Их называют капскими или южноафриканскими, так как обитают они на побережье Южной Африки. Их шерсть короткая и, когда высыхает, светлая, как горячий песок...
Кубва плыл не жалея плавников. Он разрезал морскую гладь со скоростью звука. Извиваясь всем телом и загребая передними ластами, он выпрыгивал из пенистой волны и издавал пронзительный клич волнения и радости. Перед тем как снова упасть в воду он пролетал по воздуху добрых пять метров. Сама любовь несла его на своих крыльях. Совсем скоро Кубва увидится с Ним опять, посмотрит в черномазое лицо, прижмется к Нему всем телом и не расстанется с Ним никогда. Так он решил. Довольно с него мучительных расставаний. С этого дня не будет больше томительного ожидания по утрам, во время которого Кубва молился, пытаясь отогнать навязчивый страх. Страх, что он больше никогда не увидит Его.
Стая не любила Кубву. Кубва был для них непонятным. Мало того, что он всё время витал где-то в облаках, так еще и, заимев самку, не пожелал расширять гарем подобно другим самцам. Кубва отличался от соплеменников и внешне. Он был настолько крупным, что остальные даже побаивались его и неодобрительно шептались за спиной.
– Разве пристало морскому котику быть таким большим? – говорили они.
На лежбище соплеменники пытались отодвинуться от него и не смотреть в его сторону. Но Кубва не расстраивался. У него было все, что нужно: необъятные морские просторы, высокое небо над головой, верная подруга и, конечно же, рыба. Косяки рыб, рыба большая и маленькая, блестящая треска, пятнистый минтай, обманщица-камбала… Кубве требовалось много рыбы, чтобы насытится. Вместе с любимой они уходили в море на кормежку и не возвращались порой по несколько дней. Они резвились в воде и проплывали десятки километров в поисках пищи. Когда солнце начинало захлебываться в морских волнах, эти два котика готовились ко сну. Они всплывали на поверхность за тысячи миль от лежбища их стаи и сворачивались колечком, притягивая задние ласты к голове. Их приятно покачивало на волнах, и они тихо мурлыкали друг другу колыбельные, пока глаза совсем не слипались.
Кубва стал уязвим, когда его подруга захворала и покинула земной мир. Нападки сородичей казались ему суровей и жестче, и он не находил себе места. Аппетит пропал вместе с желанием ловить рыбу. Кубва упускал из-под носа даже зазевавшуюся рыбешку, а в иной раз с трудом пойманная добыча казалась ему безвкусной. Кубва начал слабеть, он похудел и обмяк. Теперь самцы не боялись показывать своё неудовольствие соседством с Кубвой. Они толкались и кусались, и Кубва, однажды доведенный до отчаяния, бросился в море с твердым намерением никогда больше не возвращаться.
Он не смотрел, куда плыл. Слезы застилали ему глаза, и он чуть не врезался в скалу, поросшую кораллами. Тогда Кубва стал осмотрительнее. Он обогнул гряду камней и заметил деревянную лодку, дрейфующую неподалеку. Первое о чем подумал Кубва, это развернуться и плыть не оглядываясь. Он знал, что морские котики опасаются людей. Уж слишком те любили их мясо и шкуру. Но что-то, любопытство ли, заставляло Кубву подобраться ближе. Что-то щекотало его изнутри и шептало сладкие слова. Кубва вдохнул побольше воздуха и нырнул. Как шпион он кружил под водой вокруг лодки. Страх сковывал изнутри, но настойчивый голос отдавал приказания, не считаясь с Кубвой. И наконец, котик решился. Он так резко всплыл, показав человеку свое крупное тело, что тот отпрянул и схватился за гарпун.
– Сейчас он убьет меня, – подумал Кубва, но не сдвинулся с места. Острие гарпуна застыло над Кубвой. Человек смотрел на морского котика, котик не отрывал глаз от человека. Кожа у человека была такого же цвета как большие черные глаза, короткие курчавые волосы закрывали макушку. В широком носу торчало кольцо, в ушах – серьги, на шее болталось несколько пар бус. Меж двух замерших тел сквозила настороженность, но между тем и симпатия. Наконец у человека дрогнули толстые губы, и он опустил гарпун. У Кубвы застыло сердце, затем забилось вдвое сильней – человек медленно протягивал к нему руку. Человеческие пальцы осторожно провели по шерстке, и трепет прошёл от носа до кончика задних Кубвиных ласт. Кубва изогнулся и ушел под воду. Он обогнул лодку и показался с другой стороны. Человек привстал и пытался найти котика взглядом, и Кубва заметил, что на человеке только набедренная повязка. Морской котик тихо подал голос и человек обернулся, посмеявшись над проворностью Кубвы. Голос у человека был низкий с хрипотцой. Чуть подумав, человек наклонился ко дну лодки, достал и кинул Кубве рыбу. Морской котик поймал ее на лету и проглотил. Рыба оказалась вкусной, как никогда за последнее время.
