Глава 30
Проснулась Александра резко, словно в бок кто пихнул. Она села на кровати и сонно посмотрела на Фатэ. Служанка передвигалась тихонечко, прибираясь в комнате и дожидаясь пробуждения госпожи. Топчан Рейнольфа был пуст, видимо парень уже отправился на кухню за легким завтраком для нее.
– С добрым утром, ваше величество! – Приветствовала Фатэ, ласково улыбнувшись. – Как вам спалось?
– С добрым утром! Спала я отлично, правда совсем без снов! – Девушка потянулась и сладко зевнула.
– Ну их эти сны, только душу бередить. – Служанка махнула рукой, заправила постель бывшего хозяина, взяла в привычку делать это за Рейнольфа. – Я вам ванну приготовила, все лучше душа.
– Да я же бегать пойду, вот только Рэй вернется. – Александра поднялась и пошла в ванную комнату, бросив по пути. – Ладно понежусь в пене, с утра это так приятно, спасибо Фатэ.
Женщина снова улыбнулась, принялась убирать постель госпожи, затем приготовила ее спортивную одежду и кроссовки.
– Что, Рэй еще не пришел? – Александра завернутая в полотенце удивленно оглядела комнату. – Хотя нет, завтрак принес, так где же он?
Она принялась одеваться.
– Госпожа, простите его, он встретил Луизу, мою дочку, она сегодня рано утром приехала во дворец вместе с младшей сестрой герцогини Марии сол Легорд. Луиза молочная сестра Рейнольфа и они всегда были очень дружны, вы уж не серчайте, ведь они впервые за четыре года встретились, юная баронесса училась в имперской столице Солвирса и моя дочь – ее служанка, находилась все время при ней. Ваш шургарт не забыл о своих обязанностях, просто ждет вас внизу, очень просил меня передать вам это.
– Что же, ладно. – Девушка выпила сок и не притронулась к лазайе. Ушла на пробежку. А Фатэ расстроилась, хотя госпожа не дала ей ни малейшего повода к переживаниям, но все-таки Рэю не стоило вести себя так непочтительно, нужно было дождаться хозяйку и отпроситься у нее, а не передавать свою просьбу через служанку.
Александра вышла из дворца и тут же увидела Рейнольфа и его молочную сестру. Они разместились в небольшой беседке, что находилась во внутреннем дворике, молодые люди смеялись.
– Да уж – несносная девчонка! – Проговорила Луиза. – Никогда бы не подумала, что она может учудить что-нибудь такое…
– Да никто бы о таком не подумал, она вообще проблемная, эта наша Алекс, иногда совершенно непонятно, что у нее в голове творится, если уж разозлится на тебя – так лучше бежать без оглядки, а полюбит – вообще безжалостно замучает. Садистка одним словом. То что она со мной учудила… Признаюсь, мне до сих пор не по себе, лучше с силлиззёрами в ста битвах сразиться, чем стать объектом внимания этой девчонки!..
– Эй, не забывайся, услышит вот тебя, прикажет наказать за недостойное обращение!.. Что это за Алекс, да еще и девчонка, совсем о статусах позабыл?!
– А сама-то?!
Они снова засмеялись, весело пихаясь и подтрунивая друг над другом.
Невольно подслушав этот разговор, Александра была неприятно удивлена. Шургарт явно обсуждал ее, мало того с посторонним человеком, да еще и называя – Алекс. В последний раз ее так называли, когда они с Матвеем путешествовали по Европе. Здесь же никогда и никто не обращался к ней по этому имени. Но видимо слуги между собой за глаза называли ее «Алекс». Обиднее всего было, как Рейнольф отозвался об их отношениях, наверное, подразумевая вчерашний вечер в купальнях.
«Ему лучше со слизнями биться, чем получить мое внимание, то есть это так противно?» – Неприятно было осознавать такое. Девушка решила не звать парня с собой, побежала по тропинке, едва сдерживая слезы обиды.
Она добежала до тренировочной площадки, где по ее просьбе установили различные приспособления для отработки рукопашных приемов. Хорошо, что боксерскую грушу уже подвесили, было теперь на чем свою злость выместить.
«Ну правильно! – Зло думала Александра, меся кулаками кожаный мешок, набитый песком. – Он раб и не смеет отказывать, а я воспользовалась его покорностью и мучила. Сама ведь говорила, что с шургарта хватит страданий от моей силы на тренировках, что не стану использовать его для своих утех и не сдержала слово. Что же ты хочешь теперь, чтобы он радовался? А чему, тому что ты сделала из него секс-раба, приказала обнажиться, когда у него стояк был?.. Точно – садистка! И ведь он просил меня не делать этого, а я еще и заставила его кончить. Наверное, он чувствует себя униженным… Тебе ведь не понравилось, что он делал в подвале, а сама?!.. Отврат!».
Девушка колошматила грушу кулаками, иногда подбивая то одной, то другой ногой, вымещала злость на себя, а заодно и негодование за свое недостойное поведение.
– Ладно! – Она отерла вспотевший лоб. – Чего уж теперь говорить, что сделано, то сделано!
После нескольких десятков подтягиваний и подъемов с переворотом, Александра вернулась к пробежке. Физические упражнения и нагрузка немного успокоили и заставили мысли вернуться в мирное русло.
«Приду, поговорю с ним и пообещаю, что мучить в спальне и во всяких там купальнях больше его не стану, пусть не расстраивается и не собирается на сто битв с силлиззёрами!»
