Около девяти утра спустился на улицу, переулками вышел на перекресток проспектов Чуй и Манас и не спеша двинулся вверх по Манасу. Центральную часть города я хорошо знал. Шел на автопилоте. Глазел по сторонам, ни о чем особенно не думая. Костюмом среди толпы я не особенно выделялся. Лица навстречу попадались пополам среднеазиатские и русские. Выражение я принял хмурое и скучноватое.
Перешел Манас, завернул в проулок. Ухабисто-горбатый проезд с остатками музейного советского асфальта. За трехметровым плотным забором особняк офиса. Напротив живописный пустырь с бетонным скелетом заброшенной ещё при царе горохе стройки. Электрический замок калитки щелкнул, едва я успел протянуть палец к звонку. Охрана демонстрирует бдительность. Эрталбек встретил меня ещё на пороге, сияя улыбкой и протягивая для приветствия обе руки. Заглянул мне в глаза, повел носом. В полутьме холла виднелись силуэты сотрудников.
Я бегло поздоровался, скользнул взглядом по лицам, ни на ком не задерживая внимания. Увидел терпеливую снисходительность и безразличие. Коллектив сработавшийся, сплоченный и привыкший не зависеть от перемен в руководстве. Чехарда вокруг должности менеджера стала обыденным элементом офисной рутины. У моих подчиненных имелись все основания воспринимать меня как очередную неизбежную, но преходящую материализацию начальственного духа. Я ни в коем случае не собирался разочаровывать их ожидания. На выполнение задания ОЛАФ мне дал шесть месяцев.
Вместе с Эрталбеком поднялся на второй этаж. Мой кабинет оказался просторным, с кладовкой, туалетом и душем. В кладовке стояла раскладушка. Попросил зама зайти через час для официального знакомства вместе с другим моим замом по административно-финансовым вопросам, Чолпон, и главным экспертом проекта Джанибеком. К сигналу о хищениях я относился скептически. Во-первых, анонимка. Во-вторых, чистый донос, и никаких доказательств. То, что меня прислали его проверять, ещё не повод подозревать в каждом злоумышленника. Может, кто и приворовывал. Ну, так это дело-то ведь житейское. Воровство проектных денег всегда было, есть, и будет есть. Что же теперь, из-за одного жучилы всех в злодеи записать? Нет, конечно. К тому же я твердо следовал принципу презумпции невиновности. Всех считал своими коллегами и друзьями. По крайней мере, до вынесения приговора.
Офис повседневно гудел, как трансформатор под напряжением. Бубнили голоса. Тренькал телефон. Тянуло сигаретным дымком. С нижнего этажа, населенного дамами административного отдела, ползла по лестнице какофония из парфюма. Сильно не хватало кофейного аромата. Для меня это важнейшая нота в букете офисных запахов. Хочешь не хочешь, приходилось входить в роль внедренного следака. Начал прикидывать, за какую ниточку стоит потянуть. Способ откачивать проектные средства по-крупному, а именно о таком составе преступления предупреждала анонимка, существовал только один. В бюджете проекта почти пять миллионов евро предназначались на реконструкцию и строительство различных объектов. Контрольно-пропускных пунктов на границе с Таджикистаном в Ошской и Баткенской областях. Барака в исправительной колонии неподалеку от Бишкека. Инженерное оборудование участков границы между Киргизией и Узбекистаном. Эшелонирование туркменской границы с Ираном и Афганистаном. Точек скрытного наблюдения вдоль Пянджа на таджикско-афганской границе. Много всего.
Любая стройка - приглашение к воровству. Смычка распила с откатом. Ни один из моих предшественников не продержался на должности "директора-администратора" больше полугода. Пока руководство притекало, вникало и утекало, а также в перерывах между материализациями руководящего духа, проект неуклонно двигался вперёд по своему собственному хотению. Тут только очень ленивый не найдет возможности поживиться. А ленивых киргизов мне повстречать ещё не случилось.