На следующий день, как только солнце вынырнуло из морской пучины, Кубва уже был на месте их первой встречи с человеком. Он беспокойно бултыхался в воде, стараясь углядеть лодку. Море тоже волновалось. Его поверхность была искажена беспорядочными гребнями волн. Тогда морской котик обогнул скалы как в первый раз и поплыл в сторону суши. Камни сдерживали напор волн, выступающие берега как будто обнимали кусочек моря и защищали его от ветра. В этой бухте было спокойно, даже вода просветлела и стала дружелюбно зеленого цвета. Вдруг Кубва заметил знакомую лодку и бросился к ней. На полпути что-то темное в стороне отвлекло его внимание. Он повернул голову и к своему удивлению обнаружил еще одну точно такую же посудину. Стоило Кубве приглядеться, и он узрел десятки одинаковых лодок, беспорядочно разбросанных по бухте. Совсем недалеко от котика какой-то человек, кряхтя, втащил в лодку большую рыбу, неистово бьющую хвостом. Кубва начал медленно пятится назад и натолкнулся спиной на что-то твердое. От страха свело ласты, а сердце отстукивало в районе живота. Котик обернулся и вытаращил полные ужаса глаза на человека, который приветливо ему улыбался. Волна облегчения и радости прошла по телу при виде знакомого лица, и Кубва не смог сдержать ее. Он заурчал и забил плавниками по воде. При этом лицо человека стало серьезным. Он зашикал на Кубву и показал рукой в сторону открытого моря. Морской котик нехотя подчинился человеку, но увидев, что тот гребет за ним, ускорился и выпустил изо рта победную струйку воды. Бухта оказалась довольно большой, а человек двигался медленно. Морской котик успевал уплыть и возвратиться к лодке по несколько раз. Наконец они удалились настолько, что лодки других людей казались щепками в широте океана. Человек опустил весла и перекинул ноги за борт так, чтобы волны омывали их. Тогда Кубва приблизился и уткнулся носом в человеческие ступни. Они были мягкие, испещрённые трещинками и от них приятно пахло кожей. Человек улыбнулся, оголив белые зубы. Затем он оттолкнулся руками от корпуса лодки и спрыгнул в воду. Когда человек оказался с Кубвой в одной стихии, морской котик понял, насколько мал, оказывается, человек. Человек же удивился, как велик морской котик. В задумчивости он произнес: «Кубва …», затем подплыл к морскому котику и, засмеявшись, крикнул: «Кубва!». Так у Кубвы появилось имя.
Каждый день по негласному союзу морской котик и человек встречались в море. Они ныряли и резвились в воде. Кубва мурчал при каждом прикосновении к нему человека, он катал человека на спине с такой скоростью, что у того захватывало дух. Морской котик даже старался разогнать всю рыбу вокруг них – он не мог мириться с мыслью, что около человека находится еще кто-то кроме него. Кубва ловил каждый взгляд человека, брошенная ему улыбка или непонятное слово растекались по Кубвиному сердцу сладкой глазурью. Во истину, время проводимое с человеком стало Кубве дороже всего на свете, дороже самого себя. И морской котик не мог насытиться им, ведь каждый день приходил момент расставания. Предчувствие того, что очередной день подходит к концу, и скоро человеку придется уплыть, отравляло Кубве жизнь. Солнце задевало о верхушки скал, и человек разворачивал свою лодку по направлению к недоступной морскому котику суше. Кубва следил за тем, как человек покидает его. Наблюдал, как такое близкое и дорогое ему существо с каждым последующим мгновением становится все дальше от него, превращаясь в точку, маленькую и безликую. Ночи Кубва проводил беспокойно, он долго покачивался на водной поверхности, но сон не шел к нему. Незащищенный от ветра, морской котик начинал мерзнуть и вылезал на материк. Тревожный сон настигал Кубву когда тот, забившись между камнями, в одиночестве закрывал глаза. Но сущая пытка приходила по утрам, когда он наматывал мили вокруг того места, где должна была состояться встреча. Изредка морской котик выныривал на поверхность, посмотреть виднеется ли лодка человека. И каждый раз сердце Кубвы замирало в страхе и отчаянии, когда он не видел ничего кроме далекого берега.
