Знаете, обычно я не лезу в чужие дела. Совсем. Не помогаю никому. Я из тех личностей, чья хата всегда с краю. Своих проблем хватает, чтобы пытаться ещё и чужие решать, тем более, с моими кривенькими ручками, растущими явно не из того места, и слабеньким мозгом, я способен скорее навредить, чем реально помочь, оттого предпочитаю предоставлять другим честь спасать кого-то.
Вот скажите, отчего в тот, совсем не замечательный день, увидев краем глаза старушку с палочкой, пытающуюся перейти дорогу явно не в том месте, я не пошёл дальше, как делал обычно, ограничившись мысленным пожеланием удачи несчастной, а ринулся следом, схватил за руку и рванул назад, буквально выдернув из-под летящего на нас грузовика. Знаете, как импульс какой-то, вот вроде только что шёл по тротуару и вдруг упс, уже сжимаю трепещущее тело в руках. О матери, что ли, подумал? Вдруг и она вот так же захочет перейти дорогу, сослепу не заметит машины и… на лбу выступил холодный пот.
- О, спасибо-спасибо, молодой человек, - забормотала старушка, - и куда меня понесло-то? Совсем глаза слабые стали.
- Ну, что вы, - я улыбнулся слабо и разжал пальцы, надеясь, что не переломал спасённой тонких косточек (хоть я мал ростом, а сила медвежья, помнится, последнему бедолаге, которому я пытался помочь лет пятнадцать назад, наложили гипс на обе руки, но это отдельная история), - каждый бы так поступил на моём месте.
Бабулька попыталась шагнуть, охнула и закачалась.
- Ой, милок, что-то у меня после всего этого ноги не идут, может, проводишь до дому-то, тут всего ничего идти-то, - взмолилась старушенция.
Тут же в голове моей раздался тревожный звоночек, не знаю, как назвать это, интуицией, паранойей, чувством самосохранения, но я всегда чую опасность, что называется, нутром. Будь я Спайдерменом, назвал бы паучьим чутьём. Неужели ловушка? Нет, никакие, даже самые коварные мошенники и недоброжелатели не могли ни знать, ни угадать, что я вдруг, ни с того ни с сего, брошусь на выручку посторонней женщине, да и брать с меня, мягко говоря, нечего, даже кошелька при себе нет, а за дешёвый сотовый телефон и ста рублей не дадут, если только на органы захотят пустить или к чеченцам в рабство отправить… но вдруг сети не на меня поставлены, а вообще на любого добренького дурачка? Проводишь бабушку, а тебя хоп, или по голове стукнут, или хлороформом угостят, и привет горячий.
Я ещё раз окинул взглядом старушку, вроде самая обыкновенная, сгорбленное тощее тельце, морщинистое лицо, серые печальные глаза, глядящие на меня сквозь толстые стёкла очков, поджатые губы, на голове – чёрный платок с цветочным рисунком, серое пальто, явно купленное ещё на Черкизоне, стоптанные чёрные туфли, палочка. Впрочем, сейчас такие актёры опытные имеются, ни за что не поймёшь подставы, пока бабка сзади своей клюкой не стукнет по затылку. Да и старушки пошли такие прожженные.
- Ну, пожалуйста, тут недалеко, - канючила бабулька, - неужели вы меня здесь оставите?
- Может, скорую вызвать? – на всякий случай предложил я.
- Не настолько мне плохо, милок, да и когда ещё приедет-то эта скорая, если вообще захотят тратить время на какую-то дурную бабку, - старушка махнула рукой, - и ни одной остановки поблизости, села бы на скамеечку, может, и оклемалась бы потихоньку, а так...
- Ладно, - я скрипнул зубами, - если уж сделал одну глупость, отступать поздно. А ведь мог сейчас идти себе домой, беззаботный и весёлый.
Я перевесил свою сумочку на левую сторону, чтобы моя подопечная до карманов не смогла добраться, положил левую руку на тот, в котором лежал сотовый, правой подхватил бабушку под руку и потащил. Хорошо хоть лёгонькая попалась.
Возможно, дом спасённой и находился неподалёку, но двигались мы со скоростью смертельно больной черепахи, бабка еле ноги переставляла. Честное слово, если бы не условности, подхватил бы её на руки и донёс! Всё проще и быстрее. Тем более, при моей силе я и шестерых таких поднять смогу.
