Валентина Осторожная

Валерий Леонов 2
        Степан  запрягал лошадей в свою лучшую, предназначенную для особых, торжественных выездов, коляску. Лошади, чувствуя веселую, дальнюю дорогу в город, на ярмарку, всхрапывали, трясли  гривами, норовили ласково ущипнуть хозяина за плечо.  В коляске лежали, заботливо упакованные, набивные  холсты. Степан собрался продать их на ярмарке. Набивкой холстов он занимался давно, сам резал доски, придумывал разные затейливые узоры,  орнаменты  и цветы. За ним и прозвище вскоре закрепилось - Степан Синельник,  так как доски мазались  синькой.  Многие, называя его так, даже думали, что фамилия у него такая - Синельников, хотя был он – Полозов.

     - Не балуй!- Степан притворно строжил  своих рысаков, своих любимцев.  Валентина,  стоя на  крыльце, с улыбкой наблюдала  за приготовлениями мужа в дорогу. Беременная, на последнем месяце,  она и хотела бы поехать  на ярмарку,  да боялась,   как бы не случились роды в дороге.

      - Что привезти тебе, душа моя?- Степан ласково посмотрел на располневшую,  беременную жену.               
         
      - Образ Божьей Матери привези,  Степушка - ответила Валентина.
     В  ожидании  важного для себя события,  ей очень хотелось  молиться и разговаривать с Ней о себе, о Степане, о своем будущем  ребенке ,  уже живущем в ней. 
         Так началась эта история, более века назад.  Еще не прогремел выстрел в Сараево, не началась война, первая мировая, и Степан еще не был убит в тяжелых боях  в Восточной Пруссии.   А пока, в небольшом белорусском селе, на самой границе с Прибалтикой,  под образом  Заступницы,  Матери Божией, привезенной Степаном с ярмарки,   у Валентины  родилась дочь, нареченная  Валентиной.  Родилась моя прабабушка  Валентина…

             Икона эта, перешедшая по наследству моей матери,  пережившая три войны, оккупацию и многочисленные переезды, выглядела плохо. Слой лака, от времени и копоти горящей лампады, почернел, местами потрескался, кое-где отслаивался вместе с краской. Полотно иконы было изготовлено из трех досок, одна отошла,  и в этом месте на иконе была трещина. Образ на иконе почти не просматривался.   Мама называла  образ  - Валентина Осторожная.   Я как-то спросил у матери, почему она так называется.  Она ответила, что так было написано на иконе. Сейчас  прочитать эту надпись было почти невозможно, она скрылась под потемневшим от времени лаком.

        Недавно, будучи в храме,  мы с супругой  приобрели  икону святой  мученицы Валентины. Жену зовут  Валентина и она захотела иметь в доме эту  икону.  И мы сразу обратили внимание, что Валентина  Кесарийская, усеченная мечом за свою веру, изображенная с крестом в правой руке,  совсем не похожа на образ, просматривающийся  на  нашей старой иконе.

     Скоро стало понятно, что на иконе изображена Божья Матерь Умиленная. Руки сложены на груди, с умилением смотрит на Сына.   Но что написано было на иконе?  Скорее всего - место происхождения, чудесного появления людям?  Известны всем - Казанская,  Владимирская  и другие. Вооружившись  лупой и рассматривая образ под разными углами,  удалось прочитать: Валенхххх  Остроохххххххх. 

     Да, не густо!   Ну, хотя бы стало понятно, почему Валентина. Во-первых, первыми молились этому образу мои пра-пра и обеих звали Валентина, во-вторых , надпись - Вален…, Хотя было понятно, что это не начальные буквы имени, а  место происхождения  иконы.  Остроо…  ставило в тупик, хотя и  здесь становилось ясно, почему Осторожная, да потому что Остроо.  А уж буковку туда –сюда переставить, или добавить  О или Е   в нашей местности для удобства произношения, могут запросто! 
       Помнится,  в детстве, в деревне у бабушки с дедушкой только и слышал: пошел на холиварок,  был на холиварке, коров пасли на холиварке. Что такое холиварок-непонятно. Видно было по кустам сирени и  остаткам  фундаментов, что здесь когда-то были строения. Потом, став взрослым, узнал немецкое слово Фольварк - усадьба, хутор,  имение. Жили, вероятно, здесь немецкие семьи. И где теперь потомки дедушки Ганса и бабушки Гретхен – Бог весть, затерялись  в потемках прошлого века. Лишь в памяти людской осталось слово, переделанное на местный лад – холиварок.   Да и  кто ж его выговорит,  ентот  фольварк, конечно,  холиварок  сподручней  произносить.  Так, видимо, и стала наша Богоматерь Осторожною.

