Крепостное право и Русская церковь
«Каждый оставайся в том звании, в котором призван. Рабом ли ты призван, не смущайся; но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся. Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов. Вы куплены [дорогою] ценою; не делайтесь рабами человеков» (1Кор.7:20-23). Апостол Павел
И тут же Апостол говорит, уже прямо:
«Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал.5:1).
История русского рабства, в чём то перекликается с американским. Но рабами в России были такие же русские люди, как и их владельцы – помещики!
...Русская православная церковь, вопреки заветам Христа, долгое время оставалась самым крупным землевладельцем и самым богатым «рабовладельцем».
Мы, сегодня, можем пытаться не замечать такое нехристианское состояние русской церкви, оправдывая экономически и идеологически этот грех, но исторические факты никак нельзя подменить другими и потому, это ещё один пункт, в котором русской церкви надо повиниться и раскаяться.
Подлинно православные не могут равнодушно смотреть на это нравственное преступление церкви и всегда готовы покаяться.
Только в девятнаадцатом веке, русские славянофилы , первыми в России, выступили против «крепостного права» - этого русского рабства:
«Христианин может быть рабом, - писал Алексей Хомяков, - но не может быть рабовладельцем».
Нынешние церковные историки, стараются обелить императорскую русскую церковь за её молчание поддержавшее рабовладение – крепостничество. Вот один из образцов таких оправданий, когда благодаря казуистическим аргументам, в крестьянском рабстве обвиняют чуть ли не самих же крестьян:
«…Но тут я должен сделать важную оговорку. Когда мы говорим о крепостном праве, то обычно имеем в виду власть помещиков над крестьянами. Но существовала и другая зависимость крестьян, о которой вспоминают гораздо реже. Я имею в виду зависимость от крестьянской общины. Большинство российских крестьян (кроме Сибири и Севера европейской части) жили в общинах. Именно общине принадлежала земля, делившаяся между крестьянами в результате регулярных переделов. И поскольку именно община выступала коллективным налогоплательщиком, то существовала достаточно серьезная зависимость крестьян от самой общины. Именно сход, крестьянский мир, решал, как делить землю, отпустить ли крестьянина в паломничество или в монастырь (например, преподобному Василиску Сибирскому община препятствовала посвятить свою жизнь монашеству, поскольку опасалась лишиться налогоплательщика). Зависимость крестьянина от общины после 1861 года не только сохранилась, но и усилилась. Опасность этого «общинного крепостного права» недооценивалась в эпоху освобождения крестьян. И более всех эту опасность недооценивали как раз славянофилы. Они ведь считали крестьянскую общину идеалом социального устройства. Тут вообще парадокс: будучи ярыми противниками помещичьего и государственного крепостного права, они стремились сохранить общинное крепостное право - не понимая, что это мина замедленного действия…» Интервью с современным церковным историком Бегловым
Когда я писал свою статью о русском официозном православии, «Вина или обида», то конечно в первую очередь говорил о том, что вместо покаяния современная Русская церковь, во всех грехах, в том числе в революции и гонениях на церковь, обвиняет русский народ и всячески старается «обидеться» на тех, кто только указал ей, на её нарушение заветов Иисуса Христа, на замалчивание своих грехов и попытки оправдать даже преступления, направленные против собственного народа, против собственных верующих.
Отчасти с моей точкой зрения согласен и Беглов, говоря о необходимости обсуждения не только обиды, но и вины церкви:
« - Виновницей крепостного права порой считают Православную Церковь. Дескать, именно благодаря Православию, воспитывающему в людях покорность и смирение, крепостное право продержалось в России гораздо дольше, чем в Европе. Или же говорят о том, что крепостное право - это свидетельство слабости Церкви, свидетельство того, что вера была чисто формальной и ограничивалась лишь ритуальной стороной. Что Вы об этом скажете?
