12.
На следующий день Рина стояла на мосту пешеходного перехода рядом с пивоварней Джексона, глядя вниз на Уилкинсон-стрит, наблюдая за людьми, которые прогуливались по Декатур-стрит, не спеша переходили из магазина в магазин, в рестораны и клубы.
Раз уж сегодня ночью, во время празднования Марди Гра, их, возможно, поджидает смерть, Рина решила провести последние часы, прогуливаясь по Французскому кварталу и наслаждаясь атмосферой Нового Орлеана. Рамель отлучился в поисках проданных ему душ. Ведь чем больше он их соберет, тем сильнее будет. Чтож, придется востребовать долги немного раньше назначенного срока, но кто говорил, что жизнь справедлива?
Полуденное солнце бросало отблески на бесчисленное множество бус, украшавших людей. Улицы еще не были полностью запружены толпой, с наступлением темноты там будет гораздо больше народу. Какофонию голосов и шума машин разбавлял приятный баритон саксофона.
Сейчас Новый Орлеан, основанный в 1718 году со своим знаменитым Французским кварталом, где витает дух свободы, считался более безопасным местом, нежели было в конце восьмидесятых годов. Впрочем, некоторые вещи остались такими же, как и тогда. На том же самом месте до сих пор находилась пекарня, "Кафе Дю Монд" и "Корнер Кафе". Туристы все еще собирались на площади генерала Джексона, находившейся в самом центре квартала, чугунные ограждения и обширные сады которой, сохранились с середины девятнадцатого столетия. Это место было своеобразным парижским Монмартром, где собираются музыканты, художники и простые
люди, чтобы насладиться искусством. Вампиры, демоны и упыри, наряду с уличными грабителями все так же бродили по улицам в поисках легкой добычи.
На город джаза спускались сумерки. Продираясь через толпу мимо палаток торговцев, заполнивших всю площадь, Рамель спешил на встречу с Риной, которая должна была его ждать в "Кузнице Лафита" – в самом старом баре квартала.
Он собрал сегодня не такой уж и знатный урожай. Три души не намного увеличили его потенциал, но хоть и на этом спасибо. Проститутку и двух наркоманов мало кто хватится, да и горевать долго не будут.
Иногда Рамель ощущал себя целителем этого мира от всякой падали, словно волк – санитар леса. Он всегда старался не трогать по настоящему хороших людей. Как и всякому демону, Рамелю были видны человеческие ауры. И чем больше пятен было на них, тем чаще попадались они на крючок демону. Таким людям всегда было что-то нужно от служителя ада. Они легко могли продать свою душу за какой-нибудь пустяк, но чаще всего это были деньги и власть. Они думали, что контракт с демоном не больше, чем шутка, фарс или розыгрыш. Но все меняли свое мнение, когда приходил черед платить по счетам.
Сколько слез, жалоб и мольб выслушал Рамель за свою ужасно долгую жизнь. Но ведь они всегда знали, о чем подписывали договор, и Рамель никогда не лгал им о последствиях. Он был, наверное, единственным честным демоном во всей преисподней, и Люцифер часто насмехался над ним, как и другие падшие, знавшие его. Но в глубине своих черных душ они уважали его и старались не вставать на пути демона-солдата, падшего ангела Рамуила. И пока он исправно выполнял свои обязанности по пополнению адской казны грешными душами, Князь Тьмы был им доволен и не заострял на нем своего пристального внимания.
Рамель принимал свои обязанности за грязную работу, за которую платили неприлично много. Но как и везде, есть свои недостатки, и Рамель старался не роптать на свою судьбу, дабы не испоганить ее излишним тщеславием совсем. У каждого есть свое призвание и его – собирать прогнившие души. Не сахар, но тоже приносит пользу в каком-то роде этому миру.
Завернув за угол Бурбон-стрит, запруженной народом, Рамель направился к длинному низкому зданию из кирпича с деревянными балками. Над дверью висела табличка "Кузня Лафита". Это был знаменитый бар города, основанный легендарным пиратом девятнадцатого века. Его интерьер был оформлен под старую кузницу. Снаружи перед широкими окнами бара были расставлены столики под яркими зонтиками, занятые туристами и местными обывателями.
За одним из таких столиков сидела Рина, глядя на пеструю толпу невидящим взором. Свет газовых фонарей отбрасывал яркие блики на темную волну волос, в которой то и дело вспыхивали искры. Девушка нервничала, и это сказывалось на ее способностях.
Ее задумчивый взгляд устремлен в никуда и был полон печали. Ее лицо, как и великолепное тело, было спокойно и безмятежно для взора простого прохожего. Но Рамель знал, что Рина собрана и сосредоточена, как никогда. Все ее чувства были напряжены до предела, и она подобна тетиве натянутого лука – малейший признак опасности и она сорвется с места, но не чтобы скрыться, а чтобы принять бой. В этом вся Регина Веласкес.
Рамель так хотел оградить ее от той жизни, что вела наемница. Хотел лелеять ее, нежить в роскоши, защитить от всех опасностей. Но она не позволит этого, и Рамель стиснул в очередной раз зубы от ее упрямства. Ее чувство справедливости порой ужасно раздражало, но именно за это демон и любил ее.
