снова приказал Шпала. И сам схватил Шагова за руки и поднял вверх. Обыскал. – Повернись!
Шагов повернулся спиной к Шпале. Тот обыскал Шагова сзади.
- Иди за мной. – Шпала снова развернул к себе лицом Шагова и толкнул его в двери.
Шагов вошел в дом. Он никогда раньше тут не бывал. Знать про дом знал, но не бывал. Все встречи Кот назначал всегда в офисе. Дом для него – это крепость и логово, куда посторонним вход строго воспрещен.
В огромном холле все было сделано богато, но с дурным вкусом, с потугами на средневековый замок. Всюду колонны, гербы, шкуры тигров и медведей, и доспехи рыцарей. На потолке огромная мозаика в виде взятия Иерусалима рыцарями.
- Не зевай. – Подтолкнул Шпала Шагова к лестнице. - На второй этаж и направо, в кабинет.
- Спасибо. – Усмехнулся Шагов, показывая на мозаику Шпале. – Смотри Шпала, а я и не знал, что Кот так к тебе привязан.
- Ты о чем, Шагов? – Не понял Шпала и уставился на мозаику туда, куда ему указывал Шагов.
- Вон, третий слева рыцарь, ну копия ты, Шпала. Разве нет?
- Да, - Улыбнулся Шпала. – Он был приятно удивлен. – Правда, я. А я никогда не обращал внимания.
- Да, сразу вспоминается басня про дуб и свинью, которой рыло было лень поднять.
- Не хами, Шагов.
Шпала тут же стал грубым.
Шагов взялся за перила и пошел вверх по лестнице. Нога сильно болела.
- Что с ногой? – спросил Шпала.
- Тебе не по *** ли? – огрызнулся Шагов.
- По ***. – Честно признался Шпала. – Так просто спросил от не хуй делать.
- А, понятно. Я гляжу тебе уже много лет не *** делать, Шпала.
- Это ты о чем, щас? – Насторожился Шпала.
- Да все о том же. Этот пидор твою сестру завалил, а ты ему прислуживаешь.
- ****о завали, Шагов! Это не Кот был, а кингисеппские отморозки.
- А, ну тогда извини.
- Мудак. – процедил сковзь зубы Шпала. И дулом пистолета подтолкнул Шагова в спину, мол, двигай ногами.
Шагов кое-как поднялся на второй этаж. Остановился, разминая колено. Затем захромал в кабинет Кота.
Кот сидел за столом и потягивал виски из хрустального стакана. На пустом и огромных размеров столе была только хрустальная пепельница, да еще и лежал направленный дулом на дверь пистолет. Огромная «Беретта» с инкрустированной слоновой костью рукоятью.
Кот, увидев Шагова, положил руку на пистолет.
- Это лишнее, Кот, твой Шпала, мне чуть ли в жопу не заглянул. Я без оружия.
- Зачем пришел?
- Сказать тебе, что я выполнил свою работу.
- Это я уже слышал. – Кот умолк, глянул на Шагова. - Что, сам убил своего же ментяру?
- Да. Ты не оставил мне выбора.
- И доказательства есть? – Кот убрал руку с пистолета и почесал нос. Затем рука легла на стол, рядом с пистолетом, но не на него. Шагов это отметил. Значит, Кот перестает дергаться, и скоро можно будет действовать, но стоит еще немного подождать.
- Где мой сын?
- Я спросил про доказательства. – Напомнил Кот.
- Утром, все увидишь в новостях.
- Как ты его убил?
- Где мой сын. Он здесь?
- Как ты его убил? – Настойчиво повторил свой вопрос Кот.
- Просто. Вывез за город и выстрелил ему в ногу.
- В ногу? – Недоуменно спросил Кот. – Не в голову, а в ногу? Так?
- Да, так, в ногу.
- И в чем прикол?
- Прикол? Ты о чем?
- Ну, обычно, чтобы завалить человека, я стреляю в голову. Так в чем прикол?
- Прикол в том, что пуля перебила артерию, и он истек кровью и его мать… сможет с ним проститься нормально, а не глядеть на закрытый гроб.
- Гуманно, нет, романтично, я бы так сказал. – Усмехнулся Кот. – Виски?
- Можно.
- Лед?
- Два кубика.
Кот налил виски в хрустальный стакан, бросил пару кубиков льда и протянул Шагову. Затем Кот вернулся за стол.
- Что теперь? – Спросил Кот и поднял стакан. Шагов поднял свой стакан. Они посмотрели друг другу в глаза. Выпили.
Шагов закурил и выпустил дым в потолок.
- Что теперь, спрашиваешь? – Шагов проводил взглядом дым, затем перевел взгляд на Кота. Пристально посмотрел на того. Кот кивнул.
- Да, что теперь? Ты ведь не за этим пришел.
- Верно и теперь, я буду как этот дым.
Шагов указал взглядом на висящий под потолком сигаретный дым.
- Я не понимаю, Шагов.
- Все просто. Я буду как этот дым, что тут непонятного.
- У тебя крыша поехала, Шагов. – Констатировал Кот и как-то даже с сочувствием посмотрел на Шагова.
- Может и так, Кот. Может и так, только вот что я тебе хочу предложить. Я тебе…
Тут Кот дернулся, видя, как Шагов полез во внутренний карман куртки. Но тот успокоил жестом Кота и медленно извлек на свет Божий портмоне. Достал пластиковую карту «Феррари». Показал ее Коту.
- И что это все значит? – Все больше недоумевал Кот. Причем тут дым и банковская карта?
- Дым тут не причем, а на карте все до копейки что я тебе должен и еще чуть сверху. Я тебе карту – ты мне сына. Ну или его тело.
- Тело? Да ебнулся Шагов! Я детей не убиваю!
- Тем лучше. Живой сын куда лучше для меня и его матери. Я отдаю тебе карту, ты мне сына. Завтра я его сажаю на самолет и …
Шагов умолк и о чем-то задумался.
- Что «и»? – Кот так и застыл со стаканом в руке, не донеся его до рта.
- Прихожу домой и пускаю себе пулю в лоб.
- Ты решил покончить собой, Шагов? Что за бред!
- Это не бред, а гарантия тебе того, что я буду молчать.
- Почему я не могу тебя прямо тут грохнуть. Вот и все гарантии!
- Можешь, можешь Кот, только тогда ты не узнаешь пин-кода от этой карты.
- Ты думаешь, для меня пара лямов такая уж важная сумма?
- Пара лямов это тоже деньги и не малые, а на карте больше, чем пара лямов. Так как? По рукам?
