Элизабет Дэвисон (1813–1889),
мать Джона Дэвисона Рокфеллера
Элизабет Дэвисон была дочерью преуспевающего фермера Джона Дэвисона, проживавшего в городке Найлз (штат Нью-Йорк). В жилах её отца, глубоко верующего человека, баптиста, текла кровь шотландцев и ирландцев. В 1801 году Джон Дэвисон купил 150 акров в округе Каюга. По словам Рокфеллера, «дедушка был богатым человеком, для своего времени он считался богачом. Четыре, пять или шесть тысяч считались состоянием. У моего дедушки было, возможно, в три или в четыре раза больше этого, у него были деньги давать в долг».
Мать Элизы — Синтия Селовер — умерла, когда девочке исполнилось двенадцать лет. Причиной смерти послужило лекарство, купленное у странствующего «лекаря». После кончины матери Элизе, еще совсем ребёнку, пришлось помогать отцу управлять обширным хозяйством. Рыжеволосая голубоглазая дочь Джона Дэвисона стала завидной невестой для местных женихов. Однако Элиза была недосягаемой и недоступной для ухаживаний деревенских парней.
О союзе родителей Рокфеллера ходили разные слухи. Говорили, что кочующий торговец «доктор Билл», прослышав о богатом приданом Элизы, сам подстроил их знакомство. Красавец-мужчина в парчовой жилетке произвёл на наивную девушку потрясающее впечатление. Вкрадчивый голос, утонченные манеры, изысканность в одежде выгодно отличали Уильяма от местных парней. Девушка потеряла покой и сон: это была любовь с первого взгляда.
Джон Дэвисон, отец Элизы, узнав о её романе с «доктором Биллом», всячески противился этому союзу. Джон был сильно привязан к дочери, и, как любящий отец, был уверен, что с этим проходимцем Элиза хлебнёт немало горя. Но, поглощённая любовью, юная строптивица пошла против воли отца, и 18 февраля 1837 года, вопреки яростному сопротивлению Джона Дэвисона, вышла замуж за Уильяма Рокфеллера. Их свадьба состоялась в доме друзей невесты и сразу же стала излюбленной темой для местных сплетниц.
8 июля 1839 года в небольшой деревушке Ричфорд (штат Нью-Йорк) Элизабет родила первого сына — будущего нефтяного короля — Джона Дэвисона Рокфеллера, названного в честь дедушки, отца Элизабет. Кроме Джона в семье Лизы и Билла появились на свет Люси (1838), Уильям (1841), Мари Энн (1843), близнецы Франклин и Фрэнсис (1845). Фрэнсис умерла, не достигнув своего двухлетия.
Беспечный супруг не менял привычной жизни: он часто и надолго пропадал, оставляя Элизабет с детьми в очень стеснённых обстоятельствах. Опасения отца Элизы подтвердились. «Доктор Билл» оказался непутёвым мужем и никчёмным отцом. Его появления в доме были короткими, «феерическими», а «бизнес» никак не способствовал благосостоянию семьи. Мужественная, трудолюбивая и в самой глубине души очень романтичная Элизабет, всё ещё очарованная своим мужем, взвалила на свои хрупкие плечи всю тяжесть семейных хлопот. Она одна управляла фермой и воспитывала шестерых детей.
На старшего сына Джона Элизабет возлагала особенные надежды. Даже внешне Джон очень походил на мать, в отличие от других сыновей, унаследовавших отцовские черты. Только с Джоном у неё была негласная, таинственная тесная связь и понимание. Мать видела в нём нечто значительное, что выделяло его среди других детей. Как-то она сказала: «Не знаю, кем собирается стать Джон, когда вырастет, но в одном я уверена – голодать ему не придется».
От детей Элизабет требовала строгой дисциплины и иногда применяла телесные наказания. Был случай, когда Джона подвергли наказанию за якобы совершенный им проступок. Он заявил, что невиновен, на что мать ответила: «Не беда! Раз уж мы принялись за эту порку, она сгодится для следующего раза». Несмотря ни на что, Джон обожал маму. Подрастая, он начал понимать, как трудно ей живется, жалел её, и на правах старшего сына всячески старался разделить с ней все тяготы жизни. Элизабет без слов, с благодарностью стала принимать помощь Джона, во всех семейных делах она советовалась именно с ним. После матери в семье он был главным, братья и сёстры беспрекословно подчинились старшему брату. Так, благодаря любви к матери, у Джона Рокфеллера появилось и сохранилось на всю жизнь одно из важнейших качеств, необходимых для успешной карьеры лидера – ответственность.
Сам Рокфеллер по этому поводу говорил: «Лично мне очень помогло то, что во мне с ранних лет развилось чувство уверенности в себе». Только не развилось само по себе, а эту уверенность дала ему мама своим особенным отношением и доверием.
