Полжизни за квартиру

Александр Карташев
«Мы на край Земли пойдём.
Мы построим новый дом…»

В Советском союзе всё население страны делилось на две основные социальные группы: квартировладельцев и всех остальных. Все остальные жили в общежитиях, у родителей, в бараках, в коммуналках, гостиницах, и на съёмном жилье.

Первый и основной этап жизни заключался в получении жилплощади. Ради квартиры люди мигрировали по стране, выбирали специальности, работали на вредных для здоровья предприятиях, воровали, подличали, вступали в общественные организации, сексуальные связи, браки, писали доносы и диссертации. Все способы считались хорошими для получения квартиры. 
И все с пониманием относились к таким поступкам. Личная жизнь начиналась после обретения жилплощади.

Виктор после поступления в университет поселился зайцем в общежитии студентов, десятым в комнате. Койки стояли в три яруса, раскладушка Виктора вместе со спальным мешком располагалась в центре комнаты. Ложился после всех, вставал раньше всех. Были и преимущества, клопы в спальнике донимали меньше и на лекции не опаздывал.

С удивлением смотрел студент на своё житьё. Через год переехали в новое общежитие. Красота, четыре человека в комнате, клопов мало, душ и туалет на каждом этаже. Пришли сорокоградусные морозы, холодно жилось в новом общежитии – ставили вечером на подоконник кружку с водой, утром вода замерзала. Окна конопатили и оставляли электроплитки на подоконниках включенными. Виктора выручал спальник.
 
На третьем курсе сняли с приятелем полуподвальное помещение пятнадцать квадратных метров с отдельным входом. Хорошо, тихо, спокойно, можно приготовить ужин, не мотаться вечером по столовым в поисках пропитания. Один недостаток, печку необходимо топить. Купили калорифер, примагнитили к электросчётчику магнит, небольшая оплата за электричество выходила.

Сложились с девушкой непростые отношения, хоть женись, но где жить? Будущий тесть переезжал в другой город, оставалась однокомнатная квартира в промышленном городе. Прописывали в квартире только семейную пару. Зарегистрировались, прописались, обменяли квартиру на коммунальную комнату в четырнадцать квадратных метров в Сибирске.

Коммунальное общежитие относилось к трамвайному управлению,  располагалось в центре города, делилось на секции. В каждой коммунальной секции было шесть квартир площадью от двадцати до двенадцати квадратных метров с общей кухней, туалетом и душем. Комната оказалась на редкость тёплой, не скупились трамвайщики на тепло. Жили в коммуналке семьи инженера, рабочих, бухгалтера и водителя трамвая.
 
В тесноте, но не в обиде. По вечерам собирались на общей кухне, пили чай, травили анекдоты. Праздники встречали вместе, убирали общую площадь по очереди. Не сложилась у Виктора семейная жизнь, ушел жить на квартиру.

В научной лаборатории, в которой работал после вуза, составляли списки на получение жилой площади. – Мне бы койку в общежитии? – вопрошал Виктор. – Не светит – пояснил профорг – тогда ставь в очередь на трёхкомнатную квартиру. - Все  дружно посмеялись, но ущемлять в правах не стали, и заявление приняли.
 
Знакомый аспирант уехал на два года  на стажировку в Новосибирск. Виктор  переселился на его место в двух местное аспирантское общежитие. Сосед по комнате, Гена – задумчивый математик, выпив пива, брал гитару и вспоминал Синильгу, « берёзовой веточкой машущей вслед».

К тридцати годам Виктор защитил диссертацию, женился и получил комнату восемнадцать квадратных метров в общежитии для научных сотрудников. Квартирный вопрос автоматически не решался. Шеф посоветовал внедриться в профком университета, в жилищную комиссию. Внедрение прошло успешно, и Виктор оказался среди пяти членов жилищной комиссии, стремящихся, как и он, улучшить свои жилищные условия.