Оба уставились друг на друга.
- Хорошо. Давай сюда свою карту.
- Где мой сын? Он здесь?
- Да, в детской спит, наверное.
- Бля, смешно.
- Что тебе смешно?
- У тебя в твоем в этом … замке есть детская?
- Да, представь себе, есть! Я подумываю о семье, о детях, только найти жену не так просто. Одни ****и кругом.
- Это верно.
Шагов встал и захромал к столу Кота.
Кот смотрел на карту, которую ему протянул Шагов.
Все было рассчитано до миллиметра – Шагов руку с картой держал ниже, чем надо, тем самым вынуждая Кота чуть наклониться вперед и опустить руку, открывая свою шею. И как только Кот открылся, Шагов схватил Кота за шею, а другой рукой, в которой была карта, резко ударил Кота по шейной артерии. Попал с первого раза!
Кот даже не пискнул… Шагов крепко его держал. Из раны фонтаном била кровь. Кот хотел крикнуть, но не мог, его глотка и легкие были заполнены собственной кровью. Шагов с ненавистью смотрел Коту в глаза. Он видел, как взгляд Кота туманится, как уходит сознание. Шагов притянул Кота ближе к себе и гневно зашипел ему в лицо.
- Теперь ты, мразь, понимаешь, что значит, быть как дым?! Нет?! Ну и *** с тобой, так подыхай!
Шагов отшвырнул от себя Кота. Тот был мертв. Тело Кота свалилось из кресла на пол.
Шагов услышал, как снизу к нему бежит Шпала.
Шагов прыгнул через стол, в прыжке схватил пистолет Кота, упал на пол и закрыл себя телом Кота. И как раз в этот миг в дверях появился Шпала.
Шпала увидел Шагова и несколько раз выстрелил в него из пистолета. Пули пробили насквозь тело Кота. Она вошла в плечо Шагову, другая больно ударила в ребро, ломая его. Шагов почувствовал, как кость ребра пробивает ему легкое.
Шагов выстрелил в ответ. И пуля вошла Шпале в щеку, разрывая ее, ломая зубы и вырывая затылочную часть черепа. Шпала замертво упал на пороге.
Шагов отдышался. Схватился за край стола. Поднялся. Дышать было адски больно.
Шагов заставил себя дышать в пол силы и что называется, через раз. Он навел пистолет на Кота и выстрелил ему в голову, ну так на всякий случай, чтоб наверняка.
Затем дохромал до Шпалы, толкнул его ногой, увидев, что у того нет полчерепа, не стал добивать, а осторожно выглянул за дверь. И тут же пуля впилась в дверной косяк в сантиметре от его головы.
- Еб вашу мать! Хватит стрелять! Все кончено! Ваш Кот мертв. Смысла нет в кровопролитии. Берите, что хотите и уходите! А я возьму то, что мое и тоже отвалю! Ну, так как? – Крикнул за дверь Шагов и замер в ожидании ответа.
- Иди на ***! – Раздался голос за дверью, откуда-то из глубины коридора.
- И что это значит? – Крикнул Шагов. И весь обратился в слух.
- Что тебе было сказано – иди на ***, грязный мент! Ты отсюда только ногами вперед выйдешь!
- Четыре метра. – Тихо произнес Шагов, приготовился и выкатился в коридор. Несколько пуль прошли над ним. Шагов крутанулся на спине и выстрелил. Попал бандиту в живот. Тот выронил пистолет и схватился за живот.
- Мудила, тебе же было сказано, вали отсюда! – Зло, сквозь зубы процедил Шагов и выстрелил еще раз. Вторая пуля вошла темя бандита и застряла где-то в шейных позвонках. Смерть была мгновенной.
Бандит завалился мертвым на бок.
Шагов встал и тут почувствовал во рту привкус крови. Сплюнул. Так и есть кровь в легком. Скверно. Осталось немного времени, скоро он потеряет сознание, только бы успеть!
- Антон!!! – Заорал Шагов на весь дом. – Сынок, это папа, отзовись!!!
Но дом хранил молчание. Только внизу вдруг возникло какое-то перешептывание. Шагов прислушался к голосам.
«Еще двое, нет трое, ****ь, да сколько вас тут!!!»
Шагов сделал шаг к лестнице. Но силы оставили его. Усилием воли он заставил себя не отключиться, он сел на пол, прислонился спиной к дверному косяку. Пистолет зажат к руке. Каждый вдох отзывался острой болью в боку. «Только не отключиться! Я должен все сделать, все что задумал и спасти сына!» мысленно приказал себе Шагов, но в голове все туманилось, шумело, перед глазами поплыли радужные круги. Вдруг в голове ни с того ни сего возникли откуда-то слова буддийской мантры «Ом Мани Падме Хум». Затем смех и шепот Ольги. Шагов открыл глаза, повернул голову на ее шепот и увидел ее. Ольга сидела рядом и весело на него смотрела. Она вдруг прикоснулась к его щеке и тихо спросила: «Шагов, откуда у тебя все эти шрамы?»
- Какие шрамы? – Прошептал Шагов. И достал мобильный телефон. Набрал номер Орехова.
- Слушаю. – Через секунду ответил Орехов.
Шагов хотел ему что-то сказать, но не было сил. Он только дышал в трубку.
- Алло! Алекс, это ты? Что случилось! Алекс!
- Грузино. Дом Кота. – Выдавил из себя Шагов. - Срочно.
- Алекс! Шагов! С Вами … тобой все в порядке? – кричал в трубку испугано Орехов.
Шагов отключил телефон. Посмотрел на Ольгу. Она все еще была здесь и ждала ответа.
- Какие шрамы, Оль? – Прошептал Шагов.
- Вот эти. Это от пуль? – Ольга расстегнула Шагову рубашку и пальцем нежно прикоснулась к шрамам на его спине.
- Да. От пуль.