Несмотря на постоянную нехватку денег, Элизабет умудрялась всё так планировать и просчитывать, что дети никогда не голодали и одевались не хуже других. Этому планированию, расчёту и экономии (хочется сказать: семейной экономике) мать обучала своего помощника Джона. «Сознательное расточительство приводит к страшной нужде», — часто повторяла Элизабет. Под влиянием матери Джон со своей первой получки купил маленькую бухгалтерскую книжку, куда скрупулезно вносил записи о всех заработанных и потраченных центах.
Мать поощряла все его предпринимательские начинания. Когда Джону было семь лет, мальчик последовал за индюшкой, которая, переваливаясь, привела его к своему гнезду. Джон взял птенцов и стал их выращивать для продажи. Мама давала творог на кормёжку индюшек, и на следующий год у него уже был довольно большой выводок. Она же посоветовала ему бросать золотые, серебряные и медные монеты в голубую фарфоровую чашу-копилку, стоящую на каминной полочке. Элизабет мечтала дать Джону образование, видела его баптистским священником.
Мать заботливо ограждала сына от негативных эмоций. После смерти малолетней дочери Элизабет постаралась, чтобы Джон не присутствовал на похоронах. Уже на склоне лет Рокфеллер посетил Моравию, и сказал, протянув руку в сторону поля: «Когда хоронили Фрэнсис, мама меня отправила на это поле собирать камни, чтобы я не узнал об этом».
Будучи глубоко религиозной женщиной, Элизабет Дэвисон уговорила соседа-пресвитерианина подвозить её и детей к баптистской церкви по воскресеньям. Сидя с детьми на церковной скамье, Элизабет всегда предлагала им положить пару пенни в тарелку для пожертвований. Позднее Рокфеллер говорил, что материнский альтруизм послужил примером для его собственных филантропических наклонностей.
Праведная баптистка, в течение всей жизни Элизабет была абсолютной трезвенницей, отказывалась танцевать и играть в азартные игры. Она вела аскетический образ жизни, пила только воду и ела лишь для того, чтобы поддерживать силы. Любимым занятием её было сидеть на жесткой скамье в баптистском молельном доме и распевать псалмы. Сам Джон Рокфеллер, так же, как и его дед Джон Дэвисон, и его мать, до самой смерти оставался воплощением пуританских добродетелей. Он никогда не пил, даже кофе, не курил, не ходил ни на танцы, ни в театр. Не изменял жене и даже никогда с ней не ругался. Все мысли, чувства и желания Джона были подчинены одной цели – заработать как можно больше денег. В этом он находил величайшее наслаждение.
Элизабет, безусловно, ещё долго любила своего непутёвого мужа. Она стоически переносила все «сюрпризы» Билла, даже когда муж привёл в дом любовницу, и та стала рожать Уильяму детей. Элизабет как истинная христианка верила, что муж – это раз и навсегда, каким бы он ни был. Она смиренно и стойко выдерживала все испытания, стараясь сохранить семью и отца для детей.
Джон Рокфеллер очень любил рассказывать о поразительном мужестве и находчивости матери, которые она проявляла перед лицом опасности. Они жили в маленьком городке, со всех сторон окруженном лесами, на берегу озера Оуаско, в не самом безопасном месте. И вот, однажды «мать, больная коклюшем, не выходила из своей комнаты, опасаясь заразить нас. Услышав, что грабители пытаются проникнуть в дом через заднюю дверь, и помня, что в доме нет мужчин-защитников, она тихонько открыла окно и стала весело напевать какую-то негритянскую мелодию, притворяясь, что вся семья в сборе. Грабители ретировались, пошли через дорогу в сарай, где “разжились” какими-то упряжками, затем спустились вниз к своей лодке и были таковы». Так Джон Рокфеллер получил от своей матери ещё один замечательный урок, пригодившийся в дальнейшей карьере: урок мужества. Будущий нефтяной магнат запомнил его навсегда.
Соседи не очень любили Элизабет, их раздражала её неразговорчивость и заносчивость. Для них было бы гораздо понятнее, если бы она ходила по подружкам, плакала и жаловалась на гулящего мужа. Но это, если бы Элизабет была обычной женщиной. Её чувство собственного достоинства, холодная недосягаемость и самообладание казались соседям невероятными и непостижимыми для дочери, пусть и очень успешного, но фермера.
Свою способность владеть собой в любой ситуации Джон полностью перенял от матери. Элизабет с детства учила детей хладнокровно обдумывать решения и часто повторяла: «Пусть пока покипит на медленном огне», имея в виду, что надо дать возможность остыть всем эмоциям. В будущем Рокфеллер всегда придерживался именно этого метода в своей работе, чем часто доводил своих конкурентов до белого каления.
Элизабет стойко переносила длительные физические и психологические нагрузки. По свидетельству соседей, она всегда была невозмутимой, никогда не повышала голоса и никогда никого не бранила. И этот стиль «подспудной начальственности» Джон перенял от матери.
