Демократия и либерализм

               
Одним из самых сложных вопросов на сегодняшний момент является вопрос о либерализме и демократии. Дело в том, что демократия и либерализм из понятий идеологических перешли в понятия политические. При этом в понятия либерализм включают все что угодно: и псевдолиберализм и неолиберализм. Точно так же и демократия превратилась во власть меньшинства. Когда мы говорим о демократии, мы подразумеваем, что речь пойдет о власти народа. Увы, сегодняшняя демократия имеет совершенно иное значение.
Но прежде чем приступать к разрешению этого вопроса, обратимся к тому, в чем видит Збигнев Бжезинский притягательность американского образа жизни. «Американский акцент на политическую демократию и экономическое развитие, таким образом, сочетает простое идеологическое откровение, применимое во многих случаях: стремлении к личному успеху укрепляет свободу, создавая богатство. Конечная смесь идеализма и эгоизма является сильной комбинацией. Индивидуальное самовыражение, как говорят, - это Богом данное право, которое одновременно может принести пользу остальным, подавая пример и создавая богатство. Это доктрина, которая притягивает энергетикой, амбициями и высокой конкурентноспособностью». («Великая шахматная доска: господство Америки и его стратегические интересы» - Москва: АСТ, 2015, с. 40).   
Индивидуальное самовыражение на благо обществу и себе поможет в построении общества. Появление социального лифта в нашем обществе пока не наблюдается. Элита не только отгородилась от остального общества, но и создала непреодолимый вал. Для одних граница проходит в чертах МКАД. Для других граница имеет социальную или профессиональную направленность. Для третьих граница обозначена наличием капитала. Но преодолеть эти границы практически невозможно. Эта модель перенесена и на провинцию. Там своя элита, которая ограничивает доступ людей не из их общества.
Такая политика губительна для любого государства. Во-первых, сама элита мельчает и вырождается. Во-вторых, отсутствие свободной конкуренции не позволяет самой элите раскрыть свои способности. В-третьих, отсутствие новых людей с иным видением обедняет представление элиты. И в-четвертых, элита становится чуждой своим согражданам. А это уже приход к революционной ситуации, когда в представлении масс элиту надо уничтожить физически. Итак, отсутствие социального лифта грозит бедами самой стране.
Что же даст для построение такого социально лифта либерализм как политическое течение?
Когда мы говорим о либерализме, мы понимаем, насколько опорочили его господа псевдореформаторы. Александр Нагорный, секретарь Изборского клуба представляет  нынешних либералов как противников русской государственности:
- Но, как говорится, за деревьями леса не видно – точно так же за этими колоритными фигурами можно не разглядеть сам феномен либерал-предательства западнического толка: как он возник и существует ли он по недоумию, или же по строгому расчету? И в каких пропорциях одного и другого. Важно точно уяснить, в чем истоки и сущность, к чему он ведет, как с ним бороться? Что это – «иудин грех», которому нет прощения, или  же блуждание впотьмах, когда используется обоснование «встраиваться в любую систему в поисках лучшего для себя». Своего рода оправдание  любых действий в рамках «необходимого конформизма»? 
Историк Сергей Черняховский считает, что те люди, которых в России и на Западе называют либералами, на самом деле либералами никогда не являлись, потому что не разделяют и не принимают его основные ценности – Свободу, Разум, Собственность – как достояние каждого человека. Именно поэтому, по мнению Сергея Черняховского:
- Либерализм – это, безусловно, великая мировая идеология, которая в своем классическом виде образца XVIII века утверждала, что все люди являются свободными от рождения и достаточно разумными, чтобы распорядиться своей свободой. Однако для этого они должны обладать собственностью, которая реализует их свободу в обществе. Отсюда выводился и принцип народного суверенитета, народа как единственного источника власти, а также подчиненности государственной власти народу.