Джанибек, Эрталбек и Чолпон появились на пороге кабинета точно в назначенное время. Вошли именно в такой последовательности. Признанное верховенство Джанибека не вызывало сомнений. С первого взгляда мне стало понятно, что он принадлежал к тяжеловесам. Немного постарше меня. Ощутимо массивнее. Волосы пострижены ежиком, без признака седины. Крупное лицо с въевшимся в него командным выражением. Очки в тонкой золотой оправе. Темный костюм с отутюженными брюками. Светлая водолазка. Фигура Джанибека излучала непререкаемый авторитет. Такое удается только тем, кто на протяжении многих лет занимал командные должности и сросся с властью.
Эрталбек на его фоне выглядел менее убедительно. Годами не вышел. Мятые брюки и лицо. Умение заставить людей подчиняться его воле выдает разве что выражение хитро сощуренных глаз. Если Джанибек походил на восточного правителя, то Эрталбек точно соответствовал имиджу его главного визиря. Чолпон держалась обособленно. Словно нашла для себя отдельное измерение, в котором от неё не требовалось ни соперничать с авторитетом мужчин, ни подчиняться ему. Она имела довольно круглую фигуру. Узкая юбка до колен. Короткий, до талии, пиджачок поверх однотонной блузки. Волосы собраны в пучок. Минимум косметики, очки без оправы. Эталон офисного консерватизма. Если бы не глаза, в глубине которых мне почудился отблеск надежно спрятанных амбиций. Различия в характере подчеркивались обувью. На Чолпон бесхитростные лодочки. Эрталбек в модных, но потерявших форму ботинках со стоптанными каблуками. Джанибек в начищенных до зеркального блеска туфлях из мягкой кожи с небольшими блестящими пряжками и кистями на месте шнурков.
- Добрый день, уважаемые коллеги. Рад нашему знакомству, - начал я пресным и монотонным голосом: - Моя ближайшая цель состоит в том, чтобы полностью войти в курс дел и взять на себя всю полноту руководства проектом не позже, чем через две недели. Прошу пересылать мне все поступающие сообщения и ставить меня в копию ваших ответов. Все исходящие письма с завтрашнего дня только за моей подписью. О каждом конкретном случае, когда на Ваш взгляд разумно сделать исключение из этого правила, прошу докладывать особо. Чолпон, текущие финансовые вопросы до моего отдельного распоряжения продолжайте решать с Эрталбеком. Копии всех авторизаций, платежек и тому подобное посылайте мне для информации. По принципиальным вопросам рекомендую советоваться. Есть ли проблемные вопросы, требующие моего немедленного вмешательства? Начнем с Вас, Чолпон.
- К середине сентября надо подготовить ревизию бюджета, - голос у Чолпон оказался довольно приятный, мелодичный, хотя она и постаралась спрятать его в казенный футляр. Признаком возможного волнения можно было считать только её нежелание встречаться со мной взглядом: - Понадобится переброска средств между бюджетными статьями. Исполнение бюджета пока текущее 63%, планируемое 78%. О причинах Вам доложит Эрталбек байк;. К концу октября надо сверстать бюджет на будущий год. Отчет за второй квартал мы сдали на прошлой неделе, практически в срок. У нас процесс их подготовки хорошо отлажен. Следующий в конце октября. Задолженностей по платежам нет.
- Спасибо. Джанибек?
- Вот, почитайте, - главный эксперт прожог меня взглядом насквозь и демонстративно шлепнул на край стола стопку разноцветных папочек. Лицо его сохраняло холодное и даже надменное выражение: - Отчеты о семинарах, тренингах, "круглых столах" за последние шесть месяцев. Все состоялись согласно утвержденному плану мероприятий на текущий год. По смете есть небольшой перерасход, четыре процента от утвержденного бюджета. Некоторые страны попросили направить большее количество участников. Такой интерес к нашим темам мне представляется очень важным, поэтому я одобрил дополнительные расходы.
