Женщина всегда узнаёт об этом первой. Даже если это произнёс врач, она в глубине души уже предполагала, что может быть так.
И теперь у неё два пути. Один из них – естественный: девять месяцев вынашивать внутри себя кого-то другого, подчиняясь его воле, прислушиваясь к его движениям, оберегая его здоровье, поскольку оно накрепко связано с нею, ждать, пока он окрепнет и захочет покинуть своё уютное жилище – её живот, непривычно потяжелевший за это время и создающий множество жизненных неудобств.
Этот путь долгий, не зря он назван бременем. Он – на всю жизнь, потому что для прихода в мир нового человека нужны затраты – энергетические, физические и духовные. И всё же остаётся надежда, что бремя может стать легче с годами. Это зависит от того, сколько сил будет вложено в того, кому женщина открывает этот мир.
Второй путь короче во времени, но это на первый взгляд. Женщину, выбирающую этот шаг, довольно часто называют убийцей, но убивает не она - врач. Однако, она соглашается стать местом казни. Она ещё не знает, не думает о том, что её тело: живот, мозг, кровь – они запомнят о страшном событии, и этот путь тоже окажется длинною в её жизнь. И это бремя с годами способно становиться только тяжелее, потому что со временем придёт мудрость, и женщина неизбежно будет возвращаться в мыслях к тому, что позволила себе когда-то сделать.
Позднее раскаяние приведёт её к храму, но нельзя помолиться о том, кто не успел родиться, чьего имени не знаешь, потому что он не был крещён…
Она может попытаться вымолить прощение себе, но не сотрёт из памяти то, что имело место в её жизни.
Но если женщина выбирает первый путь, она становится свидетелем самого удивительного на земле чуда. Как ещё можно осознать те изменения, которые она почувствует в себе с первых недель?
Независимо от неё, её тело начнёт наполняться, словно зрелое яблоко, соком, особенной энергией: начнут работать невидимые механизмы, химические элементы, включатся бесчисленные цепочки памяти поколений, взаимосвязь всего, что способно обеспечить жизнь тому, кто зародился в ней, практически незаметный глазу, но настойчиво подчинивший себе весь её организм.
Наполнится тяжестью будущего нектара грудь, расширятся и начнут крепнуть мышцы бёдер, мощно и усиленно станут работать сердце, лёгкие, почки…
Пройдёт ещё несколько недель – и лёгкий толчок изнутри живота, словно всплеск рыбёшки, остановит её и вызовет невольное желание прижать тёплую свою ладонь к этому месту: здравствуй, малыш, я тебя слышу – и улыбка озарит её лицо необычным светом, потому что это уже явный признак жизни.
Потом начнётся забавная и незнакомая прежде игра ощущений, своеобразный диалог, чтение мыслей, особенная беседа, в которой она будет произносить слова, петь, смеяться, плакать, а тот, кто живёт в её животе, станет прислушиваться и удивлять её своими безмолвными ответами. Вот он резко ударил внутри ножкой или ручкой, вот он затих, вот ласково шевельнулся.
Пройдёт ещё несколько недель, живот станет большим и тяжёлым. Женщине нелегко к этому привыкнуть, потому что создаётся впечатление, что он приобрел повышенную чувствительность, словно нежная натянутая его кожа стала тоньше, потому что тот, кто внутри, отзывается теперь на любое касание…
Он диктует свои правила: может толчком разбудить среди ночи, может больно отозваться на её настроение.
Она уже не спешит, как бывало, подумает, прежде, чем сделать что-то, чутко слушает, словно советуется: «Как ты, кроха, не против?». Но это лишь в том случае, если она мудра, и в ней созрело материнское чувство, то самое, невыразимое словами…
Печально, но бывает и иначе. Тогда её злит и собственный живот, и невозможность вести привычный для неё образ жизни, и неуместные толчки изнутри, на которые она досадует и даже бранится. Тот, кто в ней, чувствует эту нелюбовь и по-своему протестует.
Когда приходит час освобождения её от бремени, им обоим нелегко. Чудовищная боль пронзает всё её существо и толкает к одному движению: вытолкнуть, любой ценой – вытолкнуть!
Он тоже стремится покинуть ставшее тесным и ненужным это временное жилище. Нередко прохладный воздух вокруг в миг преодоления преград заставляет его сжаться и затихнуть. Какие-то чужие, судя по запаху, существа тормошат его, даже шлёпают, и он негодует, как умеет: громким всхлипывающим криком, обиженным писком…
В его лёгкие мощным потоком врывается новый наполнитель, с которым будет отныне связана его жизнь. Его оборачивают чем-то тёплым, прикладывают к мягкому, благоухающему нектаром, родному, - и он, понимая, что опасности нет, доверчиво успокаивается под этим крылом любви.
Она забудет о пережитой боли, едва убедившись, что всё сложилось удачно. Эта кроха, весом в три килограмма (или около того) отныне изменит всю её жизнь, а заодно и жизнь близких ей людей.
Откуда явилось ты, маленькое чудо, истинный размах которого придаёт женщине особые силы для борьбы, радости, нежности, мудрости?
Отныне её чело украсит невидимая корона, непоколебимо возвышающая её над не познавшими этого женщинами, ибо на всех языках мира всех народов земли люди склоняют голову перед матерью, лелеющей новую жизнь.
Наталья Коноваленко