Великие меценаты и филантропы
5.045 Отцы-основатели ГМИИ имени А.С. Пушкина
31 мая 2012 г. в Большом театре отпраздновали 100-летие Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина (ГМИИ) — одного из крупнейших художественных музеев мира.
Первоначальное название учреждения было — Музей изящных искусств имени императора Александра III при Московском императорском университете. Это название он получил по условию купчихи В.А. Алексеевой, первой пожертвовавшей на строительство здания крупную сумму — 150 тыс. руб.
По полному праву музей мог бы носить имена двух своих главных основателей — профессора И.В. Цветаева и промышленника Ю.С. Нечаева-Мальцова.
Иван Владимирович Цветаев родился в семье бедного священника Владимира Васильевича Цветаева и его жены Екатерины Васильевны 4 (16) мая 1847 г. в Дроздове Шуйского уезда Владимирской губ.
Получив духовное образование во Владимирской семинарии и историко-филологическое — в Петербургском университете, Цветаев преподавал древние языки в Варшавском, Киевском и Московском университетах.
С 1881 г. Иван Владимирович работал в Публичном и Румянцевском музеях Москвы (последний возглавлял в 1900—1910 гг.). В 1904 г. ученый был избран членом-корреспондентом Петербургской АН.
В 1882 г. Цветаев стал временным хранителем небольшого кабинета изящных искусств и древностей Московского университета, на основе которого он решил создать полноценный музей точных копий шедевров мировой скульптуры. Как вспоминала поэтесса Марина Цветаева, дочь Ивана Владимировича, «мечта о русском музее скульптуры была… с отцом сорожденная».
Окончательный замысел сформировался у профессора к 1893 г., и в 1894 г. на I съезде русских художников, созванном по случаю дарования Москве картинной галереи братьями П.М. и С.М. Третьяковыми, он призвал общественность к созданию еще одного музея — изящных искусств.
Цветаев 6 лет пробивал свой проект. Благо, помог градоправитель великий князь Сергей Александрович, по ходатайству которого Николай II разрешил передать безвозмездно под будущий музей «отдыхающий пустырь» бывшего Колымажного двора в центре белокаменной и лично пожертвовал 200 тыс. руб. Столько же пришло от правительства.
Поскольку этих денег явно не хватало для начала строительства, профессор организовал сбор средств и сам энергично уговаривал состоятельных людей раскошелиться. В поездках по загранице Иван Владимирович посещал музеи Европы и перенимал опыт создания зданий, интерьеров, коллекций, а также размещения и сохранения экспонатов.
Примеру В.А. Алексеевой последовали частные спонсоры, внесшие от 500 до 30 000 руб. (П.И. Харитоненко, П.М. Третьяков, К.Т. Солдатенков, С.А. Протопопов, П.Г. Шелапутин, М.А. Морозов и др.), но и этих средств для начала строительства было мало.
И тогда в ресторане «Славянский базар» в 1897 г. состоялась знаменательная встреча между Цветаевым и Юрием Степановичем Нечаевым-Мальцовым, владельцем стекольных заводов, одним из богатейших людей России, после которой капиталист пожертвовал на музей 300 тыс. руб., чем сразу же «оглушил» всех.
«Нечаев-Мальцов, — писала Марина Цветаева, — не знаю почему, по непосредственной ли любви к искусству или просто «для души» и даже для ее спасения (сознание неправды денег в русской душе невытравимо), — во всяком случае, под неустанным и страстным воздействием моего отца (можно сказать, что отец Мальцова обрабатывал, как те итальянцы — мрамор) Нечаев-Мальцов стал главным, широко говоря — единственным жертвователем музея, таким же его физическим создателем, как отец — духовным... Музей Александра III есть четырнадцатилетний бессребреный труд моего отца и три Мальцовских, таких же бессребреных миллиона». (Официальная сумма затрат на строительство — 2,6 млн руб.).
Для Нечаева-Мальцова музей был не первой его благотворительной акцией. Жертвователь достойно развивал семейные традиции благотворительности, прежде всего своего отца Степана Дмитриевича Нечаева.
Ю.С. Нечаев родился в родовой усадьбе Нечаевых — в селе Сторожевое — ныне Полибино, Данковского района Липецкой области.
После окончания юридического факультета Московского университета в 1857 г. Юрий Степанович служил в главном архиве МИД переводчиком, часто ездил по европейским столицам, где имел возможность познакомиться с классическим искусством.
В 1880 г. Ю.С. Нечаев получил огромное наследство от дяди (брата матери) И.С. Мальцова (1807—1880), фабриканта, дипломата, действительного тайного советника — роскошные дома в обеих столицах, несколько фабрик и заводов в 5 губерниях России, в т.ч. один из крупнейших в Европе Гусевский хрустальный завод во Владимирской губ. Тогда же Юрий Степанович получил и двойную фамилию.
