Милый котик

Владимир Колпаков-Устин
Ах, мамочка, ах мамулечка, ты видела этого котика? Прелесть, прелесть ты посмотри только? Посмотри, какой замечательный. А глазки, глазки, словно в них все небо смотрится. Такой необыкновенной синевы! Просто восторг, какой-то. А в самой середочке по солнышку. Это же невероятно. Усищи! Ах, мамочка, ты посмотри, он улыбается. Ты видела, он улыбнулся?
Женщина погладила дочку по хорошенькой пушистой головке – Ну право же…
- Но мамочка он словно разговаривает. Мурлычет необыкновенно, вроде бы сказку рассказывает. Тихо так, ласково. Словно сказочник у Андерсена. Ты помнишь Ойле Лукойе, что разворачивал зонтик?   
- Ой Анечка! Все ты придумываешь.
- Да нет же мамочка. Это замечательный котик. И шерстка у него необыкновенная, шелковая словно.  Нежная, нежная, аж, струится. Потрогай, непременно потрогай. А как он спинку выгибает. Ласковый, ласковый какой!
- Анечка, какой котик, какие сказки? 
- Ах, мамочка?
- Но ты несносна. Ты видишь, я с тетей разговариваю.
- Мамочка он такой хороший,   очень, очень хороший.
–  И что ты меня все дергаешь.
- Но, правда, правда же.
- Анечка!
Они стояли на площади переполненной народом, праздничными балаганами, шумом и еще невероятно чем. Город был мал, грязен, чванлив. И даже разудалая, пестрая реклама изобиловшая умильными улыбками и заманчивыми предложениями, не делала его ни чем большим, чем просто малым обреченным на жалкое существование городишкой. Он оставался блеклым, обезличенным похожим как капля на все малые полузаброшенные городки сибирской стороны. Он только пыжился, пускал пыль в глаза не представляя значительного ни внутренним, ни внешним своим обликом. Даже сейчас в день своего   праздника с яркими красками и многочисленными стремящимися вверх воздушными шарами он был бесконечно банален, скушен и все его затеи словно под кальку были передраны из все таких же безликих празднеств других городов и городишек – без глубины без традиции, без любви. Это всего лишь была игра в праздник, где все было напускное, небрежное, выкристолизовавшиеся из общей моды, настроя, веяний господствовавших в не стремящихся ни к чему умах – устроители пытались «соответствовать», публика пыталась не нарушать условий игры, не выражая ни разочарования, ни малейшего одобрения. И так было во всем, чего бы не коснулся глаз, к чему бы не пытались обратиться чувства. И лишь только одна маленькая девчоночка-егоза, с косичками а ля «Пеппи Длинный чулок» в каком то желтом цыплячьем костюмчике неизменно привлекала взгляд. Эти огромные, темные как пучина глаза, большой рот загоравшийся невероятной, хоть и беззубой улыбкой, задорные ямочки на щечках, непокорные локоны - все сама естественность и обаяние.
Мать держала дочку за руку, а девочка назойливо теребила ее. Мысли женщины были далеко, ей трудно было оторваться, в этой толкотне она только, что встретила бывшую школьную подругу и слушала ее бесконечный рассказ о поездке в Таиланд. 
– Какая ты счастливая, Светка, что ты можешь позволить себе такое – солнце, пляжи, тенистые лагуны – все что в избытке дает беззаботная отпускная жизнь.  – говорила она, - А тут и на миг не оторваться. – И словно в подтверждение этих слов: – Ах, мамочка, ах   мамулечка, можно я поиграю с этим замечательным котиком.
 Женщина удрученно вздохнула, - Да ты успокоишься наконец? Еще не хватало нам беспризорных кошек. И не трогай, умоляю тебя не знакомых животных.
- Но мамочка?
- Слушай! - встрепенулась  подруга, - Я не вижу никаких  кошек. По-моему она все фантазирует. Помнишь как там у Стивена Кинга? Ну и выдумщица ты Анютка.
