Аэлита II-я

Дмитрий Колдани
Памяти Алексея Девотченко



Кажется, это называется расширенный сценарный план.


Ах, какая, Земля, ты красивая
Ах, какая, Земля, ты вообще...


Инт. Кухня в квартире Екатерины. Кофе закипает, коридор, дверь из ванной. Екатерина в купальном халате спешит к плите.
Завтрак из сигареты и кофе, тут же книга раскрытая. "Аэлита". Читает, смотрит в темное окно. Идёт отрывок из "Аэлиты".

Нат. Питер, утро. Пахнет Достоевским и Октябрьской революцией. Голос Екатерины продолжает читать "Аэлиту".

Откуда-то из дыры в деревянном заборе в Питере появляется джентльмен приятной наружности, одетый синкретически, однако же аккуратно.

Он движется по каменной улице с весьма сосредоточенным видом, держа в руках свернутые в трубочку бумаги. Такое впечатление, что джентльмен не знает, куда эти бумаги деть.
Он смотрит на барсетки, сумки, рюкзаки встречных прохожих, мнет свой рулончик, что-то там не то.
Выбирает парадный подъезд, однако ж не из самых парадных и клеит объявление.

Голос Катерины В объявлении стояло...
 Инженер Лось приглашает желающих лететь с ним 18 августа на планету Марс явиться для личных переговоров от 6 до 8 вечера. Ждановская набережная, дом 11, во дворе...

Стоящие неподалёку гастарбайтеры смотрят на джентльмена как на Луну. Однако в легкой надежде, что она упадет сейчас на Землю.

 Текст объявления крупным планом:" Подполковник-инженер Лохман П.С. приглашает желающих лететь с ним на планету Марс 20 октября звонить по контактному телефону
903 45 341 75"
  Чтение обрывается из-за телефонного звонка. Голос Катерины холодеет

 Да, здравствуй...

 
Инт. В подъезде старого дома по лестнице спускается пожилой господин, пожалуй, старик, импозантной наружности. Лев в отставке. Причем в очках как у махатмы Ганди.
Напевает "Капитан, капитан, улыбнитесь..." Вынимает почту из почтового ящика. Похоже - счет. Песенка обрывается.
 
Лев - Страшное морское ругательство...

Качает головой, направляется к выходу. Снаружи неясный шум, спор.
 Лошара! - можно разобрать.
 Песенка снова звучит, но явно слегка апокалиптично.


Нат. У подъезда.
Едва приоткрыв дверь, старый лев видит как незнакомого джентльмена прижимают к стене гламурного вида джигиты. Глаза их горят праведным гневом.

Джигит №1 - Снимай свою бюмажку, эй!
Джигит №2 - Я - Ахмет! Это мой дом! Не клэй здэсь свою дрянь.

Старик встречается взглядом с джентльменом, всё видит - и как тот растерян, как возмущён. Видит как сжимается кулак джентльмена. Удовлетворённо
переводит взгляд на объявление.

Гастарбайтеры с интересом смотрят, что будет дальше. Среди них появляется начальник, человек, похожий на живого манекена из ателье,
 где шьют пальто морским офицерам. Очевидно, он мнит себя таким морским офицером, капитаном 1-го ранга. Папка в руке.

Манекен - Уважаемый, самовольная расклейка объявлений запрещена. Снимайте!
Джигит №2 - Я - Ахмет!

Джентльмен несколько отстранённо смотрит на старика, изучающего объявление и того, кто это повесил.

Старик обращается к джентльмену - Странное объявление...

Манекен - Я к вам обращаюсь, уважаемый, алё! Что делать будем?
Джентльмен, изучая старика - Хорошо  хоть не любезный.

 Джигит №2 - Ты пьяный. что ли, э
Джигит №1 - Ты что, не слышишь, ты, лось!

Старик - Это замечательно. Лось... Прошу вас, пойдемте отсюда. Слишком экзотично здесь.

 Старик увлекает джентльмена за собой в подъезд, машет рукой на поганый концерт за спиной. Там мерзкий художественный свист и крики - Риэлтыр! Шпили-вили хочет .
 И всё в таком роде.

