Я влюбился в Мегги, словно ушел в зыбучие пески. Выбрал из общего числа за особенность не превращать отношения в хлам. Я не был с ней голым манекеном, выставленным на показ в витрине магазина, где прохожие цепляют оценивающими взглядами, цокая придирчиво. Она приняла меня и я свыкся с ней, превращая привычку в постоянство. Я не спешил говорить как зависим от нее, но иногда заводил легкие связи-интрижки,пользуясь женщинами и их глупостью называть секс любовью.
Я чуть не влип с Тай, так все затянулось. Я нашел ее в соцсетях, обычный стандарт – разведена, ребенок, щебечет о своих неоспоримых достоинствах, выкладывает соблазнительные фото и тарелки с едой, демонстрирующие восхитительные кулинарные таланты. Во флере заретушированного глянца новая подружка была хороша. Действовал легко,по привычной схеме. Сначала вежливый треп, потом восторженный, затем море страсти и обожания. Птичка Тай поплыла, как разогретое на солнце мороженное. Ее послания становились все откровеннее, вставленные композиции ныли о любовных страданиях, одобряющие «лайки» от подруг и друзей. Ничего нового, миллионы повторов в чужих лицах и историях. Если проще, она выпрыгнула ко мне из трусов, блаженно играя в любовь.
Мы встретились в аэропорту, Тай специально изменила маршрут возвращения с отдыха и была возможность пару дней провести вдвоем в пансионе. Мегги еще была на семинаре, я изнывал от ревности ,Тай удачно попала ей на замену. Вблизи подружка оказалась милой, но обыкновенной. Круглолицая, с серыми большими глазами, тонкой полоской бледных губ. Невысокого роста и маленькой грудью. Я был откровенно разочарован - умело поставленная в кадр Тай была намного интересней. На пляже я бы прошел мимо, в баре не зацепил взглядом из общего круга, но она приехала ко мне и у меня не было причин, что бы отказаться от запланированного секса.
Все время шел ливень, ветер рвал листву и плотное серое небо. Это было на руку, не надо было устраивать экскурсионных вылазок, машина надежно спряталась на парковке от любопытных глаз. Я ничего не собирался менять в своей жизни ради этой женщины. Был романчик по переписке, время которого истекало.
Тай вышла ко мне из душа в полотенце, с мокрыми капельками на светлой коже. Я пил джин и ждал представления. Сколько раз она жадно писала мне о своих фантазиях и как хочет меня. Эта ведь самая удивительная часть переписки – бесстыдство желаний. Ты заводишься и единственная возможность успокоить своего возбужденного дружка- или удовлетворить рукою или всадить кому-нибудь. Тай распахнула махровую тряпку цвета американского флага, играя звездами в звезду. Курортный загар оставил небольшие полоски от скромного купальника, темные, бордовые соски торчали в белом треугольнике кожи. Черная узкая полоска не выбритых лобковых волос тянулась змейкой. Она была аккуратной, но не манкой,стандартная,если можно так сказать о женской фигуре. Взяла меня за руку и голая потянула в постель. Мне не хотелось с ней целоваться, но Тай была похожа на игривую обезьянку, что умело распалила до активных действий. Ее маленькая попка дергалась в такт движений, на тонких бедрах оставались следы моих пальцев. Уставший, со смачным шлепком по ее горячему телу, я вышел из нее. Белая сперма текла по ее сомкнутым ногам из торчащих губ. Забавно, но именно сейчас, сзади, Тай была похоже на вскрытую банку со сгущенкой.
На второй день постоянной близости я точно знал почему она в разводе. Тай жила под знаменами вынужденного феминизма, прикрывая одиночество игрой в независимость. Я отвез ее обратно в аэропорт, как драгоценный груз, колбу с холерой, от которой благоразумнее всего было быстрее избавиться. Она до последнего ждала, что я намекну о будущем. которого у нас не могло быть. Я был весьма доволен, когда лайнер взмыл в небо, унося Тай к черту.
