Слово доброе оно и не стоит ничего, а пользы много принести может.
Вот к примеру сегодня проснулся поутру, а настроение, ну необъяснимо радостное, выхожу из квартиры, а на площадке дверь общая железная, тыщу раз ее открывал, закрывал, внимания не обращал особенно. А тут толкнул, петли заскрипели привычно, а в скрипе этом услыхал, как она жалуется, что устала уже смертельно, туда сюда поворачиваться, неприкаянно, бесхозно. Без хозяина то есть. Я в квартиру ту заехал уже когда дверь стояла, на коллективные деньги жильцов площадки купленная, так что историю двери и не знал вовсе. А тут жалуется, но так, как бы, по привычке, что ли. Как человек прямо. Болят суставы у бабушки какой нибудь, вон той, что по улице идет, ковыляет, от боли зубы стискивает, но идет, потому как знает, что усядется в кресло, перестанет ходить даже через боль, то Кондрат Иваныч очень скоро подкрадется и унесет ее бессмертную душу в царство загробное. Так что лучше ходить и скрипеть. Никто не жалеет скрипучую бабушку, у всех дел выше крыши, да она и не сетует. Сама такая была. Удел видать такой старческий. Скрипеть да вздыхать. Вот и дверь по привычке, скрип-скрип. Этим скрипом как-то сердце задела. Вернулся в квартиру размышляючи. Что-ж она, дверь эта, как ничейная... Общая, не должно значить что ничья. Я через нее хожу, значит моя, на моей площадке, в моем подъезде, в моем доме, на моей земле. МОЯ стало быть. А мое не должно болеть и страдать, если есть у мен возможность это исправить. И точка! Взял смазки графитовой, что и мороза не боится, приподнял рычагом дверку, да и наложил смазки в петли. "Ох ты ж господи, хорошо то как" - послышалось от двери той. Оно конечно предположим, дверь того и не говорила, сам себе другим голосом сказал, но от этого "своего голоса", внутри, край как хорошо стало. Вернул смазочку домой, выхожу, дверка на петлях уже бесшумно повернулась, но закрылась с грохотом.
- Ты это потерпи чуток, - говорю ей, - я в гараж зайду, там на полке уплотнитель залежался, его к тебе пристроим и захлопываться тоже будешь тихо и гладко. Потерпи чуток, до вечера всего...
Лифт вызвал, а дверь в спину тем же шепотом:
- Спасибо тебе хозяин!
Оп-па! Это уж точно не я себе тем голосом сказал. Значит и в первый раз тоже дверь заговорила.
Стоило выйти из подъезда, та самая бабуля ковыляет.
- Доброго здоровья вам, соседка!
Она аж остановилась от неожиданности, но голову с улыбкой на морщинистом личике повернула. И глаза прояснились. С запозданием уже в спину шепнула:
- Храни тебя бог сынок, храни тебя бог!
И дальше пошла уже не ковыляя. Слово доброе, видимо облегчило.
В машину сажусь, завел, прислушиваюсь... Все ли хорошо? Не требуется ли чего коню моему верному? Урчит довольно двигатель, масло в коробке разогревается. Спрашиваю мысленно систему сложную:
- Скажи когда можно будет ехать, не приборами, душой своей стальной скажи.
Система все тщательно проверила, и как бы волной теплой сказала:
- Все в порядке хозяин, едем.
В городе пробки как обычно, с закоулков людям трудно выехать, вижу девушка никак не решается из двора вывернуть. Остановился, показываю, широко рукой махнув, - проезжай дескать. Обрадовалась девушка вырулила, аварийкой два раза моргнула. Казалось бы что такого, лампочки рыжие вспыхнули, да погасли, а на сердце приятно. Я себе на заднее стекло панель светодиодную приделал для этой именно цели. Если кто добро проявил, пропустил, там где и не обязательно этого было делать, непременно ему строку бегущую "БЛАГОДАРЮ" включаю. Вот и как раз такая ситуация подвернулась. Пропустил человек вперед без очереди, я ему строку. Смотрю в зеркале заднего вида он руль бросил, два кулака с пальцами большими вверх показывает. Понравилось стало быть. Пустячок, казалось бы, а настроение поднимает. А настроение штука крайне полезная. Без настроения и жизнь не мила, и день черно белыми красками расписан, и ничто не радует. Расстроился человек - как пианино фальшивить стал, или на три части разделился. Тело здесь, дух там, душа еще где. Все трое в разных местах где-то застряли и человек никак целым стать не может. Приснилась может какая пакость, дух остался там чинить какой нибудь из миров. А человек проснулся не в духе и весь день у него впереди испорчен. Ну а как быть дню хорошим, если человек должен быть в духе, а не дух в человеке. Стало быть дух больше человека. Как шуба или бронежилет. Кому приятно голым ходить? Любой поранить может. Словом едким, или мыслью гадкой, завистью или злобой. У человека раз, и недомогание какое приключится. Люди очень странные существа. Не за собой следят, а за другими, будто чужая жизнь важнее собственной. Все таки полезно после пробуждения себя собирать в целое. Всех троих себя. Трое это не один. Трое это сила. Ого-го какая сила!
Как интересно, еду еду, а все светофоры зеленые. Или горят уже, или загораются волной. Удачно как складывается день весь. Вечером к гаражу подъехал уплотнитель взять, чтобы дверь не гремела при закрывании, обещал же ведь ей. А возле гаража пес на трех лапах ковыляет. Задняя лапа в какую-то проволочную петлю попала и он видать с перепугу дернулся и затянул ее сильнее. Стал на свободу рваться, и оторвал проволоку, а на петле проволока загнулась и просто так не свалилась. Лапа ниже петли уже пухнуть начала. Петлю надо убрать срочно пока гангрена не началась, а как?