Она даже хмыкнула и вдруг насторожилась. В конце аллеи, по которой проходил маршрут ее пробежки, показался человек в темных одеждах. Его можно было принять за служителя ордена, поскольку он был одет в темно-серый плащ и прятал свое лицо под капюшоном. Однако его поведение сразу же выдавало в нем чужака, он не приветствовал царицу как положено и не открыл лицо в знак смирения и покорности. К тому же оказался еще и горбатым, а в братстве никак не могло быть таких увечий, которые безоговорочно и полностью излечивались лекарями ордена.
– Ваше величество, могу я поговорить с вами? – Голос странно дребезжал и казалось дробился, слова ускользали от сознания, расплываясь в непонятные словоформы.
– Кто вы?
– А кто вы?! Вопрос вечен, как сама наша жизнь, не так ли?
Девушка остановилась, приглядываясь к странному человеку.
Он же пошел к ней навстречу, развел руки в стороны, слегка поклонился. Воздух загустел и стал слишком душным. Александра тряхнула головой и прокашлялась, чувствуя, как запершило в горле, резко захотелось пить.
– Я пришел за вашей жизнью и прошу, подарите мне ее сами и тогда я сделаю все быстро и безболезненно.
В девушку полетела тонкая игла, прямо в глаз, но надор, появившийся буквально из ниоткуда, перехватил смертоносный снаряд.
– С добрым утром, повелительница, смотрю у вас тут весело!
– Мне не кажется это утро таким уж добрым!.. – Александра вынырнула из-под руки служителя и пошла в атаку, отмахнувшись еще от пары игл. – Хотя веселья тут действительно через край!
Служитель ордена ее опередил, в мгновении ока перехватив убийцу, сжал в локтевом захвате его горло, резко вздернув над землей грузное тело.
– Отойдите-ка в сторонку, ваше величество, а то запачкаетесь об этот мусор.
Александра поспешила предупредить, чтобы надор не смел убивать пленника. Ни Харалд, ни его госпожа не заметили, как горб незнакомца съехал под плащом вниз и вывалился между ног мужчины, зашевелился, разворачиваясь, и в царицу полетело с десяток игл, однако все они были отвлекающими, кроме трех – заговоренных.
– Госпожа, берегитесь! – Надор оглушил и отшвырнул пленника, придавив второго убийцу к земле своей силой, выбил из его рук духовую трубку, вместе с этим стеганул магическим ударом по иглам, стараясь уничтожить их до того, как его магия разобьется о блокирующую силу божественной. Все обычные иглы испарились в сине-зеленом пламени, а заговоренные, подстегнутые магией главы ордена, разбились на несколько десятков крошечных шипов и с удвоенной скоростью понеслись к Александре.
«Где шургарта носит, когда он так нужен?!» – Харалд отшвырнул от себя второго убийцу, бросился к госпоже, намереваясь заслонить ее, защитить. Раздался тихий хлопок и мгновенная белая вспышка ударила по глазам всем собравшимся в аллее. Надора отбросило в сторону, тело корежило и ломало волной отдачи, в глазах вмиг потемнело, а голова налилась свинцовой тяжестью от контузии. Когда удалось прийти в себя, Харалд увидел как на земле, катаясь от боли, с пеной на искаженных губах, бился в судорогах худенький паренек, еще недавно прятавшийся на спине отца, в мешке замаскированном под горб.
– Кирк! – Сообщник было бросился к смертельно раненому, но надор, подскочивший к пленнику, не пустил его, завалил на землю и скрутил руки за спиной.
Александра кинулась к мальчику, шея и лицо которого были сплошь пронизаны тонкими шипами, пропитанными ядом. В ладонях появился уже привычный жар и загорелись два ярко-желтых солнца. Агонизирующее тело несостоявшегося убийцы осветилось янтарным светом, а затем вспыхнуло, сворачиваясь в огненный кокон.
– Что это?! Нет! – Закричал мужчина, задергавшись в сильных руках мага-воина, тщетно пытаясь вырваться. – Кирк, мальчик мой… Вы сожгли его?! Сожгли!
– Успокойся, дубина… – Харалд не удержался и тюкнул пленного по затылку. – И лежи смирно, все с твоим сыном будет хорошо.
В аллее уже собирались люди, услышавшие странный хлопок и видевшие резкую белую вспышку. Бежали на помощь, многие знали, что здесь проходит маршрут утренних пробежек царицы. Но когда увидели огненный кокон, останавливались в нерешительности, смотрели во все глаза на повелительницу и на ее невероятную магию.
– Похоже моя сила отразила удар, грозящий мне смертью… – Задумчиво проговорила Александра, обходя кокон и разглядывая человека, распростертого на земле у ее ног. – Не пытать его, Харалд, и не смей калечить, я хочу, чтобы он стоял ровно на ногах и мог говорить внятно, когда я буду задавать вопросы.
– Слушаюсь, повелительница! – Глухо отозвался надор, передавая пленника в руки своих подчиненных, недобро окинув их взглядом.
– Как он проскользнул мимо вашей охраны?
Клокочущий рык, раздавшийся в голосе главы ордена, не обещал служителям ничего хорошего. Они сразу же втянули головы в плечи, один из них проговорил извиняющимся тоном.
– Мы уловили магический всплеск, но подумали, что это ваши тренировки с ее величеством, господин, видимо в этот момент убийце открыли магический переход прямо во дворец.
– В ордене поговорим поподробнее о вашем разгильдяйстве!