- Мне кажется, такой взгляд во многом надуман. Прежде всего потому, что не дело Церкви - бороться за или против какого-то политического или экономического строя. Всё это для нее внешнее, а главное свое дело, духовное окормление верующих, она может осуществлять при любом строе.
Вопрос лучше поставить по-другому - как могли православные люди, помещики, творить такие безобразия со своими крепостными крестьянами? В этом действительно чувствуется изъян христианского воспитания, но этот изъян присущ всему тогдашнему образованному обществу, весьма далекому от Церкви. Напомню, что зверство и беспредел затрагивали не только крестьян, но и низовое духовенство, и монашествующих. Таким образом, проблема крепостников - это нравственная проблема всего российского общества той эпохи.
Мне кажется, тема эта еще недостаточно осмыслена современным церковным сознанием - возможно, потому, что как-то затерялась на фоне более актуальных и трагичных проблем XX века, которые сейчас активно дискутируются. Думаю, пройдет какое-то время - и такому же осмыслению будет подвергнут и императорский период нашей истории. Пока что не дошли руки - вернее, головы…»
Ещё в пятнадцатом веке, когда на Руси, случилась борьба в церковной среде между «нестяжателями» во главе с Нилом Сорским и «иосифлянами», сторонниками Иосифа Полоцкого, нестяжатель монах Вассиан Патрикеев так говорил о тогдашних монахах:
«Вместо того, чтобы питаться от своего рукоделия и труда, мы шатаемся по городам и заглядываем в руки богачей, раболепно угождаем им, чтоб выпросить у них село или деревеньку, серебро или какую-нибудь скотинку. Господь повелел раздавать неимущим, а мы, побеждаемые сребролюбием и алчностью, оскорбляем различными способами убогих братьев наших, живущих в селах, налагаем на них лихву за лихву, без милосердия отнимаем у них имущество, забираем у поселянина коровку или лошадку, истязаем братьев наших бичами».
Иначе говоря, уже тогда русская Церковь, стала наравне с богатыми и знатными и мучила, и казнила своих же единоверцев, когда они сопротивлялись нехристианской жизни!
И пользуясь поддержкой этих богатых и знатных, во главе с Иваном Грозным, иосифляне победили нестяжателей, сторонников подлинного христианства. Именно поэтому, со временем Русская церковь превратилась в один из «казённых департаментов» правительства и низвела веру до уровня догматических суеверий не оставив камня на камне от подлинного учения Иисуса Христа!
С стремления удерживать крестьян в кабале у монастырей и начиналось русское крепостничество. Сейчас об этом уже забыли и всячески стараются не вспоминать церковные историки и тем паче церковные иерархи:
«…Собственно с княжеских грамот монастырям началось ограничение права перехода крестьян от одного феодала к другому, законодательное оформление крепостного права. Например: «Бил мне челом игумен Троице-Сергиевого монастыря Спиридон, что из их сел из монастырских из Шухобальских вышли крестьяне сей зимой. И я, князь великий, дал пристава… И где пристав мой их наедет в моих селах или в слободах, или в боярских селах и слободках, и пристав мой тех их крестьян монастырских опять выведет в их села, в Шухобальские, да посадит их по старым местам, где кто жил». Из статьи (Православная церковь и крепостные
Евгений Шацкий
Таким образом, слуги христовы, прикрываясь благотворительностью, по сути способствовали превращению крестьян в своих рабов:
«…Наиболее разорительной для крестьян являлась барщина: работа на земле владельца отнимала время, необходимое для обработки собственного участка. В церковных и монастырских землях особенно активно распространялась эта форма повинностей. В 1590 г. патриарх Иов ввёл барщину на всех патриарших землях. Его примеру сразу последовал Троице-Сергиев монастырь. В 1591 г. крупнейший землевладелец – Иосифо-Волоцкий монастырь - перевёл всех крестьян на барщину: «И которые деревни на оброке были, и те ныне пахали на монастырь». Собственная крестьянская запашка неуклонно сокращалась. Статистика по хозяйственным книгам монастырей свидетельствует, что если в 50-60-е гг. в монастырских вотчинах центральных уездов средний размер участка на крестьянский двор был равен 8 четвертям, то к 1600 г. он снизился до 5 четвертей (к. и. н. А. Г. Маньков). Крестьяне отвечали восстаниями…»
Тут невольно вспоминается оправдание рабства плантаторами на Юге Америки. Они ведь тоже говорили о экономической составляющей такого рабского труда и даже утверждали, что рабство способствует установлению «демократии». Очевидно, что это была демократия для белых и богатых южан!