Присел на корточки, чтоб меньше размером казаться и не вызвать опасения у животного, подманиваю. Пес остановился, смотрит недоверчиво, а у меня как назло ни колбасы ни косточки куриной с собой нет.
- Беда у тебя с ногой, - говорю псу, - чинить надо.
Он вроде бы как понимает, но подойти боится.
- Я не причиню тебе вреда, - шепчу, стараясь не словами, а всем существом объяснить псу.
Он навстречу двинулся, но опять остановился и картинку мне показал как бы в голову, кино целое.
У него невеста была с детишками малыми, и как то зимой шла она в поисках пропитания, и на группу детишек человеческих наткнулась. Кормящая мать доверчива , подошла к ним хвостом помахивая, а они ее погладили немного, а потом р-раз и резинку на морду надели, а в пасть петарду вставили и подожгли. Пока она сообразила как от этого избавиться, петарда уже взорвалась. И ни носа, ни нижней челюсти, у собаки не стало. Крик боли до небес вознесся, кровь снег оросила щедро. Не увидели больше щенки мать свою, не выдержала она страданий. А пес это видел, но сделать ничегошеньки не мог. Детишки сначала опешили, что так вышло, а потом по домам разошлись. Кто хохоча, кто в грусти. Детишки... Вырастет тот мальчуган, что петарду засовывал, женится, ребеночка заведет, и р-раз, случай несчастный какой, жене его лицо изуродует в аварии автомобильной, или кислота в лаборатории выплеснется невзначай, или хулиганы грабители покалечат. И станет тот человек на бога сетовать что вот дескать допускает беззаконие. И вряд ли ту собачку вспомнит. А у бога то ведь оно как, каждая душа живая одинаковую ценность имеет. И цена жизни собаки не выше человечьей стоит. Но и милосердие бог имеет неизмеримое. Он же ведь той жене не смертельное увечье причинит и детей на голодную и холодную смерть не обрекает... Но как это человеку взрослому объяснишь, если его с сызмальства родители этой простой вещи не научили. Не причинять вреда миру окружающему. Вот и слушают люди наущения всяких пакостников бесплотных, которых гнать от себя надо метлой поганой. Иные детишки так с ними сдруживаются, что по такой кривой дорожке уходят, столько бед другим причиняют, и на столько жизней вперед себе и своим родным несчастий сотворяют, что без слез и взглянуть нельзя.
Вот пес и не желает больше к людям приближаться. Как бы чего не вышло. Но эта петля сволочная, ногу постепенно отгрызает. И никак своими собачьими силами с ней не сладить.
- Не бойся меня, я помогу, - продолжаю шептать псине, руки ладонями вверх протягивая, показывая полнейшее миролюбие и отсутствие какого либо оружия. Пес еще на полшага приблизился. Я внимательно петлю рассматриваю, думая как бы снять так быстро, чтобы пес не успел отпрыгнуть. Прикосновение к ране ведь очень болезненно, так что надо так за эту петлю взяться, чтоб он сам ее снял, если дернется. Хорошо хоть проволока не сильно изогнулась, петлю стопоря, можно отогнуть, но на ране... Хорошо бы обезболивателем пшикнуть из баллончика, но он дома.
Пес наконец доверился, подошел, руку понюхал. Я ему пытаюсь объяснить, что мне одной рукой петлю не снять и не удержать будет, когда боль в мозг стрельнет и тело само прочь прыгнет. Животное не человек ведь, целиком инстинктами живет, волей не может себя заставить терпеть мучение. Доверился пес, голову между колен просунул, дал себя прищемить слегка. Легонько провел по спине ему ладонью. Пес даже глаза прикрыл и вздохнул. Настрадалось животное! Я обе руки к петле протянул, в голове продумываю как одним движением пса от этой напасти избавить. Разогнуть проволоку не получится, самое быстрое как крючок на лифчике расстегнуть, но здесь петля немного в рану войдет, стягивая еще сильнее. Хоть на мгновение, но войдет. - Держись друг, - прошептал псу, и, одновременно сжав коленями его шею, расстегнул капкан. Пес взвыл и сиганул вверх и в сторону, опрокинув меня в снег. Поскуливая, отскочил в сторону метров на десять и стал лихорадочно лапу зализывать. А петля проволочная здесь осталась. Раскапканилась душа живая!
Подумал что надо все таки с собой возить хотя бы колбасу копченую или кости от семейного стола. Не выбрасывать в мусоропровод, а с собой возить. Вдруг пригодятся, как вот сейчас бы пригодились. А если до вечера не пригодились, то тогда уж выбрасывать. Псу бы повязку наложить с мазью профессора Вишневского (да святится имя его) но ее тоже нет, да и пес больше не подойдет. Будем надеяться что залижет теперь рану за недельку, домашние животные зализыват свои болячки,а уж у дворовых иммунная система в разы крепче.
Взял уплотнитель, и домой поехал, дверь доделывать. Не бесхозная она теперь. Есть кому заботиться. По дороге домой жене тортик купил ее любимый, сыну киндер с динозавром. Улыбнутся родные мои, обрадуются и в мире чуточку лучше будет. Хороший день вышел. Удачный.