Женщина оглянулась и впрямь рядом с дочерью ни кого не было. – Да и какая бы кошка стала бы бегать в толпе народа? – подумала она, а в слух, сменив гнев на милость сказала, - Конечно золотце, иди играй со своим невидимым другом, а нам с тетей нужно поговорить, на вот возьми денежку на мороженное. Но умоляю, далеко не уходи.
Подруга уже рассказывала о том, как в детстве общалась со своими куклами. По ее словам выходило, что все малыши похожи друг на друга. Женщинам было весело и они от души смеялись и игриво поглядывали на ребенка - Ах так это игра? Какая замечательная игра, которая позволяет взрослым наговориться вдоволь.
- Но почему же Анют ты гладишь невидимую кошечку так высоко, может, ты спутала ее с собачкой?
Анюта удивленно подняла глаза – нет тетя, разве вы не видите это просто очень большой котик?
- Да ну ее. Пусть играет. Что было дальше то? К тебе подошел «высокий темнокожий мужчина » и …
- Ну как я тебе говорила там всюду…   
Женщины вновь завели бесконечный разговор и совершенно забыли об окружающей их суете. Между тем игры ребенка становились все более странными. Вначале девочка словно ласкала кого-то невидимого, гладила по долгой спине. Потом угощала того же   мороженным. Матери следившей за дочерью краем глаза, вдруг  показалось, что брикет с мороженным как то стремительно тает в руках у малышки…   Она оглянулась. Но  ничего странного. Тут же поспешила, упрекнула себя за мнительность и разгулявшиеся воображение.
И вторая странность, случившаяся десятью минутами позже – ее дочь сидела верхом на чем то невидимом и не только сидела, но и пожалуй, ехала, как самая настоящая наездница и ноги ее были подобраны так же как если бы она ехала на каком то животном   размером с собаку. Привидевшиеся,  настолько потрясло женщину, что она едва извинившись перед подругой, кинулась к дочери. И естественно ни чего странного не обнаружила, та просто сидела на краешке искрящегося всеми радужными красками фонтана и болтала ножками.
- Должно быть сверкающие на солнце брызги воды сыграли со мной злую шутку – подумала женщина и все равно взяла  девочку за руку и потянула ее за собой – Все мы уходим.
- Мама, мама - упиралась дочка,- я еще хочу поиграть с котиком. Мы только с ним разыгрались.
- Нет, нам надо идти! – с несвойственной ей резкостью почти выкрикнула женщина и тут же испугалась своего собственного тона – Ах. Что это я, неужели поверила в глупую детскую выдумку своей дочери и испугалась. - Она кивнула Светлане недоуменно глядевшей на них, - Извини, кажется я себя плохо чувствую, - та пожала плечами, а позади упиралась дочка, - Я не хочу. Я не хочу уходить. Пусть котик пойдет с нами!
- Нет! Нет! Никто не пойдет с нами! – женщина почувствовала какой-то невероятный страх и раздражение. – Бежать, бежать как можно быстрее и дальше. Как можно дальше от этого все время увеличивающегося напряжения, - было единственным ее желанием. - Быстрей – она грубо дернула девочку за руку - Быстрей! Ты можешь идти быстрей!
- Я не хочу, я не хочу! Я хочу остаться со своим другом. – упрямствовал ребенок.
Она уже не могла сдерживать своего раздражения – нагнулась и  зло хлопнула девочку чуть пониже спины.
 И тут же  резкая боль пронзила ее руку. А-а-а… закричала она, вскинула руку вверх – рука была разорвана в кровь, пять жирных полос расплывались нестерпимой краснотой от фаланги пальцев по самый локоть.

Иришка, ну ты право пугаешь меня – сказал Игорь и протянул жене таблетку и стакан воды, - выпей это должно успокоить тебя.
- Нет, ты не понимаешь, там на самом деле было что-то невидимое и невероятное, до смерти страшное. Ну вот как словно иголка которая впилась в кровь и все время движется по венам, в каждую секунду угрожая смертью.
- Да о чем ты говоришь, какая смерть, просто ты перетрудилась, вот погоди немножко работа закончится и непременно куда ни будь уедем.
