Несколько лет назад, беру в руки газету "Заволжская нива" и нахожу внутри неё исторический очерк Юрия Бычкова "Комиссар и командир Г. Горбачёв". Внимательно вчитываюсь в текст, который рассказывает о событиях гражданской войны 1918 - 1921 гг. в заволжских степях и в Приуралье. Главный герой очерка Гавриил Афанасьевич Горбачёв - уроженец села Солянка, перебравшийся на заработки в город Уральск и вступивший там, в РСДРП, которая со временем стала партией коммунистов - большевиков и устроила "геноцид" в казачьих областях бывшей Российской империи.
Собственно, в этом очерке меня заинтересовал один абзац, который привожу здесь:
"11 июля полки 25 - ой дивизии вошли в Уральск, сняли блокаду и погнали белоказаков вдоль Урала на юг, - пишет Бычков. - И снова тяжёлые бои. 5 сентября в Лбищенске погибает В. И. Чапаев, командование дивизией принимает И. С. Кутяков. В сентябре Г. А. Горбачёва переводят командовать 221 - ым полком. Во время прорыва белоказаков под фортом Янайский полк оказался в тяжелейшем положении, но удержал свои позиции. В этом бою Гавриил Афанасьевич был тяжело ранен. Лечился он несколько месяцев. Могучий организм победил недуг, однако военную службу Горбачёв продолжать не мог, и был уволен из армии".
На первый взгляд, вроде ничего сверхординарного, не считая гибели Чапаева, в этом абзаце нет. Однако, человек знакомый с событиями гражданской войны в Приуралье, увидит одну закономерность: как только ситуация на фронте была не в пользу Красной Армии, то сразу же, информация выдавалась скудная, без победных реляций.
Чтобы как то прояснить ситуацию "под фортом Янайский" обратимся к роману Дмитрия Фурманова "Чапаев", который описал упомянутые события осени 1919 года так:
"Во Лбищенске отдыхали недолго, - писал Д. Фурманов, - снялись и пошли... Тут настигли преследовавшие от Сахарной казацкие части, и завязался бой - бой не на жизнь, а на смерть. Казаки не хотели верить, что столь измученные войска могут сопротивляться, наскакивали бешеными атаками, торопились покончить упущенное дело. А красные полки, обреченные на гибель, вырывались из железных объятий смерти, пробивали путь, отражали атаки, доказали ещё и ещё в этой изумительной обстановке, что представляли из себя полки Чапаевской дивизии...
Под хутором Янайским очутились ночью. Усталость была беспредельная. Повалились с ног. Каменным сном заснули бойцы. Даже караулы не могли совладеть с собою - спали и они. Красный лагерь представлял собою сплошное мертвое царство... Казаки приготовились к внезапному удару; они цепями подкрались почти вплотную, замерли в нескольких шагах, только боялись начать в такую глухую, непроглядную темь, - ждали первых признаков робкого, дрожащего рассвета... Конные массы отброшены по флангам, - они нацелились поскакать за бегущими, перепуганными красноармейцами... Было всё готово. Над красными частями нависла смерть!
Первый удар казаки давали на испытание: будет паника или нет? побегут или останутся на месте?.. И только колыхнулся дремучий мрак сентябрьской ночи, как по казацким частям загремело: "Ура!!! ура!!! ура!!!" Залпами открыли огонь... Откуда - то сзади грохнули орудия...
Казаков угнали за несколько вёрст. В этом - янайском - бою немало погибло красных бойцов, но ещё больше на поле осталось казаков. И так было, что лежали они рядами, - здесь скошена была вся цепь неутомимым пулемётным огнём...
Другого боя, подобного янайскому, не было. Скоро подошла подмога... Казаки угонялись вспять через те же хутора и станицы, где лишь несколько дней тому быстро - быстро спешили от погони красные полки. Теперь они снова шли в наступление уж на самый Гурьев, до берегов Каспийского моря..."
Дмитрий Фурманов, когда гремел "янайский" бой, был далеко от тех мест. Накануне гибели Чапаева его перевели в политотдел Туркестанского фронта и информацию об "янайском" бое он получил сначала "официальную", как армейский политработник, а уже потом, из рассказов сослуживцев - чапаевцев. Поэтому, не увидев "в живую" самого боя, навряд ли Фурманов, мог нарисовать правдоподобную картину события. Хотя, литература начала 1920 - х годов отличалась правдивым соцреализмом, и рисовала жизнь как она есть, без прикрас.
Атака на Лбищенск и гибель Чапаева, стала для красных войск такой неожиданностью, что они бросили фронт, который проходил между Сахарновской станицей и Калёновским посёлком, и бросились бежать в сторону Уральска, до которого было аж, 185 вёрст. Случилось это 6 сентября 1919 года. Д. Фурманов так говорил об этом:
"Бригады стояли у Сахарной, - писал Фурманов, - и выше по станицам, когда помчалась страшная весть: уничтожен штаб, политический отдел, всё дивизионное командование, разрушена связь, отнят отдел снабжения - нет и не будет снарядов, патронов, одежи, обуви, хлеба... Очутиться в таком положении - ужасно! Красноармейцы измучены боями, изнурены голодухой, безбожно - целыми ротами - мучаются, гибнут в тифу... Отрезанные, окруженные казаками, потерявшие управление - что станут делать?"