К 1776 году как вторичный момент появляется концепция рыночного капитализма в качестве экономической составляющей классического либерализма. Со временем стало очевидным, что это привело к войне всех против всех, а свобода рынков ограничивается конкуренцией. В дальнейшем либеральное течение разделилось на два: социалисты и коммунисты отвечали, что все дело в общественных условиях, а неолибералы видели противоречие в самой природе человека. «Знаменем первых стал Маркс, знаменем вторых Мальтус, подкрепленный эволюционной теорией Дарвина (социал-дарвинизм)». К сожалению, наши псевдореформаторы являются такими неолибералами, или вернее квазилибералами, социал-дарвинистами. Для них право на жизнь имеет только сильнейший, самый приспособленный, победитель. Все остальные только балласт, которым можно легко пожертвовать. Поэтому свобода существует только для избранных. Вспомним, как были осуществлены эксперименты в 1990 годы. Ничтожное меньшинство навязывало свои взгляды всем. Они обращались как угодно с народными волеизъявлениями, подтасовывали результаты выборов. От свободы каждого ничего не осталось. Свобода же – первый краеугольный камень  либерализма.
О приоритете разума нашим неолибералам не хочется и думать. Только они правильно мыслят и думают. Любую другую точку зрения, отличную от их собственной, они априори считают неразумной.
О священном праве собственности и речь не идет. Неолибералы лишили собственности большинство населения, наделив ею ничтожную часть. Чтобы легче было обокрасть всех, собственность объявили ничейной.
Не признают они и принцип народного суверенитета, так как не признают за народом право своего собственного развития. Они требуют подчинения универсальным нормам. Когда их воззрения расходятся с мнением большинства народа, то они объявляют народ глупым и неразумным. Они требует от властей проводить только ту политику, которую они считают необходимой.
Сергей Черняховский считает, что произошла путаница с терминологией:
- Поэтому термин «либерал-предательство» неправильный вдвойне. Потому что, во-первых, это не либералы, а во-вторых – это не предатели. Да, это враги России и народов России, их можно назвать идейными диверсантами, шпионами, даже террористами, но ничего они не предали, поскольку считают высшей ценностью «право сильного», а суверенитет народа для них – ничто в сравнении с нормами, правилами и декларациями, провозглашенными группой  «избранных стран», которые они признают достойными подражания и требует подчинения воли «своих» народов воле этих стран и контролируемых ими международных организаций.
Алексей Фурсов говорил о неолибералах гораздо резче:
- Правильнее в данном контексте говорить об аутофобии – будь то русофобия или советофобия; впрочем, за последней,  как правило, скрывается первая. А ее носители к либерализму имеют примерно такое же отношение, как Краучо Маркс – к Карлу Марксу. Можно назвать эту страту «квазилибералами», можно – «неолибералами», а можно – по-народному, «либерастами», поскольку аутофобия, как правило, сочетается с сексуальными перверсиями.
В русской литературе был уже такой типаж «либераста». Это Смердяков, который хотел, чтобы умная нация (французы, немцы, американцы) покорила глупую в силу культурного превосходства. И речь шла не о цивилизационном превосходстве, а о бытовом комфорте.     Откуда взялся высокий уровень комфорта? В благоприятном климате (Гольфстрим), жестокой эксплуатации своих низов и ограблении колоний и полуколоний. В России всего этого не было. Было, по мнению Алексея Фурсова, совсем другое:
- В то же время поскольку, во-первых, в России господствующие группы, в отличие от Запада, были функциональными органами власти и зависели от нее; во-вторых, эта центральная власть контролировала их с конца XVIII в. (с Павла I) ограничивала эксплуатацию низов верхами (в своих, разумеется, интересах), а со времен Александра II ограничивала (как могла) каптал: местный и проникновение чужого, - то объектом аутофобии части верхов становился не только народ, но и государство, его центрально-верховная власть.
Часть верхов, негативно относящаяся к народу и государству, совпадала с определенным сегментом российского и западного капитала.  Именно от них и было большинство бедствий в ХХ веке. От них и сейчас исходит опасность:
- В сегодняшнем властно-экономическом раскладе постсоветские аутофобы ведут дело к ликвидации России как геополитической, культурно-исторической и демографической целостности. Во-первых, в ситуации нынешнего противостояния путинского режима с Западом они рассчитывают, что с помощью Запада устранят последний, пусть слабый, но реально существующий в виде суверенитета политический и правовой барьер на пути полного и бесконтрольного расхищения-эксплуатации русских ресурсов и полного подавления русского народа как культурно-исторического типа. Во-вторых, крушение России  позволит этой публике спрятать в воду концы своих преступлений, за которые в случае сохранения РФ и, тем более, восстановления её мощи  им придется так или иначе отвечать.