– Да, надор, прости нас! – В один голос повинились служители, ощущая нестерпимый гнев своего главы и предчувствуя жестокое наказание за оплошность.
Огненный кокон рассыпался и мальчишка сел, откашливаясь, схватился за горло и поднял глаза на царицу, быстро, не вставая, отполз к ногам отца, спрятался за них.
– Кирк… – В голосе мужчины послышалась нежность. – Ты жив?!
Он посмотрел на Александру и склонил голову.
– Благодарю, госпожа, я не в праве был ждать такой милости, но вы спасли моего сына, я расскажу вам все, все что знаю.
– Отведите их в тюрьму ордена, покормите. Без меня пленников пальцем не трогать! – Распорядился Харалд.
– Да, надор! – Отозвались его подчиненные, потащили мужчину и мальчика прочь из дворцового парка.
Служитель ордена оглянулся и только тут заметил растерянного шургарта, который с трудом прорвался сквозь толпу зевак и теперь спешил к своей госпоже. Огромный кулак надора врезался в ухо Рейнольфа и завалил его на землю. Парень даже не сопротивлялся, поднялся, ожидая продолжения экзекуции, стоял опустив голову.
– Не трогай его, я сама не взяла Рэя на пробежку! – Александра прошла мимо своего шута, он поплелся за ней, не решаясь смотреть на хозяйку и не смея молить ее о прощении, знал, что такое не прощается.
– Госпожа, что значит вы его не взяли? – Харалд догнал девушку, стягивая капюшон с головы, заглянул ей в глаза. – Он ваш шургарт и обязан сопровождать вас везде. Это безрассудство отказываться от его услуг! Чем он был таким занят, что не смог бегать с вами, какие такие дела появились у раба, который и душой и телом принадлежит вам?
– Какая теперь разница, все ведь обошлось, меня не так просто убить. – Александра улыбнулась и покачала головой. – Меня вообще убить нельзя, ты же это знаешь.
– Знаю, но ведь и бессмертные страдают от боли. Яд хитрая штука, это не какая-то рана, которую можно быстро устранить – он проникает в организм и разрушает его. Вы бессмертны, а значит не умерли бы мгновенно, действие яда принесло бы вам долгую и невыносимую муку. Отрава ослабляет не только тело, но и магию, поэтому сразу вылечить себя при смертельной дозе нереально, а лекари, даже самые наши лучшие маги, ни в силах облегчить боль при действии яда. Это превратилось бы в пытку для вас, божественная. И сложно сказать, как и когда ваш организм смог бы одолеть этот недуг, сколько часов, а может и дней пришлось бы вам страдать.
Надор метнул недобрый взгляд в Рейнольфа, тот и без того ощущавший себя виноватым, сжался и еще больше потупился, когда почувствовал с какой ненавистью посмотрел на него служитель.
– Мне вашего ответа не нужно, госпожа, я по его реакции вижу, что он не выполнял ваш приказ, значит отсутствовал по какой-то личной причине. Такое поведение непростительно, он должен быть серьезно наказан за свой проступок. Раб живет только для вас, других интересов у него нет и быть не может!
– Давай со своим шургартом я уж как-нибудь сама разберусь, ладно? – Проговорила Александра тихо, но в голосе ее ощущалась настойчивость и непоколебимость в своих убеждениях.
– Как вам будет угодно, повелительница. – Примирительно произнес Харалд. Отпросился в орден и, получив дозволение, тут же покинул дворец.
– Ну что, пообщался со своей молочной сестрой? – Спросила девушка, когда ее служитель скрылся из виду.
Рейнольф тяжело вздохнул.
– Мне нет прощения…
– Да замолчи ты, знаю я что ты раскаиваешься, но не стоит, это ведь я не позвала тебя с собой, хотя ты ждал меня. Так что вины твоей нет, можешь быть спокоен.
– Вы по праву гневаетесь на меня, хозяйка…
– Я не гневаюсь, просто немного разочарована, и не в тебе, а в себе… – Она повернулась к нему, впервые взглянув в лицо Рейнольфа. – Вчера я совершила ошибку, когда заигрывала с тобой в купальне, тебе есть за что обижаться на меня. Пусть ты и раб, но у тебя изначально были другие обязанности, не связанные с секс услугами. А меня немного занесло. Так что впредь обещаю не требовать от тебя подобных услуг, ты подставной, принимающий отдачу моей силы, я уяснила это и за рамки твоих обязательств больше не выйду.
– Хозяйка, пожалуйста... – На Рейнольфа было больно смотреть. – Я раскаиваюсь за своевольство, мне не следовало отлучаться, вы же приказали не покидать покои, а я ослушался. Карайте по своему усмотрению, но только не лишайте своего внимания, для меня нет ничего страшнее вашего равнодушия.
Он опустился на колени, обнял ноги госпожи, поднял на нее глаза, в которых застыла мука от осознания рушащихся надежд.
– Умоляю, не отказывайтесь от моих услуг, вы вчера подарили мне такой незабываемый вечер, сделали меня счастливым, дали надежду, а теперь все это забираете. Пожалуйста, накажите по-другому, но только не так.
– Хватит лицемерить! Я же сказала, что наказывать тебя не буду и знаю, что тебе это все не нравится. Только потому что ты раб и принадлежишь мне, не стоит разыгрывать из себя покорность. Ты никогда не решишься сказать мне правду, так что я принимаю это решение и за тебя тоже. Все, больше я не хочу об этом говорить, эта тема мне неприятна.
