- Молодой человек! Проходите, Вас ожидают.
Я зашёл в кабинет и ко мне навстречу, чуть ли не выпрыгнув из массивного кресла, подбежал, сияя, тучный мужчина за пятьдесят.
- Здравствуйте! Здравствуйте! – начал он, сжимая мою руку обеими ладонями, и как мне показалось, чуть наклонившись. – Не ждал Вас так скоро. Вы присаживайтесь. Елизавета, кофе!
- Мне лучше чаю.
- А может быть… - замялся он и сделал жест пальцами. – Чуть-чуть коньячку? Знаете он у меня очень хороший, французский.
- Нет, просто чаю.
- Да, Вы правы. Чай полезней. Елизавета, два чая!
Обставлен кабинет был богато. Массивный стол из натурального дерева, два дивана из белой кожи, репродукции, но по виду очень дорогие репродукции художников начала прошлого века. И не скажешь, что это всего на всего кабинет чиновника районного масштаба.
- Вы по поводу протечки в двадцать первом доме, я так понимаю?
- Да.
- Вот нетерпеливые люди.
- Постойте, но там уже второй месяц вода…
- Не может этого быть! Четыре дня назад поступила жалоба, честное слово, у нас всё записано. И мы сразу же жильцов оповестили, что начали ремонт. А они - в прокуратуру. А я, знаете, тут чуть ли не ночую, из-за этой протечки. Жду звонка от ремонтной бригады. И, как мне сообщили, сегодня вечером, крайней срок - завтра с утра, всё будет исправлено. Вы там, пожалуйста, передайте у себя, а я отблагодарю.
Мужчина достал из ящика конверт и придвинул его ко мне.
- Но я не…
- Да – да, я понимаю. Раз дело уже запущено, надо кого-то наказать. Но прошу Вас, давайте между нами, не надо наверх, а то сами понимаете. А мы обязательно виновных накажем.
Открылась дверь и секретарша на подносе внесла чай.
Чиновник подскочил, выхватил у неё поднос и вытолкал её за дверь. Поднос он поставил прямо на конверт.
- Вам с сахаром? А может быть по-английски: с молоком? Или, - он подмигнул, - чего покрепче для согрева?
- Я не из прокуратуры.
Мужчина поставил чайник и, пошатываясь, пошёл к своему креслу. Он вжался в него, лицо его посерело. И, наверное, он думал, как он оплошал с конвертом.
- Вы поймите, пожалуйста, я тут ни при чём. Прошу Вас… меня нельзя снимать. Весь район только и держится за счёт меня. А эти кляузники, заявители, пишут не разобравшись.
- Так нет, вы не поняли, я и есть заявитель.
Чиновника, на которого ещё секунду назад было жалко смотреть, будто подменили. Откуда-то появился живот и второй подбородок, лицо побагровело, и весь он стал походить на какого-то барина, принимающего холопа.
- Что! Кто Вас пустил?!.
- Так, ваша секретарша.
- Знаете что! Вы мне тут надоели своей писаниной, работать не даёте. И вообще, приём у меня по записи.
Всё это время он поглядывал на поднос с чайником.
- Зачем же записываться? Я же уже здесь.
- Слушайте, не учите меня работать!
- Вы же сказали, что завтра протечка будет устранена. Я только за этим и пришёл.
- Я сказал?
- Вы.
- Так Вы же не из прокуратуры.
- Послушайте, но это же не имеет…
- Нет, это Вы послушайте! – Закричал он. – Вам же русским языком сказано: через неделю может через две. Материалов нет, а вы работать мешаете.
- Но как же…
Мужчина выскочил из-за стола с видом разъярённого быка, но через долю секунды в его лице что-то изменилось. Он со злостью нажал на кнопку телефона и прокричал:
- Что это такое! Как Вы смеете предлагать мне взятку! Да я Вас по суд! – а потом более спокойно, но жёстким голосом.- Елизавета пригласите охрану, пусть проводят гражданина.
2 января 2015 г.