Шагов закрыл глаза и оказался лет на десять назад, в прошлом. Он тогда плотно сел на хвост дагестанской ОПГ, которая совместно с нашей РПЦ повадились таскать в Питер контрабандные сигареты и водку. Время было голодное, все рушилось вокруг, и храмы тоже рушились от безденежья и нищеты. Надо было спасать храмы, церкви, монастыри и … РПЦ не облагается налогами, как известно. Вот и возникла схемка РПЦ оптом торговала водкой и сигаретами, что поставляли им даги. Тогда, еще бы чуть-чуть и за решетку много бы народу село, но Шагова убрали в сторону. Он был уже в разводе с женой. Заехал к ней и забрал на выходные Антошку, ему было что-то чуть больше трех. Отправились в парк развлечений на Крестовский остров. Сели в колесо обозрения, поехали и вдруг внизу подкатывает киллер на мотоцикле и начинает снизу вверх шмалять из «Стечкина» по корзине, в которой сидел Шагов с Антошкой. В миг Шагов принимает единственно верное решение. Он падает на пол корзины и кладет на себя сына. Пули снизу вверх свистят вокруг и три впиваются в Шагова. Так он тогда спас сыну жизнь. После этого случая, как только Шагов вышел из госпиталя, бывшая уехала, куда подальше от него. В Сургут.
- Теперь у тебя будут новые шрамы. – Прошептала Ольга и засмеялась.
- Да. Забавно, все мои пули это… чтобы спасти сына.
И вдруг лицо Ольги исказила гримаса ужаса. Она смотрела мимо Шагова куда-то на дверь. Шагов вскинул руку и выстрелил. Пуля попала в горло бандиту. Тот упал на спину и схватился за горло. Хрипел и скреб ногами пол. Двое других тут же кубарем скатились обратно вниз, на первый этаж.
Шагов слышал их голоса:
- Ты же сказал, что он уже в отключке!
- Я так думал!
- Мудак! Что теперь?
- Ждать. Он через минуту сдохнет! Сам же видел. Он уже бредит!
- Да пошел ты, сам жди, а я валю отсюда.
- Стой!
Выстрел. Звук падающего тела.
- Один. Остался один. – Прошептал Шагов. Встал и вышел из кабинета, он перешагнул через труп бандита, который уже отмучался и замер в совершенно идиотской позе, будто сам себя задушил.
Шагов увидел на лестнице, стоящего к нему спиной последнего бандита, который все еще целился в того, которого только что убил.
Шагов поднял руку и нажал на курок. Пуля просвистела рядом с головой бандита. Тот упал на колени и повернулся в сторону Шагова. Выстрелил в свою очередь. Пуля чиркнула по ноге, обожгла кожу чуть выше травмированного колена.
Шагов выстрелил второй раз, и на этот раз пуля вошла прямо в глаз бандита и вышла из затылка. Тот замертво упал, как-то неестественно подогнув колени. Шагов вернулся в кабинет. Ольга исчезла. Только трупы вокруг.
Шагов подошел к столу, открыл ящик и нашел то, что ему было сейчас нужно, то, что он надеялся найти.
В ящике стола лежала шкатулка.
Шагов открыл шкатулку, достал из нее пакетик с кокаином. Рассыпал содержимое пакетика на стол и упал лицом в кокаин. Тут же в мозгу вспыхнули и рассыпались хрустальные шарики. Голова вмиг стала ясной, а по телу пробежала волна радости и какой-то безудержной бодрости.
Шагов постоял, утер нос, пошмыгал, загоняя воздухом кокс глубже в мозг. Затем повторил процедуру, после чего налил себе полстакана виски и залпом выпил.
И тут же на смесь кокаина и виски сердце радостно забухало где-то в горле.
Шагов усмехнулся «старые добрые «качели!» Теперь второй этап. Главное не отключиться от болевого шока.
Шагов разорвал рубаху, скомкал ее в подобие кляпа и засунул себе в рот. Стиснул зубы. Рукой залез в рану, пальцем отодвинул сломанное ребро, он хрипел от боли, стонал, но продолжал искать пулю. Вот ему удалось ее нащупать, зацепить ногтем и потащил наружу и тут его взгляд упал на тело Шпалы, у того в руке был зажат «ТТ». Тот самый, из которого Шагов убил Дербина!
- Твою мать! Все гораздо проще! – Радостно прорычал Шагов, отпустил пулю и вынул палец наружу.
Его план был в том, чтобы подбросить пистолет «ТТ» Шпале или Коту, будто те застрелили Дербина. Шагов не боялся, что его посадят, он бы убил себя, кончись весь этот кошмар, но Шагов не мог допустить того, чтобы Антоха жил с ярмом позора, что его отец грязный мент и оборотень-убийца. Шпала невольно помог ему, стреляя в него же из этого «ТТ». Теперь для ментов, что сюда нагрянут, все будет выглядеть так, будто Шпала застрелил Дербина, а затем ранил … смертельно ранил Шагова из этого пистолета, который пытался спасти своего сына.
- Шпала, ты умница. – Прошептал Шагов. Встал, покачиваясь от усталости и потери крови, побрел прочь из кабинета.
Он вышел к лестнице и тут в дом влетел с пистолетом наперевес Орехов. Он уставился на Шагова. Жуткая картина – легенда уголовного розыска стоит по пояс голый, весь в крови, а вокруг носа все белым бело от «кокса».
- Ты в порядке, Алекс? – Спросил Орехов, опуская пистолет и оглядываясь на трупы. – Что тут произошло?
- Мой сын… он где-то здесь. Найди его.
- Хорошо!
Орехов убрал пистолет в кобуру и пошел через холл куда-то в сторону первой попавшейся ему на пути двери.
- Стой! На кухню. Открой холодильник и скажи мне что видишь. – Потребовал Шагов и опустился на ступени лестницы. – Быстрее!!!
Орехов бросился на поиски кухни.
Шагов слышал, как тот рванул на себя дверцу холодильника.
- Что там? – Крикнул Шагов и скорчился от боли. Наклонился вперед, и из его рта полилась кровь.
- Тут … жратва….
- Мороженое есть?! Чипсы?
- Да, полно. И что это значит?
- То, что мой сын здесь. Взрослые мужики не станут жрать мороженое. Верно, Орехов?
- Да! Осмотрю гараж.
- Помни о покрышках? Подвале…
- Я понял! Понял, ищем тайник!
- Да, обрати внимание на … черт… - Шагов понял, что отключается. Но сжал кулаки, зажмурился, что есть силы и приказал себе, удерживать сознание, еще, еще хотя бы полминуты.
- На что обратить внимание?
- Простенки, стены. Снаружи комната больше, чем внутри, понимаешь?
- Да, Алекс, я понял. Стенка, а за ней потайная комната! Я кстати, наших вызвал и скорую.
- Ищи!
- Ищу, ищу!
Шагов закрыл глаза и со стоном завалился на спину. Нашарил рукой в кармане брюк пачку сигарет, достал сигарету и закурил. Курить было мерзко: вкус табака мешался с кровью. Шагов отбросил сигарету в сторону. Попытался подняться, но не смог. Рука соскользнула с перил вниз и упала на ступени. Безумно хотелось спать.
