Вторая песнь о вечном
(изыскания культурного человека)
опять Маргарите Синицыной
о tempora! о mores! *)
tempora mutantur et nos mutamur in illis **)
Ценя любознательность наших друзей,
мы делимся с ними беседой
и, ложную скромность изгнав без затей,
решились открыто поведать,
куда ж занесло нас пыланье страстей
промеж ожиданий, надежд и затей…
Годков, эдак тридцать – не меньше! – тому
(как память на даты нестойка!)…
мы честно поведали кое-кому -
отнюдь не рисуясь нисколько! -
довольно подробный и честный рассказ
о том, как искусство нам радует глаз.
Нам вдруг приоткрылся писателей ряд
(их строй был безмерным и тесен!).
Мы множество книг прочитали подряд,
но… Пушкин нам был интересен!
Неслабо мы творчество знали его,
о жизни же личной… почти ни-че-го!...
Нам очень хотелось «про это» узнать,
но, где же оно? Разве только…
рискнуть «пушкинистам» вопросы задать?...
Но, тут – началась… «перестройка»!
Во что же она превратилась потом?
Да в то, что обычно зовётся «фуфлом»!
Мираж «ускоренья», пустой перезвон
смутил наши нежные души!
Страна разлетелась, как стая ворон,
а «рупь» превратился в полушку…
И где ж та полушка? Растаял и след...
Привет вам, ребята, от старых штиблет!
А в чём состоял «перестройки» итог?...
Нам щедро и честно отдали
тех «акций» десяток и «ваучер» тот…
А вклады в сберкассах - забрали!
Ещё «дивиденд» был начислен, ей-ей:
нам лично, аж, пару десятков рублей!
И надо же!... Именно в этот момент,
когда ни страны, ни работы,
к нам вдруг обращается некий клиент
бурча непонятное что-то:
«Давно не трудились? Устали?... Шучу.
А я… предложить Вам работу хочу»…
Работу?!… Забытое слово в душе
взметнуло фонтаны эмоций:
что значит «работа» не вспомнить уже,
но… кушать-то всё-таки хоцца!...
- Работать мы рады б, об том и мечты!!!
А есди конкретней?... И можно на «ты»!...
Клиента лицо живописнее слов -
он нам улыбается тонко:
«Вас… в Вену послать на работу готов,
но… вместе с одной… компаньонкой!»
- Согласны!! Но, там – ты обязан понять! -
нам нужно… коллекцию фоток отснять!...
Не сразу врубились мы, что и к чему…
Была «компаньонка»… занятной,
«мешала наладить свой бизнес» сынку,
и тем - «не вполне адекватной»…
Клиент стал предельно понятен тотчас,
маманя ж «во всём положилась» на нас!
Мы с той «компаньонкой» крутились вдвоём…
Освоившись «боле иль мене»,
едва лишь проснёмся, как тут же начнём
метаться и шарить по Вене -
на совесть, конечно - не то, что «за страх»!,..
И множились фотки, ну, как на дрожжах!
Есть около Вены гора Каленберг -
любой туда может забраться!
Однажды полез на неё Шелленберг -
тот самый! – решил покататься!...
Заснявшись напару на горке на той,
синхронно мы машем вам правой рукой!
Из Вены во всех направлениях мы
Европу облазили лихо…
Варшаву покинув, скромны и немы,
проникли в Венецию тихо -
в ней фоном служили для нас, наконец,
и Пьяцца-дель-Марко, и Дожей дворец…
Где только мы ни были, не рассказать!
Повсюду трудились отменно,
но всё же… увы, нам пришлось завязать
и с фотками с теми, и с Веной
и дань увлечениям прежним отдать…
Тут Пушкин нам в мыслях явился опять!
Ах, тайное в гениях жутко влечёт!...
Мы вновь проявили ту смелость,
с которой Набоков, Андроников тот
вникали «в те тайны»… Хотелось
от взоров сокрытое всё же найти,
бельишком постельным чуть-чуть потрясти…
Припомнили мы, как с портретов глядят
его современников лица…
Нам вновь подтвердили, что был небогат,
в провинции жил и в столицах…
И был камер-юнкером! Но – не служил,
а осенью Болдинской - в Болдино жил!
Да, Пушкин - сказали - опасно шутил
с супругою Модиньки Корфа…
Нам было приятно, что он совратил
жену самого Бенкендорфа!
А этот... мог вызвать того, как хотел!
Когда б не тянул бы, уж, точно б успел!
Был Пушкин повесой средь прочих повес
(писали в записках мы в наших):
крестьянки, дворянки, пяток баронесс…
И - Вульфы (две дочки с мамашей)
и - Аннушка Керн... Вот такие дела!…
Наталь Николавна святая была!...
Он в Зимнем свирепствовал боле всего:
княгини, графини, артистки…
Статс-дамы частенько любили его,
семь фрейлин и три камеристки!
Он всем объяснился прилюдно и вслух
и всех… осчастливил потом! Кроме двух…
Его повсеместно и с разных сторон,
ругая и резко, и остро,
считали грозой литераторских жён
и Гнедич, и даже, Жуковский…
А сам Карамзин его так ревновал,
что даже от дома ему отказал!
Журнал «Современник» им был учреждён…
В нём пел он про «сладость мгновений»,
и сонмы чужих осчастливленных жён
вкушали набор впечатлений,
смакуя публично и «это», и «то»,
не ставя рогатых мужей ни во что!
Ветвистый набор, как известно, красив,
но нравиться может едва ли…
Владельцы рогов, шалуна подловив,
ему откровенно пеняли…
Явись тут Дантес с Геккереном, и вмиг…
интрига созрела - страшней всех интриг!
С женою жил Пушкин сначала «сам-друг»…
Но, вскоре - покуда «на время»! -
своячениц пара явилася вдруг,
и он… оказался в гареме!
Но Катенька с Шурочкой (сёстры жены)
поэту - до времени! - были верны…
Дантес же и раньше неслабо шалил…
Лукавых прелестниц отрада,
он как-то на Катеньку глаз положил…
А Пушкин? Ему это надо?!
Ты совести без, недоумок Дантес! -
И Пушкин – понятно! - в бутылку полез…
Полез! И жене не сказав ни гугу,
на Чёрную речку поехал…
Стрелялся, был ранен, лежал не снегу…
Наташке ж, оно - не до смеха!
И был той дуэли печальным итог!...
А Катьку Дантес уволок! Под шумок…
Похоже, что книга готова в набор,
издательства ждут в нетерпеньи!…
Но где-то же есть и другой, до сих пор
насквозь не просмотренный гений!...
Хоть тот же Толстой! И искать ни к чему:
ох, как Софь Андреевна мешала ему!...
2008 г.
*) о времена, о нравы (лат.)
**) времена меняются и мы меняемся с ними (лат.)