***
Несколько дней с утра пораньше Зигфрид мчался на ристалище, где криками «эгегей, кто сильнее меня?» собирал подросшую бургундскую молодёжь. Начиналось швыряние камней, метание копий и поединки, где Зигфрид снова подтверждал своё однозначное превосходство. Женская половина наблюдала за ним, но сосредоточиться было трудно: Ута донимала Кримхильду расспросами о том, как ей живётся в Ксантене, и особенно о маленьком Гунтере, не забывая повторять, как надеялась увидеть внука. Кримхильда отвечала до странности сдержанно и суховато.
- Признайся мне, ты счастлива? - спрашивала Ута.
- Конечно! - отвечала Кримхильда таким тоном, будто ей задали глупейший вопрос. - Я не имею права не быть счастливой. Ведь меня взял в жёны сам Зигфрид.
Брюнхильда большей частью помалкивала. Когда нужно было заговорить с Кримхильдой, они обе были очень вежливы и любезны, что можно было счесть за дружелюбие, и только внимательный глаз мог бы заметить настороженность. Они вместе ходили в церковь, и Кримхильда слишком часто косилась на Брюнхильду, та же делала вид, что не замечает её взглядов.
Однажды Гунтер вместе с Гернотом и Хагеном отправились по окрестным деревням, якобы за поставками еды для пиров, найдя тем самым удачный повод ненадолго вырваться из города. Зигфрид носился по ристалищу, швыряя булыжники; соперников у него уже не находилось, но было множество восхищённых зрителей.
Кримхильда и Брюнхильда со своими дамами сидели друг напротив друга возле окна. Уты, которой с утра вступило в спину, наконец не было с ними, и обе королевы молчали. Кримхильда переводила взгляд с окна, откуда был виден Зигфрид, на Брюнхильду и обратно, дыша несколько взволнованно для столь спокойной обстановки.
Брюнхильда, очевидно, вышивала знамя Бургундии: чёрный орёл на красно-золотом фоне был почти готов. Кримхильда положила пяльцы на колени.
- Эгегей! Кто сильнее меня? - снова донёсся возглас Зигфрида.
- У меня такой муж, - сказала Кримхильда с улыбкой, - которому надлежит править всей этой державой со всеми её землями и замками.
Брюнхильда подняла на неё удивлённый взгляд, но тут же снова занялась своим шитьём.
- Этому не бывать, - спокойно сказала она.
- Да ты посмотри, - возбуждённо заговорила Кримхильда, - посмотри же, насколько мой Зигфрид лучше всех! Он будто солнце, сияющее над землёй. Все земли должны быть подвластны ему.
- Что ж, если бы на свете жили только вы двое, так бы оно и было.
- Напрасно ты иронизируешь, - Кримхильда посмотрела на неё как на неразумное дитя. - Ты не сможешь отрицать, что он сильнее всех.
- Это не даёт ему никаких прав на эту страну.
Губы Кримхильды надменно искривились.
- Не почитаешь ли ты сильнейшим Гунтера?
- Он законный король Бургундии, и если ты не уважаешь своего брата, то уважай хотя бы его корону.
- Ха! Нашла чем похвалиться, - презрительно бросила Кримхильда. - Я и забыла, какие в Бургундии все законники. Но теперь миром правит любовь, а не ваши затхлые законы.
- Гунтер властвует по праву, нравится это тебе или нет, - жёстко сказала Брюнхильда. - И не бывать тому, чтобы нами правили иноземцы, к тому же всего лишь много о себе возомнившие.
- Так ты не признаёшь, что мой Зигфрид величайший герой и лучше всех на земле? - с вызовом заявила Кримхильда.
Брюнхильда закончила вышивать глаз орла и отложила знамя в сторону.
- Когда он впервые приехал ко мне в Изенштайн, - насмешливо сказала она, - то даже не знал, кто его родители.
- По-твоему, мои братья посмели отдать меня замуж за безродного? - вспылила Кримхильда.
- Сможешь ли ты отрицать то, что я сказала? - нарочито спокойно продолжала Брюнхильда.
Кримхильда с силой прикусила губу, глаза вспыхнули обидой и яростью. Дамы, сидящие вокруг, все примолкли и с тревожным интересом наблюдали разгорающуюся ссору.