У неолибералов была возможность проявить себя в реальных условиях. И что же из этого вышло?    
Была взята худшая модель дикого капитализма и стихийного рынка, самая разрушительная модель государственного строительства. Проведенные реформы привели к полному обнищанию народа и социальному расслоению. С одной стороны олигархический капитал, а с другой – нищие. Разница между ними в 100 раз. Такое положение дел характерно социальным взрывом. Революционной ситуацией считается, если разрыв превышает в семь раз.  Считается стабилизирующим средний класс. У нас его нет. 
Во время приватизации была масса нарушений и преступлений. Куда было торопиться. Приватизировать можно было в течение многих лет. А заем было отдавать в частные руки то, что хорошо работало. Многие предприятия сменили своих хозяев. Многие перестали работать. Сняли госмонополию на внешнюю торговлю, и пошла полная распродажа страны. Вот такая либеральная экономика. Воруй, сколько и где можно. Потом время пройдет, и все забудут и об аукционах, и о ваучерах, и о рейдерских захватах. Народ все стерпит. Тем более он должен был постепенно вымереть и очистить пространство. До этого, к счастью, не дошло. Но забывать об этом не стоит.
В чем же выразилась та пресловутая гласность, о которой так мечтали в годы перестройки?  В свободе изливать негативную информацию… Лгать незабвенно об успехах демократии и достижениях в экономике страны… А как хотелось, чтобы со страниц говорилась правда. Взгляды могут быть разные, но факты можно только толковать, их нельзя извращать.
Именно с этой дикой приватизации начинаются и сегодняшние проблемы страны. Вспомним эту историю с «Юкосом». Теперь с нашей страны требуют миллиарды. Суд выигран. А не пора ли нам провести суды по поводу незаконной приватизации, освящая ход расследования в прессе. Мы же требовали гласности.
Татьяна Рыбакова в статье «ЮКОС встал не с той NOGА» («Совершенно секретно» 30июня – 7 июля 2015) рассуждает,  чем обернутся для России новые иски. Дело в том, что во Франции и Бельгии были арестованы российские активы в целях взыскания 50 млрд долларов, присужденных Гаагским арбитражным судом в пользу акционеров ЮКОСа. Понятно, что российские чиновники потерпели большое поражение. Но речь сейчас не о них. Почему нет списков акционеров ЮКОСа? Почему они оказались осужденными? Почему Россия не требует возврата лиц, совершивших преступления?  Почему большинство народа мало знает о преступлениях акционеров? Где ответ в прессе на эти вопросы? Было бы понятно, если бы власть защищала своих. Или они для власти свои?
Разве может устроить компромисс государства с преступниками, хоть их и поддерживает Европа:
- Скорее, все же закончится неким компромиссом – отказ акционеров ЮКОСа от претензий в обмен на отказ от преследований по делу ЮКОСа. Неслучайно же сразу после того, как были наложены аресты во Франции и Бельгии. Следственный комитет РФ сообщил, что продолжает расследование в отношении экспертов по делу ЮКОСа.  Да и сами акционеры не устают повторять, что готовы к переговорам – в том числе относительно освобождения Алексея Пичугина, осужденного на пожизненное заключение. Однако просто «обменять Корвалана на хулигана»  невозможно: это означало бы признание неправедности судебных решений, а значит и их ничтожности. Как соблюсти лицо и не подставиться под последующие международные иски, и в то же время не пострадать финансово – та еще задача.
К сожалению, или следователи плохо работают или составляющая коррупции столь велика, что следователи не могут работать, вернее, им не дают работать. Наверное, поэтому дело ЮКОСа никогда не закончится. И сколько таких  представителей криминальной элиты 90-х гуляет по просторам России и Запада. Читатель, переживший кровавую эпоху бандитских разборок, видевший преступную приватизацию, не столь наивен, чтобы поверить в невинность и честность акционеров ЮКОСа. Это на Западе им покровительствуют, а в России  все прекрасно понимают, как делались состояния  в преступное правление Бориса Ельцина.