Инт. Коридор в квартире старика-льва. Старик и джентльмен проходят в квартиру.

Старик - Простите, вы не Сергея Эдуардовича сын Мне кажется, я вас знаю...
Джентльмен - Да. Разрешите представиться - Павел... ( некоторая заминка) Сергеевич.
Старик - Ну, конечно, Сергеевич! Павел Сергеевич, такие объявления вешать проспект Красных Зорь нужен. А нас, как вы знаете...
Джентльмен - Да, странное объявление.
Старик - То-то и есть, что странное... Я вас, с вашего позволения, чаем угощу. Мы с вашим отцом в своё время!.. Но вот таких объявлений не вешали.
Вы присаживайтесь, располагайтесь. В этих креслах не одна экспедиция пропала.
Павел - Чаем не стоит, спасибо.
Старик - Нет, нет! И слушать не буду! вы в какое положение меня поставите - такие объявления вешаете, а я вас даже чаем не напоил, что это...


Инт. Комната в квартире старика. Глубокие кресла эпохи ВЧК и грабежа награбленного. В таких креслах может утонуть большой и сильный человек.
 Старый ламповый радиоприёмник, стеллажи книг. Карты, в том числе карта звездного неба.
Фотографии кругом, портреты. Женщины, офицеры, люди в пустыне,  в Прибалтике, в Пицунде
Старик организовывает чай, Павел располагается в кресле..
Он ничуть не удивлен приглашением старика, находится под впечатлением сцены у подъезда.

Павел - Сорвут.
Старик - Уже сорвали. Моя племянница назвала бы эту публику мыслящий океан. Стихия!
Павел - Солярис.
Старик - Ну да.
Павел - Из какого же времени ваша племянница Солярис...
Старик - Из нормального. Она мне внучатая племянница. Простите, я не представился. Краснопольский Аркадий Васильевич. Полковник в отставке. Профессор.
 Позвольте теперь узнать. что всё это значит

Поспевает чай.

Старик - Вот как раз чай. Самое то для дальних странствий...

Павел задумчиво смотрит и на старика и внутрь самого себя. Надо начинать рассказ.


Инт. Курилка в театре. Театральный люд курит. Актеры, монтировщики, некие полубоги. Курят все сосредоточенно, выглядят недоступно,
 вообще холод ощущается кругом. Два человека ведут свой разговор, предназначенный для чужих ушей лишь частично. Один из них явный полубог,
другой - Прометей  21-го века. Клоун, как выражаются разнорабочие и их хозяева.


Полубог - Илья Ильич, интересно, крепко, хорошо, но!.. (читает по сценарию) Налет банды Кныша на эшелон с хлебом для голодающих марсиан...
Вы не увлеклись? Нам, по-моему, хватает толстовского эпатажа. Мне, мне хватает революций более чем достаточно. Я за каждую постановку беседу имею очень неприятную...
Илья Ильич - Владимир Сергеевич, что такое толстовский эпатаж Я не понимаю. Ну, Кныш - эпатаж, ладно...
Владимир Сергеевич - Русские типы это уже эпатаж, поверьте мне. Я бы хотел, чтобы вы вот это изменили. Про революционных матросов в смысле эпатажа
 я просто молчу, просто молчу! Я вот что вам хочу сказать, Илья Ильич, я, как режиссер, начинаю думать, что слишком слаб для ваших пьес. Вот так. Слаб.
Илья Ильич - Зачем вы меня пугаете Ведь идет же публика...

Рядом, посматривая на полубогов, разговаривают трое молодых актеров. Выразительные лица, некое спокойствие во всём. Один из них весьма ироничен.
Ироничный - Очень не хочется, чтобы со мной что-то происходило. Особенно катарсис. Я после вчерашнего...
Один из собеседников ( взгляд в сторону Ильи Ильича) - Берлинский тебе устроит катарсис, никуда не денешься. У него ( пытается потихоньку декламировать) буржуи
удирают в космос, но и там их достает пудовый пролетарский кулачище...

