Она жила в Киеве на Соломенской улице. Левенкова Лидия Сергеевна, 1937 года рождения. Мой рассказ опирается на услышанное от нее по телефону. Отца Лидии звали Хаим Фельдман, мать была русская. Откуда впоследствии взялось отчество Сергеевна не знаю, не успел расспросить. До пенсии Левенкова работала в объединении Укрконцерт в должности начальника отдела кадров.
Наша встреча, к сожалению, не состоялась. Она догадалась, с какой стороны я проявляю интерес к ее судьбе, а эта сторона была для нее чужой. Говорила она сбивчиво, крайне эмоционально, часто с уводящими в сторону подробностями. Интересующих меня фактов почти не было в ее монологе, но проскальзывали важные и страшные детали того времени: киевской жизни эпохи оккупации.
Не все, наверно, знают, что в занятом немцами городе евреев - полукровок тоже ожидал Бабий Яр. Лидия со старшим братом Женей (1931 года рождения) только чудом избежали этой общей участи.
У нашего телефонного разговора была своя предыстория. Мы с женой нередко посещали Флоровский женский монастырь. Когда проходишь под высокой трехъярусной колокольней восемнадцатого века, попадаешь в совершено особый мир. С расположенного в двухстах метрах отсюда плаца воинской части иногда доносится отрывистый гул команд. Будто штормовые волны ударяют о скалы. Здесь же тревоги отступают, ощущается уклад устоявшейся, размеренной и осмысленной жизни. Нам особенно нравились службы в Воскресенском храме. Он замечательно расписан. Живописью покрыты почти все плоскости стен, проемы, полукружия арок и купол. Общий тон неяркий, в палитре преобладают светло-коричневые и серо-голубые оттенки. Отливающий золотом отделки высокий иконостас формой повторяет очертания увенчанного маковкой храма.
Через незаметную дверь в левом нефе мы иногда поднимались по узкой «корабельной» лестничке на хоры. Здесь необыкновенно хорошо, как бывает, наверное, на небесах. Святые, ангелы и пророки смотрят на тебя со всех сторон, а происходящее внизу будто на ладони...
Вот выходит из алтаря священник высокого роста, в благообразных сединах, с крупными чертами лица и окладистой длинной бородой. Во время ходьбы заметно раскачивается сбоку набок. Голос его исполнен непреложного упования на Господа, глубокой сердечной веры. Это – любимый нами отец Адриан (ныне схимник).
После чтения кафизм хор поет «Господи Воззвах...». На правом клиросе семь-восемь матушек. Поют они чистыми молодыми голосами. Пение безстрастное и в то же время нежное, никаких «красот», полная безыскусственность.
Случалось нам иногда после службы поговорить с одной пожилой матушкой, которую привозили в инвалидной коляске. Монашеское имя у нее было Зосима. Она давно уже покинула этот мир. Однажды стали расспрашивать ее об иконе преп. Серафима Саровского, которая находится с левой стороны в центральной части храма. Удивительно, как переданы в ней любовь и смиренномудрие батюшки. Кажется, он сейчас именно к тебе обратится со словами: «Радость моя...». Замечательно, что икона не писаная, а вышитая гладью.
– Это работа игуменьи Флавии,– сказала матушка Зосима.
– Она управляла обителью со времени ее возрождения в годы войны. Отличалась житейской мудростью и смелостью. Еврейских детей спасала в подвалах от фашистов. А за это тогда грозила смерть...Заходили как-то к нам приехавшие из Израиля люди. Интересовались, где похоронена матушка Флавия, чтобы поклониться ее могиле. Еще ей принадлежит большая заслуга в восстановлении монастыря – ведь начинать приходилось с руин. Даже пола не было в Церкви...
