Предыдущая страница: http://www.proza.ru/2014/12/14/463
– Ушел, поганец, в Литву. Не достал я его, Борис Федорович. Хоть голову мою на плаху клади, не нагнал самозванца. Обхитрили они меня, как чадо малое, обхитрили. Пустил слух, что на Псков подался, а сам плутанул в лесах и в Литву ушел, – виновато опустив голову, доложил Иван Федорович Басманов.
Борис Годунов осмотрел жалкий вид Басманова. Кафтан его был подран ветками и испачкан дорожной грязью, которая при скачке комьями летела из-под копыт коня.
– Ступай, отдохни с дороги, Иван Федорович. Вижу, нет твоей вины. Уж шибко хитер злыдень. Может и не объявится более.
– Беглый монах с ним, он-то нос по ветру и держит. Куды ни нагрянем, а смутьянов уже и след простыл, – пояснил, выходя из светлицы, Иван.
***
СИБИРЬ
– Велю тебе сие золото да серебро отыскать да в казну государеву вернуть. И на розыск даю время до ледостава, – отложив письмо от Годунова, закончил читать писец.
– Где ж его сыскать-то? Как в воду кануло. Уже пятого казака на дыбе переломали, а они все в один голос: «Приезжал Архип-кузнец. Бочонки с порохом когда грузили, уж больно тяжелые на вес были». А более из Искера никто не выезжал. Тогда у крепости Кучум стоял осадой, а его хабарчи толк в службе знают, – почесав голову, вздохнул воевода.
– Список украшений и посуды, что взяли казаки в Чиге Туре, имеется. Там токмо серебряных блюд да кувшинов полсотни будет. У меня тут купчишка из остяков был намедни, тоже сказывал про Чудо-Озеро у Атлымских юрт, где, по преданию, Золотая Баба хранится. Там и Архип-кузнец прижился. Вот мы и поищем, как лед сойдет, а пока река не пошла, струги заложим, – глянув в оконце на застывший Иртыш, отозвался воеводе сотник.
***
Никита с Ванюшкой возвращались из тайги. Собрав плот, они дождались половодья и с большой водой пустились в дорогу. Эта зима была более удачная для заготовки пушнины. В мешках, уложенных на хворост, чтобы нахлынувшая волна не намочила пушнину, не считая колонков и ласок, лежало около полсотни собольих шкурок. Еще несколько мешков были до отказу набиты вяленым чебаком и щукой. Ванюшка заранее налепил из береговой глины кирпичей и, уложив квадратом, устроил маленький костерок, на котором можно было заварить чай из брусничного листа или сварить похлебку. Да и дым от подкладываемых еловых веточек отпугивал отошедших от зимней спячки овода и комара.
Охотники уже решили, что в Тобольск они свою добычу не повезут, слишком уж большой убыток от введенных воеводами податей, а сдадут пушнину летом, когда явятся купцы из Китая.
– Пошто оброк дерут в три шкуры, отче? – не понимая еще сути государственного устоя, поинтересовался Ванюшка.
– Хоть кормление воеводам и отменили, никак от кормушкек отвадить не могут. Как хряки, нажраться не могут.
– Так пусть бы с остяков да вогулов и брали. Мы-то, русские, почитай, свои им.
– А у нас, Ваня, правило такое на Руси: бей своих, чтоб чужие боялись, – усмехнулся волхв, управляя веслом, – вот, опять же, гляди, священники басурманам молиться по-своему не запрещают, иудеям тоже. А древнюю славянскую веру изжили, объявив ее ересью. Хотя в Греции, где христианство зародилось, своих древних богов почитать не воспрещается. У них про Геракла да Зевса былины сочиняют, а коли я запою былину про Велеса, так мне сразу же гусли об голову и разобьют, еще и выпорют принародно. Вот такой басен, Ваня.
– Наверное, правильно дядька Архип думает уходить на Ионесси, пока там русским духом не пахнет, может, и поживем свободными, – рассудительно произнес Ванюшка.
– Недолго, отрок, вскоре и туда люд потянется. На Руси смута уж какой год идет. Каждый боярин норовит царем стать. А прямого наследника-то нетути, вот и рвут бороды Шуйские с Годуновыми, а холопам куда? На Волге города поставлены, нет уж там вольницы. Так что в Сибирь и побегут. А когда дорожку на вольные хлеба голытьба проложит, так по ней сразу бояре следом сунутся, не могут они, чтоб кровь не сосать у черни.
Неожиданно раздался рев. По высокому берегу реки ходил кругами огромный медведь. Зверь уже разглядел легкую наживу. Плот, на котором передвигались охотники, был довольно большой, поэтому косолапый в два прыжка мог достигнуть его.
Никита подсыпал на полку пищали пороха и поджег фитиль от костерка.
Медведь спустился к береговой кромке и начал мочить по переменке лапы, не решаясь прыгнуть в холодный поток.
Ванюшка развязал мешок и, достав огромную вяленую щуку, со всей силы швырнул ее в сторону косолапого. Рыбина, не долетев до береговой черты, плюхнулась в воду.
Хозяин тайги прыгнул в пучину, схватил подачку и ринулся обратно на берег.
– Так мы без рыбы останемся, Ваня, он же теперь не отстанет, – опустив ствол пищали, покачав головой, подал голос волхв.
– Я Хвому вспомнил, поди проснулся уже, – отозвался мальчик.
А этим временем годовалый медвежонок, пятясь задом, пытался вылезти из-под избы, откуда его не выпускали собаки.
продолжение: http://www.proza.ru/2014/12/22/998
фото: интернет.