- Вот и дом мой, - бабуся ткнула палкой в пятиэтажное здание, хрущёвку, естественно, без лифта.
- И живёте вы, конечно, на пятом этаже? – уточнил я.
- Да что ты, милый, - старушка покачала головой, - если бы так, я и из дома бы не вышла, нет, давно уже переехала на первый. Пришлось, конечно, двушку поменять на однокомнатную с доплатой, но мне много и не надо.
- Хорошо, - я кивнул своим мыслям, - если что, можно раскидать нападающих и в окно сигануть. Если сразу не свалят, просто так ни за что не дамся! Уж очень я ценю свои внутренние органы и имущество, да и работать бесплатно, на бешеных чурок-террорюг не хочется.
А старушка долго возилась с домофоном, пытаясь набрать код, я напрягся уже, звоночек в моей голове просто с ума сходил. Ничего, если что, швыряю бабку в нападающих и даю дёру, на ногах – беговые кроссовки, бегаю я, несмотря на немалый лишний жир, довольно быстро, а уж когда испуган, и вовсе, если только на машине и догнать. Такого стрекача задам, ищи ветра в поле! Да и от собственного дома не так и далеко.
Не знаю, на счастье или на беду, но дверь открылась, звякнул замок изнутри, вышла какая-то женщина, поздоровалась с моей подопечной, тепло, как со старой знакомой. Интересно, это часть игры, чтобы меня успокоить, или я просто трусливый психопат? Впрочем, тот факт, что старую приманку в доме знают, ни о чём не говорит. У преступников часто бывает самая безупречная репутация, и соседи, когда упомянутых злодеев уводит полиция, так искренне удивляются, мол: - «надо же, вроде такой приличный человек был, и на тебе».
Я придержал дверь, пропуская бабушку вперёд. И не только из вежливости. Так, лампочка в подъезде горит, дверь в подвал кажется запертой, на лестничной клетке четыре квартиры, две отгорожены стальной дверью, две – нет. Я оглянулся, окинул взглядом окрестности снаружи, пока входная дверь медленно закрывалась, но никого подозрительного не заметил.
Бабушка, к моей немалой радости, направилась именно к неотгороженным дверям. Значит, если и нападут, то или в самой квартире, или сверху набегут. Я осмотрел лестничный пролёт, прислушался. Ни дыхания подозрительного, да вообще никаких звуков. Или профи, умеют затаиваться, или не догадались засаду выставить.
Старушка долго рылась в карманах, пока не нашла ключ, потом пыталась нащупать отверстие, открыла дверь, я распахнул её, снова пропустил старую женщину вперёд. Так, прямо передо мной небольшая комната, метров четырнадцать, обклеена обоями с изображёнными на них беленькими цветочками, мебель старая, ещё советская, диван-софа, телевизор «Горизонт» на тумбочке, книжные шкафы, куча всяких безделушек, с потолка свешивается трёхрожковая люстра, на полу пёстрый ковёр. По правую руку три двери, кухня, туалет и ванная комната. Именно из них и может исходить главная опасность. Впрочем, нет, последние две на щеколды заперты. Я прикрыл входную дверь, но не запер. Открывается наружу, обязательно скрипнет, если кто захочет войти снаружи, и распахнуть – пара пустяков.
Бабуся начала расстегивать пуговицы пальто, я принял, его, повернулся, обнаружил гвоздик за спиной, вбитый прямо в стену, повесил на него.
- Ну что, мой молодой спаситель, может, чайку? – спросила старушечка.
- Нет-нет, - ужаснулся я (подсыплет что-нибудь в чай, и проснёшься уже в горах или а Аду, даже не знаю, что хуже?) - спасибо, я сейчас домой иду, обедать, и вообще спешу, мама ждёт, волнуется, небось. Вам точно не надо скорую вызвать?
- Уже всё в порядке, не надо, - бабушка вздохнула, - как бы наградить тебя, всё же жизнь мне спас, до дому довёл, хотя и трясся, как осиновый лист. Денег-то у меня кот наплакал, пенсия только в конце месяца.
