Гл. 4
Потом об этом случае вспоминали со смехом. Оле жаль было уезжать – от нового класса, от появившихся подружек, однако тетя больше не хотела держать ее в своем доме. Тому набралось много причин: и очередная ссора с Валерией Викторовной, и материальные трудности, и ухудшившееся здоровье Оли – она несколько раз теряла сознание. Тетя боялась брать на себя такую ответственность, поэтому девочке пришлось вместе с матерью возвращаться к дяде Славику и идти в новую школу – на этот раз в станице. Здесь было серо и скучно, учителя, в основном, не утруждали себя – наскоро объяснив тему устраивали письменные работы, которые ученики, за много лет наловчившиеся работать в таком формате, просто «сдирали» - кто со шпаргалок, а кто понаглее – прямо из учебников. Оля, не умевшая списывать, писала по памяти, и у нее получалось. Но удовлетворения такая работа не приносила. Впрочем, по литературе, математике и биологии учителя были хорошие, и их уроки проходили не так скучно.
В станице жилось тяжело, трудно, и отдохнув душой несколько месяцев у тети Риммы, окунувшись в кажущуюся беззаботность, Оля вынуждена была вернуться в мир, полный проблем.
Мать опять работала у Аллы реализатором, и сразу после школы Оля отправлялась на рынок – помогать ей и выслушивать бесконечные жалобы на родственников. Дома у дяди было неуютно – бетонные стены давили, комната, где им выделили один на двоих диван, была проходной, и через нее то и дело сновала семья Толика, дядя, Алла.
Поэтому все письменные уроки Оля старалась сделать еще в школе – на переменах. Устные она прочитывала по разу непосредственно перед уроком, и умудрялась писать почти слово в слово. У нее была прекрасная память, поэтому учеба не доставляла хлопот.
А вот с одноклассниками отношения как-то сразу не сложились. Оля близко сошлась только с Наташкой, ставшей на долгие годы ее ближайшей подругой. Остальные либо игнорировали ее, либо покусывали, издеваясь над сапогами на два размера больше, оставшимися от умершей тети, над курткой с поломанным замком, которую приходилось придерживать, чтобы не распахивалась, над невозможностью сдавать деньги на различные школьные мероприятия.
Особенно доставала ее Катя Ремчук, пытавшаяся унизить при каждом удобном случае. Перед новогодними праздниками Оля долго болела, простыв на рынке, и собиралась вернуться в школу уже после каникул. Но тут в гости заявилась Наташка и стала уговаривать:
- Пошли на Новогодний бал. Ты чего. Такое пропустить! Это же последний год в школе.
- Да мне и надеть-то нечего, - засмущалась Оля.
- Что-нибудь подберем. Карнавальный костюм из любой ерунды можно сочинить.
Они отправились к Наташке и из поблескивающих черных тканей с люрексом соорудили Оле тюрбан и накидку, которые в купе с ее черной школьной юбкой и обтягивающей водолазкой того же цвета смотрелись вполне гармонично.
- Вот тебе и костюм ночи, - удовлетворенно подытожила Наташка. А сейчас не дергайся, я тебя накрашу.
Сама Наташа нарядилась ярко – цыганкой, так что перетягивала на себя все внимание и Оля не страдала от лишних взглядов.
После бала, проходившего в спортивном зале, все разошлись по классам, где были накрыты сладкие столы. Их руководитель, Мария Евгеньевна, немного посидела с ребятами, выпив пепси-колы за Новый год, а потом ушла в учительскую. Тут-то, глядя в упор на уплетающую торт Олю, Катя выпалила:
- Сладко на халяву жрать, да?
- Что? – не поняла Оля.
- Что-что! Мы между прочим по стольнику на этот стол скидывались.
Оля беспомощно посмотрела на Наташу, но та только и смогла с упреком выговорить:
- Катя, мы же договаривались!
- Это вы с Марусей (таким прозвищем ученики наградили классрука) договаривались. А я на эту нищенку скидываться не собираюсь. И сидит, главное, глазами зыркает, делает вид, что жратва с неба падает.
Оля встала, аккуратно вытерла рот салфеткой и вышла из-за стола. Переодеваться не было времени, поэтому она торопливо натянула свою незастегивающуюся куртку прямо на костюм ночи.
- На, подавись! – услышала за спиной голос Димы Липницкого, уже открывая дверь.
Димка нагнал ее у выхода. Он был пьян, как и почти все мальчишки, время от времени выбегавшие во двор разогреться припрятанным в тайнике пузырем водки.
- Не обращай внимания на эту дуру! – быстро заговорил он. – Я деньги за тебя отдал.
Одновременно он пытался приобнять Олю, но она резко скинула руку и заорала:
- Оставьте меня все в покое! Не нужно мне твоих денег. Я сама отдам.
- Истеричка какая-то, - пожал плечами Димка, развернулся и ушел в здание школы.
http://proza.ru/2015/06/22/1217