О марафоне «Георгиевская лента»
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», которую получила Валентина Александровна Шильдер, была второй в ее жизни, первая была «За оборону Ленинграда».
- Очень уважали военных с такой медалью, - говорила Валентина Александровна, - похожую медаль, тоже с зеленой лентой давали партизанам. Партизан тоже уважали даже те, кто и сам были на войне, на передовой.
У тебя из наград, медаль
За твой Ленинград,
За город спасенный, холодный,
За боль, что станет народной.
Но эта медаль, как цветок,
Что будет на общих могилах,
Потом добавится к ней,
Медаль за общую силу,
За взятый Берлин, за победу,
Что шла по холодному следу,
Погибших на невских просторах,
Там тихий от голода город.
Тебе не вернуться, ты знаешь,
Иди же вперед дорогая.
- Начальник госпиталя у нас был очень хороший человек. Берег нас, берег врачей. За операцию двум хирургам налил каши манной на плоскую тарелку, на двоих. А девочкам говорил, что после Блокады, а потом и войны нужно иметь детей. Не бояться, иметь детей, мужчин останется мало. Может быть не у всех будут мужья, но дети должны быть. После такой войны, верил он, что все с послевоенной жизнью справятся, жизнью справятся, - иногда вспоминала о военном времени Валентина Александровна.
Много лет спустя, пока были живы тогда медицинские сестры, эвакуационного госпиталя номер 2011 в блокадном Ленинграде, а потом живущие в разных городах, но раз в год встречающиеся вместе фронтовые подруги, они ехали на кладбище в Сестрорецке к могиле своего начальника госпиталя, сохранившего им жизнь и здоровье.
Нева звенела хрусталем,
Вода в пороше ледяной,
Ломает трубки света.
Ты возвращаешься домой.
Проходишь мимо тишины,
И домика Петра,
И только отзвуки войны
С собой ты принесла.
К этим встречам со своими подругами по военкому госпиталю Валентина Александровна долго готовилась. Покупала шерстяные нитки и вязала каждой ободок на голову, широкий теплый, но каждой подбирала такого цвет вязанный ободок, чтобы он той подходил.
- Знаешь, Тина, я ведь ношу твой ободок, берегу, хорошо, что ты мен их два дала. Детям сказала, что от фронтовой подруги, - говорили Валентине Александровне ее подруги.
Стоишь с сестрою боевой,
Не верится, что все живые,
Потом вы заняли посты,
Совсем уж рядовые.
Стоите день, стоите ночь,
И как тогда в блокаду,
Хотите всем теперь помочь,
Самим так мало надо.
К каждому празднику 9-го мая покупала Валентина Александровна несколько десятков красивых открыток и посыла их своим однополчанкам, с которыми дошла до Румынии. Некоторым посыла открытки на работу, в больницы, поликлиники.
Я ничего не спросила,
А ты ничего не сказала,
С тяжелым военным грузом,
Сама по жизни шагала.
Писала открытки девочкам,
Видя их образ нетленный,
Годам не давая права,
Признать в себе перемены.
- Твою открытку Валя прочитали у меня в больнице, все так удивлялись, что я была на войне, ты так написала, что в блокаду я отдавала от своего кусочка еще маленький кусочек раненым, что все заплакали и я сама со всеми тоже заплакала, - говорила Валентине ее сестра по госпиталю, а может быть, и по жизни.
- Так это правда. Ты была сильной.
- Так я же деревенская, нечета вам городским. Тебя тогда не любила и называла «пробкой от шампанского», чтобы обидно было, а ты не обижалась. Потом мечтала, чтобы у меня тоже были такие вещи, которые ты из дома с собой взяла, потом они разошлись по другим сестрам, а мне ничего не досталось.
- Потом же полюбила, - отвечала Валентина Александровна.
- Потом полюбила, и сейчас люблю. А помнишь, как в Румынии ходили на танцы к летчикам, что недалеко от госпиталя стояли. Так у всех кавалеры появлялись и после танцев всех провожали домой, только у нас с тобой не было кавалеров, в госпиталь мы с тобой и возвращались одни. Меня не приглашали, потому что сильно деревенская была, простая, а тебя, потому что сильно городская, на всяких пианино и роялях играла, на немецком говорила как немцы.
- Чуть-чуть до Берлина не дошли.
- До Германии дошли.
Словно остались в палатах,
У изголовья раненных,
Ангелами написанными,
Тихими, как изваяния.
Будто рисунок вечный,
Коснулся тебя сестра,
Художника не просила,
Но кисть тебя нашла.
Медаль «За победу над Германией», которой наградили Валентину Александровну за ее военные годы с 1941 года по 1945 год, была на такой же ленте, на которой был орден Св. Георгия 4 ст., который получил ее отец в Первой Мировой войне. Воевала Валентина Александровна, заменив на фронте и своего отца и всех его четырех братьев, которые не прошли тиски репрессий, заменяла боевых опытных артиллеристов другой великой войны.
Осталось только разложить бинты,
Смотреть и ждать сигнала,
Что может кто-то для тебя сестра
из Ленинграда,
Начнет историю сначала.
Так вплелась ленточка от медали «За победу над Германией» в ленточку ордена Св. Георгия.