- Да Б-г с вами, какая ещё награда? – я замахал руками, - не хватало ещё деньги брать за такие пустяки. Вот если бы я вас на руках нёс, через весь город, под вражескими пулями, да и то подумал бы не раз и не два, прежде чем взял бы что-то у бедного человека.
- Впрочем, есть у меня кое-что, что тебе должно понравиться, - бабушка будто и не слышала моих слов, - мне эта вещь вовсе не нужна, да и цена ей копеечная, жалкий кусок бронзы, а вы, мужчины, такое любите.
Старая женщина направилась к книжному шкафу, отодвинула стеклянную дверцу и взяла с полки что-то.
Я сделал два шага, заглянул на кухню, убедился, что там никого нет, потом вытащил из кармана носовой платок, протёр плечики пальто, потом отодвинул щеколду в двери туалета, осмотрел помещение, и там пусто. Не без трепета повторил свой трюк с дверью, ведущей в ванную, и снова на меня не напали. Не дурак ли я?
- Вот, - бабушка протянула мне свой дар.
Я глянул и обомлел, ибо держала она в руках короткий кинжал, вложенный в ножны. Красивая рукоятка, с гардой, увитой лианой, и птичкой, сидящей на противоположном лезвию кончике рукояти, но более всего поражали ножны, изготовленные в виде… безумно красивой девушки! Длинные волосы, ниспадавшие на плечи, безупречно красивое лицо, тонкая фигурка, большая грудь, длинные стройные ноги, изящные руки, сложенные на груди в молитвенном жесте. Разумеется, никакой одежды не было и в помине.
Надо сказать, что холодное оружие я очень люблю, изучал в своё время по энциклопедиям, и всегда мечтал собрать коллекцию кинжалов, сабель и мечей, увы, при моей зарплате я мог себе позволить в лучшем случае столовые приборы из Фикс прайс по сорок три рубля за штуку, весьма сомнительное приобретение.
Впрочем, радость моя длилась лишь долю секунды. Откуда у бабки оружие, и с какого перепуга она решила мне его подарить? Может, убили этим ножичком кого, а на меня повесить мокрое дело хотят или обвинить в краже антикварной вещицы? И ведь не поверит никто, что бабуся сама, по доброй воле клинок поднесла. Да и не факт, что полиция потом в этой квартире кого-нибудь обнаружит.
- Да нет, что вы, - пролепетал я, - зачем мне это, нет, вещь красивая, но я не пацан малолетний, чтобы держать в доме голых девок, да и мама не поймёт такой эстетики.
- Поверь мне, эта вещь тебе очень и очень пригодится, и мама твоя возражать не будет, - старушка протянула кинжал, - возьми его, владей, твой он отныне и навек и никакая сила не сможет отобрать, коли не отдашь добровольно.
- А бабка-то того, - подумал я, - блин, такое впечатление, что оказался я в долбанной детской сказке, ладненько, главное, свалить из опасной квартиры, а там в первую же мусорку вышвырну подарочек. А для начала, лучше бы не оставлять пальчиков.
Я раскрыл молнию, вытащил из своей сумки другую, тряпочную, раскрыл.
- Положите сюда, пожалуйста, - с улыбкой попросил я, - своими руками, если можно.
- Беспокоит меня очень твой настрой, - бабуся озабоченно покачала головой, - послушай, мальчик, осторожность – хорошее качество, да и опасностей в этом мире хватает, но прошу, не перебирай с этим, так и до сумасшествия недалеко. Если всех встречных считать врагами и мошенниками, всего бояться, рискуешь однажды превратиться в трясущегося идиотика, остаться в одиночестве, запертым в квартире, и умереть с голоду, ибо страх не позволит выйти наружу или позвать на помощь.
- Всё возможно, - не стал спорить я, - а теперь простите, мне уже совсем-совсем пора.
Я пулей вылетел из квартиры, звук захлопывающейся двери прозвучал музыкой для моих ушей, и рванул к выходу. Теперь покинуть дом, избавиться от дара, и домой с чистой совестью. Одно хорошо, ножичек тяжёлый, если что, смогу крутануть сумку, как той-гусари, и обрушить на головы нападающих. Пусть сам пропаду, но хоть одного врага с собой в ад заберу.
- Добрый день, - послышался голос за моей спиной.