Довольно быстро дипломат стал отменным деловым человеком и щедрым благотворителем. Преобразовав производство художественного хрусталя в г. Гусь, ставшим при нем Гусь-Хрустальным, Нечаев-Мальцов добился впечатляющих результатов. В 1893 г. на Всемирной выставке в Чикаго его хрусталь получил бронзовую медаль и почетный диплом, а в 1900 г. в Париже — Гран-при.
Благих дел Юрий Степанович совершил множество.
В столице, например, он попечительствовал Морскому благотворительному обществу, Николаевской женской больнице, Сергиевскому православному братству, Дому призрения и ремесленного образования бедных детей, Школе императорского женского патриотического общества им. великой княгини Екатерины Михайловны, Общине сестер милосердия св. Евгении Красного Креста, для которой выстроил два больничных корпуса и здание богадельни. Помогал филантроп и другим медицинским учреждениям; содержал журнал «Художественные сокровища России»; приобрел (и тем сохранил ее) на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Н. Новгороде первую в мире гиперболоидную сетчатую стальную башню В.Г. Шухова.
В 1885 г. промышленник, пожертвовав 750 тыс. руб., основал во Владимире техническое училище имени своего дяди, лучшее в Европе по техническому оснащению мастерских. В 1892—1903 гг. Нечаев-Мальцов построил в Гусь-Хрустальном храм Св. Георгия на 3000 прихожан (архитектор Л.Н. Бенуа); в 1897—1910 гг. рядом с Полибино — храм Дм. Солунского в память русских воинов, павших в Куликовской битве (зодчие А.Н. Померанцев, В.Ф. Шухов; художник В.М. Васнецов).
В 1906 г. в Москве филантроп соорудил комплекс дворянской богадельни своего имени (архитектор Р.И. Клейн). Во многих местах Нечаев открывал учебные заведения, строил училища, новые дома для рабочих.
В усадьбе Юрия Степановича находили приют и творили Л.Н. Толстой, И.Е. Репин, И.К. Айвазовский, В.В. Васнецов, К.А. Коровин, В.Д. Поленов и др. деятели культуры.
Но, конечно же, делом жизни благотворителя стал музей. На пожертвования Нечаева-Мальцова была осуществлена вся мраморная и гранитная облицовка здания, установлена колоннада, лестница и пр. В поисках мрамора и гранита Юрий Степанович посетил Урал, юг России, многие страны Европы.
Много сил он отдал приобретению экспонатов, в частности, слепков с шедевров скульптуры: гальванокопий золотых сосудов, погребальных масок, оружия из Микенского клада, открытого Г. Шлиманом в 1876 г., копий погребальных ваз и древнегреческих надгробий из афинского Национального археологического музея, мозаик собора Св. Марка в Венеции и т.д.
Из Италии Нечаев-Мальцов выписал мастеров-каменотесов; на Урале нанял 300 рабочих, добывавших белый мрамор особой морозоустойчивости; в Норвегии заказал десятиметровые колонны для портика и доставил их на зафрахтованном им пароходе и барже до Москвы; в Египте приобрел деревянную модель погребальной ладьи с гребцами, четыре фаюмских портрета, несколько папирусов…
При этом — отмечают биографы — «жертвователь не только не искал славы, но все 10 лет, что потребовались для завершения музея, действовал анонимно». Месяцами Юрий Степанович пропадал на строительстве здания. Благодаря нему площадь музея была увеличена пятикратно по сравнению с замыслом. К оформлению залов он привлек В.М. Васнецова, В.Д. Поленова и др. художников.
Правительство и общество не остались перед меценатом в долгу. Юрий Степанович имел чины и звания — «обер-гофмейстер, член Совета мануфактур и торговли и Совета Министерства образования, почетный член Академии художеств, вице-президент С.-Петербургского общества поощрения художеств, почетный член Совета Московского университета и Московского археологического общества» и т.д. За заслуги в создании музея Нечаев-Мальцов был награжден орденом Александра Невского с бриллиантами.
В декабре 1904 г. пожар уничтожил часть сооружений и экспонатов. После этого Юрий Степанович 8 лет в одиночку финансировал строительство и отделку музея, а также оплачивал многие заказы на изготовление слепков за рубежом. «Когда в 1905 г. его заводы стали, тем нанося ему несметные убытки, он ни рубля не урезал у музея». (М. Цветаева).
Отдав своему детищу последние свои силы, И.В. Цветаев и Ю.С. Нечаев-Мальцов умерли на следующий год после открытия музея — в 1913-м. Иван Владимирович скончался 30 августа (12 сентября), похоронен на Ваганьковском кладбище. За ним ушел 6 (19) октября и Юрий Степанович. Великий благотворитель был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве (могила не сохранилась).
В советское время ГМИИ, основанный как музей копий, превратился в крупнейшее хранилище (более 670 тыс.) произведений искусства — от Древнего Египта и Античной Греции до новейшего времени.