- Постойте, Джанибек, - перервал я его с недоумением: - Позвольте уточнить. Превышение расходов над сметой может одобрить менеджер проекта, а в его отсутствие, исполняющий обязанности. Но насколько мне известно, и.о. был Эрталбек...
- Эрталбек как и.о. утвердил, а одобрил я, - расставил акценты Джанибек, смерив меня снисходительным взглядом: - Я в нашей системе старше Эртала по званию, а потому принимаю существенные решения. Он отвечает за их админстративное оформление.
И не ожидая моих комментариев, невозмутимо продолжил, передвинув взгляд за окно:
- Следующая тема, о которой Вам следует быть в курсе, это достигнутый нами прорыв в деле выполнение рекомендаций. Соберутся национальные эксперты на очередной "круглый стол" и накидают, простите, горы пожеланий. Но это же нереально требовать от госорганов в пяти центральноазиатских республиках их безропотного выполнения. У каждого ведомства есть комплексные планы перспективного развития. Они тщательно взвешены и согласованы. То, что в них не включено, нельзя требовать.
Джанибек слегка разошелся в благородном порыве продемонстрировать оплодотворенную им победу здравого смысла над анархическими фантазиями брюссельских яйцеголовых умников:
- С этого года мы решили работать по-другому. По итогам каждого совещания принимается максимум три рекомендации. Мой отдел направляет их в правительства с просьбой включить в утвержденные или будущие планы, берет на контроль и содействует положительному решению вопроса. Если рекомендация попала в план, она будет выполнена. Дисциплина крепкая, мы люди военные. У наших партнеров на государственном уровне такой подход нашел поддержку.
Я за себя порадовался. Надо же, как удачно попал. Мне давненько не приходилось руководить проектами такого уровня сложности, которым отсутствие менеджеров вроде только помогало. Это тем более здорово, что мне-то придется сосредоточить внимание на другой теме. Похоже, можно не отвлекаться на мелочи. Лучше не придумаешь.
- Эрталбек?
- Алексей Борисович, давайте мы Джанибека байке и Чолпон отпустим, а я останусь, и мы в рабочем порядке побеседуем, - предложил зам с неожиданно откровенно хитроватой то ли улыбкой, то ли гримасой: - Вопросы есть, но они узкие, наших коллег не затрагивают. Будем к их времени уважительно относится.
Непонятно, то ли пытается перед другими цену себе набить, мол я с менеджером тет-на-тет вопросы решаю. То ли хочет поинтриговать, чтобы Джанибек и Чолпон могли только гадать, что это за темы мы обсуждали. Но вполне возможно, действительно хочет мне что-то такое рассказать, и чтобы никто больше не знал, что именно я узнаю. Джанибек и Чолпон попрощались и вышли. На их лицах я не увидел никаких эмоций. А может, я себя напрасно накручиваю и они действительно выбрали Эрталбека своим спикером? В порядке рационализации. Чего им слушать, что и такпрекрасно известно. Мой зам прошелся туда-сюда по кабинету. Вынул сигареты и закурил.
- Эрталбек, офис некурящая зона. А мой кабинет тем более, - осадил я его жестко и безаппеляционно: - Мне не нравится табачный дым.
Зам, похоже, слегка удивился такой моей реакции. Два раза глубоко затянулся, выпустил клуб вонючего дыма. Поискал глазами пепельницу. Зашел в мой персональный туалет и затушил сигарету водой из крана. Может, демарш? Да нет, скорее всего просто привык, "хочу и курю". Эрталбек сел по другую сторону моего стола и задумчиво взглянул мне в глаза:
- Есть у нас с Вами одна проблема. Пока скорее потенциальная. Поймите меня правильно, Алексей Борисович, но мы, Джанибек, Чолпон и я, устали уже обучать менеджеров, как надо работать. Вы - четвертый за два года. Ваши предшественники без исключения милейшие люди. И вне всяких сомнений, знающие специалисты. И каждый стремится организовать дело так, чтобы удобно было прежде всего ему. Или ей. У нас и дама одна в руководителях побывала. Куда нам деваться? Приходиться подстраиваться.