Шагов засыпал, он уже не мог бороться с наступающей на него неумолимой смертью. Она звала его к себе в свои объятья, ласкала его нежной прохладой своих прикосновений, обещая ему вечный покой и безмятежный сон. Последнее, что услышал Шагов был голос его сына. Тот кричал «папа, папа, не умирай».
Но даже под присягой Шагов бы не смог сказать уверенно - было ли это наяву или уже в его последнем вечном сне.
Шагов перестал дышать. Его сердце, которое всего секунду назад бешено, стучало вдруг, остановилось.   

29.

Лодка еле-еле покачивалась на тихих волнах.
Шагов лежал на дне лодки и смотрел на плывущие по небу облака, заложив руки под голову.
Вот отец поймал очередную рыбу, что-то недовольно пробурчал на счет ее размеров, мол, опять мелочь и отпустил ее восвояси, снова закинул удочку и повернулся к Шагову. Улыбнулся ему. Закурил.
Шагов ребенком любил наблюдать за отцом, за тем, как тот курит, морщит лоб и вдруг чему-то улыбнется в своих мыслях и снова на его лице задумчивость и тревога.
- Пап, - тихо позвал отца Шагов.
- Что, сынок?  - Откликнулся отец, продолжая смотреть на поплавок.
- Пап, а можно я тут с тобой останусь, навсегда?
Отец задумался. Сдвинул брови, глянул на Шагова и отрицательно замотал головой.
- Нет, сынок и тебе пора, вон, мать тебя зовет уже.
Отец Шагова кивнул на берег.
Шагов приподнялся на локтях и посмотрел на берег поверх борта лодки.
На берегу стояла его мама и махала ему рукой.
Шагов улыбнулся ей. Он был рад видеть тут отца и мать. Он посмотрел на отца, но того уже не было в лодке.
Шагов опечалился. Вздохнул. Сел на весла и погреб к берегу. Когда он вышел на берег, то и матери его уже не было тут. Только свист ветра в иголках прибрежных сосен.
Шагов пошел к деревьям и вдруг песок под его ногами провалился. Тьма. Шагов падал куда-то вниз в этой тьме, и вдруг перед глазами возник свет. Шагов зажмурился, а когда открыл глаза, тот понял, что лежит в больничной палате.
- Твою мать. – Едва слышно прошептал Шагов. Он был разочарован. Ему безумно хотелось вернуться туда, в детство, или что это там было! Но туда где сейчас его отец и мать, где озеро и сосны на песчаном берегу.
- Очнулся! Папа! Тетя Оль! – Крикнул Антоха и подбежал к койке Шагова.
Ольга тоже была тут. Она подошла к Шагову и нежно заглянула ему в глаза.
- Привет. Как ты?
- Нормально. Я … жив?
- Живее всех живых, вот только не совсем здоров. – Ответила Ольга и смахнула с щеки предательскую слезинку.
Антоха прижался к Шагову и тихо заплакал, и все шептал, как заклинившая пластинка «папочка, папочка, папочка…»
Вернулась боль. В боку сильно ныло, в плече стреляло. В голове словно сделали капремонт, сломав все перегородки, ободрав стены и сорвав полы – неуютная пустота.
- ****ь, как мне ***во. – Прошептал Шагов.
- Не ругайся, тут твой сын – Напомнила Шагову Ольга.
- Это бывает, после наркоза. – Заглянул в палату врач, он сел рядом с Шаговым, стал мерить пульс. – Одни матерятся, как портовые грузчики, другие хохочут или напротив, плачут. Ваш, вот решил поматюгаться. Это пройдет. Ну что ж, вроде пока все хорошо. Следите за ним, чтобы не отключился.
- Как это? – Испугалась Ольга.
- Тоже бывает. Перестают дышать.
- И что…
- Сразу кричите, поможем. Но с вашим думаю, до такого не дойдет – крепкий, я бы даже сказал стальной мужик.
Врач улыбнулся Антохе и вышел из палаты реанимации.
- Видишь, какой у тебя сильный… стальной отец! – Польстила Ольга.
Антоха с гордостью посмотрел на Шагова.
- Ты в порядке? – Прошептал Шагов сыну.
Тот тут же перестал улыбаться. Но согласно кивнул.
- Они тебе делали больно, плохо? – Спросил у сына Шагов.
- Нет. Пап, все хорошо. Кормили мороженым и подарили игровую приставку.
- Ладно. – Согласился Шагов. Его вдруг стало сильно мутить. Он закрыл глаза. Задышал носом, борясь с приступом тошноты.
- Тебе плохо? – Испугалась Ольга.
- Нет. Я посплю ладно? – Простонал Шагов.
- Хорошо, хорошо, ты спи, а мы тут рядом посидим. – Тихо прошептала Ольга.
Вдруг Шагов вспомнил этот шепот. Улыбнулся, протянул к Ольге руку. Она тут же приникла щекой к его руке.
- Ты мне жизнь спасла. – Шагов провел рукой по щеке Ольги.
- Я? Как? – Ольга плакала и одновременно улыбалась.
- Ты была там и помогла мне. – Шагов потянулся к Ольге. Их губы слились в поцелуе.
Шагов отстранился от Ольги, она поправила у него под головой подушку и он закрыл глаза.
- ****ь, как все-таки больно – Проскрипел зубами Шагов и провалился в глубокий сон…

30.

Ольга кое-как уговорила Антоху оставить отца в покое хоть на одну ночь под присмотром врачей, а самим отправиться домой и привести себя в порядок.
Антоха наотрез отказался поехать к Ольге, где его ждал роскошный ужин и общение с ее сыном Степой.
Ольга же была против того, чтобы Антоха на ночь остался один одинешенек в квартире Шагова, да еще после всех ужасных событий, что довелось пережить ему в последние дни. Решение было найдено поистине Соломоново – Ольга взяла Степку и с ним приехала к Шагову на квартиру, где поджидал их Антоха.
Антоха встретил их недожаренной картошкой, к тоже жутко пересоленной и изрезанной мордашкой. Ольга так и ахнула на пороге, когда Антоха открыл ей дверь и предстал перед ней весь в кусочках туалетной бумаги на лице.
- Господи, Антоша, что с тобой случилось?! – Ольга так и обмерла вся на пороге.
- Все в порядке, я просто побрился.
- Что ты сделал? Побрился? Ты ведь еще ребенок! – Продолжала изумляться и охать Ольга.