Случилось так, что погода не задалась с самого утра. Тучи заволокли все небо, не давая солнечным лучам проникнуть к земле. Море рычало у черных утесов, а ветер резвился всласть. Кубва и сам понимал, что бессмысленно ждать человека – рыбаки не выйдут в море в такой день. И все же морской котик обижался на человека, за то, что тот не захотел увидеться с ним. Весь день прошел как в лихорадке, и только под вечер природа успокоилась. Тучи разошлись, ветер улегся, и на небе миролюбиво заискрились звезды. Воздух был влажный и тягучий, как желе. Кубва кружил неподалеку от берега, к которому обычно причаливал человек. Морской котик видел яркий огонь и человеческие фигуры, но никак не решался подплыть ближе. Словно осваивая новую территорию, он подбирался к светящемуся мареву. Наконец он приблизился настолько, что мог разглядеть даже лица людей. Вокруг огромного кострища плясали все от мала до велика. Чуть поодаль расположились мужчины с самодельными барабанами. Лица их были раскрашены, руками они выбивали причудливые ритмы. Женщины, кто чем подвязанные, голосили и поддерживали хлопками танцующих вокруг костра. А те содрогались всем телом, вывертывали конечности, мотали головой, выгибали спины. Кубва с жадностью впитывал это загадочное действо, пока не заметил своего человека. Он кричал и блистал своими белыми зубами, песок разлетался из-под его ног во время безудержного танца. Он поднял маленькую девочку и стал катать на плечах. Горечь и ревность вспыхнули в Кубве.
– Родился бы я человеком как он! Умел бы так замысловато двигать ногами и шеей… Тогда я был бы самым счастливым существом на свете! – рассуждал морской котик. – А он и не помнит обо мне! Он-то не переживает без меня, ему не важно быть рядом со мной! Но ничего, если ты не хочешь, я сам позабочусь о том, чтобы прекратить свои терзания, я придумаю способ больше не расставаться…
Кубва плыл не жалея плавников. Он разрезал морскую гладь со скоростью звука. Извиваясь всем телом и загребая передними ластами, он выпрыгивал из пенистой волны и издавал пронзительный клич волнения и радости. Перед тем как снова упасть в воду он пролетал по воздуху добрых пять метров. Сама любовь несла его на своих крыльях. Совсем скоро Кубва увидится с Ним опять, посмотрит в черномазое лицо, прижмется к Нему всем телом и не расстанется с Ним никогда. Так он решил. Довольно с него мучительных расставаний. С этого дня не будет больше томительного ожидания по утрам, во время которого Кубва молился, пытаясь отогнать навязчивый страх. Страх, что он больше никогда не увидит Его.
Человек щурился на солнце, лучи терлись об его щеки и грели кончик носа. Лодка плавно покачивалась, убаюкивая человека, и искрящиеся водяные блики заставляли глаза закрываться. Человек полулежал, придерживая свою грубую самодельную удочку. На душе у него было спокойно, человек наслаждался звуком моря и легким ветерком. А еще он думал, что должен наловить побольше рыбы до того, как появиться морской котик. Сегодня человек специально вышел в море рано, когда даже утро не спешило на смену ночным сумеркам – община в последнее время была недовольна его уловом. Вдруг он услышал, как что-то могучее разрывает водные потоки и обернулся, застыв в восхищении – таким прекрасным казалось божье существо, надвигающееся на человека. Против солнца фигура Кубвы чернела на светло-голубом небе. С неимоверной скоростью Кубва вырывался из воды, изменяя закону притяжения, и летел по небосклону, как доисторический динозавр, как сам ангел. В ноздри человеку ударила волна звериного счастья и запах уверенности, исходивший от Кубвы. Какая-то гениальная идея захватила Кубвин разум и сделала его тело горячим, а глаза влажными и блестящими. Человеку стало не по себе, но он унял свое беспокойство. Он хотел прикоснуться к Кубве, но тот увернулся и побил хвостом об воду, будто приглашая человека к себе.
– Хочешь поиграть, дружок? – спросил человек, вставая в полный рост. Котик замурчал, перевернулся на спину и захлопал в ладоши. Тогда человек вытянулся как струна и ловко нырнул. В тоже мгновение, словно тиски сдавили со всех сторон его тело. Это Кубва навалился на него и обнял ластами, не давая человеку пошевелиться. Человек так испугался, что даже заговорил по-рыбьи:
– Отпусти меня! – взмолился он.
