Германия
Незаметно и словно во сне промелькнули последние дни декабря, наступил Новый Год. К радости всех, кроме, разумеется, коммунальных служб, новогодняя ночь выдалась морозной и снежной, создав поистине волшебную атмосферу, пронизанную ощущением праздника и чудес. Вполне сносно встретив Новый год в кругу семьи, первого января в шесть часов утра Юля вместе с отцом и чемоданом отправилась в город на междугородний автовокзал. Там Юля распрощалась с угрюмым, как обычно, родителем и загрузилась в автобус, следовавший до Берлина.
Поздним вечером первого января русская туристическая группа, в состав которой входили и Юля с Дашей, заселилась в отель, расположенный недалеко от центра немецкой столицы. Распаковав вещи в аккуратном двухместном номере со светлыми стенами, массивными деревянными кроватями и коричневыми фальш-балками под потолком, девушки спустились на первый этаж гостиницы в ресторан, оформленный в стиле старой Баварии, где их ждал ужин. Длительный переезд по территории трёх государств, состоявшийся в один день, немало утомил девушек, поэтому поев, они сразу отправились спать.
Утром второго января Юля и Даша после завтрака поехали вместе со своей группой в Потсдам на экскурсию. Зимняя красота парка при дворце Сан-Суси заворожила Юлю своим холодным, строгим одиночеством, как и умеренное убранство Старого дворца, навевавшее мысль о философско-аскетичном складе характера его старинного хозяина в противоположность красочно-нарядному Новому дворцу. К сожалению, по всему дворцовому комплексу Сан-Суси их группа должна была буквально «пробежать», поскольку время их насыщенной экскурсии было ограничено короткой продолжительностью светового дня. В программу посещений кроме Сан-Суси вошёл также исторический центр Потсдама: Старая Рыночная площадь, расположенные к северу от неё Потсдамские Бранденбургские ворота, краснокирпичная стена Голландского Квартала и многие другие достопримечательности, которыми славится Потсдам. Не обошлось, конечно, и без походов по магазинам: сувенирным и магазинам одежды и обуви, в которых продавались вещи известных марок и именитых дизайнеров. Однако для Юли, никогда не страдавшей тягой к покупательству и без интереса относившейся к брендам и лейблам, магазины были гораздо менее интересны, чем музеи и живописные улочки города. Даша же, напротив, была не прочь провести в бутиках побольше времени, и это её стремление разделяла большая часть женской половины экскурсионной группы. А Юля могла только поражаться тому, как в расписанном по минутам плане экскурсий мог найтись целый час свободного времени на это занятие.
Когда начали сгущаться вечерние сумерки и мороз стал крепчать, заставляя туристов возвращаться к автобусу, настало время ехать в отель. До Берлина автобус добрался, когда в небе над городом уже вовсю сияли зимние звёзды, а многие из ехавших в автобусе туристов задремали. Почти никто не смотрел на экран телевизора, висевшего в передней части салона, на котором мелькали сцены какого-то фильма. Приглушённый звук телевизора и монотонное урчание двигателя автобуса в сочетании с жёлтыми бликами проносившихся за окнами фонарей действовали на всех усыпляюще. По прибытии в гостиницу полусонные туристы, раскачиваясь из стороны в сторону, неровным строем доползли от автобуса до ресторана, а оттуда после ужина кто по одному, кто парами разошлись по номерам.
На следующий день, третьего января, состоялась экскурсия по Дрездену. Она запомнилась Юле не только историческими достопримечательностями – такими как театральная площадь с её мощным готическим Цвингером и Оперным театром, костёл Фрауенкирхе, на пути к которому им встретилась сделанная на стене одного из зданий внушительная фреска с изображением всех правителей Саксонии – но и немалым количеством улиц, сильно напоминавших своим видом известные российские города, а также пронзительным арктическим ветром, гнавшим по небу тучи снега. Несомненно, приятным открытием стало и то, что центр Дрездена был пешеходной зоной, освобожденной от бесконечных грязных и шумных верениц автомобилей. Это придавало городу особое, истинно европейское очарование.
Четвёртого января выдался не менее снежный и ветреный день, чем третьего. Его Юля с Дашей провели в берлинском аквапарке, всё помещение которого имитировало побережье какой-то жаркой страны с настоящими тропическими растениями и золотым песчаным пляжем. В этом аквапарке они, наконец, отогрелись и отдохнули от лютой снежной зимы, захватившей, казалось, весь мир за его стенами и засыпавшей всё толстым слоем снега.
Как это нередко случается, после двух дней сильнейшего снегопада, граничившего со стихийным бедствием, погода резко наладилась, заметно потеплело – хотя и не настолько, чтобы началось обильное таяние снега – небо прояснилось, словно решив напоследок подарить Юле и Даше возможность погулять по Берлину. Девушки не преминули воспользоваться установившейся солнечной погодой и, позавтракав и собравшись, отправились на прогулку. Несколько часов девушки бродили по непривычно - для россиянина - чистым, освобождённым от снега улицам. Они прогулялись по бульвару Унтер-ден-Линден, посмотрели на берлинскую телебашню, не став, однако, подниматься на неё, посетили Рейхстаг, сделали несколько снимков на фоне сохранившейся части берлинской стены, зашли в несколько музеев, содержимое которых не особенно сохранилось в их памяти, так как девушки успели к тому времени порядком устать. Вечером, окончательно вымотавшись, они зашли выпить чего-нибудь тёплого в маленькое уютное кафе, находившееся в стороне от центральных улиц города, и как-то незаметно засиделись там до сумерек. Когда они вышли из кафе, уже зажигались фонари, и Даша предложила пройти до отеля напрямик по второстепенным улицам, чтобы сэкономить время.
