Судьба-Злодейка...

Зиновий Бекман
       Мы давно не виделись…Случайно, встретив его я поразился происшедшим в нём переменам. Он шел  мне  навстречу поникший, понуро опустив, голову. И без того сухощавый он сильно похудел, из-за чего шея казалась вытянутой, на которой,  возвышалась, начинающая лысеть голова. От кончиков губ к подбородку пролегли симметрично, как паутинки, скорбные морщины. Некогда, излучавшие свет, глаза померкли и стали тусклыми, засеребрились виски. Он хотел пройти мимо меня незамеченным, но, не выдержав моего вопросительного  взгляда, остановился и протянул мне руку. Я пожал её, ощутив шершавость его ладони.
  - Мы давно не виделись,- произнес он тихо с характерным кавказским акцентом слабо отвечая на мое рукопожатие. По интонации я почувствовал, что у него нет желания продолжать разговор и, чтобы не показаться назойливым, скорей из вежливости, спросил:
   - Ну, как семья? Жена? Дети?
   - Спасибо! Дети в порядке. А жена? – Вздохнув, нехотя выговорил: "Аня умерла".
   - Как!- Я был потрясен, не в силах посмотреть ему в глаза, а когда мы с ним встретились взглядом, поразился тому, что в его глазах не было ни жалости, ни скорби, а блеснул недобрый огонёк затаенной обиды.
   - Когда это случилось?
   - Более трех лет тому назад.
   - А в чем причина?
   - Судьба-злодейка,- он криво усмехнулся и, не попрощавшись, ушел.
 Прислонившись спиной к стенке дома, я смотрел ему вслед, подавленный, с одной стороны неожиданной вестью о  смерти его жены, а с другой – озадаченный тайной её смерти, его реакцией и последними  словами…

                1

   Мы  никогда не были друзьями, даже приятелями, а скорей добрыми знакомыми, которых судьба сводила на одних и тех же городских и житейских перекрестках.
   Первый раз я увидел его с кларнетом на помосте в фойе кинотеатра среди музыкантов эстрадного оркестра, играющего перед началом вечерних сеансов. Руководителя оркестра, певицу и всех оркестрантов, кроме него, я знал то ли по городу, то ли по годам совместной учебы в музыкальном училище. Он явно был не из местных.
    Спустя какое-то время, встретив его на своей улице, я не мог вспомнить, откуда мне знакомо его лицо. И только ,когда я в очередной раз опять пришел в кинотеатр, и снова увидел его  в оркестре, всё определилось. Но мы не были знакомы, хотя  часто сталкивались на улицах города.
     Памятный случай свел нас поздним июньским вечером, ближе к полуночи, в приёмном отделении городского роддома, в котором наши жены собрались подарить нам наших первенцев.
   Дежурная медсестра, сопровождавшая их в родильное отделение, обратилась к нам хриплым, прокуренным голосом:
    - Папаши, подождите пол часика. Мы их переоденем, заберете с собой  одежду.
 Мы, молча сели рядом на откидные скрипучие кресла, каждый , думая о своем, а, скорей всего, об одном и том же.
   Прошло много лет, но я хорошо помню свои ощущения, Они не сопоставимы ни с чем -  это и волнение за страдания любимой женщины и ожидание чуда: появления на свет новой жизни,  плоть от плоти  твоего ребенка, и гордое чувство отцовства…
    Поднявшись, он начал нервно ходить по комнате. Я рассмотрел его: выше среднего роста, сухощавый, брюнет. Черты лица, и особый блеск глаз, выдавали в нем уроженца Кавказа.
    - Волнуетесь?- прервал я молчание.
    - Очень волнуюсь.
    - Первый ребенок?
    - Да! Первый.
    - А кого ждёте?
    - Сына, конечно. На Кавказе первым всегда должен быть сын. А у Вас тоже первый?
    - Первый.
    - Тоже сына ждете?
    - Для меня главное, чтобы всё закончилось благополучно для матери и ребенка. А кто родиться - сын или дочь, Я буду счастлив в любом случае.
    Прошло немногим более получаса. Показалась медсестра с двумя котомками:
     - Чью жену зовут Анной? Он взволнованно и нервно встрепенулся:
     - Мою!
     - Поздравляю Вас. Она только что родила сына.
     - Этого не может  быть! Её же приняли только полчаса тому назад.
     - Может, ещё как может. Еле успели переодеть и привезти в родзал.
Выстрелила, как из пушки, даже крикнуть не успела. Так, что с вас причитается.
   И вот тут в полной мере проявился кавказский темперамент моего нового знакомого. Его сияющие глаза наполнились слезами. Он начал неистово обнимать и целовать медсестру, потом обнял меня. И, если бы в этот момент не привезли новую роженицу, то он, наверное, пустился бы вскачь, танцевать лезгинку…
   По дороге домой, он умудрился  в, закрывшемся пивном баре, с заднего  входа, купить бутылку шампанского, которую мы распили, что называется на ходу, прямо из горла.
Моя же жена родила девочку лишь по полудни, ближе к вечеру следующего дня.
Несколько дней перед выпиской мы сталкивались во дворе роддома под одними и теми же окнами второго этажа, через которые нам показывали  наших детей.
     Так состоялось наше знакомство и, хотя, как оказалось,  мы жили в одном районе города, наши встречи носили  случайный характер.

