Посвящается маме Расса Майера, стилю и анатомическим особенностям одной моей знакомой
«Киска, киска, киска, брысь! На дорожку не садись. Наша деточка пойдёт, через киску упадёт…» - потешки для самых маленьких.
«Как говорил Заратустра, символ жизни – весы, то поцелуешь кого-то, то дашь кому-то…» - Григорян А. С., «Весёлый ансамбль».
На формирование Расса Майера как режиссёра повлияли две вещи: большая грудь его матери, которой она кормила будущего творца «Faster, Pussycat! Kill! Kill!» аж до шести лет, и случай в юности, когда Расса циничным образом накрыло киской одной киски.
Повзрослев, Майер стал активно раздвигать горизонты восприятия, работая фотографом в «Плейбое». Впрочем, раздвигал он не только горизонты. И, как говорится, дораздвигался: решил Расс Майер стать режиссёром и окунуться всеми своими членами прямо в сексплотэйшн. Вторя Иммануилу Канту, Майер заявил: «Две вещи наполняют всегда новым и всё более сильным - большие высокие сиськи и породистые киски». И решительно заполировал всё это китчем... то есть кличем «Faster, Pussycat! Kill! Kill!», то есть «Мочи, мочи их, киска!»
Скажу сразу: три героини «Мочи, мочи их, киска!» - Варла, Рози и Билли - не поливают друг дружку водой, настоянной на апельсиновом цвете, и не посыпают себя лепестками розмарина. Они не ждут принцев с гардениями в петлицах. Они не плетут кружево, сидя в галерее, пропитанной ароматом роз и душицы.
Понятно, что кто-то посчитает творение Майера сродни древнему городу, от былого величия которого осталось только три киски, бродящие среди развалин. Для кого-то «Faster, Pussycat! Kill! Kill!» обратится в лёгкий акварельный набросок с тонким ароматом забористой ностальгической смеси цветочного благоухания и тошнотворного запаха тины и моллюсков, гниющих в каналах. У кого-то от «Мочи, мочи их, киска!» сведёт зубы. И не только зубы…
Но внимательный зритель с первых кадров «Faster, Pussycat! Kill! Kill!» сразу поймёт, что сие творение Майера нужно воспринимать не эмоционально, а висцерально, необузданно обратившись к нецивилизованным аспектам собственной природы. Стоя на границе между наслаждением и похотью, между фантазиями и реальностью, между анархией трэша и интеллектуальностью стимуляций...
И будет тогда наградой внимательному зрителю Благо. И будут внимательному зрителю Киски. И будет внимательному зрителю полная Трансгрессия!
Итак, «дамы и господа, добро пожаловать в Насилие – и в Слово, и в Действие!». В мир хорошего вкуса и идеального монтажа Расса Майера. В мир атмосферной музыки и затейливых мелодий - огненных, изысканно-изящных и оргазмических. В мир идентификации повседневности. В мир, который породил Квентина. Мир, Кошечки из которого породили Псов…
Смотреть «Faster, Pussycat! Kill! Kill!» - это как искать корень глагола «суй». Конечно, внимательный искатель этого самого корня понимает, что первое, что необходимо сделать перед поисками – это подтереться своим внутренним личностным дипломом филолога. Или, как минимум, по волосинке вырвать свои внутренние личностные пушкинские бакенбарды.
Итак… «Вы готовы, сапожки? Пошли!»
Для большинства не является секретом тот факт, что стриптизёрши в теле довольно часто перегибают палки. Впрочем, «в теле» и «породистые» - это разные вещи. Правда, это не исключает возможности перегиба палок и породистыми стриптизёршами. Именно об этом и повествует романтический трэш от Расса Майера.
В «Мочи, мочи их, киска!» нет фронтальной наготы и сексуальных сцен, как в большинстве фильмов Майера. Нет там и окровавленных деталей насилия. Но духом секса и насилия пропитан каждый кадр «Faster, Pussycat! Kill! Kill!». Но всё это Майер сделал только лишь для того, чтобы в итоге дистиллировать насилие и секс в некий миф о стиле.
Дистилляцию проводят три искусные лаборантки – Тура Сатана, Хаджи и Лори Уильямс. В качестве катализаторов – рёв спортивных машин и легкомысленный разбой. Формула дистиллята: режиссёрские фокусы + операторские ракурсы.
Конечно, внимательный зритель поймёт посыл «Faster, Pussycat! Kill! Kill!»: суть насилия – это непосредственно сам процесс, который не имеет отношения ни к эффективности насилия, ни к скорости. Как говорил теоретик марксизма Карл Каутский, «племя победителей подчиняет себе племя побеждённых». Только и всего. И безо всякого там намёка на пуш-ап…
P. S.
«…на их лицах выступил девический, нежный отблеск счастья. Может быть, поэтому они и робели поднять взгляд и посмотреть друг другу в глаза.
Когда же они все-таки решились сделать это, сначала тайком, а потом совершенно открыто, они не смогли сдержать ухмылки. Они были чрезвычайно горды. Они впервые совершили нечто из любви…» - Патрик Зюскинд, «Парфюмер»
________________________________
* - «Эти сапожки сделаны, чтобы ходить в них», песня.