Юле эта идея сразу не понравилась – идти вечером по жилым кварталам в чужом городе, в чужой стране? Кто знает, что может случиться? Она высказала свои сомнения подруге, на что та ответила, что, во-первых, ещё не так поздно, а во-вторых, такой маршрут значительно короче, и в доказательство показала карту. Но, несмотря на доводы Даши и её уверенный тон, смутное чувство опасности, возникшее у Юли в связи этой затеей, не давало ей покоя. Однако Даша была непреклонна, и, в конце концов, Юля согласилась с её планом, и они пошли в гостиницу напрямик.
Поначалу всё было нормально. Не слишком широкие, не слишком узкие внутренние улицы Берлина с многоэтажными однотонными домами, в окнах которых за занавесками и жалюзи горел свет и мелькали силуэты людей, казались совершенно мирными и даже сонными. Иногда навстречу девушкам попадались прохожие, спешившие домой после работы. Фонари работали исправно, освещая тротуары и дороги, в их лучах скопившийся на лужайках и облепивший ветви деревьев снег казался оранжевым, а за границей света всё погружалось в синий полумрак. Вообще берлинские подворотни при неверном вечернем освещении практически не отличались на вид от придомовых улочек в той же Москве, так и казалось, что парочка пенсионеров, мимо которых прошли Даша с Юлей, вот-вот заговорит по-русски. Все вокруг выглядело вполне безобидным, спокойным. Юля даже начала думать, что она зря так опасалась идти по этим почти малолюдным дворам.
Когда половина пути уже была позади, Юля окончательно уверила себя, что страхи её по-поводу «нетуристических» троп Берлина были напрасны. Но вдруг недалеко впереди, на противоположенной стороне улицы в тени между фонарями, она заметила группу из пяти или шести молодых людей, одетых во всё черное, при виде которых почувствовала, что её недавние смутные опасение резко обрели конкретную форму. Даша тоже заметила асоциального вида группу парней и невольно напряглась, когда они с Юлей, не меняя темпа шага, прошли мимо них. В этот момент неопределённости и подсознательного предчувствия опасности все способности восприятия обострились у Юли до предела, и она буквально спиной ощутила, что их с Дашей появление на тёмной улочке не осталось незамеченным. Спустя полминуты уже не было сомнений, что за ними идут. Держась на расстоянии в десяток шагов, за Юлей и Дашей неотступно следовала группа местных парней, словно стая волков, подкрадываясь к добыче. Они преследовали девушек, не говоря ни слова, медленно сокращая разделявшее их расстояние, и Юля с Дашей невольно ускорили шаг, пытаясь оторваться. Одновременно с этим девушки оглядывали лежавшую перед ними улицу в поисках какого-нибудь магазинчика или забегаловки, которая могла бы послужить им убежищем от настигавших их монстров. Но нигде не было ничего подходящего, только пустынные дворы и тускло освещённые подъезды, они даже не знали, как отсюда выйти на какую-нибудь центральную улицу, где обилие прохожих защитит их идущей попятам злобной силы.
«Что же делать, что делать?!» – кричал разум Юли, судорожно ища выход из сложившейся ситуации. Ужас накатывал на неё жгучими волнами, мозг плавился в напряжённом поиске спасения от неминуемой гибели, горло сжала ледяная рука паники, так что трудно было дышать. Непрерывно чувствуя, как смертельная опасность подбирается всё ближе, Юля в последней отчаянной мольбе обратила мысленный зов к небесам. И ответ не замедлил себя ждать.
Знакомый твёрдый голос уверенно и чётко произнёс в ее голове: «Быстро сворачивайте направо и бегите!». Тело повиновалось незамедлительно. Раньше, чем Юля успела понять, что делает, она толкнула Дашу за угол ближайшего дома на соседнюю улицу и, схватив её за руку, побежала, не разбирая дороги.
«Теперь налево, прячьтесь под аркой!», - снова приказал голос.
Юля потащила подругу влево, в тень многоэтажного дома со сквозной аркой на уровне первых двух этажей. На минуту они затаились там, тяжело дыша и прислушиваясь. Со стороны улицы, по которой они только что бежали, послышался топот нескольких бегущих людей и удивлённые гневные восклицания на немецком. В нескольких метрах от того дома, где спрятались Юля с Дашей, их преследователи остановились и стали совещаться о том, что делать дальше. Спустя несколько минут по звуку их шагов, девушки поняли, что они решили разделиться: кто-то пошёл дальше по улице, кто-то вернулся назад, чтобы искать там. К счастью, никто из них не пошёл в направлении каменной арки, где притаились девушки.
«Куда дальше?» - подумала Юля, обращаясь к невидимому голосу. Её всю трясло, но понимание того, что их с Дашей направляют, придавало уверенности.
«Выбирайтесь из-под арки и двигайтесь дальше вдоль стены дома, оставаясь в тени деревьев. Я буду тебя направлять, поэтому не бойся», - сказал голос.
- Иди за мной, - шепнула Юля Даше.
Та взглянула на неё округлившимися от страха глазами и судорожно кивнула, показывая, что поняла.
Как две тени Юля и Даша друг за другом выскользнули из-под арки и, вжавшись в стену дома, под прикрытием росших передним деревьев с широкими кронами и густых кустов продолжили свой путь, стараясь двигаться как можно тише. Преодолев таким образом несколько десятков метров, они оказались возле открытого, хорошо во все стороны просматриваемого перекрестка. Тогда в голове Юли снова зазвучал направляющий голос:
«Перебирайтесь на другую сторону дороги и поверните налево, потом идите также вдоль домов, держась подальше от фонарей».
Убедившись, что никого в пределах видимости нет и, снова взяв Дашу за руку, Юля повела её в указанном направлении. Опять пробираясь кустами, иногда по колено в снегу, Юля, поразилась отсутствию людей на улице - за время бегства от местных гопников они ещё не встретили ни одного прохожего, будто всё кругом вымерло. Безлюдность дворов только усугубляла их жутковатый вид, приводя двух бедных девушек в ещё более скверное душевное состояние, создавая иллюзию бесконечности этих каменных лабиринтов.