                2

    Арсен, так звали моего нового знакомого, и его жена Аня были очень разными, вместе с тем очень подходили друг другу. Он сухощавый, подтянутый, смуглый. Она ему до плеча, белокожая, пышнотелая, с округлыми формами. Он кареглазый брюнет – она сероглазая  блондинка. У него вытянутое лицо  с несколько впалыми щеками, а она круглолицая, с ямочками на щеках.
   Красавицей её не назовешь, но в ней вдосталь  женского обаяния и шарма. Особенно, его много  с другой стороны, где при ходьбе все играет, будоража тайное  воображение встречных мужчин, которые провожая её взглядами, невольно поворачивают голову.
   Помните, анекдот: "Администратор Тбилисской филармонии встречает  на улице  женщину и просит её принять участие в концерте. Она удивленно говорит ему, что не умеет ни  петь, ни играть, ни танцевать, на что он отвечает, что этого ничего не надо. Достаточно ей выйти на сцену и ходить по ней  туда – сюда".
   Арсен обожал свою Аню. Надо было видеть его глаза, когда он шел рядом с ней, обняв её за талию, прижимая к себе, как бриллиант.
   Прошли годы, более семи лет. И вот судьба снова столкнула нас с Арсеном
во дворе то же роддома. Только на этот раз с разницей в три дня его жена родила ему дочку, а моя – сына. Удивительное совпадение.
   Мы продолжали изредка видеться и всегда были рады этим встречам, искренне интересуясь состоянием наших дел, как растут дети, что слышно у жен.
       К тому времени оркестры в кинотеатрах сократили. Как музыкант, для души, он играл в городском духовом оркестре, продолжая работать квалифицированным токарем на одном из номерных заводов…

                3
               
               
   И вот сегодняшняя встреча…
Мысль о том, что стало причиной смерти молодой, пышущей здоровьем женщины, не давала покоя несколько дней. Эта мысль переплеталась с недоумением, вызванным неадекватным отношением Арсена к преждевременной смерти жены.
    И вдруг, интуитивно в моей памяти всплыли два события, которые несколько лет тому назад буквально взбудоражили город: первое- это нашумевшие в нашем районе похороны трагически, погибшей молодой женщины, матери двоих несовершеннолетних детей. Второе- это событие, ставшее известной всему гаражно-строительному кооперативу о том, что в одном гараже, закрытом изнутри на защелки, милиция обнаружила  в салоне автомашины тела обнаженных мужчины и женщины, со следами  насилия. Экспертиза установила, что они погибли от удушья выхлопными газами. У женщины в крови были обнаружены элементы эфира.   
     Я сопоставил эти два события и интуиция меня не подвела.