- Ах о чем ты говоришь?
- Ну, право же все будет нормально.
Ирину трясло, зубы ее стучали о края придвинутого Игорем стакана . Она едва смогла сделать глоток и проглотить казавшейся непомерно огромной таблетку.
- А вот это ты тоже объяснишь переутомлением ? – вместе со стаканом навстречу мужу, Ирина протянула перебинтованную руку, где сквозь ткань пунцовели жирные кровяные мазки.
- Ну не знаю. Всему можно найти какое-то рациональное объяснение. Это же толпа народа, потому-то я туда не хожу, много ряженных и никакой техники безопасности. Какой ни будь Нептун зацепил своим трезубцем.
- Да не было там никакого Нептуна и Фреди Крюгера не было, вообще   никого не было рядом.
Игорь только пожал плечами, поправил подушку за плечами лежащей в кресле жены, таблетка начинала уже действовать и голова Ирины едва заметно кренилась в сторону.
- Понимаешь, там ничего не было. Ничего. Только страх оцепенение. Я еще такого еще никогда не испытывала – глухой, жгучий, невероятно болезненный…
Ирина не договорила, ее голова окончательно опустилась на подушку и темная прядь закрыла большую часть лица.
Игорь в нерешительности постоял рядом с женой, в мыслях его царил разброд. Потом подошел к книжному шкафу и вытащил старенький зачитанный почти до дыр томик Германа Гессе «Игра в бисер». Это чтение всегда успокаивало его. Но на этот раз не получилось. Едва он прочел несколько строк. Как за дверью комнаты раздалось шуршанье, за ним в проеме нарисовалась взволнованная рожица дочери – Пап, мам спит. Пап, а можно я впущу котика. Он пришел ко мне и просится в квартиру.
Игорь озадачено бросил взгляд на дочь, – Какого котика?
- Ну того самого, что мы встретили на празднике.
- И тот, что оцарапал маму?
- Да нет же, он вовсе ни хотел ее оцарапать. Он просто защищал меня. Она же сама…
- Аня, что еще за выдумки. Какой котик. Я ничего не в силах понять.
- Папочка, тебе вовсе ни чего не нужно понимать. Просто нужно впустить котика и предложить ему войти. Разве ты не слышишь, как он скребется в дверь?
- Твой котик настолько воспитан, что нуждается в моем приглашении, и ты сама не можешь это сделать.
- Конечно, не могу, ты же знаешь, что мама заругается.
- Конечно, заругается, но если он так тебе нравится, то ладно уж впусти его, с мамой мы как ни будь договоримся.
- Папочка но это должен сделать ты.  И к тому же он   без приглашения не войдет.
- Ну Анечка разве ты не понимаешь, что это полный бред. Ведь ты уже большая девочка.
- Ну папочка, миленький папочка, я так тебя люблю!
- Ах, лиса! Ну что не сделаешь ради любимой дочери. – Игорь бросил книжку снова на полку – Почитать явно не удастся, - и сделал шаг по направлению к двери. – Вздернутый, тонкий носик дочурки прямо светился от счастья. – Ему нравилось это выражение   – проказливости, лукавства и какого-то необыкновенного ликования. Анютка наверное догадывалась об этом и в удобных случаях включала   и тогда Игорь уже ни в чем не мог отказать   малышке.
Щелкнул замок, Анютка аж взвизгнула от радости, но как ни странно за дверью ни кого не оказалось, равнодушно кивнул спускавшийся с верхнего этажа сосед, чихнул и скоро пошагал в низ.
Игорь озадачено обернулся, подходя к двери он сам слышал что там кто-то есть и даже слышал звук похожий на мяуканье, но сейчас подъезд был пуст.
- Здесь ни кого нет, - сказал он полуобернувшись к дочке.
Девочка не смутилась, она несогласно закивала головой – Нет, он там, ты только скажи. Что он может войти.
- Ну, прямо как граф Дракула.
Анютка сделала уморительно-просящую физиономию.