Вот и сегодня, радея о демократии «по-американски», Соединённыке Штаты готовы принудить к повиновению несогласные страны, как лживой пропагандой, так «огнём и мечом»!
Но возвратимся к выяснению корней русского рабства – крепостничества:
«…Любопытна история волнений в Антониево-Сийском монастыре. Царь подарил монастырю 22 ранее независимых деревни. Крестьяне скоро почувствовали разницу между свободой и рабством. Для начала монастырские власти «учали с них имати насильством дань и оброк втрое»: вместо 2 рублей 26 алтын и 4 денег по 6 рублей 26 алтын и 4 деньги. «Да сверх дани и оброку на монастырские труды имали на всякое лето с сошки по 3 человека», «да сверх того они, крестьяне, зделье делали» – пахали землю и косили сено на монастырь. Наконец, монахи «поотнимали лучшие пашенные земли и сенные покосы и привели к своим монастырским землям», «а у иных крестьян они, старцы, деревни поотнимали с хлебом и с сеном, и дворы ломали и развозили, а из их деревень крестьяне от того игуменова насильства, з женами и з детьми из дворов бежали». Но далеко не все крестьяне готовы были бежать со своей земли. В 1607 г. монастырский игумен подал царю челобитную: «Монастырские крестьяне ему, игумену, учинились сильны, наших грамот не слушают, дани и оброку и третного хлеба им в монастырь не платят, как иные монастырские крестьяне платят, и монастырского изделия не делают, и ни в чем де его, игумена с братией не слушают, и в том ему, игумену чинят убытки великие». У Шуйского и без того хватало проблем с Болотниковым и Лжедмитрием II, поэтому в 1609 г. монастырь принялся решать свои проблемы сам, организуя карательные экспедиции. Старец Феодосий с монастырскими слугами убили крестьянина Никиту Крюкова, «а живота остатки [имущество] в монастырь взяли все». Старец Роман «со многими людьми, у них крестьян, из изб двери выставливали и печи ломали». Крестьяне, в свою очередь, убили нескольких монахов. Победа осталась за монастырем…»
Вот за что сегодня должны каяться «святые батюшки, если они хотят вновь стать последователями Нового Завета и поборниками подлинного учения Иисуса из Назарета! Ведь прошлое, всегда давлеет над настоящим:
«…В начале 17 века крепостное право получило официальное одобрение церкви. 9 марта 1607 г. последовало «Соборное уложение о запрещении перехода крестьян», принятое Шуйским вместе «с отцом своим Гермогеном патриархом, со всем освященным собором». «Сего ради приговорили есми и уложили по святым вселенским соборам и по правилам святых отец». «А буде которые отныне, из-за кого выйдя, перейдут к иному кому бы то ни было, и тот, к кому придет, примет против сего нашего соборного уложения, у того крестьянина взять и перевести со всем его крестьянина имуществом туда, откуда он перебежал, да с него же на царя государя за то, что принял противно уложению, взять 10 рублей: не принимай чужого» (Соборное Уложение 1607 года // Хрестоматия по истории России с древнейших времен до 1618 года. – М., 2004. - С. 629-630). В 1649 г. «Соборное Уложение» окончательно утвердившее крещёную собственность, было подписано всеми членами Освященного Собора – собрания высших иерархов Церкви. Не удивительно: у белого духовенства тоже были крестьяне…»
Такая историческая «забывчивость» делает возможной со стороны русской церкви, оправдание разного рода предательст, уже в современную нам эпоху.