Однако, и части Уральской отдельной армии, под командованием казачьего генерала Владимира Сергеевича Толстова, тоже находились в ужасающем состоянии. На Урале с весны 1919 года свирепствовал тиф. Тот, кто переболел и не умер от этой "злой" болезни, мог вновь слечь в "жару" и "агонии", - в "возвратном" тифе. Виной всему было плохое питание и антисанитария. Вши, буквально, поедали население Уральского казачьего войска. Во время гражданской войны не было подвоза продуктов и средств личной гигиены из центральных областей России, а вши были самыми "первейшими" разносчиками тифа. "Вошь тифозная" - обиходная фраза гражданской войны в России. Поэтому, про уральских казаков тоже можно было сказать, что они "измучены боями, изнурены голодухой, безбожно - целыми "сотнями" - мучаются, гибнут в тифу". И самое главное, уральским казакам подмоги ждать было не откуда.
Атака на Лбищенск не была хорошо спланированной операцией, как говорили потом и "красные" и "белые", а производилась спонтанно, силами двух партизанских казачьих полков. Поэтому основные силы белоказаков начали преследовать противника только когда он кинулся бежать, бросив фронт и раненых в лазарете. Перед своим бегством - "отходом" красноармейцы взорвали склад боеприпасов, который был устроен в церкви станицы Сахарновской. Взрыв боеприпасов "заинтересовал" командование казаков и была выслана разведка в сторону Сахарновской, которая и обнаружила массовое бегство красноармейцев с фронта. Пока казаки собрали "здоровых" и отправили в погоню, прошло, ещё, какое - то, определённое время.
Когда - то посёлок Янайкин был выбран местом проведения летних военных сборов казаков Лбищенского отдела Уральского казачьего войска. В степи, между Уралом и степной речкой Кушум, устраивались полевые лагеря. С началом "германской" войны в августе 1914 года там, была обустроена "линия обороны германских войск", на которой проходили "обкатку" казаки - новобранцы, готовившиеся к отправке на германский фронт. Вот, в эти окопы и "угодили" бежавшие из Сахарновской станицы красные части. Там, и заснули "каменным сном". Фортификационные сооружения были изготовлены по "последнему слову": окопы с ходами сообщения в "полный рост", ряды колючей проволоки. Что ещё нужно для обороны рубежа? Оказалось, что этого мало и казаки, вот - вот, и прорвут оборону красных. Тогда комиссары решили создать "психологическую" линию обороны.
В верховых посёлках, от Скворкина и выше по Уралу, были взяты в заложники женщины и дети, в том числе младенцы и "ветхие" старухи. Всё казачье население не ушедшее в "отступ" подверглось репрессиям. Оставшиеся мужчины и юноши были вывезены на бахчи, и в "калитушках" (шалашах) порублены шашками. Седоголовых стариков свезли к Янайкину. Здесь, сформировали из них "команды" и погнали на позиции красных войск. Там, где между Уралом и Кушумом (10 км) не было цепи окопов, поставили "живым" заслоном их, убелённых сединой, уральских казаков - стариков.
Прорвать оборону красных с "ходу" казаки не успели. А потом у них не было выбора: или прорываться через проволочные заграждения, или по "головам" стариков. Однако, офицеры не посмели отдать приказ, чтобы идти напролом через стариков, а рядовые казаки не посмели бы выполнить его. Старик для казака - это "святое". Никто не смел поднять руку на старика. Таков, был неписанный закон казачьего жития.
- Сынки! - кричали старики. - Топчи нас, не жалей!.. Бей, краснопузых!.. Смерть, антихристам!.. Мы, своё отжили!.. Не жалей нас, ребята!.. Дави, стариков!.. Руби музланов!..
Однако, доскакав до "цепи" стариков, казачья "лава", как по команде поворачивала коней вспять. При всей ненависти к "красным музланам", не мог уральский казак "наехать" на старика. Все знали, что не по - людски это... Не по совести... Не по христиански...
Сколько длилось противостояние под Янайкиным, доподлинно неизвестно. Красные части "бежали" из станицы Сахарновской 6 сентября, а вновь занять смогли её, лишь, 14 декабря. Поэтому, можно предположить, что "янайский бой" продолжался около двух месяцев. Лишь, после того как в Уральской казачьей армии не осталось боеспособного состава, она "покатилась" к Гурьеву.
Например, Шеврон - модератор форума "История Уральского (Яицкого) казачьего войска и Уральской области" сообщил следующую интересную информацию:
"В начале ноября 1919 года Гурьевский пеший полк, находившийся в районе Янайкина, отказался идти в наступление, ссылаясь на то, что нет обмундирования и не хватает продовольствия. Руководители отказа были арестованы, полк пошёл их выручать. К полку приехал сам атаман Толстов и уговаривал казаков полка подчиниться приказу, но бесполезно, полк в атаку так и не пошёл.