- Ну, ладно будь по-твоему: Мессир прошу пожаловать в наше скромное жилище! – Так пойдет? обернулся он к дочери. Обернулся и тут же почувствовал, как что-то  большое и мохнатое прошмыгнуло возле его ног. Он вздрогнул от неожиданности.
– Спасибо папуля! - на ходу бросила дочка и весело подпрыгивая, помчалась по направлению к своей комнате, притом она при входе в комнату несколько дольше держала дверь открытой и отстранилась, словно пропуская внутрь кого-то внушительного .
- Бред! – пронеслось в голове у Игоря. – Пожалуй, это заразно – и он пошел готовить на кухню ужин.
Кастрюли, друшлаки, макароны, выжатые помидоры, какое-то время занимали его воображение, - шипело на сковородке масло,  клацал о разделочную доску нож. Иногда из комнаты дочери долетал веселый смех и еще какие-то странные звуки, как ему казалось довольное мурлыканье. Но времени не было, потусторонние мысли он от себя отгонял, спешил закончить с ужином. Потом в дверях нарисовалась Анюта в цветном халатике с попугаями – Папа мы хотим есть!
- Слово дочери   закон. – улыбнулся Игорь и отвалил добрую порцию поджаренных макарон. И опять странность – дочь попросила удвоить, а потом и утроить порцию.
- Что котику не хватает? – пошутил он. Дочь неопределенно кивнула. Через несколько минут дверью послышалось довольное чавканье, урчанье.
- Анют! крикнул он со смехом, прошу сама, не превращайся в котика, старайся есть беззвучно. В ответ было лишь что-то нечленораздельное.
Времени опять не было – посуда, собственный ужин, несколько необходимых ответов по электронной почте, нужно было готовить ванную для дочери, выдержать самую комфортную температуру, наполнить душистой цветочной пеной. – И как со всем этим успевает управиться жена?
Анюта появилась как раз в тот момент, когда он собирался уже звать ее – косички были расплетены, на плечах висел все тот же халатик с попугаями – папа можно мы будем купаться с котиком? – спросила девочка.
- Можно. – обреченно согласился Игорь, - Можно если только вы даете слово не разнести всю ванную. – он помолчал, а потом добавил – И скажи об этом котику.
- Он   обещает. – на полном серьезе подтвердила девочка.
- Ну раз обещает то можете прыгать.
- Ура! –закричала Анютка – и мигом сбросив халатик под которым ничего не было, буквально перелетела через борт ванной и плюхнулась в склоченные облака пены, погрузилась с головой, а потом вдруг высунув из воды розовый носик заявила.
- Папуль, а ты сделаешь мне рожки!
- Это была непременная процедура мытья головы, от которой Игорю ни когда не удавалось отвертеться.
- Ну, хорошо – согласился он – где у нас  шампунь? – Вот там на полочке. Звонко открылась крышка, розовая киселеобразная масса расползлась по руке.
– Больше. Больше лей папочка, я хочу чтобы мои рожки были как у того барашка из зоопарка.
Барашка они видели давно и Игорь просто диву давался как цепка детская память. Рожки удались на славу, Анюта пощупала их и тут же подскочила из ванной, вся в пене словно ватный медвежонок, что бы увидеть себя в зеркале.
- Ах какая я замечательная, похожа на чертика.
- Нет скорее на ангелочка, чертики то серые или черные, а ты словно в облако одета.
- Я чертик-ангелочек, я чертик-ангелочек – пела во весь голос девочка и пританцовывала разглядывая себя в зеркале – Игорь улыбнулся уж больно она изящна была в этом наряде, - настоящая женщина растет.
- Ну что дальше домоешься сама? Я пойду принесу пижаму.
- Да спасибо папочка. – он едва успел развернуться, как услышал всплеск, а потом еще один, - Спасибо папочка, нам хорошо будет с котиком.  – Что? – он обернулся – Анюта опять сидела в ванной, а вода перекатывалась, за край словно туда погрузилось по крайней мере два человека. Это была тоже странность, и он не знал как отреагировать на нее – Анюта ты так устроишь потоп, будь поаккуратней.
- Все будет в порядке, папочка. 