- Да, мой Зигфрид вырос в лесу! - выпалила Кримхильда необычно высоким голосом. - Среди зверюшек рос, на травке спал… Птички над ним хвалу Господу пели… Потому он чист и непорочен, как ангел, в отличие от некоторых! То, чем ты хочешь его устыдить, на самом деле знак того, как он высок и светел! Всё в нём необычно с самого рождения, потому что он отмечен свыше! Да и подумай - мог бы обычный человек, даже самый храбрый, победить самого дракона и сокрушить престол сатанинский?
- Эта страна ему не достанется, убивай он драконов хоть каждый день, - холодно ответила Брюнхильда. - Пусть отправляется в лес, найдёт там заброшенную кузницу - там он был подлинным королём.
- Ах так? - Кримхильда рассвирепела и сорвалась в писк. - Да мой Зигфрид… Да мой Зигфрид…
Внезапно ударили церковные колокола.
- К обедне пора, - сказала Кримхильда, слегка успокоившись. - Тем лучше. Раз твоя гордыня не позволяет тебе почитать Зигфрида, то сейчас увидишь, как я на глазах у всех войду в храм впереди тебя.
- Посмотрим, окажут ли тебе такую почесть. Не забывай, что ты в Вормсе и королева здесь я.
- Так я перед лицом Господа Бога засвидетельствую, что я - самая великая из всех королев, что носят корону, - прошипела Кримхильда и удалилась вместе со своими служанками.
К собору королевы шли порознь, что удивило воинов, охранявших их путь. Кримхильда немного отставала и потому шла не по-солидному быстро, даже запыхалась слегка.
- Ты не пройдёшь впереди королевы Бургундии, - властно сказала Брюнхильда, когда они поравнялись уже у ступеней собора.
- Пройду, - лицо Кримхильды горело гневом, - поскольку я - величайшая из королев. И знаешь почему? Потому что я жена Зигфрида. Законная жена, а не его грязная подстилка, - она с презрением обернулась на Брюнхильду.
В свите обеих королев раздались ахи и потрясённые возгласы.
- Что ты сказала? - Брюнхильда побледнела.
- То, что слышала! - Кримхильда поднялась на несколько ступеней и продолжила оттуда. - Ты воображаешь себя владычицей, но на самом деле ты лишь зигфридова подстилка. Он тобой попользовался, как гулящей женщиной, да и выбросил! Такова твоя настоящая цена!
- Ты опускаешься до гнусной лжи ради оскорбления, - выцедила Брюнхильда.
- Что, неприятно правду слышать? - Кримхильда задрала подбородок. - Ты так глупа, что даже не поняла, кто лишил тебя девственности, а это сделал мой милый Зигфрид! Он овладел тобой и передал Гунтеру. Ха, великой королевой она себя мнит! Хороша королева, которая по рукам пошла!
Дамы шумели в ужасе. Воины пребывали в смятении. Вышедший из собора священник испуганно напомнил, что они у порога Божьего дома.
- Тем лучше, Бог не даст мне солгать! - заявила Кримхильда. - Ты, Брюнхильда, даже стоять со мной рядом не смеешь, позорница, не то что заноситься передо мной.
- Я передам все твои слова Гунтеру, - сдавленно произнесла Брюнхильда.
- Передавай, мне не страшно! Пусть он тебе в подробностях расскажет, как взял тебя уже порченую. Твоё счастье, что он тобой не побрезговал, дешёвка…
- Клевета, - мучительно выдавила Брюнхильда.
- Да? А вот это кольцо не узнаёшь? - Кримхильда вытянула вперёд руку. - Его подарил мне Зигфрид.
- Верно, оно похоже на моё. Знать, у Зигфрида много таких колец для тех, перед кем он разбрасывается клятвами.
- Замолчи! - вскрикнула Кримхильда. - Если кольца тебе мало, то что скажешь про это?
Она распахнула плащ, и всем стал виден серебряный пояс с двенадцатью драгоценными камнями.
Брюнхильда пошатнулась. Кровь полностью отлила от её лица, даже губы побелели.
- Узнаёшь? - торжествующе заявила Кримхильда. - Этот пояс снял с тебя Зигфрид в ту ночь, когда взял тебя силой, а ты даже ничего не поняла, - она презрительно фыркнула. - Он подарил этот пояс мне, чтобы его носила настоящая королева! Молчишь теперь? Вот и молчи. Дорогу супруге лучезарного Зигфрида!
Она, высоко подняв голову, вошла в храм вместе со своей свитой. Брюнхильда осталась стоять у входа, точно окаменев. Лицо её было недвижно, как у мёртвой. Служанки испуганно смотрели на неё. Стоящие у входа воины выглядели растерянными.
