В 2003 году судьба на три месяца забросила меня в Алжир. Довелось поработать в рамках контракта по капремонту одного из цехов комбината минеральных удобрений в приморском городе Аннаба. Работодателю понадобились мои навыки устного и письменного перевода с французского языка.
Во времена Советского Союза алжирцы строили социализм с нашей помощью. Строительство имело буквальный смысл: советские специалисты помогали в возведении промышленных предприятий в разных отраслях экономики. Потом Советского Союза не стало, и в Алжире, как и везде, стали строить модный рыночный капитализм, с «невидимой рукой рынка», с неизбежной приватизацией некогда народного богатства в частные «эффективные» руки. Крупные заводы дробились на отряд разнообразных акционерных обществ с небольшим сроком существования...
О той командировке остались несколько ярких воспоминаний, хотелось бы рассказать, с чего всё началось и чем закончилось.
Октябрьская ночь 2003 года. Небольшая группа специалистов-технологов выходит из только что приземлившегося в международном аэропорту Аннабы самолёта. После прохождения таможенных формальностей выходим на стоянку. Нас встретил микроавтобус, который и доставил вновь прибывших на территорию комбината минеральных удобрений Асмидаль. За забором, неподалёку от главных ворот предприятия расположены несколько довольно комфортабельных вагончиков, в которых проживают специалисты из стран СНГ, работающие здесь по контракту. В основном — украинцы, россиян было меньше. В центре этого «табора» — импровизированная площадь, неподалёку располагается небольшая столовая. У входа в неё нас встречает небольшая группа людей. Кто-то ждёт гостинцев и писем из дома, кто-то просто жаждет услышать последние новости с Родины. Тут кто-то хватает меня за руку: «Переводчик? Из Башкирии? На концертах Замфиры был?» Молодой высокий парень представился — Слава Бондаренко. Родом с Донбасса, как оказалось, ярый фанат нашей знаменитой землячки. На вопрос о посещении её концертов даю отрицательный ответ, на вопрос об отношении к её творчеству говорю, что нравится. Последнее и определило дальнейший ход событий. Едва я бросил чемодан в своей комнате, как Слава потащил меня к себе.
Над столом уже доминировала бутылка украинской горилки в окружении разнообразных закусок. На тумбочке рядом стояла небольшая магнитола, откуда на максимальной громкости доносилось «До свиданья, мой любимый город!» Гостеприимный хозяин засыпал меня вопросами о Земфире, о том, часто ли она приезжает в Башкирию, нет ли у меня знакомых из её ближнего круга. Кассета закончилась, началась следующая, а поздний разговор продолжался. Вячеслав продолжал терзать моё неакклиматизированное полусонное сознание фанатскими вопросами, особо его интересовала дата ближайшего концерта популярной исполнительницы в России: «У нас в Украине на её концерты билетов не достанешь, вмиг разлетаются, может посодействуешь?» Обещаю помочь, хотя перспективы выполнения обещания выглядят туманными, как и проступающее сквозь окно вагончика раннее утро.
Потом были ещё посиделки под Земфиру, но вот эта первая встреча запомнилась навсегда — открытая дверь вагончика, падающий из неё в ночную алжирскую прохладу свет, крики муэдзинов с мечетей ближайшего посёлка и «До свиданья, мой любимый город»...
Помимо пристрастия к песням Земфиры, Слава оказался классным специалистом своего дела, высококвалифицированным технологом, в чём я неоднократно убеждался во время совместной работы. С тех пор прошло много лет. На Украине — гражданская война, на Донбассе разрушены города и сёла. Где теперь Вячеслав Бондаренко, что с ним — не знаю...
За напряжённой работой незаметно пролетели три месяца. Наступил декабрь, пора было собираться в долгожданный путь домой. Собирая вещи, решил купить друзьям и родным памятные сувениры. В кармане ещё оставалось немного местной валюты. Поскольку основные работы по контракту были завершены, основная часть специалистов вернулась на Украину и в Россию. Оставшихся переселили в посёлок Шаиба, что километрах в 30 от Аннабы. До города можно было добраться несколькими способами. Вариант с местной пригородной электричкой отмёл сразу. Ни в одном вагоне не закрываются двери, они переполнены и путешествие в них сродни аттракциону для адреналинозависимых. Есть пригородные автобусы. Но в этот день они были переполнены и не останавливались. Был канун новогодних праздников, люди в массовом порядке ехали в город на распродажи.