Размышлять было некогда, едва он успел принести пижаму и свежее полотенце, как позвонили, начался долгий и нудный разговор, от которого не было ни какой возможности отвертеться. Он слышал как пела, как смеялась дочка, как плескалась вода, как журчал душ, но разговор не прекращался. И лишь потом когда услышал, что прошлепали по коридору пару босых ног,  трубку повесили – Ну вот упрекнул себя он, не помог ребенку ни вытереться ни надеть ночную одежду.
Заскочил в спальню. – Виноват зайчонок, заработался, бесконечные разговоры по работе, ты не в обиде? – Анюта уже в полудреме ответила, что нет им было хорошо с котиком. Игорь улыбнулся – Ну вот котик становится для тебя важнее, чем мама с папой. Ему показалось что девочка хихикнула в ответ, хихикнула а потом совсем уж тихонечко произнесла – Он милый. А еще он зовет меня в страну Игрландию. Там живут игрушки. И там хорошо.
- Ну надеюсь ты нам сообщишь с мамой когда соберешься туда.
- Хорошо папа. Спокойной ночи!
- Спокойной ночи, детка!
Он возвращался в свою комнату по темному коридору, мысли были, какие-то нереальные, наслаивались одна на другую, как бы ни встречаясь между собой ни выстраиваясь в   логическую последовательность, не разрешая не единого вопроса – странный срыв жены, бредовая игра ребенка и вся эта вереница сверхъестественных совпадений. Было от чего схватиться за голову. Сквозь приоткрытую дверь их совместной с женой комнаты просвечивался легкий желтый лимонный свет ночника, свет он мерно распространялся вдоль темного пространства. И в этом пространстве он вдруг явственно увидел мокрые блестящие следы, ведущие из ванной. В этом было что-то странное, но в чем странность он сразу и не понял. Потом лишь до не го дошло – следов то двое – одни человеческие, другие огромные кошачьи. Он включил свет, но в свете следы вдруг стали невидимы. Он вновь выключил – но толи они успели высохнуть, толи он сам нечаянно стер их, добираясь до выключателя, но ничего более он не увидел.
Он стоял на балконе и курил одну из припрятанных для подобных случаев сигарет. Вообще то он не курил, только, когда допекала жизнь, вот как на этот раз. Звезды автомобильных фар текли через виадук сплошным потоков, светились огромными цветными кристаллами многоэтажки , небесные светила помаргивали ему прямо в лицо и все было мирно   объяснимо и спокойно. Полной блажью казалось все происшедшее за день и вечер и чем больше он стоял и всматривался тем больше убеждался в этом. Воздух кружил голову, легкие вбирали чистоту. – Ах, какой же он был дурак? Как позволил поддаться себе взбалмошному гипнозу. Все, все уже прошло, никогда  этому ни  вклиниться, никогда больше не потревожить его семью. Он говорил, убеждал себя в этом и невольно всматривался в затемненное окно соседней комнаты, где спала дочь. Всматривался, узнавал предметы и они казались ему такими милыми и родными, но бесконечности знакомыми.
И вдруг образовалась тень похожая на страшного огромного кота, тень которая примостилась рядом с  плюшевым мишуткой, настольной лампой, пушистым кактусом… Нет, именно эту тень он не мог объяснить ни чем. Она пугала его, и чем дольше он смотрел на нее, тем больше становился страх. Ему хотелось побежать в комнату дочери, увидеть, понять, что  жуткое видения по сути, что-то совсем   безобидное, подушка там скажем или забытая сумка, он уже хотел двинуться, но тут тень обернулась, да она обернулась и два возбужденных, знойных глаза взглянули на него. Это было ужасно.

Ирина проснулась глубоко за полночь.  Проснулась от ощущения невероятного ужаса, колючего, гнетущего, уничтожающего. Стены казалось сошлись и качнулись прямо над ней. Ощущение того что все должно обрушиться и упасть вот сей или следующий момент, уничтожить все ей необходимое и дорогое. Игорь спал тут же рядом, привалившись на край кушетки. Она позвала его. Он ответил не сразу, но и проснувшись   долго не мог сообразить, что от него хотят.