На Рине сегодня были черные джинсы, серая рубашка в тон ее глазам и длинное кожаное пальто. Она никогда не носила с собой много оружия. Лишь серебряные клинки, спрятанные за высокими голенищами ее сапог, да ее огненные кнуты составляли весь арсенал наемницы.
Будто почувствовав его пристальный жгучий взгляд, Рина подняла глаза в его сторону. Заметив демона в толпе, девушка заметно расслабилась, но не потеряла бдительности. Рамель быстро добрался до нее, и Рина выдохнула от облегчения.
- Ты вернулся…
- Я никогда не оставлю тебя, если ты этого не захочешь, - он сел рядом с ней на стул и взял ее руки в свои.
- Не захочу, - шепнула она в ответ, и робкая улыбка осветила дорогое ему лицо. – Нам пора?
- Да, лучше появиться там заранее, - ответил Рамель, ненавидя эту ситуацию, что приводила в ужас обоих. Но отступать было некуда. Армаросу нужно помешать. И если не они, то кто отважится?
Покров темноты окутывал Беззаботный город, и древняя аура Нового Орлеана призывала его жителей отказаться от обычного сдерживания своих чувств. Вот-вот начнется парад в честь празднования Марди Гра, встречи весны, и гул энергии и возбуждения, царившего на улицах квартала, устроенного людьми, так и взбудоражило всю нежить.
Толпа неистовствовала, приветствуя праздничные ярко раскрашенные платформы. Тут и там с верхних этажей домов летели цветочные гирлянды и бусы. Люди пели, кричали, свистели. Какофония звуков оглушала. Парад проходил через весь квартал. Шел двенадцатый час ночи, а значит, на улицы уже вышли все.
Рина и Рамель пробирались сквозь сплошную массу людей, то и дело натыкаясь на вампиров и упырей, вышедших на охоту. Оставив машину на парковке отеля, Рина с тоской подумала, что, вероятно, она долго будет там пылиться, если эта ночь станет последней для наемницы. Жаль, она любила эту быструю лошадку.
Свернув с Бурбон-стрит на площадь Джексона, Рина и Рамель дошли до кафедрального собора Святого Людовика и, обогнув его, оказались перед воротами городского кладбища, запертых на ночь.
- Подсадишь? – сверкнула улыбкой Рина.
Приключения горячили ей кровь, а предвкушение предстоящей схватки вытеснили весь страх из ее сердца, заменив отважной решимостью.
- С удовольствием, - ответил ухмылкой Рамель и, убедившись, что они совершенно одни в этой мрачной части города, расправил свои черные крылья. Схватив девушку в охапку, демон с легкостью перенес их по ту сторону кованных ворот.
- Ух ты! – восхищенно воскликнула Рина. – Из тебя вышел бы удобный транспорт.
- Всегда к вашим услугам! – шутливо поклонился Рамель, убирая крылья.
- Так куда нам идти? Где, по-твоему, совершится ритуал? – спросила Рина, оглядываясь по сторонам.
- Я думаю, что в самом магическом месте кладбища.
- И таковое имеется?
- Конечно. Тебе известно, что Новый Орлеан – родина не только джаза, но и Вуду. И здесь похоронена его королева. – Загадочно ответил Рамель, направляясь вперед.
- Мари Лаво? – с сомнением спросила Рина.
- Да. Мари Лаво. – Мрачно подтвердил Рамель, не оборачиваясь.
Рина поежилась, разглядывая множество склепов впереди, и двинулась за демоном в вечное царство смерти.
Коренные жители прозвали впечатляющие каменные могильники кладбища Святого Людовика – Городом мертвых, название которого в точности соответствовало этому месту. Так как город находился ниже уровня моря, никто не мог хоронить людей под землей, во избежание их повторного появления.
Полная луна отбрасывала искореженные тени от скульптурных композиций на кирпичные, каменные и мраморные склепы. Каждый из них был сработан вручную, как памятник тому, чьи останки хранил.
Большинство могил проявляли признаки старости: в расколотой кладке отсутствовали кирпичи, наряду с обвалившимися крышами повсюду росла темная плесень. Многие захоронения были ограждены скрипящими железными заборами и изгородями.
Здесь было красиво. Спокойно.
Мари Лаво, скончавшейся в 1881 году, принадлежал самый большой на кладбище склеп. Высокий, широкий у основания и сужающийся к верху. Перед склепом со стершимся именем легендарной королевы Вуду лежали сухие и свежие цветы.
Двери могильника оказались распахнуты настежь, зияя черным провалом, словно пасть чудовища. Вокруг было ни души, и Рина остановилась в нерешительности, оглядываясь кругом и прислушиваясь к звукам ночи. Неужели Армарос обманул их, и ритуал будет совершен в другом месте? Нет, если они все правильно рассчитали, кладбище Святого Людовика и есть то самое место, где должна быть последняя точка пентаграммы. И склеп Мари Лаво, находясь в центре Города мертвых, как нельзя кстати подходил для ритуала.
Вопросительно взглянув на Рамеля, Рина открыла было рот, но демон опередил ее.
- Он здесь, я чувствую его. Только не понятно, чего он выжидает? – с сомнением в голосе проговорил Рамель.
- Добрый вечер! Рад, что вы откликнулись на мое приглашение!
ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://www.proza.ru/2015/07/05/429