Продолжение. Начало http://www.proza.ru/2015/06/26/1737
Накануне поездки шумно все обсуждали, собирали гостинцы, вещи мальчиков, из которых они уже выросли для их сводного больного братика. Пакетов и сумок получилось много. Поклажи хватало на всех. И вот дружная команда тронулась в путь. На сей раз ребятам, отягощенным рюкзачками, было не баловства. Они впервые ехали в электричке и с удовольствием вдыхали новые запахи, наблюдали за людьми и движением, с замиранием сердца ощутили, как тронулся поезд. Прилипнув к окнам, постоянно что-то кричали в восхищении.
Наконец их станция, но Семеновки отсюда еще три километра. Для взрослых это пустяки, а для шестилеток - нелегкий путь. Николай подсуетился и нашел человека, который регулярно подвозил приезжих до удаленных сел. С ними до Кузьминок (это было несколько ближе) ехали еще две женщины, а до Семеновки - один старик, но в просторной «Газели» мест хватало всем. Старик оказался разговорчивым соседом бабы Насти, Аниной матери. Он кое-что рассказал о её жизни с внучкой, что не порадовало Анну, да и Николай почему-то стал угрюмей.
Едва гости вошли во двор, навстречу им вышла Ольга.
- Здра-а-а-а-асьте вам, гости дарагия! – поклонилась гостям в ноги и, подбоченясь, с усмешкой обратилась уже только к Николаю:
- О! А это хто?! Неужели совесть проснулась, папашка? Или это ты и есть мужик моей сестрёнки? Знакомиться с нами значит приехал? Интересно. И как это вы с ней снюхались?
И уже обращаясь к Анне сказала:
- Вот, полюбуйся, мамочка – это и есть отец моего бедного Артёмочки! Сволочь! Тварь и скотина! Соловьем заливался: «Семью хочу, ребеночка хочу»! Сука! А как узнал, что ребенка родила, заметался, стал прятаться. Чем мой сыночек виноват? Чем, скажи? Бросил нас, даже не попытался увидеть. А Артёмочка, что ангелок. Безобидный и ласковый… Жалкий такой… А этот?! Теперь вот к Танюхе прилип. Сделает ей такого же ребеночка и слиняет на свою Украину!
Повернувшись опять к Николаю, с силой ударяя его рукой в грудь, продолжила:
- Козёл не мытый! Давай, проваливай!.. И ты… и она, моя любимая сестричка!
Анна от такой новости замерла и растерянно стояла у калитки, не зная, что дальше делать. Наконец навстречу гостям вышла баба Настя.
- Идите в хату. Не удивляйте людей. А ты, Оль, пойди проспись. Со вчерашнего, поди, в голове гудит. Вот и разоралась на всю деревню. Уже народ стал собираться на твой спектакль посмотреть.
За изгородью, действительно, уже стояло несколько женщин, с любопытством прислушившихся к разгорающемуся скандалу. За подол бабушки держался мальчик на вид лет двух-трех, с характерными признаками умственной отсталости на лице. С испугом и любопытством одновременно он рассматривал приезжих. Протянув к нему руки, Анна позвала к себе. Он неуверенно оторвался от бабушки и доверчиво протянул ручонки. Анна прижала малыша и, уткнувшись ему в грудь, расплакалась.
В хате разговора не получилось тоже. Ольга продолжала кричать и ругаться, оскорбляя и Николая, и Татьяну, и даже Анну, виня всех в своих несчастьях и неустроенности. Ни оправдываться, ни утешать разбушевавшуюся мать троих детей никто не пытался. Баба Настя собрала на стол, что могла, расширив привычное меню привезенными гостинцами, да Ольга выставила неизвестно откуда извлеченную бутылку самогонки. За столом наступило перемирие.
Только к полуночи все разбрелись по выделенным спальным местам. Анна с матерью еще долго сидели на лавке у хаты, потихоньку обсуждая жизненные проблемы. Маленький Артёмка, привязавшись к ней за вечер, так и не согласился спать в своей кроватке, задремал на руках. Устав держать ребенка, Анна перенесла малыша к себе в кровать и улеглась сама.
«Да как же так? Как могло такое случиться? Прямо Санта-Барбара какая-то! И я на его удочку попала, и Олька, и Танюшка! Чем же он так нас завлёк? Аааа… Одиноких баб не трудно развести. Ждём, дуры, любви, тепла, понимания, заботы. Верим на слово, а потом… А что потом? Да ничего. Получите – распишитесь. За простоту и наивность и получаем такие вот подарочки. Ох, неспроста я противилась Колькиным с Танькой отношениям. Но что делать-то теперь? Что делать-то?! Таньку жалко, да и за Ольку обидно. Что ей с тремя сорванцами делать? Старшие на тот год в школу идут. Собрать их надо, подготовить. Кто здесь этим заниматься будет? А Артёмке в городе тоже не место: будут обижать все, кому не лень!» - так думала Анна, засыпая и прижимая к себе крепко спящего внука.
Наутро проспавшаяся Ольга обнимала и целовала своих двойняшек, долго извинялась перед матерью и Татьяной. На Николая даже не взглянула, проходя мимо него, как мимо пустого места. Дети бегали по двору, весело и задорно смеясь. Маленький Артём все время пытался поймать кого-нибудь из братьев, но те ловко уворачивались от него, что, в конце концов, расстроило малыша, и он громко расплакался. Анна пожурила старших внуков, взяв маленького на руки и шепча ему слова утешения в ушко, отнесла в хату.
После обеда гости быстро засобирались и, несмотря на умилительные гримаски и просьбы двойняшек, все вместе отправилась домой, в город. Ольга, проводив родню до «Газели», невольно прослезилась и, прижимая к себе сынишку, утиравшего ей слезы, не спеша вернулась к бабе Насте.