«Остановитесь здесь», - резко произнёс голос в сознании Юли, когда она и Даша добрались до очередного открытого перекрёстка. Юля замерла и Даша вместе с ней, обе они обратились в слух. Вдруг справа послышались быстрые шаги – три человека в тяжёлых сапогах шли, переговариваясь, по улице. И хотя Юля не могла рассмотреть их как следует из-за тусклого освещения, чутьё подсказало ей, что это члены преследовавшей их банды.
Дойдя до середины перекрёстка, трое парней остановились и стали ждать чего-то. Через некоторое время снова послышался звук приближающихся шагов, но на этот раз слева – этот подошли оставшиеся участники банды. Зазвучали раздосадованные голоса, очевидно, сообщавшие друг другу, что поиски не дали результатов, но что именно говорили они, понять девушки не могли, так как не владели немецким языком. Так или иначе, но спустя примерно пять минут дружный топот по дороге за перекрёстком, сообщил девушка о том, что их преследователи удаляются. Ещё через несколько минут их шаги затихли окончательно.
«Теперь можете спокойно идти дальше, - сказал голос в голове Юли, - на следующем перекрёстке свернёте налево и выйдите прямо к отелю».
«Спасибо!», - подумала Юля с облегчением.
«Впредь не игнорируй свои предчувствия, это слишком опасно», - сказал напоследок голос, в котором Юля, наконец, узнала Нараяна. Именно он на протяжении этого длинного пути направлял и оберегал их.
Быстрым шагом преодолев следующую улицу, на последнем отрезке пути, отделявшем их от безопасной гостиницы, Юля и Даша бросились бежать и развили, должно быть, самую высокую скорость в их жизни. Лишь закрывшись у себя в номере на третьем этаже, где их никто уже смог бы достать, девушки вздохнули свободно. Однако очень скоро у них наступило состояние отходника, их обеих затрясло, как в лихорадке, руки не слушались, так что трудно было раздеваться. Кое-как справившись с одеждой, они на ватных, отчаянно трясущихся ногах доползли до кроватей и, как по команде, сели на постели, тупо глядя перед собой. Ни говорить, ни двигаться они не могли и просто сидели, сотрясаемые нервными судорогами, пока стресс не начал медленно отпускать их.
К счастью, молодой здоровый организм способен быстро справиться с последствиями непродолжительного, пусть и сильного, психологического напряжения и снова вернуться в нормальное состояние. Так и Юля с Дашей уже через час после возвращения в отель смогли справиться с эмоциями и спуститься к ужину в ресторан. На следующий день они, как ни в чём не бывало, поднялись спозаранку и, собравшись, сели в автобус и поехали обратно в Россию.
Поздним вечером того же дня Юля и Даша выгружались вместе со всей туристической группой из автобуса на автовокзале. Из поездки Юлю встречал отец. Он приехал на их семейном автомобиле, чтобы помочь дочери с багажом и чтобы ей не пришлось ночью добираться из города до деревни одной. Попрощавшись с Дашей, которую должен был забрать с вокзала Максим, Юля покатила свой чемодан к парковке, где её уже дожидалась машина.
Дороги морозной зимней ночью были почти пусты, поэтому путь занял меньше получаса, и в начале двенадцатого Юля с отцом уже были дома. За всё время поездки Кирилл Владимирович, не видевший дочь пять дней, не произнёс ни слова. Сосредоточенно глядя на покрытое снегом полотно шоссе, он стойко хранил молчание, даже не поинтересовавшись у Юли, понравилось ли ей в Германии. Юлю подобное поведение родителя ничуть не удивило, да и не расстроило, поскольку она уже давно привыкла к безучастности отца к её делам. К тому же, она очень устала после длительной тряски в автобусе и хотела только поскорее оказаться у себя в комнате.
Дома, разобрав вещи и приняв душ, Юля смогла, наконец, уединиться в своей спальне и подумать о том, что с ней произошло сутки назад. Вытянувшись на кровати и глядя в потолок, казавшийся тёмно-серым в полумраке комнаты, она мысленно вернулась к тому вечеру, когда им с Дашей пришлось чуть ли не ползком выбираться из берлинских подворотен. Вчера она была не в состоянии как следует проанализировать всю ситуацию, особенно то обстоятельство, что они с Дашей спаслись благодаря своевременной помощи Нараяна, телепатически говорившего Юле, что делать. Прошлым вечером разум её был слишком взбудоражен пережитым страхом, чтобы суметь понять, насколько это всё-таки было странно. Подумать только, она совершенно отчётливо слышала в своей голове голос инопланетянина, находившегося в сотнях световых лет от Земли, который подсказывал ей, как убежать от банды немецкой шпаны! И мало того, что она слышала его так хорошо, словно он стоял рядом, так Нараян ещё и прекрасно ориентировался в закоулках берлинских дворов, будто сам жил там и, к тому же, был прекрасно осведомлён о передвижениях их преследователей.
Взволнованная своими мыслями, Юля не заметила, как поднялась с кровати и стала кругами ходить по комнате, скрестив руки на груди. Она снова и снова перебирала в голове события прошлого вечера, которые с каждой минутной представлялись ей все более сверхъестественными. И опять неприятным холодком где-то в глубине её сознания зародился страх, но на этот раз это был страх перед неизведанным, которому она прежде считала себя неподвластной. Страх этот возник потому, что она впервые лицом к лицу столкнулась с чем-то по-настоящему необычным, выходящим за рамки повседневности, за границы, если так можно выразиться, допустимого. Одно дело совершать мысленные полёты к другим планетам, во время которых можно общаться с инопланетянами, встречаться с ними во сне, и совсем другое слышать у себя в голове голос инопланетянина, находясь посреди европейской столицы, когда ты даже не думаешь спать.
