ЗДОРОВЬЕ БЛИЗКИХ - ВЫСШЕЕ БЛАГО!
Пятнадцать лет прошло…
Кто-то упрекнет меня, что не надо вспоминать прошлое: «Не надо…Ведь ничего не вернешь!»
И самое печальное – никого не спасешь! Из тех, кто так рано ушел от нас…
Но можно спасти живых!
Поэтому снова перечитываю свой дневник, снова вспоминаю… Чтобы это не повторилось с теми, кто рядом с нами…
Ведь все всегда начинается с мелочи, с простого недомогания…
21 января 2000. Хаммамет. Тунис.
Я с трудом набираю московский домашний номер. Руки дрожат. Гудки…Никто не подходит. Илюшин мобильный тоже не отвечает.
Нет. Не верю, не может быть. Не может быть!
Слова Нины Дмитриевны: "Ира в коме. Ира без сознания. Ира находится в Пятой градской больнице, в реанимации".
Набираю Илюшин домашний телефон. Занят!
Олин домашний не отвечает. В Москве сейчас без десяти минут полночь. Илюша и Оля у Иры в больнице.
20 января утром я позвонил Ире домой, чтобы узнать, как ее здоровье. Два дня назад, в среду, 19 января, она заболела гриппом. В четверг не пошла на работу. Мы поговорили по телефону. Ничто не предвещало беды.
- Как себя чувствуешь?
- Папа, у меня грипп. Надо просто отлежаться.
- Да, Ирочка, выздоравливай.
- Я устала, ничего страшного... Просто надо поспать...
- Ни пуха тебе...
В ответ - долгие гудки.
В пятницу утром, 21 января, я позвонил в Москву, чтобы сказать Ире, чтобы она может прилететь 29 января в Тунис вместе с делегацией российских ученых и врачей на Международный Конгресс талассотерапии. Именно Ира оформляла документы на Николая Федотовича и Петра Сергеевича.
К телефону подошла Нина Дмитриевна.
- Коля, Ире очень плохо. Ночью вызывали скорую.... я думала, что она умирает..... Вечером у нее была высокая температура, ночью температура спала, но Ира потеряла сознание, и я вызвала скорую, врач привел ее в сознание, ее вырвало, и она снова потеряла сознание. Губы синие, глаза под лоб. Кровать вся мокрая, она очень потела....Потом она снова пришла в себя и заснула. Сейчас она спит. Позвони часа через три.
Я позвонил через два часа. Эти проклятые два часа я буду помнить всю жизнь! Почему я не бил в набат? Почему? Почему?
- Ох, Коля, беда, Ире снова стало очень плохо, я вызвала скорую и ее увезли. В Пятую градскую больницу. Врач говорит, что, вероятно, у нее воспаление легких и… плохо с сердцем.
Звоню Илье, Оле, Насте, Любе…
В двенадцать часов мне стало очень плохо, и это продолжалось долго... Я не мог понять, что со мной... Будто тиски сжали сердце, нестерпимо заболела голова, в теле появилась дрожь, в глазах поплыли круги, я не мог встать из кресла, в которое рухнул...
Только через час узнаю от Нины Дмитриевны, что Ира в реанимации. В коме. Без сознания...
Дозвонился до Наташи. Голос ее печальный, она сидит дома у телефона и ждет звонка Ильи, который уехал в больницу, а Илья не звонит.
Дозвонился до Оли.
- Папа, наконец-то врачи установили диагноз. Это грипп, который вызвал интоксикацию мозга. Брали пункцию. Вируса не обнаружили. Это не вирусный менингит. Состояние стационарное, сердце бьется нормально, она дышит, но не приходит в сознание...
Днем я еле-еле доехал до Туниса, останавливаясь, съезжая на обочину и снова трогаясь в путь. В представительстве Аэрофлота сделал билет. Завтра вылетаю в Москву. Через Рим. Других рейсов нет. Света, Степаныч и Неля утешали, говорили, что все будет хорошо.
А в Москве в это время Настя и Люба обзвонили наших друзей. Николай Федотович и Петр Сергеевич сделали все, что в их силах. И уже приехала группа кардиологов в Пятую Градскую, и вот первое заключение: сердце бьется нормально. Это не был инфаркт, это что-то другое, это инфекция, высказали врачи подозрение.
