А я так люблю подъезды, шум запоздалого лифта, и придавленный дверью крик ребенка из соседской квартиры. Тишина и покой. Только неуютно, холодно и одиноко. Прикуривая от сигареты, и запивая глотком алкоголя, понимаешь ведь это и есть твой дом. Облезлая серость стен, протоптанные плитки пола… шум растворяющихся дверей лифта. Манящие вниз пролеты лестницы, нашептывают радость неудачных свиданий, и обязательную сигарету соседа. Дежурный свет, отражение в душе потоком непрерывающихся мыслей о существовании параллельного мира. Грезы, детского запаха перил, ступенек, и чего-то будничного, и совсем не родного отношения. Люблю остановиться и почувствовать высоту, спокойствие заплеванного лоскутка пространства этажей. Услышать мирную жизнь живого существа, нелепо попавшего в эту территорию, и вынужденного мяукать, ссать и срать под двери не зная об улице. Завелся, нудно запел и резко нашумел, выплевывая из нутра своего, опоздавших собратьев по дому – соседей. Ступени как гранитный камень тризны, холоден и нем. Висит дым в пролёте, и только вдруг начнет стучать дверь в низу, только вот никто так и не доходит до высоты. Стихает гомон за окнами, стихает отрыжка мусоропровода. Все реже хлопанье дверей и ненужные приветствия. Засыпаем. Засыпаем. Голова наполняется придуманным калейдоскопом событий ушедшего дня, черт возьми, меня, если всё это не правда. И жрать хочется. Пролеты, чердаки, подвалы. По настоящему холодно только в под утро. Ребенок выплеснул свой крик, наверное болеет. Постучать, померить температуру, посмотреть горлышко, просто взять на руки и покачать? Ин на! А может просто послать их с их неумением подарить любовь и заботу! Ну при чем здесь я? Да все и так нормально! И опять только храп бомжей напоминает о неурядицах в звездах, которые привели меня сюда. Только придремал… шум и гам. Подвыпившая компани, веселость неоправданная возрастом и днем недели. Бухнуть. Именно. Точно. Надо довести себя до радости встречи с невиданным, и магазин под домом до десяти. Продавец – сука, видит как на рентгене одиночество и потерянность в пространстве. Я не пойду сегодня спать в теплую постельку лживых и обманчивых иллюзий. Делаю упор на нечестность натуры, и захватив пару ботылов, пристраиваюсь возле подъезда.
Ни как не понимаю раннего выгула собачьего племени. Зачем собаки, или может быть хозяева, таскаются раннем утром по району, прилегающему к их обители? А я и не думал, разнообразие, и многокрасие поводков и ошейников восхищает. Надрывается дверь, выпуская любовников и опоздавших по жизни малолеток с мыслями о неисполненном сексе. Скрипит и распахивается дорогая для сердца дверочка, долбят по домофону, дергают в излишнем азарте, границу определенности существования. Холодные ступени, глоток обжигающего , и несущего сон – бухла. Радость тепла и замкнутости. Укор безмолвных дверей, и пустого маршрута лестницы. Любовь некого волшебства, сказочности в момент засыпания, и грубый окрик, или удар в плечо при пробуждении. Сон не прерывающийся на сумасбродные желания, тишина и покой души в пустоте одинокой лампочки под потолком этажа. С каждой секундой благодати подъездного ожидания, хочется оставаться все дольше и дольше там! Там, где в мареве полупьяного видения , вдруг с утра слышно как за тремя дверьми слышаться звон будильника. Люди, пробуждаясь от анабиоза шаркая идут, в туалет и ставят чайники. Там, где в официально приторном свете лампы, одолевает тоска по прошлому, или тянет в теплое нутро маленького шалаша, в котором укрылся от грозы летним теплым днем. Там, где первые поцелуи и застрявшая застежка бюстгальтера. Там где поется любовная песнь всем дворникам с бляхами и метлами наперевес!
Люблю запах запущенной проводки от щетчиков до квартир, люблю шум газет переполнявших ящики, и несуразно придирчивый взгляд фонаря над входом! Все мне в радость, и подоконник, и лестницы, и глухие к крику, убиваемого жителя, дверям. Ночь и все спит. И потолки и стены и лифт, и двери…. Только я, обретаясь на сносях подъездных, доживаю срок вынашивания до утра, в лоне сумрака лабиринта этажей многоквартирной многоэтажки!