Голиков женился. На Гале. Так получилось. Вообще-то он должен был жениться на Ире. Не сложилось. Не туда лег. Но обо всем по порядку.
Игорь мой студенческий друг. Сошлись мы на факультете иностранных языков Ярославского пединститута. В Альмаматер мы балбесничали. Еще у нас был друг Саша. Звались мы – три слона. Ни один из «слонов» этого ВУЗа не закончил.
Меня выгнали за драку с милицией, а Саню и Игоря за прогулы и неуспеваемость. Игорь устроился в ту же милицию помдежем, но ненадолго. Оттуда его тоже выгнали, после того как он в ресторане «Медведь» побегал за официантами с пистолетом. Не помню, чего ему там не понравилось, наверное, счет. Саня стал бизнесменом. Возил вино из Краснодарского края в Ярославль. Веселого мало, кроме того, что у него за спиной всегда болталось несколько тонн портвейна.
После изгнания из органов Голиков глухо запил. Не то чтобы глухо, парень он творческий и пил весело, с придумками, но как то много. И в одном телефонном разговоре мама Игоря попросила его забрать и хоть немного образумить. Нашла кого просить. Но я миссионерски рванул в Ярославль забирать заблудшего товарища.
Игоря я вывез из Ярославля поездом. Этого он почти не помнил, потому что за два дня до отъезда он пошел с бидоном за пивом и исчез. Вообще. Зная еще по студенчеству все его «нычки», я его нашел, упаковал сначала в электричку, потом в самолет и мы улетели в Анапу, на Краснодар не было билетов. Помню первую фразу Голикова после приземления, когда он увидел надпись на крыше аэропорта – АНАПА.
– А ты плавки мне взял?
В Краснодаре Голиков пожил по съемным квартирам, болел, хандрил, и, наконец, решил жениться. Ради горячей воды и еды. У моей жены Ольги, закончившей институт физкультуры, была пара невест – Ира из Анапы и Галя из Новороссийска. Мы их пригласили в гости, на смотрины.
Девушки-спортсменки дисциплинированно приехали вовремя, почти одновременно. Галя оказалась девицей гренадерского роста и комплекции, на голову выше Голикова и занималась каким-то серьезным спортом. Ирина была маленькой и спортивно ходила марафон. Надо сказать, девчонки были веселые, без комплексов и на предстоящие смотрины, и на возможную женитьбу смотрели как на забаву весело, с огоньком. Им скорее было интересно встретиться с Ольгой, на меня посмотреть, а сошлись мы не так давно, а заодно и, чем черт не шутит, оно бы и замуж можно, и, вроде как, пора.
Вечеря проходила в квартире моих родителей, они куда-то уехали. Комнат было четыре. Галю положили в спальню слева по коридору, Иру справа. Мы с Игорем задержались на кухне, во-первых, потому, что еще осталось; а во-вторых – обсудить кандидатуры. Оба склонялись в пользу Иры. Она и по комплекции более соответствовала невысокому Голикову, да и климатически Анапа сильно выигрывала Новороссийск. Надо отдать должное, Игорь привел массу доводов и в пользу Гали, так что, в принципе обе невесты были достойны венца. Когда сосуды опустели, жених был уже готов жениться. Сильно готов. Я ему еще раз напомнил, что Ира справа, Галя слева и благословил.
Он все-таки перепутал. Утром мы застали пару: Галю и Игоря на кухне, очень мило, по-семейному пивших чай. Ира мирно спала в спальне справа.
Голиковы уехали в Новороссийск, поженились и зажили в Галиной однокомнатной квартире, с горячей водой и едой. Помнится, когда я Игоря спросил, как он мог перепутать, ну ладно право и лево, но ведь Галя реально выше его на голову, он резонно ответил, что горизонтально это не видно. Не рулеткой же ее мерить. А, впрочем, жили они хорошо.
Новороссийск – город моря, порта, металлолома, пива и ветра. В море всегда рейдуют корабли, в портовых и припортовых базах всегда ржавеет металлолом, и стоят гигантские аисты-краны, а город всегда утюжит ветер. Я часто проезжал Новорос, но останавливался только один раз у Голиковых. Ветер это то, что я запомнил на всю жизнь.
Игорь стал жить в Новороссийске с Галей и зимой. Работать устроился электриком на базу с отталкивающим названием «Сухая щель». Да, собственно, и электриком он был никаким. Я был приглашен в гости, когда Галя укатила куда-то на соревнования. До этого мы часто перезванивались, я спрашивал про жизнь семейную, Голиков говорил, что висит на турнике вниз головой, вытягивается. На вопрос: «Ну и как, помогает?» – ответ: «Нет, только глаза кровью наливаются».
Хитрый друг распределил обязанности так – я хожу в магазин, а он занимается пищей и хозяйством. Магазин был не так уж и далеко, но идти нужно было против ветра и, сгибаясь на сорок пять градусов, я брел, как полярник на полюс, и материл Голикова. «Сука ты Голиков, говорил же, – направо Ира, направо…»
Сейчас бы легко шел по солнечной и теплой Анапе. Судьба.