Справедливость и равенство при социализме

Наибольшей критики у противников социализма вызывают социальные конструкции общества и прежде всего справедливость и равенство. Можно с уверенностью утверждать, что мечта о справедливости и равенстве имеют столь же древнюю историю как и род человеческий. Эти идеи имели социалистическое содержание, хотя сам термин «социализм» французский журналист Пьер Леру вводит в обиход в только в 1834 году, идея справедливого общества была потребностью передовых умов значительно раньше.

Очевидно, что язвительный Аристофан в своей комедии «Законодательницы», на 30 лет предвосхитил содержание диалогов Платона «Государство» и «Законы», воспроизвел витавшие в воздухе идеи сделать общей: землю и все, что растет на земле, золото и серебро, переборки и стены разрушить, чтобы к каждому каждый свободно входил. Не мог он пройти и мимо идеи общности жен: «Знай, и женщин мы сделаем общим добром, чтоб свободно с мужчинами спали. И детей, по желанью, рожали от них». Но для Платона важным было другое. Если «Государство» является выражением идеи справедливости, то в «Законах» рассмотрено законодательство как инструмент регулирования социальных отношений в идеальном общества. Были попытки создания такого общества.

Одна из иудейских сект— ессеи, возникшая в первой четверти II в. до н. э., представляла собой строго замкнутый орден, жили безбрачно, но принимали и воспитывали в своих понятиях чужих детей; одинаковая одежда и совместная трапеза. Иосиф Флавий превозносил ессеев как нравственный образец социального общежития. Не исключено, что Иисус несколько лет прожил среди ессеев.
 Такую структуру же общества можно обнаружить и в средневековых ересях, и в движениях эпохи Реформации, и во взглядах священника Мелье, монаха Дешана, философа Ш. Фурье, анархиста Бакунина и других представителей социалистических учений. Наиболее полно концепция наивного социализма изложена у современника французских энциклопедистов монаха Леже-Мари Дешана, которому 10 января будущего года исполняется 200 лет со дня рождения. Он состоял в переписке с Вольтером, Руссо, Гельвецием, д'Аламбером, был лично знаком с Дидро, но его спиноизм в сочетании с рационализмом, а также идеи утопического социализма и «просвещенного атеизма» не нашли поддержки энциклопедистов.

В сочинении «Истина или истинная система» Дешан в развитии общества выделял три стадии: дикость, при которой отсутствует частная собственность; гражданское состояние, где частная собственность является основным злом, а господство сильного над слабым подкреплено религией; нравственный строй, при котором частная собственность будет отсутствовать, зато возникнет всеобщее равенство. Понятие Бога, считал Дешан, создано людьми, но атеизм является достоянием лишь идеального общества, путь к которому видел в распространении «истины». Дешан развил многие концепции, к которым пришли социалисты левого направления: Фейербах, Энгельс, Маркс.
В сочинении Дешана нашло наиболее полное изложение социалистической идеологии. Основными принципами идеального общества является: Уничтожение частной собственности; Уничтожение семьи; Уничтожение религии; Установления равенства всех членов общества.

Самый спорный принцип утопического социализма – уничтожение семьи через обобществление жен и детей Энгельс в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» в заключении второго раздела высказывает осторожный прогноз: «так как моногамная семья за период с начала цивилизации заметно усовершенствовалась, и особенно заметно в новейшее время, то можно, по меньшей мере, предполагать, что она способна к дальнейшему совершенствованию,  пока не будет достигнуто равенство полов. Если же  моногамная семья в отдаленном будущем окажется неспособной выполнять требования общества, то невозможно заранее предсказать, какой характер будет иметь ее преемница»[1, с. 28].

Стремление к равенству их уводило к примитивной нивелировке. Описывая будущее социалистическое общество, социалисты утверждали, что равенство предполагает то, что все люди даже внешне будут походить друг на друга. По сути дела они явились предшественниками современных глобалистов. Для перехода к идеальному обществу, считали они, придется уничтожить многое из того, что сейчас считается ценным, например, «все то, что мы именуем прекрасными произведениями искусства. Жертва эта была бы, несомненно, велика, но принести ее необходимо» [2, с. 202.]. Исчезнуть должны не только изящные искусства - поэзия, живопись или архитектура, но и наука и техника. Люди не станут строить кораблей или изучать земной шар. Язык станет гораздо более простым и гораздо менее богатым, все люди станут говорить на одном языке, а язык этот будет стабилен и не подвержен изменениям. Исчезнет письменность и отпадет необходимость в утомительном труде изучения грамоты. Дети вообще не будут учиться: все необходимое они усвоят, подражая старшим. Таков утопический социализм. Социальная утопия, как и пророческий сон – это мечта, не реализованная реальность.

До сих пор нет ясности, как сформировать слой бескорыстных правителей в обществе социализма: у Платона – философы; у Мора – князь; у Кампанеллы – ученые; у Сен-Симона – «палата депутатов» - уполномоченные «индустриалов»; у Фурье – ассоциации; у Оуэна – кооперативы; у Маркса – диктатура пролетариата; у Ленина – партия революционеров. Однако советский опыт показал, что партия революционеров постепенно превратилась в партию хищных чиновников, которые в целях самообогащения приватизировали, а точнее «прихватизировали» государственную, общественную собственность на постсоветском пространстве.