- Я не ребенок, я, между прочим, почти полтора суток был в заложниках.
Антоха был так горд собой и так усердно напускал на себя серьезность и хмурил брови, что Ольга невольно улыбнулась, но тут же спрятала улыбку куда подальше, видя недовольный вид Антохи.
Она помогла ему обработать царапины на лице, после чего пожарила картошку с грибами в сметанном соусе. Антоха уплетал за обе щеки, сухо и деловито похвалил и поблагодарил Ольгу, после чего сел у окна пить чай. Степку, который был младше его лет на семь, он в упор не замечал.
Степану надоело ходить вокруг Антона, пытаясь привлечь его внимание своими игрушками и он отстал. Ушел в гостиную, где стал смотреть мультфильмы, чем окончательно опустил свой рейтинг ниже плинтуса перед Антоном.
Ольга осталась на кухне с Антоном. Она поглядывала на этого рыжего мальчугана, который грустно смотрел в окно, пил чай вприкуску с конфетой и ее доброе сердце сжималось, заходилось от тоски. Уж ей то не знать, что значит мальчишке расти без отца. Она вздохнула, взяла чашку с чаем и подсела к Антону. Он на нее недовольно покосился, но угрозы не было. Она просто сидела рядом и тоже, как и он смотрела за окно. Значит лесть не будет с разговорами - расспросами. Но мальчишка ошибся, через минуту она заговорила с ним, а он уже и не вспомнил, что хотел побыть наедине со своими горькими мыслями.
- Снова дождь. – Тихо сказала Ольга, как бы себе, а не ему. Так просто мысли вслух.
- Да. – Грустно выдохнул Антоха.
- В Питере всегда дождь. И днем и ночью, и зимой и летом…
- А мне нравится дождь.
- Чем же?
- Не знаю, думается, наверное, лучше. Дождь шумит и заставляет тебя думать.
- И о чем ты думаешь? – Ольга развернула конфету и откусила. Стала жевать.
Антоха покосился на нее, но у нее был такой наивный взгляд, что он окончательно потерял бдительность и контроль над мыслями, душой  - поверил ей и открылся.
- О том, как бы мне остаться с папой. Я хочу остаться жить с ним. Он… нужен мне. Другой вопрос – нужен ли я ему?
Мальчишка горько вздохнул.
- Конечно нужен! Господи, Антоша, сам подумай, он так рисковал собой, чтобы спасти тебя!
- Нет. Не обязательно.
- Прости, я не поняла, - призналась Ольга и чуть подсела ближе к нему.
- Ну, он, как и всякий отец обязан был спасти своего ребенка в кризисной ситуации, но не факт, что ему будет со мной в кайф, ну хорошо жить изо дня в день. Это же бытовуха! Школа, уроки, родительские собрания и кружки. А еще я не умею стричь ногти на правой руке сам! Блин мне так стыдно.
- Ну, ногти не проблема, я куплю тебе кусачки, знаешь такие специальные для ногтей?
- Знаю и спасибо, но ими тоже плохо получается, они все время выскальзывают у меня из левой руки.
- И все равно, это не проблема.
- А что тогда проблема? В чем она?
- Проблема… в твоей маме, представь, как ей будет горько и обидно, когда она узнает, что ты останешься здесь с отцом. Она столько лет…
- Мама, как раз не проблема, у нее новый муж, маленький ребенок. Мой брат Лешка. А с отчимом мы откровенно не ладим, так что мама не проблема. Проблема – мой отец.
- Давай так, сейчас отвлечемся на что-нибудь приятное, а когда твой папа выйдет из больницы, мы с ним поговорим на эту тему. Хорошо?
- Согласен, тем более, что впереди все лето и я надеюсь сумею ему доказать, что я не пидорок махровый, а нормальный такой пацан со стальными… ой простите, теть Оль.
- Ничего, все нормально. – Ольга улыбнулась, встала и поставила чайник на плиту.
Дальше еще часа два они болтали о том, о сем. Шутили и смеялись. К ним присоединился Степка. Втроем они играли в «крокодила», после Ольга ушла укладывать Степку спать. Когда малыш уснул, она тихо поплакала в подушку.
Затем стала молиться и просить Бога о том, чтобы Шагов выжил, чтобы у них с ним все стало хорошо, и дала зарок, что станет Антохе настоящей мамой и будет любить его, как родного сына, даже больше, только бы Шагов выжил и сделал ей предложение. У нее было не много мужчин в жизни, но из всех с кем сталкивала ее судьба – Шагов был лучшим, идеальным, настоящим.




31.

Пока Ольга молилась и зарекалась, в это самое время в жизни Шагова случились два важных события.
Первое – он снова в пал в кому.
Второе – подполковник Алексеев, который умом понимал, что Шагов – предатель, вор и бандит, снова ускользает от него, снова уходит от Закона, вытерев ноги об этот самый Закон, а этого подполковник Алексеев допустить, никак не мог.
Алексеев только что вышел от следователя Следственного Комитета, где ему кристально чистому и непорочному, служившему Закону Верой и Правдой указали на его место. Ты мол, никто подполковник, а майор Шагов – легенда и герой. Шагов в одиночку разобрался, рискуя жизнью с одним из самых опасных преступников города и его бандитами! И плевать всем, что все шито белыми нитками, но главная улика «ТТ».
Алексеев попытался возражать и что-то доказывать, но его снова ткнули мордой в говно и даже намекнули грубо и не прикрыто, что если будешь копать под майора Шагова, сам станешь майором, а то и старлеем! Такого хамства по отношению к себе и своему чистому мундиру подполковник Алексеев допустить не мог. И он приговорил своим судом майора Шагова к смертной казни.
Алексеев купил в магазине бутылку коньяка, сел в свою машину и стал пить из горлышка. Из глаз подполковника текли в два ручья горючие слезы. От обиды, что его душила, он даже стал икать.
- Сука, какой же я жалкий! – Шмыгая сопливым носом гундосил подполковник и ему стало еще больше жальче себя и  он взвыл.
Он пил и бил по рулю кулаками, а когда пустая бутылка упала за окно и разбилась, он завел мотор своего потрепанного «Рено Логан» и двинул в сторону больницы, где в коме валялся подключенный к куче проводов майор Шагов.
Алексеев пытался понять, что им движет больше сейчас: ярость и ненависть к вору и предателю? Или то, что он услышал в кабинете следователя СК? То, что тот сказал, что есть решение присвоить майору Шагову внеочередное звание полковника и наградить Орденом Красной Звезды, за героизм и мужество.