Эрталбек говорил спокойно, без надрыва или нажима, мягким и даже задушевным тоном, исполненным прозрачной печали. И совершенно на равных, будто мы с ним уже долгое время в одной упряжке тянем:
- Но ведь менеджеры, они только руководят. А делаем-то все мы Джанибеком. Организуем, согласовываем, утрясаем, пишем отчеты, деньги платим. Наладить дело так, чтобы полсотни человек в пяти странах катили проект вперед словно по рельсам, непросто. А два раза в год приходится всё начинать заново. Люди злятся, качество работы страдает, исполнение бюджета падает. И мы же потом за это выволочку от очередного гастменеджера получаем. Мол, хреново работаете.
- А Вы не очень торопитесь? - столь молниеносный наезд оказался для меня неожиданным, но я решил на него не реагировать: - Я ведь сегодня первый день в должности...
- Мы решили, лучше так, - вкрадчиво подтвердил зам продуманность занятой позиции и объяснил причины, заставившие "тройку" принять столь радикальную тактику: - Почему генерала Лигети уволили, нам понятно. Когда стало известно, что в конкурсе победил Жан-Батист, обрадовались. Наш человек. Профессиональный офицер французской пограничной полиции. В проекте работал почти с самого начала. Но по какой-то нелепой причине его зарубили и прислали Вас.
- В общем-то, достаточно опытного менеджера, - я по-прежнему пытался сдерживаться.
- А нам здесь не менеджер нужен, а погранец, - строптиво отрезал Эрталбек.
- Если хотите, я передам в Брюссель Ваше несогласие с кадровой политикой Еврокомиссии, - мне удалось сохранить нейтральный тон, без тени угрозы или подначки. Тем не менее, мой зам взорвался. Как тыща тонн тротила.
- Да мне на неё чихать. Меня сюда моя служба назначила. И я прежде всего в интересах моей страны тружусь, - заорал он, брызжа слюной и угрожающе уперев кулаки в мой стол: - В общем так. Вот наши заявления по собственному желанию. Вы формально руководитель офиса, так что имеете право решать, с кем Вам работать. Хотите командовать, можете командовать. Но не нами. У нас отличные контакты с административными подразделениями Евросоюза, мы знаем правила расходования денег и бухучета, умеем писать отчеты. И все делаем вовремя. Плюс разбираемся в пограничной тематике. А в чем Ваша, простите, добавленная стоимость?
- В том, что я ваш непосредственный начальник, - всё, подумал я с облегчением, пора снимать перчатки и начинать мочилово: - И эти ваши клановые амбиции заткни себе в задницу. Тоже мне, тройка. Я, кстати, вовсе не собираюсь микроменеджментом заниматься. Умеете работать, работайте. Для меня главное результат. Пока есть результат, вообще могу не вмешиваться. Но если при таком раскладе напоритесь на неприятность, не надо скулить и блеять "спасайте-выручайте". Конкретный пример. Планируемое исполнение годового бюджета ниже 80%. И вы мне говорите, что умеете работать? И не надо призраком генерала Лигети размахивать, его уже полгода как сняли. Кто вам всё это время мешал? Ответ по поводу заявлений дам через два дня. Хотите дружно работать под моим общим руководством, милости прошу. Но хвосту вертеть собакой не позволю. Свободен!