- Иришь, ну пожалуйста не начинай все заново, мне весь вечер кошмары мерещились, а потом я даже глаза красные увидел. Ты не представляешь, как это было мерзко, вломился в комнату ребенка, а это всего лишь отражение светофора. Но это, же мука. Так что давай на этом закончим.
- Нет, это ты не понимаешь, я уже абсолютно уверенна, что зло, которое я ощутила на площади, проникло в наш дом. Ты понимаешь оно уже вот здесь, вот тут на расстоянии вытянутой руки.
- Да умоляю ночь же на дворе, хочешь еще одну таблетку.
- Нет, я поняла, это ты пустил его в наш дом.
- Я… впустил? Да побойся бога, никого я не впускал.
- Нет, я уверена ты открыл дверь и пригласил его войти
- Да что ты кого я мог пригласить?
- Нет, без приглашения оно не могло войти.
- Блажь полная.
- Не блажь, нет, не блажь, умоляю тебя далеко не блажь. Так ты приглашал его?
- Я не понимаю. Никого я не приглашал. Разве только этого невидимого Анюткиного приятеля.
- О! господи, что ты наделал. Где он?
- Иришь ну ненужно начинать это ночью. Ребенок спит и ни что ему не угрожает.
- Ты не понимаешь,  мы должны спасать нашего ребенка. Возьми, что ни будь потяжелее, мы идем к Анютке.
- Да полно тебе.
- Нет, ты не понимаешь, ты ничего не понимаешь если мы сейчас же не пойдем в комнату дочери, мы потеряем ее. Понимаешь ли ты? Потеряем!– она почти, что кричала вся напряженная, вздернутая чем то непонятным, словно пришедшем из вне. 
Игорю окончательно, стало не по себе – Ну хорошо, но только лишь для того что бы тебе успокоиться.
- Нужно обязательно какое-то орудие взять.
- Но зачем же?
- Ты ничего не понимаешь, это же страшно.
- Блажь, блажь, блажь…
- Ну идем скорее. – Ирина держала в своих руках увесистый молоток.
- Это слишком.
- Но идем же.
В кромешной темноте, натыкаясь на бесконечные, словно специально разбросанные предметы, они ринулись в комнату Анюты. Темнота была глубока и умиротворяюща, дочурка спокойно посапывала, тихо щелкали настенные часы.  Игорь уже хотел было развернуться и увести жену, но она резка выдернула его руку и вдруг страшно взвизгнув ринулась в дальний угол комнаты – Вот эта гадина!   Посыпались многочисленные удары, какой-то нечеловеческий рев, и резкие выкрики, которые все усиливались и усиливались. Остальное было и вовсе похоже на ночной кошмар. Необъяснимо, вдруг словно какая то невидимая сила подняла и отбросила женщину прочь. Она упала и Игорь увидел или нет почувствовал как полетели обрывки одежды, кожи, волос, брызги крови. Казалось кто-то невидимый, безжалостно рвал и мучил женщину. Она кричала, пыталась наносить ответные удары но они не доходили до цели. Игорь стоял потрясенный, он не мог понять что происходит, объяснений не было, он только видел как рвутся одежды и истекает кровью жена. Что, что, что… разве на это были объяснения, он ринулся в окровавленную темноту и буквально оторвал женщину, от чего-то не понято жестокого и колючего. За дверью комнаты нападение прекратилось. Он положил жену на кушетку, постарался собраться с мыслями, пробовал перевязать раны, но они были слишком многочисленны…
Она очнулась через неделю в реанимации. Игорь сидел, рядом положив голову на прикроватную тумбочку. Она протянула руку и дотронулась до его давно уж не бритой щеки. Он вздрогнул, поднял голову. Она вопросительно посмотрела на него. Он молча протянул ей записку, в которой большими печатными буквами было написано «Мы ушли в Игрландию. Котик очень обиделся. Прощайте. Больше вы меня  не увидите. Ваша Аня». Ирина отвернулась к стене. По щекам у нее позли тяжелые похожие на ртуть слезы.