Нас согнали, как стадо баранов, в актовый зал университета иностранных языков. Разношёрстная публика с разных курсов и факультетов свидетельствовала о том, что поймали всех, кого только смогли, ввиду незапланированного визита очередной делегации. Видимо решили численностью поразить «гостей». Жужжащая толпа неожиданно затихла и я увидела причину, оторвавшись от книги и устремив взор на сцену.
- Guten tag! – бодро продекламировал один из гостей, здороваясь.
Пока местная исполнительная власть представляла «гостей из страны изучаемого языка» я разглядывала шестерых дедушек на сцене. Это было зрелище. Шесть старичков с кипейно-белой серебрящейся сединой шевелюрой и румяными щёками. Как на подбор. Все в костюмах и чисто выбриты. Тонкий аромат дорогого парфюма с древесными нотками щекотал ноздри. Я смотрела во все глаза и просто офигевала. Разительная разница между нашими ветхими и немощными бабушками - дедушками и этими добрыми молодцами увенчанными сединой положила меня на лопатки. По рисунку морщин на лицах я пыталась определить их возраст. Вот, что значит жить в Европе! Их наверное молодильными яблоками там кормят. Откинув сказочные предположения, я решила, что они следят за своим здоровьем, а медицина у них, что надо.
Тут наши гости заговорили на языке Гёте. В память врезался первый же вопрос.
- Уважаемые студенты, мы хотели бы знать, почему вы выбрали для изучения немецкий язык. Мы обращаемся к тем, кто не является этнически немцем. Что вас привлекло в немецком языке.
Повисла гробовая тишина. В то время в школах обычно не спрашивали – какой язык вы хотели бы изучать. Добровольцев, жаждущих изучать немецкий язык было мало. И группы доукомлектовывали в приказном порядке. Либо нерадивыми учениками, либо делением по списку, либо учениками с нескандальными родителями. В общем худо-бедно учителя немецкого языка без работы не оставались. А в сельских школах наверняка и выбора не было. С каким языком есть учитель (по распределению не всякий ехал) – такой и учили. Чувствуя, что не такого ответа ждут румяные гости все молчали как партизаны.
Мой «выбор» кстати говоря, был добровольным. Вихрем пронеслись воспоминания в моей голове. Мама пояснила мне, что грамматика немецкого языка гораздо сложнее и знала она это не понаслышке. Сама изучала язык стольких философов, рождённых на немецкой земле. А я как в том анекдоте -люблю трудности. А английский язык решила, что сама потом выучу, раз он легче. В планах было выучить языков пять. Максималистка, что тут скажешь. Начитавшись иронических детективов в детстве, я решила, что это норма и представляла себя с лёгкостью переходящей в разговоре с одного языка на другой. Немецкий язык был просто первым в списке. Так получилось. Трудно назвать это «сознательным выбором». Мысленно одобрив своё членство в отряде молчаливых партизан, я продолжила разглядывать коренных носителей языка. Уж не немецкий ли язык делает их такими румяными?
Самый настойчивый из представителей арийской расы попытался выудить хоть какие-то ответы из рядов ополченцев. Пара вялых неправдоподобных объяснений явно не удовлетворила моложавых арийцев в возрасте. Они явно ждали необычного и яркого поклонения немецкому языку. Но на выполнение, такой задачи нужно хотя-бы час раздумий. Научно-фантастически и даже как-то мистически обосновать любовь к немецкому языку – это не для среднего ума и ни в такие короткие сроки.
«Правильный ответ» поразил меня до глубины души.
- Немецкий язык это очень СЕКСИ, ведь правда же? – уверенно вещал безбородый Санта Клаус, переодевшийся в гражданское лицо. Наше послесоветское поколение во все глаза таращилось на чудо, представленное нам профессором непонятно каких наук.
До этого я могла подумать, что немецкий язык, будто создан для военных команд. Что он дисциплинирует, позволят чётко выразить мысли, что… Да что угодно! Но такого варианта - Donner Wetter! (Гром и молния) – не мог предположить никто. Я порадовалась, что отсиделась в партизанах и не вступала в разговор с престарелыми извращенцами, потомками и соотечественниками Зигмунда Фрейда.
Но данный эпизод не давал мне покоя и я часто пересказывала его на дружеских посиделках в самых разношёрстных компаниях. Неужели кто-нибудь может думать, что немецкий язык это реально – СЕКСИ?
На одной из вечеринок я получила-таки ответ на свой вопрос самым неожиданным образом. Коллега, явно подходящий под все описания Скорпиона по знаку зодиака, и не только внешне, изрёк истину:
- Ну чего тут непонятного Анна, конечно же, немецкий язык самый сексуальный, вся лучшая порнуха на немецком.
Занавес.
Вот говорят, французский язык - это язык любви, хотя на мой взгляд французский слишком инфантилен для этого и больше подходит для озвучки мультфильма про Тома и Джерри. До сих пор помню однажды услышанную оттуда фразу «Ля пусика ля пуся» Слишком много звуков «ж» и «с». Это скорее язык безудержных петухов-революционеров и гастрономов. Я бы предпочла португальский из бразильских сериалов или итальянский от Челентано для признаний в любви.
Немецкий язык – для войны и секса, как показала история.
Французский язык – символ революций и высокой кухни.
А для чего же русский язык? Какой мотив у иностранца, чтобы выучить русский язык? Парни скажут, чтобы поговорить с красивыми девушками. А девушки будут говорить о загадочной русской душе, подразумевая сильного самца, напоминающего по всем признакам медведя. Красивого, вечно пьяного, неухоженного, но чертовски привлекательного в своей дикости. И все они ошибутся. Потому что русский язык, это язык сказок. Язык иррациональной веры в чудо.
А вы как думаете?