- Тварь! – Орал Алексеев в открытое окно своей машины. – Я ****ь, ни копейки не взял в своей жизни. Я верен Присяге, а этот мудазвон пьет, нюхает, **** шлюх и берет взятки, а ему за все это еще и полковника!!! *** вам всем на рыло! Он сдохнет! Сдохнет, как собака, как и должен сдохнуть вор и предатель!
Подполковник проскочил на красный, но благо машин не было в этот поздний час.
Алексеев сунул в окно «корочки». Охранник нажал кнопку и шлагбаум поднялся.
Алексеев въехал на парковку больницы. Он был пьян, но вполне себе стоял на ногах и отдавал отчет тому, что происходит и что он намерен совершить.
- Ладно, скоты продажные, я сыграю по вашим правилам беспредела. Как вы со мной, так и я с вами.
Алексеев поднялся в отделение реанимации. Сказал дежурной медсестре, что Шагов ему как брат и он просто посидит в его палате тихонечко.
Медсестра было сопротивляться, но удостоверение и жесткий тон подполковника подействовали на нее, она сдалась и проводила подполковника в палату Шагова.
От восторга и близости свершения правосудия, подполковник чуть не взвизгнул. «Боже, какой восторг! Он весь в моей власти и такой беззащитный!» обрадовался Алексеев.
Ему не терпелось поскорее избавиться от медсестры, которая шептала ему, что мол, он в коме и ни в коем случае нельзя приближаться к приборам и аппарату искусственного дыхания. В случае чего, вот мол, кнопка вызова врача и что не более десяти минут.
«Мне хватит и пяти!» - улыбнулся мысленно Алексеев и наконец-то остался наедине с тем, кого ненавидел всей душой, всем сердцем.
Алексеев пока ехал в больницу, все гонял в голове, как ЭТО сделает. Он планировал, войти, плюнуть Шагову в лицо, а затем задушить его подушкой, а тут все проще – всего-то нужно пережать шланг аппарата искусственного дыхания! Да, есть еще один нюанс – все эти гребаные датчики, которые тут же запищат и все пиши-пропало! Но, осмотрев датчики на теле Шагова, Алексеев нашел решение.
Алексеев подсел к Шагову на кровать, расстегнул на себе рубаху и стал отрывать датчики от тела Шагова и крепить на свое. Вот первый и все путем, как попискивал паскуда, так и попискивает! «Все отлично!» подбодрил себя Алексеев и открепил с тела Шагова следующий датчик…

32.

Орехов, когда узнал, что Шагов снова впал в кому, тут же рванул в больницу.
За те несколько дней, что он проработал бок о бок с Шаговым, Орехов усвоил самый ценный урок за свою жизнь, да в Академии этому не учили – действовать надо быстро и решительно, не сомневаясь в своих решениях! Порой секунда решает все. Секунда стоимостью в чью-то спасенную жизнь или обезвреживание преступника.
Орехов сейчас ехал в лифте в отделение реанимации и вдруг остро почувствовал, как прикипел в майору Шагову. Он стал для него, Орехова, не просто наставником, идеалом и кумиром, а стал каким-то до боли родным человеком, за которого Орехов был готов умереть, если потребуется. Умереть, но не убить. Об этом Орехов не успел подумать.
Он вышел из лифта и первое, что его удивило, это то, что на посту не было дежурной медсестры. Второе неприятное открытие было то, что дверь в палату Шагова была как-то подозрительно приоткрыта.
Орехов заподозрил неладное, в голове тут же возникла сцена из любимого «Крестного отца», когда дона Карлеоне пришли убивать в больницу, а сын Майкл спас его.
Орехов на ходу расстегнул кобуру, достал травмат и передернул затвор, он быстрым шагом вошел в палату Шагова и как-то в миг оценил все происходящее и в этот самый миг, не дрогнув, хладнокровно, словно это был не он, а кто-то другой выстрелил подполковнику Алексееву в голову. Алексеев упал и попытался встать, что-то сказать, но вторая пуля вошла ему четко в открытый рот, сломала позвонок и перебила нерв. Подполковника отшвырнуло назад и сильно ударило о стену.
Алексеев лежал на полу и корчился в диких конвульсиях, а Орехов нажал на кнопку вызова врача. Пока бежали врачи и медсестры, на крики Орехова с призывами о помощи, в себя пришла оглушенная Алексеевым дежурная медсестра. Она сидела на полу и сильно кашляла, держась за горло, пыталась объяснить, что случилось.
Она вошла, чтобы выпроводить визитера, но увидела, как тот пережимает шланг подачи воздуха в аппарате искусственного дыхания. А затем он ее сильно ударил и стал душить…
Со всех сторон сбежались врачи. Одни боролись за жизнь Шагова, другие приводили в чувство медсестру, а третьи осматривали труп Алексеева.
Орехов стоял в стороне, прижавшись спиной к стене, и смотрел на все происходящее холодным отстраненным взглядом. Позже Семин, отпаивая его водкой и горячим душистым чаем скажет ему, что такой взгляд бывает только тогда, когда ты отнимаешь чью-то жизнь. Убийц и тех, кто вольно или невольно убивал Семин, всегда отличает по вот такому взгляду.
- Что ж, Орехов, с почином тебя, - скажет Семин и протянет очередную рюмку водки Орехову, - и знай, что в твоем случае все отлично вышло – ты убил подонка.
Но это будет позже, под утро, а сейчас Орехов смотрел на происходящее, и в какой уже раз мысленно себе говорил, что «ДЕЙСТВОВАТЬ НАДО БЫСТРО И РЕШИТЕЛЬНО»…

33.

  Врач пригласил Ольгу к себе в кабинет. У Ольги вместо глаз были две щели, ее словно дикие осы покусали. Бедная она выплакала себе все глаза.
Врач закрыл дверь, открыл окно и протянул ей пачку сигарет, по случайному совпадению это был любимый Шаговым «ричмонд. клан». Ольга хоть и не курила, но тут рука сама собой потянулась к пачке сигарет. Они закурили.
Ольга ждала и боялась сама начать разговор первой. Она боялась услышать то, что так часто бывает в фильмах о неизлечимо больных людях, мол, все, больше продолжать борьбу бессмысленно и надо отключать аппарат и прочая ерунда в том же духе. Она курила и смотрела на врача. Тот собрался с мыслями и начал разговор:
- Вы ему приходитесь? …
- Я его женщина… любимая. А в чем дело?
- Понимаете…
- Нет.