Оставалось такси. Аннабинские таксомоторы — это тема для отдельного разговора. Автомобили разные, но преимущественно французских марок — «Рено», «Пежо», «Ситроены». Реже — немецкие и американские. Однажды видел и нашу, ВАЗовскую «шестёру». Были новые машины, но основная часть проделала по местным, кстати, весьма качественным дорогам уже не одну тысячу полновесных километров. Встречались аппараты, целостность которых обеспечивалась скотчем, проволокой и, очевидно, парой-тройкой магических заклинаний. Автомобиль для многих алжирцев — единственное средство заработка и поэтому владельцы эксплуатировали его вплоть до полной дезинтеграции. В некоторых машинах отсутствовали стёкла, вместо них — полиэтиленовая плёнка. И почти ни в одном автомобиле не работает спидометр. Видимо, чтобы не вызывать в излишне впечатлительных пассажирах излишней ажитации из-за того, что стрелка прибора при езде часто уползает за горизонт. Алжирцы, как и мы, любят быструю езду.
Торможу далеко нестарый «Ситроен». Объясняю водителю, куда мне нужно в Аннабе. Трогаемся. Завязывается обычный для таких поездок разговор — о погоде, ценах на горючее и, конечно же, о политике. Таксист Али — яркий представитель Средиземноморья: эмоциональный, с громким голосом и жестикуляцией широкой амплитуды. За пять минут не оставил камня на камне от президента, правительства и продажных чиновников местной вилайи (так в Алжире называются местные органы власти). Когда он узнал, что я из России, Али добавил к громкости своего дискурса ещё несколько децибелов:
— До сих пор не могу понять, почему развалился Советский Союз! У меня брат учился у вас, вернулся инженером, привёз молодую жену. Мы очень любили ваши фильмы, все арабы никогда не забудут, что СССР всегда защищал палестинцев, когда на них нападали израильские захватчики. У нас тут рядом есть курорт Сераиди, с отличной минеральной водой. Ваш премьер Косыгин в своё время тут отдыхал. А комбинат? Раньше тут работали тысяча с лишним советских, теперь осталось несколько человек.
Тут надо пояснить, о чём речь. Неподалёку от Аннабы располагается Эль-Хаджарский металлургический комбинат. В семидесятых годах его построили при участии советских специалистов и на первом этапе тут был целый городок, где жили наши соотечественники. Имелся свой госпиталь, своя школа. После того, как объект был сдан, на предприятии остался небольшой коллектив техсодействия. Школу и госпиталь закрыли, больницу заменили на медпункт. Комбинат крупный, можно сказать, алжирский вариант Магнитки. Он обеспечивает работой все близлежащие деревни и посёлки.
Али продолжал:
— Американцы всюду суют свой нос. Они сразу появляются там, откуда вы уходите. Они не будут тут ничего строить, как русские. Придут только для того, чтобы забрать у нас нефть и газ. И именно из-за этого вторглись в Ирак (в те дни американским оккупационным войскам в Ираке удалось найти убежище Саддама Хуссейна, алжирцы очень внимательно следили за этими событиями. - прим. авт.). Как только исчез СССР, в Алжире появились исламисты, решившие построить у нас диктатуру. Они не имеют никакого отношения к исламу, но прикрываются цитатами из Корана, чтобы оболванить молодёжь. Точно так же, как у вас на Кавказе. И везде американцы пытаются сделать так, чтобы в мире были только их колонии, откуда можно было качать ресурсы.
Али употребил по отношению к американцам слово, которому трудно найти русский аналог. Слово «американцы» переводится на французский как americains. Али же назвал их ameriCHIENS, «Сhiens» значит «собаки». В общем, прозвучало довольно резко.
Мы прибыли в город, я расплатился с Али и мы попрощались. Подумал тогда, что политически подкованного таксиста из Аннабы не грех бы послушать отечественным политикам. Ещё несколько раз доводилось разговаривать с алжирцами, обучавшимися в СССР. У каждого были свои воспоминания о той поре, но в главном были едины все — Советский Союз был хорошей страной, его очень не хватает в мире...
Вспомнил о той командировке в связи с тем, что в последний год происходит на Украине. В девяностые в Алжире полыхала гражданская война, в которой погибло около 100 тысяч человек. На Украине за год — около 50 тысяч. Цифры жуткие... Мораль проста и элементарна. Ни одно государство не существует без проблем. Но если их разрешение переходит в горячую фазу, то многие вчерашние пассионарии начинают понимать значение пословицы «Худой мир лучше доброй войны».