1. Лже-Филипп. Завоевание Македонии
Третья Пуническая война (http://www.proza.ru/2015/05/11/1847) совпала по времени с новой войной против Македонии. Виновником возмущения стал здесь некто Андриск, выдававший себя за Филиппа VI – сына последнего македонского царя Персея (http://www.proza.ru/2015/05/09/1642). Тит Ливий следующим образом излагает его историю: «Некий Андриск, человек темного происхождения, называвший себя Филиппом и выдававший себя за сына царя Персея, был за это прислан в Рим царем Деметрием Сирийским, но тайно бежал, собрал вокруг себя много народа, принимавшего его выдумку за правду, и с этим войском захватил почти всю Македонию, в иных местах силою, а в иных с согласия местных жителей. Он рассказывал, будто рожден Персеем от наложницы и был отдан на воспитание какому-то критянину, чтобы в превратностях войны, которую он вел с римлянами, сохранилось хотя бы семя от царского корня; воспитывался он в Адрамиттии до двенадцати лет, не зная своего происхождения и считая воспитателя своим отцом; и лишь когда тот занемог и почувствовал, что близок конец, то раскрыл ему его происхождение и дал ему грамоту с печатью царя Персея, оставленную для мнимой его матери, с тем чтобы передать сыну, когда тот станет взрослым, а до этого времени во что бы то ни стало сохранять дело в глубокой тайне. Теперь, когда он подрос, ему передавалась эта грамота, в которой отец оставлял сыну два зарытых клада. Когда женщина рассказала ему, из какого он рода, она велела бежать из этих мест, пока слухи не дошли до пергамского царя Эвмена, который был Персею врагом, и тот не подослал бы к нему убийц. Испуганный этим, Андриск бежал в Сирию, надеясь получить помощь от сирийского царя Деметрия II (http://www.proza.ru/2015/05/11/1667), и там впервые решился открыть перед всеми, кто он такой». (Ливий; XLIX).
По призыву Андриска македонцы подняли в 149 г. до Р.Х. восстание и в короткий срок овладели всей страной. «Что касается псевдо-Филиппа, - пишет Полибий, - то первые известия о нем казались невероятными. В Македонию явился некий Филипп, как бы с неба упавший; он не робел не только перед македонянами, но и перед римлянами, хотя не имел ни малейшего основания рассчитывать на успех своего предприятия. Когда через три-четыре месяца разнесся слух о победе псевдо-Филиппа над македонянами в битве по ту сторону Стримона в Одомантике, кое-кто поверил молве, но большинство продолжало не доверять. Когда немного спустя опять пришла весть о его победе над македонянами уже по сю сторону Стримона, а также о переходе во власть его всей Македонии, когда фессалийцы обратились с письмом и через послов к ахейцам с просьбою о помощи, так как и им стала угрожать опасность, случившееся представилось поразительной неожиданностью. (Полибий; XXXVII).
В следующем году Андриск вторгся в Фессалию. Военный трибун Публий Сципион Назика (до этого он дважды был консулом – в 162 и 155 гг. до Р.Х.), отправленный сенатом в Элладу для ознакомления с делами на месте, оказал первое противодействие самозванцу: по его настоянию ахейские войска явились в Фессалию и вытеснили оттуда македонян. Вслед за этим, сенат послал в Македонию один легион под командою претора Публия Ювенция Фальны; но он не мог остановить роста численности македонян. (Полибий; XXXVIII). В 148 г. до Р.Х. римляне двинули против мятежников армию во главе с претором Квинтом Цецилием Метеллом. Андриск был захвачен в плен и казнен. (Ливий; L). После этого было объявлено о создании римской провинции Македония (с центром в Фессалониках), в состав которой, помимо бывшего Македонского царства, вошли греческие города на адриатическом побережье Аполлония и Диррахий (современный Дуррес), Ионические острова и Эпир.