Александра отстранила от себя шургарта, принудив отпустить ее ноги, затем пошла по дорожке, молодой человек понуро поплелся за ней, совсем не понимая такую резкую перемену в настроении госпожи и проклиная себя за глупое своевольство, которое проявил сегодняшним утром, потеряв доверие своей хозяйки.
Они пришли в покои и девушка заторопилась в душ. Фатэ приготовила ее платье и давно уже ушла.
– Вам завтрак принести или пойдете в столовую? – Глухо спросил Рейнольф.
– Нет, завтракать я не буду, у меня сейчас встреча с советниками, я уже на нее опаздываю. А днем аудиенция, перед ней я бы пообедала, что-нибудь легкое и незатейливое.
Она упорхнула в душ, оставив своего раба в разрозненных чувствах. Вроде бы общалась с ним как обычно, словно и не было этого неожиданного и резкого заявления и в то же время определенная отчужденность и холодность проскальзывали, и во взгляде, и в голосе.
«Ну чем я заслужил такое? – Простонал про себя Рейнольф. – Почему она решила, что мне было неприятно, как вообще могла подумать, что оскорбила меня своим поведением… Святые небеса, ну почему ее так трудно понять?!»
Александра вышла из ванны, завернутая в полотенце, глянула на шургарта, застывшего посреди ее спальни.
– Да, ты можешь покидать покои когда захочешь, это было слишком эгоистично заставлять тебя сидеть здесь сиднем, все-таки ты живой человек, а не моя игрушка.
– Ну за что вы злитесь на меня, хозяйка? Ведь это не из-за покушения, я чувствую… Просто скажите мне и я исправлюсь, все для вас сделаю, чего бы вы не пожелали. И не нужно мне вашего разрешения покидать покои…
– Ах, да… – Девушка улыбнулась. – Конечно, я и забыла, ты ведь и без моего разрешения вполне себе уходил из комнат когда хотел.
Рейнольф устало вздохнул и покачал головой. Что тут можно было поделать, он видел, что хозяйка злится, понимал, что обижена на него, и вовсе не потому что он ушел без спроса, что-то было в ее обиде более глубокое и совсем непонятное. Но вот что, и как этот неизвестный фактор вычислить и исправить, парень не знал, поэтому совсем растерялся.
Александра между тем оделась и пожелав ему хорошего дня, упорхнула из покоев на совещание с советниками.
«Ладно, не буду киснуть, у меня есть обязанности…» – Рейнольф спустился на первый этаж, прошел на кухню, чтобы сделать распоряжения по обеду для ее величества. Поскольку она не высказала желание обедать в столовой, он решил подать обед в ее покои. Блюда выбирал сам, остановившись на крем-супе с сыром и молодыми побегами нейкхо, а так же мясных закусках и салате. Для горячего выбрал рыбу под сливочным соусом с овощами. Это была легкая пища, но все же питательная, ведь госпожа не завтракала, а значит в обед должна поесть основательно. Тем более, что на вечер она скорее всего запланировала силовые тренировки с надором. Он подумал немного и составил меню так же и для ужина.
Вышел из кухни и, миновав тихие, безлюдные коридоры, направился в официальную часть дворца, где проходило совещание. Слуга у дверей насуплено посмотрел на шургарта царицы.
– Для меня распоряжений не было?
– Нет, но заседание продлится еще часа два, не меньше. – Отозвался охранник, намекая, что шуту нечего делать под дверью совещательной комнаты.
– Будь добр, сообщи мне когда встреча закончится, я должен распорядиться об обеде для ее величества.
– Сделаю.
Рейнольф решил вернуться в покои, выполняя первый приказ госпожи, не покидать комнат без надобности и без ее позволения. Знал, что теперь это бесполезно и подобным смирением не удастся вернуть расположение Александры, но в любом случае мотаться без дела ему было совершенно неинтересно.
Когда он поднялся на свой этаж, неожиданно увидел женщин, идущих по коридору, чертыхнувшись про себя, отошел в сторону, склонившись в вежливом поклоне.
– Неужели это мой мятежный бывший родственник?
По спине пробежали мурашки, когда Рейнольф услышал голос своей кузины, пришлось сжать всю волю в кулак, чтобы удержаться в поклоне.
Да, это была юная баронесса рода Легорд, прибывшая сегодняшним утром во дворец. Не считая служанок, девушку сопровождали Эннабель, ее четвертый муж и к недовольству шургарта – Розалия.
«Ну все, я попал!» – С тоской подумал Рейнольф.
– На колени, раб! – Жестко приказала баронесса.
Розалия не удержалась и злорадно хихикнула, зная, что несносный мужлан не подчинится и начнет артачиться. Все во дворце уже были в курсе, что шут царицы не сопровождал госпожу на пробежке и не защитил, когда на нее было совершено покушение. Если и сейчас выкинет очередную глупость, то Александра наверняка не пощадит своего невольника и покарает без лишних сантиментов.
Вопреки прогнозам Розалии, шургарт беспрекословно опустился на колени перед кузиной.
– Смотри на меня! – Девушка приказывала жестко, показывая, что не потерпит неподчинения.
Рейнольф поднял голову и все присутствующие в коридоре увидели его полное равнодушие, ни страха, ни стыда, ни даже малейшей неловкости.
– Как же я ненавижу тебя, Рейнольф, ты едва не погубил наш клан, за это тебя убить мало!