Вслед за страхом к Юле пришло неприятное чувство нереальности произошедшего, словно её разум раздвоился, и она одновременно наблюдала сон и явь. Во сне был голос Нараяна, проникший сквозь космическое пространство в её сознание, а наяву освещённые фонарями безлюдные улицы Берлина с гнавшимися за ней и Дашей монстрами. А между этими двумя состояниями ума связующей нитью горела отчаянная мольба о спасении, направленная к последнему оплоту надежды, о котором вспоминает каждый человек в моменты, когда ему не на что больше рассчитывать – к небесам…. То, что считается иррациональным и невозможным в обыденности, резко становиться реальным и объективно существующим в моменты сильнейшего душеного напряжения.
Постепенно ощущение нереальности пережитого и суеверного страха перед сверхъестественным сменилось пониманием того, что с ней произошло. Юля осознала, что привыкнув за последнее время мысленно общаться с Нараяном, в ситуации острой необходимости она инстинктивно обратила зов о помощи именно к нему, и он ответил. Отсюда следовал вывод, что для действительно сильной мысли расстояние не имеет значения; значит, тот, к кому она обращена, услышит её, как бы далеко не находился. А то, что Нараян так много знал о географии Берлина и мог отследить перемещения банды, объясняется возможностями его высокоразвитого разума.
Разложив всё по полочкам, Юля немного успокоилась, но оставался ещё один вопрос. Своей последней фразой, в которой он упомянул её негативные предчувствия относительно поездки в Германию и Дашиного предложения сократить путь до отеля, Нараян недвусмысленно намекнул на то, что она заранее знала, что её ждёт… Неужели, так оно и было, и она, Юля, действительно предвидела опасность, но проигнорировала собственные ощущения? Неужели она могла предотвратить ту жуткую прогулку по Берлину, если бы просто была внимательнее и осторожнее? А потом, когда она как слепая полезла прямо в пекло, Нараяну пришлось вытаскивать её из беды. Ответ был очевиден, и он заставил Юлю устыдиться своей глупости и небрежности, которые могла дорого обойтись не только ей, но и её подруге.
«Впредь надо вести себя умнее и осмотрительнее, - подумала про себя Юля. - Лезть туда, действительно, было глупо».
Не успела Юля подумать это, как случилось нечто, заставившее её замереть на месте от неожиданности и испуга. В сознании её вновь возник голос Нараяна, хотя она даже не пыталась связаться с ним сейчас, отправив свою мысль за пределы Земли. А вместе с голосом пришло и мощное, почти физическое ощущения его присутствия.
«Тебе нужно лишь быть внимательнее, и чувства сами начнут подсказывать, что следует делать, а что нет», - сказал Нараян.
Стараясь унять нахлынувшие эмоции, Юля сделал несколько шагов по комнате в сторону закрытого шторами окна и, прислонившись к прохладной шершавой стене, собралась с духом и мысленно произнесла:
«Как я могу слышать тебя сейчас, ведь я даже не звала тебя?»
«Как выразились бы в вашем мире, мы с тобой «на одной волне», поэтому ты теперь всегда сможешь связаться со мой, если разум твой будет достаточно ясен».
«Я рада этому, но… Это так странно, хоть и здорово. Раньше я и представить себе не могла, что подобное возможно…У меня такое чувство, словно весь привычный мне мир в одночасье утратил прочность и зашатался, как картонный домик на ветру. Ведь этот наш разговор… Если расскажу кому, что наяву слышу голос инопланетянина, меня сочтут сумасшедшей, ведь голоса у нас слышат только душевнобольные».
«Не только, как ты сама убедилась. А о нашем разговоре никому не рассказывай, многие люди, и правда, не поверят тебе, потому что им подобное просто не знакомо. Я не буду больше смущать тебя неожиданными появлениями в твоём сознании, но помни, «необычные» явления только начали происходить в твоей жизни. Как я уже сказал, будь внимательнее, и ты откроешь много нового».
«Звучит пугающе, что это значит?», - спросила Юля, взволнованная туманными словами Нараяна.
«Скоро увидишь, но пугаться не нужно - границы обычного условны».
С этими словами ощущение присутствия Нараяна покинуло Юлю, и она осталась одна в своей затемнённой спальне. Разум её внезапно опустел, и в нём воцарилась приятная звенящая тишина, ни одной мысли и никакого страха в нём не осталось. На автомате Юля добралась до постели и, забравшись в неё, сразу провалилась в сон без сновидений.
Всё началось с самого утра. Едва успев проснуться, ещё лежа в постели с закрытыми глазами и чувствуя, как пробивающиеся через шторы на окнах солнечные лучи скользят по её лицу, Юля поняла, что вокруг неё или в ней самой что-то изменилось. Самая не зная зачем, она стала прислушиваться к сонной тишине позднего утра, царившей в комнате. Слух её ощупывал пространство спальни точно луч сонара, волнами расходясь от её ушей, он скользил по стенам, потолку и полу, захватывал мельчайшие детали обстановки, прикасался к находившимся в комнате предметам, создавая в сознании Юли её трёхмерную модель. Несмотря на то, что глаза её по-прежнему были плотно закрыты, она видела свою спальню со всеми предметами мебели, стоявшими в ней так, будто смотрела на них при ярком свете и чувствовала так, словно прикасалась к ним. Но эти переживания продолжалось лишь мгновение, потому что потрясённая реалистичностью возникшей в её голове картины, Юля открыла глаза и, сев в кровати, стала испуганным взглядом осматривать комнату. Физическое движение сейчас же развеяло наваждение и вернуло всё чувства девушки в норму.
Немного успокоившись и убедив себя, что, скорее всего, ей просто почудилось спросоня, Юля встала с постели и, подойдя к окну, распахнула шторы. За окном повсюду лежали сугробы свежевыпавшего снега: и во дворе их дома, и за забором на улице, и, насколько было видно со второго этажа, на лужайках соседских домов за высокими оградами. Видневшийся вдалеке за границей коттеджного посёлка лес был весь окутан белой дымкой от лежавшего на нём снежного покрова – похоже, циклон, несколько дней назад засыпавший снегом Европу, добрался и до их городка. Но, как это часто бывает в местности, где жила Юля, природные катаклизмы, со всей силой бушевавшие на соседних территориях, этот регион задевали лишь краем. Вот и теперь от снежного циклона, оккупировавшего Германию на два дня, не осталось и следа над домом Юли уже после первой ночи снегопада, и утро седьмого января выдалось ослепительно ясным и солнечным.