2. Конфликт между Спартой и Ахейским союзом. Оскорбление римских послов в Коринфе
Вслед за македонскими событиями разразилась смута в Греции. Лакедемоняне, недовольные притеснениями, которые им постоянно чинили ахейцы, заявили в 148 г. до Р.Х. о своем намерении выйти из их союза (http://www.proza.ru/2015/05/07/280). Римляне приняли их сторону и постановили, чтобы Спарта, Коринф, Аргос и Орхомен были выведены из ахейского союза, как города неродственные ахейцам по крови.
Находившийся в Македонии Квинт Цецилий Метелл отправил в Пелопоннес уполномоченными Гнея Папирия и Попилия Лената-младшего, вместе с ними еще Авла Габиния и Гая Фанния. Им случилось прийти в Пелопоннес как раз в такое время, когда ахейцы созваны были в Коринф на союзное собрание. Здесь, представ перед собранием, уполномоченные говорили долго и дружественно, прилагая все старание к тому, чтобы ахейцы не доходили до открытой вражды с римлянами. Народ, однако, не имел терпения выслушать речь уполномоченных до конца, и они были прогнаны из собрания среди насмешек, шума и криков. Лишь очень немногие сочувствовали их словам. Дело в том, пишет Полибий, что никогда не собирались на собрание в таком большом числе ремесленники и простолюдины, как в этот раз, и все государства, а более других коринфский народ, были в состоянии умоисступления. Стратег союза Критолай, не стесняясь в выражениях о римских уполномоченных, уверял, что желает иметь в римлянах друзей, но иметь в них господ ни за что не потерпит. Всячески подстрекая ахейцев, Критолай обещал, что они непременно добудут себе союзников, если покажут себя мужами, или же господ, если будут трусами.
Таким образом Критолай взволновал собрание и склонил ахейцев объявить войну, которая только на словах была направлена против лакедемонян, на самом же деле была против римлян. Тут он провел и другое противозаконное предложение, согласно которому лица, выбранные в союзные стратеги, должны быть полновластными, благодаря чему и сам он приобрел чуть не власть самодержца. Когда эти меры были приняты собранием, Критолай, по словам Полибия, стал коварно и вызывающе действовать относительно римлян и пользовался для своей цели бессовестнейшими и подлейшими средствами. (Полибий; XXXVIII).
На основании доклада лиц, которых они послали в Элладу, и на основании письменных сообщений, присланных Метеллом, римляне признали, что ахейцы виновны. И они приказали Луцию Муммию, который тогда был у них выбран в консулы (в 146 г. До Р. Х.), с флотом и пешим войском двинуться на ахейцев. (Павсаний; VII; 14).
3. Ахейская война
Как только Метелл узнал, что консул Муммий со своим войском отправился против ахейцев, он всячески стал прилагать усилия к тому, чтобы ему самому положить конец этой войне раньше, чем Муммий прибудет в Элладу. Он послал вестников к ахейцам, предлагая им дать право лакедемонянам выйти из союза, а равно и другим городам, которые были им указаны римлянами, и обещал, что римляне не будут на них сердиться за их прежнее непослушание. Одновременно с этим объявлением он стал двигаться с войском из Македонии, совершая переход через Фессалию по берегу Ламийского залива. Критолай и ахейцы не сказали ни одного слова, которое могло бы привести к мирному соглашению, но осадили Гераклею, которая не хотела оставаться в союзе. Когда же Критолай через своих разведчиков узнал, что Метелл с римским войском перешел Сперхей, он бежал в Скарфею, в область локров, и не решился ожидать Метелла со своими ахейцами в теснинах между Гераклеей и Фермопилами. Его охватил такой страх, пишет Павсаний, что даже место, прославленное подвигами лакедемонян против мидян во имя спасения всей Эллады и позже подвигами афинян в борьбе с галатами, даже самое это место не внушило ему надежды на лучший исход. Метелл захватил бегущих ахейцев недалеко от Скарфеи; убито тут было очень много, а взято в плен живыми около 1000. После этой битвы Критолая не видали ни живым среди уцелевших, не был он также найден мертвым среди трупов.