Почитайте труды некоторых церковников оправдывающих предательство генерала Власова в Великую Отечественную, именно из соображений мести, за нанесённую советской властью «обиду», в лице гонений и наказаний тех, кто поддерживал вторжение гитлеровцев в нашу страну!
А крестьяне, пытались, прежде чем затеять бунт из мести такой церкви, найти управу на злобных «божиих слуг» у царя – батюшки. Но конечно, все это было напрасно. Потому, наверное, так быстро русский народ, после Революции обрушил свою месть и гнев, его можно назвать «Божьим гневом», на церкви и монастыри, которые не помогали бедным и беззащитным, а пользуясь защитой светской власти, тиранили и без того униженный и оскорблённый народ России:
«…Из челобитных немонастырских церковных крестьян 17 в. "Крестьяне Архангельского собора с. Завидова Клинского у. царю... священники [и дьяконы накладывают на нас, сирот твоих, многие лишние оброки и столовые запасы. И для своих всяких прихотей они, священники и дьяконы, к нам всяких прихотей, сиротам твоим, приезжают и людей своих непрестанно присылают. И таких своих накладных оброков и столовых запасов на нас, сиротах твоих, правят смертным платежом не против прежнего. А прежде, государь, сего мы, сироты твои, таких накладных оброков и столовых запасов никому не плачивали. И мы, сироты твои, от такого их накладного оброку и столового запасу и всяких нападков и от безвременного и смертного правежу разорились вконец без остатку. И таких их накладных оброков нам, сиротам твоим, платить невмочь" (Крестьянские челобитные XVII в.: Из собраний Государственного Исторического музея. - М.: Наука, 1994. - С. 85). "Крестьяне Архангельского собора с. Ильинского Кашинского уезда… «А как, государь, мы ж, сироты твои, отданы в Архангельский собор, и бывший протопоп Федор с братией наложил на нас в прибавку деньгами восемьдесят один рубль тринадцать алтын две деньги, да для косьбы указали брать с нас и ныне берут в подмосковную вотчину десять человек работников. А как в прошлом в 204-м году протопресвитер Петр Васильевич с священниками разделили нас, сирот, меж себя по поделям, и они, священники, ключарь с братией наложили вновь же прибавочный оброк: бараны, сыры, яйца, грузди, рыжики, грибы, ягоды, брусника, клюква. И ради тех столовых запасов приезжают они, священники, к нам сами и присылают людей своих и из тех припасов бьют нас на правеже смертным боем, и для своих приездов велят готовить про себя обеды, и берут с нас подводы. И оттого мы, бедные, разорились вконец" (Там же. - С. 86). Решение: "Велено… села Ильинского старосте и выборным крестьянам по росписи за их противность и непослушание учинить наказание: бить вместо кнута батоги нещадно". "Такая же участь постигла земледельцев Завидовской вол., Клинского уезда."
«…«В 40—50-х годах, особенно в конце 50-х годов по всей стране прокатывается могучая волна выступлений монастырских крестьян. Эта категория крестьянства, насчитывающая к середине века около I млн. душ мужского пола, принадлежала монастырям, церквам, церковным иерархам (архиереям и т.д.). Положение монастырских крестьян в этот период отличается особой тяжестью. С них требовали и исполнения барщинных работ, и поставки продуктов сельского хозяйства, промыслов, и денежных поборов.