Залюбовавшись красотой чистого бледно-голубого неба над крышами, укрытыми сверкавшими в солнечных лучах белыми бархатными шапками, Юля не сразу заметила, что со слухом её вновь стали происходить странные изменения. Отведя взгляд от сказочного бело-голубого великолепия, раскинувшегося за окном, и переведя его на неубранную постель с мыслью, что пора бы её заправить, девушка на миг почувствовала, будто она снова оказалась в открытом космосе. Её окружала подвижная звенящая тишина, очень похожая на ту вибрирующую вакуумную беспредельность, с которой она столкнулась не так давно, когда в очередной раз мысленно покинула Землю. Только эта наполненная мерным напряжённым звоном тишина была мягче и спокойнее грандиозного величия космического дыхания, словно земная атмосфера поглощала значительную часть его силы, пропуская на поверхность планеты лишь слабый отголосок того Вечного Ритма.
Чем больше Юля вслушивалась, тем больше ощущала присутствие в тишине, кроме монотонного звона, напоминавшего приглушённый хор церковных колоколов, ещё одного тона. Вернее, то был не тон, а скорее «белый шум», похожий на тихий шелест листвы или звук множества вразнобой что-то шепчущих голосов. Крайне трудно было выделить из этих голосов какой-нибудь один и понять, о чём именно он говорит. Но порой голоса усиливались сами собой, и тогда до слуха Юли долетали отдельные слова или обрывки фраз, звучавшие так, словно кто-то негромко произнёс их прямо рядом с ней. Так, кто-то вдруг отчётливо сказал: «Сообщение», и в следующую секунду звуковой сигнал на мобильном телефоне возвестил, что пришло sms.
Сигнал о сообщении на телефоне вернул Юлю к реальности, она прекратила вслушиваться в тишину и, встряхнув головой, подошла к прикроватной тумбочке и взяла мобильник. Sms было от книжного интернет-магазина, и в нём сообщалось, что книга – роман «Унесённые ветром» Маргарет Митчелл, который она заказала две недели назад – прибыл в пункт самовывоза. Это означало, что сегодня у Юли есть повод съездить в город, чтобы забрать заказ –этот пункт самовывоза, расположенный в одном из торговых комплексов прямо в центре города, очень удачно работал, несмотря на праздники.
Положив телефон обратно на тумбочку, Юля ненадолго задумалась над тем, что только что случилось – она услышала о приходе sms за миг до того, как прозвучал сигнал телефона. Конечно, это могло быть всего лишь совпадением, но не обязательно…
«Ай, ладно! – решила Юля, почувствовав острое нежелание с самого утра загружать голову бессмысленными размышлениями и глупыми сомнениями, - Время покажет, что к чему, к тому же предвидение – это только преимущество. Всё, надо собираться».
Быстро и не слишком аккуратно заправив кровать, Юля отправилась в ванную, чтобы принять душ, а оттуда уже через полчаса спустилась на кухню. Родители ко времени завтрака тоже поднялись и составили ей за столом молчаливую компанию. Говорил только висевший рядом с холодильником жидкокристаллический телевизор, сообщая о событиях в мире за последние сутки. После завтрака, сказав родителям, что поедет в город, Юля оделась, взяла сумку, проверила наличие в кошельке пластиковой карты, на которую ей перечисляли зарплату и стипендию, и отчалила из дома.
По прибытии в город первым, на что обратила внимание Юля, была огромная толпа народа, собравшаяся на центральной площади напротив крупнейшего в области православного храма. Проходя мимо закутанных в пуховики и шубы людей, столпившихся возле широкой белой лестнице, ведущей к воротам церкви, Юля не сразу сообразила, по какому поводу собрание. Но, спустя несколько минут, уже войдя в здание торгового центра и увидев развешанные повсюду красочные плакаты и воздушные шарики, вспомнила, что сегодня седьмое января – Православное Рождество. Сама Юля, как и вся её семья, была совсем не религиозна и ко всем верованиям относилась одинаково нейтрально. По этой причине ей и не составило труда забыть о приближении одного из основных христианских праздников, поскольку для неё он почти ничего не значил. Родители воспитывали её в полном неведении религиозных норм и традиций, поэтому у Юли не возникло никаких симпатий или интереса к этому вопросу. Одна только Вика иногда посвящала её в некоторые аспекты восточной философии, но это никогда не носило и тени религиозности и преподносилось лишь как точка зрения.
Офис книжного интернет-магазина находился на пятом этаже торгового центра, и Юля, сняв предварительно в банкомате на первом этаже нужную суму денег, поднялась наверх на панорамном лифте с видом на центральную площадь города, белые стены и золотые купола храма и ведущую к ним мимо выкрашенного в жёлтый цвет корпуса одного из местных университетов узкую дорогу, выложенную серой брусчаткой.
Покинув лифт на нужном уровне, Юля попала в просторный торговый зал, весь отведённый под мебельный магазин. Проходя мимо условно выделенных под разные виды мебели секций, Юля мельком разглядывала попадавшиеся ей на пути обитые кожей и тканью, раскладывающиеся и нераскладывающиеся диваны, зеркальные и украшенные резьбой шкафы, шикарные и не очень, дорогие и доступные по цене спальные гарнитуры, футуристические и выполненные под старину или классику кухни и многое другое, что может предложить современная мебельная промышленность. В противоположенной от лифта стороне торгового зала находилась открытая лестница-переход, ведущая от одного корпуса торгового центра к другому, в котором размещались офисы и многоуровневая парковка. Преодолев этот переход, Юля попала в маленькое фойе, оформленное в светло-серых тонах, в которое выходили двери шести офисов. Одна из дверей с характерной красно-белой вывеской и была нужна ей.
