Рута подала заявление о пропаже мужа еще только он задержался с возвращением. Полицейский был ленив и рассматривал белокурую женщину как муху, прилипшую намертво к бронированному стеклу. Ему давно было на все плевать, кроме выволочек начальства и истерик собственной жены, отправленной за скандальный нрав мысленно к праотцам не однажды. Эта стояла над ним испепеляя глазами, в которых собрались слезы.
Брониус, так звали дежурного, с удовольствием тянул время, наблюдая, как сжимаются в отчаянии пальцы заявительницы, скомкавшие платок. Каждый день кто-то приходил, что-то заявлял, требовал и просил ,но только эта смотрела на него сжав зубы и нахмурив брови. «Его бы,-подумал уставший за смену мужчина в форме,-так никто не бросился искать». Стало чертовски обидно ,он вышел покурить, рассматривая желтую грязь умирающей осени. Насладившись растянутым ожиданием, заявление все же пришлось принять.Когда просительница ушла, в душе черствого копа обгадились мерзкие кошки одиночества.
Свист чайника сердито напомнил о себе. Рута курила в открытое окно, не замечая времени и выпитых чашек кофе. Все замерло в ожидании звонка от Улдиса. Они не первый раз ругались, лихо отпуская друг друга направо и налево, заклиная в глаза, что забудут на утро имена. Часики смеялись над ссорами влюбленных и закручивая тоску в спираль, звенели ключами от дома. Измученная женщина легла на диван ,закрыв глаза. Сна не было, тяжесть опустилась на грудь, сдавила горло. Виски звенели, сердце билось через раз. Рута распустила руки как сломанные крылья, ожидание стало адом.
Сегодня дорога домой вилась тонким стеклом, на котором машина Улдиса едва успевала вписываться в повороты.Он точно решил, что пора остановиться мотать друг другу нервы, пожить раздельно и вспомнить вкус холостяцких пирушек.На примете была очень хорошенькая толстушка Эгле,забавная, как ручной зверек. В отличии от холодной Руты она всегда была на связи, готовая приехать в любое время куда угодно. Увлеченный будущим разговором, мужчина набрал скорость, колеса резво убегали от разметки, что таяла под днищем. Выворачивать руль было уже поздно-сметая тяжелый металл ограждений, кувыркаясь и ломая ветки, машина летела в кювет. Прошлая жизнь переворачивалась вместе с ним, разлетаясь вдребезги. Тело захрустело, рассыпалось на оборванных нитях марионетки. Улдис был почти мертв, лишь сознание билось в нем угасающими импульсами. Он закричал ,призывая Руту спасти его из плена исковерканного железа. Было невыносимо больно, кровь теплой струйкой текла по подбородку, обездвиженный и немой, он умирая, клял жену быть рядом.
Женщина вздрогнула от трели телефонного звонка. Поправляя спутанные волосы, молча выслушала сообщение. Случайно, в глубоком овраге, была обнаружена машина и труп молодого мужчины, по сообщенным приметам ,это мог быть Улдис. Рута зарычала от отчаяния пронзенным на охоте зверем. Легкие, что качали воздух любви, стали наполняться густой жижей невосполнимого горя.
Брониус ,прочитав утренние сводки,хмуро размял сигарету.Первый снег ноября укрыл людские печали.