                4
   Незадолго до Нового года, в двадцатых числах декабря, друзья Ани и Арсена, живущие в пригороде  Симферополя Марьино, отмечали день рождения хозяина дома.
   Веселье было в разгаре, когда Аня, выглянув в окно, увидела, что погода резко портится,  с неба падает типичная для этого времени года в Крыму позёмка(смесь снега с дождем) и вспомнила, что на бельевых веревках во дворе осталось  не досушенное постельное бельё. Посоветовавшись с Арсеном и, извинившись перед виновником торжества, Аня сказала, что  быстро смотается домой, снимет бельё, проведает  детей и быстро вернется обратно.
    На троллейбусной остановке она надеялась поймать такси или сесть на троллейбус. Но, как назло, долго не было  ни того ни другого. Слышался недовольный ропот пассажиров. Непогода усиливалась, быстро темнело. Машины с зажженными фарами со свистом проносились мимо.
     Посматривая на часы Анна, начала волноваться и нервничать. И в это время остановилась машина:
     - Кому до центра? Могу подвести. Дорого не возьму.
     - А сколько? – спросила Анна.
     - А сколько не жалко!  Водитель смерил ее взглядом и улыбнулся:
     - Такую красавицу можно и так довести,- лицо приятное и улыбка добрая, подумала Анна и, сквозь распахнутую водителем дверь, села на переднее сиденье. Два других пассажира, пожилая пара, сели на заднее сиденье. Они вышли возле Куйбышевского рынка.
     Видя, что Анна несколько навеселе, водитель всю дорогу шутил и балагурил:
     - Куда едем, красавица?- Аня зарделась и хихикнула:
     - Переулок "Тупой",- теперь он зашелся смехом:
     - И где это в нашем городе такой чудной переулок, в котором обитают такие женщины?
     - Это в старом городе между улицами Таврической и Сергеева-Ценского.
     - Ох, да там такая разбитая проезжая часть ,что черт ноги сломает, а на машине можно колеса потерять. Ну, да ладно как-нибудь довезу. Дома, небось, муж, ждет-не дождется, в такую погоду-непогоду.
      - Да нет!- Анна опять хихикнула:
      - Ждет. Только не дома, а там, в Марьино, куда мне надо вернуться.
      - А здесь вы надолго?
      - Да, нет –мигом, только проверю детей, да сниму белье.
      - Так может вас подождать и отвезти в Марьино.
      - А у меня будет, чем рассчитаться,- Анна засмеялась.
      - Будет. Я же говорил, дорого не возьму.
       - Ну, тогда я мигом.

                5               
            
     За обильным застольем как-то незаметно пролетело время и хлебосольные  хозяева и несколько захмелевший Арсен не обратили внимания на то, что Анна должна была уже давно вернуться обратно. И только, когда уже начали расходиться гости, Арсен  по-настоящему заволновался. Его успокаивали, ссылаясь на непогоду, или может быть, кто-то из детей заболел и Анна решила остаться  дома.   
    Но, когда к полуночи он вернулся домой -  увидел, что дети спят, на кухне и в коридоре на веревках наспех развешанное белье, а Анны нигде нет.
Он постучал ближайшей соседке, вездесущей бабе Нюре:
    - Видела,- зевнув спросонья, ответила она.- В седьмом часу вечера приехала на белой машине, быстро сняла белье и опять села в эту машину и уехала.
    Арсен всю ночь не находил себе места. Наступило утро, Анна не возвращалась.
За окном гудел порывистый ветер, шел мокрый снег с дождем. В такую погоду легко попасть в аварию. Что только не передумал Арсен.
      Проснулись дети, спрашивая, где мама. Он одел их и отвел в Детский садик, на Сергеева-Ценского. Из автомата позвонил на работу, затем зашел в районное отделение милиции оставить заявление о пропаже жены, но ему сказали, что заявления о розыске людей принимаются только спустя  три дня после их исчезновения. Однако, дежурный, видя его растерянность, позвонил в ГАИ и поинтересовался не было ли ночью дорожно-транспортных происшествий. Подтверждения не было. В милиции ему посоветовали обратиться в скорую помощь.
   Прошло ещё 3 дня. Милиция приступила к розыску исчезнувшей Анны…
И в  этот же день в органы милиции поступило заявление от одной женщины о пропаже мужа, который, по словам соседей,  три дня тому назад уехал на машине и домой так и не возвращался, а жена  все эти дни была в командировке и только сегодня утром вернулась домой.
    Следователь сопоставил эти два исчезновения, и у него родилась версия, которую он решил тут же проверить. Он попросил жену показать их гараж.
     Когда они приехали на место, то обнаружили, что гараж закрыт изнутри. Вызвали слесаря, который сумел открыть внутренние задвижки и прежде, чем открыть ворота, пригласили понятых…
    В личных вещах, погибшей женщины, не нашли документов, удостоверяющих её личность, поэтому для опознания пришлось привезти Арсена.
    Увидев Анну, он будто окаменел: внутри все оборвалось и вся его жизнь пошла под откос, сердце от боли занемело. Ещё не было злобы и ненависти, а был страшный стыд, признать в этом обезображенном, ещё совсем недавно таком желанном теле, теперь так вульгарно распластанном, рядом с чужим,  голым мужчиной, с исцарапанным, до неузнаваемости, лицом.