Кабинет пункта доставки представлял собой крохотную комнатку с огромным окном напротив двери, высотой от пола до потолка, белой стойкой, преграждавшей путь к окну, с единственным стулом за ней и высокими книжными стеллажами, расставленными вдоль всех стен. Выдачей книг занималась полноватая девушка лет восемнадцати от роду с забранными в хвост тёмными волосами. Когда Юля назвала ей свою фамилию, девушка оперативно нашла её заказ и вручила ей вместе с чеком, после чего, расплатившись и спрятав своё приобретение в сумку, счастливая обладательница знаменитого романа покинула заполненный книгами офис.
Получив книгу и спустившись на первый этаж торгового центра, Юля подумала, что она совсем не хочет сразу возвращаться домой, и в то же время, гулять по городу одной скучно. Теоретически она могла бы позвонить Даше, но та может быть сейчас с Максимом, а беспокоить подругу, когда она с парнем, у Юли также не было желания. К тому же, все совместные походы они с Дашей, как правило, планировали заранее. Оставался один вариант – пойти куда-нибудь одной, а куда именно долго гадать не пришлось. Как раз через дорогу от торгового центра, в котором сейчас находилась Юля, возвышалось увешанное рекламными вывесками тёмно-коричневое здание другого торгово-развлекательного центра с кинотеатром на четвёртом этаже. Туда Юля и направилась, решив ознакомиться с репертуаром на сегодня.
К киноплексу с пятью залами вели три эскалатора, поднимавшие посетителей торгового комплекса с одного этажа на другой, каждый из которых был заполнен магазинами и ларьками, торговавшими одеждой, обувью, украшениями, книгами, техникой, косметикой и прочими предметами массового потребления. В целом этот храм торговли мало чем отличался от предыдущего, однако и здесь, и там толпилось огромное множество людей. Пробравшись сквозь толпу потенциальных зрителей к таблоидам, показывавшим список идущих сейчас в кинотеатре фильмов, Юля не увидела в предлагаемом перечне ничего мало-мальски для себя интересного. Но, не смотря на то, что в кинотеатре показывали откровенную «пургу», народ на неё валил валом. Мельком взглянув на экран, отражавший наличие в залах свободных мест на ближайшие сеансы и оценив протяжённость очередей за билетами, протянувшихся от каждой из трёх касс почти до самого эскалатора, Юля поняла, что она при всём желании не попала бы в кинозал до вечера. Смирившись с неудачей, девушка выбралась из постоянно нараставшего людского сборища и отправилась прочь из киноплекса, решив, что сегодня она обойдётся книгой.
Лавируя между людьми во время переходов по этажам от эскалатора к эскалатору, Юля думала, как было бы здорово встретить сейчас Дашу, причём одну, без Максима. Они могли вместе засесть где-нибудь, поболтать, и так не заметно пролетело бы несколько часов, а потом уже она поехала бы домой. И только эта приятная мысль созрела в её голове, как возле одного из ларьков с серебряными украшениями, стоявшего неподалёку от последней на её пути движущейся лестницы, Юля увидела хорошо знакомую рослую фигуру в сером пуховике. Склонившись над стеклянной витриной, Даша с интересом разглядывала крупные серебряные серьги, напоминавшие формой приплюснутые кольца с вделанными в них кроваво-красными камнями.
Лицо Юли само собой расплылось в широкой улыбке, когда она шагнула к подруге, как по заказу возникшей перед ней, стоило ей только этого пожелать. Она остановилась на расстоянии шага от Даши, так чтобы та не могла её заметить и произнесла весело:
- И что это мы тут делаем?
Даша вздрогнула от неожиданности и, выпрямившись, обернулась.
- Ой, это ты! – воскликнула она с улыбкой, - Да я тут маме подарок на день рождения присматриваю. А ты как тут оказалась?
- Приехала книгу забрать и заодно посмотрела, что в кинотеатрах идёт, - ответила Юля.
- Есть там что-нибудь интересное? Я только что пришла и наверх ещё не поднималась.
- Нет, ерунду всякую крутят, да и народу толпа, так что не срослось у меня с кино сегодня.
- Ничего, зато мы с тобой встретились. Поможешь мне подарок выбрать, а то у меня идей уже иссякли?
- А украшения не подойдут? Я заметила, ты серьги смотрела. А вообще, я тоже не мастер на выдумки по части подарков, сама вечно не знаю, кому, что купить. В таких случаях лучше, конечно, деньги подарить, чем муть какую-нибудь, но для мамы это, конечно, не подойдёт.
- Я думала, может, сертификат в магазин ей подарить, чтобы она могла сама подарок выбрать, но вот в какой?
- Тут на первом этаже есть «бутик» - как они себя называют - органической косметики, можно туда сертификат подарить, - предложила Юля, припомнив, что её собственная мать частенько приобретает товары в подобных магазинах, поскольку обожает всё якобы очень натуральное.
- Это - идея, пожалуй, - задумчиво произнесла Даша, - пойдём туда.
Они спустились на первый этаж, нашли по характерной вывеске с изображением трав и цветом на коричнево-зелёном фоне нужный магазин и, немного побродив по нему между полками с разнообразными кремами, лосьонами, масками, шампунями, пенами для ванн и многим-многим другим, а также оценив ценовой диапазон всего этого разнообразия, остановили выбор на сертификате средней стоимости. Пока они выбирали, Юля заметила, что Даша какая-то не весёлая сегодня, а смутное ощущение печали, исходившее от неё, подсказало девушке, что что-то с ней не так. Когда они закончили с подарком и снова поднялись на второй этаж в расположенное там недорогое кафе, Юля решила узнать у Даши, что её беспокоит.
- Да это из-за Максима… - со вздохом призналась Даша, с отстранённым видом помешивая ложкой кофе.
