Жил на свете юноша лет семнадцати. А так сложилось в его непростой жизни, что когда он был еще подростком, ему трудно было учиться в школе. Тогда родители отдали его в школу-интернат для слабоумных детей. Мальчик не противился, хотя было ему стыдно. Он боялся отца, так как тот часто выпивал и был беспричинно зол. А когда это случалось, он избивал мальчика до синяков и рубцов. Мать его сильно болела и через год умерла. Так остался он с одним озлобленным отцом, да и то приезжал домой на выходные нехотя.
Внезапно его отец выпил отравленной водки и скоропостижно скончался. Не успел погоревать мальчик, как свалились на его голову еще большие несчастья. Он уже окончил свою школу-интернат, и вдруг узнал, что двери его дома для него закрыты. Там его поджидала коварная тетка, которая забрала дом себе, найдя справки о слабоумии мальчика. А на тот момент были еще и справки о его тяжелой душевной болезни, называемой врачами - депрессия. Да, вспомнил он, тогда действительно его лечил врач, когда его родители умерли один за другим.
Ничего уже нельзя было поделать. Ведь он не явился в суд, когда передавали этот дом в наследство. Тетка забрала его. А теперь она стояла в дверях и кричала на него: «Уходи, ненормальный. Ты такой же юродивый, как твой папаша». И вытолкала его взашей.
Стал тогда наш юноша семнадцатилетний бомжевать. Жить ему было негде. Наступило лето. Спал он на лавочке в парке. Но и его оттуда иногда выгоняли, приняв за наркомана и пьяницу. Он стал думать, чем заработать, но ничего не умел он толком. Науки ему давались тяжело. Сразу заметил он возле торговой лавки бабулю в лохмотьях, просящую милостыню. Сел с ней рядом. Положил шапку и стал с нетерпением ждать звука позвякивающих монет.
Не так везло ему, как старушке. Был он грязный, худой, с синяками под глазами. Его болезнь наложила отпечаток и на его фигуру. Теперь он был больше похож на сгорбленного старика, нежели на молодого и статного юношу. Его так же принимали за пьяницу, но машинально подкидывали ему иногда деньжат. Старушка подкармливала его булочкой, прочуяв, что парень то неплохой вовсе, добрый такой. Кошек вшивых всегда погладит, даст им кусочек от булочки то своей. А кошки его любили, и все равно им было, что от него воняет, что он вшивый и немытый уже месяца три.
Однажды проходил мимо старичок, который его давно заприметил, да и сказал ему: «А что ж ты парень тут сидишь-то? Иди вон в церкву-то! Там тебе больше подадут». Послушался его совета наш герой, перебрался к воротам церкви. Стали и правда ему раздобренные и повинившиеся в грехах люди, подкидывать больше монеток. Обрадовался наш несчастный этому, да не так, как еще одному необычному чуду! Он никогда не слышал звона колоколов. А как в первый раз услышал, почудилось ему, что это что-то важное стучится в его жизнь! Он никогда не испытывал такого. Душа его как-то вознеслась в этот миг на небеса, да и спустилась обратно, но уже другая она была. Его душа как то оживилась после долгих лет страданий. Он аж прослезился.
В тот же вечер зашел он тихонько в церковь. Поразился ее красивым иконам, золотой люстре, сиянию огней от сотни свечей. Да и люди тут были какие-то притихшие, не пытающиеся ударить, посмеяться над ним. Женщина, продававшая свечи, посмотрела на него внимательно, пригласила пройти, но попросила все же встать в сторонку, от толпы подальше. Но эта ее просьба показалась ему такой невинной по сравнению с тем, как помыкали и издевались над ним раньше.
Когда закончилась служба, настоятельница подошла к нему и строго сказала, чтобы в следующий раз помылся он, причесался, а то негоже к богу в таком виде приходить. Понапрасну принял парень ее за доброго человека, под впечатлением своим от посещения храма. Стал он ей рассказывать о своих несчастьях и горестях. Как его судьба побила, без дома оставила, а делать то он ничего не умеет, и мыться то ему негде. Очень строго, но больше зло посмотрела настоятельница, и сама не понимая, почему этот юноша вызывает у нее злобу и раздражение. Чтобы придать своей злобе благовидную форму, сказала она грязному юноше: «Не гневи бога, юнец! Как ты смеешь ему жаловаться на свои несчастья! Посмотри сколько вокруг сирых и обездоленных! Всех бог любит, всем помогает, как может! А раз такая судьба у тебя, значит, ты не постился, грешил, заповеди божьи не соблюдал, как вот в этой книжке написано!» И дала ему книжицу тоненькую. «На вот почитай, завтра мне смотри, обратно принеси, а то много вас таких обездоленных тут приходит. Всем надо объяснять, что к чему».