Так, в челобитной крестьян Савво-Сторожевского монастыря названо до 30 денежных и натуральных поборов. Крестьяне Волосова монастыря Владимирского уезда должны были платить до восьми разновидностей денежных поборов, обрабатывать свыше 80 десятин пашен и поставлять в монастырь продуктовый оброк (скот, птицу и т.п.). Подобное положение было в сотнях монастырских вотчин. Резко возросли во второй четверти XVIII в. различного рода работы крестьян по заготовке строительного материала для монастырских построек, по заготовке дров, ремонту церквей и хозяйственных помещений. Просвещенная монастырская братия наряду с традиционным хлебом в зерне и печеным хлебом, наряду с мясом, салом, медом, крупами, куриными и гусиными яйцами, солеными и сушеными грибами требовала с крестьян и таких оригинальных поборов, как ягоды шиповника или живые муравьи по полфунту с души мужского пола…»
Современные историки, стараются обходить молчанием эти трагические подробности взаимоотношений народа и русской церкви. Но в конце концов этих церковных преступлений не утаить от честных историков. И потому, я уверен, что с распространением правды о церковной жизни и о крепостничестве в России, и сама церковная жизнь очистится, и вера станет ближе к учению Иисуса Христа, Господа нашего, пожертвовавшего своею жизнью за ради праведной жизни всего верующего народа, в том числе и в земле российской!
Из статьи Шацкого, основывающего свои выводы на исторических документах, я с ужасом узнал, что верховное духовенство всячески противилось освобождению крестьян, придумывая при этом аргументы, очень похожие на те, какими оперировали американские сторонники рабства:
«…Наконец, отмена крепостного права. Несмотря на отсутствие видимой корысти, церковь оказалась в числе наиболее консервативной части общества, решительных противников реформы. Наиболее авторитетный представитель высшего духовенства, московский патриарх Филарет умолял повременить с реформой, ссылался на Сергия Радонежского, который якобы явившись во сне, предупреждал против реформы (А. Шамаро. Дело игуменьи Митрофании. – Л., 1990. – С. 48). Ссылался он и на право: «При решительном отчуждении от помещиков земли, прежде их согласия… помещики не найдут ли себя стесненными в праве собственности?» (Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковно-государственным вопросам. Т. 5. Ч. 1. - М., 1887. - С. 17).
Вместе с Филаретом против отмены крепостного права выступал ряд деятелей высшего духовенства (А. Яковлев. Александр II. – М.: Тера, 2003. – С. 302). Синод признал «неудобным» помещать в церковной печати статьи, «бичующие злоупотребления помещиков» (Дело канцелярии Синода № 662 за 1860 г). Богословское обоснование подобной позиции можно найти в рецензии митрополита Платона на перевод книги по христианской этике: «В & 403 внушается, что рабы, если только позволят обстоятельства, должны стремиться к своей свободе. Сколь вредные могут произойти следствия от этого внушения – это для всякого очевидно. Между тем, по учению слова Божия, и рабы могут достигать вечного спасения. Апостол ясно говорит: «Каждый оставайся в том звании, в каком призван». Ту же точку зрения выразил В 1859 г. Епископ Кавказский и Черноморский Игнатий (Брянчанинов) доказывал, что «рабство, как крепостная зависимость крестьян от помещиков, вполне законно и, как богоучрежденное, должно быть всегда, хотя в различных формах» (протоирей Симеон Никольский. Освобождение крестьян и духовенство // Труды Ставропольской ученой архивной комиссии, учрежденной в 1906 г. Вып. 1. - Ставрополь, 1911. - С. 10).
Император особого внимания церковному протесту не уделил и даже приказал митрополиту Филарету отредактировать Манифест об освобождении. «Тот, будучи принципиальным противником реформы, отказался от почётного поручения. Только нажим со стороны императора и настойчивые просьбы духовника митрополита заставили последнего взяться за перо. Манифест все равно получился неудачным, чувствовалось, что автор писал его через силу, впадая в ложный пафос и неискренность» (Л. Ляшенко. Александр II. – М.: Молодая гвардия, 2003. – С. 193).
