Первый рейс

Евгений Баль
Первый рейс.

   Автобус Мариуполь-Таганрог тронулся точно по расписанию и, набирая скорость, покатил по грязному асфальту. Я отправлялся в свой первый рейс. Смешно – пятьдесят лет и первый рейс. Позади оставалось много походов, из них семь дальних, но это были походы – так называют  свои дальние плавания военные моряки. А вот у гражданских – это всего лишь рейсы…
   Кресло, в котором я сидел, было не вполне исправно и зависло в каком-то полулежащем состоянии. Меня это даже устраивало – лежал и дремал. Не доезжая до Новоазовска, что-то сломалось в заднем мосту автобуса, и водитель больше часа ковырял его, звеня ключами.. Это испортило настроение и омрачило торжественность поездки.
   А ехал я к новому месту работы. На судно «Сормовский-20» куда был назначен вторым помощником капитана. За несколько дней до этого состоялся мой телефонный разговор с моим хорошим приятелем Хорошевским, который работал в Ростове кадровиком пароходства.
   - Алло! Привет Иваныч!
   - Привет Николаевич! Говорят, ты демобилизовался?
   - Да, пол года назад вышел на пенсию.
   - Ну и как  пенсия у капитана 1 ранга?
   - В миллионах купонов, за пенсией хожу с чемоданом.
   - Так это же хорошо!
   - Но этих миллионов хватает только на еду и то на две три недели…Семья то большая. Короче – ищу работу. Не поможешь?
   - Так у тебя же военный диплом.
   - Я уже выправил гражданский - штурмана дальнего плавания.
   - А у себя чего не устроишься, в Мариуполе пароходство намного крупнее нашего?
   - Ага. Это раньше было. Суда распродали, разворовали, сдали во фрахт, осталось два десятка. Штатные кадровые моряки пароходства ходят сотнями по городу без работы…Такая вот, картина.
   - Лады. Сейчас время летних отпусков, Возьму тебя на подмену. Вот, как раз у меня тут один старпом два года в отпуске не был. Три месяца поработаешь, потом другой пароход подыщем…
   - Не, Иваныч. Старпомом не пойдет, дело для меня новое, не знакомое. Давай для начала третьим помощником.
   - Как можно! Капитан 1 ранга и третьим помощником, у меня рука не подымится…У нас в этой должности пацаны после мореходки.
   - Нормально. Командующий Тихоокеанским флотом адмирал Старк, после революции работал таксистом в Париже.
   - Лады.  Я посмотрю вакансии и перезвоню.
   Через два часа

   - Николаич, нет сейчас ничего. Потерпишь месячишку, я что-нибудь подыщу.?
   - Не, Иваныч, не вытерплю, семья «кусять» хочет.
   - Ну, не знаю. Старпомом ты не хочешь… есть еще вакансия вторым помощником на «Сормовский – 20»…
   - Иваныч, второй за груз отвечает, расчеты там всякие  делает, эти вопросы нужно изучить.
   - Этот пароход везет семечки в Испанию. Их  грузят в трюм насыпом, так что считать ничего не надо… Насыпали и поехали, переход две недели за это время все изучишь. Согласен?
   - А, что у меня есть выбор?
   - Получается - нет.