Я еду к доктору Млуке, нашему тунисскому домашнему доктору, подробно рассказываю ему о том, что случилось с Ирой, он звонит своим друзьям. У тунисцев подозрение, что это вирусный менингит, нужно срочно делать пункцию.
В это время в Москве к Ире приезжают нейрохирурги и делают пункцию.
Днем позвонил в Тунис, батюшке Дмитрию в Церковь Воскресения Христова, он выполнил мою просьбу и обратился к Господу Богу за помощью.
Молю Бога об одном: "Пощади Иру, пожалей ее, она ни в чем не виновата! За что же ей такая кара?"
О многом передумал в этот день. Чувствую огромную вину перед Ирой. Она же мне говорила, что очень устала, что ей трудно тянуть на себе дела агентства, что она хочет отойти от дел, а я просил ее поработать со мной хоть еще один туристический сезон, и вот он кончился, этот сезон, было очень много работы, и вот... Ира сломалась...
Нет, теперь для нее только покой и только покой. Никакой работы! И только о ее здоровье буду думать!
Ира - это опора, Ира - это сердце моей жизни.
Позвонил Илюша, голос его был очень печальный. Он говорил с трудом, сдерживая рыдания. Оказывается, лучше был бы вирусный менингит, тогда бы можно было четко знать, что делать. Но грипп дал сильнейшую интоксикацию мозга и... сердце остановилось! И снова забилось только через двадцать минут! Двадцать минут клинической смерти! В мозг не поступала кровь! В мозгу начались необратимые процессы, необратимые...
...нет, не может быть, не может быть...
Последние слова врача, когда Илюша уходил:
«все, что можно, мы сделали».
Но легкие не функционируют, Ире делают искусственное дыхание.
На что надеяться?
Но то, что сам организм спасет ее, что она сама справится.
И на Добрые Силы на Небесах.....................
Добрые Силы, услышьте меня! Глаза мои уже сухие, я могу спокойно разговаривать. И я хочу сказать, что это несправедливо лишать жизни Иру, святую женщину, она ни в чем не виновата.
Она ни в чем не виновата!
Наказан должен быть я. Господи, спаси Иру, я умоляю, умоляю!
22 января. Москва. Иру перевезли в Первую инфекционную клиническую больницу, в отделение реанимации, с диагнозом: «лихорадка неясной этиологии, сепсис». В истории болезни записано: «состояние больной крайне тяжелое, атоническая кома, лихорадка, на аппаратном дыхании. Зрачки на свет не реагируют, расширены максимально».
Я прилетаю в Москву.
Телефонный разговор с Петром Сергеевичем.
- Я переговорил со всеми. Состояние Ирины Николаевны крайне тяжелое...
- ...крайне тяжелое... - отдалось тупой болью в моей голове.
- ...сепсис крови, гнойный менингит...и ... с сердцем плохо... . Такой букет, хуже не придумаешь. Врачи делают все: антибиотики, лекарства в огромных дозах... Будем надеяться, что ее организм справится. Остается только надеяться.
…Причина? Инфекция. Да, возможно, все началось с гриппа... У нее не было ни инфаркта, ни инсульта... Но откуда взялся вирус? Нет ответа... Только через несколько дней можно будет сказать, кто виновник…
…Врачи делают все необходимое. Но... системный ответ организма. Организм так бурно реагирует, что сам себя губит...
23 января. Были с Илюшей в Больнице. Разговаривали с дежурным врачом Надией Хайдаровной. Ее диагноз:
«Состояние крайне тяжелое. Сепсис и септический эндокардит сердца. Пневмония легких и к тому же гнойный менингит и обширный отек мозга. Нет реакции на внешние возбудители. Даем антибиотики и антисептики. Надеяться можно только на ее внутренние силы».
Мы с Илюшей подходим к зарешеченному окну Ириного бокса номер 25. Бокс на первом этаже. Она лежит с закрытыми глазами. Левая рука бессильно свесилась. Грудь периодически поднимается. Это работает аппарат искусственного дыхания. Ира будто спит.
«Живи, Ирочка, милая моя, живи», - шепчут мои губы.
Вечером в Ирином столе я нахожу ее записную книжку и в ней слова В. Бокова:
Снег вкруг нашей обители
намело, намело,
ах, зачем нас обидели
так тяжело?
Звонят ее друзья, звонят знакомые, печальная весть всегда быстро облетает Москву. Все очень переживают.
Я снова и снова пытаюсь восстановить картину того, что произошло.