Так что все-таки у нас со свободой?  Есть она или ее нет? Конечно, по сравнению с другими временами, когда было засилье коммунистов или торжество демократов, о свободе слова говорить не приходилось. Однако, странно, что о возрождении Русского Мира говорить не рекомендовалось всегда. И о таком понятии, как русофобия, ничего не говорилось. Иначе откуда бы у нас сформировалось убеждение, что нас любят во всем мире? Значит свободы стало больше… И это уже хорошо…
А что же надо изменить? То, что требовали либералы, свободу для каждого. Куда обратиться простому человеку, чтобы добиться правды и справедливости? Все вернется к тому мелкому начальнику, от которого все беды. А теперь представьте, что будет с тем человеком, который захотел правды и справедливости? Значит, надо предоставить гарантии защиты каждому человеку. А то получается, чем выше должность, тем больше свободы. Вот это свобода по-нашему.
Что же такое демократия? Есть ли она у нас она вообще? И как это, демократия по-русски?
На это вопрос пытается ответить Вячеслав Костиков в статье «Кого раздует от нашей капусты». Конечно, название несколько неудачно, но автор так шутит, намекая на исторический экскурс:
- Но наряду с объективной оценкой состояния нашей демократии было бы полезно умерить риторику шапкозакидательства и национальной гордыни. Негоже нам, россиянам XXI века, уподобляться мещанину Карпушке Чигирину, шутившему по поводу наступающих на Москву французов, что «они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет».
Не будем заострять  внимание на столь неудачном примере, а вернемся к тому, что же такое демократия по-русски.
- Есть ли у нас демократия? А если есть, то почему она никак не стыкуется с европейской? Не понимают «за демократию» (как сказали бы в Одессе) не только рядовые граждане. Не понимают политологи, аналитики,  журналисты.
А вот это очень плохо. Им по должности надо понимать, о чем они говорят. Но почему автора вдруг заинтересовал этот вопрос? Все просто, близятся выборы:
- А между тем страна приближается к «большому электоральному циклу» 2016-2018 гг. предстоят выборы парламента, президента, переформатирование правительства и – неизбежно – приход во власть новых людей. Какую демократию будут предлагать эти новые люди? С маслом церковным благовестом или с красными знаменами, с пушками и пустыми прилавками? Будут ли эти новые опять переписывать под себя историю? Или они начнут наконец извлекать из истории уроки?
Увы, кого научили чужие ошибки? Тем более что до конца приговор кровавым 90-м так и не был произнесен. А жаль. Мы должны проститься с этим прошлым.
Чего же опасается Вячеслав Костиков? Тем, как вели себя люди после Крыма:
- Еще сложнее с оценкой демократии стало после того, как случился Крымнаш. А потом Донецк с Луганском. Народные эмоции так сильно всколыхнули нашу жизнь, что все речи о европейских стандартах стали просто неуместными. Чувств оказалось так много, что чашу народной демократии стало переполнять. По стране прокатились митинги народного ликования, казаки (нарядившись полковниками) принялись демонстрировать новые бурки и грозить недругам нагайками; в Москве покатились авто с бодрящими надписями «За Новороссию», «На Берлин».  Ночные волки» собрались было провезти русские знамена через Варшаву, Мюнхен и далее чуть ли не до Парижа – как казаки при Александре I. А Москва, отвечая на упреки Запада, провела невиданный по  масштабам военный парад.
А почему бы и нет. Ведь демократия… Почему бы гражданам и не проявить свою гражданскую позицию. Что было пугаться-то? Ни с одного парада война не началась. Ан, нет. Европа в испуге:
- Европейцы напряглись. Чего ждать? Чем ответить? Вернуться к переговорам с Путиным или кинуться под опеку Обамы и просить, как англичане, разместить у них американские ракеты с атомными бомбами? Сегодня трудно понять, кто там больше и чем напуган.
Однако В.Костиков  справедливо заметил, что многие задумались над вопросом:
- …не получится ли так, что под шумок конфликта с Россией США будут усиливать свое политическое нависание над Евросоюзом?
То, как рассматривает демократию господин Костиков,  характерно для неолибералов.  Нет, сам господин Костиков заслуживает самой положительной характеристики. Журналист высказывает свои мысли, не прячась за спины однопартийцев, поднимает острые вопросы. И все это сказано без всякой иронии. Да можно соглашаться или спорить с его высказыванием, можно иронизировать по поводу его взглядов. Однако задумаемся, а почему эта критика не воспринимается обществом.  А все в тех свободах, которые у нас есть. В том числе и в ограниченной свободе слове. 