   Таганрогский порт прост до неприличия. Тесный клочок воды огорожен бетонными стенками, на которых сиротливо жмутся несколько портальных кранов. Посредине территории насыпана огромная куча угля. Ветром, дождем, ногами, колесами уголь разнесен по  всей территории, эдакое грязное месиво. На проходной полусонный (или с похмелья) вахтер косо взглянул на меня. Мой паспорт моряка, который я торжественно протянул, вниманием не удостоил, и вяло махнул рукой:
   - Проходи.
Невольно вспомнилось, как это делается в Мариуполе. Там тетки на проходной долго читают пропуск, шевеля губами, всматриваются в фотографию.
   - Вот она – «рассея», - тепло подумал я, и прошел внутрь.
   Свой теплоход я увидел сразу. Он одиноко стоял у причала и портальный кран похожий на самку богомола деловито опускал в его объемистое чрево какие-то мотки алюминиевой проволоки. Мне это сразу не понравилось.
   - А где же семечки в Испанию? – в сердцах воскликнул я, задавая  себе риторический вопрос. 
   Видимо с Испанией не получилось. Некстати вспомнился анекдот об этой стране.
   « Приехал в Барселону на симпозиум наш чудак из Совка. Три дня отсидел на всяких заседаниях, на следующий день утром уже улетать. Ничего толком не посмотрел…Пошел с горя в ресторан.
   - Дайте, - говорит официанту, - что нибудь экзотическое, что только в Испании можно попробовать…
   - Тогда я порекомендую Вам отведать блюдо «Коррида», - говорит официант.
   Приносят громадное блюдо, заполненное всякими специями, гарнирами, а посредине два громадных куска мяса. Чудак не то, что половины – четверти съесть не смог…  Блюдо ему очень понравилось, особенно мясо – совершенно неизвестный нежный вкус. 
   Через несколько месяцев случилось нашему чудаку снова поехать в Испанию. Теперь уже в составе делегации из четырех человек. Вечером всем составом отправились в ресторан. Начали думать – чего бы заказать. Наш чудак сразу взял инициативу в свои руки:
   - Я знаю, - говорит, -  пальчики оближите. Такое нежное мясо и нам вчетвером его не съесть, такая громадная порция. И заказывает блюдо «коррида».
   Официант приносит знакомое громадное блюдо, украшенное гарнирами, специями и посредине сиротливо лежат два маленьких кусочка мяса. Каждый величиной с грецкий орех. Наш чудак закатил скандал.
   - Вы думаете, что если мы из России, так можно издеваться. Что это вы принесли? Шеф-повара сюда! Пару месяцев назад я заказывал блюдо «коррида», было столько мяса – четверым не съесть…
   - Шеф-повар улыбнулся и говорит: - Видите ли, в этом и заключается изюминка и эксклюзив этого блюда.  Когда вы первый раз заказывали блюдо «коррида» - матадор убил быка, а сегодня бык убил матадора».

   У трапа никого не было и я, пройдя на борт, потащился по узкому проходу длиной с полсотни метров в сторону кормы, где находилась надстройка и жилые помещения. Достигнув надстройки, я остановился, раздумывая – заходить на первый этаж или сразу подняться по трапу во второй… Сверху какая-то хмурая личность окликнула меня. Я сказал, что мне нужно пройти к капитану. Раздались два звонка, и снизу выскочил распаренный,  выпивший и видно, поэтому веселый, мужчина лет тридцати.
   - Вообще-то капитан занят…, а Вы зачем к нему?
   - Да, я вот по замене, назначен вторым помощником…
   - О! Так я второй, - обрадовался мужчина. – Ну, пойдемте.
   Он провел меня в тамбур.
   - Вот моя каюта, - указал он на дверь, -  но там у меня жена… Но мы счас Вас временно пристроим…
   Звали второго помощника – Аркадий Иванович. Он повел меня по коридору дальше, потом мы свернули за угол и еще шли коридорами. По пути нам все время попадались какие-то дети, выпившие молодые мужчины и женщины.
   - Мы вчера с рейса пришли, к нам семьи из Ростова приехали. В общем – праздник у нас, – объяснял словоохотливый Аркадий. – Вот только грузить нас начали сразу. Я документы не оформил, ну там каргоплан, расчет остойчивости. Сделаете завтра сами, лады?
   - Ну, лады. – Неуверенно протянул я. – Покажете, как это делается и я…