- Что нет? Я еще ничего не сказал.
- Я знаю, что вы дальше скажите, мол, надо отключать. Так вот, я говорю - нет.
- Да об этом и речи быть не может, но… просто у меня такое чувство, что он сам не хочет выходить из комы. Нет, Вы не подумайте, что я мистик там какой-то, но за годы врачебной практики я много раз убеждался в том, что ТАМ, что-то есть. Понимаете? – Врач испуганно посмотрел на Ольгу. Он боялся, что она примет его за сумасшедшего.
- Понимаю. И что нам делать? – Ольга не знала, куда деть окурок. Врач протянул ей пепельницу.
- Вы должны заставить его выйти из комы. Он Вас любит…
Ольга усмехнулась.
- Если верить Вашей теории, то не очень, раз он все еще там лежит на той койке весь в проводках и шлангах.
- Тогда кто?
- Его сын. И как это сделать?
- Пусть сын поговорит с ним.
- Поговорит?
- Да, позовет его оттуда сюда.
- Что прямо на ухо шептать, как в сказках?
- На ухо не обязательно. Мозг Шагова работает отлично, с ним все в порядке. Надо просто достучаться до его сознания и заставить снова захотеть жить.
- По-вашему, он не хочет жить?
- Да. Иных объяснений я не нахожу. Как говорится, медицина тут бесполезна.
Ольга смутилась. Она представила, как попытается суть этого разговора передать двенадцатилетнему подростку. Но вопреки ее страхам, Антоха не поднял ее на смех, не напугался, в общем, парень отреагировал вполне себе адекватно, разве, что побледнел малость.
Утром следующего дня, Антон вошел в палату и сел на край кровати. Он взял руку Шагова и вдруг неожиданно для себя самого поцеловал ее. Из его глаз брызнули слезы. Он не мог вымолвить первое слово, не знал с чего начать, а когда начал, но парня уже было не остановить:
- Пап… я тебя очень сильно люблю. Ты мне нужен здесь и сейчас и нужен, как никогда. Год назад я тебя еще ненавидел. Я не мог тебе простить того, что у всех есть отцы, а у меня тебя не было. Ты был, но тебя не было. Я себе тысячу раз говорил, что ты умер, тебя нет, а потом плакал, и мне было стыдно за эти мысли. И я решил поехать к тебе и посмотреть на тебя, посмотреть тебе в глаза и знаешь, я понял, что ты самый лучший отец в мире! Мало кто может похвастать тем, что его отец крутой мент. Настоящий мент, который спасает людей, ловит и уничтожает бандитов. Я себе дал слово, что когда выросту, я пойду по твоим стопам. Я стану таким же, как ты – настоящим ментом.
Вдруг раздался резкий звук.
Антон вздрогнул и сбился с мысли. Он испуганно смотрел по сторонам и увидел, что прибор, который отслеживает сердцебиение, вдруг заработал быстрее – на его мониторе стрелка побежала резче, быстрее, а цифры пульса пошли вверх. Отец слышал его! Реагировал на его слова.
Антон крепче вцепился в руку Шагова и стал говорить тоже быстрее, будто соревновался наперегонки с этой стрелкой и цифрами.
- Вернись, прошу тебя, не бросай меня снова. Вернись ради меня, Ольги! Я знаю ты ее любишь, и она мне нравится, вы поженитесь с ней и я непротив, я только «за»! Она классная и прикольная. И Степка мне ее нравится. И тогда у меня будет еще один брат. Нас будет трое: я, Лешка и Степан! Вернись, пап, ты не можешь вот так просто сдаться, струсить и уйти в сторону! Жизнь – это борьба, ты сам мне говорил так. Вот и борись! Борись за меня, за себя и наше счастье! Ты же не трус.
Антоха снова сбился и умолк.
Он сидел на постели Шагова и рыдал, закрыв лицо руками. Вошла Ольга и вывела его из палаты. Они вышли на пожарную лестницу. Она обняла его, а он прижался к ней и рыдал, не мог остановиться. Парня прорвало. За все годы, что он крепился и заставлял себя, молча глотать слезы, теперь решил отпустить себя, не сдерживать.
Ольга тихо плакала, целовала Антоху в темечко и слезы катились по ее щекам и исчезали где-то в рыжих жестких, как солома волосах Антохи.
Шагов открыл глаза и уставился на потолок. Он все помнил, странно, но он все помнил, что было там. Если кому рассказать не поверят и обсмеют, поэтому Шагов решил молчать всю жизнь, о том, что с ним было ТАМ. Возвращаться не хотелось. Это уставшее и израненное тело опостылело ему до чертиков! Но куда деваться, сына нельзя подвести, может он и грязный мент, но отец он вполне себе ничего, как выяснилось. А станет еще лучше, если удастся отмыться от всего говна, что на него свалилось за долгие годы работы в Органах.
Шагов не знал и не мог знать, что за то время, что он валялся в коме, Следственный Комитет совместно с отделом Семина провели расследование, подогнали факты к фактам, кое-что подчистили и дело списали в архив.
По всему выходило, что Шагов совместно с Дербиным на свой страх и риск проводили следственные мероприятия в отношении Кота. Затем тот взял в заложники сына Шагова, а Шагов его освободил и заодно уничтожил одного из самых опасных преступников России.
В ходе следственных мероприятий геройски погиб следователь Дербин. Его с почестями похоронили на Северном кладбище, посмертно дали Орден Мужества. Его матери организовали разовое пособие и помогли с пенсией по потери кормильца. Такие дела.
В кабинете Семина лежал и дожидался Шагова в ящике стола Орден Красной Звезды. Нелегко пришлось Орехову. Он в жизни столько не исписывал бумаги, как после убийства подполковника Алексеева. Но тоже все обошлось. Проверка в отношении него и правомерности его действий не установила превышения полномочий. Орехову выписали премию и объявили с занесением в дело благодарность.
Находясь в коме Шагов, многое пропустил, например, начало белых ночей, открытие фонтанов в Петергофе, куда так мечтал съездить Антоха, но без отца отказался наотрез. Только с ним или никогда!
Шагов пропустил момент, когда его сын из подростка вдруг в один момент стал мужчиной. Он перестал смотреть «Кармелиту», есть пельмени килограммами, и пошел в клуб самбо, куда его намеревался отправить Шагов.
Антоха за пару недель похудел и приосанился, даже походка стала уверенной и твердой. Антоха отказался возвращаться в Сургут к матери. Она плакала и умоляла, но он твердо и по-мужски сказал «нет». Он останется тут с отцом и не бросит его. Мать хотела прилететь сама, но Антон ей запретил, за ним и отцом ухаживает Ольга.