Кого можно ругать в своих статьях? Конечно, Путина. Он сам это разрешил. Немножко можно покритиковать правительство, но так, безадресно, чтобы никого не обидеть. Иногда можно пройтись по Чубайсу. Уж слишком многим насолил, да эту фигуру и списать со счетов можно. А его покритикуешь и свой авторитет подымешь. Все, на этом наша гласность заканчивается… Какая цензура и самоцензура! Попробуй, тронь хоть маленького начальника, такое начнется. Вот родину можно ругать, сколько хочешь. А чиновников лишь тех, на кого укажут. У нас критиковать можно тех, на кого заводятся уголовные дела. Вот вам и свобода… Вот вам и демократия…
Скажут, что свободы и демократии намного меньше на Западе. А та, что и есть какая-то односторонняя. Возможно, это и так. Но что нам с того? Мы должны развивать свое гражданское общество.
На Западе свобода приобрела свои специфические черты. Там территория личной свободы расширялась в основном в сексуальной сфере. Занимайся, чем хочешь и как можешь.  О такой специфической человеческой свободе рассказывает в статье «Оторваться с  кем угодно…»  Алексей Славин («Литературная газета», №29, от 15-21 июля 2015 года):
- В боевых порядках твердолобой европейской толерантности  пробита брешь. Датчане скрепя сердце законодательно запретили скотоложество.  Да, тот самый библейский грех, который, если кто не знает, поборники  атавистического полового разгула ласково называют зоофилией. Видимо, чтобы народ не смущать. Мол, люблю животных, и все тут.
С июля 20015 года секс с животными в Дании карается лишением свободы на срок до одного года или крупным денежным штрафом.   В случае повторного нарушения – двумя годами заключения. Однако нас заинтересовала не сама сексуальная вольность, а та причина, по которой секс с животным следует запретить. Если кто думает, что речь идет о морали и нравственности, тот глубоко заблуждается. Вот как прокомментировал этот запрет министр сельского хозяйства, главный идеолог этого запрета Дэн Йоргенсен:
- Я решил, что нам нужно полностью запретить секс с животным. Тому есть множество причин. Самая важная из них – то, что в огромном количестве случаев это нападение на животное. Принимая во внимание все обстоятельства, любые сомнения надлежит истолковывать в пользу животных. По естественным причинам они не могут сказать «нет», а посему такую сексуальную практику необходимо запретить».
Можно, конечно, смеяться над такой формулировкой, но права человека, а здесь права животного, нельзя нарушать. Так постепенно зоофилия была запрещена на территории всей Европы.
Вообще на страницах газет дискуссия о свободе слова не заканчивается. В «Аргументах и фактах» №27 от 2015 года Станислав Говорухин выразил свое отношение к свободе слова и демократии. Эти два понятия кажутся для большинства людей взаимосвязанными и незыблемыми в своих отношениях. Однако это далеко не так. «На Западе, например, той же свободы слова гораздо меньше, чем у нас.  Вы можете себе представить радиостанцию или телеканал, работающие против власти, против государства, скажем, на Украине, которая хвалится сейчас своей демократией? Такой демократии, свободы слова там и близко нет. Про Америку в этом плане и говорить нечего. Там граждане абсолютно не имеют понятия о том, что в мире происходит, что их власть сотворила с Ираком, Ливией, Сирией, Египтом!» Это не означает, что в нашей стране нужно ужесточать свободу слова. Запрет высказывать свои мысли не принесет необходимого результата. Нужна контрпропаганда. А она будет эффективна только тогда, когда основана на правде. Дело в том, как ее преподнести. Соответственно и демократия не бывает полной без свободы слова. «Мы молились на Запад, поскольку нам казалось, что дай нам свободу – и мы будем жить так же, как они. Но выяснилось, что демократия там достаточно ублюдочная, замешанная на полной неинформированности людей. Слава Богу, я знаю, что происходит в Америке, в европейских странах… Общаясь там с людьми моего поколения, порой поражаюсь их тупости, необразованности, незнанию истории и того, что происходит в настоящее время!»