   - А Вы?! Не с нашего пароходства?
   - Да нет, я не с вашего. Я вообще-то на один рейс.
   - Так Вы не знаете этот проект?
   - Нет.
   - Гм! А какой у Вас диплом?
   - Штурмана дальнего плавания и капитана малого…
   - Да, очень странно. Ну, пойдемте к капитану.
   После этого разговора я почувствовал себя очень неуверенно, но старался бодриться. Капитан – Евгений Вячеславович оказался мужчиной приятной наружности, с усами и черными, как воронье крыло волосами. Выглядел он моложе своих 44 лет. В каюте находилась еще женщина, по-видимому, его жена. Выглядела она постарше его. Капитан был угрюм, мрачен и с мощным амбре. Когда мы вошли в апартаменты, женщина вышла в смежную каюту. Аркадий с порога поспешил заявить.
   - Вот, Евгений Вячеславович, мне замену прислали…
   Капитан мрачно кивнул  и искоса глянул на меня. Наверно я ему не очень понравился, потому, как он скривился и сморщился. А может я неправ, может он просто отрыгнул кислым…
   - А, Вы откуда? – Наконец спросил капитан.
   - Да я, вообще-то, с военной службы…
   - Да, интересно. А какой у Вас диплом?
   - ШДП и КМП.
   - А Вы знаете, что второй груз оформляет, остойчивость считает?
   - Ну, в общем-то, знаю, - неуверенно протянул я, потом добавил, - теоретически.
   - А как у Вас с английским?
   - Не густо…С трудом со словарем…
   - Ну, а Вы хоть прокладку вести умеете или там судном управлять?! – уже фальцетом воскликнул капитан.
   - Вот в этом-то будет полный порядок, - заверил я его. – Я понимаю, что ситуация необычная, но я буду стараться. Вообще-то, всегда считалось, что я способный…
   Капитан потряс головой, видно хотел еще что-то сказать, но потом передумал. Встал и долго смотрел в иллюминатор. Затем сказал второму.
   - Ну, ты Аркадий Иванович покажи все тут, что к чему… В общем сутки побудь, потом меняйся.
   Я вышел из каюты в коридор, ощущение было как после бани. Тельняшка прилипла к спине, пот с лысины вытер шапкой… Мне открыли каюту третьего штурмана, который был отпущен в Ростов, и я занес свои вещи. Аркадий,  не теряя времени, повел меня знакомиться с «хозяйством».
    - …это ходовая рубка. Это авторулевой, вот кнопка включения. Это режим автомат, это ручная. Здесь переключатели насосов гидравлики. Переключать нужно каждые четыре часа. Радиостанция для переговоров со встречными судами, здесь набор каналов, это аварийный канал… Ну, это все просто. Здесь включаются огни. Здесь управление двигателями. У нас все здесь делается, в машинном отделении никого нет… Это пульт управления крышками трюмов…Это насосы гидравлики. Вот, вперед – назад. Все просто. Не запомнили? Ну, первый раз старпом покажет или у механика спросите…
   Через час мы оббежали весь пароход, и я получил первое впечатления в какую лужу я сел всей задницей. Нет, не то, чтобы что-то сложное или неподъемное, но это было дело новое, достаточно ответственное и малознакомое. И учиться некогда – нужно сразу работать. Мелькнула мысль – а если не справлюсь? Не хватало еще опозориться. Может «заболеть»?.. Минут через пять приступ малодушия прошел,  и я принялся листать документы.
     А в это время на судне полным ходом шла погрузка. Портальный кран подавал в трюм по две «катушки» алюминиевой катанки, каждая весом полторы тонны. В трюме автопогрузчик укладывал эти рулоны штабелем. Рулоны эти ( да и вообще любой штучный груз) необходимо считать. Занимаются этим делом тальмана. Они назначаются от порта и от судна и должны контролировать друг друга…Еще Аркадий сказал, что грузить необходимо в разные трюма и равномерно. Если нагрузить полный трюм, а рядом будет пустой, то пароход переломится… Затем он куда-то исчез и  найти я его не мог. В каюте его не было, жена тоже не знала, куда он делся. Потом, когда я его, при помощи матроса, вытащил из каюты второго механика, он уже ни разговаривать, ни функционировать, практически, был не в состоянии…
   - Как же так Аркадий Иванович, - вскричал я , глядя на его, - ваша же вахта!
   - Не а. Теперь вахта Ваша, - заплетающимся языком ответствовал тот.