16 января, в воскресенье утром, Ира прилетела из Туниса рейсом Аэрофлота. Самолет летел из Бразилии (рейс СУ 354 Сан-Паоло - Тунис - Москва). Вечером она пригласила к себе Тому и Наташу. Три подружки рассказывали друг другу новости и ничто, ничто не предвещало беды: Ира рассказывала о Тунисе, о том, как хорошо провела Новый год, какая хорошая погода в Тунисе...
17 января, в понедельник, Ира приходит на работу. Все хорошо, все нормально.
18 января, во вторник, Ира почувствовала легкое недомогание, простуду, появился насморк. Но она продолжала работать целый день.
19 января, в среду, Ира пожаловалась Нине Дмитриевне на сильную головную боль. Да еще кашель и насморк. И все равно Ира пошла на работу, где ее ждали неотложные дела. Сделав часть из них, она стала медленно собираться домой. Уходить не хотелось. Но ей становилось все хуже и хуже.
20 января, в четверг, Ира осталась дома, в постели, жаловалась, что очень болела и кружилась голова. Температура была за 38.
Наш последний телефонный разговор днем двадцатого января был самым коротким. Я не забуду его никогда.
- Ира, как себя чувствуешь?
- Папа, у меня грипп. Надо просто отлежаться.
- Да, Ирочка, выздоравливай.
- Я устала, ничего страшного... просто надо поспать...
- Ни пуха тебе...
Вечером температура поднялась до 38,5. Ира приняла несколько таблеток разных лекарств и заснула.
В ночь с 20 на 21 января - резкое ухудшение, сильное потовыделение, потеря сознания, обморок. Нина Дмитриевна не может найти ее пульс. Когда Ира пришла в себя, началась рвота. Нина Дмитриевна вызвала скорую помощь. Скорая приехала только в 4 часа утра. Ира была еще в сознании. Врач-мужчина ее послушал и сказал:
- Пейте валокардин. Ничего серьезного.
Ира спокойно выпила валокардин. Скорая помощь уехала. Ира уснула. Нина Дмитриевна не спала, прислушивалась к ее дыханию. Через час она услышала хрипы. Ира снова была без сознания. Нина Дмитриевна начала ее трясти, Ира пришла в себя.
И снова приступ, снова не прощупывается пульс. Нина Дмитриевна снова вызывает скорую.
Вторая скорая приехала в 7 часов утра. Врач - женщина долго осматривала Иру, разговаривала с ней. И вновь приступ, снова начинается рвота, и Ира теряет сознание. Врач делает укол, Ира приходит в себя. Ей опять дают валокардин.
- Надо отправлять в больницу.
Врач обзвонила больницы… Есть место только в Пятой Градской, ЦКБ Московской Патриархии.
Ира сама оделась, сама сказала Нине Дмитриевне, что положить ей с собой в больницу. И ни слова не сказала, что надо позвонить кому-то: ни Илюше, ни Оле, ни мне ...
Она уходила спокойно, не предчувствуя ничего плохого.
Одна вышла из квартиры, сказала Нине Дмитриевне: «До свидания!», спустилась на лифте, вышла на улицу, посмотрела последний раз в окно, махнула маме рукой и села в скорую...
Нина Дмитриевна сразу позвонила Илье и сообщила, что маму увезли.
Когда я дозвонился до Нины Дмитриевны, она сразу сказала:
- Ох, Коля, беда, Ире снова стало очень плохо, я вызвала скорую и ее увезли. В Пятую градскую больницу. Врач говорит, что, вероятно, у нее воспаление легких … И плохо с сердцем.
Что дальше было? В больницу Иру привезли в 11.30, оставили без присмотра в приемном покое, и в 12.30 – у нее остановилось сердце.
Из истории болезни: «Больная доставлена в ЦКБ МП /ГКБ 5/ с диагнозом - острая левосторонняя нижнедолевая пневмония. В приемном отделении у больной после двукратной потери сознания отмечалась клиническая смерть /через несколько минут после поступления/. Реанимационные мероприятия длились 20 минут.»
Вот что мне рассказала врач-реаниматор, когда пришел в эту больницу:
«Больная поступила 21 января в 12.45., - говорила женщина-врач, нервничая и смотря в сторону от меня. - И у нее внезапно остановилось дыхание. Сердце не прослушивалось. Не было клинической смерти. Не было, я вам говорю. Была остановка дыхания. И не грипп у нее. Она шестнадцатого прилетела, а девятнадцатого заболела. А двадцать первого - остановка дыхания. Инфекционный менингит - вот что у нее».
