Орлик.
Когда во время Отечественной войны мы с мамой и сестрёнкой жили в селе Евлашево в служебной квартире на территории деревообрабатывающего комбината, рядом с нашим домом находилась конюшня. Там держали 10 лошадей. Их использовали для доставки из леса на комбинат брёвен. Три газогенераторных ЗИЛа часто ломались и лошадки выручали, доставляя из леса сырьё для комбината.
За лошадьми ухаживал пожилой инвалид, дядя Коля. Мне нравились лошади. Сделав уроки и выполнив поручения мамы, я прибегал к дяде Коле. Особенно часто посещал конюшню в дни школьных каникул. Приходил туда не с пустыми руками. Летом всегда брал что-нибудь с огорода: несколько морковок, зелёный лук, огурцы, репу, капустные листы. Ведь ухаживать за огородом мама поручила мне, и я там чувствовал себя хозяином.
Среди лошадей в конюшне мне особенно нравился молодой гнедой жеребец по имени Орлик.
С красивой, статной лошадкой мы подружились. По подсказке дяди Коли, при посещении конюшни, приносил несколько овощей для Орлика тоже.
Приближаясь к месту, где содержались лошади, слышал его приветливое ржание. Дядя Коля мне говорил, что Орлик чувствует, когда я иду к нему, и приветствует меня. Заходя в стойло к жеребцу, протягивал ему морковку, капустный листок, или огурец. Орлик осторожно, своими мягкими губами, брал угощение из моих рук. Съев угощение, он мотал головой и похрапывал, кося глазом, затем осторожно, губами пощипывал меня за плечо, словно благодарил.
Мама не одобряла, мои посещения конюшни. Она опасалась, что меня лошади могут травмировать. Поэтому, к дяде Коле я бегал без её разрешения, тайно.
Иногда, когда Орлика выводили размяться в загоне, дядя Коля подсаживал меня на спину жеребцу. Несмотря на неудобство езды на крупе лошади без седла, я был счастлив прокатиться несколько метров верхом на своём друге.
Весной 1944 года, за селом, нашей семье, как и многим работникам комбината, выделили небольшой участок для выращивания картошки и проса. В августе, когда пришла пора выкапывать картошку, нам дали подводу и Орлика. Мне шёл уже 10-й год и дядя Коля меня научил заводить лошадь в оглобли и запрягать её. Когда мы с мамой пришли на конюшню, Дядя Коля вывел Орлика и сказал:
- Вот вам лошадь, а вон и телега.
- А кто же запряжёт и поедет с нами? - спросила мама.
А дядя Коля ей ответил:
- Ваш сын уже настоящий мужчина. Он всё может. А свободных мужчин у нас нет. Сашка, бери Орлика, запрягай.
Я взял своего друга под уздцы, завёл его в оглобли, одел на шею ему хомут и запряг в телегу. Мама смотрела на меня с таким удивлением, словно первый раз увидела. Взобравшись на телегу и взяв в руки вожжи, я гордо сказал:
- Мама, садись, поехали.
В том году урожай картошки у нас был отменным. Выкопать нам её помогли мамины сотрудницы. Затем, общими усилиями, погрузили тяжёлые мешки на телегу, а я с независимым видом произнёс:
- Но, Орлик, поехали.
После этого случая, мама меня уже не ругала за посещение конюшни.
Перед окончанием летних каникул, дядя Коля мне сообщил, что собирается погнать лошадей на выпас в ночное. Он сказал, что с ним поедут ещё три мальчишки, которых я знал. Я же ему ответил:
- Я хочу поехать, но мне мама не разрешит.
- А ты приходи вечером, - посоветовал дядя Коля.
Вечером пришёл к конюшне и увидел, во дворе стояла телега, запряжённая вороной кобылкой, а несколько лошадей были привязаны к телеге. Рядом крутились и три мальчишки. Они учились на класс старше меня.
Я увидел, что мама возвращается с работы и ей на встречу пошёл дядя Коля. Встретив маму, он сказал:
- Евгения Александровна, я собираюсь с ребятами вывести лошадей в ночное на выпас. Они мне помогут. Один просто не справлюсь. Разрешите вашему Саше поехать с нами.
От неожиданности мама ответила:
- С вами, конечно пусть едет.
Дядя Коля взял меня за щиколотку левой ноги и,,, посадил на спину Орлику. Натянув поводья, и сжав пятками бока лошади, я гордо поехал мимо мамы. За мною мальчишки поехали тоже верхом. Дядя Коля взобрался на телегу и поехал за нами. А мама стояла растерянная и долго смотрела нам в след. Позже, она мне сказала, что разрешила ехать в ночное, так как поняла, что все мальчишки поедут на телеге. Она боялась, что я упаду с лошади.
За селом, мы приехали на поле засеянное клевером. Лошадям связали передние ноги и пустили их пастись. Затем, развели костёр, на соседнем поле собрали оставшиеся после уборки стручки зелёного гороха, испекли в золе картошку.
Всю ночь дядя Коля рассказывал разные истории. Мальчишки ели сладкий зелёный горох, печёную картошку. Пили чай и были счастливы возле костра.
Осенью Орлика спарили с гнедой кобылицей, а в мае следующего года появился гнедой жеребёнок. Его назвали Майка. Маленькая симпатичная лошадка постоянно сопровождала свою маму. При каждом удобном случае подкармливаясь материнским молоком. Я гордился своим другом. Ведь он стал папой. Однажды вечером, когда кобылка с жеребёнком вернулась в конюшню после трудового дня, я, угостив кобылку морковкой, обнял за шею Майку и стал её гладить. Жеребёнку это не понравилось, она вырвалась, и больно лягнув меня по ноге, убежала. Мне стало так обидно.
В мае закончилась война. Через пару месяцев фронтовики стали возвращаться с фронта. У мальчишек появилось другое занятие, более важное, чем общение на конюшне с лошадьми. Мы целыми днями пропадали на железнодорожной станции, встречая возвращающихся с фронта солдат, выглядывая своих отцов. И как мы радовались за своих друзей, когда кто-то из них, в сошедшем с поезда победителе, узнавал своего отца или дядю.
Александр Зубков.