   Я принял решение грузить первый и третий трюма до половины, затем второй и четвертый полностью…Судовые тальманы груз считали плохо. Уходили в рубку, прячась от дождя, часто подменяли друг друга. Были выпивши, либо с похмелья, совмещали дежурство у трапа  и тальманские подсчеты, что запрещается уставом. Кроме всего прочего, тальманили матросы и убывающие в отгулы и прибывшие им на замену. Понятно, что при такой вакханалии спросить будет не с кого. Пришлось контроль над подсчетом груза взять полностью на себя. Погрузка шла круглосуточно, и первую ночь я не спал полностью. Среди ночи заполнили половину трюма, и нужно было «перекатать» крышки. Чтобы было понятно, необходимо объяснить подробнее. Судно имеет четыре трюма, каждый из которых накрыт «крышкой» - это стальная плита размером 11х20 метров, весом в несколько десятков тонн. Для того чтобы открыть трюм, есть специальные гидравлические домкраты, они поднимают крышки  второго и четвертого трюма, а крышки первого и третьего убираются под них. Затем эти «бутерброды» можно перекатывать вперед-назад, открывая либо закрывая нужный трюм. Возникла проблема. Второй пьян, не будить же среди ночи старпома или механика… Скрепя сердце, поднялся на мостик и подошел к пульту управления гидравликой… На манипуляторе обнаружил схему стрелок с номерами очередности действий. Схема еле просматривалась из-под многослойных покрасок…Взялся за рычаги, зашипели насосы гидравлики… Многотонные плиты дрогнули и медленно поползли по направляющим. В общем получилось. Повезло. Вытер пот со лба, полез в трюм считать «катушки»…
   Утром капитан сказал, чтобы я показал расчет остойчивости судна, после принятия на борт всего груза. Вообще-то, что такое расчет остойчивости и как его считать мы в училище проходили. Но в ВМФ этим занимались механики, а точнее никто. Военные корабли грузы не перевозят, поэтому метацентрическая высота у них меняется незначительно. Наверное, по выражению моего лица капитан заподозрил неладное:
   - Вы вообще-то знаете, как это делается?
   - Гм. Ну, вообще-то чисто теоретически… Знаете, есть много методик расчета остойчивости. А какую используете Вы?!
    Позже, я изловил Аркадия Ивановича, который продолжал жить в каюте с женой. Он ожидал возвращения из Ростова третьего штурмана, который должен был начислить ему отпускные. Аркадий выдал мне пару толстых папок, где были приведены различные типовые расчеты остойчивости, причем методика этих расчетов почему-то не приводилась…
    Потом он принес мне готовый расчет остойчивости и сам утвердил его у капитана. Когда я обратился к нему за разъяснениями, он уже снова «принял за воротник» и членораздельно изъясняться не мог. Пошел я за разъяснениями к старпому. Тот, хоть тоже «принял», но языком еще ворочал. Однако, напрасно я рассчитывал на него:
   - Я уже шесть лет старпомом и все напрочь забыл, - откровенно признался  чиф.
   После обеда Аркадий Иванович частично протрезвел и я энергично принялся его трясти.
   - Как составлял расчет? Где, что брал? С чем входил в графики и кривые?
   Тот долго отнекивался, что-то бормотал, затем сознался:
   - Я мореходку заочно кончал… Делаю, чтобы похоже было на типовое…ну этого достаточно. Всегда проходило.
   Часа за четыре я все же эту премудрость освоил. Методом обратного входа препарировал типовые графики. При помощи найденного на полке  справочника капитана, освоил аналитический метод. И самый простой при помощи номограмм.  В течение двух суток, пока шла погрузка, спать пришлось не более трех часов. В последний день все куда-то уехали. Ко мне постоянно обращались разные люди, как со своего экипажа, так и сторонние из конторы порта. Им нужно было что-то отвечать, принимать какие-то решения. Естественно от меня исходили сплошные экспромты, при этом я пытался играть роль уверенного в себе человека. Судя по реакции окружающих, у меня это получалось.
   Когда погрузку закончили, я собрал записки портовских и судовых тальманов. Они пестрели исправлениями, но в итоге сходились на одинаковых цифрах – загружено столько, сколько запланировано. А по моим данным, мы загрузили на 8 «катушек» больше. Т.е. на 12 тонн алюминия больше чем указано в документах. Естественно своим расчетам я доверял больше, о чем и сообщил капитану. Тот думал не долго:
   - Груз считали четыре человека от конторы порта, столько же от нас. Вы же считали один, в течение двух суток… Дело для Вас новое – сами сказали. Думаю, могли ошибиться. Подписывайте данные порта и поехали…
   Наконец вышли в море. Тут я уже чувствовал себя уверенно – дело привычное, ходовая вахта везде одинаковая.
   В греческом порту Салоники, куда был адресован груз, считать его необходимости не было. Но я считал. Мне было интересно, кто все-таки ошибся в подсчетах. Когда осталось выгрузить половину второго трюма, я закончил свои расчеты и убедился, что был прав. Я подошел к агенту, который принимал груз, и сообщил, что привезли лишних 12 тонн. Тот пожал плечами и видимо огорчился. Сказал, что если бы я ему сказал об этом вначале выгрузки, то мы бы с ним имели «бонус». Что это такое и сколько я уточнять не стал. На лишний груз мы составили акт. Капитан удивился и меня слегка зауважал, но продолжал считать лохом. Да я и был им.
   Перед отходом, капитан зашел ко мне в каюту:
   - Возле проходной стоит серый «Мерседес», там мой знакомый просит передать маленькую посылочку своим родителям. Возьми, а в Таганроге отдашь его брату. Он будет встречать на синей «БМВ».
   Я так и поступил. Взял коробочку – величиной с небольшую книгу, в Таганроге отдал… «Задним умом» понял, что возможно это была контрабанда. Если бы меня на этом взяли, наверняка капитан сказал бы, что не при делах. Так я еще и стал контрабандистом, причем бесплатным. Ну, чем не лох.
   …Потом у меня было много рейсов на судах иностранных кампаний, но этот свой первый рейс на гражданском судне я запомнил надолго.


   Из романа "Меридианы..."