- Госпожа…, - первой нашлась Ортруна.
- Уходите, - безжизненным голосом сказала Брюнхильда и пошла прочь от собора.
***
Брюнхильда двигалась как лунатик. Её служанки в страхе повиновались ей и удалились, одна Ортруна ещё шла за ней, цепляясь за её рукав и взывая умоляющим голосом, пока Брюнхильда не велела ей вернуться в замок. Сказано это было таким загробным тоном, что Ортруна не решилась ослушаться и почти побежала назад, заливаясь слезами.
Брюнхильду ноги сами несли к городским воротам. Она смотрела вперёд невидящим взглядом и будто не замечала, как удивлённые горожане - «мужики, гляньте, да это ж королева!» - торопились склониться перед ней. Она безразлично проходила мимо; ей глядели вслед, чесали головы и переговаривались, что здесь что-то не то.
Королева вышла за городские ворота; никто не осмелился задержать её. По-прежнему не ощущая куда идёт, ничего не видя и не слыша, она продолжала идти, пока вокруг не осталось ни души. Внезапно у неё подломились ноги. Она упала на колени, тяжело и шумно задышала; головная повязка и покрывало неудобно съехали, она резко сорвала их и с силой вцепилась себе в волосы, но тут же выпустила их, пройдясь ногтями по щекам и не почувствовав боли. Ей так сдавило грудь, что она задыхалась; лихорадочно разодрав ворот платья, она с шумом глотнула воздух и, рухнув наземь, завыла.
Никто не мог бы сказать, как долго она так лежала, теребя растрёпанные волосы и скребя землю, а потом стихнув и оцепенев. Будто из другого мира раздались земные звуки - конский топот и мужские голоса. Брюнхильда приподняла голову и сквозь застилавшую глаза тёмную пелену разглядела трёх коней. Их всадники - Гунтер, Гернот и Хаген - смотрели на неё с тревогой.
- Брат, что-то случилось! - произнёс Гернот.
- Моя Брюнхильда? Что с тобой? - выговорил потрясённый Гунтер.
Она резко поднялась и рванулась к нему.
- Гунтер! - её возглас был похож на звериный рык.
Гунтер невольно отступил. Силы тут же оставили её, она упала едва не под копыта его коня.
- Да в чём дело, дорогая моя?
Брюнхильда, не вставая, обратила к нему лицо; взгляд её был бешеным, губы подёргивались, из царапин на щеках сочилась кровь.
- Гунтер, - сказала она глухо и в тоже время вызывающе, - я всего лишилась из-за тебя. Родины, силы, моей свободы… Всего, чем жизнь дорога… Сможешь ли ты теперь хотя бы постоять за мою честь?
- Что произошло? - Гунтер побледнел.
- Твоя сестра оскорбила меня, назвав при всех подстилкой Зигфрида, - она почти выплюнула последние слова. - Она утверждает, что он меня обесчестил и потом передал тебе….
Гунтер ощутил, что летит в пропасть под взглядами своей жены, брата и Хагена.
- Кримхильда всё лжёт, - проговорил он с деланным спокойствием.
- Она носит мой пояс, - Брюнхильда наконец встала и выпрямилась - Тот самый, который я носила в Изенштайне. Я не знала, куда он пропал, а оказалось, что Зигфрид подарил его ей. Он ещё и похвастался тем, что сделал! - она злобно, по-ведьмински рассмеялась.
- Успокойся, дорогая, мы сперва всё выясним, - произнёс Гунтер. - Поедем в город и потребуем объяснений у Зигфрида.
Брюнхильда окинула взглядом всех троих - напуганного Гунтера, потрясённого Гернота и мрачного, со стиснутыми челюстями и недобро горящим глазом Хагена.
- Я больше не в силах защитить себя сама, - сказала она хриплым старушечьим голосом. - Если не ты, Гунтер, то кто-нибудь другой смоет этот позор?
- Моя королева, - подал голос Хаген, - ваше бесчестье не останется без ответа. Но пока держите себя в руках и не плачьте, чтобы не радовать ваших врагов.
Она посмотрела на него взглядом загнанного зверя.
- Я постараюсь, - бесцветно произнесла она.
- Поехали немедленно в город, - твёрдо сказал король.
- Гунтер! - Брюнхильда вдруг метнулась к нему и схватилась за поводья. - Если моя честь ничего не значит для тебя, то подумай хотя бы о себе! Ты тоже опозорен, и не только. Она сказала, что Зигфрид должен править твоей страной…
Встревоженный Гернот подошёл ближе.