Да на Западе демократии, может быть, и мало. Однако вернемся в родные пенаты. Какая же демократия у нас и с чего она должна начинаться?  Все-таки  демократия должна обладать какими-то признаками, а не быть чем-то вроде мантры. Мол, у нас демократия. Да здравствует демократия!
Итак, демократия – это свобода выборов. На них избиратель отдает свой голос той или иной партии.
И вот здесь начинается самое смешное… Это наша многопартийность. Партии росли, как грибы после дождя. Сколько их возникло! Конечно, если бы КПСС разделилась на три партии: коммунистическую, социалистическую и социал-демократическую, то в этом был бы смысл. Постепенно бы возникли другие партии, которые бы выражали взгляды определенных слоев. А у нас…
Компартия… Это надо же настолько бездарно руководить партией, чтобы проиграть напрочь все: идею,  своих партийцев, избирателей. Вечно правящий Зюганов сделал все, чтобы влияние коммунистической партии исчезло.
А как были созданы другие партии? Их лепили по определенным лекалам. Это были или партии-невидимки. 
«Яблоко»… Как гремела данная партия в начале создания. И где она сейчас?
Или партии для администрации… «Единая Россия»… Какая великая партия. На первом этапе разумно было задействовать административный ресурс, чтобы создать господствующую партию. Но потом ее руководство подумало, что в их руках вечный карт-бланш.  Низовых организаций нет. Так называемые «единоросы» ничего не делают. Руководители партии никем не руководят, кроме своего аппарата. Никто ничего не делает для создания настоящих низовых организаций. Сама партия существуют на бумаге.  Партия, которой нет. Партия – миф. Она быстро создавалась, также быстро и распадется.
Или партия для одного человека. Из них самая яркая либерально-демократическая.  Созданная Владимиром Жириновским, она будет существовать, пока ему нужна.
Другая такая партия – это «Справедливая Россия». Сергей Миронов должен был создать партию, реализующую социал-демократическую идею. А что получилось? А получилось то, что получилось…
Вот такая демократия по-русски…
Но не будем заканчивать на столь печальной ноте. Есть и другая Россия. Нет, не та, которая кричит о демократии и свободе. Не та, что ждет блага для себя, в любой момент готовая свалить в другие страны. А те, кто желают сделать свою страну лучше.
В каких же сферах проявляют себя люди? Это и борьба с тарифами ЖКХ, коррупцией и нечестными застройщиками. Это защита детей, стариков и животных. Это восстановление храмов и детских площадок. Это те маленькие дела, из которых состоит наша жизнь.
История организация «Студдозор» начиналась неожиданно и анонимно. Ответили на призыв Алтайского отделения Всероссийского студенческого союза.  Оставили жалобы без подписи, потому что боялись: за жалобу накажут. Наказали, только не студентов, а директора поселкового колледжа, который брал со студентов по 15000.Так и началась деятельность этой общественной организации. Олег Цапко, председатель Всероссийского студенческого союза, автор проекта «Студдозор», поделился достижениями проекта:
- В 2014 году по стране прокатилась волна массовых невыплат стипендии: оказалось, что один из департаментов Минобрнауки не заключил вовремя договора с вузами. По стране голодали порядка миллиона студентов! Вскрыли, надавали – проблема была решена за два дня, выплаты прошли, департамент расформировали. 
Сайт «Демократор. Ру» является площадкой для коммуникации между властью и гражданами. Его создала группа бизнесменов в качестве своей лепты в  социальную ответственность бизнеса. Александр Борисов, председатель фонда «Демократор. Ру» рассказывает о деятельности фонда:
- В копилке успехов: заставили власть заасфальтировать огромную яму на проспекте Металлистов в Санкт-Петербурге; выбили земельный участок для многодетной семьи с ребенком-инвалидом в Волгоградской области. В Москве и вовсе удалось пролоббировать закон, ужесточающий въезд и получение разрешение на работу для эмигрантов; а в Пензенской области отменить закон, ухудшающий условия получения жилья по проекту «Молодая семья»: к ответственности привлекли 14 чиновников обладминистрации.