Мегги позвонила через неделю после приезда, определившись с временем встречи и решив отметить очередной день нашего знакомства. Скажу честно, мы оба не превращали даты в фетиш, подбирая особенные и знаменательные подарки, договорившись о встрече в нашем баре. Она пришла вовремя, молчаливая, рассматривая меня, как самые мелкие строчки в договоре. Я перепугался. Мне не хотелось ,что бы Мегги знала о Тай. Я бы нашел слова, она ,наверное, поняла, но я не хотел, что бы секс на стороне изменил наши с ней отношения. Напиваясь, я размышлял, чем пьяный « в стельку» отличается от пьяного « в хлам», ведь я был готов в любом из этих случаев.
Машина остановилось возле дома Мегги и мне стоило больших усилий изобразить ровную походку, заплетая ногами ,как салага в свой первый шторм на корабле. Я хотел спать, Мегги хотела секса. Она отправила меня в сполоснуться, где в теплой ванне я и прикорнул легким сном в взбитой пене джакузи. Внезапный ледяной душ заставил заорать и чертыхнуться, Мегги была неподражаема –холодная струя терзала меня как кнут, которым она охаживала меня со всех сторон. Я вышел из ванны обалдевшим, но так же абсолютно пьяным. Я смотрел на Мегги и не узнавал ее, это была точно не моя Мегги. Затянутая в тонкую сетку, на высоких каблуках и ярко красной помадой. Я всегда любил ее губы, чувственная теплота моих желаний, неважно, языком или членом я выводил на них свои признания. Сейчас помада алым соком горела , призывая и гипнотизируя мое внимание, я действительно, захотел все, что хочет она сама.
Мегги закрепила мои руки наручниками, распяв юным Христом на кресте. Кисти плотно обхватила сталь, на щиколотки легли кожаные узлы, я лежал перед ней обнаженный и беспомощный. Откровенная в ласках, она заставляя меня стонать от возбуждения, пуская губы, язык и пальцы по всему телу. Мне хотелось дернуться и прижать ее голову еще сильнее ,когда Мегги заглатывала мою головку, беря член глубоко и плотно. Когда я начал двигаться, толкаясь ей в рот,Мегги грубо отпустила мой торчащий член и похлопала по горящим от напряжения яйцам.
Приспустила на время веревки ног, задрав колени выше и раскрывая бедра. Я наслаждался, открытый, опьяненный, вздрагивающий от прикосновений. Шлепки Мегги заводили,глубокий выдох сливался в стон, я хотел секса. Холодная смазка на пальцах Мегги вошла в мое анальное кольцо и я сжался от острой боли, втягивая и замирая новые ощущения. Я хотел ее, боль, Мегги, волну, что напором пошла по всему телу, разливаясь в мурашках,заставляя меня дергаться на теребящих стенки прохода манящих пальцев. Я принял боль и наслаждение, отдавая своей женщине свое тело и она знала, как собрать все удовольствия вместе.
Мегги вывела пальцы и подлизала меня, подрагивающего от боли и истомы. Подошла к столу и налила водки в фужер, села между ног и плеснула на раскаленную промежность. Я закричал от жгучей боли. Мегги влила мне в рот прозрачное огниво и прижалась сама губами, пуская язык ,вздергивая и присасывая.Она терлась, подставляла соски и вылизывала меня как сладкий леденец. Я безумно хотел ее, всю, везде, но она давала мне утонченную страсть, держа дистанцию, которая изводила еще больше.
Мегги поднялась и одела страпон,ей весьма шла эта небольшая сексуальная игрушка на ремнях. Когда силикон вошел в меня, я был к этому готов. Мегги смотрела мне в глаза и заводила мой член, сжимая, вздергивая и обнажая до нежной боли. Я кончил, распятый, измученный ,заливая семенной жидкостью, не стесняясь громко стонать. Я принадлежал ей весь, где допущенный пеггинг и был моим объяснением ей в любви.
Мегги распустила стягивающие оковы, усталость придавила мое тело. Она сняла все с себя и легла рядом, прижимаясь и шепча мое имя. Я обнял ее, целуя в волосы. Я был изможден, вдыхая запах ее тела, засыпая в тепле невесомого дыхания. Мегги была и есть мое безумство.