Пошел парень наш пристыженный, боялся оглянуться. Так загрустил, закручинился. Пришел в свой кленовый парк сел на ободранную лавку, стал читать. Читал он медленно, ведь мы помним, что учеба не давалась ему. Кое-как прочитал он о грехах смертных, там было написано, что много чего нельзя делать. И пить, и прелюбодействовать, и даже с друзьями праздно проводить время. Не все слова были понятны ему, но про друзей он хорошо понял. И про распевание песен праздно. Очень был удивлен он тому, что бог не хотел, чтобы люди делали эти такие нужные, как ему казалось, дела. Пока его друга не забрали из интерната, им было так хорошо говорить и петь песни тихо по ночам. Хоть ругали их, но это были самые счастливые времена в его жизни. И как же ему теперь не хватает его друга, подумал он, и уже на глаза навернулись слезы. Как какой-то странный предательский голос внутри него стал его срамить за содеянное. Он закрыл книжку и уснул.
Наутро пришел он в храм, да подошел к батюшке, осмелился. Спросил-таки, почему нельзя с друзьями то время свое проводить? Батюшка внимательно посмотрел на него, сказал - подойти позже, служба начиналась. Видать та настоятельница после ухода-то парня почувствовала, что как-то несправедливо злилась на него. Да батюшке о его горькой доле рассказала, не очень с большим желанием, так как опасалась, что батюшка проявит милосердие, и свалятся на этого парня сразу все дары божьи. А ее потом злобный укор зависти замучает. Но что-то все же говорило ей о том, что служит то она все-таки в церкви, а не в каком-нибудь гадюшнике.
Батюшка после службы позвал нашего юношу и сразу же послал его в соседний мужской монастырь. Мол, там есть иеромонах Сергий. К нему и нужно обратиться. Там его и разместят, и накормят, и отмоют. Если захочет, останется, да все свои вопросы Сергию то и задаст. Наш парень не мог от восторга сдержаться от слез. Хоть ум был невелик, да душа была у него большая. Глаза у него были всегда на мокром месте. Поцеловал он батюшке руку. Батюшка руки не убирал, но молвил: «Бога благодари! И настоятельницу нашу. Ангел твой шепнул ей на ушко, вот она и рассказала про тебя мне».
Раскаялась настоятельница, да и даже денег дала парнишке на дорогу. Добрался, таким образом, он быстро. Уже на следующий день нашел деревянный монастырь. Выглядел монастырь более бедно, чем храм, откуда его направили. Встретили его приветливо. Предложили с дороги поесть, умыться. Потом служба началась. Мужчины разного возраста были одеты в платья, похожие чем-то друг на друга. Все имели бороды или усы. Были и молодые и седые. Среди них пытался наш герой разглядеть иеромонаха Сергия. Наверное, вот тот с густой бородой, седыми длинными волосами, собранными в хвост. Или нет, может вот этот в нарядном одеянии, грузный? Так искал глазами наш юноша того, кто впоследствии переменит всю его судьбу и станет для него главным учителем всей его жизни. И подаст ему науки так, что он не только осилит, а и пойдет так далеко в учении, что многим его школьным учителям, что издевались над ним, даже и не снилось.
А пока она слушал восторженно пение батюшек и служителей. Это пение увлекало его душу в тысячи прекрасных танцев с ангелами, какими он мог представить их. Когда закончилось пение и молитвы, все стали расходиться, а он все так и сидел со слезами счастья на глазах. Тут подошел совсем молодой монах, а, впрочем, такой же возрастом, как и он. И огорошил его, сказав, что он и есть Сергий, как преподобный Сергий Радонежский. Вышли они наружу, пошли прогуляться лесочком. Птицы так красиво пели. А Сергий все слушал и слушал рассказ нашего героя о его нелегкой судьбе.
К ночи уже возвращались обратно. Парень наш сказал, что хочется ему служителем церкви тоже стать. Но не понял он, чего хочет бог? Ты помолись ему и узнаешь! – наставил Сергий. На том и разошлись. Ночью взял наш юноша молитвенник и стал читать молитвы. Да так и уснул с книжечкой синенькой с золоченым крестиком в руках. Наутро была беседа в зале служения. Главный батюшка учил всех тому, что надо не только просить бога, но и воздавать ему славу, хвалу, дабы почувствовать его в каждом божьем творении, в каждом человеке, пришедшем в храм, научиться любить и прощать людей. Не можем мы судить их по одежке, не знаем, какая судьба у них и не знаем божьего промысла на этого человека.
Так день за днем, целый месяц прожил в храме наш герой. Но что-то странное происходило с ним. Чем больше он читал молитвы, пытался любить людей, например, которые причинили ему столько боли и страданий, тем больше его душа переставала ликовать, становилось холодной и пустой. Ударилась оземь и разбилась вдребезги. Стала его душевная болезнь как-то снова подступать к нему. К его уму, измученному попытками понять все с ним произошедшее.