Она не захотела больше разговаривать со мной и ушла. Потрясенный сказанным, я опустился на диван в коридоре и записал слова врача как можно точнее.
…Потом будут проходить дни и месяцы, и все будут спрашивать: что произошло с Ирой двадцать первого января…
Андрей Степанович:
«Мы должны понять, что произошло в январе. Надо восстановить по дням, как менялось здоровье Ирины Николаевны и что могло влиять на него. Что явилось причиной? Каким вирусом она заболела? Почему впала в бессознание?»
Ирина грудь, как сказала мне потом медсестра в Первой Инфекционной, была обожжена электродами: с таким трудом заставили ее сердце биться снова!
Врачи смогли запустить Ирино сердце только через 20 минут. Двадцать минут клинической смерти! Двадцать минут кровь не поступала в мозг!
Люба приехала первой в больницу, в первом часу.
Но Любу к Ире не пустили, потребовали приезда членов семьи.
Наташу и Илюшу тоже не пустили к Ире.
Настя и Люба обзвонили наших друзей-врачей. Группа кардиологов сделала первое заключение, что сердце бьется нормально, что это не был инфаркт, а что-то другое. Нейрохирурги сделали пункцию.
Оля рассказывает:
- Наконец-то врачи установили диагноз. Это грипп, который вызвал интоксикацию мозга. Брали пункцию. Вируса не обнаружили. Это не вирусный менингит. Состояние стационарное, сердце бьется нормально, она дышит, но не приходит в сознание...
Илюша:
- Лучше был бы вирусный менингит, тогда бы можно было четко знать, что делать… Но грипп дал сильнейшую интоксикацию мозга и.... сердце остановилось.... и оно снова забилось только через двадцать минут. Двадцать минут клинической смерти. В мозг не поступала кровь. В мозгу начались необратимые процессы, необратимые...
Петр Сергеевич:
- За Ириной Николаевной - самый хороший уход. Ее лечат лучшие врачи, поверьте мне. Теперь все зависит от нее - или как свеча она сгорит, или медленно-медленно организм победит болезнь.
Вирус или не вирус? И какой вирус?
Никто из врачей, кто смотрел Иру, не мог сказать, что это за вирус.
24 января. Просматриваю свежие газеты. «Грипп никого не щадит». Читаю дальше: «Сколько бы ни говорили медики, что грипп - заболевание опасное, большинство из нас пребывает в уверенности, что их грипп не затронет... Грех! И дело не только в том, что осложнения гриппа порой смертельны...»
25 января. Илья лежит дома, заболевание держит его в постели. Внезапно заболела Настя. Головокружение. Тело горячее, судороги, позывы к тошноте, В грудной области сердца - боли. Температура - от 37 до 38.
Звоню Петру Сергеевичу. Его мнение: "Это грипп!Это он всех косит"
26 января. Как страшно звонить утром... Нет! Нет! Не может быть плохой новости! Ирочка, я с тобой! Мы все с тобой! Выздоравливай! Дела пойдут на поправку! Вот увидишь! Ты только держись!
Дежурный врач: «Положение без изменения. Искусственное дыхание. Появились симптоматические очаги. Без сознания. Глаза не открывала. Сердце и пульс - нормально».
Читаю газеты. Вот только заголовки:
Мир гибнет от гриппа.
Пик эпидемии ожидается только к середине февраля. Вся Англия болеет гриппом.
Всемирная Организация Здравоохранения признала нынешнюю эпидемию гриппа самой тяжелой за последние десять лет.
Во Франции - три миллиона больных.
Штамм вируса гриппа СИДНЕЙ- 97 свирепствует в США.
Вакцина не спасает! Эпидемия гриппа в 19-20 годах убила двадцать миллионов людей.
Что может спасти? Интерферон и гриппоферон. Для профилактики - два раза в день по несколько капель. При заболевании - несколько капель каждые три-четыре часа.
Дозвонился до Валерия Германовича. Он медленно подбирал слова:
«Ну что сказать...положение тяжелое... дело дрянь... кровь в голове... отек продолжается... и кровь... скапливается... плохо и с легкими, и с почками... Сердце бьется ровно. Пульс - норма. Но... рефлексов никаких... абсолютно никаких рефлексов... нужно... быть... готовыми... к худшему...»