В какой-то момент Уильям Рокфеллер стал богатеть. Он занялся лесозаготовками, прикупил сто акров земли, коптильню и расширил дом. Но всё быстро закончилось. Билл соблазнил очередную служанку, затем попал под суд за обман кредиторов. В конце концов он бросил семью, ушёл к другой женщине, сменил фамилию и скрывался от семьи и тех, кому задолжал. Больше семья его не видела. На похороны отца Джон Рокфеллер не поехал.
Если уж строить родословную, искать истоки и родоначальника одного из самых богатых людей мира, то уж точно не по фамилии, а по делам. Отец – распутник, конокрад, шарлатан, обманщик, двоежёнец. Вряд ли благодаря такой наследственности Джон Рокфеллер стал бы тем, кем он стал. Другое дело: его дед, Джон Дэвисон и мать Элизабет – праведные баптисты. Труд, дом, верность семье – эти качества Рокфеллер впитал с молоком матери.
Бертран Рассел как-то сказал о Рокфеллере: «Он говорил, думал и чувствовал, как мать, но то, что он делал — шло от отца, вместе с настороженностью, которая была обусловлена прежними неприятностями». Это большое заблуждение. Всё, что говорил, думал, чувствовал и делал Рокфеллер, было результатом хорошо усвоенных уроков, которые на протяжении жизни преподавала его Гениальная Мать. Элизабет Дэвисон научила сына не бояться никаких трудностей, много работать и уважать семейные ценности. Вот что говорил сам Рокфеллер: «Меня рано научили работать и откладывать деньги», «я всегда считал, что моим долгом верующего является то, что я обязан честно зарабатывать деньги и отдавать как можно больше». Его отцу такое и в голову бы никогда не пришло.
Да, отец «многое» своему сыну, будущему миллионеру: он стал примером того, кем Джон Рокфеллер ни за что не хотел бы стать. Всеми своими успехами Джон Рокфеллер почти целиком обязан своей матери – высоко духовной и нравственной личности – Элизабет Дэвисон. Благодаря её жизнеутверждающему упорству, мужественному характеру и жертвенной любви к детям Рокфеллера узнал весь мир.
Рокфеллер относился к женщинам с глубоким почтением, в отличие от других магнатов Золотого века. Он не считал, что интеллектуальные способности у женщин ниже, чем у мужчин. Для этого у него были веские основания. Он высоко ценил способности своей матери и жены.
В 25 лет Джон женился на Лауре Селестине Спелман, с которой вместе учился в колледже. Она родилась в уважаемой баптистской семье. Лаура была хорошо образована, пробовала себя в литературной редактуре. Как и мать Джона она была пуританкой: танцы и театр казались ей олицетворением порока. Душой она отдыхала только в церкви. Джон Рокфеллер женился на женщине, которая была копией его матери. Он так писал о своей жене: «В моей жизни была единственная возлюбленная, и я счастлив, что обладал ею... Её суждение было всегда лучше, чем моё. Без её дельных советов я бы так и остался бедняком».
Никто не догадывался, что всемогущий и всесильный Джон Рокфеллер был нежнейшим и заботливейшим сыном. Несмотря на то, что большей частью мать общалась с другими детьми, каждое лето она неизменно проводила у Джона в Форест Хилл. Рокфеллер часто писал своей «дорогой мамочке». Письма к матери поражают нежностью, детским лукавством и трепетной любовью, которые напрочь отсутствуют в его письмах к другим людям. «Твои комнаты в Форест Хилл истосковались по тебе; надеюсь, ты не позволишь им пустовать всё лето», — писал он в июне. В другом письме Джон пишет матери: «Малиновки уже справлялись о тебе, и их может слететься целая лужайка, если ты будешь так любезна, что вернёшься поприветствовать их».
Внук Элизабет, Джон Дэвисон Рокфеллер-Младший, вспоминал: «За столом она всегда сидела рядом с папой, и мне врезалась в память картина, которую я частенько наблюдал: он с нежностью держит её руку, лежащую на столе. Они преданно любили друг друга».
Здоровье матери для Рокфеллера было важнее, чем его компания «Стэндерд Ойл». Если вдруг ему сообщали об очередном приступе болезни у госпожи Элизабет, он прерывал важное собрание, мчался домой, шёл к ней в комнату, и, держа её за руку, говорил: «Тихо, тихо, мамочка, всё будет хорошо».
В марте 1889 года, когда Элизабет находилась в особняке Уильяма на Пятой Авеню, 689, её разбил паралич и отнялась вся правая сторона тела. На протяжении десяти дней, пока в ней едва теплилась жизнь, сыновья Джон и Уильям, оба, позабыв работу, денно и нощно ухаживали за матерью, не отходя от неё ни на шаг.
Элизабет Дэвисон Рокфеллер – прекраснейшая, трогательная и одновременно мужественная, с несокрушимой силой духа, Гениальная Мать – королева нефтяной империи, заботливо охраняемая своей семьей, умерла 28 марта 1889 года в возрасте семидесяти шести лет. Её похоронили на кладбище Бернд Лейк Вью. Сыновья Элизабет сами несли гроб на похоронной процессии.