Стратегом у ахейцев и главой войска стал Диэй. Подражая примеру Мильтиада и афинян перед Марафонским боем, он дал свободу рабам и собрал всех годных к военной службе ахейцев и аркадян из всех городов. Всего, вместе с рабами, собранное им войско состояло приблизительно из 600 всадников и из 14000 тяжеловооруженных.
Тем временем Метелл, уничтожив при Херонее отборные отряды аркадян, двинулся с войском против Фив: так как фиванцы осаждали Гераклею вместе с ахейцами и принимали участие в сражении при Скарфее. На этот раз они все, мужчины и женщины, стар и млад, покинув город, блуждали по Беотии и старались укрыться на вершинах гор. Метелл не позволил ни сжигать храмов богов, ни разрушать частные сооружения; он запретил убивать кого бы то ни было или ловить убегающих. Жители Мегар сдали римлянам свой город без боя. Подойдя к Истму, Метелл даже и в этот момент послал глашатаев к ахейцам, предлагая им заключить договор и мир: у него было сильнейшее желание самому закончить войну и в Македонии и одновременно также в Ахайе. Такому его желанию по своему неразумию воспротивился Диэй.
Вскоре к римскому войску прибыл консул Муммий. Отослав в Македонию Метелла и его войско, он сам оставался на Истме, пока не собралось все предназначенное войско. Конников под его началом было 3500, а пехотинцев - 23000.
Генеральное сражение между римскими и ахейскими войсками произошло при Левкопетре на Истме близ Коринфа. Войска, поставленные в качестве ахейской конницы, не ожидая даже первого натиска римских всадников, тотчас же обратились в бегство. Пешее войско ахейцев, хотя и пало духом, видя бегство своей конницы, однако приняло удар римских легионеров; теснимое более многочисленным врагом и слабея от ран, оно, однако, не теряло смелости и твердости, пока отборный отряд римлян в 1000 человек, ударив ему во фланг, не обратил его в бегство. Если бы Диэй имел смелость после битвы броситься в Коринф, принять в его стены и организовать там устремившихся туда в бегстве после этого сражения, то ахейцы могли бы получить от Муммия более человечные, более терпимые условия, заставив его приступить к осаде города и к затяжной войне.
Диэй же, напротив, погубив ахейцев, сам явился в Мегалополь вестником постигших их несчастий и, собственноручно убив жену, чтобы она не стала пленницей, выпил яд и умер.
4. Взятие и разрушение Коринфа
Ахейцы, спасшиеся после битвы в Коринф, ночью бежали оттуда; бежали с ними и многие из коринфян. Но хотя ворота города были открыты, Муммий, не решился тотчас войти в Коринф, опасаясь, не устроена ли ему внутри стен засада. Только на третий день он с боем взял город штурмом. Из числа захваченных, многих римляне убили, женщин же и детей Муммий продал в рабство.
Оставшейся без жителями город был сначала разграблен, а затем разрушен по знаку трубы. Наиболее удивительные из памятников искусства, частью бывших посвящениями богам, частью служившие для украшения города, Муммий увез с собою в Рим, менее же ценные из них он отдал Филопемену, начальнику войск Аттала.
5. Утрата независимости Греции
У тех городов, которые воевали с римлянами, Муммий разрушил стены и у их жителей отнял право ношения оружия. Когда прибыли те, которые вместе с ним должны были составлять комиссию, он уничтожил демократию и установил форму правления на основе имущественного ценза. Была установлена дань, которую предстояло уплачивать Элладе, а людям, обладавшим средствами, было запрещено приобретать собственность за границей. Все племенные союзы, какие бы то ни было, у ахейцев, фокейцев, беотийцев или где-либо в другом месте Эллады, все эти союзы одинаково были распущены. Греция полностью утратила самостоятельность, превратившись в римскую провинцию под управлением наместника Македонии. Независимость (по крайней мере, формально) сохранили только Афины и Спарта, но в Афинах главным органом управления сделался Ареопаг, а в Спарте – герусия. (Павсаний; VII; 15-16).
Рим и его соседи в эпоху Пунических войн http://www.proza.ru/2014/03/04/415