Шацкий говорит о том, что низшее духовенство, иногда стояло за освобождение крестьян, а иногда было против, так как жили они в положении между помещиками и крестьянами и не знало кому угождать – следовать Иисусу Христу, или в опасении за свою жизнь и жизнь семейства, соглашаться и даже укрывать преступления «рабовладельцев»:
«…С другой стороны, деревенский священник, по долгу службы, обязан был призывать прихожан к терпению и покорности. Бедность и приниженность положения доводили пастырей до прямого потворства жестокости помещиков. К примеру, помощниками знаменитой Салтычихи были два священника, тайно хоронившие ее жертвы (Русский Архив. - 1865. – С. 249). Другому помещику – П. Бахтиярову, насиловавшему и пытавшему своих крепостных девок – согласно крестьянской жалобе «всепомоществовал» приходский священник о. Никифор (Русская старина. Т. 39. – С. 432)…»
Конечно, были в русском православии и противники крепостного права.
Вот трогательная история одного из защитников крестьян, священника, который за это заступничество и пострадал. Но были и русские святые, такие как Брянчанинов, которые призывали всех и прежде всего священников стоять за подлинную, христианскую веру:
«…Очевидно, не все священники молчали и оправдывали помещиков – рабовладельцев.
При зверствах помещиков как, как это было в случае с помещиком Страховым. Пострадал и священник, пытавшийся помочь крестьянам.
Поводом для возбуждения следственного дела явилась челобитная крепостных помещика Страхова, написанная с их слов приходским священником Ивановским. Практически все девушки, включая малолетних, подверглись насилию со стороны барина. Жертвы, доведенные до отчаяния, накладывали на себя руки. Челобитную крепостных местная власть расценила как попытку к бунту, а священника обвинили в подстрекательстве. Иерей Ивановский был избит полицейскими и смещен с прихода, посажен в острог. Его семью лишили церковного дома, средств к существованию и обрекли на нищету. Еще хуже были судьбы крестьян: пятеро ходоков арестованы и умерли в заточении. В поместье направлена карательная команда для того, чтобы насильно обвенчать изнасилованных девиц и скрыть следы преступления…»
Защитником этого священника выступил русский святой, митрополит Игнатий Брянчанинов, который говорил, призывая христиан исполнять свой христианский долг:
«Укрывательство гнусных поступков безнравственности, извращение для того истины и неуважение, а тем более уничижение религии соединяясь, составляют тот именно страшный яд, который, помалу, со временем растворяет совершенно совесть народа и ввергает его в нечестие, порождающее все бедствия... Опозоривать религию в лице ее представителей, значит унижать в высшей степени всякую власть, религией устанавливаемую. Своеволие гражданское всегда начинает свои действия с нападения на религию и ее представителей; но политика государств благоустроенных строго охраняет силою мудрых законов народное уважение к вере, как единственное условие любви, покорности и терпения, на которых утверждается и покоится всякая законная власть».
… И делая выводы из всего сказанного, нужно понять, почему Революция произошла в России?! Вековечное угнетение и издевательства над человеческим достоинством русских крестьян и привели впоследствии, не только к восстанию против власть имущих в Российской империи, но и к Гражданской войне, в которой не «жиды и большевики», победили бар и прислуживающих им, но народ победил своих угнетателей. И гонения на церковь после революции, были местью народной за отступление церкви Христовой от заветов самого Иисуса Христа.
Из этого, можно сделать вполне христианские выводы – никто не может грешить безнаказанно!
В этом понимании корней русского рабства, послужившего основной причиной русской революции и заключён ответ на вопрос, который часто задают люди ищущие правды: вина или обида руководит сегодняшними предстоятелями русской церкви, когда они рассматривают недавнюю советскую историю и гонения на церковь, как несправедливость?!
Эпилог:
Сегодня, из церковной ограды освободившейся русской православной церкви, часто слышны проклятия и хула на советскую власть. А надо было бы, воспользовавшись возможностью объявленной свободы, вспомнить свою историю и просить прощения у русского, российского народа за все грехи церковные! И через покаяние прийти к очищению и восстановлению подлинно христианской веры на просторах новой России!
9 июня 2015 года. Лондон. Владимир Кабаков