Председателем комиссии был черноглазый, живой сорокалетний Пётр Семёнович -  гений жилищных проблем. На балансе университета числилось: два общежития для научных сотрудников и три жилых дома. Ежегодно университет получал от пяти до двадцати новых квартир. Для заселения новых квартир необходимо было построить цепочки заселяющихся таким образом, чтобы при получении каждой квартиры не менее пяти человек улучшили свои жилищные условия.

К примеру, выделяет город одну трёхкомнатную квартиру, в неё переезжает семья  из двухкомнатной. В двухкомнатную квартиру– из однокомнатной, в однокомнатную – из комнаты в общежитии, в комнату – с койки - места и на место в общежитие поселяется новый очередник.
 
Пётр Семёнович умел составлять квартирные цепочки с учётом льготников, ректорской и партийной конъюктуры, под бдительным оком общественности. Все личные жилищные дела претендентов хранились в его голове. Всеми данными он свободно оперировал, защищал квартирополучателей во всех комиссиях от райисполкома до жалобщиков в профкоме. Все члены жилищной комиссии работали на подхвате у Семёновича.

 Рядовой научный сотрудник на три месяца периода распределения квартир становился главным лицом всего университетского сообщества, мог вознести или низвергнуть и доцента, и профессора. Потенциальные претенденты на улучшение жилищных условий теряли покой, аппетит и научную компетентность. Забросив работу, с унылым видом они бродили по профкомам, парткомам и различным комиссиям в поисках неуловимого Петра Семёновича.

При всей энергии Петра жилищные условия учёных улучшались медленно, сотни людей десятки лет находились в списках очередников. Предложил Виктор строить университетский дом на партнёрских с городом началах. В течение года шли бумажные согласования. Согласовали: сорок процентов квартир забирал город, двадцать процентов уходило на льготников, двадцать процентов - на ректорское распределение, остальные квартиры распределялись по общей очереди. Строили научные сотрудники вместе с профессиональными строителями. Виктор выбрал бригаду сантехников.

Сантехников на стройке уважали. Для знакомства прихватил Виктор бутылочку лабораторного спирта. Взаимопонимание в тёплой дружеской беседе достигли и определили кандидата наук на должность экспедитора. В советские времена вся сантехника являлась дефицитом разной степени доступности. Выезжал Виктор с накладной на базу. Снабженец базы крутил головой, бил себя в грудь и уходил в полный отказ. Виктор открывал портфель, доставал спирт, накладные подписывались, дефицитные трубы грузились.

Неожиданно улучшились и жилищные условия. Виктору предложили переселиться в две комнаты трёхкомнатной секции с ванной и туалетом. Возгордившись, пришёл Виктор профком, где его посвятили в механизм перестановки. Любимый шофёр ректора решил уволиться. Человек семейный с двумя детьми, жить негде.

Хитромудрый Семён Петрович предложил в освобождающую трёхкомнатную секцию вселить заслуженного очередника, члена профкома, кандидата наук, отца двух детей в две комнаты. На подселение, в одну комнату въехала семья уважаемого шофёра. Через год, после переселения Виктора в квартиру, расширили шофёрскую жилплощадь на всю трёхкомнатную секцию.

Через полтора года строительных работ в тридцать восемь лет, через восемнадцать лет после подачи заявления на трёхкомнатную, въехал Виктор со своей семьёй в благоустроенную квартиру.

В последние годы стали строить индивидуальные дома. Приезжали разбогатевшие сельские деятели в свои деревни и строили дома двенадцать на двенадцать метров в два этажа из бруса или цилиндрового бревна, Рядом баня шесть на шесть метров, гараж и земля соток двадцать. - Знай наших. Селились большими семьями с детьми и внуками.

Новые русские переселяли родителей или родственников в построенные дома, если оставались жить в городе. Наезжали и сами отдохнуть от городской суеты. По количеству новых домов в деревнях можно подсчитать успешных сельчан. Разбогатевшие городские и люди кавказкой национальности предпочитали строить кирпичные дома на купленных землях, хорошее вложение денег. Рассеялась романтика коммуналок, кухонных посиделок, квартирных интриг и квартирных комбинаторов. Пришла скучная денежная обыденность.