Еду в больницу, подхожу к окну бокса. Ира спит, лежа на спине. А в голове иголками слова Валерия Германовича: «клиническая смерть, которую она пережила, плюс прекращение функционирования легких, - и мозг остался без кислорода... это может кончиться фатально»…
Я делаю круги по двору. Не могу уйти, что-то притягивает к боксу. Что-то происходит в боксе, я это чувствую, а что, я не могу понять. Снова звоню в дверь отделения, дверь открывает маленькая медсестра:
- Как Ирина Николаевна?
- Она открыла глаза, - радостно говорит медсестра.
- Как? - Я готов ее расцеловать.
- Да! Ей делали рентген и вдруг она открыла глаза. Я сама видела, - улыбается медсестра и убегает по длинному пустому коридору.
Я сразу звоню Илье, чтобы сообщить ему хорошую новость.
- Папа. Все будет хорошо, - Его голос спокоен. - Худшее позади.
- Да, худшее было в пятницу…
- Откуда ты это знаешь?
- Я это почувствовал. 21 января днем мне стало очень плохо. Именно в тот момент, когда маме стало плохо, очень плохо, и это продолжалось долго... Я не мог понять, что со мной..Будто мои силы уходят... Я только сейчас понял, что именно в тот момент... А сейчас маме лучше, она просыпается...
Я снова подошел к окну бокса. Ира лежала с закрытыми глазами. Снова начал шептать слова молитвы, умолял Иру держаться, умолял ее выздороветь...
И Ира открыла глаза! Она услышала меня!
Я продолжал разговаривать с ней. Я слышал ее тихий голос, она задавала мне вопросы: "Как Илюша? Как Оля? Как бабуля?"
Я подробно отвечал на каждый вопрос. Мама внимательно слушала. Она жива, она с нами. Она знает, что она не одна, что я рядом с ней.
- Спи, милая Ирка, отдохни, у тебя был трудный день!
И Ира снова закрыла глаза. Ее лицо стало спокойным...
Вечером еду к Илье. Его грипп так и не проходит. Звоню Петру Сергеевичу, рассказываю ему об открытых глазах Иры:
- И все-таки состояние крайне тяжелое, - тихо говорит Петр Сергеевич. - Но без изменения в худшую сторону. У нее гематома мозга... это кровоизлияние в мозг... все, что возможно, делается... будем надеяться...
Поздно ночью еду домой. Ире стало лучше… А вдруг будет ей снова плохо?
Я гнал дурные предчувствия, а они возвращались ко мне и терзали мое сердце....
Остаются только молитвы, когда врачи делают все, что в их силах. Я смотрю на фотографию Иры и молю Бога, чтобы она выжила, поправилась, встала на ноги...
Ира, милая моя, умоляю! Проснись!
Вечером снова читаю Ирины записи:
Не говори, что жизнь ничтожна;
Нет, после бурь и непогод,
Борьбы суровой и тревожной,
И цвет, и плод она дает.
Не вечны все твои печали.
В тебе самой источник сил.
Взгляни кругом: не для тебя ли
Весь мир сокровища раскрыл?
Кудряв и зелен лес дремучий,
Листы зарей освещены,
Огнем охваченные тучи
В стекле реки отражены...
...Звенит и льется птички голос,
Узнай, о чем она поет;
Пойми, что шепчет спелый колос
И что за речи ключ ведет?
Вот царство жизни и свободы!
Здесь всюду блеск! здесь вечный пир!
Пойми живой язык природы, -
И скажешь ты: прекрасен мир!
И.С.Никитин
…Пятнадцать лет прошло… Кто-то снова упрекнет меня, что не надо вспоминать прошлое… Не буду…
Ничего не вернешь!
И никого не спасешь!
Но можно спасти живых! Я закрываю свой дневник и думаю, что могу сделать, чтобы трагедия не повторилась…
Все всегда начинается с мелочи, с простого недомогания, с молчаливого ухода к стоящей у подъезда машины скорой помощи и прощального взгляда в окно родного дома…
VALENUDO EST BONUM OPTIMUM! – говорили древние.
ЗДОРОВЬЕ - ВЫСШЕЕ БЛАГО!
Добавлю:
ЗДОРОВЬЕ БЛИЗКИХ - ВЫСШЕЕ БЛАГО!
И если мы так безразличны к своему здоровью, так подумаем о здоровье близких и родных.
Н.С., 21 января 2015 года…