Девушка размахнулась и влепила ему пощечину, такую сильную, что у парня на щеке тут же заалел след, оставленный ее ладошкой.
– Алексис, не забывайте, что вы подняли руку на чужую собственность! – Неожиданно вмешалась Эннабель сол Перлис, пытаясь остановить баронессу.
– Прежде всего он мой родственник, который предал семью и я имею право надавать ему хотя бы пощечин.
Она била наотмашь и резко, расслабляя кисть перед ударом, делала это умело, не причиняя себе вреда, зато раня свою жертву. Молодой человек смиренно принимал ее наказание, все также оставаясь хладнокровным и абсолютно невозмутимым, и только он знал, как тяжело давалось ему это спокойствие. От боли темнело в глазах, губы разбитые в кровь саднило, раны на щеках, оставленные семейным перстнем рода Легордов, горели огнем, под одним глазом уже расплывалось темно-красное пятно огромного синяка. А экзекуция все продолжалась.
– Я заставлю тебя рыдать и молить меня о пощаде! – Рычала баронесса, все больше сатанея.
Шургарт царицы с ледяным спокойствием смотрел на нее равнодушными глазами, в которых даже слезы не появились, ни о какой мольбе и речи не могло идти. Такое поведение конечно же не осталось незамеченным и еще больше взбесило кузину.
– Думаешь, я тут шутки с тобой шучу?! – Она занесла кулак, намереваясь бить еще сильнее.
– Достаточно, вы переходите все границы! – Эннабель перехватила руку разъяренной девушки. – Не думаете, что вам придется отвечать перед ее величеством?
– Она должна понять мои чувства! – Недовольно отозвалась Алексис, вырывая свое запястье из крепкого захвата. Протянула кулак к губам Рейнольфа. – Целуй руку, которая тебя покарала, раб!
Молодой человек слизнул кровь с разбитых губ и холодно улыбнулся.
– Простите, госпожа, но свою верность и благодарность я могу выказывать только хозяйке, вы же сами сказали, что я всего лишь раб, мне по статусу не позволено целовать другую госпожу, пусть это даже ее рука.
– Скот! – Девушка снова размахнулась, но Эннабель вновь не позволила ей ударить.
– Он прав, не гневайтесь и не нарывайтесь на неприятности! – Жестко проговорила маркиза. – Розалия, уведите баронессу, Эмиль, ты тоже иди, я вас догоню чуть позже.
Она выглядела недовольной, разглядывая разбитое и израненное лицо Рейнольфа.
– Ты ведь это специально сделал, да? – Спросила женщина.
– Госпожа, вы что-то путаете. – Шургарт криво усмехнулся. – Я соблюдал статусы, как мне и положено, вел себя кротко и послушно, кажется меня не в чем упрекнуть.
– Излечи себя!
– С какой стати вы приказываете мне? – Рейнольф все еще оставался на коленях, но взглянул на Эннабель без доли уважения и почтения. Затем глубоко вздохнул и проговорил учтивее. – Моей бывшей кузине будет приятно видеть мое разбитое лицо, почему бы не сделать одолжение оскорбленной девочке, которую я действительно едва не погубил вместе со своим родом.
Эннабель насупилась.
– Ты только поэтому позволил ей избить себя?
– А вы, госпожа, считаете, что у мятежника не может быть совести и чести? Тем более, вам ли не знать, что за эти пощечины я первый получу нагоняй от своей хозяйки. Только она решает где, как и когда меня наказывать, а я позволил чужой госпоже бить себя. И теперь лишь по приказу повелительницы я смогу излечить раны или буду терпеть свой позор до их естественного излечения.
– Да уж, ты очень интересный человек, шургарт, и для меня сегодня открылся с совершенно неожиданной стороны. Мое мнение изменилось и теперь я во многом понимаю ее величество.
Маркиза развернулась и пошла за удаляющимися подругами. Рейнольф же вернулся в покои госпожи, умылся, осматривая себя – Алексис не сдерживалась и била в полную силу, да еще перстень перевернула, чтобы нанести как можно больше ран. Во рту ощущался привкус крови, видимо щеку пропороло о зубы.
– Да уж, дай ей волю, убила бы.
В голове слегка хороводило и хотелось прилечь, но этого как раз делать было нельзя, пришлось задействовать немного лекарской силы, чтобы убрать небольшое сотрясение и самые жуткие раны от перстня. Остальные повреждения и синяки оставил, знал, что госпоже доложат о его новом проступке, поэтому не хотел скрывать очевидное. Лечить себя, как сказал ранее маркизе, он будет только по приказу хозяйки, она должна видеть его позор и наказать за недостойное поведение.
Чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных мыслей, Рейнольф занялся чисткой ванны, это была его обязанность с тех пор, как Грегера отпустили на Землю, а от нового личного служителя Александра отказалась. Закончив с наведением чистоты в ванной, раб проветрил остальные комнаты, включил автономные пылесосы, сам же принялся стирать пыль с мебели. В небольшой, уютной гостиной сменил скатерть на столе, положив предыдущую в мешок с грязным бельем. Пока продолжалась уборка «жуков-пылесосов», побежал в прачечные, чтобы отдать белье в стирку. На обратном пути заскочил на кухню, намереваясь проверить работу поваров, а так же снять пробу. Полностью игнорировал удивленные и немного злорадные взгляды, блуждающие по его разбитому до ран и синяков лицу, хотя мог воспользоваться разрешением госпожи и надеть плат. Однако после возвращения из поместья Гофреев, Рейнольф ни разу больше не надевал его, служение госпоже сделалось естественным и не вызывало в шургарте былых чувств неловкости и стыда. Он гордился своим положением и был рад принадлежать своей хозяйке, так что скрывать под платом оказалось больше нечего, наоборот, хотелось всему миру показать как он счастлив. Конечно синяки и раны не являлись предметом гордости, однако даже они были частью служения его повелительнице, а значит прятать их не имело никакого смысла.