«Бумстратер» - это интернет-площадка для тех, у кого есть идея, но нет денег. Эта площадка родилась из амбиций двух молодых людей – Руслана Тугушева и Евгения Гаврилина, которые искали инвестиции для запуска своего бизнеса. Владимир Кузьменко, руководитель отдела продвижения рассказал о деятельности фонда:
- Если проект собирает необходимую сумму за установленный срок, то деньги перечисляются автору. Если же проект финансирования не собирает, то деньги возвращаются спонсорам. На данный момент у нас реализовано успешно 689 проектов, спонсорами которых стали 89 599 человек, на общую сумму 141 889 043 рублей.
Общество «Лиза Алерт» занимается тем, что тысячи людей по всей стране на добровольной основе ищут пропавших людей.
Общество «Старость в радость»  помогает одиноким пожилым людям и обитателям домов престарелых.
Такие объединения по общественным  интересам во многом и являются показателем демократии в стране.
А народ пока  власти не доверяет. Оно-то демократия, да как бы хуже не было.
Михаил Федотов, глава Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, сетует:
- Гражданское общество состоит не из организаций, оно состоит из людей, из граждан. А у нас пока организаций много, а граждан мало. Людей беспокойных, которые не только в своей квартире подметают, но и на лестничной площадке. Потому что это мой подъезд, моя улица, моя страна. Подход должен быть хозяйский. Гражданин – это хозяин, а если нет, то он население.
Эк, у нас заносит граждан-чиновников. А какие гарантии свободы и демократии есть у обыкновенного гражданина. Вот-вот, только на то, чтобы подъезд подмести.  А спросить власти за грязь в поселке? А спросить за плохие дороги? А за плохое управление? Никаких. Поэтому люди у нас хотят жить хорошо и спокойно, а не оказаться без работы. Лучше уж быть населением, чем с тревогой думать о завтрашнем дне. А быть смелым советником при Президенте легко, никто права не ущемит. А народ он всегда виноват. Он де не гражданин и хата его с края.
А как красиво рассказал политик Владимир Рыжков, что народ сильнее чиновников («Аргументы и факты» №29, 2015). Он утверждает, что, если люди активно борются за свои интересы, они, как правило, побеждают. Это было бы хорошо, если бы не было так грустно. Для того чтобы отстаивать свои интересы, нужны деньги и время. Намного дешевле уступить власти и даже пренебречь своими интересами. Но вернемся к тому, о чем с таким радостным придыханием говорит Владимир Рыжков:
- Вспомним: благодаря многотысячным акциям протеста зимой 2-11-2012 гг. в России многое изменилось. Вернулись выборы губернаторов. Вернулись одномандатные округа, и в 2016 году половину депутатов Госдумы будут выбирать именно так, а не по партийным спискам. Была упрощена регистрация партий, их минимальную численность снизили сразу в 8о раз, с 4о тыс. до 5оо человек. Если в 2011 г. В стране было всего 7 партий, то сегодня их почти 80. Правда, потом властью были сделаны шаги назад, многие завоевания оказались утрачены.
Ах, какое счастье, появилось столько партий. И что? Наступила демократия и свобода?  Вернулись выборы губернаторов… А кто выдвигает претендентов на губернаторскую должность? Народ об этом вряд ли спросили. А дальше дело политтехнологий, сделать так, чтобы проголосовали за нужного человека.  Но это не наша задача, рассказывать политику о таких технологиях.
А Владимир Рыжков разливается соловьем, рассказывая, как у нас народ  добивается правды:
- Но факт остается фактом: в 9 из 10 случаев граждане добиваются успеха, если действуют солидарно. Это касается не только политика. Вспомним протесты вокруг строительства нефтепровода вдоль берега Байкала – в итоге трубу перенесли. Вспомним возмущение людей проектом строительства башни «Газпрома» в Петербурге – он также был пересмотрен. Благодаря протестам против монетизации льгот последствия реформы были смягчены. Чиновники могут расправиться с одиночкой, но не в силах противостоять народу.
Все это очень хорошо. Но чьи интересы здесь были ущемлены. Правильно ничьи. А вот кто выступил против тотального обнищания народа в 2015 году? Я не слышал об этом ни от одного политика. А кто забил тревогу по поводу того, что у нас за этот же год практически исчез средний класс? Что-то о таких пустяках я не слышал. А ведь средний класс заботится о свободе и демократии. У среднего класса развито чувство собственного достоинства. Переводя людей из среднего класса в разряд бедных, власть о людях думает? А словесный поток любого политика, к сожалению, так и остается словесным потоком.