- Полно, мы разберёмся во всём, - оборвал её Гунтер, - надо поскорее вернуться.
Силы вновь оставили Брюнхильду, и она опустилась на землю.
- Зачем мне жить…, - еле слышно сказала она.
Хаген спрыгнул с коня.
- Садитесь, моя королева.
Она не шелохнулась. Хаген взял её на руки и усадил в седло; она заученным жестом взялась за поводья.
- Поехали, господа, - Хаген взял коня под уздцы.
Они медленно двинулись к городу.
Путь через Вормс оказался для Гунтера настоящей мукой. Странную королевскую процессию встречали самыми неприятными взглядами, и хотя причиной этого мог быть один только неподобающий вид Брюнхильды, Гунтеру мерещилось, что горожане уже всё знают. Слишком много они переглядывались, шептались, усмехались и вообще держались малопочтительно, хоть и не забывали кланяться. Поскольку проехать быстрее было невозможно, дорога показалась королю долгой, как крестный путь. Добравшись до замка, он почувствовал себя не то чтобы легче, но немного увереннее. Брюнхильду увели на женскую половину, где стоял плач и стон.
- Собираем совет, - сказал Гунтер. - И привести Зигфрида, где бы он ни находился.
Весь двор знал, что случилось, и придворные быстро явились в зал. Зигфрида пришлось позвать с ристалища, где он развлекался метанием копий. Он вошёл, как всегда лучезарно улыбаясь.
- Что это вы такие мрачные все? - сходу спросил он. - Неужто на вас напали? Так я немедля…
- Мы вызвали вас по другому вопросу, Зигфрид, - жёстко сказал Гунтер, и улыбка Зигфрида стала поскромнее.
- Сегодня произошёл возмутительный скандал, наложивший позорное пятно на честь бургундского трона, - сухо и властно заговорил Гунтер. - Королева Кримхильда у порога церкви, в присутствии наших людей и слуг назвала королеву Брюнхильду…. нехорошим словом. Она заявляет, что король Зигфрид овладел моей женой, к моему позору, и вдобавок похвастался этим перед Кримхильдой, подарив ей вещи, взятые у королевы Брюнхильды, - Гунтер тихо сглотнул. - Постыдно говорить об этом вслух, но её слова слышало множество людей. Мы ждём объяснений.
- Кримхильда такое сказала? - наивно удивился Зигфрид. - Да это же…
Он осмотрелся и вдруг стал пунцовым от гнева.
- Если всё так, то она дорого поплатится за свой длинный язык! - воскликнул он. - Я ей этого так не оставлю. Обещаю, что она будет наказана и впредь рта не посмеет открыть для оскорблений!
Глаза Зигфрида, посветлевшие до белизны, быстро бегали.
- В словах Кримхильды содержится тяжкое обвинение, Зигфрид, - произнёс Гунтер. - Мы хотим знать, откуда у неё такие речи.
- Ну Кримхильда.., - гневно бросил Зигфрид, прикусил губу, снова осмотрелся и сказал: - Мне очень жаль, что она своей сварливостью опозорила нас всех. Я готов поклясться….
Он протянул руку, остановил взгляд и торжественно произнёс:
- Готов поклясться перед Богом и людьми, что никогда своей жене ничего такого не говорил.
Повисла тишина. Бургунды переглянулись.
- Дорогой мой шурин, - по-свойски заявил Зигфрид. - Долг мужа - как следует обуздывать свою жену. Я проучу Кримхильду, ты же дай урок своей…
- Моя Брюнхильда и так пострадала, - возразил Гунтер.
- На всякий случай не повредит. Ну, бабьё! - вырвалось у Зигфрида, глаза снова забегали. - Так всё испортить своей глупой болтливостью!
Озабоченный Гунтер слегка просветлел лицом и тихо вздохнул будто с облегчением.
- Я вижу, что ты чист передо мной, а моя сестра возвела на тебя недостойный поклёп. Не позволим женским склокам омрачить наш союз.
Король почувствовал на себе множество удивлённых взглядов.
- Скандал исчерпан. Впредь я запрещаю говорить о нём и распускать слухи, - Гунтер говорил тоном, не терпящим возражений. - Благородный Зигфрид, я рад, что между нами сохранится мир, а вы по-прежнему наш дорогой гость.
Зигфрид рассмеялся.
- Не ссориться же из-за такой чепухи! А Кримхильде я спуску не дам, будь уверен.