Он как-то закрылся. А на тот момент Сергий, уезжавший по заданию храма, вернулся обратно, да сразу к нему. Что случилось? А он не может ничего сказать. Молчит. Разочарованно смотрит на иеромонаха. Ты к богу обращаешься с молитвой, брат мой? – вопрошал Сергий. «Да, Сергий, обращаюсь. Молитвы читаю. Только кажется мне, что бог не слышит их. Всех молитвы слышит, но только не мои. Не могу простить моих обидчиков. Бог не помогает мне. Он давно покинул меня, брат Сергий. Он никогда и не приходил ко мне! Я заброшен богом, он не любит меня. Я не верю в него» - открылся внезапно наш юноша, и слезы навернулись на его глаза. Но это не были слезы жалости и умиления, а это были горькие слезы боли, отчаяния и скорби по потерянному богу.
Сергий молча выслушал нашего героя. Положил руку на его плечо. Да и произнес: «Брат мой, ты сегодня вечером уйди подальше в лес. Да и не читай больше молитв, а поговори с богом честно и открыто. Не бойся наказания. Бог хочет, чтобы мы с ним как собой разговаривали, как с другом, братом. Поговори с ним как со мной и все скажи, что в твоей душе накипело. А захочешь кричать – кричи, лес густой, никто не услышит».
Послушался его парень, да пошел в лес один. Боязно было ему конечно богу то все выкладывать. Не сказал то Сергий что, бог простит его. А вдруг молнии нашлет, заберет то хорошее, что появилось в его жизни. Из монастыря выгонят. А вдруг проверял его отец Сергий. А сам крадется за ним, да и слушает - будет ли он богу, говорить, как он ненавидит его, ведь в канонах написано любить и прославлять бога.
Зашел он в лес довольно-таки далеко. Уже потихоньку темнело. Птицы ухали вдали. За деревьями шуршали лисы. Вкусно пахло уже осенней листвой и грибами. Он встал между двух берез и стал говорить с богом так, будто тот слышит его. «Я…не знаю что сказать…» И вдруг как прорвало его: «Как ты мог покинуть меня? Я ненавижу тебя! Ты меня предал. Я страдал, а тебе было наплевать. Ты дурак, ты мерзкий злобный урод! Я обижен на тебя. А-а-а-а…» - закричал он. Что-то произошло в его душе в тот миг, она начала открываться и размораживаться. Он сел на колени, сжался, согнулся пополам, не выразить было его душевную боль. Словно сотня ножей резала его душу на куски. Он зарыдал горько, безудержно. Свалился на земь. Тело его прижалось к траве и сотрясалось рыданиями. Он вспомнил, как отец избивал его, как мать умерла, а она был так дорога ему. Как его дразнили тупым учителя и одноклассники. Как издевались над ним учителя и мальчишки, когда он не мог научиться читать. Как выгнала его родная тетка на улицу, вышвырнула, как вшивого котенка. Как презрительно плевали в его сторону, когда он просил милостыню. И он вспомнил, что тогда не было бога рядом!
Некому было утешить его! И как он мог это допустить? «Бог, я не прощаю тебя за то, что ты меня бросил. Я зол на тебя». Заглянул в душу и добавил: «Еще я боюсь, что ты теперь меня накажешь еще большими бедами, или вообще убьешь». Тут он понял, что все сказал. Лес замер. И вдруг он ощутил, что бог пришел, невидимый для глаз, но явный для души его. Сел рядом, посадил его, как маленького на свои колени, прижал к себе, обнял, и так посмотрел на него, словно взглядом говорил: «Бедное ты, бедное дитя мое! Что же тебе пришлось пережить, что же тебе пришлось вытерпеть. Как я тебя люблю, сожалею, что так было и сострадаю тебе. Иди я залечу твои душевные раны, заберу себе твою боль. Отдай ее мне. Освободи свое сердце. А взамен я его наполню любовью. Ты так мало получал ее от людей на этой бренной земле».
Бог не стал оправдываться, и отвечать на обвинения нашего бедного юноши, просто тот как-то сразу понял без слов, что бог то был рядом, не он все эти страдания-то насылал. Это люди, которые встречались на пути, били его безжалостно кто словом, кто делом. А он бог простит его любого, и любит таким, какой он есть – юродивого, слабоумного, грязного, попадающего вечно в какие-то страдания и несчастья. Бог и за это не корит. Пошел наш юноша обратно меж деревьев. И такая благодать, такое умиротворение наполнили его душу, каких он век не видывал и не знал.