Я резко развернулся и увидел перед собой мужчину. Высокий, черноволосый, с окладистой седой бородой и длинными усами. В тёмных очках. Одет в длинное белое пальто, из-под которого виднелись чёрные брюки, на ногах – ботинки с квадратными носами. Откуда только взялся, вроде миг назад никого не было, неужели то, чего я боялся, началось?
- Простите, что беспокою, - незнакомец улыбнулся, только от улыбочки той меня в жар бросило, - очень удачно, что я вас встретил. У вас в сумке, это ведь то, что я думаю?
- Понятия не имею, о чём вы думаете, - я сделал шаг назад.
- Вы вышли из квартиры одной моей старой знакомой, - продолжал мужчина, - а значит, она поднесла вам некую вещицу, кою я очень сильно желаю получить. Я, некоторым образом, являюсь коллекционером, собираю такие вот безделушки, а упрямая старушенция никак не соглашалась ни отдать мне кинжал, ни продать его, ни за какие денежки. Я понадеялся, что вы окажетесь сговорчивее. Вещица дешёвая, но я человек состоятельный и добрый, могу предложить за неё, скажем, тысяч десять.
Тревожный звонок в моей голове просто обезумел. Вот я и попал, интересно, это розыгрыш или подстава? Как же вырваться из этого кошмара с минимальными потерями? Если только повести себя так, чтобы сбить с толку врагов, нестандартно.
- Что вы, что вы, - воскликнул я, - и речи быть не может, никаких денег! Сам-то я этот кинжал получил просто так, не приложив усилий, да и прекрасно понимаю ваши чувства, сам в детстве коллекционировал фантики, вот, забирайте.
Я раскрыл тряпочную сумку и протянул незнакомцу.
- Чего? – мужчина поморгал глазами.
- Берите-берите, - закивал я, - владейте, ваш он отныне и навек, и никакая сила не сможет отобрать, коли не отдадите добровольно.
- Ты даже ещё более ненормальный, чем я думал, - коллекционер сунул руку в сумку и вытащил кинжал, - ты хоть понимаешь, от ЧЕГО отказываешься?
- Знаете, я люблю смотреть фантастические фильмы, - я ухмыльнулся, - и хорошо запомнил одно – непонятные предметы, подаренные добрыми старушками, обычно сулят массу неприятностей, которые мне совершенно не нужны. Полагаю, вы оцените мою готовность к сотрудничеству, и когда будете уничтожать этот мир, сохраните жизнь мне и моей маме, это ведь приемлемая цена?
- Да я вроде и не собирался никого завоёвывать, - незнакомец пожал плечами, - мне интересно, как твой жест оценит ОНА.
Кто такая эта «она», я выяснять не стал, просто убрал тряпочную сумку на место, махнул рукой мужчине и ринулся прочь, как заяц, преследуемый охотниками.
И знаете, вопреки опасениям, жуткий коллекционер не напал на меня сзади, и никто не ждал снаружи, на улице. Не обнаружил я ни шпионов, следующих по пятам, ни даже подозрительных молодых людей. Одно из двух, или наткнулся на профессионалов, или страдаю манией преследования в особо острой форме. Успокоиться я смог, лишь когда захлопнул двери своей квартиры.
Всё, спасся!!! Нет, не факт, что враги не используют всё случившееся против меня позже, но доказать что-либо трудно, я ничего не трогал руками, а если и касался – протёр платком, денег я также не принял, приписать нечего. Разве что кражу, мол, схватил кинжальчик, оттолкнул бабусю и убежал, а потом продал добычу за большие деньги, а их, в свою очередь, потратил на выпивку и наркотики. И никого не волнует, что я не пью и наркотиков боюсь пуще смерти.
До самого вечера я вздрагивал от каждого звука, а от звонка телефона впадал в панику, но решительно ничего не происходило. И уж конечно, мама сразу приметила, что со мной что-то очень не так, но я молчал, как партизан, мол, нормально всё, просто устал на работе, бригадир в очередной раз весь мозг вынесла, вот и психую.
Чтобы уснуть, я принял таблеточек шесть валерианки, не хватало ещё утром встать сонным и разбитым.
Вырубился я сразу, только и успел, что глаза закрыть…