- И на этом всё закончится? - взбудораженный Гернот нагнал Гунтера в коридоре. - Что за нелепость, брат? Мы будем вести себя как ни в чём ни бывало?
- Я сказал - вопрос исчерпан, - задёрганным тоном ответил Гунтер. - Больше не хочу об этом говорить. Прошу не тревожить меня. Никого сегодня не принимаю, - повысил он голос для тех придворных, что пытались прорваться к нему, и добавил уже тише: - Голова сильно разболелась.
- Что это за клятва, которую дал Зигфрид? - не унимался Гернот. - Почему не потребовать от него более серьёзной клятвы, что он не был с нашей королевой? Или же…, - Гернот переменился в лице.
- Да он поклянётся в чём угодно, - нервозно бросил Гунтер. - Послушай, Гернот, я не хочу раздувать скандал. Достаточно и того, что уже случилось.
- Замять такой скандал не получится, - возразил Гернот. - Мы не можем делать вид, что ничего не случилось.
- Но всё же будем делать вид.
- И позволим безнаказанно плевать себе в лицо? - вскричал Гернот.
Гунтер обратил к нему измученный взгляд.
- Пойми ты, мы не можем ссориться с Зигфридом. Не можем! Что ты сделаешь? Вызовешь его на бой? Так он всё равно неуязвим… Нет, Гернот, мы здесь бессильны. К тому же он настолько великий герой…
- Значит, проглотим и бесчестье, и угрозу твоему трону?
- Последнее ещё никем не доказано, - вяло сказал Гунтер. - Нет, всему виной женская сварливость и больше ничего. Запомни это. А теперь оставь меня.
Гернот, стиснув зубы, резко развернулся и направился к себе. У его покоев стоял Хаген со своим племянником Ортвином.
- Что вам надо?
- Господин, - сказал Хаген, глядя на него в упор с гордо поднятой головой. - Мы не можем позволить оставить всё как есть, даже если король пока что слишком потрясён и не в силах заняться этим делом.
- Хорошо, - Гернот взял обоих за руки. - Постарайтесь пока всё разузнать, а там, может, и Гунтер придёт в себя… Зайдите оба.
Все трое вошли в покои Гернота, о чём-то там говорили, шумели, спорили и разошлись с самыми мрачными лицами.
Зигфрид бегом бежал по коридору. В руке он сжимал плеть. Добравшись до покоев жены, он ударом ноги распахнул двери и ворвался внутрь.
Кримхильда сидела у стола, без головного убора, сжав лоб руками. Она вздрогнула и обернулась к выходу.
- Зигфрид! - сказала она и вдруг вся побелела.
- Выйдите вон, - велел Зигфрид её служанкам.
Девушки испуганно выбежали и заперли дверь снаружи. Кримхильда поднялась навстречу Зигфриду, на ней не было лица.
- Зигфрид, - пролепетала она, как по принуждению шагнув к нему. - Зигфрид, я…
Он наотмашь ударил её. Она вскрикнула и перегнулась, на пол упало несколько капель крови.
- Зигфрид! - умоляюще произнесла она, подняв голову, и он ударил её с другой стороны.
Кримхильда не удержалась и упала на колени, со стоном прикрывая рукой глаз. Зигфрид схватил её за волосы, поднял рывком и швырнул об стену. Она выставила вперёд руки и отпружинила от стены, хотя при этом что-то хрустнуло, и свалилась прямо к ногам Зигфрида.
Он стал беспорядочно охаживать её плетью. Кримхильда, постанывая, неуклюже попыталась куда-то отползти. Тогда Зигфрид отбросил плеть и стал пинать её ногами.
Кримхильда скрючилась, подобрав ноги под живот и спрятав лицо в руки. Она больше не издала ни единого звука и не шевелилась, только вздрагивала от каждого удара, пока гнев Зигфрида наконец не иссяк.
Он отступил в сторону, ощущая полное успокоение на душе и расслабление в мышцах. Кримхильда лежала неподвижно. Зигфрид снова поднял её за волосы и посмотрел на её лицо. Из носа и губ у неё текла кровь, глаз заплывал, но, кажется, сломано ничего не было. Что ж, красавица уберегла своё лицо: смотреть на жену со сломанным носом было бы неприятно, а глаз - чепуха, пройдёт.
Зигфрид легко швырнул Кримхильду на постель, от чего она издала глухой стон, и пошёл прочь, вновь улыбаясь и что-то беззаботно себе напевая.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/04/25/1008