Пришел к дому монастыря - наполненный и благостный, к Сергию в келью сразу:
-Брат Сергий, я поговорил с богом. Я теперь понял, что молитва, это такие слова, когда мы душу богу открываем, а не врем ему заученные фразы.
-Конечно! Вижу, ты как-то изменился весь, так и светишься.
- Да, хочу спросить тебя Сергий, можно?
- Спрашивай, я всегда готов тебя выслушать.
-Вот тогда выходит когда мы страдали, бог рядом был? А почему он не вмешался?
-Если вмешается сам, то это будет насилие над тобой. Раз ты к богу не обращаешься с просьбой о помощи, не вручаешь ему полностью свою жизнь в тот момент, честно и искренне, значит для твоей души важен этот опыт. Бог это уважает, любит тебя и не мешает тебе получать тот урок, который ты сам хочешь получить, даже не ведая того. Но если ты попросишь его с утра и так каждодневно: взять твою жизнь в его руки, забрать твои страдания, боль, и наполнить тебя любовью… Научиться себя так любить, чтобы заботиться о себе, и не позволять обидчикам издевательства…А избегать того, что разрушить может. Беречь священную частичку бога внутри тебя. Бог поможет тебе твою жизнь наполнить смыслом. Не тратить время на такой образ жизни, когда все тебя шпыняют, а заняться тем, чтобы делать полезное и для себя и божий промысел выполнять, божий дар на служение богу направить. Бог нас любит. - Еще раз добавил Сергий.
- А знаешь, брат…Я тогда в детстве молился однажды богу, я вспомнил. Меня сразу отправили в интернат, а там я встретил хорошего друга.
- А еще бог привел тебя сюда, в монастырь, да и ко мне. Я очень рад этой встрече. Даже не представляешь, как рад. Я буду молиться за тебя!
Сергий обнял нашего героя, и тот как-то сразу проникся этим с уверенностью, в том, что теперь он не один. Теперь у него есть друг. И бог. Бог, любви которого ни с чем не сравнить. И он прошептал: «Благодарю тебя, боже». И как-то его душа так наполнилась светом, что и обида на злостных недоброжелателей его померкла. Испарилась, как будто ее не было. На смену ее пришло чувство защищенности. Он твердо решил каждое утро просить бога, научить его - как любить и заботиться о себе и полностью отдавать себя и свою жизнь в нежные объятия бога. И он точно понял, бог не хочет, чтобы мы страдали и мучились, он любит и жалеет нас. Он решил посвятить себя полностью служению бога, восхвалению его, благодарению его.
И ему очень запали в душу слова брата Сергия о том, что тот будет молиться за него. Это было так трогательно и приятно, что он принял решение молиться каждодневно так же другого человека, кто попросит, а кто нет - то он все равно помолится. А вдруг тот человек потерял бога? И не в силах попросить, а его душа все же услышит мольбу и замолвит словечко. Кто знает, может за него молилась та бабушка возле лавки, что просила подаяние? Ведь иногда же слышал он, что она шепчет что-то с добрым и заботливым лицом, глядя на него, при этом вставляя в свой шепот: «Господи, помилуй».
Так неожиданно для него самого, п
рошел он успешное служение и обучение в монастыре, через десять лет построили в соседнем селе новую церковь и направили его быть батюшкой. Знал он хорошо все молитвы, песнопения церковные. И стал он служить в той церквушке батюшкой. Нарекли его тогда Дмитрием в монастыре. Так его и звали все. Много людей стекалось к отцу Дмитрию с мольбами о помощи. За всех молился он и многих несчастных спас своими молитвами, многих исцелил, особенно детей, молитвами за них.
Женился он на красивой девушке Анне. И закончились его страдания, и началось его служение богу, как он его понимал. Очень важным он считал это служение. Иногда ночами не спал, молился по просьбам. Женушка его Аннушка все понимала, ценила мужа и гордилась им. Когда родились детки, все они были умненькие и красивенькие, как на подбор. Ведь наш-то отец Дмитрий красавцем был еще тем. Да за грязью и зловонным потом этого как-то все не могли разглядеть люди. Теперь уж разглядели и красоту его лица, и красоту его души. Зауважали. Благодарно смотрели ему вслед, когда плавно проходил он с аналоем по храму, подставляли головы свои под священную жидкость, и как рукой снимало и усталости, и сглазы, и порчи с них.
Прожил отец Дмитрий долго, несмотря на то, что измотала его судьба в молодости. Много воды утекло за то время. Его тетушка, что прогнала племянника, осталась одна, болела сильно, дети ее стали наркоманами. Умерла она в одиночестве. Тяжелая была судьба у нее, может потому что мучила ее совесть в глубине темной души ее, да и накликала она сама на себя эти все страдания. А бог всех любит. Он никого не наказывает. Он всегда готов посадить нас на колени и прижать к себе.