Довольный проделанной работой, молодой человек подошел к лифту, намереваясь вернуться в покои госпожи.
– Рейнольф!
Окрик заставил внутренне сжаться, при этом шургарт развернулся и склонился в вежливом поклоне перед главой клана Легордов. Герцогиня протянула руку и приподняла голову кузена, со вздохом отвела взгляд, увидев его разбитое лицо.
– Моя сестра виновата… – Тихо проговорила она. – И будет наказана за недостойное поведение.
– Ваша светлость, прошу, не надо наказывать госпожу Алексис, она действительно злится на меня и покарала за дело, кто-то должен был сделать то, о чем мечтает весь клан.
– Ты принадлежишь ее величеству, поднимать руку на чужую собственность… – Мария сол Легорд снова горько вздохнула. – Святые небеса, о чем я?.. Прости ее за этот скверный поступок, обещаю, я серьезно поговорю с Алекс и она больше не позволит такого поведения по отношению к тебе.
– Спасибо, ваша светлость, вы очень добры.
Она хотела еще что-то сказать, но коммуникатор на руке раба пискнул, сообщая, что совещание подходит к концу.
– Прошу прощения, госпожа, позвольте откланяться, у меня еще есть дела!
Герцогиня не посмела дольше задерживать Рейнольфа и тот помчался на кухню, призывая распорядительницу поскорее собирать обед для царицы и подать его как можно быстрее в покои ее величества.
Сам же бросился обратно, торопясь завершить уборку. Обед принесли как раз тогда, когда он справился со всеми своими делами и был готов накрывать на стол. Так что в момент появления госпожи, шургарт уже закончил с сервировкой и ждал свою повелительницу, дабы прислуживать ей за столом.
Она вошла в гостиную и глянула на парня, склонившегося перед ней в поклоне.
– Подними голову!
Он нехотя разогнулся, демонстрируя хозяйке свой позор.
– Хорошо тебя отделали. У девушки явно тяжелая рука.
– Да, повелительница, и бить она умеет, сам учил. – Рейнольф горько усмехнулся. – Позвольте просить вас не наказывать мою кузину… – Он осекся и поправился. – Бывшую кузину. Она имеет право злиться на меня, ведь я едва не лишил ее семьи и статуса. Знаю, что госпоже не позволительно касаться чужой собственности, но это я ей позволил избить себя, поэтому прошу, накажите меня, а ее простите.
– В благородство решил поиграть? – Александра помыла руки, села за стол, ее раб тут же приступил к обязанностям столового слуги.
– Не совсем, хозяйка, просто отдаю последние долги. Алекс долго жила вне дома, не без моего участия…
– Алекс?! – Удивилась девушка, уставившись на шургарта.
– Ну да, ее зовут Алексис сол Легорд, а дома между собой мы всегда называли ее Алекс.
– Подожди, так это по ее вине ты готов сражаться в ста битвах с силлиззёрами, только бы не пользоваться ее расположением? – Засмеявшись, спросила царица.
– Как вы?!.. – Рейнольф покачал головой. – Я немного погорячился конечно, но все-таки доля правды в этом есть. Хотя это старая история, не думаю, что она вам будет интересна.
– Будет, будет, рассказывай! – Александра с интересом взглянула на своего невольника.
– Как вам угодно, госпожа. – Шургарт тяжело вздохнул, показывая всем своим видом, что ему неприятно вспоминать прошлое, но все же не посмел противоречить. – Помните, маркиза сол Гофрей рассказывала про амазонку, которая четыре года назад сделала мне предложение войти в ее гарем?
Девушка кивнула.
– Кажется, она упоминала, что ты совершил какую-то гнусную вещь и амазонку после этого как ветром сдуло?
– Да, точно, только гнусная вещь, как выразилась госпожа Розалия, была чистой выдумкой, которую моя кузина придумала для того, чтобы меня не забрали в гарем.
– И что же она придумала?
– Что я ее совратил.
– Что?!
– Ну да… – Он пожал плечами. – Объявила всем, что я грязно над ней надругался, мало того, заявила еще, что я уже несколько месяцев насилую ее когда захочу, пробираясь по ночам в ее спальню. Про меня ходили и худшие сплетни, хотя куда уж хуже… Наместница конечно же поверила «несчастной» девочке безоговорочно, – приговор вынесли сразу, без суда и следствия, не слушали ни моих клятв, ни заверений в невиновности. Наказывали прилюдно, кнутами всю кожу содрали, а моя маленькая кузина забилась от страха в каком-то сарае на краю имения и сидела там, скрывшись ото всех, боясь отвечать за свой необдуманный поступок. Когда моя мать приказала поставить на мне ограничительные печати, кастрировать и оставить на волю богиням без помощи лекарей, а если выживу – продать незамедлительно, вот тогда и появилась Алекс со своей правдой. Спасибо госпоже Марии, она отыскала эту глупышку и притащила к месту моей казни, заставив во всем признаться.