– Я умру, если отпущу тебя, - ответил Кубва.
– А не отпустишь, умру я! – вскричал человек.
Но морской котик ничего не замечал, он разгонялся и разгонялся, оттаскивая человека от спасительной лодки. Только человеческая голова виднелась над поверхностью, и человек старательно вытягивал шею, чтобы вода не заливалась ему в нос. За Кубвой ему виделась родная лодка, от которой он все более удалялся. Он не сводил с нее глаз, тянулся к ней пальцами, кряхтел и кричал. Отчаянье заполнило человека. Лицо его исказила гримаса, рот скорчился, в глазах стояли слезы. Дышать было трудно, голова словно весила несколько тонн, и Кубва казался ему таким ненавистным. Посмотрев на человека, морской котик горестно воскликнул:
– Пойми же меня человек! Смирись, человек! Я ведь люблю тебя! Я люблю тебя…
Кубва так сильно сдавил человека, что в спине у того что-то переломилось. Человек почувствовал острую боль и понял, что бороться больше уже не может. Он продолжал держать шею над водой, но та не слушалась и потихоньку опускалась все ниже. Человек ощущал, как водяные потоки заливают уши и лезут в глаза. Последний раз человек взглянул на небо, на птиц, которые парили невыносимо далеко от него, и вдохнул уже не воздух, а соленую жгучую воду. Она заполнила человека до краев, остановила мозг и сердце. А Кубва, в буйном своем состоянии, не замечал, что тащит уже бездыханное тело.
Никогда не думал Кубва, что так хрупко его счастье, что так хрупок человек. Километры водного пространства мелькали у котика перед глазами, и состояние сумасшедшей радости и экстаза проходило. Идея завладеть человеком уже не казалась ему такой блистательной, как раньше. И он начал волноваться, что его человек как-то подозрительно притих. Кубва остановился и посмотрел на человека – глаза его были выпучены, ноздри расширены. Морской котик окликнул человека, затем потряс его – голова не держалась и в неестественной позе завалилась на бок. Кубва запаниковал и в ужасе отпустил человека. Темнокожее тело умиротворенно опускалось ко дну, готовое провалиться в бесконечный сон. Благодаря игре бликов в толще воды, черты лица человека смягчились, и он напоминал старца, который ложится в постель после тяжелого дня, с уверенностью в том, что заслужил покой. Сердце же Кубвы обливалось кровью. И он, подобно любому существу, которое в минуту отчаяния смогло найти где-либо или в чем-то утешение, устремился на место их первой встречи с человеком. Потеряв всякий здравый смысл и уверовав в магнетизм этого места, Кубва спешил к нему и надеялся на невозможное. Морской котик окончательно потерял чувство реальности, и когда заметил впереди себя деревянную посудину, был убежден, что увидит сейчас желанное лицо. Он показался из воды, оперся на лодку и потянулся, чтобы посмотреть на человека, сидящего внутри. Однако этого лица он не знал. Оно было моложе, скулы сильнее выделялись, а глаза смотрели холодно и колко. Но Кубва был готов полюбить кого угодно, и только он открыл рот, чтобы высказать все то, что скопилось у него на душе, как увидал дубинку в руке у незнакомца. Истощенный физически и духовно, морской котик и не думал спасаться. Через мгновение тяжелый удар обрушился ему на голову и, не медля, гарпун пронзил мякоть под ребром. Кубвино горло сжалось, и котик не мог дышать. Теплая жидкость вытекала из раны, забирая с собой последние капли жизни. Кубва устремил взор на горизонт и улыбнулся, увидев, как машет рукой дорогой ему человек и как ныряет между облаками его подруга.
– Так даже лучше… – подумал Кубва, - хоть твоим друзьям, человек, я сослужу добрую службу. А ты, родная, прости меня за все. Прости, что так долго заставил ждать себя. Но ничего, совсем скоро я буду рядом с тобой… Хорошо, что все, наконец, закончилось.
Теплая струя воздуха задела человека в лодке, и унеслась к горизонту, окутанному легкой дымкой розоватых облаков. Тем вечером люди удивлялись, какое вкусное мясо послал им Бог. Дети сытые уснули подле своих матерей, а чайки на утесе кричали не менее беспорядочно, чем обычно. И вроде бы жизнь продолжала идти своим чередом, как будто ничего не случилось. Но ведь мы-то с вами знаем, что необычные истории происходят прямо под нашим боком. И эта тоже, пусть лишь в вашем воображении, имела место быть.