- Мама, я тебя люблю, и ты навсегда останешься моей мамой, но ты же понимаешь, что сын это не дочь и рано или поздно сына надо отпускать от себя, чтобы он стал мужчиной. Мам, этот момент настал.
Мать была изумлена, но согласилась. Она много плакала и много курила. Но в итоге смирилась и приняла решение сына. Оставалось дело за малым, чтобы Шагов вышел из комы и оставил сына у себя. Антон ждал этого момента с нетерпением.
Шагов пропустил позор нашей сборной на чемпионате мира по футболу, наверное тогда лучше бы всей стране впасть в кому, чтобы не видеть этого дерьма.
Шагов пропустил много еще всякой ерунды, из которой складывается серая повседневность.
Он пропустил несколько уголовных дел, которые без него не смогли расследовать и найти одного насильника, который перед тем как убить свою жертву зачем-то откусил ей кусок мяса; пропустил и не смог помочь коллегам предотвратить похищение жены видного городского риэлтора: жена исчезла, как и выкуп за нее, как и похитители. Семин тогда орал на весь отдел, что всех отфистингует вот этой рукой – и показывал кулак правой руки.
Шагов пропустил ограбление века, когда на объездной трассе некие молодчики остановили инкассаторский «Камаз» и вынесли из него сто пятьдесят миллионов рублей! И сделали это без единого выстрела! Шагов найдет их, но он об этом пока еще не знает. Он лежит и пялится в потолок…
Через две недели Шагова перевели в общую палату, а еще через десять дней выписали в санаторий, что в Репино.
Здесь в санатории, сидя в уютном кресле под соснами и глядя на волны Финского залива, Шагов много думал, но так и не придумал, чем займется, когда уволится из Органов.
Он твердо решил уйти, пока снова в говно не влез. В говно, из которого чудом выбрался.
Но надо признаться, Шагов отличный сыщик и что ничего другого в этой жизни не умеет. Антоха, каждый день навещал его с Ольгой и Степкой.
Шагов поначалу напрягался от этой семейной идиллии, но в итоге сдался и решил - будь что будет. И сделал Ольге предложение. Она охотно и без ложной скромности его приняла. Свадьбу решили не играть, взрослые уже, что там комедию ломать с ресторанами, шарами-голубями и платьями. Просто пойдут в ЗАГС и распишутся.
Шагов сидел в кресле и смотрел, как какой-то толстяк выгуливает по пляжу лабрадора. Как лабрадор вдруг раскорячился и навалил огромную кучу в песке. Толстяк похлопал псину по холке, мол, молодец, что здесь, а не дома на ковре. Шагову хотелось подойти и засунуть собачье дерьмо хозяину за шиворот, но ****ь, как же мило светило и ласкало его лицо это редкое в Питерских краях Солнышко. Шагов закрыл глаза и улыбнулся. Так было хорошо и спокойно на душе.
Шагов слышал, как к нему кто-то идет, как под чьими-то ногами похрустывает песок. Вот кто-то подошел и тихо сел рядом в соседнее кресло. Шагов, не открывая глаз, только по запаху туалетной воды, понял, что это его спаситель Орехов.
- Чего тебе, Орехов? – Проворчал беззлобно Шагов.
- Как ты понял, что это я? – Удивился Орехов.
- Очень просто, курсант, в отделе кроме тебя больше никто не пользуется «Шанель. Хом СПОРТ».
- Круто. А почему никто…
- Потому что дорого! Так чего тебе? Бутылку я тебе уже поставил за свое спасение.
- Я по другому … по делу.
Шагов открыл глаза и серьезно посмотрел на Орехова, деловой и напряженный тон говорил о  том, что тот прискакал не просто так на волны и срущих лабрадоров поглазеть.
Орехов протянул Шагову папку с бумагами.
- Вот глянь.
- Не буду. Я увольняюсь, выхожу в отставку. Все, курсант, дальше сам.
- Нет, с тобой.
- Не хами, курсант.
- Глянь, Шагов. Все серьезно.
- ****ец, как серьезно? – Улыбнулся Шагов. Но Орехов не улыбался и тяжело смотрел на Шагова. В руке все еще были документы, протянутые Шагову.
Шагов взял папку и открыл. Там была фотография убитой женщины. Шагов обмер весь. По телу прошла знакомая дрожь.
- Ты знаешь ее верно? – Спросил Орехов. Он ждал ответа, пристально глядя в глаза Шагову.
- Да. Это моя первая школьная любовь. Вера Михеева. Ее убили?
- Зверски и цинично. Детали в протоколе. Прочитай.
- Зачем пришел? – Спросил Шагов, глядя теперь тоже мрачно на Орехова.
- Глянь следующую фотографию. – Вместо ответа потребовал Орехов.
Шагов извлек из папки другую фотографию.
- ****ь! – только и нашелся, что сказать Шагов.
- Это Татьяна Иванова. Насколько я понимаю, она ждала тебя из армии. Вторая твоя любовь.
- Что все это значит? – Шагов потянулся за сигаретой, но вспомнил, что врачи ему запретили курить. – ****ь, *****, *****!
- Кто-то убивает твоих женщин, Шагов. Кто-то хочет с тобой поиграть в смертельную игру.
- Игру? Причем тут игра? Дай сигарету! – Потребовал Шагов.
- Тебе врачи запретили.
- Дай!
Орехов достал из кармана пачку «ричмонда.клан». Шагов отметил это, но смолчал. Не до шуток было.
- Кто следующая в твоей списке любимых женщин?
И тут Шагов застыл с зажженной зажигалкой и сигаретой у рта. Его как молнией шарахнуло.
- Кто? – Настаивал Орехов.
- Лена… Козлова…
- Мать твоего сына? Так?
- Да. Ты что-то там про игру сказал? – Вспомнил Шагов.
Вместо ответа Орехов достал из папки следующую фотографию. На фотографии была надпись кровью на стене «Играть одному скучно, жду тебя в игре, грязный мент».
- Кто ведет дело? – Спросил Шагов.
- Я. – Орехов с вызовом посмотрел на Шагова.
- Ты?
- Я. И хочу, чтобы ты мне помог найти этого подонка. Ты знаешь его? Знаешь, кто он? Кто убивает твоих бывших?
- Нет, - честно признался Шагов, - даже предположить не могу…               

……………………………… 7 апреля 2015……………………………………