– Хорошо что вовремя… – Александра тяжело сглотнула. – И после этого ты ей еще и избить себя позволил?
– Когда ее спросили, зачем она ложно обвинила брата в изнасиловании, она сказала, что не хочет отдавать меня какой-то чужой женщине. А с такой репутацией, да еще и после ее заявления – кузена наконец-то оставят в покое. Поскольку уж никчемный Рейнольф больше не будет востребован, Алексис решила забрать меня к себе, когда ей исполнится семнадцать и она сможет завести свой собственный гарем. – Рейнольф рассмеялся. – После этого фактического признания в любви, девочку сразу же отправили в пансионат на долгих четыре года и подальше от меня. Так что ей есть за что злиться.
– Понятно, она не хотела отдавать тебя в гарем, а ты отличился, едва не погубив семью, да еще стал рабом другой госпожи. Да, за такое тебя действительно и убить бы стоило!
– Если бы Алекс могла, она бы и убила.
– Скорее уж меня! – Александра рассмеялась.
Рейнольф серьезно и сурово произнес.
– Ну уж нет, вот этого бы я ей точно не позволил!
– Расслабься ты, я же пошутила. – Она еще раз взглянула на израненного шургарта. – Глава рода Легордов извинилась за проступок сестры, поэтому я не сержусь, а после твоего рассказа поняла мотивы Алексис, а заодно и твои. Так что теперь и тебя карать не стану. Излечи раны и больше никому не позволяй касаться себя ни при каких условиях. В следующий раз я такой добренькой не буду.
– Благодарю, хозяйка, и обещаю, что этого больше не повторится.
– Садись и ешь, я знаю, что лечение проходит гораздо быстрее, если хорошо питаться, а ты ведь с утра ничего не ел.
– Я пробы снимал, ну и так, перехватил бутерброд по ходу. – Несмотря на свои слова, Рейнольф с удовольствием принял приглашение госпожи и уселся за стол. Ему нравилось трапезничать с хозяйкой, разрешалось это крайне редко, но каждый раз подобный приказ звучал как музыка.
После обеда и уборки со стола, шургарту было приказано отправляться в кровать. Александра же села за столик в спальне и развернула свиток.
– Что вы читаете? – Спросил молодой человек, сидя на своем топчане, он конечно знал, что отдых способствует лечению, но спать совершенно не хотел.
– Да вот, после совещания решила перечитать отчеты, хочу разобраться что к чему, чтобы к следующей встрече с советниками подготовиться заранее. Тем более, что аудиенция накрылась…
– Это из-за покушения?
– Ага… Корабли мятежников заранее запросили старт и улетели, как только пришли первые сообщения о задержании убийц. Виноваты они или нет, не знаю, но понять их можно, надор обвинил бы их в любом случае и обратил эту ситуацию себе на пользу. Остался только один корабль с Лаурита-6, но с послами, ставшими очень сговорчивыми, теперь Харалд и советницы общаться будут, меня пока это не касается.
Рейнольф подошел к царице, пододвинул табурет и уселся рядом.
– Тебе спать надо… – Не отрываясь от свитка, проговорила Александра.
– Если я спокойно буду сидеть возле вас и помогать вам разобраться в трудных вопросах, то это тоже считается отдыхом, хозяйка, тем более, что рядом с вами я чувствую себя гораздо лучше.
– Льстец!
– Как вам будет угодно!
Они засмеялись, затем принялись разбираться в сложных графиках и таблицах. Рейнольф млел от близости своей госпожи, вдыхал ее запах, чувствовал приятное и немного щекотное касание ее волос к коже лица, когда девушка наклонялась к нему слишком близко, рассматривая очередную схему. Ее дыхание и то, как она слегка облизывала розовым язычком губы, изгиб шеи, благородные черты лица, длинные ресницы и прекрасные глаза, все это вызывало неподдельное чувство восхищения. А стоило вспомнить вчерашний вечер, и дрожь возбуждения прокатывалась по телу, заставляя вибрировать каждый мускул. Дыхание перехватывало от нахлынувших эмоций, а сердце учащенно билось. Он и не заметил, как перестал говорить, просто смотрел на свою госпожу, ни в силах оторваться. Александра повернулась к нему и сразу же натолкнулась на его взгляд, мягкий и зовущий. Его губы непроизвольно потянулись к ее губам и он уже не мог сопротивляться этому магнетическому влечению.
– Рэй, ты что это?!
Рейнольфа словно вытащили за шкирку из воды, он отшатнулся и тут же свалился с табурета. Девушка засмеялась над его неловкостью. Парень опустил голову, оставаясь на полу, только переместился на колени.
– Позвольте говорить, хозяйка?
– Да говори, чего уж там! – Разрешила Александра, вытирая слезы, выступившие от смеха.
– Вы верно утром заметили, что я никогда не решился бы сказать вам правду… – Глухо начал шургарт и смех тут же оборвался. – И все-таки вы должны ее узнать… Мою правду… Хозяйка, хоть я всего лишь раб и мальчик для битья на тренировках, но вопреки этому мечтаю о большем. Я хочу быть вашим секс рабом, хочу, чтобы вы играли со мной и заставляли ублажать вас, издевались… Если вам угодно, даже это…
Он вскочил на ноги, побежал в гардеробную и вернулся с пакетом в руках.