       Вооружившись терпением, углубившись в справочники и  погрузившись  в интернет, стал размышлять.  Вопрос первый: - Где мог купить икону мой прапрадед Степан , куда он ездил на ярмарку продавать свои холсты?     Если Вален…- указание места, то на что это может быть похоже? 

      Крупные города, куда мог поехать Степан - Витебск, Полоцк. Не похоже. А может быть - Вильнюс, он ведь тогда Вильно назывался, а икона на самом деле Вилен(ская)?!   

     Снова внимательно, с лупой в руках,  изучаю чуть проглядывающие сквозь слой потемневшего, местами потрескавшегося  лака,  буквы в слове Вален…  А ведь так и есть! После буквы  В определенно надо читать  И, просто  белесая горизонтальная трещинка в слое лака из буквы И сделала букву А!  В волнении, предчувствуя возможную, скорую разгадку, набираю в поисковике  “Икона Виленская”, и - чудо! Всезнайка Яндекс тут же мне выдает ответ -“ Икона Виленская Остро!(БРАНСКАЯ!).  Наша!!!

      Я специально написал это слово таким вычурным способом, чтобы хоть как-то передать мой восторг, когда я прочитал эти слова –Виленская Остробранская.   И далее об иконе: Чудесным образом появилась в 1431 году!  На городских воротах Вильно (Острой браме). Находилась близ Троицкой церкви в Русском или Остром конце города.

      Так появление в нашем доме иконы святой Валентины Кесарийской  чудесным образом привело нас к обретению истинного имени иконы Богоматери  Умиленной  Виленской  Остробранской.

       Прошло несколько дней и стали с удивлением замечать мы, что едва различимые ранее буквы проявляться стали, как фотографический снимок в проявителе, высвечиваться из  под потемневшего слоя лака,  сквозь трещинки и шероховатости поверхности иконы.  Мы не могли поверить  глазам своим. Хотя именно глаза посылали в мозг информацию о буквах, отсеивая все помехи восприятия.

     Так думали мы, воспитанные в безбожные времена. А глубоко спрятанная душа православного человека молила - чудо!  И в другие дни вглядывались мы в лик Богоматери, в надпись Виленская Остробрамская и с восторгом убеждались - чудо!

    И однажды утром, проснувшись, и, посмотрев друг на друга, почти без слов поняли, что один и тот же сон видели этой ночью. А видели мы оба Деву Марию, Матерь Божью. Она ясно указывала нам путь.

     Наш путь лежал в Псково – Печерский  монастырь к иконописцу монаху Андрею. И так случилось, так совпало, Господь управил, что отправились в путь мы рано поутру, в страстную пятницу последней недели  Великого поста.  И в этом видели мы знак, божественное провидение.

         Монастырь встретил нас тишиной, паломников было на удивление мало, монахов тоже видно не было, нам сказали, сейчас время трапезы. Скоро мы узнали, что нужно обратиться к монаху Андрею, он как раз сегодня дежурит у входных ворот монастыря.

      А вот и отец Андрей. Молодой человек, чистое, просветленное лицо, каковых, пожалуй,  не встретишь в миру.  Приняв из наших рук икону и поцеловав ее, отец Андрей подтвердил ее происхождение, сказав при этом, что эта икона почитается как православными, так и католиками. Добавил, что в наших местах она редко встречается.  Мы пояснили: из Белоруссии, на границе с Прибалтикой. Монах согласно кивнул, ну что же, оставляйте. Обменялись телефонами - вот и все формальности. И наша Валентина Осторожная, как мы долгое время считали раньше, попала в умелые , трепетные руки монастырских  иконописцев-реставраторов, чтобы уже навсегда снова  превратиться в Богоматерь Умиленную Виленскую Остробрамскую.    

     Иногда, по привычке, как всегда обращалась к Ней моя мама,  мы называем  Ее - Валентина Осторожная.  Мать  Мария   молча смотрит на нас, улыбается, прощает нам нашу вольность.