Эрталбек молча вышел. Я распахнул окно, чтобы выветрить кислый запах конфликта. Мы ещё и напердели. Ничего не поделаешь, такая здесь пища. Поймал лицом дуновение теплого ветерка. Потянулся. Результатом первого совещания я остался доволен. Мне нравится открытый конфликт. Хотя до мордобоя в офисе стараюсь дело не доводить. И мне это удается. По большей части. Возможно, "тройку" действительно достало ощущение унизительной беспомощности перед безграмотностью менеджеров. Я их прекрасно понимал. Когда был помоложе, сам бесился. Но я гражданский, у меня гордость не шибко норовистая. Тут совсем другое дело. Военные. Да ещё госбезопасность. Привыкли, что перед ними все на задних лапках по струнке ходят. Но, с другой стороны, дисциплина и субординация у них в крови. Стоит пару раз щелкнуть кнутом, и построятся. Сначала нехотя, потом привыкнут. Я на скрежетание зубами внимания вообще не обращал. Пусть хоть до корней сотрут.
Шагая вечером на квартиру после полноценного трудового дня, я глядел на симпатичных девушек, бочкообразных гаишников на перекрестках, голубей кувыркающихся в закатном небе и думал о том, что поведению Эрталбека можно было найти и другое объяснение. Если на минуточку допустить, что анонимный сигнал имел основания, то хищениями могла заниматься организованная группа специалистов по распилу бюджета. Отсюда расстройство, когда прокатили Жан-Батиста, он вполне мог находится в доле. Отсюда агрессивная попытка нейтрализовать меня с первого же дня. Отсюда шантаж угрозой ухода по собственному желанию.
Я не питал иллюзий. Такая пробоина пустила бы проект прямиком на дно. Эрталбек не преувеличивал, когда утверждал, что именно он, Джанибек и Чолпон двигали проект вперед. Скорее уволят меня, чем тройку. Но шантаж мог быть и блефом. Да неужто они были бы всерьез готовы так легко отказаться от такой отлаженной и все ещё наполовину полной кормушки? Кроме того, пойдут проверки, ревизии. Что-то неизбежно вскроется. Выходя из дела, пильщики, становились очень уязвимыми. Разумней избавиться от меня. Потихоньку. Подскользнулся, упал... Нет человека, нет проблемы. На первый взгляд, довольно радикальное решение, но по местным меркам вполне рациональное.
Вечер, однако, был такой приятный, и настроение моё такое благодушное, что я решил гнать дурные мысли прочь. Фантазия у меня богатая, и важно не давать ей чересчур разыграться.
До конца недели я тихо сидел в кабинете. Листал бумаги. Приглядывался к сотрудникам. Они приглядывались ко мне. Мне ничего необычного не открылось. Отношения среди женщин были предсказуемо напряженными. Мужчины, напротив, отлично ладили. Возможно, потому что все они служили в госбезопасности. Кто в погранвойсках, кто в контрразведке. К Джанибеку относились уважительно. Эрталбека боялись. Утром в пятницу по дороге на работу я зашел в супермаркет и купил лимон и пять конфет "Белочка". Пить с подчиненными против моих правил. Но иногда полезно. На офисной кухне позаимствовал ножик и блюдечко. Уже в кабинете разрезал лимон на толстые дольки и поставил блюдечко в ящик стола, вместе с конфетами. Эрталбек появился в районе одиннадцати. Зашел по-хозяйски и, заговорщицки подмигнув, закрыл дверь в коридор. Из пластикового пакета достал бутылку грузинского коньяка, судя по этикетке, приличного, и молча поставил на стол. Из карманов пиджака вынул два стакана. Раскупорил бутылку и налил грамм по сто. Сел напротив. Я вынул из ящика нарезанный лимон и конфеты. Эрталбек расплылся в улыбке и поднял стакан:
- Алексей Борисович, разрешите попросить извинения за то, что Вам нагрубил. Наши заявления можете порвать. Мы рады работать под Вашим руководством. У Вас ведь испытательный срок полгода, да?
- Не только у меня, Эрталбек, - ответил я с улыбкой, глядя ему в глаза поверх края стакана: - У Вас тоже.
Продолжение - http://www.proza.ru/2015/07/15/700