Позднее, в новом агентурном сообщении уточняется, что 13 ноября 1919 года в Янайкине Атаман Толстов вместе с английскими офицерами (Английская военная миссия при штабе Уральской Армии) обещал через 2 недели одеть все полки в английское зимнее обмундирование и уговаривал казаков держаться на фронте стойко, обещая также подкрепления из оренбуржцев".
Вероятно, отсутствие обмундирования и нехватка продовольствия были для казаков только поводом, чтобы не идти в наступление. Истинная причина отказа казаков была гораздо глубже. Её не затрагивали в официальных сообщениях ни белые, ни красные...
Об этом эпизоде гражданской войны мне поведала моя прабабушка Фёкла Черноярова. Её, в числе других жителей посёлка Кушум, держали долгое время в заложниках. За это время она дважды подвергалась избиению шомполами, так, что кожа на спине висела окровавленными лохмотьями. Всех жителей Кушума держали в холодном подвале, без пищи и воды. Потом режим содержания смягчили: разрешили днём выходить на "воздух", и стали давать еду и воду, один раз в день. Её соседей: отца - инвалида и сына - подростка красноармейцы зарубили шашками на бахчах. Их трупы обнаружили, лишь, весной 1920 года.
Отец Фёклы, семидесятилетний старик Василий Фофанов был в числе других таких же, стариков угнан под Янайкин, где стоял длительное время в "живом" заслоне. Когда вернулся домой, то сразу занемог от обиды и бессилия. Прохворав два месяца, он скончался, рассказав перед смертью дочери о тех ужасах, которые были уготованы большевиками для "седоволосых" стариков. Там, вместе с ним были герои Хивинского и Ахалтекинского походов, имевшие на груди по несколько "Ягориев". Стариков - героев поставили "живым" заслоном против своих же братьев - казаков, да, ещё, "норовят" штыком под лопатку уколоть. Обидно, до слёз... И ничего сделать нельзя, иначе, заложников - женщин и детей - расстреляют...
Вот, такая была правда гражданской войны на "казачьем" Урале.
Реальные события тех дней описывал в своём дневнике полковник Ф. Я. Емуранов:
"10 декабря. За эти дни нового ровно ничего не было кроме того, что из строя выбыл ещё Буренинский полк 8 числа, а сегодня выбыл Иртецкий. Впрочем, начну по порядку: 3 - го числа был получен приказ Командующего армией за № 306/а, по которому все полки армии, ввиду массы заболеваний, должны быть сведены в сотни и другие соответствующие числу людей части...
Картина ужасная. Сил не хватает видеть тот ужас, какой царит в аулах. Приходится жить в такой обстановке и ждать когда тебя свалит тиф или другая какая - либо болезнь. Правда, бережешься, но где уж тут уберечься, когда кругом и везде больные".
Уральскую армию генерала Толстова победили не большевики. Казачью армию одолел тиф. Об этом писал и полковник Ф. Я. Емуранов:
"15 декабря. Вчера стало известно, что противник занял Сахарный, а сегодня утром снова была слышна канонада между Сахарным и Калёным.
Вечером приехал Ив. Абросимович Панов и сообщил, что Калёный был сдан вчера, а сегодня Лебедок и, пожалуй, Антонов, потому что стрельба была слышна в районе этого посёлка. Какая жалость: противника всего 700 человек при двух эскадронах, а наши отходят, отдавая посёлок за посёлком без боя, потому, что некому держать эту сволочь, осталось всего 250 [казаков]. Господи! Когда же мы оправимся, переболеем и зададим встрепку этой дряни, которая, наверное, обхвалилась на весь мир своими победами над Уральцами..."
Уральские казаки, которые выжили в "мясорубке" гражданской войны, а также те, кто оправился от тифа, были в 1920 году мобилизованы в Красную Армию и отправлены на Польский фронт. Вернувшиеся после "польской" компании приступили к налаживанию "новой" жизни и не пошли против Советской власти в 1921 году, когда бывшие "чапаевцы" подняли в заволжских степях контрреволюционный мятеж, во главе которого встал бывший красный командир 22 - й дивизии Сапожков.
Отгремела гражданская война, а вместе с ней "забылось" и участие стариков в "живом" заслоне под Янайкиным. Про этот эпизод гражданской войны не вспоминали ни советские военные деятели и писатели, ни казачьи офицеры, которые ушли в эмиграцию. Почему? На этот вопрос, пока, нет ответа.
Источники:
Бычков Ю. Комиссар и командир Г. Горбачев//Заволжская нива. 2009. № 15 (9324).
Дневник полковника Ф. Я. Емуранова -
Фурманов Д. Чапаев; Мятеж: Романы. - Алма - Ата, 1982. - 416 с.