- Что случилось? - спросила Юля, проявляя то дружеское участие, которое в вопросе парней могла встретить в ней только Даша.
- Помнишь, он должен был меня вчера забрать с вокзала? – тихо произнесла Даша, не поднимая глаз.
- Он что, не приехал? – воскликнула Юля чуть громче, чем следовало.
- Да нет, приехал, - всё также спокойно продолжала Даша, - только он будто не сильно соскучился по мне… Всю дорогу был какой-то молчаливый, задумчивый, холодный, ни о чём меня не спрашивали и, по-моему, не слушал, что я ему рассказывала.
- Может, он просто устал, время-то уже позднее было, - попыталась успокоить её Юля.
- Нет, не в этом было дело … - скорбно проговорила Даша, подняв голову и невидящим взглядом уставившись в потолок, - Мне кажется, я ему стала безразлична, - она снова тяжело вздохнула.
Юля не знала, что сказать, она мало разбиралась в любовных переживаниях и потому не имела представления, как утешить Дашу. На ум приходили лишь какие-то банальные пустые фразы, которые не могли бы помочь сейчас - такое бессилие и тягостное опустошение звучали в словах её подруги. Даша говорила так, точно уже смирилась с тем, что потеряет своего драгоценного Максима, хотя, на взгляд Юли, это не было так уж неизбежно.
- Слушай, у него могут быть свои проблемы, которые занимали его в тот момент. Он не мог ими с тобой поделиться, но и не думать о них не мог, вот и молчал всю дорогу, - сказала Юля, пытаясь убедить Дашу, что всё не так плохо. Однако стоило ей это сказать, как она ясно ощутила неверность этих слов, что-то внутри неожиданно восстало против них, говоря, что это соображение ошибочно. А следом за уверенностью, что никакие посторонние проблемы Максима не виноваты в его холодности с Дашей, её посетило уже знакомое тревожное предчувствие. Правда, на этот раз оно не сулило ей серьёзной опасности, скорее, только какие-то неприятные переживания, но всё это было довольно смутно.
Даша немного оживилась, услышав предположение Юли о том, что плохое настроение Максима могло быть не связанной с ней - ей самой это, явно, в голову не пришло. Заметив это, Юля почувствовала вину за то, что невольно ввела подругу в заблуждение, но исправить этого не могла. Они провели в кафе ещё около часа, болтая об учёбе, работе и всяких пустяках и к Максиму больше не возвращались. Когда непродолжительный зимний день начал клониться к закату, девушки покинули торговый центр и, дойдя вместе до площади, попрощались там, и каждая пошла в свою сторону.
Пока Юля шла к остановке междугородних автобусов, она успела отметить еще одну сопровождавшую её странность. В центре города всегда было много людей, и многие из них имели неприятную привычку, сбившись в кучу, медленно ползти по тротуару, заставляя тех, кто был способен двигать быстрее, чем они, проявлять немалую находчивость, чтобы суметь их обойти и обогнать. По этой причине Юле порой приходилось по несколько метров петлять между заторможенными пешеходами прежде, чем ей удавалось снова выйти на более-менее свободный участок дороги и вернуться к нормальной скорости ходьбы. Но не в этот раз. Этим вечером все скопления неспешных пешеходов на её пути каким-то чудесным образом рассасывались, давая ей дорогу, стоило только Юле к ним приблизиться и подумать, как бы их обойти. Точнее, подходя к людям сзади, она не столько думала о том, как их обойти, сколько подсознательно желала, чтобы они не мешали ей идти. Стоило ей увидеть впереди препятствие в виде одного или нескольких медленно движущихся пешеходов и мельком пожелать, чтобы его не было, как люди сразу либо резко сворачивали, либо останавливались, отойдя в сторону. К концу пути это превратилось в увлекательную игру, во время которой Юля всё отчётливее ощущала, что может каким-то способом проникать в сознание идущих перед ней людей, заставляя их уступить ей дорогу, а они при этом ни о чем не догадываются. Эта забава будоражила её разум, заставляла кровь быстрее бежать по венам, внушала небывалую уверенность в собственных силах. Юля больше не удивлялась своим новым переживаниям и возможностям, она начала принимать их как нечто естественное и само собой разумеющееся и постепенно стала просто наблюдать за тем, что происходит внутри и вокруг неё, точно смотрела на всё со стороны.
Этой ночью сердце Юли вновь позвало её к звёздам, а ум, усиленный осознанием собственного могущества, исполнил это желание и без труда пронзил насквозь воздушный купол Земли. Планета смотрелась прекрасно с высоты, на которой движутся её искусственные спутники. Как огромная трёхмерная голубая карта она лежала внизу, заполняя собой половину взора. Двигаясь плавно и быстро, Юля сместилась по орбите Земли чуть дальше на запад, где всё ещё догорал закат. Там последние лучи заходящего солнца ещё скользили по краю бирюзовой атмосферы в кристальном сиянии золотого, зелёного и синего цветов. А над всем этим красочным великолепием в недвижимом безмолвии горел миллиардами звёздных глаз чёрный лик космоса.
Приложив уже ставшее привычным умственное усилие, похожее на мысленный выстрел из лука, Юля мгновенно оказалась на огромном расстоянии от Земли, так что не могла больше видеть её. Вместо планеты, служившей ей домом, перед Юлей возник нежно лучезарный мир изумрудных равнин и холмов, на границе которого её встретил Нараян. При его появлении Юлю наполнил прилив звенящей радости, ей захотелось смеяться и петь, приветствуя его. Она даже не подозревала, что так соскучилась по своему звёздному другу, ведь на Земле его присутствие воспринималось совсем не так, как здесь. Плотная атмосфера и посторонние мысли там неизбежно искажали их общение, не давая того ощущения полноты и реальности, которое она испытывала, обмениваясь с ним мыслями в космосе.
- Давно не приходила ты в мой мир, - проник в разум Юли голос Нараян, - хорошо, что сегодня ты здесь.