– После освобождения Киева обитель приняла на себя шефство над военным госпиталем, – продолжала рассказ монахиня. – Матушки ухаживали за ранеными, стирали одежду, чем могли помогали фронту. Трудное было послевоенное время. Не раз пришлось игуменье и в НКВД побывать. Но духовная сила была в ней великая – всегда возвращалась с победой. А молитвенница была усердная и вышивальница искусная. До сих пор на великие праздники священники носят вышитые ею пасхальные ризы. Преставилась игуменья Флавия в 1956 году.
Прошло довольно много времени после того разговора. Я писал тогда книгу о святынях Киева, выкладывался на работе в своем институте, но история о спасенных киевской игуменьей еврейских детях продолжала подспудную жизнь в сознании, требовала какого-то разрешения. В государстве Израиль очень почитают память тех, кто помогал выжить обреченным на смерть в период Холокоста. Там есть специальная организация Яд Вашем, собирающая сведения о таких людях. Их объявляют Праведниками Мира. И вот, по своим «каналам» в Святой Земле я предпринял попытку что-то сделать в этом направлении. Это оказалось непросто, но в итоге усилий появилась одна зацепка: та самая Лидия Левенкова. Итак, вернемся к ее рассказу.
– Мы с братом спасались в склепе на Флоровской горе. По ночам он уходил на поиски еды. Иногда приносил зернышки, рассыпанные у элеватора. Или ему удавалось что-то украсть. Впоследствии, он тоже продолжал воровать и сидел большой срок. Вернулся, когда я уже была взрослая. Болел открытой формой туберкулеза. Теперь он нервный, ужасно вспыльчивый, тоже после инсульта. У матери родилась девочка во время войны: моя сестричка, умерла от голода...
Лидия подтвердила, что еврейских детей было много на Флоровской горе, но о них ничего не знает.
– А матушку Флавию помнишь?
– Молодая была, быстрая, добрая. Ее другие слушались.
Вот и все, что удалось узнать об игуменье. А что мог запомнить маленький ребенок? Были, правда, в ее рассказе другие ценные детали-свидетельства.
– Однажды нас с братом забрали в душегубку. Ездила по городу такая машина. Потом выбросили оттуда, а вместо нас затолкали пленных.
– Как-то мы оказались за запертыми воротами монастыря. Нас подобрала украинская женщина Александра. Жила она на улице Саксаганского. Кормила нас, лечила...Меня, чтобы спасти от немцев, крестили дважды (?!).
– Мама моя после пережитого сошла с ума, не узнавала меня, свою дочь: «Вот Женя, весь в крови, а ты кто?». Отец не помог ни ей, ни нам с Женей. У него другая семья. Он уехал, забрав с собой родного сына.
Лидия рассказала, что у нее в квартире был знаменитый американский режиссер Стивен Спилберг. Вел видеосъемку, записывал ее воспоминания. Впоследствии я нашел его фильм, посвященный Бабьему Яру. Материалов, связанных с Левенковой, там не было. Картина не произвела на меня особого впечатления. О презентации ее справедливо написала Елена Бойко 19 октября 2006 года:
«В среду в Киеве побывал Стивен Спилберг. Он выступил продюсером документального фильма "Назови свое имя", посвященного массовому уничтожению евреев в Украине в годы второй мировой войны. Автором и сопродюсером проекта стал известный украинский бизнесмен, зять экс-президента Леонида Кучмы Виктор Пинчук. Несмотря на громкие имена и помпу, с которой была организована презентация, фильм оставил ощущение, которое точнее всего можно назвать недоумением».
Да, лента получилась далеко не блестящей, намного слабее, чем снятый российским режиссером Павлом Чухраем фильм «Дети из бездны».
Повторный выход на контакт с Яд Вашем не дал результата. Мне сообщили, что нужна дополнительная информация о спасенных игуменьей Флавией детях. Пока нет достаточно оснований, чтобы причислить ее к Праведникам Мира. Может быть это не так уж важно? Наверно, права игуменья Антония, сказавшая Лидии: «Наше дело угодить Богу, а это – мирское». А все-таки жаль, что имя киевской игуменьи Флавии не будет красоваться на Горе Памяти в Иерусалиме...