       
                6


   Когда Анна садилась в машину, на которой собиралась вернуться в Марьино, подул сильный ветер и усилился снег с дождем.
     - Ну, и погодка,- сказал водитель,- прямо, скажем, не автомобильная. В такую погоду надо дома сидеть и чаи гонять, в крайнем случае, водочку пить.
     - Вот я и еду туда, где сейчас её пьют.
     - С удовольствием составил бы Вам компанию, тем более жена в командировке.
     - Ну, так в чем же дело, поехали. У меня , правда, муж ревнивый, но больше тогда, когда трезвый.
     - А, что, поехали. Только, знаете, Вас как зовут?
     - Аня.
     - А меня Виктор. Вот и познакомились. Только давайте, Аня, вначале на минутку заскочим в гараж, я долью в бак бензина, а то датчик почти возле нуля. Это почти рядом. Как ,вы, говорите, мигом.
      - Ой, Виктор, раз у Вас мало бензина, высадите меня возле остановки троллейбуса. Сколько я Вам должна?
      - Посмотрите, какая погода. Что с Вами станет пока, Вы дождетесь троллейбуса. Вы, что не доверяете мне? Разве я похож на бандита?
      - Ну, ладно, если мигом, то поехали,- сказала нерешительно Анна.
   Его гараж оказался на четвертом, открытом этаже, огромного гаражно-строительного кооператива. (А мой гараж располагался на третьем этаже этого же кооператива).
   Во всю хлестал колючий дождь. Виктор остановил машину напротив ворот, осветив их фарами. Накинув на голову капюшон куртки, выскочил под дождем из машины, быстро открыл замок и настежь раскрыл ворота. Затем также быстро вскочил в кабину и медленно въехал в гараж.
      Выйдя из машины, он, щелкнув выключателем, включил свет. Затем взял канистру и слил её в бак. И, вдруг начал сильно чихать, видимо от того, что промок, когда открывал ворота.
.  Видя, как он чихает, Анна едва сдерживала, душивший её смех. Виктор сел  на свое место, достал платок, отвернувшись, громко высморкался, затем взял в "бардачке"  крошечный флакончик, открыл его и попрыскал на платок, который положил в карман куртки, а флакончик  бросил обратно в "бардачок".
    Наблюдая за Виктором, Анна, вдруг, почувствовала какую-то  тревогу и вся напряглась. Когда он положил руки на руль , она заметила, что они у него дрожат и ей показалось, что от этой дрожи стучат его зубы. Он почему-то отводил в сторону, помутневшие глаза.
     "Наверно он сильно продрог".- мелькнула у неё мысль. И в это же мгновение он порывисто прильнул к ней, обхватил руками и буквально впился своим губами в её губы. Она начала вырываться из его цепких рук, отбиваться в тесной кабине ногами и головой .Оторвавшись от его губ, она во всю мочь крикнула:
    -Нет! Нет!- Покрывая её лицо поцелуями, он, задыхаясь шептал:
    -Ну, не надо ломаться. Давай сделаем все по-хорошему, и я отвезу тебя к твоему мужу,- зашептал он похотливо.
    - Нет! Нет! Помогите!- но её крик  таял в порывах, завывающего ветра. Ей удалось освободить руки, и она всеми десятью ногтями впилась ему в лицо. Он ударил её по голове двумя руками, оттолкнув от себя, и, в тоже мгновение, достал платок и плотно прижал его к её носу. Она почувствовала запах эфира и тут же отключилась...
    Виктор выскочил из машины, быстро закрыл ворота на защелки, завел двигатель и включил печку, затем разложил в салоне машины сиденья, положил на них Анну, и стал с неё и с себя, с нетерпением, остервенело срывать одежду...
  Увидев её обнаженной, он, с похотливой жадностью прильнул к ней, доведя себя  до изнеможения.
    А когда весь иссяк, удовлетворенный,  лег рядом, прижавшись к её вожделенному горячему телу и сладко заснул…

   
                *  *  *

      
          Её хоронила вся округа...
Арсен дал денег на организацию похорон, поминки и памятник. Но его самого
там никто не видел. Он навсегда вычеркнул её из своего сердца.

  Кто может его судить?    Бог ему судья…