– Помните, когда мы гуляли по рынку в городе у замка Гофреев, я задержался у лавки со всевозможными девайсами? Вот, это я купил для вас. – Рейнольф протянул пакет хозяйке, снова падая перед ней на колени. – Выменял на кольцо, которое припрятал во дворце, когда еще был регентом и которое взял с собой на всякий случай. За эту драгоценность торговец подобрал самый качественный имитатор, который доставит удовольствие и вам и мне, если на то будет ваша воля.
Александра открыла пакет и извлекла из него небольшие трусики с торчащим искусственным членом, действительно сделанным из высококлассного и приятного на ощупь материала.
– В первый вечер, когда я стал вашим шургартом, вы жалели, что у вас нет члена... Тогда я бы не смог отдаться вам по доброй воле, но сейчас все изменилось. Купил это потому что маркиза вам все уши прожужжала о том, что нужно установить физическую связь с мужчиной. Я не хотел отдавать вас никому, ни Эмилю, ни надору, но вы ведь меня ненавидели, а я уже не мог жить без вас. Знаю, что рабу о большем и мечтать нельзя, а я хочу принадлежать вам по-настоящему, пусть даже так…
Рейнольф опустил голову, зардевшись, но тут же вскинулся и заговорил пылко, с жаром признаваясь в самых потаенных своих чувствах.
– Я люблю вас всей душой! Впервые такое чувствую, на все готов ради вас, все приму, чего бы вы не захотели. Стану кем скажете, сделаю все, что пожелаете, стерплю какое угодно унижение и любую боль, лишь бы быть рядом с вами.
Александра молчала, только отвернулась от него, поджав губы и уставившись в свиток. Весь вид ее говорил о том, что она не хочет слышать этих слов, но в то же время не перебивала. Когда Рейнольф замолчал, то застыл, испугавшись собственной дерзости, стоял все так же на коленях, опустив голову, ни в силах смотреть на повелительницу. Понимал, что допустил очередную оплошность, когда признался в непозволительных для раба чувствах.
– Думаю… – Александра заговорила как раз тогда, когда у ее шургарта уже сдавали нервы. – Это не твои подлинные чувства, в тебе просто говорят магические узы, которыми сначала связал нас надор, а потом я, когда случайно провела обряд «багровой звезды». Это неправильно, потому что ты находишься под действием магии и в полной зависимости от меня.
Рейнольф покачал головой и снова заговорил, надеясь, что хозяйка поверит и поймет, что она ошибается в своих суждениях.
– Еще до всех этих уз, вы понравились мне настолько, что я решил сделать вас своей наложницей, хотел привязать к себе с помощью рабских цепей и даже магии. Понимая, что вы не смиритесь и возможно всю свою жизнь будете добиваться свободы, я все-таки решился на это. Я и в подвале сорвался, потому что услышал в ваших словах угрозу… Еще бы, женщина, которая запала мне в душу и буквально лишает меня разума, готова отдаться слуге, только бы мне не доставаться. Ваши насмешки тогда больно ранили и я не удержался, совершил насилие… А ведь просто хотел припугнуть, сделать вас чуточку сговорчивее. За этот проступок мне очень и очень стыдно и я никогда не смогу простить себя из-за того, что совершил… – Он горестно вздохнул, потупившись, перевел дух и продолжил. – Магия не влияет на чувства, она лишь усиливает печати и укрепляет физическую связь. Создать любовь магия не может. Знаете, когда Грегер отвез вас в храм вместо Наташи, я думал свихнусь, ведь при неудачной инициации по закону служители обязательно убили бы претендентку–инопланетянку, и тогда я бы потерял вас уже навсегда. А даже мысль о подобном была для меня невыносима, я уже тогда любил вас, хотя и не понимал этого. Поэтому и совершил столько непростительных и необдуманных ошибок.
Так что не сомневайтесь, это мои подлинные чувства и я открыл их вам не потому, что надеюсь на взаимность, знаю – это невозможно, просто хочу, чтобы вы поняли, что я на самом деле чувствую и как был рад вчера, когда вы позволили мне прислуживать вам в купальне. Пожалуйста, поверьте, я счастлив быть вам полезен и все сделаю для того, чтобы угодить вам, повелительница.
Александра задумчиво молчала. Когда Рейнольф закончил, она серьезно посмотрела на него и произнесла с суровой решимостью.
– Прекращай уже мучиться из-за того случая, сказала же – проехали. Я не держу на тебя зла, да и насилием это можно назвать с большой натяжкой, мне самой не следовало провоцировать тебя. Когда берешься играть с огнем – жди ожогов, а я забыла это простое правило. Этот случай неприятен как тебе, так и мне, он не станет нашим самым светлым воспоминанием первого знакомства. – Она усмехнулась и покачала головой. – Но, как говорят на Земле – что было, то быльем поросло. Если бы я чувствовала, что не смогу тебя простить или забыть этот случай, то ты никогда не стал бы моим шургартом. Я забыла и ты забудь – прошлое, пусть в прошлом и остается!
– Благодарю, хозяйка. – Выдохнул Рэй, с обожанием взглянув на госпожу, даровавшую только что прощение преступнику, которое он и не чаял когда-нибудь получить.
Царица поднялась и направилась к выходу.
– Насчет всего остального… Я должна подумать. Ты давай ложись спать, чтобы к тренировке успел залечить все свои синяки и ссадины, а я пойду к Эннабель, поболтаю с ней и развеюсь немного.
Рейнольф попытался возразить, но госпожа прервала его, заявив, чтобы он не смел противоречить ее приказам. И шургарту невольно пришлось подчиниться.