Арен принял душ и ушёл в свою комнату, которая располагалась на втором этаже дома. Я остался лежать в гостиной на кресле.
Прошло совсем немного времени, как я услышал похрапывания Арена, это говорило о том, что он заснул. Я встал и отправился в библиотеку.
Я читал без перерыва целую ночь, не зажигая свет. Как все кошки, я спокойно обходился без него, мне даже не приходилось напрягать зрение. Без яркого электрического освещения, глаза меньше уставали. Вот, только лапы от длительного пребывания в неудобной позе очень занемели.
Но, я не обращал на это никакого внимания, я был счастлив, что мне удалось прочитать больше страниц, чем днём. Если дальше так пойдет, за месяц одолею эту книгу в восемьсот пятьдесят страниц!
Счастливый от одной этой мысли, я прыгнул на подоконник и увидел прекрасное зрелище: на небе занималась утренняя заря. Всё небо на востоке было окрашено в пурпурно-оранжевые переливающиеся краски.
«Это предзнаменование, и оно говорит о том, что у меня всё получится», – подумал я и, счастливый от этой мысли, пошел спать».
Дни и ночи пролетали с такой быстротой, что я не заметил, как прошёл месяц.
Я прочитал всю книгу до последней страницы.
Отведённое для тренировок время тоже подходило к концу. Но я решил не спешить.
Я начал просматривать другие книги по восточной философии и единоборству, и в них я нашел много интересного для себя.
Я научился читать любой текст на любом незнакомом языке, притом, с закрытыми глазами, и понимать его.
Я научился силой взгляда передвигать любые предметы, даже очень тяжелые и неподъёмные, и научился проникать через любые твёрдые материи, будь то стекло, бетон или металл.
Я был доволен собой и чувствовал себя победителем!
Как же приятно сознавать, что ты смог преодолеть себя и трудности на своём пути и вышел победителем, добился поставленной перед собой цели!
В это утро, лёжа на своем кресле и притворяясь, что сплю, я с нетерпением ждал, когда захлопнется входная дверь за Ареном.
И как только это произошло, я вскочил с кресла и в несколько прыжков оказался возле давно интересовавшей меня комнаты.
Сердце как будто пыталось выпрыгнуть, так сильно колотилось оно в моей кошачьей груди.
Я постоял несколько минут, чтобы успокоить волнение, возле стены той комнаты, в которую собирался войти особым способом, не прибегая к помощи ключа, и не срывая печати.
Я сосредоточил своё внимание на картинке, которую ярко нарисовал в своём воображении: вот я прислоняюсь к стене и всем своим телом, всей его массой надавливаю на неё, и она, прогибаясь, как резиновая, обхватывает меня со всех сторон. Как будто берёт в свои объятия, а, затем выдавливает, как пасту из тюбика, – и я оказываюсь внутри этой комнаты…
Комната, в которой я оказался, была довольно большой. Своим убранством, она напоминала гостиную, обставленную с большим вкусом.
Небольшая аркообразная дверь вела в другую комнату, которая была спальней. Она была совсем маленькой, но тоже обустроена с большим вкусом. Оглядевшись, я почему-то подошёл к шкафу и открыл его. Там висели на плечиках изящные женские туалеты.
Я залюбовался их красотой, мне захотелось их потрогать, ощутить приятную, нежную шелковистость их тканей. Но так как я этого не мог сделать – ведь у меня были не руки, а лапы, – я стал тереться об них мордой, как это делают кошки, и от этого движения несколько платьев раздвинулись, и я в образовавшемся просвете вдруг увидел, едва заметную маленькую дверь. Я был очень удивлён: зачем она в шкафу? Если для входа в другое помещения, то для человека она слишком мала. Ему, даже, если бы он встал на четвереньки, было бы не пройти через неё, да и лёжа, ползком, по-пластунски – ничего бы не вышло. Я не стал долго раздумывать над этим. Любопытство взяло вверх. Мне захотелось скорее узнать, что скрывается за этой дверью. А так как я теперь был котом, мне ничего не стоило беспрепятственно проникнуть через неё, и удовлетворить своё любопытство, что я и сделал незамедлительно.
Винтообразные каменные ступеньки вели вниз в подвальное помещение. Я спустился по ним. Было темно, но я был котом и прекрасно видел в темноте.