- Да, - подумала в ответ Юля, - столько всего случилось за это время. Вот, хотя бы сегодня днём..., - она воскресила в своей памяти события прошедшего дня, делясь таким образом своими переживаниями с Нараяном.
- Это важный опыт для тебя, - сказал он, когда Юля закончила, - ты больше узнала о своих возможностях, и можешь лучше их использовать. Помни лишь, что не стоит злоупотреблять силой, иначе она обернётся против тебя. А теперь подумай, куда ты хочешь отправиться.
- Мне хотелось бы посетить какой-нибудь экзотический мир с очень необычными формами жизни, как на древней Земле в эпоху динозавров, - подумала Юля, вспомнив своё давнее желание увидеть планету, на которой биологическая эволюция в условиях, близких к земным, но всё же отличных от них, пошла по другому пути.
- Я знаю такое место, - сказал Нараян, и перед мысленным взором Юли как на экране телевизора появился образ белоснежного шара покрытой льдами земли.
Получив ориентир, Юля вслед за Нараяном пронзила космический простор и оказалась на орбите захваченного вечной зимой мира. Планету эту ярко освещало бледно-жёлтое солнце, но лучи его, вынужденные преодолевать слишком большое расстояние, давали тепла её поверхности куда меньше, чем получала Земля от своего светила. На большей части белой планеты температура не превышала сопоставимой с той, что бывает в полярных зонах Земли поздней осенью, а на самих полюсах было и того холоднее. Условия для жизни в этом мире были суровы чрезвычайно, но, тем не менее, жизнь здесь была.
Выбрав для спуска дневную сторону планеты, Юля и Нараян медленно погрузились в царство снегов, льда и безжалостных морозно-жгучих ветров, налетавших неожиданно на изрытые хрустальными торосами, пламеневшие в солнечных лучах белоснежные поля. Но не безжизненная пустыня предстала их глазам внизу, а застывшее, сверкающее море белого безмолвия, самодостаточное и совершенное в своём строгом уединении. Однако чем ниже они спускались, тем отчётливее Юля видела, что не так и безупречна его белизна – множество крохотных чёрных пятнышек покрывало землю в том месте, где она и Нараян собирались закончить свой путь. Достигнув земли, Юля увидела, что всё ледяное поле усеяно плоскими, круглыми, диаметром сантиметров пятнадцать иссиня-черными глянцевыми цветами, опиравшимися на шесть тонких ножек-стебельков. Вдруг один из цветков весь изогнулся, его прорезали два тонких разрыва, расположенных друг напротив друга. Затем два образовавшихся лепестка поднялись вертикально вверх, потом снова опустились вниз, но не соединились до конца – их разделял заметно увеличившийся разрез. Внимательнее присмотревшись к цветку, Юля поняла, что двигал он вовсе не лепестками, а крыльями, что это вообще не цветок, а бабочка. Да, посреди закованного во льды мира, где, возможно, не было ни одной травинки, сидела огромная чёрная морозостойкая бабочка.
Вставал закономерный вопрос: как эти бабочки могли жить на планете, поверхность которой была лишена растений, а значит, не могла дать им пищи? Ответ нашёлся сам собой: солнце давало им энергию для жизни. Чёрные крылья бабочек прекрасно подходили для сбора солнечной энергии, которой на этой планете было с избытком, а их маленькие бархатные тельца накапливали её в себе, как батарейки. Эти насекомые представляли собой живые солнечные батареи, они смогли умело воспользоваться ярким светом этого мира, чтобы обеспечить себе выживание. Ночами и во время бурь бабочки прятались в углублениях ледяной коры, пережидая там самые холодные и опасные часы.
Но не только бабочки жили среди ледяных торосов. По извилистым тропинкам между белыми глыбами бегали приземистые, покрытые чёрной, короткой и гладкой шёрсткой создания, похожие на земных кошек, но с плоскими короткими лапами и с дырочками слуховых каналов на голове вместо заостренных кошачьих ушей. Животные эти были водоплавающими, а до воды они добирались благодаря другим, огромным созданиям, обитавшим в холодных океанах подо льдом. Эти похожие на гигантских морских ежей существа, тела которых покрывала твёрдая как камень чёрная чешуя, имели обыкновение периодически проламывать лёд в местах своего обитания, выпрыгивая через образовавшуюся полынью на оставшуюся целой часть ледяного щита. Выбравшись наверх, они делали тоже, что морозостойкие бабочки – подпитывались солнечной энергией, в то время как кошкоподобные зверки ныряли в океан на охоту за обитавшей там живностью.
В океанах под ледяной шапкой планеты животный мир был значительно богаче, чем на её поверхности, и во многом напоминал фауну доисторических морей Земли с её гигантскими размерами и причудливыми формами. Жизнь здесь была молода и необузданна, но уже имела несколько важных отличий от земной. Во-первых, здесь почти не было растений, поскольку ледяные поля на поверхности, равно как и тёмные глубины океанов, не позволяли им существовать. Это, в свою очередь, оказывало влияние на состав атмосферы, обеднённой кислородом. Во-вторых, в крови всех животных в этом мире содержался природный антифриз, помогавший им выжить на его ледяных лугах и в холодных морях, лишь очень слабо подогреваемых геотермальными источниками.
Когда Юля вдоволь насмотрелась на экзотические организмы ледяного мира, они с Нараяном отправились в обратный путь. Прощаясь с ней, как обычно, на орбите Земли, Нараян сказал странную фразу, которую Юля не совсем поняла:
- Интересно видеть, как многогранна может быть жизнь. Одни её проявления восхищают, а другие – пугают и отталкивают. Но чтобы не предстало нашим глазам, всёгда нужно сохранять спокойствие и ясность ума – они лучшие спутники во всех ситуациях.
В ответ на вопрошавшую о пояснении мысль Юли Нараян сказал только, что всему своё время, и исчез. А ей осталось лишь в недоумении вернуться домой.