В курилке появляется Катерина. Глядя на неё вопросительно-удовлетворенно, Владимир Сергеевич обращается к Илье Ильичу.

Владимир Сергеевич - Нам надо сделать то, что должно быть изначально - роман о хорошенькой и странной женщине. А не это - ярко выраженный антикосмизм,
 прелести НЭПа... Впрочем, прелести НЭПа это, пожалуй, то что надо... Поработайте с прелестями, посмотрите, что  можно сделать, прошу вас...
Илья Ильич( тоже посматривает на Катерину) - Здесь вот ещё какой момент. Марс - планета сексуальной энергии, а Земля... Что тогда Земля..
Владимир Сергеевич - Земля - это наше всё. Не переживайте. Я не стану вслед за классиком повторять  не стоит писать марсианских романов. Не хочу.
Стоит писать марсианские романы. Только вам надо свои взгляды немножечко изменить. Поправее так, поправее.
Смотрите - с одной стороны умирающая цивилизация. Закат Марса - второе название вашей... нашей Аэлиты, с другой стороны...
Илья Ильич - Умирающая цивилизация - на Земле.
Владимир Сергеевич - Вот! Вот за за такие речи я для ваших произведений не гожусь. Слаб! Какая она умирающая, если революционные матросы у вас!
Илья Ильич - Ну хорошо. Всё сделаю как надо. Динамично развивающаяся цивилизация, как там... успешная. Да хоть энергетическая сверхдержава!
Владимир Сергеевич - Именно. Я что здесь вижу - Марс... вырождающаяся аристократия, очарование тлена, декаданс, мох на древних камнях... Это - успех, вы ведь видите. Это понравится публике. А новый мир тоже хорошо, но подальше пусть будет ( показывает рукой в неизвестно где находящиеся небеса). Вот у нас
уже букет получается. И в Старом Свете всё хорошо, Илья Ильич, я вас заклинаю.
Илья Ильич - Старо, добре як Англия.
Владимир Сергеевич -Да!
Илья Ильич - Пианино, трость, зарплата
Владимир Сергеевич - Да!


Инт. Квартира Виктора Васильевича. Чай выпит.

Павел - Вот собственно  и всё. Лечу. Осталось найти напарника.
Профессор - Полагаю, найдёте. Хоть сам лети... Нет, я стар. Так тривиально... Да и надо чтобы ваше поколение летело на Марс. Мы собирались,
 были близко, но... Программа, над которой мы работали вместе с вашим отцом, Павел Сергеевич, так и называлась - "Аэлита".
 Да, мы были близки к полёту человека на Марс, были очень близки... Между прочим, сами видите - вы перед стартом не могли не заглянуть к старику, чаю попить.

( Видит, что гость ищет по карманам сигареты)

Хотите курить Хотите Беломор У меня есть...
Павел - Питерский?
Профессор - Вы на Марсе не задайте такой вопрос! Сейчас. ( Приносит карту Марса) Вот где мы планировали посадку, смотрите.
 Заманчиво высаживаться в экваториальных областях...Впрочем, моё время вышло.
Павел - Спасибо вам, Аркадий Васильевич, мне пора.
Профессор - Подождите. Вы говорите, академии больше нет. Пусть. (Извлекает из шкафа старую шинель) Вот возьмите и оденьте. Как сейчас говорят - стиль.
Павел - Ну зачем, Виктор Васильевич Академии нет. Академия росписи ногтей сейчас вместо неё.
Профессор - Я могу и приказать. Одевайте. Она вам поможет. И на Марсе пригодится, там же холодно. Шучу... Будете там в Лунном болоте...Это чтобы вам упорства хватило всё до конца довести.

Звонит сотовый телефон. Павел видит незнакомый номер.

Павел - Да. Да... А вот прямо сейчас и можно. Вам удобно на Каменноостровский подъехать..

Пока Павел говорит по телефону профессор возвращается в комнату, включает старый приёмник. Слышит, что гость закончил разговор. Возвращается к Павлу.

Павел - Спасибо. Прощайте.
Профессор - Да, прощайте. Или до свидания
Павел - Не знаю.


(продолжение есть))